ФИЛОСОФИЯ (последнее)
«Любовь — привратница бессмертия»
Актуальные публикации по вопросам философии. Книги, статьи, заметки.
А.Я. Каковкин
(Гос. Эрмитаж)
4 мая 1970 года в Лондоне, на распродаже фирмой «Сотбис» художественных памятников представители музея Эшмола в Оксфорде (Англия) приобрели известняковый рельеф, занесенный в музейный инвентарь под номером 1970. 403.
Памятник представляет прямоугольную плиту размером 56,5 х 33 см. На его лицевой стороне в высоком рельефе изваяны три женские фигуры, у которых из одежд только переброшенные через руки длинные шарфы, маска бородатого мужчины и крупная длинношеяя птица. В центре изображена со спины в трёхчетвертном повороте влево женщина, направляющаяся вправо. Повернув голову назад, она левой рукой удерживает за шею преследующую её птицу. Фланкируют эту группу изображенные в фас фигуры двух женщин. Та, что слева, прижала к животу правую руку, а указательный палец левой руки преподнесла к губам. Фигура справа почти повторяет зеркально позу левой фигуры. В поднятой правой руке у неё небольшой круглый предмет. Между левой и средней фигурами, на уровне их голов, изображена в фас маска бородатого и усатого мужчины.
Сохранность рельефа удовлетворительная: сбито лицо и повреждена ступня левой ноги средней фигуры, у фигуры справа частично отбита голень левой ноги; утрачены куски по бокам (особенно с левой стороны).
Этот памятник сразу же привлек к себе внимание исследователей: о нём писали в научных, справочных, популярных изданиях; фигурировал он и на нескольких выставках. Происхождение его было неизвестно, но большинство специалистов считает, что это коптское произведение конца IV — V вв., стилистически близкое пластике из Ахнаса (Средний Египет). В определении сцены среди ученых также нет разногласий: одни уверенно, другие предположительно (их немного) полагают, что на рельефе представлен сюжет Леды с лебедем (Moorey 1971. P. 214. Fig. 59; Salion 1980. P. 374. Fig. 3; Moorey 1983. P. 49–50. Pl. 21; LIMC 1992. Bd. VI (1). P. 237; Bd. VI (2). Pl. 115; Buckton 1994. P. 55–56; Thomas 1999).
Этот сюжет иллюстрирует одно из многочисленных любовных похождений «отца богов и людей»: пленившись красотой жены спартанского царя Тиндарея Леды, Зевс обратился в лебедя и сошелся с нею на берегу источника Еврота. История эта была очень популярна в античности (LIMC 1992. Bd. VI (1). P. 231–249; Bd. VI (2). Pl. 107–126). Известна она была и коптам, о чем свидетельствуют более двух десятков египетских памятников III — IX вв., на которых запечатлены разные варианты этого мифа (Каковкин 1990. С. 80–88).
Я разделяю взгляды своих предшественников относительно интерпретации сюжета на рельефе и времени и месте его изготовления. Моя цель — определение «посторонних» персонажей в сцене, которых большая часть ученых не удостаивала своим вниманием. Лишь некоторые высказывали предположение, что женские фигуры представляют нимф (Moorey 1971. P. 214), а маска персонифицирует либо Зевса (LIMC 1992. P. 238), либо Еврота (Moorey 1971. P. 214; LIMC 1992. P. 238). При том, что на большинстве как античных, так и коптских произведений, иллюстрирующих этот миф, представлены только главные герои, нередки и памятники с посторонними персонажами. На одних — это Эрот, на других — дочь Леды Елена, на третьих — персонификация Еврота, на четвертых — танцоры, музыканты, подносители даров и др. К числу таких произведений относится и оксфордский рельеф. Как и в других памятниках, все эти персонажи (в нашем случае — женские фигуры и маска) увязываются с образами главных действующих лиц — Ледой и лебедем.
Начну с правой фигуры. Небольшой шарообразный предмет, который она держит (скорее, даже демонстрирует) в правой руке, вполне можно принять за яйцо. При этом в памяти всплывает образ другой античной героини, чья история, как и история Леды, связана с Зевсом и яйцом. Это Немесида — та самая богиня, которая, пытаясь спастись от преследовавшего её Зевса, обратилась в гусыню. Но Зевс, приняв облик лебедя, сошелся с нею. В результате Немесида снесла яйцо, из которого через некоторое время вылупилась Елена. Мне представляется, что это яйцо и демонстрирует Немесида. Если согласиться с предлагаемым мною толкованием правой фигуры, то возможно по-другому интерпретировать и маску мужчины. Это вряд ли Еврот (обычно его изображали молодым) и уж наверняка не Зевс. Скорее это другой персонаж, связанный и с Немесидой и с Ледой, о котором забывали специалисты. Речь идёт о «некоем пастухе», о котором, излагая миф о Леде, сообщает в своей «Мифологической библиотеке» Аполлодор. Этот пастух, найдя в роще яйцо Немесиды, отдал его Леде (По другому мифу Леда сама нашла яйцо Немесиды, положила его в ларец и сохраняла его там). Из этого яйца в надлежащее время родилась Елена, которую Леда воспитала как собственную дочь (Apoll. III. 10, 7).
История с яйцом, естественно, была тайной Леды, о которой никто (включая Тиндарея) не должен был знать. Быть может, эту тайну олицетворяет левая фигура, поднесшая указательный палец левой руки к губам, — жест, означающий молчание, предупреждение о сохранении секрета. Хотя не исключено, что перед нами «нимфа лесов, с негою сладкой, видит украдкой тайну богов», о которой писал в юношеском стихотворении «Леда» (1814 г.) А.С. Пушкин.
Заинтересовавший меня рельеф не только пополняет скромное собрание коптской пластики музея Эшмола (Emmel 1990. P. 47), но и демонстрирует редкий вариант трактовки сцены с изображением Леды и лебедя. Центральная группа рельефа повторяет позы Леды и лебедя на коптской ткани VI в. из музея Клюни (Lorquine 1992. P. 107–109. № 28). По-моему, в этих сценах запечатлен финал любовного события, произошедшего на берегу Еврота: в насладившемся близостью с Ледой Зевсе — лебеде ещё не угасла страсть, и он вновь пытается сблизиться с возлюбленной. Она же, удаляясь, левой рукой сдерживает его порыв.
Примечательны позы фланкирующих центральную группу женских фигур и положение маски мужчины — они представлены отстраненными от события: стоя строго в фас, они смотрят не на Леду и лебедя, а прямо перед собой, на зрителя. Этим приемом скульптор показал, что они не являются свидетелями любовных утех Зевса. Именно так изображаются (кроме Эрота и Елены) все посторонние персонажи в сценах с Ледой и лебедем.
Коротко о назначении памятника. Высказался по этому вопросу только П. Мурей (Moorey 1971. P. 214). Он считал, что плита является частью саркофага. Мнение это ошибочно: величина памятника никак не соотносится с размерами саркофагов. Оксфордская плита (как большинство подобного рода плит, происходящих или связываемых по стилю и техническим особенностям с Ахнасом) служила, быть может, надгробием, а скорее всего, украшала склеп.
Памятники с изображением Леды и лебедя принадлежат к многочисленной группе произведений, иллюстрирующих любовные отношения между обитателями Олимпа, богами и нимфами, богами и земными женщинами. Бесспорно эротический характер этих сцен можно объяснить, вероятно, тем, что на протяжении очень длительного времени (вплоть до развитого средневековья) в сознании людей существовало мнение — «развратом спасешься». В смягченной форме этот принцип очень точно выразил Ф.Ф. Зелинский: «любовь — привратница бессмертия» (Зелинский 1922. С. 66, 67). В этом контексте следует подходить к осмыслению истории с нашей героиней. Удостоившись благосклонного внимания Зевса, Леда приобщилась к сонму олимпийцев. Она стала носительницей особой божьей благодати. Её новое состояние обеспечивало ей совершенное счастье, сохраняло вечную молодость, освобождало от страданий и гибели. Поэтому её образ стал символом вечной жизни. Наверняка помнили люди и о том, что одну из дочерей Леды — Филонию Артемида одарила бессмертием, а её сыновья Диоскуры были приняты в число богов.
По прошествии времени христианские экзегеты в плотских чувствах, в том числе и в любовных увлечениях и утехах, учили усматривать облагораживающую любовь к Богу (Lewis 1958; Johna 1970), а материальный аспект любви воспринимать только как символ духовного (Полякова 1978. С. 103–104). Похоже, что именно так осмыслялись образы героев на памятниках, подобных рассмотренному.
(Гос. Эрмитаж)
4 мая 1970 года в Лондоне, на распродаже фирмой «Сотбис» художественных памятников представители музея Эшмола в Оксфорде (Англия) приобрели известняковый рельеф, занесенный в музейный инвентарь под номером 1970. 403.
Памятник представляет прямоугольную плиту размером 56,5 х 33 см. На его лицевой стороне в высоком рельефе изваяны три женские фигуры, у которых из одежд только переброшенные через руки длинные шарфы, маска бородатого мужчины и крупная длинношеяя птица. В центре изображена со спины в трёхчетвертном повороте влево женщина, направляющаяся вправо. Повернув голову назад, она левой рукой удерживает за шею преследующую её птицу. Фланкируют эту группу изображенные в фас фигуры двух женщин. Та, что слева, прижала к животу правую руку, а указательный палец левой руки преподнесла к губам. Фигура справа почти повторяет зеркально позу левой фигуры. В поднятой правой руке у неё небольшой круглый предмет. Между левой и средней фигурами, на уровне их голов, изображена в фас маска бородатого и усатого мужчины.
Сохранность рельефа удовлетворительная: сбито лицо и повреждена ступня левой ноги средней фигуры, у фигуры справа частично отбита голень левой ноги; утрачены куски по бокам (особенно с левой стороны).
Этот памятник сразу же привлек к себе внимание исследователей: о нём писали в научных, справочных, популярных изданиях; фигурировал он и на нескольких выставках. Происхождение его было неизвестно, но большинство специалистов считает, что это коптское произведение конца IV — V вв., стилистически близкое пластике из Ахнаса (Средний Египет). В определении сцены среди ученых также нет разногласий: одни уверенно, другие предположительно (их немного) полагают, что на рельефе представлен сюжет Леды с лебедем (Moorey 1971. P. 214. Fig. 59; Salion 1980. P. 374. Fig. 3; Moorey 1983. P. 49–50. Pl. 21; LIMC 1992. Bd. VI (1). P. 237; Bd. VI (2). Pl. 115; Buckton 1994. P. 55–56; Thomas 1999).
Этот сюжет иллюстрирует одно из многочисленных любовных похождений «отца богов и людей»: пленившись красотой жены спартанского царя Тиндарея Леды, Зевс обратился в лебедя и сошелся с нею на берегу источника Еврота. История эта была очень популярна в античности (LIMC 1992. Bd. VI (1). P. 231–249; Bd. VI (2). Pl. 107–126). Известна она была и коптам, о чем свидетельствуют более двух десятков египетских памятников III — IX вв., на которых запечатлены разные варианты этого мифа (Каковкин 1990. С. 80–88).
Я разделяю взгляды своих предшественников относительно интерпретации сюжета на рельефе и времени и месте его изготовления. Моя цель — определение «посторонних» персонажей в сцене, которых большая часть ученых не удостаивала своим вниманием. Лишь некоторые высказывали предположение, что женские фигуры представляют нимф (Moorey 1971. P. 214), а маска персонифицирует либо Зевса (LIMC 1992. P. 238), либо Еврота (Moorey 1971. P. 214; LIMC 1992. P. 238). При том, что на большинстве как античных, так и коптских произведений, иллюстрирующих этот миф, представлены только главные герои, нередки и памятники с посторонними персонажами. На одних — это Эрот, на других — дочь Леды Елена, на третьих — персонификация Еврота, на четвертых — танцоры, музыканты, подносители даров и др. К числу таких произведений относится и оксфордский рельеф. Как и в других памятниках, все эти персонажи (в нашем случае — женские фигуры и маска) увязываются с образами главных действующих лиц — Ледой и лебедем.
Начну с правой фигуры. Небольшой шарообразный предмет, который она держит (скорее, даже демонстрирует) в правой руке, вполне можно принять за яйцо. При этом в памяти всплывает образ другой античной героини, чья история, как и история Леды, связана с Зевсом и яйцом. Это Немесида — та самая богиня, которая, пытаясь спастись от преследовавшего её Зевса, обратилась в гусыню. Но Зевс, приняв облик лебедя, сошелся с нею. В результате Немесида снесла яйцо, из которого через некоторое время вылупилась Елена. Мне представляется, что это яйцо и демонстрирует Немесида. Если согласиться с предлагаемым мною толкованием правой фигуры, то возможно по-другому интерпретировать и маску мужчины. Это вряд ли Еврот (обычно его изображали молодым) и уж наверняка не Зевс. Скорее это другой персонаж, связанный и с Немесидой и с Ледой, о котором забывали специалисты. Речь идёт о «некоем пастухе», о котором, излагая миф о Леде, сообщает в своей «Мифологической библиотеке» Аполлодор. Этот пастух, найдя в роще яйцо Немесиды, отдал его Леде (По другому мифу Леда сама нашла яйцо Немесиды, положила его в ларец и сохраняла его там). Из этого яйца в надлежащее время родилась Елена, которую Леда воспитала как собственную дочь (Apoll. III. 10, 7).
История с яйцом, естественно, была тайной Леды, о которой никто (включая Тиндарея) не должен был знать. Быть может, эту тайну олицетворяет левая фигура, поднесшая указательный палец левой руки к губам, — жест, означающий молчание, предупреждение о сохранении секрета. Хотя не исключено, что перед нами «нимфа лесов, с негою сладкой, видит украдкой тайну богов», о которой писал в юношеском стихотворении «Леда» (1814 г.) А.С. Пушкин.
Заинтересовавший меня рельеф не только пополняет скромное собрание коптской пластики музея Эшмола (Emmel 1990. P. 47), но и демонстрирует редкий вариант трактовки сцены с изображением Леды и лебедя. Центральная группа рельефа повторяет позы Леды и лебедя на коптской ткани VI в. из музея Клюни (Lorquine 1992. P. 107–109. № 28). По-моему, в этих сценах запечатлен финал любовного события, произошедшего на берегу Еврота: в насладившемся близостью с Ледой Зевсе — лебеде ещё не угасла страсть, и он вновь пытается сблизиться с возлюбленной. Она же, удаляясь, левой рукой сдерживает его порыв.
Примечательны позы фланкирующих центральную группу женских фигур и положение маски мужчины — они представлены отстраненными от события: стоя строго в фас, они смотрят не на Леду и лебедя, а прямо перед собой, на зрителя. Этим приемом скульптор показал, что они не являются свидетелями любовных утех Зевса. Именно так изображаются (кроме Эрота и Елены) все посторонние персонажи в сценах с Ледой и лебедем.
Коротко о назначении памятника. Высказался по этому вопросу только П. Мурей (Moorey 1971. P. 214). Он считал, что плита является частью саркофага. Мнение это ошибочно: величина памятника никак не соотносится с размерами саркофагов. Оксфордская плита (как большинство подобного рода плит, происходящих или связываемых по стилю и техническим особенностям с Ахнасом) служила, быть может, надгробием, а скорее всего, украшала склеп.
Памятники с изображением Леды и лебедя принадлежат к многочисленной группе произведений, иллюстрирующих любовные отношения между обитателями Олимпа, богами и нимфами, богами и земными женщинами. Бесспорно эротический характер этих сцен можно объяснить, вероятно, тем, что на протяжении очень длительного времени (вплоть до развитого средневековья) в сознании людей существовало мнение — «развратом спасешься». В смягченной форме этот принцип очень точно выразил Ф.Ф. Зелинский: «любовь — привратница бессмертия» (Зелинский 1922. С. 66, 67). В этом контексте следует подходить к осмыслению истории с нашей героиней. Удостоившись благосклонного внимания Зевса, Леда приобщилась к сонму олимпийцев. Она стала носительницей особой божьей благодати. Её новое состояние обеспечивало ей совершенное счастье, сохраняло вечную молодость, освобождало от страданий и гибели. Поэтому её образ стал символом вечной жизни. Наверняка помнили люди и о том, что одну из дочерей Леды — Филонию Артемида одарила бессмертием, а её сыновья Диоскуры были приняты в число богов.
По прошествии времени христианские экзегеты в плотских чувствах, в том числе и в любовных увлечениях и утехах, учили усматривать облагораживающую любовь к Богу (Lewis 1958; Johna 1970), а материальный аспект любви воспринимать только как символ духовного (Полякова 1978. С. 103–104). Похоже, что именно так осмыслялись образы героев на памятниках, подобных рассмотренному.
Опубликовано 01 февраля 2005 года
Новые статьи на library.by:
ФИЛОСОФИЯ:
Комментируем публикацию: «Любовь — привратница бессмертия»
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1107266211 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций