КРАСОТА МУЗЫКАЛЬНОГО БЫТИЯ А. Н. СКРЯБИНА

Актуальные публикации по вопросам музыкального искусства.

NEW МУЗЫКАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА


МУЗЫКАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА: новые материалы (2024)

Меню для авторов

МУЗЫКАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему КРАСОТА МУЗЫКАЛЬНОГО БЫТИЯ А. Н. СКРЯБИНА. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2015-09-14
Источник: Философские исследования, № 1, 2007, C. 79-99

Неотъемлемой частью философских и эстетических взглядов современной российской интеллигенции становится обращение к ценностям русской культуры рубежа XIX - XX столетий. Исследование творчества создателей русского Ренессанса показывает разнообразные и многочисленные грани яркого и сложного мировоззрения. Перед нами раскрывается философия, переплетенная с глубоким эстетическим переживанием жизни, Бога и человека, воплощенная не только в собственно философских, но и художественных произведениях. Мыслители, писатели, художники формулируют обширные задачи преобразования мира, которые они ставят перед собой в своем творчестве. Следуя за классиками "золотого века" русской литературы и искусства - Н. В. Гоголем и Ф. М. Достоевским, П. И. Чайковским и М. П. Мусоргским - В. С. Соловьев и С. Н. Булгаков, Д. Мережковский и С. Рахманинов и многие другие великие россияне эпохи Серебряного века сформировали глубокие философские и религиозные учения, которые были неразрывно слиты с художественным видением мира и стремлением к его изменению по законам нравственности и красоты.

 

В истории русской культуры уникальна личность и творчество А. Н. Скрябина (1872 - 1915). Он был гениальным композитором и неповторимым исполнителем своих произведений и вместе с тем обладал своеобразными философскими и эстетическими взглядами. Это не только великий музыкант, но и глубокий мыслитель. Крупные симфонические замыслы возникли у него одновременно с формированием философского стиля мышления и понимания мира и воплотили в себе философию преобразования человека и Вселенной, в котором главную роль играет искусство. Его мировоззрение

 

стр. 79

 

 

выросло из музыки и насыщено глубоким философским содержанием, которое органически вошло в его художественное творчество.

 

1. Видение Музыкального бытия и процесса творчества как основа эстетики

 

Предметом философских размышлений А. Н. Скрябина был творческий процесс, в котором он видел суть Бытия, где Всё проникнуто музыкой, обретающей онтологическое содержание, где Всёзаключено в Музыкальном бытии. Воплощенные в музыкальных произведениях, эти размышления привели к формированию взглядов о Боге и религии, человеке и человечестве, искусстве и Всеискусстве, мире и Космосе. Создание гениальных сонат и поэм в его представлении служило ему средством для того, чтобы сделать людей счастливыми на вершинах гармонии божественного мира. Этому Скрябин посвятил всю свою жизнь и творчество, что даёт основания поставить его рядом не только с великими музыкантами, но и с мыслителями и деятелями культуры.

 

А. Н. Скрябин не занимался специальными теоретическими и философскими изысканиями. Представить его мировоззрение можно по сохранившимся письмам и дневниковым записям, предназначенным лишь только для себя1, по высказываниям, зафиксированным Б. Ф. Шлецером, Б. Фохтом, Л. Л. Сабанеевым и другими современниками и биографами2. Главные же философские и эстетические мысли А. Н. Скрябина возникли и сложились в музыке и пронизывают его произведения, отразившие Музыкальное бытие, увиденное и воссозданное композитором.

 

В музыке Скрябин видел не просто выражение Бытия, а действительное Бытие, Музыкальное бытие. Так или иначе он следовал традиции мировой философии и эстетики музыки. Ведь до эпохи европейского Возрождения, а в странах Востока значительно позднее - вплоть до нашего времени - музыка предстает как начало мира, как сущность мироздания, как Музыкальное бытие,

 

 

1 Скрябин А. Н. Письма. М., 1965; Записи А. Н. Скрябина // Русские пропилеи. Материалы по истории русской мысли и литературы. Собрал и подготовил к печати М. Гершензон. Т. 6. М., 1919.

2 Шлёцер Б. А. Скрябин. Личность. Мистерия. Т. 1. Берлин, 1923; Фохт Б. Философия музыки А. Н. Скрябина // А. Н. Скрябин. Человек. Художник. Мыслитель. М., 1994; Сабанеев Л. Л. Скрябин. Пг., 1923; Сабанеев Л. Л. Воспоминания о Скрябине. Пг., 1925.

 

стр. 80

 

 

которое существенно отличается от бытия, постигаемого логикой, разумом, и не имеет логических определений. "Смеющаяся беспочвенность, страдающая Радость, тоскующий Бог" - пишет о нем А. Ф. Лосев. Это одновременно и бытие и сознание, и слепота и интеллект, и Бог и мир, говорит он. Это чистое Бытие, оно не имеет признаков существования или несуществования, о нем нельзя сказать, что оно есть или не есть. "В цельном музыкальном восторге нераздельны все те элементы, которые есть в их абстрактном выделении"3. Это и не множество логических антиномий. Музыкальное бытие - это живая антиномия, т. е. совмещение и внутреннее вхождение тезиса антиномии в ее антитезис. Сущность музыки, как и вообще жизни, есть противоречие как живой организм. Это до- и вне-логическое Бытие, которое дано непосредственно как цельное и нераздельное мироощущение. И говорить об этом Бытии нельзя. Оно непосредственно неописуемо и несказанно. Можно говорить лишь им самим, т. е. только Оно само может себя самое выявлять, выявлять в самом музыкальном переживании4.

 

Музыкальное бытие приобретает Форму, форму музыкального произведения - то, что делает музыкальное произведение именно этим самым произведением. Лик, или форма, музыкального произведения всегда есть нечто уже выделенное, уже воспринятое или осознанное, уже как-то ставшее фактом. Лик, или конкретно сознаваемая форма музыкального произведения, есть всегда нечто известным образом соотнесенное, отъединенное, данное не в конкретно указываемом родстве с общемузыкальным бытием, но уже нечто дифференцированное, сравнимое и сравненное, названное и отмеченное и нечто постоянное. И это потому, что мы уже заранее вырвали из пучины общего Музыкального бытия какую-то колоссальную струю, заранее поставили ей границы, каких нет в самой пучине, извне заковали эту струю в эстетическую броню формы5.

 

Философские воззрения А. Н. Скрябина строились вместе с тем и на мысли о божественном смысле творчества и о теургической, преобразующей миссии художника-творца. В его философии Творящий Дух преодолевает чувственный материальный мир, косную материю силой искусства и достигает самоцельного торжества.

 

 

3 Лосев А. Ф. Очерк о музыке // Лосев А. Ф. Форма Стиль. Выражение. М., 1995. С. 638.

4 Лосев А. Ф. Очерк о музыке. С. 639.

5 Лосев А. Ф. Музыка как предмет логики // Лосев А. Ф. Форма. Стиль. Выражение. С. 465.

 

стр. 81

 

 

Философский "сюжет" и смыслы скрябинских произведений изображают процесс развития и становления Творческого Духа: от состояния скованности, поверженности в косную материю - к вершинам гармонического самоутверждения, от Хаоса к цельному и слитному божественному миру. Бытие - это исключительно деятельность и творчество, а не нечто готовое и законченное. Это должна быть деятельность сама созидающая то, на что она может быть направлена, на ту же материю, внешний мир... Эту первичную деятельность нужно выразить музыкально, и даже прежде всего музыкально... Эта деятельность, или по-фихтовски деятельное "Я", может, утверждая себя, сперва как бы отбросить все остальное... Сперва - только безусловное утверждение - "я есмь"!"6.

 

Можно сказать, что главные произведения композитора отражают именно этот процесс созидания. Скрябинская музыка является выражением самого процесса творчества, как он складывается у творящей личности, и отображает его этапы - от смутного зарождения мысли или ощущения, через противоречивое их развитие, до ясного раскрытия идеи в ее полноте. В крупнейших опусах - "Божественной поэме", "Поэме экстаза", "Поэме огня" ("Прометее") - и в ряде сонат этот процесс передан полностью, от первых усилий до упоения достижением, до состояния экстаза. В иных, малых по масштабу произведениях Скрябин передает отдельные этапы творческого пути, отдельные состояния души. Сюда относятся главным образом его фортепианные поэмы: две поэмы ор. 32, "Трагическая" и "Сатаническая" поэмы и т. д., вплоть до последних произведений этого жанра.

 

Музыка - это главное и более того единственное, что было в жизни Скрябина. Именно в музыке он жил, именно в музыке он видел действительное Бытие.

 

"Мало сказать, что Скрябин никогда не озвучивает философские идеи, - писал Б. Ф. Шлецер. - Его произведения раскрывают ему его идеи. Композитор, то есть тот, кто творит, всегда идет впереди того, кто размышляет и составляет теории. Если для Скрябина искусство - это магия и действительно осуществляет то, о чем он говорит, если художник подобен индусскому божеству, которое играя творит и уничтожает миры только из радости созидания и из радости развернуть свою силу - и этому полностью соответствует идея Третьей симфонии, "Поэмы экстаза", "Прометея" и последних сонат, - то Скрябин на самом деле проживает этот "голос-

 

 

6 Фохт Б. Философия музыки А. Н. Скрябина. С. 204.

