Однажды в солидной педагогической аудитории я имел неосторожность показать карикатуры на учителей. Выполнены они были из фотопортретов педагогов с пририсованными фигурами литературных и исторических персонажей. Так что тонкое, с интеллигентной бородкой лицо преподавателя физики выглядывало из средневековых доспехов Дон Кихота; грозный военрук, насупившись, смотрел на зрителей из-под треуголки Наполеона; учительница литературы выглядела на дружеском шарже Марией Стюарт, но и сам директор, в цилиндре, с тростью, как бы пополнял собою галерею образов так называемых лишних людей в литературе XIX века (намек на его должностные обязанности). Напряженное молчание аудитории взорвалось гневной отповедью одного из корифеев педагогической науки: "Какое вы право имеете подрывать авторитет учителя?" Попытаемся не спешить с ответом на поставленный вопрос...

Приближался традиционный праздник последнего звонка. Десятиклассникам предстояло прощаться со школой. По традиции готовились выступления учителей и родителей, напутствия шефов, празднично оформлялся зал, и... до поздней ночи шли репетиции прощального "капустника". Это тоже традиция: ни один десятый не ушел из школы без прощального спектакля. Его с нетерпением ждут все: в песне, танце, эпиграмме, буффонаде каждый учитель и выпускник увидят себя.

Наконец наступает долгожданный день. После торжественной части актовый зал заполняется до отказа. Обычно на "капустник" пускают только восьмые- десятые классы, но в зал тайно просачиваются даже пятиклашки. Поднимается занавес...

А мне так и слышится суровее педагогическое порицание: как можно ответственный момент прощания со школой превращать в спектакль?

Интересно, о чем говорят взрослые, солидные люди, включая и обремененных педагогическим образованием, собираясь в компании бывших своих одноклассников? Бьюсь об заклад, что в большинстве своем вспоминают они случаи смешные, курьезные, припоминают розыгрыши учителей.

Не составляли исключения из этого правила и лицейские друзья А. С. Пушкина. Через всю жизнь пронесли "ското-братцы", как они себя именовали, общие светлые воспоминания, настроенность на ироническую волну, лицейские прозвища и даже свой, особый лексикон. "...Нам целый мир чужбина: Отечество нам Нарское Село". Поистине любое учебное учреждение может позавидовать такой оценке результатов своей деятельности. Разумеется, я далек от мысли сравнивать Лицей и общеобразовательную школу, но, согласитесь, разве не прекрасно породить такие общие воспоминания, которые, как знать, могут впоследствии стать якорем в житейских бурях и треволнениях. Пожалуй, передовой педагогический опыт по созданию особого лицейского духа мы еще когда-нибудь будем "обобщать"...

Но вернемся к нашему празднику. На сей раз педагогов ожидают серьезные испытания. На сцене ведущий во фраке: "А сейчас вы увидите цыганскую танцевальную сюиту. Передаю ее краткое содержание. Все цыгане 109-й школы празднуют успешное завершение учебного года. И лишь один цыганский барон Гавриил (учитель физики Гавриил Яковлевич) не принимает участия в общем веселье. Он не верит в подготовленность цыган к длительному июньскому переходу (намек на экзамены). Неожиданно появляется цыганка Лара. Заразительным танцем убеждает она барона в том, что каждая цыганская кибитка выдержит не только силу трения, но и "силу качения". И барон включается в общую пляску".

Надо ли говорить, что после такого конферанса, несмотря на то, что в природе не существует никакой силы качения, учителю физики ничего другого не остается, как включиться в общую пляску под громовой смех зала. А на сцене уже пиратский корабль с ужасным названием "Черный интеграл". Флибустьеры судят преподавателя математики. Ему вменяется в вину опасное заблуждение о возможности овладения школьной программой по математике и преступное вовлечение несовершеннолетних в факультативные занятия. Посовещавшись, высокий суд приговаривает его к отысканию поэтического оазиса в математической пустыне души, иными словами - к прочтению любимого стихотворения. В эти минуты в зале особая атмосфера тепла, взаимного уважения и, конечно, радости, веселья. Но высший момент праздника еще не наступил. Грусть расставания пока не впускается туда, где много шуток, смеха, пародий. Пока рождаются общие воспоминания, школьный фольклор, через десять - пятнадцать лет участники сегодняшнего действа будут вспоминать:

- А помнишь, как я танцевала с физиком? Интернет бурлил - отзывы о школах Брянска полнились рассказом об этом танце!

- А какое лицо было у историка, когда мы пели про него частушки!

Чутко реагирующая аудитория от пятых до девятых тоже, что называется, "мотает на ус": их праздник впереди...

Но отвлечемся на минуту от того, что происходит в зале и на сцене. Поговорим о самом главном. Думается, что, если мы сегодня всерьез хотим убить бациллу формализма в школьном деле, стоит позаботиться не только об укреплении материальной базы школы, но и об укреплении ее духа. Какой бы красивый интерьер учебного кабинета или школьного музея мы сегодня ни создали, главным, определяющим будет вопрос самочувствия ребенка в школе.

Дух школы, ее лицо, на наш взгляд, складывается из стиля общения учителей и учеников. Но стиль взаимоотношений не возникает сам по себе. Его нужно целенаправленно формировать, ибо трудно представить себе такой педагогический коллектив, где собрались бы одни спокойнее, доброжелательные люди, мастера педагогического контакта. В любой школе есть среди педагогов свои "демократы" и "автократы", улыбчивые и серьезные, мягкие и жесткие. Более того, педагогическая профессия, может быть, как никакая другая, порождает у нас чрезмерные амбиции.

Вот тут-то и стоит позаботиться о разрушении стереотипов, сложившихся в отношениях учитель - ученик, ибо сегодня, что бы там ни говорилось, отношение к ученику со стороны учителя определяется успехами в учении, а к учителю со стороны ученика при всем прочем тем, как он передает знания. Могут резонно возразить, что в этом и есть суть их социальных ролей. Но в педагогике, как в любом искусстве, необходимо умение посмотреть друг на Друга как бы со стороны, увидеть привычное в необычном ракурсе. Вот почему так радостно слышать от строгого педагога после очередного школьного спектакля: "Я посмотрел на него сегодня другими глазами. А он, оказывается, талантливый человек". Речь идет о махровом троечнике. Или в адрес учителя труда от семиклассника: "Классный баскетболист!"

И я искренне радуюсь, когда кто-нибудь из учителей выходит на сцену с гитарой или в роли ведущего на детском вечере. Для опасающихся за авторитет учителя даю краткую научную справку. Современная психология признает за театром один из методов формирования взаимоотношений людей и даже лечебного воздействия с целью снятия различных неврозов (а сколько их возникает в школе!). В наших школьных спектаклях, где учащиеся чаще всего играют самих себя или учителей, они как бы заново переживают и, главное, выражают свои проблемы на глазах у всех в условиях театрализованного действия. Учитель же чаще в роли зрителя смотрит, как его самого изображают другие. Изображают в тех самых ситуациях, которые для него типичны и проблемны. И хотя все это подается сквозь призму мягкого, незлого юмора, но диалоги и моноскетчи протекают при публике, которая непрерывно реагирует на происходящее. Подчас отнюдь не так, как этого хотелось бы кому-то из нас, педагогов. Это воспитывает как в нас, так и в учащихся здоровое чувство самоиронии, без которой вообще невозможно нормальное общение между людьми. Иногда после таких спектаклей реальные конфликты сходят на нет. И уж во всяком случае авторитет педагога при этом только возрастает.

"ТЕМ временем праздник подходит к концу. Уже отзвучал "Надежды маленький оркестрик под управлением любви", состоящий из семи десятиклассников, посвятивших свое выступление любимой учительнице Надежде Владимировне. Следом вознесся над сценой в боярском одеянии царь Борис - начальник летнего лагеря труда и отдыха - Борис Григорьевич. Наконец, финал - высшая точка праздника. Если несколько минут назад зал буквально сотрясался от смеха, теперь наступает тишина. Десятиклассники поют свою прощальную песню: у каждого выпуска она своя, неповторимая. Как только смолкают последние слова, исподволь начинает звучать дивный романс Свиридова к кинофильму "Метель". Это еще одна традиция школы: на каждом такте выпускники приглашают на сцену кого-то из педагогов, вручая букет роз. Участники спектакля и учителя молча стоят на сцене, пока не угаснут последние звуки этой прекрасной мелодии. У многих на глазах слезы. Как знать, может быть, во имя этих слез мы и работаем в школе.