ФИЛОСОФИЯ (последнее)
Неизбежна ли глобальная катастрофа?
Актуальные публикации по вопросам философии. Книги, статьи, заметки.
В.Н. Сагатовский
Социальный кризис и социальная катастрофа. Сборник материалов конференции. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. С.
[163]
Начнем с определения понятий. Под кризисом в широком смысле понимается переломный период в смене качества, независимо от оценки направления этой смены. Например, можно говорить о кризисе болезни как переходе к выздоровлению или о кризисе идеологии как переходе к её распаду. В более узком и чаще употребляемом смысле кризис — это ухудшение состояния определенного качества системы, грозящее утратой данного качества. Например, качества уровня жизни, образования, идеологического статуса философии. Катастрофа есть утрата жизненно важного качества. В более жестком варианте под катастрофой подразумевают прекращение существования системы в целом.
Нетрудно видеть, что оценка тех или иных событий как кризисных или катастрофических зависит от идеалов оценивающего субъекта. Даже утрата жизни для самоубийцы или человеконенавистника может не восприниматься как катастрофа. Однако, если идеалом, базовыми ценностями субъекта задана определенная точка отсчета, то по отношению к ней те или иные явления уже объективно
[164]
будут выступать как кризисные или катастрофические. Например, если устойчивость окружающей среды или здоровье человека являются для нас значимыми, то резкое потепление климата или рост наркомании объективно ведут к катастрофе. Правда, и тут придется задать четкие критерии устойчивости, здоровья и указать качество, утратой которого грозит катастрофа. Так для кого-то катастрофа — это утрата качества образа жизни, соответствующего его идеалам, а для другого катастрофа связана только с утратой возможности выживания.
Кризисы и катастрофы — неизбежные спутники развития. Но особенностью современной мировой ситуации является то, что эти характеристики приняли глобальный характер, т.е. угрожают существованию определенных качеств человечества и биосферы в целом. Вряд ли, даже при самом пессимистическом сценарии, речь идет о полной гибели цивилизации и жизни на нашей планете: биосистемы исключительно адаптивны, а человек — в особенности. Так что степень пессимистичности — оптимистичности наших оценок зависит от того, утрата каких качеств нас беспокоит. Прежде чем дать оценку происходящего с наших мировоззренческих позиций, рассмотрим объективные тенденции развития глобальных проблем.
Наибольших потрясений, видимо, можно ожидать в экологической, военной и демографической областях; и, скорее всего, — в результате наложения друг на друга возможных траекторий их развития. Глобальная экологическая проблема состоит в возможности необратимого изменения биосферы и исчерпания её возможностей по поддержанию жизнедеятельности человека. Военная опасность заключается в несоответствии между нарастающей мощью современного оружия, способного уничтожить основы нынешнего состояния человеческой цивилизации и биосферы, и уровнем ответственности тех, кто распоряжается этой мощью. Более конкретно, эта опасность того, что, либо международный терроризм ввергнет человечество в новое — на этот раз радиоактивное — средневековье, либо «золотой миллиард» попробует утвердить своё благополучие за счет остального человечества. Демографическую проблему я не свожу лишь к прямой опасности перенаселения. Хочу обратить внимание на другие — социально-биологические — её аспекты. В биологическом плане — это изменения (сознательно пока, воздерживаясь от оценок, не употребляю термин «деградация») генофонда человечества
[165]
в результате наркоманизации, алкоголизации и неконтролируемого воздействия медицины: смогут ли наши потомки по своим биологическим параметрам удержать эстафету предшествующих социальных достижений? В социальном отношении — это всё большая утрата контроля над социализацией подрастающего поколения. Конечно, проблема «отцов и детей» существовала всегда, но в сочетании с изменениями генофонда и образа жизни (возрастание доли свободного времени, роли игрового отношения к жизни, ухода в «виртуальную реальность») она способна изменить качество нашей цивилизации.
Являются ли указанные тенденции предвестниками глобальной катастрофы? Посмотрим сначала, на чем может основываться отрицательный (оптимистический) ответ. Видимо, на следующих соображениях:
наука и техника успеют найти и реализовать новые, экологически безопасные источники энергии и технологии;
опираясь на свою научно-техническую, экономическую, военную мощь и проводя разумную политику, та часть человечества, которая переходит на этап постиндустриальной цивилизации, сумеет приобщить «отставших» к своему образу жизни;
наука справится с биологическими проблемами существования человечества, а что касается изменения нравов, то, что ж, свободное развитие личности превыше всего, и из хаоса рождается новый порядок.
В общем, — и тут я уже включаю свои ценности — никакой катастрофы! Будем торговать, развлекаться, испытывать «наслаждение новизной» (от новой рекламы до философии как вида литературы), а наука и техника нас в беде не оставят. Меньше всего я хотел бы сомневаться в возможностях науки и техники — здесь я вполне разделяю «нормальный» оптимизм. Проблема для меня в другом — в чьих руках находится власть, кто определяет характер использования научно-технических достижений, какими базовыми ценностями, идеалами приемлемого образа жизни руководствуются власть имущие и манипулируемый ими «электорат»? И с этих позиций я вынужден дать положительный (пессимистический) ответ о возможности глобальной катастрофы. При любом раскладе какая-то жизнь на планете останется, но «разве ж это жизнь?», если иметь
[166]
в виду утрату тех её качеств, с которой я связываю своё (и, разумеется, не только моё личное) понимание катастрофы.
