Диамат без мата.

В советское время, словосочетания "диамат" и "истмат" — диалектический и исторический материализм — было знакомо не только студентам философских факультетов и партийных школ. Оно, подобно "Отче наш", звучало с трибун съездов, редкое предисловие к научной книге обходилось без этих магических слов. Это была данность советской эпохи, настолько привычная и скучная, что мало кто задумывался, а является ли диалектический материализм материализмом? Вот мне почему-то так не кажется. Более того, в философских координатах XIX века (довольно таки условно) диамат можно рассматривать как разновидность объективного идеализма.

Дело в том, что когда в XVIII–XIX вв. началась ПОЛИТИЧЕСКАЯ борьба против засилья церкви и феодализма (позже — капитализма), на знамена прогрессивных сил было поднято учение материализма (вначале, естественно, начали говорить о пантеизме, но это был лишь первый осторожный шаг на пути к материализму). Сперва новое учение казалось привлекательным своей простотой, протестностью, дерзостью. Но… Но когда его революционность потеряла остроту, все увидели, что учение скучно, уныло и примитивно. В пространстве летают какие-то каменюки, лед, пыль — и из этого все в мире происходит, туда же все и возвращается. Здесь я немного утрирую, но суть начального материализма примерно такова (даже далеко не все материалисты той поры разделяли принципы атомарной теории).
Но политически от материализма было отказываться еще рано. Церковное антиматериалистическое учение было на знаменах правящего класса, и борцам за свободу, борцам против эксплуатации народа (эксплуатации в том числе духовенством) нужна была альтернатива. Поэтому старый и унылый материализм Фейербаха Маркс с Энгельсом решили модернизировать модной тогда диалектикой Гегеля (который сам по себе являлся объективным идеалистом). Так появился диалектический материализм, а всех тех материалистов, которые в XIX веке новшество не приняли, стали обзывать вульгарными материалистами и прочими нехорошими словами.
Однако при этом осталось без внимания, что гегелевские законы (борьба и единство противоположностей, переход количественных изменений в качественные, отрицание отрицания) нельзя проверить четкими научными экспериментами. Они довольно часто работают, но случается, что и нет — так законы ли это?
Вопрос же с бессмертием души просто обошли. "Мы смертны и уходим в прах вместе с телом", говорят марксисты (как и представители части религий, даже отдельные христианские течения). Но, поясняют марксисты (чтобы совсем не впасть в пессимизм), дух наш будет жить. Помните — Маркс (Ленин, Сталин) умерли, но дух их жив. В отдельных религиях встречаются похожие мысли — все умрут, кроме хороших (достойных, благочестивых) людей.
Вы скажете, что это выражение про дух — лишь красивая метафора. Но ведь так любую религию можно на метафоры разложить. Да и ничего себе метафора, которую вбивали СМИ в головы миллионов!
К диалектическому материализму примыкает совсем уже непонятный исторический материализм. Вернее, понятный, но почему он выделен отдельно? Исторический, он что — не диалектический? А разгадка все в той же политике — обосновать неизбежность победы пролетариата можно было только подведя под нее широкую историческую базу — мол, все человечество тысячелетиями шло к этому.
Я, кстати, не пытаюсь здесь дискредитировать диалектический материализм. Он по-прежнему остается одной из мощнейших философских систем человечества. Вот только он, по моему мнению, не совсем… материализм и не так уж антагонистичен религии, как казалось вначале ("религия —опиум для народа"). Когда во время Великой Отечественной войны Сталину понадобился политический союз с Церковью — он не колеблясь установил его. Да и сейчас коммунисты налаживают политические контакты с Церковью, во многие компартии мира можно принимать верующих (особенно солидарно коммунисты и католики боролись в странах Латинской Америки). Атеизм декларируется как желательное, но уже вовсе не обязательное условие вступления в Компартию.
А диамат… диамат по-прежнему жив. Он удобен, так как не антагонистичен одновременно и науке, и… религии. Ведь если гегелевские законы переименовать в движитель, "дух" материи — легко получается пантеистический Бог, а от него один шаг к Богу традиционному.