ФИЛОСОФИЯ (последнее)
Психоанализ футбола
Актуальные публикации по вопросам философии. Книги, статьи, заметки.
София: Рукописный журнал Общества ревнителей русской философии
Выпуск 6, 2003 г.
--------------------------------------------------------------------------------
Никишин Д. В.
Психоанализ футбола
Содержание представленной работы является прямым продолжением наших поисков ответа на вопрос – отчего так популярно спортивное зрелище во все времена и у всех народов.
Ранее в своих исследованиях мы показывали как влияет современный спорт, и футбол в частности, на поведение, мировоззрение, мировосприятие человека (См. статьи в журнале "София" № 2 и № 3-4). Мы стараемся убедительно представить, что сегодня футбол можно по-разному понять и прочесть: можно как способ войти в системное общество, можно как вид обретения высшего смысла (футбол как новая мировая светская религия), можно принять футбол за национальную идею, а можно просто наслаждаться эстетическим переживанием игры.
Здесь мы хотим представить еще одну живую реальность футбола, одной из самых распространенных и демократичных спортивных игр. Мы хотим обнаружить в самом футболе невидимые с первого и обычного взгляда скрытые бессознательные основания, скрытую реальность архаического. Беря за основу понятийный аппарат ведущих теоретиков-психоаналитиков, мы можем провести психоанализ футбола.
Психоанализ как теория способен вызвать и выявить скрытые силы, тайную власть футбола, на поверхность. Власть, которая уже оформилась, но не получила достаточного объяснения. Эта власть рвет размеренность существования обывателя, она заставляет его проявлять себя.
Так что же показывает футбол при психоаналитическом сеансе? Для начала заметим, что психоаналитическая теория познания основывается на признании наличия в пациенте (здесь: игра, футбол, фанат) знания о реальных событиях прошлого, некогда имевших место в его жизни. Речь в данном случае идет о вытесненном ритуальном характере футбола, о его первоначальном архаическом основании.
Все мы знаем, что футбол это игра, в которую играют ногами. Но в символическом понимании функция ноги, как метко подмечает В. Руднев, сводится к тому, что это субститут мужского полового органа и – шире – вообще субститут сексуальности – и еще шире – субститут человека (См.: Руднев В. Метафизика футбола//Логос. 1999. № 8. С.60). Странность того, что ноги используются в игре состоит в следующем – функция ноги в отличие и в противоположность функции руки состоит не в созидании, не в творчестве, а в разрушении.
В этом смысле нога в футболе противостоит голове, которая является, прежде всего, конечно субститутом и аналогом самого мяча. Отождествление мяча с головой игрока (головой, как и ногами, можно играть) приводит нас к архаической игре с отрубленными головами врагов, которой забавлялись наши предки.
Так, в саге "Смерть Конхобара" говорится следующее: «Был в то время у уладов обычай вынимать мозг из головы каждого мужа, убитого ими в поединке. Мозг этот смешивали потом с известью, делали из него крепкий шар и играли». Отрубленная голова – символ лишения мощи и силы противника, в психоаналитическом понимании, это субститут кастрации.
Очевидно, что футбол очень похож на сексуальную игру. Ведь в чем цель (goal – гол) игры в футбол? В том, что при помощи ног (субститутов половых органов) забить (затащить) круглый предмет в некое ограниченное пространство (по сравнению с футбольным полем в целом ворота – это весьма ограниченное пространство), в сетку, в дыру. Стоит ли приводить примеры из «Толкования сновидений»?
Итак, игра в футбол воспроизводит половой акт, где нога играет роль фаллоса, мяч – спермы, а ворота – вульвы. Роль женщины, которая оплодотворяется этим попаданием в цель, играет, безусловно, земля. В этом проявляется первая топика Фрейда – противопоставление инстанций сознательного и бессознательного, где очевидно, что сознание питается энергией бессознательного как продукта вытеснения. Для того же, чтобы, например, интерпретировать такую важную фигуру в футболе, как вратаря, защитника ворот, цензора, противостоящего удовлетворению желания игроков (судья следит за соблюдением правил, но не препятствует желанию, он вмешивается, только когда что-то происходит неправильно – судья это Отец, функция которого состоит в регуляции половой жизни как жизни социальной, в направлении ее в разумное русло), первой топики недостаточно. Здесь нам уже понадобится вторая – Я и Оно (См. :Фрейд З. Я и Оно // Фрейд З. Психология бессознательного. – М.: Просвещение, 1989.). Понятно, что Я – это обычный игрок, цель которого добиться удовлетворения, Оно – это мяч, воплощающий само либидо. Причем Я действует в соответствии с «принципом реальности», рассчитывая, что выгоднее: получить удовольствие сейчас, но с риском и в меньших размерах, или «отложить удовольствие» с большей гарантией успеха.
Т.е. футболист не оголтело несется к воротам, а потихоньку, помаленьку приближается к ним, применяя всевозможные тактические ухищрения (как говорил известный в 60-ые гг. английский футболист Д. Гривз: «Классный нападающий может отстоять на поле 89 минут, но на 90-й обязательно забьет решающий мяч»).
А вот вратарь – это Суперэго, субстанция, мешающая удовлетворению желания, получению удовольствия от забивания гола (да и какое же удовольствие, когда нет препятствия?). Если игрок прежде всего думает о себе, об удовлетворении своего желания, то вратарь прежде всего думает о команде. Особая роль вратаря, хранителя, держателя цели (goalkeeper) олицетворяется в том факте, что он один имеет право брать мяч в руки, т.е. по сути мастурбировать им, осуществляя функцию сдерживания сексуальной деструкции, введение ее в разумный «принцип реальности» (ребенок, живущий по принципу удовольствия, при обучении игры в футбол, долго не может понять, почему же его нельзя брать руками – это же так удобно, так приятно).
Стоит отобразить и третью топику Фрейда – противопоставление инстинкта жизни (Эроса) и инстинкта смерти (Танатоса).
Очевидно, что Суперэго – вратарь, с одной стороны, противостоит разрушительному желанию противника, то есть стоит на стражи жизни. Но, с другой стороны, ведь удовлетворение желания направлено в сторону продолжения жизни («оплодотворения» ворот). Поэтому вратарь одновременно защищает жизнь своей команды и приближает смерть противоположной. Таким образом, сублимированный Танатос – вратарь может быть творческой силой, утверждающей в футболисте реалистическое чувство, что матч имеет свойство заканчиваться, и поэтому требует разумного и экономного расходования сил.
Думаем, что футболистам такое и не снилось. И вряд ли их буйная фантазия по решению тактических задач на матч могла зайти так далеко. Но с другой стороны, все это – не выдумки больного сознания. Это просто особое аналитическое наблюдение и, так сказать, заметки на полях. Очевидно, все-таки, что футбол – явление сублимативное, способное легко превращать вытесненные желания в действительность.
В терминах и топиках К. Г. Юнга футбол предстает немного в другом виде, с гораздо менее выраженным сексуальным характером.
Для него также важен вопрос о бессознательном, которое, по его мнению, проявляется в сознательной жизни человека в результате регрессии либидо – способности поворачиваться вспять под влиянием непреодолимых жизненных препятствий. В итоге, в сознании проявляются архаические образы, рассматриваемые им как первичные формы адаптации человека к окружающему миру. Поэтому Юнг считал, что бессознательное включает в себя не только субъективное и индивидуальное, вытесненное за порог сознания, но, прежде всего коллективное и безличное психическое содержание, уходящее корнями в глубокую древность. Коллективное бессознательное, в свою очередь, представлено образами (архетипами), которые могут быть общими для определенной группы, народа, или для человечества в целом (См.: Юнг К. Г. Проблемы души нашего времени. – М.: Прогресс. Универс, 1996. 329 С).
В терминах теории коллективного бессознательного футбол обретает себя как древняя агональная борьба, в которой соревнуются лучшие мужи своих племен (см. выше пример с уладами) за право обладания чем-то безусловно ценным.
Тем самым футбол никогда не являл собой развлечение, это всегда битва, где выживает сильнейший; он никогда не позволял отвлечься от насущных проблем, наоборот, они решались в этой борьбе – побеждая в ней, получаешь все, что поставлено на кон.
Именно в таком виде футбол существует и сейчас. Безусловно, в ходе своей истории эта борьба совершенствовалась технически (играют теперь не отрубленными головами, а мячом; не голыми ногами, а в бутсах; не на безграничном пространстве, а на строго очерченном зеленом газоне) и, если можно так сказать, этически (ее облагородили за счет введения строгих правил, запрещая не то что бороться насмерть, а вообще наносить увечья друг другу). Но символы-то остались! И они живут в коллективном бессознательном: по-прежнему соплеменники одной команды желают смерти (физической!) поклонникам другой; по-прежнему забивание мяча в ворота свидетельствует доказательством чисто мужской силы в сексуальном плане. Архетипы будут продолжать жить, представляя собой психический коррелят инстинктов, благо, как указывал Юнг, все фундаментальные образы-символы принципиально противостоят сознанию, их нельзя дискурсивно осмыслить, их можно только описать. На этом мы пока и остановимся. Конечно, в данное исследование можно включить термины, что ввели и начали использовать А. Адлер и Э. Фромм, однако рамки статьи заставляют сжато излагать материал. В завершение хочется сказать, что психоанализ футбола не должен быть теоретическим изобретением, но обязан находить (и уже находит, раз мы им заинтересовались) практическое применение в спортивной действительности.
Выпуск 6, 2003 г.
--------------------------------------------------------------------------------
Никишин Д. В.
Психоанализ футбола
Содержание представленной работы является прямым продолжением наших поисков ответа на вопрос – отчего так популярно спортивное зрелище во все времена и у всех народов.
Ранее в своих исследованиях мы показывали как влияет современный спорт, и футбол в частности, на поведение, мировоззрение, мировосприятие человека (См. статьи в журнале "София" № 2 и № 3-4). Мы стараемся убедительно представить, что сегодня футбол можно по-разному понять и прочесть: можно как способ войти в системное общество, можно как вид обретения высшего смысла (футбол как новая мировая светская религия), можно принять футбол за национальную идею, а можно просто наслаждаться эстетическим переживанием игры.
Здесь мы хотим представить еще одну живую реальность футбола, одной из самых распространенных и демократичных спортивных игр. Мы хотим обнаружить в самом футболе невидимые с первого и обычного взгляда скрытые бессознательные основания, скрытую реальность архаического. Беря за основу понятийный аппарат ведущих теоретиков-психоаналитиков, мы можем провести психоанализ футбола.
Психоанализ как теория способен вызвать и выявить скрытые силы, тайную власть футбола, на поверхность. Власть, которая уже оформилась, но не получила достаточного объяснения. Эта власть рвет размеренность существования обывателя, она заставляет его проявлять себя.
Так что же показывает футбол при психоаналитическом сеансе? Для начала заметим, что психоаналитическая теория познания основывается на признании наличия в пациенте (здесь: игра, футбол, фанат) знания о реальных событиях прошлого, некогда имевших место в его жизни. Речь в данном случае идет о вытесненном ритуальном характере футбола, о его первоначальном архаическом основании.
Все мы знаем, что футбол это игра, в которую играют ногами. Но в символическом понимании функция ноги, как метко подмечает В. Руднев, сводится к тому, что это субститут мужского полового органа и – шире – вообще субститут сексуальности – и еще шире – субститут человека (См.: Руднев В. Метафизика футбола//Логос. 1999. № 8. С.60). Странность того, что ноги используются в игре состоит в следующем – функция ноги в отличие и в противоположность функции руки состоит не в созидании, не в творчестве, а в разрушении.
В этом смысле нога в футболе противостоит голове, которая является, прежде всего, конечно субститутом и аналогом самого мяча. Отождествление мяча с головой игрока (головой, как и ногами, можно играть) приводит нас к архаической игре с отрубленными головами врагов, которой забавлялись наши предки.
Так, в саге "Смерть Конхобара" говорится следующее: «Был в то время у уладов обычай вынимать мозг из головы каждого мужа, убитого ими в поединке. Мозг этот смешивали потом с известью, делали из него крепкий шар и играли». Отрубленная голова – символ лишения мощи и силы противника, в психоаналитическом понимании, это субститут кастрации.
Очевидно, что футбол очень похож на сексуальную игру. Ведь в чем цель (goal – гол) игры в футбол? В том, что при помощи ног (субститутов половых органов) забить (затащить) круглый предмет в некое ограниченное пространство (по сравнению с футбольным полем в целом ворота – это весьма ограниченное пространство), в сетку, в дыру. Стоит ли приводить примеры из «Толкования сновидений»?
Итак, игра в футбол воспроизводит половой акт, где нога играет роль фаллоса, мяч – спермы, а ворота – вульвы. Роль женщины, которая оплодотворяется этим попаданием в цель, играет, безусловно, земля. В этом проявляется первая топика Фрейда – противопоставление инстанций сознательного и бессознательного, где очевидно, что сознание питается энергией бессознательного как продукта вытеснения. Для того же, чтобы, например, интерпретировать такую важную фигуру в футболе, как вратаря, защитника ворот, цензора, противостоящего удовлетворению желания игроков (судья следит за соблюдением правил, но не препятствует желанию, он вмешивается, только когда что-то происходит неправильно – судья это Отец, функция которого состоит в регуляции половой жизни как жизни социальной, в направлении ее в разумное русло), первой топики недостаточно. Здесь нам уже понадобится вторая – Я и Оно (См. :Фрейд З. Я и Оно // Фрейд З. Психология бессознательного. – М.: Просвещение, 1989.). Понятно, что Я – это обычный игрок, цель которого добиться удовлетворения, Оно – это мяч, воплощающий само либидо. Причем Я действует в соответствии с «принципом реальности», рассчитывая, что выгоднее: получить удовольствие сейчас, но с риском и в меньших размерах, или «отложить удовольствие» с большей гарантией успеха.
Т.е. футболист не оголтело несется к воротам, а потихоньку, помаленьку приближается к ним, применяя всевозможные тактические ухищрения (как говорил известный в 60-ые гг. английский футболист Д. Гривз: «Классный нападающий может отстоять на поле 89 минут, но на 90-й обязательно забьет решающий мяч»).
А вот вратарь – это Суперэго, субстанция, мешающая удовлетворению желания, получению удовольствия от забивания гола (да и какое же удовольствие, когда нет препятствия?). Если игрок прежде всего думает о себе, об удовлетворении своего желания, то вратарь прежде всего думает о команде. Особая роль вратаря, хранителя, держателя цели (goalkeeper) олицетворяется в том факте, что он один имеет право брать мяч в руки, т.е. по сути мастурбировать им, осуществляя функцию сдерживания сексуальной деструкции, введение ее в разумный «принцип реальности» (ребенок, живущий по принципу удовольствия, при обучении игры в футбол, долго не может понять, почему же его нельзя брать руками – это же так удобно, так приятно).
Стоит отобразить и третью топику Фрейда – противопоставление инстинкта жизни (Эроса) и инстинкта смерти (Танатоса).
Очевидно, что Суперэго – вратарь, с одной стороны, противостоит разрушительному желанию противника, то есть стоит на стражи жизни. Но, с другой стороны, ведь удовлетворение желания направлено в сторону продолжения жизни («оплодотворения» ворот). Поэтому вратарь одновременно защищает жизнь своей команды и приближает смерть противоположной. Таким образом, сублимированный Танатос – вратарь может быть творческой силой, утверждающей в футболисте реалистическое чувство, что матч имеет свойство заканчиваться, и поэтому требует разумного и экономного расходования сил.
Думаем, что футболистам такое и не снилось. И вряд ли их буйная фантазия по решению тактических задач на матч могла зайти так далеко. Но с другой стороны, все это – не выдумки больного сознания. Это просто особое аналитическое наблюдение и, так сказать, заметки на полях. Очевидно, все-таки, что футбол – явление сублимативное, способное легко превращать вытесненные желания в действительность.
В терминах и топиках К. Г. Юнга футбол предстает немного в другом виде, с гораздо менее выраженным сексуальным характером.
Для него также важен вопрос о бессознательном, которое, по его мнению, проявляется в сознательной жизни человека в результате регрессии либидо – способности поворачиваться вспять под влиянием непреодолимых жизненных препятствий. В итоге, в сознании проявляются архаические образы, рассматриваемые им как первичные формы адаптации человека к окружающему миру. Поэтому Юнг считал, что бессознательное включает в себя не только субъективное и индивидуальное, вытесненное за порог сознания, но, прежде всего коллективное и безличное психическое содержание, уходящее корнями в глубокую древность. Коллективное бессознательное, в свою очередь, представлено образами (архетипами), которые могут быть общими для определенной группы, народа, или для человечества в целом (См.: Юнг К. Г. Проблемы души нашего времени. – М.: Прогресс. Универс, 1996. 329 С).
В терминах теории коллективного бессознательного футбол обретает себя как древняя агональная борьба, в которой соревнуются лучшие мужи своих племен (см. выше пример с уладами) за право обладания чем-то безусловно ценным.
Тем самым футбол никогда не являл собой развлечение, это всегда битва, где выживает сильнейший; он никогда не позволял отвлечься от насущных проблем, наоборот, они решались в этой борьбе – побеждая в ней, получаешь все, что поставлено на кон.
Именно в таком виде футбол существует и сейчас. Безусловно, в ходе своей истории эта борьба совершенствовалась технически (играют теперь не отрубленными головами, а мячом; не голыми ногами, а в бутсах; не на безграничном пространстве, а на строго очерченном зеленом газоне) и, если можно так сказать, этически (ее облагородили за счет введения строгих правил, запрещая не то что бороться насмерть, а вообще наносить увечья друг другу). Но символы-то остались! И они живут в коллективном бессознательном: по-прежнему соплеменники одной команды желают смерти (физической!) поклонникам другой; по-прежнему забивание мяча в ворота свидетельствует доказательством чисто мужской силы в сексуальном плане. Архетипы будут продолжать жить, представляя собой психический коррелят инстинктов, благо, как указывал Юнг, все фундаментальные образы-символы принципиально противостоят сознанию, их нельзя дискурсивно осмыслить, их можно только описать. На этом мы пока и остановимся. Конечно, в данное исследование можно включить термины, что ввели и начали использовать А. Адлер и Э. Фромм, однако рамки статьи заставляют сжато излагать материал. В завершение хочется сказать, что психоанализ футбола не должен быть теоретическим изобретением, но обязан находить (и уже находит, раз мы им заинтересовались) практическое применение в спортивной действительности.
Опубликовано 09 февраля 2005 года
Новые статьи на library.by:
ФИЛОСОФИЯ:
Комментируем публикацию: Психоанализ футбола
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1107946629 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций