публикация №1108502102, версия для печати

Философствующее ego под знаками зодиака


Дата публикации: 16 февраля 2005
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1108502102)
Рубрика: ФИЛОСОФИЯ ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ


В.И.Красиков,
доктор философских наук

Философствующее ego под знаками зодиака

В своей повседневной жизни мы часто и охотно пользуемся зодиакальной информацией. Чуть ли не каждый день не без интереса, хотя и с известной долей скептицизма и иронии слушаем астрологические прогнозы. Ирония иронией, но какие-то мысленные зарубки, незаметные коррективы часто вносим в свои планы. Сопоставляем случившееся и сообщенное. Тем более, что сообщают скорее прогноз нашего текущего эмоционально-психологического фона, ритмику жизненного тонуса и эмпатических способностей.

Многие философы учитывают в своей обиходной жизненности эту информацию, но большинство из них возмущенно откажется придавать ей больший статус, чем развлечение. Так же, вероятно, прореагировали бы и ранее, если бы традиционным философам-рационалистам в свое время предложили бы ввести параметры воли или половой активности - в качестве основы мироположения (Шопенгауэр) или фундаментального объяснительного антропологического принципа (Фрейд). Между тем, современная ситуация аналогична.

Приступая к вводу зодиакально-психологического эмпирического материала в экзистенциальную антропологию, заявим сразу о том, что не рассматриваем их детерминистски. Эти индивидуальные витальные обуславливания весьма общего и пластичного характера, т.е. сами подвержены трансформирующему воздействию социокультурных обстоятельств и, реже, духовным личностным преобразованиям.

Но что это за предрасположенности, почему назрела необходимость их ввода в философский оборот, сферу философской рефлексии, насколько это необходимо, каковы ограничивающие условия этого ввода и что даст для действительного приращения философского знания?

Предрасположенности эти весьма общего характера. Они могут реализоваться в благоприятной среде, а могут и остаться в состоянии неопределенности, если воспитание либо окружающее (мораль, менталитет групп, субкультур) тому препятствуют. Мы не собираемся подвергать сомнению общий тезис современной философской антропологии о том, что у человека сильно возрастает значимость прижизненного опыта в ущерб психофизиологическим формам и предрасположенностям. Более того, в самом прижизненном опыте имеет место тенденция возрастания влиятельности индивидуально-самоконструирующего начала.

Житейская и философская рефлексия типизуют людские характеры и души, выявляя разные качественные группы. Типологический расклад человечества скрыт от нас тем, что мы всегда перемешаны, как карты в колоде. Социальные обстоятельства, личная судьба и случай приводят к тому, что в одной семье, профессиональной группе, круге общения оказываются, как правило, люди разных психотипов. Это и обеспечивает всегда разнообразие, интерес и интригу карточной игре жизни. Меж тем мы, как и отдельные карты, всегда разных мастей и разных достоинств и функций внутри масти. Или как в шахматах – каждая фигура имеет свой, но типизованный и определенный до игры, стиль действий и ожидаемого поведения, функцию и роль в игре. Поэтому сколько бы мы не произносили напыщенных речей о величии человеческого духа, людской разумности, преобладании в человеке "собственного авторства", житейская повседневность свидетельствует о двух обстоятельствах, сводящих на нет все эти декламации.

Во-первых, количество людей, которые всерьез начинают духовную самостроительную работу всегда мало по отношению к духовно инертному большинству, именно у которых врожденный психотип реализуется практически беспрепятственно и полностью. Во-вторых, даже у меньшинства, способному к сознательному противостоянию своему психотипу и культивированию своей выстраданной, самостийной духовности, психотип никогда не уничтожается (поскольку неуничтожим, как и плотяной носитель – тело), находим рядом, в рецессивном состоянии. Психотип способен к реставрации и проявляется тотчас же, при малейшем ослаблении контроля идеалистического "Я". Эти природные психические предрасположенности самого разного плана, оцениваемые в традиции и как "хорошие", и как "плохие", и как "нейтральные". К примеру: нерешительность, эгоизм, альтруизм, застенчивость, наглость, уравновешанность, беспокойство, меланхоличность, расчетливость, мечтательность, уныние, жизнерадостность, независимость, настойчивость, низкая самооценка, неуверенность, развитое или бедное воображение, социальное чувство, переменчивость, слабоволие или упорство, благоразумие или безрассудство, доброжелательность или зломыслие, скрытность или простота, тугодумие или смышленность, угрюмость или общительность, мелочность или широта натуры, легкомыслие, ироничность, агрессивность или миролюбие, необузданность, тщеславие, раздражительность, злопамятство, рассудочность, наитие, безалаберность, честолюбие, импульсивность, влюбчивость, склонность к лидерству и мн. др. С некоторыми, вероятно, необходимо бороться или ставить под контроль, другие вполне респектабельны. Но вряд ли кто станет утверждать, что это приобретаемые качества. Некоторые из них могут быть подвергнуты неослабному контролю, т.е. практической нейтрализации, но избавится полностью от них невозможно. Уж кому как на роду написано – говорит народная мудрость.

Насколько и как эти априорно-психологические черты философствующей субъективности будут влиять на ее философию, полагаемую ей картину мира? Разумеется, мы говорим именно о самостоятельной творческой личности, способной к самобытному миропредставлению. Очевидно, что в перечне есть совмещающиеся черты, но есть и несовместимые, у носителей которых не может в принципе быть одинакового оценочного отношения к миру и людям, общего видения соотношения основных онтологических факторов. И если философствующее ego способно хотя бы частично освободиться от пресса императивного воздействия религиозных, идеологических, этнокультурных или узко-профессиональных влияний и в силах дойти до собственной аутентичности, то оно создает "вечную философию". Ведь собственно исходная субъективность (самость), от которой и стартует собственное духовное самостроительство, всегда скрыта под нивелирующими нас наслоениями культурных парадигм, этнических стереотипов поведения, историко-философских традиций помыслия мира.

В чем суть зодиакально-психологического типа? Похоже, это природная форма распределения витальности. По тому же принципу "несправедливости", как несправедлвиа, впрочем, и фортуна либо Божья милость. Одним – все, другим – ничего или крайнюю малость. Есть сильные, по объему даруемой витальности, знаки, средние и слабые. Однако сознание дает большие шансы к компенсации перекосов в распределении "природной благодати". Сама по себе "сила", без "царя в голове", как известно, ничего особо выдающегося не дает – в плане социального успеха, творческих достижений. Легкость получения дара и его эксплуатации без постоянного внутреннего напряжения, часто оборачивается затем застоем и поражением.

Но при чем тут философия? – спросят некоторые. Ведь философия имеет своей территорией мышление и только мышление, причем усредненное и рафинированное асбтрагированием. Зодиак же – это психология, хотя и полагаемая за "вненаучную".

Разумеется, по отношению к новоевропейско-сциентистскому образу философии, как системы обезличенного общего знания о мире (онтология, космология, гносеология), ни психология, ни зодиакальные типы никакого отношения не имеют. Великий философ истории Тойнби как-то отметил несомненное влияние системы индустриализма как единого, унифицированного, систематического, обезличенного производства на взгляды историков о линейно-поступательном, всеобще-едином, закономерно-субстанциальном ходе человеческой истории. Подобную же сциентификацию в духе классического рационализма испытала (не могла не испытать) и философия.

Усилиями экзистенциализма образ философии изменился в сторону плюрализации и субъективизации. Однако, экзистенциализм хотя и провозгласил имманентную конкретность человеческого бытия, его духовно сложносоставной характер, с паритетом мышлению воли, страстей, оценок, чувствований, но придал своим тезисам все тот же унифицирующий, абстрактный вид. Указав, правда, что это бытие существует как всегда открыто-конкретное – в указательности, как "вот-бытие". Хайдеггер видимо помнил с каким ожесточением его учитель Гуссерль изгонял психологизм из сферы мышления, полагая его исключительно случайным. Но сам же Гуссерль создал по существу предпосылки трансцендентальной психологизации философии – активно разрабатывая гипотезу о интенциональной организации сознания.

Под "интенциями" понимаются самые общие "строй", "ориентации" сознания. Они представляют собой сложнейшие комплексы разнообразнейших специфических реагирований, порогов восприятий, чувствительности, скорости обработки информации и мн. др., лежащие в основание особых чувствований, привычек, поведенческих стилей. Серьезность отличий меж типами людей - когда один стремится к свободе, другой подспудно ищет подчинения, опеки, когда для одного мир таит радость и непременно лучшее будущее, а для другого он неотвратимо несет страдания и несчастия, с беспросветностью вечного повтора, - не может быть "просто так". Интенции, таким образом, есть вектора сложнейших врожденных физиологических, психологических, ментальных характеристик, вкупе задающих вариации предрасположенностей к "чему-либо". Они же уже имплицитно содержат "в себе" свой будущий объект вожделений. Велика их принудительная сила (любовь зла – полюбишь и козла).

Количество интенций, выделяемых философами, росло и растет: от предельно общих, атрибутивных (стремления к свободе, любви, познанию, вере) до уже более конкретных модусов (мечтательность, застенчивость, находчивость и мн. др.)

В чем смысл интенциональной гипотезы? В ее трансцендентализме – все интенции объединяют человеческие сознания в некое качество, которое одновременно: одноисполненно (атрибутивные интенции), конкретно-типично (интенции-модусы) и биографически-конкретно (историко-этно-культурно-случайные реализации интенций). Проще говоря, нечто атрибутивно объединяет людские сознания, нечто делает их типично-конкретными, а его величество случай и личностные усилия создают либо стандартную, массовую, либо действенно-оригинальную индивидуальность. Атрибутивные интенции являются основанием общности человеческого сознания и возможностей взаимопонимания и конвертирования модусных интенций.

Сейчас принято четко различать в природе человеческого сознания рациональную сторону, связанную с развитием форм познающего интеллекта, мысли, дисциплинированной строгими гносеологическими задачами, намеренной редукцией проявлений конкретной субъективности; и экзистенциальную, выражающую человеческую субъективиость во всем богатстве ее конкретики. Традиционная эссенциалистская философия связана с экспликацией и абсолютизацией первой стороны, экзистенциальная философия ориентирована на возможно более полную концептуализацию второй стороны, в которую на правах партнера включена и первая сторона.

Зададимся вопросами: "Что объединяет людей, когда бы и где бы они ни жили? Почему мы способны понять жизнь, мотивы людей разных эпох, культур, которые могли разделять какие-угодно заблуждения в сфере мысли?"

Одни и те же страсти и ценности движут людьми. Рациональность разная, построения мысли разные, но страсти и ценности, признаваемые "вечными" – постоянны и едины. Страсти и есть жизнь интенций, их жизненные проявления, застывание в определенности, обусловленные суммой биографии и социальной среды. Ценности же – это страсти, прошедшие перегонку рефлексии и трансцендирования.

Ранее моральная философия концептуализировала человеческие страсти, полагая это явлением повседневного, преходящего мира. Впрочем уже в древности мы можем видеть объективирования моральной природы человека у Платона. Однако общая тенденция философии вплоть до раннего иррационализма и экзистенциализма – интеллектуализация антропологического основания. Другими словами, сущность человека видели в интеллекте, чье развитие и составляет остов человеческой жизни и истории. Позднее в сферу философской концептуализации антропологической природы были вовлечены другие важнейшие всеобщие стороны человека воля, вера, любовь, эмоции.

Многовековая человеческая наблюдательность выявила эмпирический материал о типическом своеобразии интенциональной организации витальности, поведенческие закономерности которой оказались "привязанными", скоррелированными с идеально стабильной звездной системой отсчета. Таким образом, зодиакальная психология может рассматриваться как богатейший эмпирический материал, набранный в рамках астрологии и житейской рефлексии.

Но для чего это нужно – использовать зодиакально-психологический материал в философии? Как бы не противилась "психологизации" философия, находящаяся под влиянием идеалов классического рационализма, блюдя свою ментальную чистоту, - это именно необходимый шаг в сторону развития ее трансцендентального содержания, что означает дальнейшую прорисовку и концептуализацию ее, еще не выявленного, антропологического содержания. Шаги в этом направлении сделаны Кьеркегором, Ницше, Фрейдом, Хайдеггером. Вера, воля, половой инстинкт, эмоционально-практическая озабоченность выразили многогранность человеческого существования.

Философия неоднократно, постоянно обращается к материалу житейской рефлексии миллионов людских сознаний. Все лежит на поверхности. Масса глубочайших интуиций, мыслей так и роятся, как клубы мошкары, в разговорах повседневности, поведении простых людей в быту. Не раз встречал я откровения выдающихся мыслителей, прямо отсылавших генезис той или иной своей идеи к прямому заимствованию из житейской практики, афористичной мудрости некоторых стихийно рефлексивных людей. Последние, правда, не ведают о значимости и интеллектуальной новизне своих наблюдений, выводов. Они не в силах ни развить их, ни сопоставить их с прежними идеями, ни проинтерпретировать их во всеобъемлющем контексте знания как такового. Таков примерно и статус зодиакально-психологического материала.

Эмпирические закономерности, выявленные в ходе многовековых житейских наблюдений над поведением разных людей, представляют собой знание, обладающее некоторыми признаками всеобщности и необходимости. И этот материал по существу не вовлечен в сферу философской рефлексии. Всеобщность и необходимость зодиакального знания житейски удостоверяемы на примерах ближайшего окружения каждого из нас. Кстати, одно из существенных требований научной нормативности к "факту", это его воспроизводимость и самоочевидность для каждого.

Разумеется, речь должна идти об осторожном и взвешенном использовании подобного материала. Сразу и решительно необходимо оговорить рамки и условия ввода новых детерминант в определение человеческой субъективности. Подчеркнуть мягкость зодиакального детерминизма. Его могут "перебить" другие, равновеликие факторы: социокультурная среда или собственное духовное самоутверждение. Как фотографическая пленка может быть засвечена и фотоснимок (предопределенность) так и не проступить, засвеченный светом социума или "второго рождения".

Достоверность зодиакальных стихийных концептуализаций, архаичного системотворчества определяется: а источником – наблюдения, интуиции, апробация в течении веков массовым социальным опытом; б эмпирической наглядностью и проверяемостью - наблюдением соответствия зодиакальных закономерностей реальному поведению людей нашего ближайшего окружения; в использованием этой психоопределительной информации в современной управленческой, педагогической, психологической практике – при сохранении общенаучного игнорирования.

Таким образом, мы отнюдь не утверждаем, что зодиакальная предрасположенность управляет содержанием философствования. Нет, часто, в большинстве случаев происходит наоборот: никак не влияет. Как реально обстоят дела для массы духовных потребителей во все времена? Человек существует одновременно как бы в двух плоскостях бытия: как жизненно-экзистенциальное существо, искренне верящее в одни, как правило, неявные, не проясненные отчетливо для него самого идеалы и ценности; и как функция от идеологии, религии, модной философии – якобы "разделяя" какие-то взгляды. Двойная жизнь, двойной стандарт.

Так же и большинство профессиональных философов. Философ как мальчик, играющий в конструктор, должен играть с деталями мирового конструктора, творчески комбинируя создавать новые схемы. Создашь интересную схему – заслужишь одобрение. Добавишь новую детальку – молодец. Придумаешь новые принципы комбинирования деталек – вообще гений. Но демонстрировать свою субъективность, настрой вовсе не обязательно. В меньшей степени, конечно, это возбраняется, чем в естествознании, но также четко разводится: вот учение, а вот авторская субъективность. Учение – это когда говоришь категориально-философским, профессионально-жаргонным языком. И получается реально какое-то профессиональное функционирование – ровное и бесстрастное копание, возделывание своего огородика на гносеологической, онтологической или другой предметной философской ниве. Оценка, душа, субъективность проявляются где-угодно: в политике, личной жизни, хобби и пр.

В создании собственно философского учения задействована, как правило, в основном рациональность. Внутренняя цензура препятствует развязыванию субъективности. Отдушина для нее – эссеистика, афоризмы житейской мудрости, этические произведения. Здесь считается невозбранным выявить и свое отношение. Помимо рационализма ответственна за сциентизм и эссенциалистская установка. Деталями мирового конструктора могут быть только объективированные сущности, не имеющие ничего общего с субъективностью. Отсюда субстанциализация человеческих проявлений: мысли превращаются в мировые идеи, ego – в абсолютное Ego.

Влияние "зодиакальных" интенций предполагает не взгляды, содержание, какие-либо смысловые схемы, а только душевный настрой, общую оценку себя в мире – скорее в психоэмоциональном отношении. Нельзя, глупо говорить о том, что смысловые квалификации задаются временем рождения – это территория жизни и деятельности духа, интеллигибельности, которые автономны и от тела и от социума, а значит и самодостаточны. Для чего тогда сыр-бор городить? Для того, чтобы вслед за Ницше продолжить исследование "психологии метафизики": стараться по возможности более четко различать в метафизике, т.е. суждениях о вещах сугубо умозрительных (добро, зло, Бог, свобода, бесконечное, вечность и пр.) – собственно интеллигибельное и метафизации психологических настроев, установок, подспудных ожиданий. В конечном счете, это продолжение критической работы дальнейшей рационализации нашего мышления, оконтуривание его пределов и априорных условий. Что можно считать действительно общим и необходимым, т.е. принадлежашим "философии", а что будет обнаружением метафизаций психологических устремленностей только определенного устройства психики. И, напротив, какие повторяющиеся, стабильные метафизации психологических устремлений достойны статуса "философских", несмотря на их явно психологическое происхождение. Они не из чистой мысли, но настолько часто повторяемы и конвертируемы, что теряется грань их отличия от чисто ментальных форм.

Зодиакальная информация имеет своим источником происхождения практически-житейское, рецептурное знание, житейскую мудрость, имманентную форму коллективного самопознания рода "человек". Соответственно, это эмпирический источник для концептуального опыта философии, психологии, социологии. Отсюда вытекает и решение проблемы определения масштабов использования этим источником.

Данный материал житейских интуиций, наблюдений, сопоставлений, самой экспликации зодиакальных типов базируется на довольно искусственной, фантазийно-мифологической псевдотеоретической основе: связи с астрологической системой символов-планет, персонификацией антропологических качеств (воинственность, любовь, богатство и т.п.) Этот "теоретический" базис конечно же во многом обесценивает и вызывает недоверие, скептицизм у разума, привыкшего к опытной обоснованности, доказательности и логической самоочевидности. Отсюда парадокс: многие люди, в том числе рационалисты, ученые, принимают психоопределительную информацию по зодиакальным типам (именно в силу ее подтверждаемости и эмпирической убедительности) – для житейско-поведенческой ориентации и, одновременно, напрочь отрицают ее значимость хотя бы в качестве эмпирического источника для наук о человеке. Наверное все же не следует выплескивать вместе с водой и ребенка. Необходимо только точно определиться с масштабом использования этого источника и определить – что же описывает эта информация.

Похоже, она эксплицирует характерные психовитальные типы людей – с определенными, ярко выраженными поведенческими стилями и формами реагирования, с соответствующим по объему витальным ресурсом. Вряд ли к этому имеют прямое и непосредственное отношение звезды и планеты, но несомненна зависимость особенностей качественного объема жизненной энергии, характерных слабостей тела, стилей реагирования, возможностей восстанавливаемости, уровня агрессивности, доминирующих устремленностей – от определенного времени рождения. Ритмика каких конкретных факторов влияет на это – действительно открытый вопрос (солнечная радиация, косморитмы, геофакторы и пр.) Так или иначе, но закономерности, повторяемость налицо – и в длительной временной протяженности.

Масштабы ограничения использования зодиакальной информации для понимания человека можно установить следующим образом.

Во-первых, эмпирические наблюдения над устойчиво повторяющимися поведенческими закономерностями в их явной зависимости от времени рождения выражают важную, но не определяющую сторону жизни человека. Да, человек зависит от особенностей своего тела и психики, которые некоторым закономерным образом оказываются связанными через время рождения (и зачатия, соответственно) с некими глобальными биоритмами. Но человек через сознание способен перестраивать себя и свою жизнь. Сознание зависит от смыслов, значений, как производимых самим человеком, так и заимствованных им из культуры. Если он определен и задан через свой психотип, то он потенциально неопределим и безграничен через свои возможные смыслы. В итоге определенности психических предрасположенностей органического характера (объем витальности, стойкость, способности релаксации, скорость реагирования и мышления и т.п.) могут существенно корректироваться по своим следствиям для человеческой жизни, а то и изменяться смысло-волевыми усилиями сознания. И именно сознание может стать доминирующим фактором самоформирования человека, хотя может и не стать, тогда человек действительно может превратиться в раба своих природных устремлений и неконтролируемых желаний, "естественного" человека.

Во-вторых, речь идет о предрасположенностях, жизненном стиле и устремленностях общего, формального плана: в самих типах налицо как минимум три градации по временным срокам внутри знака и три градации по степеням проявления типологических качеств (слабый, средний, сильный).

В-третьих, и это, пожалуй, основное, антропологические типы испытывают этнокультурное нивелирование, социальные деформации, а также интеллектуальные самоперестройки. Они оказываются в итоге сильнее психотипа. Среда, как и духовное самостроительство, часто просто перекрывают собой психотип.

Где обнаружимо влияние психотипа? Разумеется не в рациональном содержании учения, а в метафизической сфере исходных общих допущений и постулатов. Оценка общей перспективности человека в мире, квалификация его отношений с действительностью, ориентация внимания на себя или вовне. Рационализация действительности или ее иррационализация, холизм, уверенность в себе, неопределенность, эгоцентризм, стремление к служению высшей цели, прагматизм, мистицизм, интуиция, стремление к стабильности и пр. – все эти укорененные зодиакально-психологические черты-модусы имеют достаточно очевидные и явственные корреляции в учениях разных философов, но одного знака. И чем больше выборка, тем больше корреляций.

У кого эти корреляции наиболее ярки? У репрезентантов знака. Реконструировать, установить связи, "след" зодиакального характера в учении можно ярче всего именно у философов, способных выражать свое мировидение. Речь, таким образом, идет, во-первых, о самостоятельно мыслящих и постигающих мир людях, а не "последователях" или "школе"; и, во-вторых, умеющих выражать свою самобытность в философских текстах разнообразного и универсального содержания. И наоборот – невозможно отыскать (очень трудно, да и зачем?) эти взаимообусловленности между духом, строем учения и психосоматикой у узких специалистов, разрабатывающих всю жизнь какую-либо одну область или тему в философии, да еще и под каким-то авторитетом. Конечно, и эти люди находят свои пути духовной самореализации – но это уже не философия, поддающаяся рациональной реконструкции и эмпатическому сопереживанию.

Почему выбрана была именно западная зодиакальная система? Западный зодиак более рационалистичен, отчетлив, дифференцирован (три временные фазы в каждом знаке, понятия "развитого" и "слабого" типа), допускает поправки среды и собственно индивидуальной воли противостояния типу; в отличии от восточного – более общего, с расплывчатыми характеристиками. Разумеется, решающим мотивом в выборе западного зодиака было то, что западная философия последних трех столетий привязана к григорианскому календарю и здесь имеются относительно надежные, в своей массе, датировки рождений философов.

Всякая авторская философия есть "второе рождение", понятийное самопостижение. Человек начинает знать самого себя таковым, каков он есть: отстраненно, критически – свои подъемы, силу и, тут же, свои слабости и склонности. Психотип и философ. Каковы возможные реакции философа на обнаруживаемое им самим же свое естество? Их три.

1. Отрицание, борьба и сублимация. Обнаруженное естество воспринимается как сугубо "животное начало", которое должно быть преодолено, изжито – в пользу "истинно общечеловеческого": интеллигибельности, разума, "территории духа". Философский дух традиционно ненавидит физиологию, даже собственную. В повседневности философа она терпится, с крайним раздражением, но из "вселенной духа" тщательно изгоняется. Однако борьба духа против психотипа, сублимация, имеют все же некоторые предсказуемые, характерные для данного психотипа, последствия.

2. Принятие "естества" и эпатажная его концептуализация. Философ, установив свою внутреннюю, самобытно-естественную идентичность, очевидность своего миро-вчувствования, воспринимает их как глубинное постижение бесспорно-общей антропологической очевидности. Свое, типическое воспринимается как общечеловеческое. Оно и понятно: свое мыслепереживание, интуитивное схватывание мира для нас гораздо ближе и достовернее, безусловнее, чем любая внешность, в том числе и собственное тело. Подобная реакция также является и следствием усталости духа, усомнения в безусловном статусе интеллигибельного – перед суровостью, изматывающей обыденностью неослабевающего и тотального давления внешнего социоприродного и внутреннего, отчужденного духа. Это любовь к естеству, "философия естества".

3. Третья возможная реакция – сосуществование: не любить или проклинать, а понимать. Искать свои прелести в первом и во втором, при несомненном метафизическом выборе в пользу первого. Дух должен быть приоритетным, но не в гордыне полного забвения и третирования своего психологического естества. Это попросту нерационально. Мы его в двери, оно (естество) – в окно. Не устранить того, что является одним из условий нашего существования: наших психологических предпочтений и устремленностей, являющихся не только природным двойником нашего "Я", но и источником самой энергии идеалистического сублимирования – самоуверения, "внутренней правды" всеобщих интуиций о том, что "правильно".

Выборка ученых мужей, взятая здесь для исследования, вполне репрезентантативна: 568 философов, отчасти психологов, историков и философствующих естествоиспытателей. Информация о их взглядах и датах рождения взята из философских энциклопедий, как советского, так и современного периодов. В основном это деятели последних трех столетий, ибо информация о датировке рождения более ранних мыслителей попросту отсутствует либо ненадежна (исключения – Платон, Цицерон и Чжу Си). Присутствуют самые разные направления, вне идеологических и конфессиональных, а тем более философских предпочтений, т.к. персоналии брались все подряд. Представленность только трех последних столетий также не препятствует экстраполяции полученных выводов на человеческую природу. Раньше люди были ни умнее, ни глупее, основные метафизические системы каждый раз, неуклонно и самобытно, воспроизводятся в новом поколении. Материалы о взглядах философов для пущей беспристрастности взяты в основном из энциклопедий, которые, как известно, пишутся совершенно разными людьми и, как правило, узкими специалистами по данному философу, направлению либо эпохе.

568 выдающихся мыслителей последних трех столетий распределены меж 12 зодиакальных типов достаточно равномерно, в районе 50 на каждый знак, плюс-минус несколько пунктов. Крайние точки: min – Стрельцы (32); max – Водолеи (57).

Двенадцать традиционных зодиакальных типов отчетливо различимы прежде всего по заданному природой объему жизненных сил, витальности. Здесь явственны три группы знаков: со средними силами – Близнецы, Стрельцы, Козероги, Водолеи; с большим объемом жизненных ресурсов - Тельцы, Овны, Львы, Скорпионы; и ограниченным потенциалом - Раки, Девы, Весы, Рыбы. Эта распределенность "благодати" жизненной силы и стойкости показательна и в общем характере отношений людей данных трех групп знаков с внешним миром, неплохо подтверждена и в метафизических выражениях.

Люди знаков "большой жизненности" – это, как правило, яркие экстраверты или же, если они оказываются способными на овладение собой, своими необъятными ментально-волевыми ресурсами, энергичные, глубоко погружающиеся в себя интроверты (таковых очень немного). Ибо чем больше энергии, тем больше и предопределенности выражения типологических интенций в философском учении. Трудно противостоять (да и зачем?) природной благодати, когда все само по себе идет в руки. Влияние психологических предрасположенностей здесь более сильно и менее заметно для самих мыслителей. Мощь естества предстает как неоспоримость и цельность внутренних прозрений интуиции: сомнений мало, неуверенность преодолима. Но и успех борьбы духа с собственной психологической предрасположенностью дает в этих группах потрясающе мощный эффект сублимации интровертирования, настоящие интеллектуальные прорывы в чисто ментальном пространстве.

Иная ситуация у людей знаков "ограниченной жизненности" – сами задачи выживания и интеллектуально-экзистенциальной конкуренции ориентируют их на самоограничение в разбросе сил, каковых просто-напросто мало, рационализацию и организацию самосознания, оптимизации всей жизнедеятельности. Поневоле это интровертированные люди – давление внешнего, не компенсируемого источниками внутренней мощи, заставляет по-иному относится к реальности: как к чуждому, уповать на внутреннее, создавая альтернативные миропорядки в воображении. Самосознание, дух этих людей в гораздо меньшей степени скован витальностью, менее захвачен организмом, более отрешен от влияния среды. Наиболее изящное, страстно идеалистическое метафизическое конструирование, альтернативные стили жизни – та новая символическая реальность, которую создают мыслители "не от мира сего".

Группа знаков со средним уровнем жизнестойкости менее определена в фиксации приоритетов в отношениях с миром. Соответственно, и в метафизических выражениях они не столь определенны и симптоматичны, как характерные знаки первых двух групп. Однако и здесь вырисовываются некоторые метафизические профили, концептуализации интенций данных психотипов. В них велико стремление к сочетанию внешнего и внутреннего, часто они разрываемы альтернативными стремлениями.

Порядок рассмотрения, таким образом, задан фиксацией распределения витальности в зодиакальных группах: сильные, слабые, средние. Сразу подчеркнем, слова "сильные-слабые" ничего не говорят о достоинствах или недостатках, ущербности или каких-то преимуществах в философии: сила заглушает нередко разум, дух; слабость обесценивает жизнь, но иногда культивирует дух. Метафизические учения несоизмеримы и равно прекрасны.

В рассматриваемых по отдельности зодиакальных группах философов есть яркие репрезентанты, на которых и будет сосредоточено внимание. Как правило, это самобытные, признанные и потому лучше известные и изученные мыслители. Увы, но большинство, как впрочем и во всех остальных сферах человеческой жизнедеятельности, остается "молчаливым большинством".

Общечеловеческие интенции, задающие наше внимание и создающие характерное метафизическое напряжение мысли, присутствуют в каждом психотипе. Но в разной степени интенсивности и, соответственно, играют разную роль. У одних они носят атрибутивный характер, у других же они – модусы, зато другие – атрибутивны. На этом основана конвертация и взаимопонимание: все во всем – но в разной плюралистичной представленности.

Парад ярко витальных знаков начинают Львы. Не потому, что это царственный символ. Природная мощь сочетаема здесь с душевной цельностью, по крайней мере, в пике их метафизического взлета.

43 мыслителя знака Лев, т.е. родившиеся 23июля – 23 августа, курсивом те из них, которые мы считаем репрезентантами психотипа. Это: Трубецкой С.Н.(23 июля), Фишер К. (23 июля), Тённис (26 июля), Юнг (26 июля), Бутру (28 июля), Кассирер (28 июля), Липпс Т. (28 июля), Поппер (28 июля), Фейербах (28 июля), Кершенштейнер (29 июля), Токвиль (29 июля), Вебер Альфред (30 июля), Холдейн (30 июля), Фрайер (31 июля), Кузанский (1 августа), Ламарк (1 августа), Сеченов (1 августа), Кюльпе (3 августа), Окен (5 августа), Вовинарг (6 августа), Мальбранш (6 августа), Мюллер-Фрейенфельс (7 августа), Хатчесон (8 августа), Молешотт (9 августа), Пиаже (9 августа), Богданов (10 августа), Хокинг У.Э. (10 августа), Галлингер (11 августа), Хоманс (11 августа), Шрёдингер (12 августа), Орстед (14 августа), Антони (15 августа), Олл (15 августа), Вундт (16 августа), Лабрюйер (16 августа), Шиллер Фердинанд (16 августа), Райл (19 августа), Бультман (20 августа), Тиллих (20 августа), Шелер (22 августа), Агрикола (23 августа), Щульце (23 августа), Фриз (23 августа).

Мыслители этого знака имеют ярко выраженную склонность к холизму идеалистического толка. Другими словами, они настроены воображать и искать глубинную универсальную духовную целостность мира, которая воспринимается ими как высшая и всеохватывающая ценность. Все едино и одно, имеет некоторый высший смысл и основание, постичь которые и означает открыть сокровенную тайну бытия мироздания и человека. Философы этого знака довольно часто проповедуют пантеизм. Мир и человек растворяются в Боге. Все существует в Боге и познается только посредством Бога, который оказывает влияние везде и всюду (Мальбранш, Кузанский). Истина есть целое (Холдейн, Антони). Мир есть целесообразное развитие божественной мировой воли (Вундт, Шиллер Фердинанд, Бультман). Даже если и мировой дух слаб в отношении способности физически влиять на ход мировых дел (Шелер), все равно только он является средоточием вселенского смысла и через акты сублимации задает высшую цель мирозданию.

Антропологически настроенные философы, считающие "нашим миром" только человечество и сопряженное с ним природное окружение, полагают на роль объединяющего начала "квинтэссенцию человеческого": "коллективное бессознательное" (Юнг), "способность производить символическую реальность" (Кассирер), "разум и любовь" (Фейербах).

Раз в мире есть глубинное, высшее основание, то его самореализация, саморазвертывание и составляет высшую цель мироздания, если таковая у него есть. Львы настроены решительно телеологично. Манифестация метафизического великолепия и сакрального смысла высшего объединяющего начала, достижение возможно максимальной полноты его бытийного проявления в противовес началам множественности, плюрализма, относительности – таковы мотивации философского поиска Львов. Высшие цели: "Бог", "соборность" (Трубецкой С.Н.), "открытое общество" (Поппер), "истинно-человеческая любовь" (Фейербах), "свобода и равенство" (Токвиль), "духовность религий" (Юнг).

Служить реализации высшей цели – категорический императив психотипа Львов. Человек – средоточие мировой сублимации, точка соединения мирового духа и порыва, установление вселенского смысла (Шелер). Потому особое внимание философы-Львы уделяют обоснованию высокой миссии человека во вселенной, необходимости активного, жертвенного служения, собранности и героического энтузиазма. От человека требуется "мужество быть" (Тиллих), борьба против бездуховности, ненависти, рабства и вражды (Поппер, Токвиль), обязанность служить развитию нравственно-религиозной силы народов (Фриз), этика активного действия (Шиллер Фердинанд). Величие, слава, значительность будут тому заслуженной наградой.

Приоритетные ценности психотипа связанны с его "естественной метафизикой". Это связанный с холизмом коллективизм: главное – человеческий род, отдельный человек его функция (Фейербах), истина – организующая форма коллективного опыта (Богданов). Даже для Поппера, известного борца с холизмом и коллективизмом, важны скорее все те же параметры целостности и условия стабильной цельности "открытого общества" как суммы атомарных индивидов, нежели действительно-конкретные интересы отдельного человека. Всякий абстрактный индивидуалист – холист "наизнанку".

Другие ценности: душевная цельность и целеустремленность (Кершенштейнер), личное достоинство (Фриз), твердая воля и самодисциплина разума (Фейербах), интуитивное схватывание мировой сути, идеация (Шелер), собранность и терпение (Шелер).

Если Лев – знак рыцаря идеи, глубокие интенции которого нацелены на преобразование мира в соответствии с неким высшим абстрактным принципом, то Скорпион - знак ego и воли.

Но ego здесь экстравертно и экспансивно – оно в центре бытия, оно тождественно бытию как таковому, оно стремится формировать и мир по своей мерке. Как правило, это трудноосуществимо в реалиях, а не в воображении. Тогда это ego восстает, бунтует против мира, либо замыкается в величественности собственного внутреннего мира, превосходящего по сложности и страстности мир внешний. Причем это ego по природе своей не рациональное или мистико-идеалистическое, а чувственно-страстное, чувственно-волевое, переживающее, экзистенциальное "Я". Оно-то и стоит в центре метафизик Скорпионов.

54 мыслителя знака Скорпиона, т.е. родившиеся 24 октября – 22 ноября: Ровесон-Молье (25 октября), Штирнер (25 октября), Рейнгольд (26 октября), Уорнер (26 октября), Гюйо (28 октября), Дриш (28 октября), Корнелиус Янсений (28 октября), Эразм Роттердамский (28 октября), Айер (29 октября), Ах (29 октября), Мейнеке (30 октября), Ван Янмин (31 октября), Рюдигер (1 ноября), Блондель (2 ноября), Сорель (2 ноября), Мальро (3 ноября), Кавелин (4 ноября), Мур (4 ноября), Выготский (5 ноября), Камю (7 ноября), Ломоносов (8 ноября), Фреге (8 ноября), Эббингаус Ю. (9ноября), Брюнсвик (10 ноября), Либерт (10 ноября), Лютер (10 ноября), Ройс (10 ноября), Шиллер Фридрих (10 ноября), Достоевский (11 ноября), Олпорт (11 ноября), Маутнер (12 ноября), Циен (12 ноября), Августин (13 ноября), Лафатер (15 ноября), Михайловский (15 ноября), Д`Аламбер (16 нояюря), Бенц (17 ноября), Бёме (17 ноября), Бейль (18 ноября), Ломброзо (18 ноября), Маритен (18 ноября), Реймекер (18 ноября), Авенариус (19 ноября), Дильтей (19 ноября), Тейхмюллер (19 ноября), Вольтер (21 ноября), Морган Л.Г. (21 ноября), Рей (21 ноября), Шлейермахер (21 ноября), Бернхем (22 ноября), Жид (22 ноября), Липпс Х. (22 ноября), Сковорода (22 ноября), Стюарт Д. (22 ноября).

Волюнтаризм – профилирующая интенция метафизиков, родившихся под знаком Скорпиона. Мир представляется либо в виде своеволия мирового Субъекта (неявная проекция своего ego), либо иррациональной жизненности. Так Маритен утверждает об онтологическом приоритете индивидуального бытийствования. Это отдельное или "субъект" есть универсальная субстанциальная единица мироздания. Мир "субъектообразен" - состоит из отдельных конкретных индивидуалий, которые имеют субъектные черты - целостность, автономность, самодостаточность, спонтанную внутреннюю активность, качественную своеобразность. Бог – высший Субъект, силой своей воли и мысли сотворивший мир из "ничего" и его же каждый момент контролирующий (Августин, Лютер). Мир есть "принципиальная координация" субъекта и объекта, одно без другого не мыслимо и не осуществимо, утверждал Авенариус. Единственная реальность – это самосознание, заявлял Штирнер, нечто имеет ценность лишь постольку, поскольку служит "Я", у "меня" нет ничего, кроме "меня", Единственного. Субъективный дух – основное начало всего мира, мир существует в субъекте (Ван Янмин). Островком смысла в мире абсурда полагал человека Камю. Бытие – это универсальный жизненный порыв (Гюйо, Дриш), а воля – видовая характеристика человека (Шиллер Фридрих). Жизнь каждого индивидуума творит сама из себя свой собственный мир, как утверждает Дильтей, жизнь и жизненный опыт каждого человека уникальны. И сама жизнь неподвластна фиксации, а тем более расчленяющему анализу - в силу своей перманентной текучести и бесчисленной являемости форм переживания отдельным людям.

Что делать человеку-Скорпиону в подобной "негостеприимной, иррациональной вселенной", являющейся следствием его же интенционально-настороженного отношения к миру? "Бунтую – значит существую": ответ Камю. Культура может быть представлена только бунтарями, они ответственны только перед Богом – полагал Жид. "Рабство воли" (Лютер), полная покорность Богу и смирение гордыни (Августин, Достоевский) – только и приведут к искомому успокоению неистовых страстей, самопожирающих души Скорпионов. Но и покорность мыслителей-Скорпионов пред Богом достаточно условна. Эти условия: непременная любовь Всевышнего конкретно к данному человеку, признаки которой истово ищутся (Августин, Достоевский), его непременно добрая воля (Лютер говорит: "Бог не может и не хочет позволять господствовать над душой никому, разве лишь самому себе"). Человек почти на равных с Создателем и обладает силой быть соперником Всевышнего (Мальро). Более рационалистично настроенные философы и психологи этого знака определяют в качестве единственно аутентичной цели человеческого существования реализацию индивидуальности, заложенной в человеке идеально (Шлейермахер), самоактуализацию своего жизненного потенциала (Олпорт).

Соответстующие ценности психотипа: иррационализм, явное предпочтение, отдаваемое интуиции, вере, мистическому постижению (Беме, Лафатер, Ройс, Блондель). Рационализм ограничен скептицизмом и язвительностью или скрытой иррациональностью (Вольтер, Бейль, Айер, Мур). Собственность себя (владение собой, независимость) и своя собственность, экспансия, обладание вещами и людьми – глубинные экзистенциальные приоритеты Скорпионов. Достаточно сбалансированное сочетание воли и уверенности, интуиции и рассудочности определяют большую значимость ценности успеха и прагматизма, пути к нему. Но амбиции и жизненная сила знака всегда ждут большего величия и собственности, которые реальная жизнь дает очень редко. Отсюда героический пессимизм как жизненная позиция (Камю, Вольтер).

Философствование Овнов представляет собой взрывчатую суггестивную смесь рационализма и страсти убеждения, порожденную энтузиазмом большого потенциала витальности. Это философы-конструкторы, отвергающие прозаику материальной действительности за ее пресность, ничтожность, несоразмерность ожиданиям яркости и героизма, и создающие взамен ее новую, идеалистическую действительность, более "правильную" и убедительную нежели чем удостоверяемая чувствами.

44 мыслителя знака Овен, т.е. родившиеся 21 марта – 20 апреля: Кун Х. (22 марта), Гартман Эд. (23 марта), Фромм (23 марта), Райх (24 марта), Герцен (25 марта), Ритчл (25 марта), Тулмин (25 марта), Остин (26 марта), Пфайль (26 марта), Шпет (26 марта), Баадер (27 марта), Манхейм (27 марта), Бжезинский (28 марта), Бюхнер (28 марта), Зигварт (28 марта), Лаплас (28 марта), Гейнтель (29 марта), Юнгер Э. (29 марта), Маймонид (30 марта), Оппенгеймер Ф. (30 марта), Декарт (31 марта), Рау (31 марта), Бергман Ю. (1 апреля), Мунье (1 апреля), Вейнингер (3 апреля), Киреевский (3 апреля), Гоббс (5 апреля), Фурье (7 апреля), Гуссерль (8 апреля), Гуго Гроций (10 апреля), Леви-Брюль (10 апреля), Фишер А. (10 апреля), Чирнхаузен (10 апреля),Лассаль (11 апреля), Вертхеймер (14 апреля), Местр (14 апреля), Тойнби (14 апреля), Шлик (14 апреля), Дюркгейм (15 апреля), Леонардо да Винчи (15 апреля), Пуаре (15 апреля), Фрауэнштедт (17 апреля), Фехнер (19 апреля), Розанов (20 апреля).

Большинство Овнов-философов являют пример идеалистической самодисциплины и одухотворения своей первичной, имманентной им большой жизненной энергии. Витальность покоряется дисциплине разума и сообщает ему невиданную мощь и самоуверенность. Ярчайший репрезентант знака – Декарт, откровенно рассказывающий читателям не только о своих идеях, но и о путях к ним. Во многих местах он признается о больших волевых усилиях, требующихся для того, чтобы справиться со своей натурой, заметим, весьма мощной по жизненному потенциалу. Потому надо, писал Декарт, всегда стремится побеждать скорее себя, чем судьбу, изменять свои желания, а не порядок мира и вообще привыкнуть к мысли, что в полной нашей власти находятся только наши мысли. Признаюсь, отмечал Декарт, что требуется продолжительное упражнение, чтобы привыкнуть смотреть на вещи под таким углом.

Внешняя реальность не собирается вам подчиняться? Тем хуже для нее, утверждает философ-Овен, мы создадим свою, более истинную. Дух, и даже только дух, существует в себе самом и для себя самого, независим, и в этой независимости, и только в ней может изучаться истинно рационально – полагает Гуссерль. Что же касается природы в ее естественнонаучной истине, продолжает он, то она только по видимости самостоятельна. Ибо истинная природа в ее естественнонаучном смысле есть продукт исследующего природу духа.

На первом плане у Овнов самоутверждение, но не прямое, эгоистическое, а посредством полагания идеалистической вселенной, вселенной мысли, аутентично-человеческой. Кредо подобной человеческой ориентации на дух как онтологическую подлинность сформулировал тот же Декарт в знаменитом "Я мыслю, следовательно существую". Эта онтологическая формула – трамплин для конструирования идеалистических миров в оппозиции очевидности повседневной действительности: Декарта и Гуссерля, Манхейма и Дюркгейма, Мунье и Гейнтеля, Киреевского и Бергмана, Тойнби и Райха. В основание подобных миров лежат идеалистические принципы: врожденные идеи (Декарт); эйдосы, мировой горизот интенциональности, пра-Я (Гуссерль); космические первоначала "ин" и "янь" (Тойнби); смыслы-первоначала (Шпет); коллективные сознание и бессознательное (Дюркгейм, Манхейм); универсальная космическая жизненная энергия (Райх).

Эти "настоящие реальности" вполне объективны и самодостаточны, движимы своими внутренними законами: жизни цивилизаций (Тойнби), общественной дифференциации (Дюркгейм), саморазвития общности свободных личностей (Мунье), изменений стандартов рациональности и понимания (Тулмин), изменений совокупной психической общественной жизни (Манхейм). Потому это холистские реальности, где отдельное подчиняется целому, всеобщей причинно-следственной связи, детерминизму (Лаплас). Детерминизм "вовне", вполне признаваемый самосознанием, ибо оно само его и создает, дополняется свободой "внутри".

Рационализм Овнов не чисто абстрактно-понятийный (каковой он, забегая вперед, у Дев). Он несет в себе серьезное оплодотворение первичной жизненностью. Даже у Декарта, казалось бы общепризнанного рационалиста мысли, мы видим преклонение перед интуицией, а его критерии интеллигибельной истины - "ясности" и "отчетливости" - представляют собой прямые экстраполяции в мысль зрительных, эмпирических характеристик.

Для философов этого знака характерна большая самоуверенность и амбиции. Дайте мне материю и движение, и я построю вам из этого вселенную, заявлял Декарт. Я знаю также, продолжал он, что может пройти много веков, прежде чем из моих начал будут выведены все истины, какие из них можно извлечь. Хочу ли я, чтобы распространялось мое учение? – риторически вопрошал себя Розанов. И сам же себе скромно отвечал: нет, вышло бы большое волнение, а я так люблю покой.

Приоритетные ценности стоического, идеалистического психотипа Овнов: презрение к повседневной действительности, самоутверждение и внутренняя дисциплина, оптимизм, новизна и оригинальность (я родился с таким умом, характеризовал себя Декарт, что главное удовольствие при научных занятиях для меня заключалось не в том, что я выслушивал чужие мнения, а в том, что я всегда стремился создавать свои собственные).

Присутствуют среди мыслителей, родившихся под знаком Овна, и те, которые, напротив, приняли и концептуализировали в своих учениях свой природный психотип в его первозданности, отказавшись от его интеллектуальной сублимации. Вселенная есть совокупность тел. Нет никакой реальной ее части, которая не была бы телом. Среди людей же идет "война всех против всех". Эти положения, утверждающие преобладание чувственности над размышлениями, эгоистическо-животного естества человека принадлежат Гоббсу и Бюхнеру. Культ чувственности, метафизация совокупления – мы встречаем у Розанова. То же встречается и у других знаков.

Тельцы имеют жизненный настрой, во многом схожий и Львами, и с Овнами. Отличает их особого типа реализм. Для них характерно сочетание здравой рассудочности, реализма в постижении наличного сущего с сильнейшей этической озабоченностью полагания высшего метафизического и ценностного идеала.

49 мыслителей знака Телец, родившиеся 21 апреля – 20 мая: Бриджмен (21 апреля), Вебер Макс (21 апреля), Мартино (21 апреля), Тэн (21 апреля), Штумпф (21 апреля), Кант (22 апреля), Ленин (22 апреля), Розенкранц (23 апреля), Планк (23 апреля), Марк Аврелий (26 апреля), Витгенштейн (26 апреля), Рид Т. (26 апреля), Риль (27 апреля), Спенсер (27 апреля), Пуанкаре (29 апреля), Шнейдер (29 апреля), Штерн (29 апреля), Циглер (30 апреля), Тейяр де Шарден (1 мая), Хомяков (1 мая), Новалис (2 мая), Штеффенс (2 мая), Абрахам (3 мая), Маккиавели (3 мая), Гексли (4 мая), Гербарт (4 мая), Кьеркегор (5 мая), Маркс (5 мая), Шуппе (5 мая), Краузе (6 мая), Робеспьер (6 мая), Фрейд (6 мая), Лебон (7 мая), Юм (7 мая), Ортега-и-Гассет (9 мая), Барт Карл (10 мая), Белл (10 мая), Бернал (10 мая), Виндельбанд (11 мая), Снельман (12 мая), Оуэн (14 мая), Шнайдер (15 мая), Ринтелен (16 мая), Бакунин (18 мая), Карнап (18 мая), Рассел (18 мая), Фихте (19 мая), Милль Джон (20 мая), Морено (20 мая),

Реализм психотипа Тельцов означает их пристальное внимание, вчувствование, вглядывание в окружающее, "вспарывание" реальности, выявление ее действительных глубинных структур. Кант, репрезентант знака, нашел удачный термин: "схватывание" реального и перенос его, для последующего вскрытия, в сознание. Львы полагают взамен реальности ее романтико-героическую версию, Скорпионы конфронтируют с реальностью, стремясь заменить ее своим смыслом, Овны презирают обыденность и заменяют ее величественной идеалистической конструкцией. Овны же наиболее действенные рационалисты. Они пытаются схватить в понятиях действительные эмпирические отношения, а не представления о таковых в массовом сознании их эпохи и культуры. Здесь рационализм - синоним практической эффективности объяснения, соразмерности реалиям, наблюдательности и умения концептуализировать явное, настолько явное, что именно потому и не воспринимаемое многими. Потому мы можем встретить среди Тельцов совершенно специфических рационалистов, которых в историко-философских клише называют "иррационалистами". Например, это Юм, развеявший многие рационалистические догмы того времени: положение Декарта о простоте, самоочевидности и доступности понимания собственного "Я", каузальность, всеобщность как "законы" мышления. Но бесспорны его реализм, свежесть взгляда, отсутствие захваченности мыслительной традицией. Он концептуализировал действительное обстояние дел, саму реальность, вне приукрашивания ее мыслью: релятивизм, привычки, веру, предпочтения в нашем мышлении. Или Кьеркегор, показавший себя здравым реалистом в атмосфере господствовашей в его время суггестии тотального идеализма Шеллинга и Гегеля. Он вполне правомерно заявляет о неуместности философии как чистой теории, абстрактной науки об абсолютном духе для реального существования человека. Философия имеет смысл только если она принимает во внимание реального человека с его страстями и нуждами, надеждами и страхами, а не "ходячую абстракцию".

Парад идей, вскрывающих скрытые структуры, "пружины" реальности, выглядит внушительно: логика общественно-экономических формаций (Маркс, Ленин); индивидуальные рисунки экзистенция (Кьеркегор, Ортега-и-Гассет); законы политической целесообразности (Маккиавели); логические, атомарные факты как элементы языковой действительности и их комбинации (Рассел, Витгенштейн, Карнап); трехсоставная структура личности, либидо (Фрейд); упорядочивание и сосредоточение как суть мировой эволюции (Спенсер, Тейяр де Шарден); идеальные типы как схемы социологического исследования, рациональность как основная характеристика современного общества (Вебер); операции как единицы научного исследования (Бриджмен); схемы опыта, трансцендентальная апперцепция (Кант, Фихте, Виндельбанд).

Зоркость видения универсальных схем в "самой действительности" порождает мессианско-пророческий настрой. Эти люди полагают, что они видят потаенную логику мироздания и его высшие цели-смыслы. Это порождает истовую веру в свой образ мира как теоретический эквивалент самой реальности и нетерпимость ко всем прочим мнениям. Они видят истинный смысл мироздания, человеческого бытия: "точка Омега" (Тейяр де Шарден); "коммунизм" (Маркс, Ленин); "соборность" (Хомяков); "анархическое общество" (Бакунин); "свободное человечество" (Робеспьер); "мировая демократия" (Рассел); "духовная общность человечества как суверенных, самоответственных личностей" (Кант, Фихте) и мн. др.

Человеческое предназначение, как и у Львов, - служить высшей цели. В отличии от последних, у Тельцов больший ригоризм, требование безусловного выполнения долга. Это концептуализированно Кантом в знаменитом "категорическом императиве". Резкость и непреклонность, воинственность можно видеть у Маркса, Робеспьера, Фрейда, Кьеркегора, Витгенштейна, Ленина и др. Они – Учителя, пророки, за которыми должны следовать покорные массы. Интеллектуальный аристократизм, с той или иной степенью успешности вуалируемый ими самими, - явная производная от качеств провидцев реальности и установителей Целей. Интеллектуальный аристократизм сопутствуем развитой иронией и сарказмом.

Поскольку они "ничего не выдумывают", "действительно" концептуализируя существенную сторону самой действительности, – они добровольные детерминисты. Эти философы чувствуют, как никто другой, пульсацию и движение самой реальности, а потому знают непреклонность ее законов и ее хода. Человек здесь лишь ничтожный эпизод в грандиозном вселенском расписании. Это наполняет их настроениями фатализма (Маркс, Ленин), стоического пессимизма (Марк Аврелий).

В духовной деятельности Тельцов весьма явственны усилия сублимации большого витального потенциала в самородные идеалистические формы. Наиболее ярко эти усилия концептуализировал Фихте в описании онтологического генезиса творчески-этического "Я" через духовный титанизм самоформирования, саморасщепления на "Я" и "не-Я". Аналогичный генезис описывает и Тейяр де Шарден как появление имманентной человеческой сущности в контексте психоэнергетической эволюции вселенной – рефлексии. Кант и Виндельбанд выразили и характерное для людей своего психотипа отношение к природности. Обычно спокойный и уравновешанный Кант совершенно выходил из себя и обрушивался на привычки, управляющие нами вне нашего сознательного внимания и самоконтроля, считая их худшим проявлением животности в человеке. Жизнь есть борьба между тем, чего хочу "Я" и чего хочет то животное, в котором "Я" обитаю – афористично определял содержание понятия "свобода" Виндельбанд.

Группа знаков с ослабленной витальностью представляет иную антропологическую ситуацию. Как известно, природа изначально дорога самой себе. Это означает, что в эволюции живого мы видим просто разные пути самоутверждения. Нет ничего "изначально слабого" – без "силы" в другом отношении. В противном случае это нарушение одной из фундаментальных пропорций самоутверждений бытийных определенностей живого: эффективности выживания.

Группы знаков со сниженной природной витальностью дают человечеству большую группу рационалистов, прагматиков, идеалистов, мистиков и мечтателей, более погруженных в себя, нежели склонных к активному освоению мира.

Мыслители знака Дева представляют собой людей "чистого мышления", рационалистов чистой пробы во главе с Гегелем. Их рациональность и прагматизм имеют своей основой мысль, мыслящую схематизацию реальности – как то должно быть в мысли, а не как Тельцы - при помощи мысли попытка вскрытия "самой реальности".

50 мыслителей знака Дева, родившиеся 24 августа – 23 сентября: Хёне-Вронский (24 августа), Гердер (25 августа), Ламберт (26 августа), Гаман (27 августа), Гегель (27 августа), Ковалевский (27 августа), Гете (28 августа), Локк (29 августа), Бохеньский (30 августа), Форберг (30 августа), Хартли (30 августа), Гельмгольц (31 августа), Торндайк (31 августа), Бергер И. (1 сентября), Бехер (1 сентября), Юнгер (1 сентября), Оствальд (2 сентября), Мак-Таггарт (3 сентября), Плеснер (4 сентября), Беккер (5 сентября), Кампанелла (5 сентября), Трешов (5 сентября), Циолковский (5сентября), Бруно Бауэр (6 сентября), Мендельсон М. (6 сентября), Гобгауз (8 сентября), Икскюль (8 сентября), Мерсенн (8 сентября), Толстой (9 сентября), Пирс Ч. (10 сентября), Адорно (11 сентября), Базедов (11 сентября), Джинс (11 сентября), Касснер (11 сентября),Франц (12 сентября), Гумбольдт А. (14 сентября), Неттесхейм (14 сентября), Дельп (15 сентября), Ларошфуко (15 сентября), Лацарус (15 сентября), Тетенс (16 сентября), Помпонацци (16 сентября), Турнвальд (18 сентября), Берталанфи (19 сентября), Брайтмен (20 сентября), Опзомер (20 сентября), Унамуно (22 сентября), Лосев А.Ф. (23 сентября), Трубецкой Е.А. (23 сентября), Плокке (23 сентября).

Для философов-Дев характерна тотальная рационализация действительности, концептуализированная в знаменитом гегелевском: "все действительное разумно, все разумное дейстительно". Для Гегеля субстанциальное начало, основа мира - объективное, самоформирующееся идеальное. Разум есть субстанция, считал он, то, благодаря чему и в чем вся действительность имеет свое бытие, разум есть безграничная мощь. Причем надо иметь в виду, что для Гегеля это не просто "объяснительный принцип", - это и есть настоящая, фактическая реальность - бытийное полагание "разума" в саму онтологическую "плоть" вселенной. Мак-Таггарт утверждал, что единственной, исключительной реальностью обладает множество духовных сущностей, каждая из которых персональна /конкретна и индивидуализированна/ и находится в связи соотношения с другими, подобными ей. Космологический процесс, полагал Циолковский, есть ряд циклических усовершенствований бытия. Все разумные существа заботятся о мировом целом, которое одушевлено на всех ступенях (все животные – субъекты, полагал Икскюль). Природа и есть Бог, всеведение, а мир есть целое, движимое внутренними идеалистическими силами к высшей цели через ряд этапов, разум со временем приобретет неоспоримое господство над миром (Гердер, Гете, Бергер И., Гобгауз, Гумбольдт Алекс., Хёне-Вроньский, Трубецкой Е.А.) Холизм, телеология, прогрессизм - несомненые склонности этого рационализированного психотипа.

Как понимают человека рационалисты-Девы? Конечно же только через мысль, причем высшие мысленные способности. Базовое качество человека - это его способность к самососредоточенности (Плеснер), а через нее к идеаль­ному выключению "Я" из наличного пространственно-временного конти­нуума во вневременную сферу самосознания /"ничто"/, где толь­ко он и получает возможность самоосмысления и самосозидания /"ради­кального авторства своего живого существования"/. Затем же, вернув­шись из погруженности в мир самосознания /а это та "пауза" вневременного бытия духа, которая и отличает нас от животных/ в "тоталь­ную конвергенцию окружающей среды и собственной плоти", он сможет стать "субъектом своего переживания, своих восприятий и своих дейст­вий. Отмирание индивидуальной рефлексии, замена ее стандартными мыслительными клише – явный признак регрессивных социально-антропологических изменений в современном обществе, полагает Адорно.

Однако кроме философии, как известно, есть жизненный мир, в котором скорее по законам повседневности живут люди, от природы нацеленные на анализ и вдумчивость. Концептуализацию интенций житейского рационализма осуществил американский философ-Дева Пирс. Наши убеждения суть фактически прави­ла для действия, считал Пирс. Для того, чтобы выяснить смысл какого-либо утвержде­ния, мы должны лишь определить тот способ действия, которое оно спо­собно вызвать: в этом способе действия и заключаются для нас все зна­чения данного утверждения. Поэтому, чтобы добиться полной ясности в наших мыслях о каком-нибудь предмете, мы должны только рассмотреть, какие практические следствия содержатся в этом предмете, т.е. каких мы можем ожидать от него ощущений и к какого рода реакциям со своей стороны мы должны подготовиться. Значение как таковое есть предвидимый опыт. Похожие мысли высказывал ранее Пирса Кампанела. Сохранение и поддержание собственного бытия – высшая цель поведения. Воля человека целиком и полностью направлена на власть, которая достигается благодаря знанию, которое и должно быть положено в основу воспитания.

Вполне предсказуемы приоритетные ценности психотипа: культ разума, рационализма, логики, дедукции, системности (создатель общей теории систем Берталанфи). Это скептики, не верящие в откровение и интуицию, настроенные весьма критически к действительности, которая всегда "неразумна" ("срывание всех и всяческих масок" Толстого). И одновременно, подобная гиперрациональность не имеет, за редким исключением, витального базиса жизненной страсти самоуверенности. Что порождает подспудные (иррациональные) сомнения, шатания, личностные кризисы, двойную жизнь рационализированного сознания и неведомого, не признаваемого им биологического начала.

Философы, родившиеся под знаком Весов совмещают в своем мироощущении интенцию гиперрационализации Дев и экзистенциальную эгоистическую страсть Скорпионов.

47 мыслителей знака Весы, родились 24 сентября – 23 октября: Лилеквист (24 сентября), Ласк (25 сентября), Отто (25 сентября), Файхингер (25 сентября), Рейхенбах (26 сентября), Хайдеггер (26 сентября), Амьель ( 27 сентября), Боссюэ (27 сентября), Ланге (28 сентября), Мопертюи (28 сентября), Рейнингер (28 сентября), Бюхнер (29 сентября), Ратенау (29 сентября), Брунер (1 октября), Шпанн (1 октября), Махатма Ганди (2 октября), Тейлор (2 октября), Ландберг (3 октября), Порецкий (3 октября), Тоффлер (4 октября), Гайм (5 октября), Дидро (5 октября), Больцано (5 октября), Лабертоньер (5 октября), Эдуардс (5 октября), Бор (7 октября), Ван Фучжи (7 октября), Кречмер (8 октября), Болингброк (10 октября), Лавджой (10 октября), Кельзен (11 октября), Кларк (11 октября), Гильденбранд (12 октября), Даусон (12 октября), Пишвара (12 октября), Ницше (15 октября), Каутский (16 октября), Альтюсер (16 октября), Вудвортс (17 октября), Сен-Симон (17 октября), Бергсон (18 октября), Крамер (18 октября), Ратке (18 октября), Фулье (18 октября), Фичино (19 октября), Чжу Си (19 октября), Юнгиус (22 октября).

Философствование Весов замкнуто на анализе своих переживаний, экзистенциальной рефлексии, которая часто "опрокидывается" на мир. Соединение razio и переживания сделало возможным концептуализацию воления (Ницше) и субъективного времени (Бергсон, Хайдеггер). Мыслители этого знака интровертированы - не на чистую мысль, как Девы, а на волевых и временных переживаниях собственного ego. Скорпион стремится свое ego встроить в реальность так, чтобы она, по крайней мере ее ближайший круг, зависела и благововела перед ним. Здесь практический напор и освоение. Весы исследуют, "пробуют на вкус", растекаются мыслью внутрь своих переживаний, смакуют, узнают их, получая от этого ни с чем не сравнимую радость наполнения пониманием своего бытия. Его освоения, делания своим. Им это важно: узнать себя, схватить и зафиксировать в устойчивых формах. Иначе оно ускользает. Это вечно текучее, беспокойное, переменчивое, ускользающее временение субъективности. По этой матрице, через переживание субъективности, воспринимается и внешний мир.

Философы этого психотипа схватывают и концептуализируют субъективность в ее беспокойстве и непрерывности становления. Наиболее яркие воплощения можно встретить - у Ницше (воление как онтологическая динамика "центров сил"), Бергсона (жизненный порыв, длительность), Хайдеггера (забота как "забегание вперед" в человеческом существовании), Фулье (душевное, т.е. воля и стремление как истинная сущность вещей).

Несомненен устойчивый интерес к органическому фактору в человеке. Мысль всегда имеет четкие корреляции, взаимные зависимости с организмом. Вероятно, вовсе не случайна метафора "весов" в обозначении людей этого психотипа: поиск баланса, гармонии занимает много места в их метафизических изысканиях. Психический склад зависит от телесной конституции (Кречмер), мысли и решения проблем зависят от целостного контекста окружения (Дьюи), поведение человека обуславливается не социальными институтами, а, в конечном счете, психофизиологическими особенностями человеческого организма (Ландберг), человеческие ценности есть условия выживания зоологической группы homo sapiens (Ницше).

Особое место занимает в метафизике Весов проблема переживания субъективного времени. Бергсон и Хайдеггер вводят время в определения мироустройства и человеческого существования: длительность суть жизненного порыва, а переживание-осознание конечности, неминуемости смерти – краеугольный камень идеалистического самосложения человеческой души. Время – ткань самого переживания, а значит и "материя" субъективности.

Философы этого знака в большей степени эмансипированы от схематизма, формальной жесткости рационализма (переживающая мысль и мыслящая эмоция). Понятийность как основная форма философствования признается, но вот в ее осуществлении допускается большая свобода. Отсюда плюрализм понятийных форм, их метафоричность. Ланге так вообще полагал, что метафизика возможна лишь как поэзия понятий, но не как наука. Человек нуждается в дополнении материальной действительности им самим создаваемым идеальным миром. Дух не мыслит (подобно интеллекту), утверждал Ратенау, но созерцает, инстинктивно, с помощью чувств, улавливает существенное в вещах, и потому не способен впасть в заблуждение.

Философия Весов очень субъективна и в отношении так называемых "абсолютных ценностей". "Переоценка всех ценностей" (Ницше), человеческое бытие (Dasein, вот-бытие) радикально конкретно и не может потому иметь трансцендентальных форм (Хайдеггер). Не существует ценностей, независимых от оценивающего субъекта, писал Рейнингер, познание ценностей есть познание собственных ценностей, создаваемых личностью. Все ценности и идеалы – только фикции, вторил ему Файхингер, или допущения, сделанные нами для преодоления затруднений мышления и достижения его целей. Они противоречат действительности, но служат мышлению и жизни. Истины конвенциональны и прагматичны (Дьюи).

Жизненные приоритеты органично вписываются в "пространство" подобных интенций: ненависть к обыденному, серости, стеснениям и всяческим ограничениям, стремление к свободе и личностному самосовершенствованию как профилирующее состояние (Сен-Симон, Махатма Ганди, Дидро, Альтюсер и др.) Бегство от эфемерности и зыбкости существования, поиск стабильности, основательности. Стремление к оригинальности, плюрализм как органичное состояние души. И, наряду с этим, бегство от ответственности, комплекс вины, пассивность во всем, что глубоко не задевает.

В ментально-психологической композиции мышления Рыб отчетливы два доминирующих мотива: надрывный пессимизм, разочарование в окружающей действительности и жажда иного, духовного устроения вселенной. Первое предполагает язвительный и скептический ум, второе – эмансипационную страсть к лучшему, свободному и насыщенному духовными радостями существованию.

42 мыслителя знака Рыбы, родившиеся 21 февраля – 20 марта: Ньюмен (21 февраля),Рейхлин (22 февраля), Шопенгауэр (22 февраля), Гартман Эд. (23 февраля), Ясперс (23 февраля), Пико делла Мирандола (24 февраля), Кроче (25 февраля), Лампрехт (25 февраля), Гельпах (26 февраля), Пихлер (26 февраля), Шефтсбери (26 февраля), Конрад-Мартиус (27 февраля), Мид Дж. (27 февраля), Ренан (27 февраля), Рикёр (27 февраля), Штейнер Р. (27 февраля), Вернадский (28 февраля), Монтень (28 февраля), Зиммель (1 марта), Берт (3 марта), Чербери (3 марта), Бердяев (6 марта), Вивес (6 марта), Масарик (7 марта), Гамильтон (8 марта), Кронер (8 марта), Грановский (9 марта), Шлегель (10 марта), Беркли (12 марта), Тард (12 марта), Пристли Джозеф (13 марта), Арон (14 марта), Мабли (14 марта), Эйнщтейн (14 марта), Беккария-Бонезана (15 марта), Линке (15 марта), Ильин (16 марта), Лейв (18 марта), Мерло-Понти (18 марта), Банзен (20 марта), Скиннер (20 марта), Франк Ф. (20 марта).

Рыбы – ярко выраженный идеалистический тип человеческого сознания. исходная интенция его организации – недоверие, глубокое сомнение в отношении объективности, единственности, подлинности повседневного социоматериального окружения. Не может она быть исчерпывающей и безусловной, это видимость, флер, иллюзия. Чувственное удостоверение сцеплено лишь с поверхностными явлениями мира. То, что мы принимаем за "объективный мир" есть лишь наше субъективное восприятие, считал Беркли. Мир – это наши воля и представление, уточнял Шопенгауэр. Мир есть переживание субъекта, уверял Зиммель, а картины мира – рациональные конструкции духа. Мы сами создаем то, что называем "материальным миром" посредством "объективирования", объяснял Бердяев, - бессознательного проецирования своих субъективных ощущений вовне и отношения к ним как к внеположенным (вследствии забвения своей духовной природы, грехопадения). Интеллект врожден нам, полагал Берт, он и создает, подтасовывает "под себя" реальность. Нет никакой природы, утверждал Кроче и Кронер, нет ничего реального, кроме духа.

Подлинное находимо вглуби – как объекта, мира, так и самой субъективности: они имеют одну, идеальную текстуру. Речь идет о мировой субъективности, подлинной субстанции сущего. Если у Дев мировой субъект – мысль, ее самоорганизация через онтологические ступени (a la Гегель), то всеобъемлющая субъективность в метафизических интуициях Рыб – восприятие, переживание, представление, воля. Не отдельного индивида, а "как таковые". Это "материалы существования" и вселенной, и отдельного человека. Их подлинность, суть. Людские тела, материальные объекты – преходящие воплощения вселенской субъективности. Последняя либо не имеет четких черт персоны, представляя собой чисто иррациональную мирообразующую стихию: мировую Волю (Шопенгауэр), жизнь (Зиммель, Банзен), мировое бессознательное (Гартман Эд.), первобытную свободу (Бердяев); либо же имеет некоторую абстрактно-волевую самоорганизацию: Бога (Беркли, Ильин, Рикёр), экзистенции (Ясперс), всеобъемлющего "Я" (Шлегель), антропокосмоса (Вернадский), Логоса вида (Конрад-Мартиус).

Человеческая субъективность – слепок с мировой субъективности, также в целом иррациональная стихия, хотя и отчасти при сохранении видимости разумного управления. Последнее все же лишь верхушка айсберга: рационализированный краешек психики. В основе всей нашей жизни: познания, практики и морали лежит воля и одна только воля (Шопенгауэр). Воля задает объективорование, она же лежит в основе выбора в пользу духа (Бердяев). Воля – предельная изначальность бытия человека, только с помощью воли он способен постигать смысл окружающего (Рикёр). "Дух века" определяется массовой психикой (Лампрехт). Отсюда – недоверие разуму, тяготение к интуитивным, мистическим, герменевтическим процедурам познания.

Ценности психотипа определяемы общеонтологической ориентацией на радикальную девальвацию общезначимого мира и создание ему идеалистических альтернатив. И все это на фоне трагико-героического (Банзен) жизненного тонуса. Обесценивание повседневности достигается широким использованием серых и черных красок в описании "ее подноготной": бытие сомнительно, люди суетны, разум бесполезен (Монтень); люди - слепые марионетки инстиктов самосохранения и размножения (Шопенгауэр); повседневность человеческого сущестования лживо, неподлинно (Мерло-Понти, Бердяев), зашифрованно социальной анонимностью (Ясперс). Пессимизм и скептицизм, как реакции отчаяния на стеснение и ограничение, недостаток витальных сил на преодоление, порой разрастаются до мизантропии и солипсизма. Что же позитивного и перспективного видят Рыбы? Покой либо борьбу, отдохновение усталого от жизни либо активное преобразование. Счастье невозможно в этом мире Воли или мирового бессознательного, лучшая участь – нирвана (Шопенгауэр), безболезненность (Гартман Эд.) Спасение человека – в нем самом, в его воле, решительности сознания к самоформатированию. В новообретаемом собственными усилиями растет новый источник онтологической силы: необходимо "пронизать собой" иррациональную стихию эмпирического мира (Ильин, Штейнер), стать "гражданами вселенной" (Вернадский). Проснуться, самообрести себя собственными же усилиями, сокрушив "шифр бытия" – единственно достойный человека путь (Бердяев, Мерло-Понти, Ясперс).

Философствование людей, родившихся во временном интервале года, обозначенном зодиакальной традицией как "Рак", представляет собой максимализацию интенций, характерных для интровертированной группы. Интенции неприятия повседневной действительности – в силу ее трудной переносимости, полагания долженствования другой, более аутентичной и близкой самосознанию, приобретают у Раков акцентированное выражение. Как и Рыбы, Раки конструируют своим воображением иную, идеалистическую действительность, значения которой, однако, еще дальше отстоят от привычного окружения.

49 мыслителей знака Рак, родившиеся с 22 июня по 22 июля: Гумбольдт В. (22 июня), Мак-Дугалл (22 июня), Вико (23 июня), Робине (23 июня), Куайн (25 июня), Оруэлл (25 июня), Бастиан (26 июня), Башляр (27 июня), Шпрангер (27 июня), Руссо (28 июня), Фробениус (29 июня), Бавинк (30 июня), Лихтенберг (1 июля), Лабриола (2 июля), Кафка (3 июля), Перри (3 июля), Крафт (4 июля), Коген (4 июля), Фогт (5 июля), Леезе (6 июля), Блох (8 июля), Дакю (8 июля), Ле Сенн (8 июля), Боас (9 июля), Селлерс (9 июля), Кальвин (10 июля), Пруст (10 июля), Нельсон (11 июля), Счиакка (12 июля), Чернышевский (12 июля), Гобино (14 июля), Мюллер (14 июля), Аббаньяно (15 июля), Кумберленд (15 июля), Лавелль (15 июля), Парето В. (15 июля), Булгаков (16 июля), Паульсен (16 июля), Мейнонг (17 июля), Генигсвальд (18 июля), Лаланд (19 июля), Фришейзен-Келер (19 июля), Маркузе (19 июля), Гартман Н. (20 июля), Кейзерлинг (20 июля), де Трасси (20 июля), Гамелен (22 июля), Фолькельт (21 июля), Стирлинг (22 июля).

Трагическое бессилие человека перед абсурдностью мира (Кафка) – метафизический лейтмотив всего умонастроя Раков. Всякое обращение к наличной действительности недопустимо, ибо не существует никакой метафизической основы действительности – уверяет Коген, - есть только одно мышление: мышление как мышление идеи и бытие как предмет мышления. То, что мы считаем реальностью, есть не что иное как комбинация врожденных специфических энергий наших органов чувств (Мюллер И.П.) Наша субъективность и порождает "реальность", подтверждает Мейнонг, - четыре класса переживаний соответствуют четырем классам предметов "реальности": представления, мысли, чувства, желания порождают объекты, объективное, достойное и желаемое. Мир, нас окружающий, есть мир страдания и боли, биологических инстинктов (Блох), где сама культура лишь случайность (Боас). Вне субъекта может быть только опять-таки же субъект, "транссубъективный минимум" (Фолькельт). И вообще, вопрос об объективной действительности не может быть разрешен никакой теорией познания (Нельсон).

Что же действительно? Настоящее бытие есть Бог, т.е. добро, ценность, идеал (Лавель), а центральная философская проблема – о соотношении недуховной жизни и духа (Леезе). Материальный мир есть проявление духовной божественной всеобщей жизни (Паульсен), бесконечного "Я", всеобщего духа (Ле Сенн).

Что делать человеку-Рабу в подобном мире? Одни Раки не видят позитива, настроены на равнодушие, другие же призывают к переживанию сопротивления (де Трасси). Мир недостоверен, а человек условен (Пруст), его ожидает печальная участь (Оруэлл). Голод – основной инстинкт человека, а надежда только отравляет наше существование (Блох), все идет к упадку и гибели (Гобино). Социальная действительность самодовольна, а массовый человек одномерен (Маркузе). От века одни люди предопределены к спасению, другие к проклятию и ничем это не изменить (Кальвин). "Назад к природе!" – призывал Руссо. "Заменим современный порядок новым приципом" – возражал Чернышевский. Некоторые же из Раков верят в возможность освобождения духовной сущности человека и самоосуществления (Кейзерлинг), в позитивный экзистенциализм (Аббаньяно).

Группа знаков со средним уровнем витальности не имеет четких экстравертных либо интровертных ориентаций. Люди этих групп могут найти "золотую середину" в поведении, выверить баланс отношений с миром. Они не фиксированы на внешнем или на внутреннем, что дает им большие возможности для внутренней раскрепощенности. Но и это качество гибкости, внутренней подвижности перехода от внешнего к внутреннему и обратно, усиленное до безмерности, может превратиться либо в мудрость двуликости, либо в слабость двуличия.

Психотип Стрельцов несет стремление соединять воедино разные тенденции: рационального и душевного постижения реальности, объективизма и субъективизма. Философские построения Стрельцов весьма эклектичны.

32 мыслителя знака Стрельца, родившиеся с 23ноября по 21 декабря: Бокль (24 ноября), Монтегю (24 ноября), Абт (25 ноября), Сеннерт (25 ноября), Винер (26 ноября), Спиноза (27 ноября), Данилевский (28 ноября), Кузен (28 ноября), Леви-Строс (28 ноября), Мэн де Биран (29 ноября), Плеханов (29 ноября), Кондильяк (30 ноября), Толанд (30 ноября), Тренделенбург (30 ноября), Карсавин (1 декабря), Визе (2 декабря), Карлейль (4 декабря), Рильке (4 декабря), Лосский (6 декабря), Марсель (7 декабря), Хёйзинга (7 декабря), Гольбах (8 декабря), Кропоткин (9 декабря), Клагес (10 декабря), Айдукевич (12 декабря), Парсонс Т. (13 декабря), Гейзенберг (15 декабря), Шмидт (15 декабря), Сантаяна (16 декабря), Щольц (17 декабря), Мейер (18 декабря), Рибо (18 декабря).

Философские проекты наиболее выдающихся Стрельцов-философов имеют отчетливо выраженный холистский характер. Но холизм этот не монистичен, т.е. не имеет одно, единое основание. Они пытаются объединить несоединимое: и мировой разум, и материю, и субъективность, и органическое.

Причиной самого себя и всего сущего, полагал Спиноза, является “субстанция” или “ Бог”. Все, что только существует, существует в Боге, и без Бога ничто не может ни существовать, ни быть представлено - это положение можно квалифицировать как “пантеизм”, отождествление всего, что есть с Богом. Бог действует единственно по законам своей природы и без чьего-либо принуждения. Спиноза по существу отказывается от Бога в его отличном от мира качестве и отходит тем самым от трансцендентного типа полагания значений “сверхреальности” как в христианстве, так и в восточной традиции – Бог есть имманентная причина всех вещей, а не действующая извне.

Весьма своеобразна онтологичес­кая модель мира Сантаяны: вселенная образуема пересекающимися, качественно различными бытийными "плоскостями" или "царствами бытия". Их четыре: "царство сущности", "царство материи", "царство истины" и "царство духа". Однако, по сути дела их два, онтологических начал - "материи" и трех идеальных "царств". "Царство материи" представ­ляет собой поток разнообразных физических процессов, динамических систем, находящихся во внешних отношениям друг с другом. Другими словами, "материя-субстанция" состоит из активных событий, в проти­воположность чему царства идеального образуемы из пассивных качеств, форм. Философскую систему Сантаяны часто называют платонистской. И действительно - мы видим отчетливый дуализм мира "форм-сущностей" и "материи". Но отношение между этими онтологическими началами в картине мира Сантаяны принципиально иное, нежели чем у Платона. Здесь активна материя, а сущность чисто пассивна - это инертный предмет, нечто неспособное к самодвижению. "Сущность" никогда ни­чего не выбирает и не влияет на что-либо ее выбирающее. Она входит в реальность только тогда, когда ее выбирают люди или вещи. В соот­ветствии с этим она ждет, пока ее воплотят или заметят, если при­рода или внимание когда-либо решат остановиться на ней или пройти через нее. Отсюда необычный, с точки зрения западноевропейской гносео­логии тезис о том, что истина следует за блужданиями материи, представляя собой "сияющую тень или полутень, которую субстанция отбрасывает на область сущности в силу своего существования и движения".

Подобные же объективно-идеалистические холистские реальности, сплавляющие воедино мышление и мир, объективность и субъективность, мы можем встретить и у других мыслителей-Стрельцов. Как и "мир-порядок", все формы социальной жизни, - заявляет Леви-Строс, - в основном одной природы, они состоят из систем поведения, представля­ющих собой проекцию универсальных законов, регулирующих бессознатель­ную структуру разума, на уровень сознания и социализированной мыс­ли. Мир - это порядок, совокупность универсальных структур, которые могут принимать как "физический" вид, так и "ментальный", - но в принципе они идентичны по своему со­держанию.

Мир – живое, органическое целое, но, вместе с тем (соединение несоединимого), он есть множество "субстанциальных деятелей", сверхвременных и сверпространственных, по существу ego-образных. Все имманентно всему – метафизический манифест эклектицизма Лосского. Все это постигается интуицией в живом созерцании. Целостность мира на основании триединства мы находим и у Карсавина.

Телеологическое органическое мировоззрение, объединяющее через движение (!) мышление и бытие мы встретим у Тренделенбурга, пантеистический символизм – у Карлейля, биоцентристскую метафизику, подчиняющую жизнь (тело и душа) уму при помощи воли и мысли – у Клагеса. Другие Стрельцы растворяли многообразие различений сущего в материи: Кондильяк, Толанд, Гольбах, Плеханов. Качества чувствительности и сознания – лишь более сложные проявления материального мира.

Целое же, как известно, несет в себе начала самоорганизации и саморегулирования. Иначе какое же это мировое либо социальное целое? Отсюда системность и детерминизм – также типические качества мышления Стрельцов. Свобода – это познанная необходимость (Спиноза); истина следует за блужданиями материи (Сантаяна); структуры бессознательного, мышления и языка, задают всю архитектонику социума (Леви-Строс); система экономических законов как итог деятельности народных масс определяет ход мировой истории (Плеханов); человеческое поведение – самоорганизующаяся система, чье функционирование есть: адаптация, целедостижение, интеграция и поддержание ценностного образца (Парсонс Т.).

Стремление сочетать противоположные наклонности характерно и для умостроя людей знака Козерога: рационализирование действительности вполне уживается с возвышенной мечтательностью, любовью ко всему сущему; признание одного, объединяющего начала с многоформенностью действительности; детерминизм и служение высшему целому с духовной независимостью.

55 мыслителей знака Козерог, родившихся 22 декабря –20 января: Бахофен (22 декабря), Реймар (22 декабря), Тейлор А.Э. (22 декабря), Бруннер (23 декабря), Лакруа (23 декабря), Ламетри (25 декабря), Паладьи (26 декабря), Ходсон (26 декабря), Гемстергейс (27 декабря), Кеплер (27 декабря), Литт (27 декабря), Эддингтон (28 декабря), Аст (29 декабря), Броуд (30 декабря), Кольбенгейер (30 декабря), Томазий К. (1 января), Ренувье (1 января), Цвингли (1 января), Форлендер (2 января), Цицерон (3 января), Ньютон (4 января), Суарес Ф. (5 января), Эйкен (5 января), Александер (6января), Бернштейн (6 января), Фрошаммер (6 января), Эллюль (6января), Эйслер (7 января), Роджерс (8 января), Пуфендорф (8 января), Бовуар (9 января),Лёвит (9января), Уотсон (9 января), Флоренский (9 января), Крузиус (10 января), Джемс У. (11 января), Титченер (11 января), Берк (12 января), Вивеканада (12 января), Дюринг (12 января), Песталоцци (12 января), Тарский (14 января), Швейцер (14 января), Лесевич (15 января), Прудон (15 января), Брентано (16 января), Соловьев (16 января), Сталь Ф. (16 января), Франк С. (16 января), Франклин (17 января), Монтескье (18 января), Дай Чжень (19 января), Конт (19 января), Секретан (19 января), Гайм (20 января).

Как уже отмечалось, группа временных интервалов рождений людей под знаками, отнесенными нами к средней витальности, характеризуема меньшей мировоззренческой однозначностью, меньшей предсказуемостью в отношении поведения, меньшей зависимостью - как от внешнего мира, так и от внутренних проблем. Но это задает и нечеткость, неустойчивость, подвижность их устремлений, мировоззренческих ожиданий, их большую "всеядность", эклектику. Они склонны сочетать и совмещать то, что другим показалось бы "неестественным".

Онтологические предпочтения Козерогов можно охарактеризовать как сакральный холизм: некоторое высшее, ценностное, идеалистическое, объединяющее основание мира, противостоящее грубой материальной действительности. Оно же его цель и смысл, объект высшего служения, предельной жизненной мотивации Козерогов. Абсолют и богочеловечество, их всеединство Соловьева; человечество как высший предмет религии у Конта; платонизм Брентано; объективный идеализм Александера; пантеизм и предустановленная гармония Аста, Кеплера, Крузиуса. Материя есть лишь застывание духа (Гемстергейс), проявление высшего начала, Бога (Лакруа). Бог есть высшее благо, через провидение Он манифестирует себя всегда и везде (Цвингли). Он есть Целое (Цицерон), онтологическая всеобъемлющая любовь (Флоренский, Франк).

Совпадение крайностей мы можем наблюдать и в поведенческих стратегиях Козерогов: либо восторженный идеализм и полная непрактичность, либо трезвый рационализм и прагматизм.

Идеалистическое отношение к подлинной изнанке мира ярко выразил явный репрезентант знака Соловьев в письме Страхову: "Я не только верю во все сверхъестественное, но, собственно говоря, только в это и верю. Клянусь четой и нечетой, с тех пор, как я стал мыслить, тяготеющая над нами вещественность всегда представлялась мне не иначе, как некий кошмар сонного человечества, которого давит домовой". В проектах богочеловечества, по Соловьеву, входит намерение избавить материальный мир от разрушительного действия времени и пространства, преобразовать его в "космос красоты". Это мессии, спасители человечества, проповедующие духовную отрешенность, служение Богу, человечеству (Цвингли, Вивеканада, Конт, Лакруа, Эйкен), виду и народу (Кольбенгейер). Причем человек приближает к себе мир не при помощи познания, а благодаря переживанию его. Не cogito, а "я жизнь, желающая жить среди жизни" (Швейцер).

Иное отношение к миру концептуализировали другие Козероги. Многоформенной божественной действительности соответствует свободная личность (Джемс, Эллюль, Эйкен), главными добродетелями которой являются здравый смысл, размышление, расчет, всеобщая справедливость и взаимный порядок. Именно их необходимо ввести в самые незначительные и самые важные дела людей, изгнать дух нетерпимости, жестокости, косности, постепенно и мягко превратить людей в деловых, прилежных, предусмотрительных и деятельных. Устами бы Франклина да мед пить. Но тем не менее мы видим четкую концептуализацию антропологического kredo Козерогов, в которой совесть – центр самопонимания (Бруннер), а постулаты практического разума – основа поведения и "Я-концепции" (Ренувье, Роджерс).

Те же противоречивые склонности свойственны наиболее обильному на количество мыслителей психотипу Водолея. Тот же синтез универсализма и индивидуализма характерен и для "устройства ума" этих людей, колеблющихся между абсолютом и личностной волей, инстинктом и рассудком, стремлением к свободе, активности и меланхолией самопаралича.

57 мыслителей знака Водолей, родившиеся 21 января – 20 февраля: Кёлер (21 января), Сорокин (21 января), Бэкон (22 января), Гассенди (22 января), Вольф (24 января), Наторп (24 января), Эббингаус (24 января), Венцль (25 января), Якоби (25 января), Галли (26 января), Шеллинг (27 января), Штраус (27 января), Уорд (27 января), Гелен (29 января), Брэдли (30 января), Гейлинкс (31 января), Гельвеций (31 января), Сведенборг (29 января), Шестов (31 января), Литтре (1 февраля), Ремке (1 февраля), Холл Г.С. (1 февраля), Дурофф (2 февраля), Барт Генрих (3 февраля), Рейнке (3 февраля), Майер (5 февраля), Морган К.Л. (6 февраля), Адлер (7 февраля), Бензе (7 февраля), Мор (7 февраля), Пфендер (7 февраля), Бубер (8 февраля), Лессинг Т. (8 февраля), Гадамер (11 февраля), Мессер (11 февраля), Фонтень (11 февраля), Дарвин (12 февраля), Мейерсон (12 февраля), Штейн (12 февраля), Рейно (14 февраля),Хоркхаймер (14 февраля), Бентам ( 15 февраля), Галилей (15 февраля), Кан (15 февраля), Уайтхед (15 февраля), Арно (16 февраля), Гальтон (16 февраля), Геккель (16 февраля), Меланхтон (16 февраля),Бенеке (17 февраля), Гвардини (17 февраля), Геберлин (17 февраля), Трёльч (17 февраля), Мах (18 февраля), Коперник (19 февраля), Штаммлер (19 февраля), Рамакришна (20 февраля).

Способности к сочетанию противоположностей вселенских граней в оригинальное, богатое и искрящееся индивидуальными различениями мировое целое приобретают у Водолеев фантастически продуктивное качество. Причем всеобщее целое неспосредственно входит в индивидуально-экзистенциальную страсть человеческого проживания, сливается воедино и мир, и личность. Водолеи - своего рода экзистенциальные рационалисты.

У Шеллинга трансцендентальное (т.е. в мысли и помыслимое, в чувствах и чувствуемое) единство мышления и природы в абсолюте постигается только в индивидуальной интуиции, мистически. Мировое целое Уайтхеда также познается только через эмоциональное напряжение, страстную индивидуальную заинтересованность к узнаванию и освоению. Окружение человека предметно индивидуализировано, множественно, однако универсальный уровень реальности – предмет всеобщих интуиций.

Конфессиональная специфика иудаизма сообщила радикально личностные черты всемогущего и своевольного Владыки мировому целому Шестова и Бубера. Но даже здесь мы видим независимый и самодостаточный норов Водолеев, проявляющийся и в претензиях, упреках Богу Шестова и в монополизации диалога с Ним ("Я" и "Ты" Бубера).

Абсолютный идеализм Брэдли, в котором вся действительность как бы отлитое из одного материала взаимопроникающее и, одновременно, обладающее свойствами личности Целое, постижимо только непосредственной чувственностью. У Гельвеция и Гассенди единая материальная природа имеет по сути дела такой же сакральный универсальный статус, как и в объективном идеализме. Называем мы целое "абсолютом" или "материей" в принципе малосущественно: в обоих случаях речь идет о холизме и детерминизме, которые здесь почему-то сочетаемы с неуместной, казалось бы, индивидуализированностью чувства, интуиции, страсти.

Яркие примеры совмещения универаслизма и индивидуализма можно встретить также в картинах мира Маха и Якоби. Реальны только ощущения: мира и "Я". "Я", в отличии от ощущений-элементов "мира" – замкнутая в себе группа ощущений. Сущее, таким образом, едино и гомогенно – на основе психомонизма. Тоже сочетание универсализма и индивидуализма мы встречаем у Якоби. С одной стороны он утверждает, что высшие принципы, на которые опираются все доказательства – это незамаскированные, голые притязания на власть, которым мы верим как чувству нашего существования. Эти изначальные, всеобщие, непреодолимые предрасудки и есть то, что мы называем "истиной". Философия людей – в их поступках. С другой же стороны – все в Боге.

Концептуализация смысложизненных приоритетов противоречивой природы Водолеев представлена в идеалистическом и гедонистическом типах. Исходная природа человека принципиально неопределенна - метафизирует природу своего знака Гелен, - она самореализуется, саморазвертывается в активном преобразовательном действии. Суть человеческой индивидуальной психической эволюции – стремление к личному превосходству через преодоление комплекса неполноценности, схватывает внутреннюю противоречивость Водолеев, выдавая их за общечеловеческое, Адлер. Более скромен Бубер, полагая, что пафос, желание невозможного – главное качество души еврея. Навысшее счастье наибольшего количества людей – единственно достойная цель общечеловеческого развития, поднимался до высот альтруизма Бентам. Более прямолинейны и незатейливы гедонистически настроенные Водолеи (Гельвеций, Гассенди), утверждавшие о себялюбии как универсальной причине человеческих поступков.

Противоречивость, раздвоение между внутренним и внешними мирами, достигают максимализации у философов-Близнецов. Здесь мы можем видеть либо радикальный субъективизм, самозамыкание, либо умиротворяющий, взвешенно-рассудочный объективизм, открытие себя миру, освоение его мыслью и интуицией. Или Сартр, или Платон.

46 мыслителей знака Близнецы, родившиеся с 21 мая по 21 июня: Лотце (21 мая), Юэл (24 мая), Буркхардт (25 мая), Риккерт (25 мая), Эмерсон (25 мая), Чичерин Б.Н. (26 мая), Ибн-Хальдун (27 мая), Лашалье (27 мая), Панвитц (27 мая), Платон (27 мая), Шпенглер (29 мая), Белинский (30 мая), Джентиле (30 мая), Эрдман (30 мая), Зидвик (31 мая), Ренси (31 мая), Лейбниц (1 июня), Лойола (1 июня), Лопатин (1 июня), Мюнстерберг (1 июня), Лавров (2 июня), Фиркандт (4 июня), Кабанис (5 июня), Кейнс (5 июня), Адам Смит (5 июня), Чаадаев (8 июня), Принцгорн (8 июня), Дюгем (10 июня), Жильсон (13 июня), Меллин (13 июня), Бозанкет (14 июня), Чёрч (14 июня), Штейнбюхель (15 июня), Эриксон (15 июня), Булгаков (16 июня), Лаас (16 июня), Штейнталь (16 июня), Баумгартен (17 июня), Леруа Э. (18 июня), Уорд Л.Ф. (18 июня), Паскаль (19 июня), Фергюссон (20 июня), Эренфельс (20 июня), Нибур (21 июня), Ройе-Коллар (21 июня), Сартр (21 июня).

Существующая реальность не может вызывать у человека никаких иных чувств, кроме как омерзения, отвращения к неразумному, вещественному, детерминированному, естественному. Это то, что всегда нас ограничивает, отнимает нашу свободу, кошмар бытия, говорил Сартр. Ирония так же и в том, добавлял Нибур, что и собственная история неподвластна человеку. Все усилия которого порождают обратные результаты, ибо и сама природа людей зла, лжива и эгоистична, а каждый из них стремится выдать свои, узкоэгоистические интересы в виде всеобщих. Все идет к закату и финалу (Шпенглер). Разум не способен сказать ничего вразумительного о положении человека в мире и основаниях выбора, меланхолично замечал Паскаль, великие души сознательно возвращаются к незнанию и отдаются на милость Бога. И вообще, совсем усугубляет ситуацию Кабанис, само мышление такой же продукт мозга, как секреция поджелудочной железы или печени.

Совершенно иное впечатление о подлинной сути мироздания у объективно-идеалистически ориентированных Близнецов. Истинная реальность интеллигибельна, она и производит материальный мир. Материя сама по себе не существует, она становится действительностью, побуждаемая присутствием в ней идей – учили Платон, Джентиле, Бозанкет. В мире царит разумная соразмерность и божественная связность Вселенной, в которой весьма значительна роль не только всеобщего, предустановленно-гармоничного, но и индивидуального, личностного – полагали Лейбниц, Лотце, Лопатин. Единственное реальное – индивидуальный дух, он носитель божественного, слепок Абсолюта, в нем исток всех ценностей и истин (Эмерсон). Всеединство мира есть связь Бога с созданным им же миром (Булгаков).

Этика Близнецов соответственно двойственна. Либо болезненная чувствительность, неуравновешенность, проявляющиеся в агрессивном цинизме, желчности, острой неуверенности в себе и страхе перед миром (Сартр, Чаадаев, Буркхардт, Лашалье, Нибур). Либо же полагание высщих, надмировых, вневременных, ценностных образцов (Платон, Лейбниц, Зидвик, Лотце, Лопатин, Риккерт, Бозанкет, Джентиле). Концепция переменчивости личности (8 стадий ее развития), созданная Эриксоном, в основе которой лежит тезис о смене идентичностей, является лучшей теоретической иллюстрацией способности мыслителя к самопознанию и экстраполяции ее результатов на все антропологическое целое. В данном случае мыслителя-Близнеца. Эриксон абсолютизировал адаптационное начало в человеке, весьма кстати развитое именно у Близнецов. Он доказывал, что личностные кризисы великих людей на "переломах истории" имеют одинаковую структуру с социальным кризисом.

И, наконец, несколько слов о смысло-интенциональной конвертации между зодиакальными психотипами. Некоторые устремленности явно атрибутивны, т.е. устойчиво присутствуют практически у каждого психотипа. Так налицо явное преобладание идеализма – в формах либо полагания этического абстрактного идеала, отчасти принадлежащего наличной действительности, либо самоутверждения, либо конструирования вообще значений иной реальности. Совсем не в почете реалии окружающей повседневной действительности. Более того. Всегда высок критический, а то и нигилистический настрой по отношению к ней. Родовой интенцией, судя по всему является холистская ориентация мышления и связанные с ней черты детерминизма и телеологичности. Стремление к личностной внутренней суверенности часто вполне сочетаемо с детерминистским настроем в отношении внешнего мира.

Другие интенции более характерны скорее для определенных психотипов, носят более конкретный, чем уже названные, характер. Они свойственны в большей мере одним людям и не присущи в яркой форме другим: беспокойство и самоуверенность; эгоизм и альтруизм; рационализация действительности, т.е. сведение ее к мысленным раскладам, и ее иррационализация, ориентация на ее интуитивно-волевое, эмпатическое освоение; однозначность, стабильность, цельность отношения к миру (и себе) и разорванность, противоречивость, переменчивость, эклектика; пессимизм и оптимизм.

Итак, плюрализм философствования получил четкие адресования, что, вместе с тем, не ущемило единства и антропологической цельности человеческого сознания. Стало понятнее – почему столь различны "философские вселенные", почему они несоизмеримы и каким образом они составляют грани одно целого – Философии.

Опубликовано 16 февраля 2005 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1108502102 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY ФИЛОСОФИЯ Философствующее ego под знаками зодиака

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network