Сформулирую теперь разделяемое мной представление о тех качествах, которые необходимо сохранить и достичь, чтобы возможность глобальной катастрофы осталась нереализованной:
сохранение и развитие ценностных ориентаций и возможностей человечества для развития неэнтропийных тенденций в жизни природы, общества и личности;
смена идеалов антропоцентризма и максимума («воли к власти»), самовыражения вопреки миру на идеалы антропокосмизма и оптимума, самовыражения через совершенствование себя и мира;
снятие противоположностей индивидуализма и коллективизма, либерализма и тоталитаризма в идеале соборности (солидарности);
отказ от ориентации на «конец истории» в рыночно-развлекательном социуме и принятие идеологии Общего дела (не взаимовыгодного бизнеса!) в творчестве ноосферы — развивающейся гармонии общества, личности и природы на основе духовности (единства экзистенции и трансценденции) и добровольно принимаемой ответственности;
минимизация отчуждения — прежде всего путем устранения от власти (политической, экономической и информационной) паразитов-посредников и хищников-деструкторов (независимо от их социального статуса, расовой и национальной принадлежности);
разработка и реализация оптимальных моделей социального управления, экономической деятельности и формирования подрастающего поколения, ибо ни одна из ныне существующих не является адекватной поставленным задачам;
отказ от безответственного «плюрализма» и четкая ранжировка мировоззренческих позиций по их реальной значимости для сохранения и создания названных выше качеств;
разработка и реализация целостной мировоззренческой стратегии, направленной на решение глобальных проблем и движение к ноосфере.
Естественно, что для «образованцев» всё это лишь «общие фразы» и «утопия». Но если «каждый прав по-своему», то позвольте и людям с таким настроем выразить свое представление о качестве
[167]
жизни, лишение и отказ от достижения которого воспринимается ими как катастрофа. Эта программа действительно «далека от жизни», от реального расклада наличных возможностей. Но, во-первых, я не вижу другой приемлемой альтернативы. И, во-вторых, сущность человека совсем не в том, что он «совокупность общественных отношений» (Маркс) или «функция дискурсивных практик» (Фуко), но в способности к творчеству в «точках бифуркации», к доопределению бытия, к «овозможниванию невозможного» (С.А. Левицкий).
Социальный кризис и социальная катастрофа. Сборник материалов конференции. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. С.
[163]
Начнем с определения понятий. Под кризисом в широком смысле понимается переломный период в смене качества, независимо от оценки направления этой смены. Например, можно говорить о кризисе болезни как переходе к выздоровлению или о кризисе идеологии как переходе к её распаду. В более узком и чаще употребляемом смысле кризис — это ухудшение состояния определенного качества системы, грозящее утратой данного качества. Например, качества уровня жизни, образования, идеологического статуса философии. Катастрофа есть утрата жизненно важного качества. В более жестком варианте под катастрофой подразумевают прекращение существования системы в целом.
Нетрудно видеть, что оценка тех или иных событий как кризисных или катастрофических зависит от идеалов оценивающего субъекта. Даже утрата жизни для самоубийцы или человеконенавистника может не восприниматься как катастрофа. Однако, если идеалом, базовыми ценностями субъекта задана определенная точка отсчета, то по отношению к ней те или иные явления уже объективно
[164]
будут выступать как кризисные или катастрофические. Например, если устойчивость окружающей среды или здоровье человека являются для нас значимыми, то резкое потепление климата или рост наркомании объективно ведут к катастрофе. Правда, и тут придется задать четкие критерии устойчивости, здоровья и указать качество, утратой которого грозит катастрофа. Так для кого-то катастрофа — это утрата качества образа жизни, соответствующего его идеалам, а для другого катастрофа связана только с утратой возможности выживания.
Кризисы и катастрофы — неизбежные спутники развития. Но особенностью современной мировой ситуации является то, что эти характеристики приняли глобальный характер, т.е. угрожают существованию определенных качеств человечества и биосферы в целом. Вряд ли, даже при самом пессимистическом сценарии, речь идет о полной гибели цивилизации и жизни на нашей планете: биосистемы исключительно адаптивны, а человек — в особенности. Так что степень пессимистичности — оптимистичности наших оценок зависит от того, утрата каких качеств нас беспокоит. Прежде чем дать оценку происходящего с наших мировоззренческих позиций, рассмотрим объективные тенденции развития глобальных проблем.
Наибольших потрясений, видимо, можно ожидать в экологической, военной и демографической областях; и, скорее всего, — в результате наложения друг на друга возможных траекторий их развития. Глобальная экологическая проблема состоит в возможности необратимого изменения биосферы и исчерпания её возможностей по поддержанию жизнедеятельности человека. Военная опасность заключается в несоответствии между нарастающей мощью современного оружия, способного уничтожить основы нынешнего состояния человеческой цивилизации и биосферы, и уровнем ответственности тех, кто распоряжается этой мощью. Более конкретно, эта опасность того, что, либо международный терроризм ввергнет человечество в новое — на этот раз радиоактивное — средневековье, либо «золотой миллиард» попробует утвердить своё благополучие за счет остального человечества. Демографическую проблему я не свожу лишь к прямой опасности перенаселения. Хочу обратить внимание на другие — социально-биологические — её аспекты. В биологическом плане — это изменения (сознательно пока, воздерживаясь от оценок, не употребляю термин «деградация») генофонда человечества
[165]
в результате наркоманизации, алкоголизации и неконтролируемого воздействия медицины: смогут ли наши потомки по своим биологическим параметрам удержать эстафету предшествующих социальных достижений? В социальном отношении — это всё большая утрата контроля над социализацией подрастающего поколения. Конечно, проблема «отцов и детей» существовала всегда, но в сочетании с изменениями генофонда и образа жизни (возрастание доли свободного времени, роли игрового отношения к жизни, ухода в «виртуальную реальность») она способна изменить качество нашей цивилизации.
Являются ли указанные тенденции предвестниками глобальной катастрофы? Посмотрим сначала, на чем может основываться отрицательный (оптимистический) ответ. Видимо, на следующих соображениях:
наука и техника успеют найти и реализовать новые, экологически безопасные источники энергии и технологии;
опираясь на свою научно-техническую, экономическую, военную мощь и проводя разумную политику, та часть человечества, которая переходит на этап постиндустриальной цивилизации, сумеет приобщить «отставших» к своему образу жизни;
наука справится с биологическими проблемами существования человечества, а что касается изменения нравов, то, что ж, свободное развитие личности превыше всего, и из хаоса рождается новый порядок.
В общем, — и тут я уже включаю свои ценности — никакой катастрофы! Будем торговать, развлекаться, испытывать «наслаждение новизной» (от новой рекламы до философии как вида литературы), а наука и техника нас в беде не оставят. Меньше всего я хотел бы сомневаться в возможностях науки и техники — здесь я вполне разделяю «нормальный» оптимизм. Проблема для меня в другом — в чьих руках находится власть, кто определяет характер использования научно-технических достижений, какими базовыми ценностями, идеалами приемлемого образа жизни руководствуются власть имущие и манипулируемый ими «электорат»? И с этих позиций я вынужден дать положительный (пессимистический) ответ о возможности глобальной катастрофы. При любом раскладе какая-то жизнь на планете останется, но «разве ж это жизнь?», если иметь
[166]
в виду утрату тех её качеств, с которой я связываю своё (и, разумеется, не только моё личное) понимание катастрофы.
Сформулирую теперь разделяемое мной представление о тех качествах, которые необходимо сохранить и достичь, чтобы возможность глобальной катастрофы осталась нереализованной:
сохранение и развитие ценностных ориентаций и возможностей человечества для развития неэнтропийных тенденций в жизни природы, общества и личности;
смена идеалов антропоцентризма и максимума («воли к власти»), самовыражения вопреки миру на идеалы антропокосмизма и оптимума, самовыражения через совершенствование себя и мира;
снятие противоположностей индивидуализма и коллективизма, либерализма и тоталитаризма в идеале соборности (солидарности);
отказ от ориентации на «конец истории» в рыночно-развлекательном социуме и принятие идеологии Общего дела (не взаимовыгодного бизнеса!) в творчестве ноосферы — развивающейся гармонии общества, личности и природы на основе духовности (единства экзистенции и трансценденции) и добровольно принимаемой ответственности;
минимизация отчуждения — прежде всего путем устранения от власти (политической, экономической и информационной) паразитов-посредников и хищников-деструкторов (независимо от их социального статуса, расовой и национальной принадлежности);
разработка и реализация оптимальных моделей социального управления, экономической деятельности и формирования подрастающего поколения, ибо ни одна из ныне существующих не является адекватной поставленным задачам;
отказ от безответственного «плюрализма» и четкая ранжировка мировоззренческих позиций по их реальной значимости для сохранения и создания названных выше качеств;
разработка и реализация целостной мировоззренческой стратегии, направленной на решение глобальных проблем и движение к ноосфере.
Естественно, что для «образованцев» всё это лишь «общие фразы» и «утопия». Но если «каждый прав по-своему», то позвольте и людям с таким настроем выразить свое представление о качестве
[167]
жизни, лишение и отказ от достижения которого воспринимается ими как катастрофа. Эта программа действительно «далека от жизни», от реального расклада наличных возможностей. Но, во-первых, я не вижу другой приемлемой альтернативы. И, во-вторых, сущность человека совсем не в том, что он «совокупность общественных отношений» (Маркс) или «функция дискурсивных практик» (Фуко), но в способности к творчеству в «точках бифуркации», к доопределению бытия, к «овозможниванию невозможного» (С.А. Левицкий).
Опубликовано 19 февраля 2005 года
Новые статьи на library.by:
ФИЛОСОФИЯ:
Комментируем публикацию: Неизбежна ли глобальная катастрофа?
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1108836964 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций