ФИЛОСОФИЯ (последнее)
Проблемы охраны культурного достояния России как фактор формирования национального сознания народа.
Актуальные публикации по вопросам философии. Книги, статьи, заметки.
В.Г.Качалова,
доктор исторических наук
Проблемы охраны культурного достояния России как фактор формирования национального сознания народа.
Картина развития художественной культуры ХХ века необычайно сложна. В ней преломился бурный трагический век, отмеченный величайшими социальными потрясениями – революциями, мировыми войнами, приведшими к коренным изменениям социальной и духовной жизни общества и человека. Современное научное познание мира привело к утрате классических представлений о мироздании и месте в нем человеческой личности: человек ХХ века открыл для себя бесконечность Вселенной и непостижимые глубины человеческой души, и это вызвало в нем широчайшую гамму ощущений и оценок – от восторга и оптимистической веры в некий высший смысл, оправдывающий и освящающий бытие мира и людей, до сомнений, растерянности и ужаса перед его грозной непредсказуемостью и властью.
Перед напором бешенного ритма современной жизни разрушались, обнаруживая свою относительность и несостоятельность, классические идеалы, традиционные нравственные и эстетические ценности, казавшиеся еще недавно надежной жизненной опорой. Им на смену пришел мучительный поиск новых истин, порождая широкое разнообразие идей и убеждений, часто противоречивых и противоборствующих, иногда остающихся верой отдельной личности, а нередко обретающих характер все подчиняющей себе всеобщей идеологической системы.
Это была эпоха отрицаний и исканий, дерзновенных экспериментов и трагических заблуждений, великих иллюзий и горькой трезвости.
В основе этого многообразия стояла и стоит творческая личность, убежденная в своем праве самовыражения, в праве не только видеть, чувствовать и понимать мир по-своему, но и передавать свое мироощущение соответствующим ей языком. Задачей Мастера ХХ века было не отражение видимой картины мира в художественных образах, как это было в классическом искусстве, а создание образа своего внутреннего переживания этого мира – образа часто чисто субъективного, не совпадающего с видением других людей. Это право было завоевано творческими поисками предшественников – творцов середины и конца ХIХ века, главным образом, мастерами импрессионизма и постимпрессионизма. Опираясь на их опыт, творческая личность ХХ века могла отважно и свободно экспериментировать с художественными материалами, выявляя их выразительные возможности, придавая их формам свои чувства, мысли, навеянные неясными ощущениями. Главным отличием искусства ХХ века стало открытие безграничного пространства художественных форм.
Эта многозначность и многоаспектность художественного языка, на котором разговаривает творец ХХ века, делает задачу понимания его произведений зрителей весьма сложной. Таким образом возникла проблема достаточно непростых отношений между художником и зрителем. Уроки классического искусства оказываются недостаточными и часто просто неприемлемыми при восприятии произведений данной эпохи. Современный художник не воспроизводит современный мир в формах, подобных природным, его произведение нельзя оценивать по принципу сходства с реальностью и узнаваемостью. Он строит художественный образ на основе свободных ассоциаций, субъективных сравнений и уподоблений чему-то своему, глубоко личному, однажды увиденному или пережитому в своей жизни, прочитанному в литературе, случайно мелькнувшему в сознании. Например, на творчество В.Кандинского, по его собственным словам, большое влияние оказали быт и народное творчество русского Севера, православие и, безусловно, уникальнейшая русская иконопись. Такой ассоциативный образ не несет прямой информации, он пробуждает в зрителе воображение, воспоминание, приобщает его к сотворчеству. Поэтому и от современного зрителя тоже требуется определенное знание законов художественного творчества – понимания материала и способов построения формы. Это помогает понять ход творческой мысли художника в его произведении.
После пронесшихся над Россией бурь и ураганов революций, войн, репрессий, реформ, имеющих далеко не всегда положительные результаты, кризисов, мы вдруг ощутили утрату многих духовных ценностей. Это можно проиллюстрировать двумя примерами. В средствах массовой информации были обнародованы результаты социологических исследований на знание истории и истории культуры своей страны, проводимых ЕЭС. Среди 19 опрошенных европейских стран Россия заняла 16 место. В опросе молодежи Оренбургской области в 2001 г. на поставленный вопрос: чем как гражданин России Вы могли бы гордиться? – только 29,9% отметили историю страны, 19,6% - культурное наследие и 7,4% - местом России в мировом сообществе.1 Эти данные говорят о многом. И, в первую очередь о том, что в России не пропагандируется и не изучается в должной степени ее собственная история и культура, а также отсутствует продуманная государственная политика по патриотическому воспитанию момлодежи.
Проблема эта не нова. К необходимости изучения, сохранения и ознакомления с духовным и культурным наследием страны как фактором формирования национального сознания народа пришли еще в ХIХ в.
Российское правительство уже в ХIХ в. начинает проявлять определенное внимание к проблемам охраны культурных ценностей, и его деятельность должна рассматриваться как составная часть политики Российской империи по сохранению национального наследия.
В эту эпоху всю государственную политику в области охраны культурных ценностей можно разделить на два основных направления. Первое направление – это попытки создать, очень часто под давлением общественных организаций (например, археологических обществ), государственную систему охраны памятников. А второе – создание национальных музеев, в которых фонды формировались, в основном, за счет частных коллекций, благотворительной деятельности меценатов и приобретений членов императорской фамилии и государства.
Уже к 20-м гг. ХIХ в. указы по охране культурных ценностей приобретают целенаправленный характер. Фактически уже можно говорить о систематизированном подходе к сохранению национального достояния.
В целом, в первой половине XIX в. данные вопросы находились в ведении министерства внутренних дел и народного просвещения, а также Сената.
В 1859 г. была учреждена Императорская Археологическая Комиссия (ИАК), создан первый официальный орган, которому поручалось производить раскопки, приобретать находки, сделанные частными лицами.
Отчеты Комиссии, издаваемые с 1860 г., и другие издания получили европейскую известность.
В 1863 г. МВД выступило с предложением о привлечении губернских и областных статистических комитетов к участию в сборе сведений о памятниках древности, поскольку состав Археологической Комиссии был незначительным, а ее члены, главным образом, были заняты производством археологических раскопок и описанием открываемых предметов древности.2
Вышеназванные комитеты располагали средствами к получению сведений о местных древностях. Правительство полагало, что их изучение и открытие, привлечение к участию в таких исследованиях лиц, знающих местные особенности, внимательное наблюдение за сбережением археологических находок и поощрительные меры в этом направлении обратили бы внимание общества на памятники нашей старины и со временем содействовали их изучению.
В таком положении вопрос об охране культурных ценностей в России находился до тех пор, пока в Москве в 1864 г. не открылось Археологическое общество (МАО). Перед открытием Общества на заседании 3 ноября 1864 г. А.С.Уваров отмечал: «Не только мы, но и наши предки не умели ценить важность родных памятников, и без всякого сознания, с полным равнодушием, безобразно исправляя старинные здания или восстанавливая их заново, они не понимали, что каждый раз вырывали страницу из народной летописи».3
В 1869 г. в Москве начал работу I археологический съезд. Там было признано, что вопрос о сохранении памятников древности требует немедленного, безотлагательного решения. Его разработка была поручена специальной Комиссии, составленной из членов Московского и Петербургского археологических обществ.
Уничтожение многих ценных и редких памятников древности, искажение некоторых из них и равнодушие местной администрации к их сохранению требовали принятия решительных мер по охране уцелевших остатков старины.
Под давлением научной общественности вновь вернулись к вопросу о подготовке проекта закона. А.С.Уваров обратился к министру народного просвещения Д.А.Толстому с просьбой ходатайствовать о возможности взять под покровительство «его императорского высочества государя наследника» Комиссию, что было бы благоприятно для ведения дела и сохранения для науки памятников старины. 26 мая 1876 г. Д.А.Толстой доложил Александру II об учреждении при Министерстве народного просвещения по указанию Сената Особой Комиссии «по обсуждению предложений о мерах к сохранению памятников древности». В образованную Особую межведомственную комиссию под председательством статс-секретаря, товарища министра внутренних дел А.Б.Лобанова-Ростовского вошли по одному представителю от Академии наук, Академии Художеств, Императорской Археологической Комиссии, Синода, а также от всех археологических обществ. Александр II дал согласие на ее создание. Открыв заседание в ноябре 1876 г., Комиссия выразила единодушное убеждение в необходимости принять решительные меры к охранению древних памятников, были выявлены факты грубого невежества и посягательства на памятники искусства и старины.4
Предложения Комиссии в 1876 г. закреплены законом не были. Фактически единственный раз за всю дореволюционную историю России для обсуждения вопросов охраны памятников была создана представительная комиссия, состоящая только из специалистов. Основными своими задачами комиссия считала составление свода памятников; проведение экспедиций для их выявления, обследования, изучения; тщательный надзор за всеми памятниками старины, которые сохранились в империи.
Но попытка создать государственную систему охраны памятников потерпела крах в тот момент, когда она уже практически была готова к реализации. Как всегда на охрану национального достояния не нашлось денег. Возможно, причиной неудачи стала начавшаяся русско-турецкая война.
Потребность в подготовке закона по охране памятников все более ощущалась.
Памятники старины продолжали гибнуть. Этому не смогло помешать ни создание в 1890 г. при МАО Особой Комиссии по сохранению древних памятников, в которую вошли такие видные специалисты как В.Е.Румянцев, К.М.Быковский, И.Е.Забелин, А.А. Мартынов,5 ни новое определение Синода 1894 г. о необходимости выполнять указ о порядке реставрации памятников древности (церквей и монастырей),6 ни циркуляр МВД от 10 ноября 1894 г. губернаторам с подтверждением распоряжения об обязательном доставлении археологических находок в ИАК,7 ни обращение председателя ИАК графа А.А.Бобринского в МВД от 4 марта 1898 г. с предложением о создании при МВД Комиссии (из представителей заинтересованных ведомств и археологических обществ) для выработки положения об охране памятников старины.8
Итак, необходимость в принятии закона по охране культурных ценностей с каждым годом ощущалась все острее. Перелом наметился на рубеже XIX - XX вв. Учитывая бесплодность прежних попыток ограничиться в этом отношении приведением «в полную известность древних памятников» и, признавая, что «вопрос об охране их все еще остается открытым», Археологическая Комиссия в 1898 г. предложила образовать при Министерстве внутренних дел Особую комиссию из представителей заинтересованных в этом деле ведомств и археологических обществ, которая окончательно выработала бы проект положения по настоящему делу.9 Однако, несмотря на очевидную актуальность и важность, эта идея в данный период реального воплощения так и не получила.
Определяющей чертой культурно-общественной жизни пореформенной России стал широкий демократический подъем, выразившийся, в частности, в росте общественной активности. Одним из проявлений общественной инициативы было земско-либеральное движение. Важнейшим компонентом этого движения стала общественно-просветительская работа, направленная на популяризацию научных знаний среди рабочих, крестьян, ремесленников и т.д. В этом интеллигенция видела один из главных путей просвещения и образования народа. Это общественное явление принимало разнообразные формы: чтение лекций, издание научно-популярной литературы, организация библиотек, выставок, музеев.10 Последние удовлетворяли интерес общественности к изучению природных богатств различных районов, к истории материальной культуры, к архитектуре, художественным и историко-бытовым памятникам.
Вместе с тем, задачи охраны отечественных культурных ценностей осознавалась властью. 13 апреля 1898 г. был издан Именной высочайший указ «Об учреждении особого установления под названием «Русского музея императора Александра III» и о предоставлении для сей цели приобретенного в казну Михайловского дворца со всеми принадлежащими к нему флигелями, службами и садом».11 Но идея организации музея отечественного изобразительного искусства возникла задолго до этой даты. Еще в самом начале ХIХ в. было принято решение об открытии в Эрмитаже зала русской живописи, для чего был составлен список картин, находившихся в Таврическом, Царскосельском, Петергофском и Кремлевском дворцах. Однако к 90-м гг. ХIХ в. эрмитажное собрание, хотя и включало в себя целый ряд первоклассных произведений, было весьма неполным и не давало достаточного представления ни об истории, ни о современном этапе развития русского изобразительного искусства.
Мысль об организации музея отечественного искусства высказывалась и обсуждалась особенно активно, начиная с середины ХIХ в. Необходимо отметить, что Москва чаще, чем Петербург, фигурировала в первоначальных проектах и предложениях по созданию будущего музея, т.к. к этому были основания. Еще в начале царствования Александра II там был основан Публичный музей, в который вошло великолепное собрание Румянцевского музея, включившее приобретенную в 1865 г. картинную галерею Федора Прянишникова. Начиная с 1865 г. целенаправленно и активно формировалась коллекция современной русской живописи Павла Третьякова, которая изначально, по замыслу собирателя, предназначалась для самого широкого показа. Открытие в августе 1893 г. Московской городской художественной галереи Павла и Сергея Третьяковых ускорило появление вышеназванного указа об учреждении государственного национального музея искусства в Санкт-Петербурге. К тому же нашли и подходящее здание – Михайловский дворец – уникальный памятник архитектуры русского классицизма.12
Как упоминалось ранее, российское правительство предпринимало неоднократные попытки составления общего свода имеющихся в государстве памятников культуры, а в прессе продолжали появляться многочисленные сообщения о гибели исторических памятников и требования о пересмотре всего дела их охраны.
В декабре 1904 г. при МВД была образована Особая Комиссия по пересмотру изданных ранее постановлений и инструкций об охране памятников, многие из которых не действовали. Комиссия создавалась при участии представителей заинтересованных ведомств и учреждений - Министерств: народного просвещения и военного; Академии Художеств; Археологической Комиссии; Синода. Комиссия ознакомилась также с постановкой дела охраны памятников в зарубежных странах.
Комиссией был составлен проект закона охраны памятников под названием «Основные положения», который был разослан на обсуждение и на отзыв в археологические и исторические общества, а также в различные учреждения, связанные с охраной памятников. Данный проект предусматривал возможность сохранения всех видов памятников: зодчества, живописи и ваяния, монументы в честь лиц и исторических событий, письма и печати, прикладного искусства, фактически вообще все памятники, замечательные по своей древности.13 Свод памятников по данному проекту вновь рассматривался как единственная форма сохранения культурно-исторического наследия.
Проект был направлен Департаментом общих дел МВД в Эрмитаж и Московское археологическое общество для обсуждения и вынесения замечаний по основным пунктам Положения.14
МАО отмечало, что в проекте не были четко определены функции охранных органов в отношении тех ведомств, которым принадлежали памятники старины. МАО предлагало для определения полномочий органов охраны в отношении памятников старины, находящихся в частном владении, обратиться к законодательству Франции, Бельгии и Швейцарии.15
Вывоз древностей за пределы России, по предложению МАО, должен был запрещаться законом. Если владелец желал продать или передать коллекцию древностей или отдельный предмет за границу, он обязан был заявить о том охранительному органу, и только тогда, когда правительственные учреждения откажутся от покупки, владелец имел право просить у центрального органа выдать ему разрешение продать или передать коллекцию или отдельный предмет за границу.16 За всей системой продажи и вывоза древностей за границу должен был устанавливаться строгий контроль.
Вновь к обсуждению проекта «Основных положений» вернулись только в 1908 г. Весной этого года Петербургское общество архитекторов, озабоченное необходимостью принятия мер к охранению разрушающихся памятников старины, обратилось к министру внутренних дел с просьбой, чтобы из вопросов, подлежащих обсуждению в связи с пересмотром Строительного устава, был выделен вопрос о сохранении древних памятников, в частности архитектурных, и направлен к безотлагательному разрешению в законодательном порядке.17
В мае 1908 г. министр внутренних дел П.А.Столыпин обратился к министру иностранных дел А.П.Извольскому с просьбой представить образцы законодательных актов по охране исторических памятников в странах Западной Европы. Озабоченный правильной постановкой вопроса в Особой комиссии по пересмотру действующих постановлений относительно охраны древних памятников и зданий, П.А.Столыпин основывался на том факте, что в ряде государств Западной Европы, как, например, во Франции и Австрии, уже давно было обращено самое серьезное внимание на дело охраны памятников древности, и законы, касающиеся этой охраны, были разработаны с большой тщательностью и глубоким знанием дела.18
Новая Комиссия решила, что основным недостатком прежних проектов являлось узкое понимание проблемы. Задача состояла не только в том, чтобы выработать основные положения нового законодательства по охране древних памятников и зданий, но и вообще в охранении старины в широком смысле слова. Для решения этой задачи в Комиссии были представлены все заинтересованные ведомства - Министерства внутренних дел, народного просвещения, двора, юстиции, финансов и Синод.
Комиссия начала свою деятельность с определения основ будущего закона. «Общие основания» декларировали необходимость государственной охраны памятников, установления единой системы охраны, организации специального органа, ведающего охраной памятников, и, наконец, право правительства на отчуждение памятников, являющихся частной собственностью или собственностью церкви. Но именно последнее предложение вызывало бурные протесты владельцев памятников.
Научная общественность выдвигала резкие и радикальные поправки к проекту.
Археологическая Комиссия указывала на тот факт, что вопрос о воспрепятствовании вывоза древностей за границу являлся весьма затруднительным, поскольку закон не возбранял частным лицам производить на своих землях археологические исследования и продавать найденные предметы.19
К концу 1909 г. были выработаны основные положения нового законодательства, и было создано Особое совещание, которому поручалось обсудить финансовую сторону вопроса.
В ноябре 1909 г. член Совета министра внутренних дел П.Н.Морозов обратился к министру финансов В.Н.Коковцову с предложением о необходимости ускорить рассмотрение проекта закона об охране памятников и включить представителя Министерства финансов в состав совещания для определения ассигнований для охраны памятников.20 Созданная при МВД Особая межведомственная комиссия по пересмотру действующих законоположений о сохранении памятников древности выработала проект нового закона об охране древностей, предметом которого являлось как установление норм материального права означенной охраны, так и предполагаемая организация охраняющих учреждений. Поскольку для осуществления проекта предполагалось выделение определенных сумм из средств Государственного Казначейства, министр внутренних дел предложил образовать под председательством члена Совета министра статского советника Гурлянда Особое совещание из представителей Министерства финансов, Государственного контроля и Министерства внутренних дел для определения размера тех сумм, которые могли бы быть отпущены.
Подготовку закона и связанных с ним актов поручили нескольким подкомиссиям, которые использовали проект «Правил по охране памятников», разработанный в 1908 г. XIV археологическим съездом и дополненный предложениями МАО. Несмотря на возражения Синода, и Главного управления казачьих войск Военного министерства,21 Комиссия продолжала работу.
Необходимость в создании особого закона об охране памятников древности вполне назрела, что явствовало из многочисленных пожеланий археологических съездов, научных и художественных обществ, а также из суждений, имевших место о Государственной Думе, а вместе с тем из постоянно поступающих сведений о разрушении и истреблении древних памятников, о случаях продажи за границу ценных для отечественной истории и культуры собраний русских древностей, о случаях расхищения древностей из разных хранилищ, причем очень часто узнавалось об этом уже тогда, когда поздно было принимать какие-либо меры для исправления причиненного вреда. Требовалось точно установить нормы материального права охраны древностей и создать особую систему учреждений, которые ведали бы делом охраны. Одним из коренных вопросов материального права охраны является определение тех общих признаков, которые могли бы служить юридическим основанием к признанию предмета древним и потому требующим охраны государства. Правильным путем должен считаться путь регистрации, под которым понималось изучение памятников на месте, классифицирование их и занесение в особые реестры, в точном порядке, имеющем все значение юридического акта. Следующим вопросом материального права является деление древних памятников на категории, соответственно степени распространения на них правил охраны. Предполагалось возможным деление памятников на две группы: в первую входили памятники, состоящие в пользовании разных ведомств и учреждений, во вторую - памятники, принадлежащие частным собственникам.22
Следовало считаться и с тем обстоятельством, что среди широких кругов населения не было явного понимания организации охранных мероприятий. Круг лиц, занимавших охраной памятников старины, был весьма ограниченным.
Проект «Положения об охране древностей» был представлен министром внутренних дел А.А.Макаровым в октябре 1911 г. в III Государственную думу, а затем по постановлению Думы в Комитет по народному образованию и на заключение Комиссий по судебным реформам и бюджетной. В Представленном проекте предложения специалистов были учтены минимально, ограничивались введением пунктов о создании государственной службы охраны и возможности отчуждения памятников старины, являющихся частной собственностью. В то же время авторы нового варианта законопроекта пошли навстречу Синоду, оговорив особое юридическое положение предметов и зданий, находящихся под его контролем.
Думская комиссия целый год изучала законопроект и убрала из него ряд положений, касающихся принципиальных вопросов. Она исключила статью проекта о приоритете правительства в приобретении памятников у частных лиц, так как сочла ее нарушающей интересы частной собственности,23 возразила против статьи о запрещении вывоза памятников за границу. По вопросу о вывозе исторических памятников за границу думская комиссия внесла поправку, в которой говорилось о необходимости принять меры для охраны древностей и защиты их от вывоза из России, однако без нарушения чьих-либо прав. И при этом указывалось, что «вывоз предметов древности за границу не карается законом и почитается свободным от всяких запретов».24 Опротестовала статью о разрешении Археологической Комиссии ведать раскопками на территории частных владений. Только после внесенных поправок Комиссия представила законопроект в 1912 г. на рассмотрение Думы, но там он по существу не обсуждался и был снят с повестки дня с помощью процедурных операций и возвращен для доработки в комиссию законодательных предположений.
Резкой критике подвергся законопроект на Всероссийском съезде художников, который состоялся в Петербурге в декабре 1911 - январе 1912 гг. Для обсуждения этого вопроса был создан специальный отдел - «Русская старина и ее охрана». Всеобщее внимание привлек доклад А.А.Ростиславова, который отметил крайнюю неудовлетворительность оснащения финансовой стороны законопроекта, основу организационной стороны вопроса, указывал на несостоятельность закона и настаивал на его полной переработке; по его мнению, организация охраны старины должна поручаться, главным образом, научным и художественным силам России.
В изложенном мнении известного искусствоведа Н.П.Кондакова подчеркивалось, что одно из важнейших упущений проекта - явное нежелание опереться в работе по охране памятников, прежде всего на художественные силы, особенно на местах. Председатель Общества архитекторов-художников П.Ю.Сюзор указывал, что если закон принять в данном виде, то его уже не пересмотреть в ближайшие годы и тем самым делу охраны памятников будет нанесен непоправимый вред. П.Ю.Сюзор сожалел о том, что при составлении проекта закона не были приняты во внимание достаточно разработанные данные иностранных законодательств.25
На съезде предлагалось внести в проект закона положение о том, чтобы запретить вывоз произведений искусства из России. Было обращено внимание на тот факт, что по правительственному законопроекту к числу древностей и памятников, подлежащих особой охране, причислялись церкви и часовни, построенные до 1725 г. Предлагалось заменить эту ничем не объяснимую дату правилом, согласно которому указанные меры охраны могли быть применены ко всем произведениям зодчества, существующим не менее 50 лет. Прозвучавшие на съезде замечания нашли отражение в резолюции съезда.
Поскольку при составлении законопроекта об охране памятников старины не были привлечены в должной мере научные и художественные силы, а также он оказался не достаточно хорошо продуманным и, будучи утвержден, усложнил бы на многие годы дело охраны, съезд постановил, что следовало разработать проект закона более тщательно, по широко поставленной программе, согласно последним требованиям иностранных законодательств. На съезде была образована Особая комиссия, которая выработала резолюцию, представленную министру внутренних дел, с просьбой об отзыве из Государственной Думы несовершенного проекта закона. В резолюции отмечалось, что памятники старины - не только собственность отдельных ведомств, учреждений и лиц, а драгоценное достояние всего народа. Отсюда вытекала необходимость правильной организации охраны памятников старины. На съезде отмечалось, что «в России великое богатство памятников старины в большинстве разрушающихся, поэтому именно сейчас настоятельно необходима самая напряженная работа по их охране и поддержке... Ответственность в охране памятников старины перед культурой, искусством, будущими поколениями настолько велика, что не может быть речи о недостатках в средствах, отпускаемых государством».26
Съезд предлагал усилить организацию охраны памятников древности на местах не только денежными средствами, но и привлечением научных и художественных сил к деятельности местных учреждений, связанных с охраной старины.
Съезд посчитал отрицательным изъятие из общего порядка охранения памятников церковной старины, находящихся в ведении Синода, поскольку местные епархиальные власти часто преследовали цели, находящиеся в противоречии с необходимостью охранять памятники старины и произведения искусств.
Критика проекта прозвучала со стороны Академии Художеств, Московского археологического общества,27 Общества архитекторов-художников и Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины.28 Они посчитали необоснованными и непродуманными главные положения документа, внесенного МВД в Государственную Думу: о составе и способе формирования предполагавшегося руководящего органа охраны; о необходимости придания памятникам, принадлежащим епархиальным властям особого юридического статуса; финансовую сторону вопроса. Также в проекте, несмотря на неоднократные указания, отсутствовали статьи, предусматривавшие уголовное наказание за разрушение или уничтожение произведений искусства и старины, запрещавшие их вывоз за рубеж.
Комиссия Академии Художеств, в составе Б.И.Ханенко, П.Ю.Сюзора, М.Т.Преображенского, Н.П.Кондакова, Г.И.Котова, В.В.Суслова, выработала замечания на проект Положения об охране древностей,29 найдя его далеко не полным и не разрешающим задачу охраны памятников. Комиссия сочла целесообразным выяснить положение охраны памятников в ряде европейских государств, где уже давно этот вопрос получил обстоятельное разрешение, и потому обратилась с ходатайством в МВД и попросила представить имеющиеся в министерстве материалы по данному вопросу. Но МВД не сочло возможным удовлетворить ходатайство Комиссии. Тогда члены Комиссии обратились с аналогичной просьбой в Министерство иностранных дел и вскоре получили запрашиваемые законоположения.
Изучив законодательства по охране памятников в Италии, Пруссии, Швеции, Франции, Австрии, Швейцарии, комиссия пришла к выводу, что новое Положение немногим отличалось от прежде вырабатывавшихся положений по охране памятников в России, поэтому требовалась его доработка. Комиссия Академии Художеств полагала необходимым усиление организации охраны памятников древности на местах. В противоположность слабо разработанной местной стороне дела охраны, широко было разработано положение о центральном комитете, ведающим охраной древностей по всей империи. Построение комитета представлялось не достаточно продуманным. На него предполагалось возложить решение всех вопросов относительно реставрации и ремонта памятников, функции обсуждения и установления способов регистрации древностей, разработки сметных предложений, представления заключений по делам, создания местных учреждений, составления инструкций и ряд других вопросов. Возложенные обязанности потребовали бы большого количества времени для разрешения и исполнения каждого мероприятия. Кроме того, данный комитет нельзя было считать достаточно компетентным, поскольку из 25 человек предполагалось включить только два художника; а в виду этого охрана памятников зодчества, ваяния, живописи и других видов искусств не была бы поставлена на должную научную основу.
На основании вышеизложенных соображений Комиссия Академии Художеств возбудила ходатайство о возвращении проекта закона об охране старины из Государственной Думы в МВД для обстоятельной его разработки в Особой комиссии из компетентных лиц с художественных образованием, с тем, чтобы были приняты во внимание все задачи предстоящей охраны памятников.
В результате подробного анализа проекта «Положения об охране древностей» к подобному решению пришло МАО, которое полагало, что успех дела охраны памятников во многом зависит от правильно поставленной организации учреждений, им ведающих, с привлечением к этому делу большого числа научных и общественных сил. Был выявлен ряд недостатков законопроекта. Во-первых, централизация, уничтожающая самостоятельность местных органов. Центральный комитет, вместо того чтобы быть органом, направляющим и контролирующим деятельность местных учреждений, принимал на себя функции и исполнительного органа. Во-вторых, неисполнимость возлагаемых на Комитет обязанностей, в виду многообразия различных дел и мероприятий. В-третьих, образование Центрального комитета с преобладающим большинством представителей ведомств в ущерб научным силам, а поэтому этот орган не мог быть достаточно авторитетным в решении научных вопросов. В-четвертых, полное игнорирование существующих и уже работающих в этой области и сравнительно независимых научных обществ и учреждений. В-пятых, существенное ограничение прав и обязанностей местных органов. В-шестых, стремление передать охрану памятников на местах духовному ведомству, наиболее заинтересованному в том, чтобы научные интересы не мешали интересам практическим. Дело охраны древних памятников полагали передать в руки учреждений и лиц, наименее заинтересованных в этой охране. В-седьмых, законопроектом совершенно не предусматривалась охрана художественных памятников и памятников, связанных с историческими событиями.30Кроме того, МАО указало на тот факт, что если он сделается законом, то не только не улучшит дела охраны памятников в России, но в настоящем своем виде даже ухудшит.
В 1912 г. Общество защиты и сохранения в России памятников искусства и старины признало правительственный проект совершенно не жизненным и не соответствующим давно назревшей потребности в принятии серьезных и безотлагательных мер к ограждению от разрушений и порчи имеющихся в России памятников искусства и старины.31 Основные замечания, выдвинутые Обществом защиты, касались тех же положений, на которые акцентировало внимание МАО.32
Проект закона по охране памятников древности, вызвавший такое возмущение специалистов и общественности все же, после значительной переработки, был назначен к слушанию в III Государственной Думе, в конце последней пятой сессии.
С докладом по вопросам охраны древностей перед депутатами Думы 4 июня 1912 г. выступил Е.П.Ковалевский. Доклад был подготовлен на основе материалов работы Комиссии по рассмотрению законопроекта о мерах к охранению памятников древности.
Комиссия нашла возможным подчинить единому общему порядку охраны все памятники древности, за исключением, составляющих частную собственность, а также предметов церковной старины. Право правительства, касающееся преимущественной покупки у частных лиц и учреждений древних предметов и памятников старины, составляющих частную собственность, по мнению Комиссии, являлось существенным стеснением прав частной собственности и нарушением частных интересов. Все древности, находящиеся в частной собственности, изымались из действия настоящего законопроекта, а вывоз предметов древности за границу не карался законом и почитался свободным от всяких запретов. Комиссия не сочла возможным согласиться с предложением правительственного проекта, который, подтверждая права ИАК по вопросу об археологических раскопках, полагал необходимым распространить его и на земли, составляющие частную собственность. Запрашиваемые правительственным проектом ассигнования на деятельность учреждений по охране древностей Комиссия признала далеко недостаточными и посчитала целесообразным увеличить размеры предполагаемых к отпуску кредитов.33
Представленные Комиссией замечания по проекту законоположения об охране памятников древности депутатами Думы не были рассмотрены. Распущенная 9 июня 1912 г. III Государственная Дума оставила в наследие следующей IV Думе среди прочего и этот проект.
IV Государственной Думой были внесены весьма существенные изменения в ряд положений проекта. Например, ранее к числу памятников древности, подлежащих особой охране и регистрации, относились только сооружения, построенные до 1725 г. В новом проекте дата была продлена «безгранично, в случаях, не терпящих отлагательства». За уничтожения и искажения зданий и подделку предметов старины, подлежавших охране, устанавливалось наказание. Состав Главного Комитета был определен из 14 лиц и представители ведомств участвовали в нем лишь по делам, затрагивающим интересы этих ведомств. Увеличилась сумма, отпускаемая в целях изучения и сохранения памятников искусства и старины.
К числу негативных моментов следует отнести то, что из состава Комитета по охране древностей были исключены предполагаемые даже правительственным проектом 5 членов из числа научных и художественных кругов. Были изъяты из действия закона все древности, находящиеся в частной собственности. Отменено предложение проекта о праве преимущественной покупки правительством всех находящихся в частном владении древностей, и взамен этого Дума возлагала на Комитет по охране древностей обязанность собирать сведения о произведениях искусства и старины и изыскивать способы к их приобретению и предотвращению вывоза за границу. Такая функция, в принципе правильная, была мало осуществима на деле в виду отмены ограничительных мер и незначительного кредита на покупки.
Памятники старины очень часто разрушались от невнимательного и небрежного отношения к ним со стороны лиц, которым было вверено их охранение. Своевременный ремонт и реставрация избавили бы от больших затрат, которые требовались на восстановление уже запущенных и разрушенных памятников.
Все сказанное приводит к выводу, что без существенных исправлений закон об охране старины был не способен достигнуть своей цели, а, следовательно, это снова могло отозваться рядом больших потерь памятников искусства и старины.
В то же время думский законопроект об охране памятников старины вызвал нарекания со стороны кругов близких к духовному ведомству. Упрекали думскую комиссию в том, что она не доверяет духовному ведомству в деле сохранения памятников церковной старины и умаляет заслуги православной церкви в этом отношении, сокращая ее права, предусматривая, взамен предполагавшихся министерским законопроектом трех представителей ведомства, только одного специалиста по церковной археологии.
Критика законопроекта со стороны научных и художественных учреждений привела к тому, что он так и не был утвержден Государственной Думой.
Начало первой мировой войны затормозило дальнейшую разработку закона об охране памятников, хотя необходимость охраны еще более возросла, поскольку ослабилась работа научных и общественных организаций по охране исторических памятников; увеличилась естественная гибель памятников, т.к. приостановились мероприятия по исследованию, предупредительному ремонту и реставрации; значительное число памятников оказалось на территории военных действий; усилился поток вывоза произведений искусства за границу, особенно древнерусского искусства.
Таким образом, следует отметить, что российское правительство не сумело осуществить все задуманные мероприятия по охране памятников, выработать четкую государственную политику по защите культурных ценностей, а закон об охране памятников старины так и не был принят. Попытки юридически закрепить охрану памятников в России в начале ХХ века не увенчалось успехом, но они все же сыграли положительную роль. Были разработаны и сформулированы основные положения, которые реально позволяли оградить произведения искусства и памятники старины от гибели и разрушения. Одними из главных являлись требования запретить вывоз их за рубеж; принудительного отчуждения в случае необходимости памятников, составлявших общественную, частную и церковную собственность; исследования и регистрации памятников по всей стране; создания из компетентных лиц государственного учреждения с подчиненными ему губернскими органами, которое ведало бы проведением охранных мероприятий; объявления памятников истории и культуры достоянием народа.
Сложность политической обстановки начала века накладывала соответствующий отпечаток, не позволяющий российскому правительству уделять должное внимание вопросам охраны национального достояния.
--------------------------------------------------------------------------------
1 ИваненковС.П., Калмантаев Б.А., Кусжанова А.Ж. Молодежь Оренбуржья на рубеже веков. Ежегодный доклад о положении молодежи Оренбургской области. Оренбург, 2001. С. 61.
2 РГИА. Ф.1278. Оп.6. Д.94. Л.20; Сборник циркуляров и нструкций Министерства внутренних дел за 1862, 1863 и 1864 гг. СПб., 1873. С.254-255.
3 Материалы по вопросу о сохранении древних памятников, собранные имп. Московским археологическим обществом. М., 1911. С. 16.
4 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.25. Л.17.
5 АИИМК РАН. Ф.4. Д.9. Л.105-106.
6 Там же. Ф.1. Д.174. Л.51-52.
7 Там же. Ф.1. Д.69. Л.316 и об.
8 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.З0. Л. 7-8.
9 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.ЗО. Л.7-8.
10 Ковалева И.Н. Демократический подъем в культурной и научной жизни России на рубеже 50-60-х гг. ХIХ в. // Историографические и исторические проблемы русской культуры. М., 1982. С. 131 – 151.
11 Государственный Русский музей. Л., 1991. С. 13.
12 Там же. С.14.
13 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.1. Л.131.
14 См.: Охрана памятников истории и культуры… С. 175-176.
15 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.II, Л.125-131об.
16 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.1. Л.201-202.
17 Там же. Л.224 и об.
18 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.1. Л.135 и об; Ч.II. Л.125-131об.
19 АИИМК РАН. Ф.1. 1887г. Д.69. Л. 429.
20 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.1, Л.462 и об.
21 РГИА. Ф.565. Оп.6. Д.23242. Л.93-94об.
22 РГИА. Ф. 1284. ОП. 186. Д.11. Ч.III. л.56-66.
23 Там же. Л. 828об.
24 РГИА. Ф.1284. Оп. 186. Д.11. Л.828об.- 830/
25 Старые годы. СПб., 1912. № 1. С.54.
26 Труды Всероссийского съезда художников в Петрограде. Декабрь 1911-январь 1912 г. Т.2. Пг., 1915. С.119.
27 РГИА. Ф.1278. Оп.6. Д.94. Л.88-91.
28 РГИА. Ф.1278. Оп.2. Д.3566. Л.39-43.
29 Там же. Л.44-46об.
30 64. РГИА. Ф.1278. Оп.6. Д.94. Л.91.
31 РГИА. Ф.1278. Оп.2. Д.3566. Л.39.
32 РГИА. Ф.1278. Оп.2. Д.3566. Л.41.
33 Стенографические отчеты заседаний Государственной Думы. Третий созыв.Сессия V. 1911-1912. СПб., 1912. С.442-444.
доктор исторических наук
Проблемы охраны культурного достояния России как фактор формирования национального сознания народа.
Картина развития художественной культуры ХХ века необычайно сложна. В ней преломился бурный трагический век, отмеченный величайшими социальными потрясениями – революциями, мировыми войнами, приведшими к коренным изменениям социальной и духовной жизни общества и человека. Современное научное познание мира привело к утрате классических представлений о мироздании и месте в нем человеческой личности: человек ХХ века открыл для себя бесконечность Вселенной и непостижимые глубины человеческой души, и это вызвало в нем широчайшую гамму ощущений и оценок – от восторга и оптимистической веры в некий высший смысл, оправдывающий и освящающий бытие мира и людей, до сомнений, растерянности и ужаса перед его грозной непредсказуемостью и властью.
Перед напором бешенного ритма современной жизни разрушались, обнаруживая свою относительность и несостоятельность, классические идеалы, традиционные нравственные и эстетические ценности, казавшиеся еще недавно надежной жизненной опорой. Им на смену пришел мучительный поиск новых истин, порождая широкое разнообразие идей и убеждений, часто противоречивых и противоборствующих, иногда остающихся верой отдельной личности, а нередко обретающих характер все подчиняющей себе всеобщей идеологической системы.
Это была эпоха отрицаний и исканий, дерзновенных экспериментов и трагических заблуждений, великих иллюзий и горькой трезвости.
В основе этого многообразия стояла и стоит творческая личность, убежденная в своем праве самовыражения, в праве не только видеть, чувствовать и понимать мир по-своему, но и передавать свое мироощущение соответствующим ей языком. Задачей Мастера ХХ века было не отражение видимой картины мира в художественных образах, как это было в классическом искусстве, а создание образа своего внутреннего переживания этого мира – образа часто чисто субъективного, не совпадающего с видением других людей. Это право было завоевано творческими поисками предшественников – творцов середины и конца ХIХ века, главным образом, мастерами импрессионизма и постимпрессионизма. Опираясь на их опыт, творческая личность ХХ века могла отважно и свободно экспериментировать с художественными материалами, выявляя их выразительные возможности, придавая их формам свои чувства, мысли, навеянные неясными ощущениями. Главным отличием искусства ХХ века стало открытие безграничного пространства художественных форм.
Эта многозначность и многоаспектность художественного языка, на котором разговаривает творец ХХ века, делает задачу понимания его произведений зрителей весьма сложной. Таким образом возникла проблема достаточно непростых отношений между художником и зрителем. Уроки классического искусства оказываются недостаточными и часто просто неприемлемыми при восприятии произведений данной эпохи. Современный художник не воспроизводит современный мир в формах, подобных природным, его произведение нельзя оценивать по принципу сходства с реальностью и узнаваемостью. Он строит художественный образ на основе свободных ассоциаций, субъективных сравнений и уподоблений чему-то своему, глубоко личному, однажды увиденному или пережитому в своей жизни, прочитанному в литературе, случайно мелькнувшему в сознании. Например, на творчество В.Кандинского, по его собственным словам, большое влияние оказали быт и народное творчество русского Севера, православие и, безусловно, уникальнейшая русская иконопись. Такой ассоциативный образ не несет прямой информации, он пробуждает в зрителе воображение, воспоминание, приобщает его к сотворчеству. Поэтому и от современного зрителя тоже требуется определенное знание законов художественного творчества – понимания материала и способов построения формы. Это помогает понять ход творческой мысли художника в его произведении.
После пронесшихся над Россией бурь и ураганов революций, войн, репрессий, реформ, имеющих далеко не всегда положительные результаты, кризисов, мы вдруг ощутили утрату многих духовных ценностей. Это можно проиллюстрировать двумя примерами. В средствах массовой информации были обнародованы результаты социологических исследований на знание истории и истории культуры своей страны, проводимых ЕЭС. Среди 19 опрошенных европейских стран Россия заняла 16 место. В опросе молодежи Оренбургской области в 2001 г. на поставленный вопрос: чем как гражданин России Вы могли бы гордиться? – только 29,9% отметили историю страны, 19,6% - культурное наследие и 7,4% - местом России в мировом сообществе.1 Эти данные говорят о многом. И, в первую очередь о том, что в России не пропагандируется и не изучается в должной степени ее собственная история и культура, а также отсутствует продуманная государственная политика по патриотическому воспитанию момлодежи.
Проблема эта не нова. К необходимости изучения, сохранения и ознакомления с духовным и культурным наследием страны как фактором формирования национального сознания народа пришли еще в ХIХ в.
Российское правительство уже в ХIХ в. начинает проявлять определенное внимание к проблемам охраны культурных ценностей, и его деятельность должна рассматриваться как составная часть политики Российской империи по сохранению национального наследия.
В эту эпоху всю государственную политику в области охраны культурных ценностей можно разделить на два основных направления. Первое направление – это попытки создать, очень часто под давлением общественных организаций (например, археологических обществ), государственную систему охраны памятников. А второе – создание национальных музеев, в которых фонды формировались, в основном, за счет частных коллекций, благотворительной деятельности меценатов и приобретений членов императорской фамилии и государства.
Уже к 20-м гг. ХIХ в. указы по охране культурных ценностей приобретают целенаправленный характер. Фактически уже можно говорить о систематизированном подходе к сохранению национального достояния.
В целом, в первой половине XIX в. данные вопросы находились в ведении министерства внутренних дел и народного просвещения, а также Сената.
В 1859 г. была учреждена Императорская Археологическая Комиссия (ИАК), создан первый официальный орган, которому поручалось производить раскопки, приобретать находки, сделанные частными лицами.
Отчеты Комиссии, издаваемые с 1860 г., и другие издания получили европейскую известность.
В 1863 г. МВД выступило с предложением о привлечении губернских и областных статистических комитетов к участию в сборе сведений о памятниках древности, поскольку состав Археологической Комиссии был незначительным, а ее члены, главным образом, были заняты производством археологических раскопок и описанием открываемых предметов древности.2
Вышеназванные комитеты располагали средствами к получению сведений о местных древностях. Правительство полагало, что их изучение и открытие, привлечение к участию в таких исследованиях лиц, знающих местные особенности, внимательное наблюдение за сбережением археологических находок и поощрительные меры в этом направлении обратили бы внимание общества на памятники нашей старины и со временем содействовали их изучению.
В таком положении вопрос об охране культурных ценностей в России находился до тех пор, пока в Москве в 1864 г. не открылось Археологическое общество (МАО). Перед открытием Общества на заседании 3 ноября 1864 г. А.С.Уваров отмечал: «Не только мы, но и наши предки не умели ценить важность родных памятников, и без всякого сознания, с полным равнодушием, безобразно исправляя старинные здания или восстанавливая их заново, они не понимали, что каждый раз вырывали страницу из народной летописи».3
В 1869 г. в Москве начал работу I археологический съезд. Там было признано, что вопрос о сохранении памятников древности требует немедленного, безотлагательного решения. Его разработка была поручена специальной Комиссии, составленной из членов Московского и Петербургского археологических обществ.
Уничтожение многих ценных и редких памятников древности, искажение некоторых из них и равнодушие местной администрации к их сохранению требовали принятия решительных мер по охране уцелевших остатков старины.
Под давлением научной общественности вновь вернулись к вопросу о подготовке проекта закона. А.С.Уваров обратился к министру народного просвещения Д.А.Толстому с просьбой ходатайствовать о возможности взять под покровительство «его императорского высочества государя наследника» Комиссию, что было бы благоприятно для ведения дела и сохранения для науки памятников старины. 26 мая 1876 г. Д.А.Толстой доложил Александру II об учреждении при Министерстве народного просвещения по указанию Сената Особой Комиссии «по обсуждению предложений о мерах к сохранению памятников древности». В образованную Особую межведомственную комиссию под председательством статс-секретаря, товарища министра внутренних дел А.Б.Лобанова-Ростовского вошли по одному представителю от Академии наук, Академии Художеств, Императорской Археологической Комиссии, Синода, а также от всех археологических обществ. Александр II дал согласие на ее создание. Открыв заседание в ноябре 1876 г., Комиссия выразила единодушное убеждение в необходимости принять решительные меры к охранению древних памятников, были выявлены факты грубого невежества и посягательства на памятники искусства и старины.4
Предложения Комиссии в 1876 г. закреплены законом не были. Фактически единственный раз за всю дореволюционную историю России для обсуждения вопросов охраны памятников была создана представительная комиссия, состоящая только из специалистов. Основными своими задачами комиссия считала составление свода памятников; проведение экспедиций для их выявления, обследования, изучения; тщательный надзор за всеми памятниками старины, которые сохранились в империи.
Но попытка создать государственную систему охраны памятников потерпела крах в тот момент, когда она уже практически была готова к реализации. Как всегда на охрану национального достояния не нашлось денег. Возможно, причиной неудачи стала начавшаяся русско-турецкая война.
Потребность в подготовке закона по охране памятников все более ощущалась.
Памятники старины продолжали гибнуть. Этому не смогло помешать ни создание в 1890 г. при МАО Особой Комиссии по сохранению древних памятников, в которую вошли такие видные специалисты как В.Е.Румянцев, К.М.Быковский, И.Е.Забелин, А.А. Мартынов,5 ни новое определение Синода 1894 г. о необходимости выполнять указ о порядке реставрации памятников древности (церквей и монастырей),6 ни циркуляр МВД от 10 ноября 1894 г. губернаторам с подтверждением распоряжения об обязательном доставлении археологических находок в ИАК,7 ни обращение председателя ИАК графа А.А.Бобринского в МВД от 4 марта 1898 г. с предложением о создании при МВД Комиссии (из представителей заинтересованных ведомств и археологических обществ) для выработки положения об охране памятников старины.8
Итак, необходимость в принятии закона по охране культурных ценностей с каждым годом ощущалась все острее. Перелом наметился на рубеже XIX - XX вв. Учитывая бесплодность прежних попыток ограничиться в этом отношении приведением «в полную известность древних памятников» и, признавая, что «вопрос об охране их все еще остается открытым», Археологическая Комиссия в 1898 г. предложила образовать при Министерстве внутренних дел Особую комиссию из представителей заинтересованных в этом деле ведомств и археологических обществ, которая окончательно выработала бы проект положения по настоящему делу.9 Однако, несмотря на очевидную актуальность и важность, эта идея в данный период реального воплощения так и не получила.
Определяющей чертой культурно-общественной жизни пореформенной России стал широкий демократический подъем, выразившийся, в частности, в росте общественной активности. Одним из проявлений общественной инициативы было земско-либеральное движение. Важнейшим компонентом этого движения стала общественно-просветительская работа, направленная на популяризацию научных знаний среди рабочих, крестьян, ремесленников и т.д. В этом интеллигенция видела один из главных путей просвещения и образования народа. Это общественное явление принимало разнообразные формы: чтение лекций, издание научно-популярной литературы, организация библиотек, выставок, музеев.10 Последние удовлетворяли интерес общественности к изучению природных богатств различных районов, к истории материальной культуры, к архитектуре, художественным и историко-бытовым памятникам.
Вместе с тем, задачи охраны отечественных культурных ценностей осознавалась властью. 13 апреля 1898 г. был издан Именной высочайший указ «Об учреждении особого установления под названием «Русского музея императора Александра III» и о предоставлении для сей цели приобретенного в казну Михайловского дворца со всеми принадлежащими к нему флигелями, службами и садом».11 Но идея организации музея отечественного изобразительного искусства возникла задолго до этой даты. Еще в самом начале ХIХ в. было принято решение об открытии в Эрмитаже зала русской живописи, для чего был составлен список картин, находившихся в Таврическом, Царскосельском, Петергофском и Кремлевском дворцах. Однако к 90-м гг. ХIХ в. эрмитажное собрание, хотя и включало в себя целый ряд первоклассных произведений, было весьма неполным и не давало достаточного представления ни об истории, ни о современном этапе развития русского изобразительного искусства.
Мысль об организации музея отечественного искусства высказывалась и обсуждалась особенно активно, начиная с середины ХIХ в. Необходимо отметить, что Москва чаще, чем Петербург, фигурировала в первоначальных проектах и предложениях по созданию будущего музея, т.к. к этому были основания. Еще в начале царствования Александра II там был основан Публичный музей, в который вошло великолепное собрание Румянцевского музея, включившее приобретенную в 1865 г. картинную галерею Федора Прянишникова. Начиная с 1865 г. целенаправленно и активно формировалась коллекция современной русской живописи Павла Третьякова, которая изначально, по замыслу собирателя, предназначалась для самого широкого показа. Открытие в августе 1893 г. Московской городской художественной галереи Павла и Сергея Третьяковых ускорило появление вышеназванного указа об учреждении государственного национального музея искусства в Санкт-Петербурге. К тому же нашли и подходящее здание – Михайловский дворец – уникальный памятник архитектуры русского классицизма.12
Как упоминалось ранее, российское правительство предпринимало неоднократные попытки составления общего свода имеющихся в государстве памятников культуры, а в прессе продолжали появляться многочисленные сообщения о гибели исторических памятников и требования о пересмотре всего дела их охраны.
В декабре 1904 г. при МВД была образована Особая Комиссия по пересмотру изданных ранее постановлений и инструкций об охране памятников, многие из которых не действовали. Комиссия создавалась при участии представителей заинтересованных ведомств и учреждений - Министерств: народного просвещения и военного; Академии Художеств; Археологической Комиссии; Синода. Комиссия ознакомилась также с постановкой дела охраны памятников в зарубежных странах.
Комиссией был составлен проект закона охраны памятников под названием «Основные положения», который был разослан на обсуждение и на отзыв в археологические и исторические общества, а также в различные учреждения, связанные с охраной памятников. Данный проект предусматривал возможность сохранения всех видов памятников: зодчества, живописи и ваяния, монументы в честь лиц и исторических событий, письма и печати, прикладного искусства, фактически вообще все памятники, замечательные по своей древности.13 Свод памятников по данному проекту вновь рассматривался как единственная форма сохранения культурно-исторического наследия.
Проект был направлен Департаментом общих дел МВД в Эрмитаж и Московское археологическое общество для обсуждения и вынесения замечаний по основным пунктам Положения.14
МАО отмечало, что в проекте не были четко определены функции охранных органов в отношении тех ведомств, которым принадлежали памятники старины. МАО предлагало для определения полномочий органов охраны в отношении памятников старины, находящихся в частном владении, обратиться к законодательству Франции, Бельгии и Швейцарии.15
Вывоз древностей за пределы России, по предложению МАО, должен был запрещаться законом. Если владелец желал продать или передать коллекцию древностей или отдельный предмет за границу, он обязан был заявить о том охранительному органу, и только тогда, когда правительственные учреждения откажутся от покупки, владелец имел право просить у центрального органа выдать ему разрешение продать или передать коллекцию или отдельный предмет за границу.16 За всей системой продажи и вывоза древностей за границу должен был устанавливаться строгий контроль.
Вновь к обсуждению проекта «Основных положений» вернулись только в 1908 г. Весной этого года Петербургское общество архитекторов, озабоченное необходимостью принятия мер к охранению разрушающихся памятников старины, обратилось к министру внутренних дел с просьбой, чтобы из вопросов, подлежащих обсуждению в связи с пересмотром Строительного устава, был выделен вопрос о сохранении древних памятников, в частности архитектурных, и направлен к безотлагательному разрешению в законодательном порядке.17
В мае 1908 г. министр внутренних дел П.А.Столыпин обратился к министру иностранных дел А.П.Извольскому с просьбой представить образцы законодательных актов по охране исторических памятников в странах Западной Европы. Озабоченный правильной постановкой вопроса в Особой комиссии по пересмотру действующих постановлений относительно охраны древних памятников и зданий, П.А.Столыпин основывался на том факте, что в ряде государств Западной Европы, как, например, во Франции и Австрии, уже давно было обращено самое серьезное внимание на дело охраны памятников древности, и законы, касающиеся этой охраны, были разработаны с большой тщательностью и глубоким знанием дела.18
Новая Комиссия решила, что основным недостатком прежних проектов являлось узкое понимание проблемы. Задача состояла не только в том, чтобы выработать основные положения нового законодательства по охране древних памятников и зданий, но и вообще в охранении старины в широком смысле слова. Для решения этой задачи в Комиссии были представлены все заинтересованные ведомства - Министерства внутренних дел, народного просвещения, двора, юстиции, финансов и Синод.
Комиссия начала свою деятельность с определения основ будущего закона. «Общие основания» декларировали необходимость государственной охраны памятников, установления единой системы охраны, организации специального органа, ведающего охраной памятников, и, наконец, право правительства на отчуждение памятников, являющихся частной собственностью или собственностью церкви. Но именно последнее предложение вызывало бурные протесты владельцев памятников.
Научная общественность выдвигала резкие и радикальные поправки к проекту.
Археологическая Комиссия указывала на тот факт, что вопрос о воспрепятствовании вывоза древностей за границу являлся весьма затруднительным, поскольку закон не возбранял частным лицам производить на своих землях археологические исследования и продавать найденные предметы.19
К концу 1909 г. были выработаны основные положения нового законодательства, и было создано Особое совещание, которому поручалось обсудить финансовую сторону вопроса.
В ноябре 1909 г. член Совета министра внутренних дел П.Н.Морозов обратился к министру финансов В.Н.Коковцову с предложением о необходимости ускорить рассмотрение проекта закона об охране памятников и включить представителя Министерства финансов в состав совещания для определения ассигнований для охраны памятников.20 Созданная при МВД Особая межведомственная комиссия по пересмотру действующих законоположений о сохранении памятников древности выработала проект нового закона об охране древностей, предметом которого являлось как установление норм материального права означенной охраны, так и предполагаемая организация охраняющих учреждений. Поскольку для осуществления проекта предполагалось выделение определенных сумм из средств Государственного Казначейства, министр внутренних дел предложил образовать под председательством члена Совета министра статского советника Гурлянда Особое совещание из представителей Министерства финансов, Государственного контроля и Министерства внутренних дел для определения размера тех сумм, которые могли бы быть отпущены.
Подготовку закона и связанных с ним актов поручили нескольким подкомиссиям, которые использовали проект «Правил по охране памятников», разработанный в 1908 г. XIV археологическим съездом и дополненный предложениями МАО. Несмотря на возражения Синода, и Главного управления казачьих войск Военного министерства,21 Комиссия продолжала работу.
Необходимость в создании особого закона об охране памятников древности вполне назрела, что явствовало из многочисленных пожеланий археологических съездов, научных и художественных обществ, а также из суждений, имевших место о Государственной Думе, а вместе с тем из постоянно поступающих сведений о разрушении и истреблении древних памятников, о случаях продажи за границу ценных для отечественной истории и культуры собраний русских древностей, о случаях расхищения древностей из разных хранилищ, причем очень часто узнавалось об этом уже тогда, когда поздно было принимать какие-либо меры для исправления причиненного вреда. Требовалось точно установить нормы материального права охраны древностей и создать особую систему учреждений, которые ведали бы делом охраны. Одним из коренных вопросов материального права охраны является определение тех общих признаков, которые могли бы служить юридическим основанием к признанию предмета древним и потому требующим охраны государства. Правильным путем должен считаться путь регистрации, под которым понималось изучение памятников на месте, классифицирование их и занесение в особые реестры, в точном порядке, имеющем все значение юридического акта. Следующим вопросом материального права является деление древних памятников на категории, соответственно степени распространения на них правил охраны. Предполагалось возможным деление памятников на две группы: в первую входили памятники, состоящие в пользовании разных ведомств и учреждений, во вторую - памятники, принадлежащие частным собственникам.22
Следовало считаться и с тем обстоятельством, что среди широких кругов населения не было явного понимания организации охранных мероприятий. Круг лиц, занимавших охраной памятников старины, был весьма ограниченным.
Проект «Положения об охране древностей» был представлен министром внутренних дел А.А.Макаровым в октябре 1911 г. в III Государственную думу, а затем по постановлению Думы в Комитет по народному образованию и на заключение Комиссий по судебным реформам и бюджетной. В Представленном проекте предложения специалистов были учтены минимально, ограничивались введением пунктов о создании государственной службы охраны и возможности отчуждения памятников старины, являющихся частной собственностью. В то же время авторы нового варианта законопроекта пошли навстречу Синоду, оговорив особое юридическое положение предметов и зданий, находящихся под его контролем.
Думская комиссия целый год изучала законопроект и убрала из него ряд положений, касающихся принципиальных вопросов. Она исключила статью проекта о приоритете правительства в приобретении памятников у частных лиц, так как сочла ее нарушающей интересы частной собственности,23 возразила против статьи о запрещении вывоза памятников за границу. По вопросу о вывозе исторических памятников за границу думская комиссия внесла поправку, в которой говорилось о необходимости принять меры для охраны древностей и защиты их от вывоза из России, однако без нарушения чьих-либо прав. И при этом указывалось, что «вывоз предметов древности за границу не карается законом и почитается свободным от всяких запретов».24 Опротестовала статью о разрешении Археологической Комиссии ведать раскопками на территории частных владений. Только после внесенных поправок Комиссия представила законопроект в 1912 г. на рассмотрение Думы, но там он по существу не обсуждался и был снят с повестки дня с помощью процедурных операций и возвращен для доработки в комиссию законодательных предположений.
Резкой критике подвергся законопроект на Всероссийском съезде художников, который состоялся в Петербурге в декабре 1911 - январе 1912 гг. Для обсуждения этого вопроса был создан специальный отдел - «Русская старина и ее охрана». Всеобщее внимание привлек доклад А.А.Ростиславова, который отметил крайнюю неудовлетворительность оснащения финансовой стороны законопроекта, основу организационной стороны вопроса, указывал на несостоятельность закона и настаивал на его полной переработке; по его мнению, организация охраны старины должна поручаться, главным образом, научным и художественным силам России.
В изложенном мнении известного искусствоведа Н.П.Кондакова подчеркивалось, что одно из важнейших упущений проекта - явное нежелание опереться в работе по охране памятников, прежде всего на художественные силы, особенно на местах. Председатель Общества архитекторов-художников П.Ю.Сюзор указывал, что если закон принять в данном виде, то его уже не пересмотреть в ближайшие годы и тем самым делу охраны памятников будет нанесен непоправимый вред. П.Ю.Сюзор сожалел о том, что при составлении проекта закона не были приняты во внимание достаточно разработанные данные иностранных законодательств.25
На съезде предлагалось внести в проект закона положение о том, чтобы запретить вывоз произведений искусства из России. Было обращено внимание на тот факт, что по правительственному законопроекту к числу древностей и памятников, подлежащих особой охране, причислялись церкви и часовни, построенные до 1725 г. Предлагалось заменить эту ничем не объяснимую дату правилом, согласно которому указанные меры охраны могли быть применены ко всем произведениям зодчества, существующим не менее 50 лет. Прозвучавшие на съезде замечания нашли отражение в резолюции съезда.
Поскольку при составлении законопроекта об охране памятников старины не были привлечены в должной мере научные и художественные силы, а также он оказался не достаточно хорошо продуманным и, будучи утвержден, усложнил бы на многие годы дело охраны, съезд постановил, что следовало разработать проект закона более тщательно, по широко поставленной программе, согласно последним требованиям иностранных законодательств. На съезде была образована Особая комиссия, которая выработала резолюцию, представленную министру внутренних дел, с просьбой об отзыве из Государственной Думы несовершенного проекта закона. В резолюции отмечалось, что памятники старины - не только собственность отдельных ведомств, учреждений и лиц, а драгоценное достояние всего народа. Отсюда вытекала необходимость правильной организации охраны памятников старины. На съезде отмечалось, что «в России великое богатство памятников старины в большинстве разрушающихся, поэтому именно сейчас настоятельно необходима самая напряженная работа по их охране и поддержке... Ответственность в охране памятников старины перед культурой, искусством, будущими поколениями настолько велика, что не может быть речи о недостатках в средствах, отпускаемых государством».26
Съезд предлагал усилить организацию охраны памятников древности на местах не только денежными средствами, но и привлечением научных и художественных сил к деятельности местных учреждений, связанных с охраной старины.
Съезд посчитал отрицательным изъятие из общего порядка охранения памятников церковной старины, находящихся в ведении Синода, поскольку местные епархиальные власти часто преследовали цели, находящиеся в противоречии с необходимостью охранять памятники старины и произведения искусств.
Критика проекта прозвучала со стороны Академии Художеств, Московского археологического общества,27 Общества архитекторов-художников и Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины.28 Они посчитали необоснованными и непродуманными главные положения документа, внесенного МВД в Государственную Думу: о составе и способе формирования предполагавшегося руководящего органа охраны; о необходимости придания памятникам, принадлежащим епархиальным властям особого юридического статуса; финансовую сторону вопроса. Также в проекте, несмотря на неоднократные указания, отсутствовали статьи, предусматривавшие уголовное наказание за разрушение или уничтожение произведений искусства и старины, запрещавшие их вывоз за рубеж.
Комиссия Академии Художеств, в составе Б.И.Ханенко, П.Ю.Сюзора, М.Т.Преображенского, Н.П.Кондакова, Г.И.Котова, В.В.Суслова, выработала замечания на проект Положения об охране древностей,29 найдя его далеко не полным и не разрешающим задачу охраны памятников. Комиссия сочла целесообразным выяснить положение охраны памятников в ряде европейских государств, где уже давно этот вопрос получил обстоятельное разрешение, и потому обратилась с ходатайством в МВД и попросила представить имеющиеся в министерстве материалы по данному вопросу. Но МВД не сочло возможным удовлетворить ходатайство Комиссии. Тогда члены Комиссии обратились с аналогичной просьбой в Министерство иностранных дел и вскоре получили запрашиваемые законоположения.
Изучив законодательства по охране памятников в Италии, Пруссии, Швеции, Франции, Австрии, Швейцарии, комиссия пришла к выводу, что новое Положение немногим отличалось от прежде вырабатывавшихся положений по охране памятников в России, поэтому требовалась его доработка. Комиссия Академии Художеств полагала необходимым усиление организации охраны памятников древности на местах. В противоположность слабо разработанной местной стороне дела охраны, широко было разработано положение о центральном комитете, ведающим охраной древностей по всей империи. Построение комитета представлялось не достаточно продуманным. На него предполагалось возложить решение всех вопросов относительно реставрации и ремонта памятников, функции обсуждения и установления способов регистрации древностей, разработки сметных предложений, представления заключений по делам, создания местных учреждений, составления инструкций и ряд других вопросов. Возложенные обязанности потребовали бы большого количества времени для разрешения и исполнения каждого мероприятия. Кроме того, данный комитет нельзя было считать достаточно компетентным, поскольку из 25 человек предполагалось включить только два художника; а в виду этого охрана памятников зодчества, ваяния, живописи и других видов искусств не была бы поставлена на должную научную основу.
На основании вышеизложенных соображений Комиссия Академии Художеств возбудила ходатайство о возвращении проекта закона об охране старины из Государственной Думы в МВД для обстоятельной его разработки в Особой комиссии из компетентных лиц с художественных образованием, с тем, чтобы были приняты во внимание все задачи предстоящей охраны памятников.
В результате подробного анализа проекта «Положения об охране древностей» к подобному решению пришло МАО, которое полагало, что успех дела охраны памятников во многом зависит от правильно поставленной организации учреждений, им ведающих, с привлечением к этому делу большого числа научных и общественных сил. Был выявлен ряд недостатков законопроекта. Во-первых, централизация, уничтожающая самостоятельность местных органов. Центральный комитет, вместо того чтобы быть органом, направляющим и контролирующим деятельность местных учреждений, принимал на себя функции и исполнительного органа. Во-вторых, неисполнимость возлагаемых на Комитет обязанностей, в виду многообразия различных дел и мероприятий. В-третьих, образование Центрального комитета с преобладающим большинством представителей ведомств в ущерб научным силам, а поэтому этот орган не мог быть достаточно авторитетным в решении научных вопросов. В-четвертых, полное игнорирование существующих и уже работающих в этой области и сравнительно независимых научных обществ и учреждений. В-пятых, существенное ограничение прав и обязанностей местных органов. В-шестых, стремление передать охрану памятников на местах духовному ведомству, наиболее заинтересованному в том, чтобы научные интересы не мешали интересам практическим. Дело охраны древних памятников полагали передать в руки учреждений и лиц, наименее заинтересованных в этой охране. В-седьмых, законопроектом совершенно не предусматривалась охрана художественных памятников и памятников, связанных с историческими событиями.30Кроме того, МАО указало на тот факт, что если он сделается законом, то не только не улучшит дела охраны памятников в России, но в настоящем своем виде даже ухудшит.
В 1912 г. Общество защиты и сохранения в России памятников искусства и старины признало правительственный проект совершенно не жизненным и не соответствующим давно назревшей потребности в принятии серьезных и безотлагательных мер к ограждению от разрушений и порчи имеющихся в России памятников искусства и старины.31 Основные замечания, выдвинутые Обществом защиты, касались тех же положений, на которые акцентировало внимание МАО.32
Проект закона по охране памятников древности, вызвавший такое возмущение специалистов и общественности все же, после значительной переработки, был назначен к слушанию в III Государственной Думе, в конце последней пятой сессии.
С докладом по вопросам охраны древностей перед депутатами Думы 4 июня 1912 г. выступил Е.П.Ковалевский. Доклад был подготовлен на основе материалов работы Комиссии по рассмотрению законопроекта о мерах к охранению памятников древности.
Комиссия нашла возможным подчинить единому общему порядку охраны все памятники древности, за исключением, составляющих частную собственность, а также предметов церковной старины. Право правительства, касающееся преимущественной покупки у частных лиц и учреждений древних предметов и памятников старины, составляющих частную собственность, по мнению Комиссии, являлось существенным стеснением прав частной собственности и нарушением частных интересов. Все древности, находящиеся в частной собственности, изымались из действия настоящего законопроекта, а вывоз предметов древности за границу не карался законом и почитался свободным от всяких запретов. Комиссия не сочла возможным согласиться с предложением правительственного проекта, который, подтверждая права ИАК по вопросу об археологических раскопках, полагал необходимым распространить его и на земли, составляющие частную собственность. Запрашиваемые правительственным проектом ассигнования на деятельность учреждений по охране древностей Комиссия признала далеко недостаточными и посчитала целесообразным увеличить размеры предполагаемых к отпуску кредитов.33
Представленные Комиссией замечания по проекту законоположения об охране памятников древности депутатами Думы не были рассмотрены. Распущенная 9 июня 1912 г. III Государственная Дума оставила в наследие следующей IV Думе среди прочего и этот проект.
IV Государственной Думой были внесены весьма существенные изменения в ряд положений проекта. Например, ранее к числу памятников древности, подлежащих особой охране и регистрации, относились только сооружения, построенные до 1725 г. В новом проекте дата была продлена «безгранично, в случаях, не терпящих отлагательства». За уничтожения и искажения зданий и подделку предметов старины, подлежавших охране, устанавливалось наказание. Состав Главного Комитета был определен из 14 лиц и представители ведомств участвовали в нем лишь по делам, затрагивающим интересы этих ведомств. Увеличилась сумма, отпускаемая в целях изучения и сохранения памятников искусства и старины.
К числу негативных моментов следует отнести то, что из состава Комитета по охране древностей были исключены предполагаемые даже правительственным проектом 5 членов из числа научных и художественных кругов. Были изъяты из действия закона все древности, находящиеся в частной собственности. Отменено предложение проекта о праве преимущественной покупки правительством всех находящихся в частном владении древностей, и взамен этого Дума возлагала на Комитет по охране древностей обязанность собирать сведения о произведениях искусства и старины и изыскивать способы к их приобретению и предотвращению вывоза за границу. Такая функция, в принципе правильная, была мало осуществима на деле в виду отмены ограничительных мер и незначительного кредита на покупки.
Памятники старины очень часто разрушались от невнимательного и небрежного отношения к ним со стороны лиц, которым было вверено их охранение. Своевременный ремонт и реставрация избавили бы от больших затрат, которые требовались на восстановление уже запущенных и разрушенных памятников.
Все сказанное приводит к выводу, что без существенных исправлений закон об охране старины был не способен достигнуть своей цели, а, следовательно, это снова могло отозваться рядом больших потерь памятников искусства и старины.
В то же время думский законопроект об охране памятников старины вызвал нарекания со стороны кругов близких к духовному ведомству. Упрекали думскую комиссию в том, что она не доверяет духовному ведомству в деле сохранения памятников церковной старины и умаляет заслуги православной церкви в этом отношении, сокращая ее права, предусматривая, взамен предполагавшихся министерским законопроектом трех представителей ведомства, только одного специалиста по церковной археологии.
Критика законопроекта со стороны научных и художественных учреждений привела к тому, что он так и не был утвержден Государственной Думой.
Начало первой мировой войны затормозило дальнейшую разработку закона об охране памятников, хотя необходимость охраны еще более возросла, поскольку ослабилась работа научных и общественных организаций по охране исторических памятников; увеличилась естественная гибель памятников, т.к. приостановились мероприятия по исследованию, предупредительному ремонту и реставрации; значительное число памятников оказалось на территории военных действий; усилился поток вывоза произведений искусства за границу, особенно древнерусского искусства.
Таким образом, следует отметить, что российское правительство не сумело осуществить все задуманные мероприятия по охране памятников, выработать четкую государственную политику по защите культурных ценностей, а закон об охране памятников старины так и не был принят. Попытки юридически закрепить охрану памятников в России в начале ХХ века не увенчалось успехом, но они все же сыграли положительную роль. Были разработаны и сформулированы основные положения, которые реально позволяли оградить произведения искусства и памятники старины от гибели и разрушения. Одними из главных являлись требования запретить вывоз их за рубеж; принудительного отчуждения в случае необходимости памятников, составлявших общественную, частную и церковную собственность; исследования и регистрации памятников по всей стране; создания из компетентных лиц государственного учреждения с подчиненными ему губернскими органами, которое ведало бы проведением охранных мероприятий; объявления памятников истории и культуры достоянием народа.
Сложность политической обстановки начала века накладывала соответствующий отпечаток, не позволяющий российскому правительству уделять должное внимание вопросам охраны национального достояния.
--------------------------------------------------------------------------------
1 ИваненковС.П., Калмантаев Б.А., Кусжанова А.Ж. Молодежь Оренбуржья на рубеже веков. Ежегодный доклад о положении молодежи Оренбургской области. Оренбург, 2001. С. 61.
2 РГИА. Ф.1278. Оп.6. Д.94. Л.20; Сборник циркуляров и нструкций Министерства внутренних дел за 1862, 1863 и 1864 гг. СПб., 1873. С.254-255.
3 Материалы по вопросу о сохранении древних памятников, собранные имп. Московским археологическим обществом. М., 1911. С. 16.
4 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.25. Л.17.
5 АИИМК РАН. Ф.4. Д.9. Л.105-106.
6 Там же. Ф.1. Д.174. Л.51-52.
7 Там же. Ф.1. Д.69. Л.316 и об.
8 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.З0. Л. 7-8.
9 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.ЗО. Л.7-8.
10 Ковалева И.Н. Демократический подъем в культурной и научной жизни России на рубеже 50-60-х гг. ХIХ в. // Историографические и исторические проблемы русской культуры. М., 1982. С. 131 – 151.
11 Государственный Русский музей. Л., 1991. С. 13.
12 Там же. С.14.
13 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.1. Л.131.
14 См.: Охрана памятников истории и культуры… С. 175-176.
15 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.II, Л.125-131об.
16 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.1. Л.201-202.
17 Там же. Л.224 и об.
18 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.1. Л.135 и об; Ч.II. Л.125-131об.
19 АИИМК РАН. Ф.1. 1887г. Д.69. Л. 429.
20 РГИА. Ф.1284. Оп.186. Д.11. Ч.1, Л.462 и об.
21 РГИА. Ф.565. Оп.6. Д.23242. Л.93-94об.
22 РГИА. Ф. 1284. ОП. 186. Д.11. Ч.III. л.56-66.
23 Там же. Л. 828об.
24 РГИА. Ф.1284. Оп. 186. Д.11. Л.828об.- 830/
25 Старые годы. СПб., 1912. № 1. С.54.
26 Труды Всероссийского съезда художников в Петрограде. Декабрь 1911-январь 1912 г. Т.2. Пг., 1915. С.119.
27 РГИА. Ф.1278. Оп.6. Д.94. Л.88-91.
28 РГИА. Ф.1278. Оп.2. Д.3566. Л.39-43.
29 Там же. Л.44-46об.
30 64. РГИА. Ф.1278. Оп.6. Д.94. Л.91.
31 РГИА. Ф.1278. Оп.2. Д.3566. Л.39.
32 РГИА. Ф.1278. Оп.2. Д.3566. Л.41.
33 Стенографические отчеты заседаний Государственной Думы. Третий созыв.Сессия V. 1911-1912. СПб., 1912. С.442-444.
Опубликовано 16 февраля 2005 года
Новые статьи на library.by:
ФИЛОСОФИЯ:
Комментируем публикацию: Проблемы охраны культурного достояния России как фактор формирования национального сознания народа.
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1108501771 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций