РАЗВИТИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ СОЦИАЛЬНО-ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ МЫСЛИ В 20-Е ГГ. XX В.

С. С. Рунов

кандидат педагогических наук, доцент кафедры социальной и семейной педагогики Российского государственного социального университета

Тел.: 8 (499) 169 - 68 - 69; (499) 725 - 16 - 70; e-mail: sergej-runov@yandex.ru

В статье рассматриваются особенности развития отечественной социально-педагогической мысли 20-х гг. XX в.; социалистическая концепция социальной педагогики Г. Г. Шахвердова; социальное воспитание 20-х гг. XX в.; развитие социально-педагогической мысли во взаимосвязи с формированием теоретических основ советской трудовой школы; переход от понимания социальной педагогики как одного из перспективных направлений для исследований и научно-педагогических дискуссий к зачислению ее в исключительно буржуазные науки, не имеющие перспектив для развития в СССР.

Ключевые слова: социальная педагогика, социально-педагогическая мысль, социальное воспитание, 20-е гг. XX в., Советская Россия.

Социально-педагогическая деятельность (в широком ее понимании) возникла вместе с появлением человеческого общества и перестанет существовать только с исчезновением последнего. Ее актуальность обусловлена объективной необходимостью обеспечения гармонизации взаимодействия личности, социальных групп с государством и обществом, а также между собой в процессе социализации. В связи с этим одним из ключевых направлений социально-педагогической деятельности выступает социальное воспитание подрастающего поколения.

В современных российских условиях, несмотря на достаточно длительный период, прошедший с 1990-х гг., социально-воспитательной парадигмой которого было коммунистическое воспитание, продолжается поиск (на уровне общества и государства) эффективной модели социального воспитания детей и молодежи. Очевидно, что с результатами этого поиска тесно связано преодоление трудностей сегодняшнего дня, а также будущего. В своих Посланиях Федеральному Собранию Президент РФ Д. А. Медведев вел речь о необходимости воспитания поколения "свободных, образованных, творчески мыслящих граждан". Он также особо подчеркнул, что "забота о будущих поколениях - это самые надежные, умные и благородные инвестиции". Следует также согласиться с Президентом и в том, что "нам жизненно необходима эффективная государственная политика в области детства", которая призвана быть современной и отвечать "интересам национального развития" [8].

Изучение истории отечественной социальной педагогики помогает современному исследователю определить ведущие тенденции и закономерности в становлении и развитии парадигм социального воспитания, а значит, дает возможность спрогнозировать успешность или фиаско той или иной модели, разрабатываемой в современных условиях.

20-е гг. XX в. являются особо значимым историческим периодом, который возможно именовать "расцветом" отечественной социальной педагогики как в практическом, так и в теоретическом аспектах. В эти годы новаторской социально-педагогической работой занимались С. Т. Шацкий, В. Н. Сорока-Росинский, А. С. Макаренко и др. Их опыт достаточно детально проанализирован современными исследователями истории социальной педагогики (В. И. Беляевым, Е. Н. Салтановым и др.).

Содержание и динамика развития социально-педагогической мысли отечественных исследователей указанного исторического периода в определенной степени

раскрываются в диссертациях Т. В. Самсоновой и Т. С. Просветовой, работах Л. Е. Никитиной, Т. А. Ромм и других авторов. Большинство исследователей сходится в одном: 20-е гг. XX в. в истории отечественной социальной педагогики - это период исканий и ошибок, находок и заблуждений, весьма противоречивый, а значит, достаточно сложный для всестороннего научного анализа.

По ряду признаков возможно судить о том, что значительный пласт имеющихся теоретических работ по социальной педагогике 20-х гг. XX в. неизвестен современному исследователю, так как, во-первых, многие авторы были репрессированы, а их труды изъяты из библиотек; во-вторых, многие из высказанных идей перестали быть актуальными в изменившихся общественно-политических условиях того времени и, следовательно, также были исключены из "научного кругозора", то есть несмотря на то, что сами книги, брошюры, статьи ученых сохранились "физически", их содержание было предано забвению.

Поиск сохранившихся и так необходимых современному исследователю истории социальной педагогики работ затруднен либо скудностью, разрозненностью и противоречивостью сведений о биографиях авторов, либо вообще их отсутствием. Судьба многих ученых данного периода неизвестна, поэтому возможно отыскать только некоторые работы, позволяющие судить об их взглядах. Это касается, например, Г. О. Гордона (1885 - 1942) и А. Г. Готалова-Готлиба (1867 - 1960).

Несмотря на указанные обстоятельства, которые, безусловно, необходимо преодолевать, в сегодняшних условиях представляется возможным с определенной точностью выделить и охарактеризовать ключевые особенности развития отечественной социально-педагогической мысли 20-х гг. XX в.

Отметим, что социально-педагогическая деятельность получает научное обоснование в конце XIX - начале XX в., когда среди педагогов Европы проходили дебаты о решении "социального вопроса". В 1899 г. вышла книга немецкого философа и педагога П. Наторпа (1854 - 1924) "Социальная педагогика: теория воспитания воли на основе общности", в которой он предложил решать "социальный вопрос" путем организации самообразования рабочего класса [14].

С начала XX в. схожесть социально-политических проблем, обуревавших Российскую империю и другие Европейские страны (классовая борьба пролетариата и буржуазии и т. п.), способствовала повышению интереса к работам П. Наторпа, а также других представителей зарубежной социальной педагогики (Р. Зейделя, П. Барта, П. Бергеманна и др.) со стороны отечественных ученых-педагогов. Зарубежные публикации, посвященные социальной педагогике, активно переводились на русский язык, в частности, книги П. Наторпа "Социальная педагогика: теория воспитания воли на основе общности" (1911), "Культура народа и культура личности" (1912) и др. Одним из первых отечественных авторов, посвятивших свое исследование анализу становления социального направления в педагогике, стал П. А. Соколов, который подготовил фундаментальный историко-педагогический труд "История педагогических систем" (1913).

Дальнейшее развитие отечественной социальной педагогики тесно связано с событиями 1917 г. После Великой октябрьской социалистической революции произошла смена государственного строя, началась гражданская война, что повлекло за собой обострение социальных проблем: беспризорности, безграмотности, безработицы, преступности и т. д. В решении указанных проблем большевики "сделали ставку" в первую очередь на детей и молодежь: обучение и воспитание подрастающего поколения по новым канонам было призвано заложить фундамент для будущей государственной стабильности. Началось осуществление конкретных шагов в этом направлении.

"Дореволюционная" система образования большевиками была упразднена. В соответствии с "Положением об Единой трудовой школе Российской Социалистической Федеративной Советской Республики", утвержденном на заседании ВЦИК 30 сентября 1918 г., "разделение школ на начальные, высшие начальные училища, гимназии, реальные училища, ремесленные, технические, коммерческие училища и все другие виды низших и средних школ упраздняют-

ся", а всем школам присваивается наименование "Единая трудовая школа" [7].

Переход к новому типу обучения и воспитания в советской России требовал теоретического обоснования. Однако достижения "старой", дореволюционной педагогики (по крайней мере номинально) были отвергнуты. В этой связи потребовалось создание новой воспитательной парадигмы. Именно период с 1917 г. и на протяжении 1920-х гг. стал наиболее плодотворным в разработке теории социальной педагогики.

Развитие отечественной социально-педагогической мысли 1920-х гг. характеризуется рядом особенностей.

1. Многие отечественные педагоги, начинавшие свою деятельность еще в дореволюционной России, стали сотрудничать с новой властью, в определенном смысле сохраняя преемственность социально-педагогической теории. Дело в том, что представители новой рабоче-крестьянской власти оказались перед очевидной реальностью: невозможно "разрушить все до основания" сразу, мгновенно, здесь и сейчас. Необходимо было обеспечить эффективный переход к новому, социалистическому, образу жизни, для чего понадобились "услуги" представителей "старого режима". Эти "услуги" нашли свое применение практически во всех ключевых сферах жизнедеятельности общества: военной (привлечение "военспецов", заимствование "царской" формы и т. п.); производственной и сельскохозяйственной (привлечение инженеров и других специалистов); правоохранительной (активное сотрудничество только формирующегося Уголовного розыска с бывшими "сыщиками" и т. п.).

Не стала исключением и образовательная сфера. Многие советские педагоги-теоретики и практики начинали свою деятельность еще при "царском режиме", являясь потенциальными "носителями" некоторого количества буржуазных идей. Это в полной мере касается П. Ф. Каптерева, С. Т. Шацкого, В. Н. Сороки-Росинского, А. С. Макаренко и многих других. Так, например, С. Т. Шацкий входил в состав Государственного ученого совета (ГУС) Наркомпроса, а А. С. Макаренко стал ведущим теоретиком коммунистического воспитания. Отметим, однако, что большинство из перечисленных авторов на определенном этапе своей работы вступали в противоречие с "официальной" педагогикой.

2. Изначально имела место тесная взаимосвязь работ отечественных ученых с трудами зарубежных исследователей социальной педагогики. Уже в первые послереволюционные годы активно переводятся на русский язык работы зарубежных теоретиков социальной педагогики (П. Наторпа, П. Барта, Р. Зейделя и др.). Показательным событием является не просто публикация, а переиздание статей, переведенных с рукописей западноевропейских педагогов, напечатанных С. А. Левитиным еще в 1914 - 1917 гг. в журнале "Русская школа" под новым названием "Интернациональные проблемы социальной педагогики" (вышли два таких сборника: в 1919 и 1920 гг.). В предисловии к сборникам отмечалось: напечатанные статьи вызывают особый интерес тем, "что написаны выдающимися европейским авторами специально для русской печати" [3, с. I]. Опубликованные статьи, по словам составителя сборников, были задуманы, разработаны и выполнены под общей идеей "интернационализма науки и культуры вообще и социально-педагогических идей в частности" [3, с. III].

С. А. Левитин также указывал: "Духовный голод вообще и книжный в особенности достигнет в России в ближайшее время колоссальных, невиданных до сих пор размеров, и для утоления этого голода нам не обойтись без сотрудничества наших западноевропейских единомышленников, круг которых может оказаться весьма широким, если мы не будем ограничиваться одной областью политики, а включим в него всех представителей мировой литературы, науки и искусства, стоящих на почве интернационализма" [3, с. V].

Особую поддержку у отечественных ученых исследуемого периода нашли социально-педагогические идеи Р. Зейделя (1850 - 1933), активного участника германского рабочего движения, одного из создателей социал-демократической партии Германии, теоретика трудовой школы. В частности, в книге "Воспитание народных масс" (1924), которая была положительно оцене-

на С. Т. Щацким, советский исследователь Г. Г. Шахвердов (1886 - 1977) демонстрировал преемственность многих положений социальной педагогики Р. Зейделя.

Во многом на основе идей Р. Зейделя и П. Наторпа Г. Г. Шахвердов предложил социалистическую концепцию социальной педагогики. Он был убежден в том, что "сущность воспитательной работы заключается в том, чтобы приготовить человека к выполнению той роли, тех функций, которые ему в системе общества придется выполнять" [13, с. 3]. Это означает, что "социалистически-организованному трудовому обществу" необходим "социалистический идеал воспитания".

Г. Г. Шахвердов отмечал, что социалистическое воспитание учитывает "значение социального сожительства как существеннейший воспитательный фактор... Оно принципиально и сознательно объявляет себя социальной педагогикой и противопоставляет себя индивидуальной педагогике, которая признавалась и признается в буржуазном прошлом и настоящем..... Социалистическое воспитание рассматривает ребенка уже и в раннем детстве как члена социального целого и развивает в нем добродетели и качества, особенно важные для блага этого социального целого" [13, с. 259]. При этом, по его мнению, ошибочно было бы полагать, что социалистическое воспитание стремится сделать всех одинаковыми; оно, наоборот, дает возможность человеческой личности "развиться свободно и до полной своей красоты".

"Этический социализм" П. Наторпа (его А. Г. Готалов-Готлиб называет "анархо-коммунизмом" [2]), а также идеи других зарубежных педагогов, более близких к зарубежному, университетскому сообществу, передовой интеллигенции, а значит - к буржуазии (например П. Барта), расценивались некоторыми советскими исследователями как менее актуальные для развития отечественной социальной педагогики. Указывалось, что их воззрения проникнуты не "революционным духом", а "примирительными тенденциями" (см., напр., [2]). А. Г. Готалов-Готлиб, в частности, отмечал, что П. Барт - "решительный сторонник социальной педагогики, хотя, конечно, это не та педагогика, которая естественно вырастает в рамках коммунистического общества" [1, с. 1]. И вместе с тем советский исследователь указывал, что П. Барт "чрезвычайно поучителен" [1].

3. Выдвижение социально-педагогических идей происходило в рамках переосмысления истории становления педагогики как науки и практики. Происходила переоценка советскими исследователями достижений педагогов прошлого в свете изменившихся социально-политических условий. В качестве примера отметим характерную для рассматриваемого исторического периода позицию Г. Г. Шахвердова, который отмечал, что "наиболее популярными и яркими представителями тех новых целей и средств воспитания, которые имеют в наше время большое актуальное значение", являются Я. А. Коменский, Ж. -Ж. Руссо, И. Г. Песталоцци, К. Маркс и Ф. Энгельс [14, с. XVII - XVIII]. Всех указанных классиков Г. Г. Шахвердов относил к представителям социальной педагогики и подчеркивал, что именно на основании их идей строится новый "социалистический идеал воспитания" [13, с. 346].

4. Дискуссии о социальном воспитании - ядро социально-педагогической мысли 20-х гг. XX в. В полемике относительно сущности, назначения, содержания, условий и особенностей реализации социального воспитания принимало участие большинство видных представителей исследуемого периода (Н. К. Крупская, А. В. Луначарский, М. В. Крупенина, В. Н. Шульгин, Н. Н. Иорданский, А. Г. Калашников и др.). Всесторонний и детальный анализ предметно-понятийных образов социального воспитания, выработанных этими авторами, сделала в своей монографии Т. А. Ромм [9].

В дополнение дадим лишь несколько комментариев. Отечественная система народного образования к середине 20-х гг. XX в. включала три основных "линии работы": социальное воспитание и образование детей и подростков (Главсоцвос или Соцвос); подготовка работников по разного рода профессиям и степеням квалификации (Главпрофобр); политико-просветительская работа, преимущественно со взрослыми (Главполитпросвет). При этом Соцвос рас-

сматривался как "базовая линия". Давая теоретическое обоснование социальному воспитанию, один из советских авторов (Б. А. Плюснин-Кронин) писал так: "Пора бросить басни о самоценности личности, о самоцельности воспитания. Личность ценна постольку, поскольку она нужна и полезна человеческому коллективу, идущему к прогрессу и усовершенствованию жизни. Воспитание есть орудие, при помощи которого организованное общество готовит необходимых ему работников. Эти цели и планы определяют идеологическое направление работы школы над вверенным ей для переработки детским материалом" [6, с. 3]. Из этой цитаты мы видим, что социальное воспитание зачастую противопоставлялось индивидуальному и семейному и тем более религиозному. Б. А. Плюснин-Кронин конкретизировал: "Полное развитие работы в области социального воспитания мыслит в конечном итоге охват учебно-воспитательным воздействием всей жизни ребенка до завершения его характера и мировоззрения.., то есть... ориентацию на детский дом, школу-коммуну. Наша отдаленная цель в этой области - семейное воспитание полностью заменить государственно-общественным не только потому, что последнее способно более полно и совершенно осуществить государственные задачи в области воспитания и образования, но и потому, что семья как некий социальный организм, как первичная общественная ячейка, несомненно, разрушается, разложение ее заметно уже сейчас, и дети от него сильно страдают" [6, с. 32].

Многие советские авторы были также убеждены, что наряду с социальным воспитанием детей и подростков не меньшей значимостью обладает политико-просветительская работа с взрослым населением. В частности, Л. Д. Синицкий вел речь о том, что социальное воспитание должно распространить свое влияние и на взрослых членов общества, "воспитывая их ум и чувство, приучая их (определенными общественными организациями) трудиться для общества, прежде всего для своего народа" [12, с. 16]. Проблему социального воспитания "отцов и детей" затрагивал также Г. Г. Шахвердов, который писал: "Воспитательную работу мы ведем на два фронта: с одной стороны, мы должны воспитывать идущие нам на смену поколения, а с другой - мы должны работать и над взрослыми. Эта борьба на втором фронте должна облегчить нам работу на первом. Поднимая культурный уровень широких народных масс, приобщая их к источникам знания и света, воспитывая их вкусы, красиво и содержательно организуя их досуг, расширяя их умственный кругозор и умело прививая им ряд культурных навыков, мы не только облегчаем проведение в жизнь высоких задач трудового государства, но мы создаем среди широких рабоче-крестьянских масс определенную духовную атмосферу, определенное созвучное эпохе настроение в нашей трудной и ответственной работе над воспитанием детей" [13, с. 320 - 321].

5. Развитие социально-педагогической мысли во взаимосвязи с формированием теоретических основ советской трудовой школы. Как уже было отмечено, в 1918 г. были опубликованы два документа, провозгласивших новые идейно-политические и научно-педагогические принципы учебно-воспитательной деятельности советской школы: "Основные принципы единой трудовой школы" и "Положение об единой трудовой школе". В свете этих документов закономерно, что социально-педагогические идеи выдвигались авторами работ, посвященных трудовой школе (Л. Д. Синицким, М. М. Рубинштейном, А. А. Фортунатовым и др.).

Вопросам становления и развития отечественной трудовой школы посвящены многие работы Е. Н. Салтанова, в том числе и его докторская диссертация, в которых он провел достаточно обстоятельный анализ данного направления в 20-е гг. XX в. В связи с этим ограничимся типичным примером из книги Л. Д. Синицкого "Трудовая школа. Ее принципы, задачи и идейные корни в прошлом".

Социальная педагогика, считал Л. Д. Синицкий, является одновременно и наукой о воспитании, и искусством воспитания. Как наука она стремится выяснить влияние среды (как физической, так и социальной) на физические и душевные особенности воспитанника, образование у него социальных и антисоциальных наклонностей, влияние обстановки на качество и темп его

работы и т. д. Помимо этого социальная педагогика как наука, исходя из потребностей общества и потребностей личности, намечает цель воспитания, а исходя из особенностей природы воспитанника и установленных влияний среды на развитие его способностей и наклонностей она указывает пути для осуществления поставленной цели. Как искусство социальная педагогика пытается на практике провести теоретические указания науки, полагал Л. Д. Синицкий [12].

6. Происходил постепенный переход от понимания социальной педагогики как одного из перспективных направлений для исследований и научно-педагогических дискуссий к зачислению ее в исключительно буржуазные науки, не имеющие перспектив для развития в СССР.

В 1919 г. С. А. Левитиным в предисловии к уже упоминавшимся сборникам отмечалось: "Пусть заправские политики пропагандируют и проводят в жизнь идеи интернационализма путем политической борьбы, пусть те, кто не знает иных путей и средств борьбы, защищают эти идеи кровью и железом, но именно теперь, в самый разгар политической борьбы, необходимо помнить, что есть и бескровные пути распространения и укрепления интернационализма, что задолго до зарождения политического интернационализма наука, интернациональная по существу своему, по своему происхождению, по своим тенденциям и по безграничным техническим возможностям своим, всегда и везде создавала благоприятно-восприимчивую для него атмосферу, подготовляла почву для его распространения далеко за пределами вместимости; тех или иных партийно-политических кругов" [3, с. III].

Примечательно, что указанная позиция практически полностью совпадала с высказываниями П. Наторпа, который отмечал, что никакая партия сама по себе "не обладает таким правом, которое имело бы большее значение, чем право человека" [4, с. 132]. П. Наторп демонстрировал неистребимую убежденность в том, что образование в самом широком его понимании - "социальная педагогика", которая будет осмыслена и реализована на практике как представителями буржуазии, так и пролетариата и приведет к всеобщему благу. Он верил в то, что "если бы у всех классов народа нашлась бы в достаточной мере одинаковая воля к достижению этой цели, то и переход к более здоровому общему строю социального тела, в чем бы особенном он ни состоял, совершился бы, по всей вероятности, без судорожных подергиваний, приводящих социальный организм на границу смерти, а протек бы здоровым, человеческим путем" [4, с. 134].

Тем не менее уже к середине 1920-х гг. среди советских исследователей подобные высказывания встречаются существенно реже: идет процесс деления социальной педагогики на "социалистическую" и "буржуазную". Эту метаморфозу можно проследить на следующем примере: к началу 1930-х гг. отечественные исследователи уже не так однозначно позитивно и восторженно рассматривают значимость идей и деятельности "апостола социальной педагогики" И. Г. Песталоцци, как это было в начале и середине 1920-х гг. И. Ф. Свадковский писал: "Песталоцци двулик: как мелкий буржуа - он отец буржуазной педагогики, как друг трудящихся масс - он отец педагогики трудящихся" [11, с. 169].

К началу 1930-х гг. социальная педагогика стала "участком борьбы советских ученых против буржуазной идеологии" [10, с. 8]. Выражаясь словами педагога-марксиста А. П. Пинкевича, "формула абстрактного социального воспитания", выдвинутая П. Наторпом, признается неприемлемой для советской педагогики [5].

В дальнейшем на протяжении 1930-х гг. социально-педагогические идеи воспитания детей и молодежи постепенно "умирали", уступая место, а зачастую и "превращаясь" в другую воспитательную парадигму - коммунистическое воспитание, которое пришло на смену периоду "исканий и сомнений" и стало определяющим в СССР на протяжении более 50 лет.

В заключение отметим, что, несмотря на неоднозначные, а порой и откровенно тупиковые социально-педагогические идеи (например о замене семейного воспитания государственным), высказанные отечественными исследователями в 20-е гг. XX в., многие из них вполне применимы и в современных условиях. Главное - это повысить внимание и усилить роль государства и общества в со-

циальном воспитании подрастающего поколения. Важно также продолжать исследования истории отечественной социальной педагогики, дающие в этом контексте не только необходимые теоретические ориентиры, но и формирующие практические "рычаги".

ЛИТЕРАТУРА

1. Барт П. История социально-педагогической идеи / Пер. с нем. С. О. Лозинского; Под ред. А. Г. Готалова-Готлиба. - Одесса: Гос. изд-во Украины, 1923.

2. Гергет А., Готалов-Готлиб А. Современные педагогические течения. - Херсон: Гос. изд-во Украины, 1925.

3. Интернациональные проблемы социальной педагогики: Сборники статей, написанных специально для русского издания западноевропейскими педагогами / Пер. с рукоп.; Под ред. С. А. Левитина // Сб. II. -М.: Гос. изд-во, 1920.

4. Наторп П. Культура народа и культура личности / Пер. с нем. М. М. Рубинштейна. - СПб: Издание О. Богдановой, 1912.

5. Пинкевич А. П. И. Г. Песталоцци. - Вып. V-VI. - М.: Журнально-газетное объединение, 1933.

6. Плюснин-Кронин Б. А. Новый этап. Новая система народного образования в РСФСР и новые программы Государственного Ученого Совета. - М.: Работник просвещения, 1925.

7. Положение о Единой трудовой школе Российской Социалистической Федеративной Советской Республики // Педагогический энциклопедический словарь. - М.: Большая Российская энциклопедия, 2002. - С. 506 - 508.

8. Послание Президента Федеральному Собранию 30 ноября 2010 года, Москва, Кремль // http://президент.рф/%D0%BD%D0%BE%D0%B2% D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8/9637.

9. Ромм Т. А. Социальное воспитание: эволюция теоретических образов: Монография. - Новосибирск: Наука, 2007.

10. Ротенберг В. А. И. Г. Песталоцци, его деятельность и педагогическая теория: Доклад об опубликованных работах, представленных в качестве дисс. ..... д.п.н. - М., 1965.

11. Свадковский И. Ф. Генрих Песталоцци // Рабочая книга по истории педагогики (с предисл. С. Т. Шацкого). - Изд. 2-е. - М., Л.: Гос. изд-во, 1930. - С. 164 - 191.

12. Синицкий Л. Д. Трудовая школа. Ее принципы, задачи и идейные корни в прошлом. - М.: Моск. отд. Гос. изд-ва, 1922.

13. Шахвердов Г. Г. Воспитание народных масс (с предисл. С. Т. Шацкого). - Ростов н/Д, Краснодар: Буревестник, 1924.

14. Henseler J. Sozialpadagogische Argumentationen um Pestalozzi - Rezeptionsgeschichtliche Anmerkungen zur gegenwartigen Pestalozzidebatte // Zeitschrift fur padagogische Historiographie. - 2001. - Н. 2. - S. 85 - 94.

DEVELOPMENT OF DOMESTIC SOCIAL AND PEDAGOGICAL THOUGHT IN 1920S

S. S. Runow

candidate of pedagogical sciences, associate professor of the Social and Parenting Department of the Russian State Social University

This article gives notion about the features of the development of national socio-pedagogical thought of 20s of the XX century; socialist concept of social pedagogy was developed by G.G. Shahverdova; discussions about the social upbringing of 20s of the XX century; development of social and educational thought in conjunction with the formation of the theoretical foundations of the Soviet labor school; the transition from an understanding of social pedagogy as one of the promising areas for research and scientific-pedagogical discussions to transfer her extremely bourgeois science, which has no prospects for development in the USSR.

Keywords: social pedagogy, social and pedagogical thought, social upbringing, the 20s of the XX century, Soviet Russia.