 

стр. 82

 

 

ловный" акт в самой глубине своего существа, и речь здесь идет о некой основополагающей установке. Но одновременно звучащие формы, возникающие в нем и поставляемые ему силой его воображения, питают и возбуждают бесконечно расширяющуюся субъективность, которая все более пытается превзойти себя"7.

 

И если в основе всего для Скрябина, в основе его жизни и мировоззрения лежит музыка, то она и есть единственный идеал и единственное бытие всего. Всё должно быть таким, как музыка,Всё должно быть музыкальным - люди и каждый человек, предметы, искусство, Вселенная, природа и т. д., и т. п. "Бытие само в себе музыкально, - говорил Скрябин, - еще до его выражения внешне музыкальными средствами, всегда лишь неполно передающими и выражающими его существо... В бытии, как первоначальной творческой деятельности, содержится все, включая и все формы материального, пространственно-временного выражения... и мысленные определения..."8. Именно музыка, как бытие, для Скрябина есть мера Всего, его начало и конец. "Если бытие может более или менее непосредственно открываться человечеству и говорить ему о себе, то прежде всего и, может быть, исключительно языком музыки"9. И тогда Всё, вся Вселенная, каждая её часть, каждый человек и физическое тело - Всё должно находиться в гармонии и непрерывном ритмичном движении, как в музыке, Всё должно быть музыкально. Эти принципы музыки целиком подчиняют себе все другие его принципы и составные части.

 

Сформированные по такому принципу Бытие, человек, Вселенная, искусство выступают для Скрябина идеалом. Смотря по тому, как этот идеал осуществлен в физическом и духовном мире, для Скрябина возникает самый феномен красоты.

 

Процесс творчества, Музыкальное бытие и ведущая роль музыки в жизни Скрябина является исходным для того, чтобы рассмотреть, как разрешаются у него три основных проблемы эстетики: проблема красоты вообще, проблема прекрасного в природе, в человеке и во Вселенной и проблема красоты в искусстве. Что такое в деятельности Скрябина красота вообще и как она существует? Как существует красивая природа, красивый человек и красивая Вселенная? Как выступает прекрасное в искусстве? Ответы на эти вопросы являются эстетическим стержнем, пронизывающим творчество А. Н. Скрябина.

 

 

7 Шлецер Б. Ф. А. Скрябин. С. 62.

8 Фохт Б. Философия музыки А. Н. Скрябина. С. 207.

9 Там же. С. 209.

 

стр. 83

 

 

2. Красота музыки. Мистика и возрождение. "Мистерия"

 

Красота как таковая - это красота в своей всеобщности, которая вместе с тем должна быть конкретной, ощутимой. Это не красота физических предметов или отдельного человека, а самая красота, которая присутствует во всех прекрасных вещах и существах, но сама не есть ни один из этих предметов. Для Скрябина это должна быть слышимая красота - красота музыкальных звуков, красота музыкального произведения, которая своей гармонией и ритмом смогла объединить в себе всякую часть мира - всякий предмет, всякое живое существо и всякого человека.

 

Но как возможно, чтобы красота как таковая - такой всеобщий, такой отвлеченный предмет, выраженный в почти предельно абстрактном понятии, оказался живым, воплотился в живом движении людей и предметов, объединенными между собой в музыкальном произведении? "Такая высота абстракции должна приводить к универсальной всеохватности, к общебытийственной значимости такой красоты. Что же такое красота, взятая в максимальной (т. е. в бесконечной) своей общности и в то же время представляемая как живое, наличное..."10произведение, воспринимаемое и создаваемое самим композитором?

 

Это произведение - "Мистерия" Скрябина, в создании которой он видел свое жизненное предназначение. Исполнение грандиозной "Мистерии" - соборного действа у огромного озера в далекой стране - должно было ознаменовать завершение истории нашего Универсума и переход Вселенной в качественно иное, нематериальное состояние. В этом действе все участники - "посвященные". Они переживают всю космогоническую историю "божественного" и "материального", достигая в конце концов воссоединения "мира и духа"; в этом по идее композитора и должно заключаться "последнее свершение" - вечный праздник и всечеловеческая высокая духовность. Подобно древним мистическим культам, древним "мистериям", где, по теософскому преданию, центр тяжести был в мистическом акте, в устремлении, в котором соединялись люди и искусства в своей еще не разделенной стихии, создание скрябинской "Мистерии" служила цели мистического катарсиса (Л. Л. Сабанеев).

 

 

10 Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранняя классика. М., 1994. С. 67.

 

стр. 84

 

 

Все зрелые произведения Скрябина озарены отблесками божественного огня Последнего Свершения, покрыты громадной тенью храма, который Скрябин строил всю свою жизнь. Его произведения несут на себе знак этого завершающего магического действа, все они пронизаны мистически тревожными образами, а новая музыка всё более приобретает характер священнодействия.

 

Первоначальное бытие, - говорил Скрябин, - не ограниченно, и чтобы подойти к нему, слиться с ним или, по крайней мере, приобщиться к нему как основной и первоначальной деятельности, путь к этому должен быть таинственным и чрезвычайным, а не научным познанием или чувством, не художественным и даже музыкальным творчеством, ибо оно не позволяет отождествиться с этим бытием как с деятельностью, с творчеством. Надо идти не к бытию внешними средствами, а от бытия, от внутренних, не выразимых известными нам средствами отношений той деятельности, которая составляет существо бытия. "Всё должно участвовать в этом выражении и не как дух только в его внутренних актах, но как подлинная реальная сущность целого, также и во внешних своих проявлениях: всё должно слиться, всё должно объединиться для выражения творческой деятельности... Чтобы постигнуть это существо бытия, надо перейти к "чрезвычайному... к чему-то для обычных глаз и не изощренного зрения невидимому, оккультному, только через особое посвящение и упражнение становящемуся доступным... Здесь... необходим особый подъем духа, экстаз и посвящение в его тайны... Музыка есть только доминирующий тон во всем и самое могущественное выражение первоначальной деятельности бытия, которое само в себе музыкально. Если бы все могли слиться в этом настроении и объединиться в нем, это был бы своего рода апофеоз творчества, в котором отдельная гениальная личность играла бы направляющую роль сразу и пророка и спасителя, своего рода мессии..."11.

 

Это - путь, которым шел А. Н. Скрябин в своем творчестве, - путь от эмоционально-теоретических философско-эстетических размышлений к практическому воплощению идей духовного катарсиса. Создаваемая им "Мистерия" предстает как божественный и индивидуально человеческий творческий процесс создания мира гармонии и ритма людей и природы, Бога и предметов, начала и конца Всего, а вслед за этим - и нового начала. Скрябинская эсте-

 

 

11 Фохт Б. Философия музыки А. Н. Скрябина. С. 206 - 208.

 

стр. 85

 

 

тика с этой точки зрения является в своей основе мистическим концом, а в другой, не менее важной основе - столь же мистическим началом теперь уже иной, светлой, радостной, праздничной человеческой истории.

 

"Нужно, говорил А. Н. Скрябин, чтобы свет, зародившийся в душе музыкального гения, разросся и передался другим, опьяняя их и вовлекая в одно, в служение и в служение одному, нужно соборное (коллективное) действо. Творчество и жизнь человечества должны стать творчеством и жизнью всей природы, а за ней и всего космоса, не маленький мир нашей планеты, но весь космос, вся вселенная должна стать выражением и воплощением единой музыкальной деятельности... музыки самого бытия... Музыка и смерть несоединимы, и существо, способное к глубокому музыкальному выражению, тем самым бессмертно"12.

 

"Мистерия" выступала апокалиптической идеей, ожиданием Последнего Свершения, чаянием Конца и вместе с тем Начала Мира. Это идея озаренного мессианства, мечта о великом последнем Чуде, мечта о Празднике человечества, начало которого первым провозгласит величайший художник - Обреченный, и в представлении Скрябина это был он сам. "Мистерия" означала для него не просто торжество искусства как такового, а торжество ритмичной и гармоничной праздничности жизни, отождествленной с искусством и соотнесенной с жизненными устремлениями человечества.

 

Каждый звук и мелодия, каждая гармония и каждый ритм "Мистерии", как и сама "Мистерия", есть бесконечно обобщенное и универсальное историческое бытие, конец предшествующей и начало новой истории, смысловой принцип человеческого исторического бытия. Но это в то же время есть живые звук и мелодия, гармония и ритм, объединённые с другими такими же музыкальными гармониями и ритмами в божественную музыку самого Скрябина, а значит - объединенный в Боге-человеке, создавшем "Мистерию".

 

Как художник Серебряного века с глубоким философским мышлением Скрябин имел совершенно иной опыт, чем тот, на который опирается ученый или философ-рационалист, или тот опыт, который, как правило, приобретает музыкант. Он искал положительного содержания в своем художественном творчестве, в метафизических взглядах на мир, в мистике, а не в действительном мире. И как художник он видел в себе мессию, Человека-Бога.

 

 

12 Фохт Б. Указ. соч. С. 210.

 

стр. 86

 

 

Творчество Скрябина - это двойственность его собственного внутреннего мира: он тяготеет к "высшей грандиозности" и "высшей утонченности". Она выражается, с одной стороны, в углублении в сферу чисто субъективных эмоций, крайне детализированных и изощренных, а с другой, - в жажде великого, космического. В результате Скрябин задумывает крупные композиции сверхмузыкального и даже сверххудожественного масштаба - "Поэму огня" и "Предварительное действие", и в то же время уделяет внимание фортепианной миниатюре, сочиняя изысканные пьесы с интригующими заголовками: "Странность", "Маска", "Загадка".

 

"Скрябин, - пишет А. Ф. Лосев, - всегда апологет мирового, великого, космического, универсального. Ничто частное не интересует его. Всякая частность - символ величайшего, вселенского. Его горизонт охватывает и отдельного человека со всеми деталями его жизни, и всех людей с их всемирно-историческим бытием, и всю вселенную, и само божество... Это напряженнейших размеров универсализм. Однако... здесь все живет своей упорной конкретностью и несводимостью; здесь все полно, полнокровно, густо; здесь самая бытийственная гуща и тяжелое обилие пантеистического универсализма. Это - мистический универсализм"13.

 

Мистика - следствие мучительного поиска смысла жизни у Скрябина, как и у всей русской интеллигенции рубежа веков. Человек жив и любит жизнь, любит людей. А люди не должны ничего ожидать от жизни, "кроме того, что сами могут себе создать". Надо пройти через ужасы испытаний, посланных неведомой силой, что и дает "познать мою бесконечную силу, мое безграничное могущество, мою непобедимость", и только это "подарило мне торжество"14. Оптимизмом пронизаны призывы Скрябина к преодолению зла, всепрощению. И весь действительный мир с его разочарованиями, обманами и соблазнами, это враждебное "не-Я" оказывается необходимым для преодоления. И если это понять и победить враждебные силы, то наступит торжество, человек познает свое безграничное могущество.

 

Мистика, анархический и деспотический индивидуализм, мистический универсализм - это почва скрябинского искусства, скрябинской музыки. Скрябинская философия и эстетика в основе своей есть мистика. Как мистик А. Н. Скрябин отождествляет себя с

 

 

13 Лосев А. Ф. Мировоззрение Скрябина. С. 735.

14 Записи А. Н. Скрябина. С. 121.

 

стр. 87

 

 

объектом, сливается с ним - и в момент экстаза между Космосом и человеком нет никакой границы. Законы Космоса становятся законами его музыкального мышления, а эмоциональные потоки скрябинского "Я" - космическими энергиями-полями, организующими все сущее.

 

И вместе с тем в своих философских исканиях Скрябин оставался художником. Целостное ощущение бытия, укреплявшее его веру в человека, в победоносность усилий на пути к идеалу, было шире тех мировоззренческих положений, с помощью которых он пытался разрешить волновавшие его проблемы и построить свой художественный мир. И тогда мистическая основа скрябинского творчества уступает место иной основе его искусства - возрождение и спасение, праздник, радость и свет. "Я взываю", - часто бормотал Скрябин, когда играл друзьям свои сочинения. К чему взывает он своих слушателей? В первую очередь - к преодолению заурядности повседневной жизни, не через бегство от нее, а через осуществление возможностей, которые мы несем в себе, и силу которых мы игнорируем; он взывает к безграничной радости, к более интенсивной жизни, к абсолютной свободе"15.

 

Радость и свет, отягощенные противостоянием мраку и тьме, свойственны первым и последующим зрелым произведениям. В сонате N 1 (1892) - характерное для романтического искусства сопоставление мира свободных нестеснённых чувств и ощущения суровой неизбежности. На такой же почве выросло и скрябинское искусство позднего периода, закончившись в "Предварительном Действии" (1910 - 1914) - преддверии "Мистерии". Здесь возрастает роль мрачных, мистически тревожных образов, музыка всё более приобретает характер священнодействия. И именно мистериальный характер искусства позволяет преодолеть прежнюю историю и раскрыть путь к счастью и свободе. Сначала мистика и свет - в своей непосредственности, в конце - мистика и свет в своей рефлектированной структуре как мистическая эстетика и философия, философская конструкция понятий на основе красочного и прямо волшебного музыкально-мистического мироощущения, преодолевшая тьму в единении с Богом и выразившая возрождение и начало новой истории.

 

В середине же - неустанная борьба то за мистику, поскольку она объемлет Бога, человека и мир, то против мистики, поскольку

 

 

15 Скрябина М. Кто был Александр Скрябин? // Нижегородский скрябинский альманах. Н. Новгород, 1995.

 

стр. 88

 

 

она исключает праздник, свет и радость мира и людей. В сонате N 3 (1897 - 1898) на одном полюсе - драматизм, перерастающий в героику, в дерзание сильной воли, на другом - утончённость души, её нежное томление, ласковая игривость. В "Божественной поэме" (1903 - 1904) Дух через преодоление всего материально-чувственного приходит к некоей высшей свободе. Суровый и властный мотив "самоутверждения" - лейтмотив всего произведения - сменяется контрастами мрачно волевого и мечтательно светлого настроений. Финал ("Божественная игра") - своеобразное "героическое скерцо", здесь дан образ опьяняюще радостного танца и свободной "игры", исполненных, однако, волевой активности и стремительной энергии. И всегда ясно ощущается тенденция использовать и осознать то огромное интуитивное содержание, которое залегло в первоначальной и непосредственной мистике в противоречии с движением к радостному восприятию жизни, в противоположности мистического и жизнеутверждающего мировоззрения, чем и движется скрябинское творчество.

 

В силу мистического скрябинского опыта, пишет А. Ф. Лосев, у него "всё есть и возможно только через Я... на это Я надо перенести все категории универсализма и вселенскости... это универсальное Я только и есть, а все остальное - от него зависит, и даже его создание... Прибавим к этому... весь этот мучительный и сладостный эротизм, рождающий из себя различные стадии мирового развития, всю эту последнюю исступленную напряженность и своеобразную апокалиптичность, присущую всякому эротическому томлению на его глубине. И мы получим в результате знаменитую скрябинскую идею мистерии и мира как мистерии. ...Философия Скрябина есть философия мистерии... Для Скрябина... существует только история, а именно -мистическая история. И поэтому можно лишь описать различные стадии мира, но нельзя дать его статическую картину"16.

 

Но если скрябинская эстетика, скрябинская музыкальная красота и вместе с ней мировоззрение и философия заключаются в противоречивой и исторически подвижной мистике, то скрябинский мистический принцип создаёт "Мистерию" так же и в её внутреннем, духовном содержании. Если "Мистерия" мистична по своей форме, по своему стилю, то эта форма должна быть связана с внутренним, духовным обликом "Мистерии". Если всякий стиль должен быть углублен до мировоззрения, а всякое мировоззрение

 

 

16 Лосев А. Ф. Мировоззрение Скрябина. С. 736.

 

стр. 89

 

 

должно быть конкретизировано и доведено до стиля, то необходимо, чтобы и внутреннее существо "Мистерии" было мистичным и вместе с тем радостно светлым и праздничным, а сама мистика должна быть дана духовными же средствами.

 

Мистичность духа скрябинской "Мистерии" заключается в том, что этот дух является живым звуком и мелодией, гармонией и ритмом, аккордом и тоном и пр., которые свойственны живым людям. Но вместе с тем он является божественным, всеобъемлющим и конкретным. Это значит, что "Мистерии" свойственно все то текучее, непостоянное, аффективное, эмоциональное, что свойственно жизни и человеку, и вместе с тем - то абсолютное, постоянное, спокойное, разумное, что свойственно Богу. Это значит, что участники Мистерии - "посвященные", т. е. посвященные в ее тайны - должны включать все человеческие страсти, пороки, ошибки или по крайней мере черты человеческой ограниченности вообще и вместе с тем - божественную уравновешенность, непорочность, безошибочность и вообще божественную безграничность. Это значит, что в осуществляемой Мистерии ее участники должны творить и добро и зло, и все в нее посвященные должны все знать и ничего не знать, и быть силой, и быть бессилием. И тут-то как раз и достигается единство мистической формы и мистического духа, мировоззрения. Эти посвященные участники "Мистерии" и те, кто посвятил их в мистериальные тайны, суть именно почти что боги, т. е. всесовершенные, всесильные, абсолютно мудрые - идеальные существа. Но в то же время они существуют в виде людей - посвященных, но людей - прекрасных участников "Мистерии", объединенных гармонией и ритмом, хотя они, входя в Мистерию, все еще люди - страстны, порочны, непостоянны именно как люди.

 

Красота музыки у Скрябина, таким образом, - это порождение мистического сознания, мистического и по форме, и по содержанию, причем такого сознания, которое становится началом новой, светлой и радостной, праздничной человеческой жизни, началом божественно-человеческого возрождения.

 

3. Красота природы, человека, Вселенной

 

Если всё у Скрябина представляется по типу музыки, то и сама Вселенная, природные стихии, человеческие жизни и характеры должны были бы предстать здесь музыкальными, художественными. Но общий музыкальный принцип - это не прямая гармонизация жизни и ритмизация движения природы и людей. Обычно в

 

стр. 90

 

 

художественном, музыкальном творчестве гармония и ритм, мелодия и аккорд представляют собой результат личного вольного фантазирования музыканта, его творчества; это результаты его эмоций, мышления, интуиции, результаты, которые он так или иначе приписал природе или людям. Приписывая гармонию, художник обычно не верит в ее объективность, она имеет лишь субъективно-эстетический, художественный смысл. Природа и человек все равно остаются для него такими же, какими они являются независимо от его творчества.

 

Скрябинское же отношение к природе меньше всего характеризуется привнесенностью мелодичности и гармоний в природу и человека самим композитором. Скрябин так и думал, что гармония и ритм, мелодии и аккорды - это то, что существует в природе, в человеческой жизни, в движении Вселенной и должно в полной мере воплотиться в создаваемой им музыкальной реальности. Это для скрябинского сознания отнюдь не образ и не фантазия, а настоящая Реальность, музыкальная Реальность, существующая без всякого и до всякого человеческого субъекта. С точки зрения Скрябина, если что тут и существует и требует своего признания, то это не он сам (субъект), а именно вот эта музыкальная Реальность, которую композитор запечатлевает в музыкальном произведении, а сам остается автономным по отношению к запечатлеваемому предмету. Так музыка и выступает как Музыкальное бытие. Это бытие живет и властвует в субъективном сознании композитора и его всецело определяет. Природа и человек в сознании Скрябина именно в силу того, что они сами - музыкальны, не характеризуются никакими приписанными ритмами и тонами и не допускают никакой внешней гармонизации. Они - объективно мелодичны, гармоничны и ритмичны и могут быть музыкально оформленными в музыкальном произведении. Скрябин создает музыку так, как она есть, и пишет в музыке природу, людей и Вселенную именно так, как они существуют в своем Музыкальном бытии, и так, как в этом Бытии существует он сам, Творец, его большое "Я". В своем творчестве он не зависит от своего малого "я", от физической реальности и от повседневных отношений с другими людьми, даже с самыми близкими.

 

Б. Ф. Шлецер в связи с этим замечает следующее: "Одна из самых замечательных черт художественной личности Скрябина - совершенная, абсолютная почти свобода его творчества. Автономность этого творчества, независимость его от внешних событий, условий, влияний - меня всегда поражали, и думается, что ни один

 

стр. 91

 

 

художник не знал подобной самостоятельности. Ядро его личности словно обнесено было крепкой броней, сквозь которую не проникал извне ни один звук. За этой оградой он жил, мыслил, чувствовал, хотел, в полном покое и одиночестве"17.

 

Поэтому трудно вести речь о каких-либо связях между биографическими событиями жизни композитора и возникающими в это время музыкальными или поэтическими творениями, о связи между тем или иным любовным переживанием Скрябина и эротикой его композиций того же времени или между печальным тоном какой-либо прелюдии и утратой близких людей. Так, звездный мир понимался композитором не просто как область за пределами земной атмосферы, а как мириады миров, рождающиеся скрябинской мечтой, не имеющие ничего общего с звездным небом, потому что и звезды, и небо, и само пространство являются лишь частью прозреваемой композитором Сущности. Эту Истину Бытия он открывает внутри себя, убеждаясь в иллюзорности проявленного мира и Вселенной, которая на самом деле заключена внутри нас, а не во вне. В свою очередь, мистичность природы, Вселенной и человека выступает здесь уже несколько в ином смысле, чем та мистика, которая является для сознания Скрябина также и эстетикой. Подлинная объективная Реальность человеческого существа - это и есть та Вселенная, тот Космос, о котором пишет Скрябин, это есть Бытие Музыки, которую он запечатлевает в своих произведениях. Этот Космос, живущий в глубине каждого из нас, являет собой более достоверную и всеобъемлющую Вселенную, чем та ее видимая часть, которая проявляется в сознании. И показывая в музыкальном произведении человеческое поведение и явления природы в их сущности, Скрябин создает, точнее, воспроизводит гармонии и ритмы, мелодии и аккорды, которыми объединены люди, участвующие в мистериальном экстазе, в "Мистерии".

 

Поэтому музыка Скрябина при всем том, что она является космической, остается общечеловечной и объективной. Межзвездные странствия, открытия иных миров тождественны погружению в глубины иной Реальности. Он способен сознательно воспринимать тонкую материю, параллельные миры, "свернутые" в нашем пространстве. Нерасчлененный Хаос Бессознания обнаруживает свои скрытые закономерности, используя которые, композитор преобразует его в упорядоченный Космос. И Скрябин творит новую Вселенную, воспринимая ее как реально вовне существующую. "Это

 

 

17 Шлецер Б. Ф. А. Скрябин. С. 74.

 

стр. 92

 

 

не более внутренний мир, чем весь мой внешний мир" (Л. Л. Сабанеев), - заявляет композитор, отождествляя творчество с процессом сверхчувственного восприятия - "воспринять значит создать".

 

Жизнь этой Вселенной, природы и человека состоит из демонических сил, а не из тех ритмов и гармоний, которые объединяют посвященных участников Мистерии и которые вообще являются первопринципами Музыкального бытия. В зрелый и поздний период своего творчества Скрябин не обращал внимания на Вселенную, природу и на человека как таковых. Те мистические силы, о которых идет речь, представляли собой иной раз просто живые и одушевленные стихии природы, возвышенные и героические силы человека. "Вся концепция стихотворного текста "Предварительного действия", - замечает Б. Фохт, - остается вообще в плане и аспекте природы, которую так воодушевленно любил Скрябин. Горы, поля, лес и пустыня - последние действующие лица в поэтическом диалоге о творческом начале деятельности и процессе миротворения, устремленного к "последнему свершению"18.

 

Скрябин постоянно тяготел и к огненной стихии, что было в духе его времени. Об этом свидетельствует его поэма "К пламени" и пьеса "Темные огни". В последней особенно заметно двойственное изображение этой стихии, как бы включающей в себя элемент магического заклятия. Демоническое начало присутствует и в скрябинском "Прометее", в котором угадываются черты Люцифера. Здесь встает вопрос о таком качестве творчества Скрябина, как демонизм, которое признавали как его оппоненты, так и сторонники.

 

Как известно, христианство однозначно полагает, что демоны - зло, послушники Сатаны. Исходя из этого, Л. Сабанеев писал, что духовно-творческий облик Скрябина в значительной мере создан сатанизмом19. Однако, совершенно иную идею выдвигает Б. Шлецер, подчеркивающий деструктивную сущность сатаны, который лишает человека сил и энергии. Стихия дьяволизма бесплодна, пишет он, дьяволизм "не может создавать, он может только обмануть, пародировать; ему доступны лишь маски и гримасы, ибо на нем лежит проклятие ничтожества"20. Поэтому разрушительные силы не могли овладеть композитором-творцом. Всесильная святость искусства и художественного творчества преображает мрач-

 

 

18 Фохт Б. Философия музыки. С. 224.

19 Шлецер Б. А. Н. Скрябин. С. 122.

20 Там же.

 

стр. 93

 

 

ный сатанизм. Создание Сатанической поэмы, Девятой сонаты и других подобных сочинений было освобождением композитора от стихии дьяволизма. Темное, черное, дьявольское, зло для композитора - "необходимый этап эволюции мира, самая нижняя ступень бытия, через которую нужно пройти, чтобы подняться затем... Страдания, муки душевные и телесные, преступления, грех - претворенные, расцветут в Великом Храме, где совершится чудо воссоединения"21.

 

Природа и человек в скрябинском сознании, таким образом, мистичны, как и красота вообще, но не гармоничны и ритмичны. Иначе говоря, явления природы, человеческие характеры и отношения, порядки Вселенной существуют тут вне всякой человеческой субъективно-поэтической интерпретации, как если бы они были таковыми сами по себе, и в то же самое время они суть демонические, а не естественные силы. Когда Скрябин в своей музыке и стихах дает свои картины природы, он их дает решительно без общепринятых человеческих настроений или эмоций, дает их так, как они существуют сами по себе. Природная вода, земля, небо, огонь и т. п., человеческие слова - все это дано так, что, как правило, тут нельзя уловить никакого чувства. В этой объективной картине невозможно уловить ни лирики, ни присутствия какой-нибудь лирической или намеренно-субъективной идеи. Скрябин безразличен к природе, к Вселенной и к человеку как таковым.

 

И, однако, было бы неверно ограничиться здесь простой фиксацией неодушевленности. "Когда он утверждал мне в Швейцарии, - пишет Б. Ф. Шлецер, - что горы вокруг себя он ощущает как некоторую гористость внутри себя, как процесс подъема энергии, резкого повышения активности и последующего падения, то эти выражения не были вовсе для него метафорическими"22. Он ощущал море, равнину, лес, все природные феномены как внешнее изъявление чувств, как зримые аспекты своей внутренней сущности. Поэтому можно сказать, что в этом смысле Скрябин вообще не отличает искусства, как собственного творения мира, от природы, как собственной внутренней жизни. В его мировоззрении и деятельности не было места чувствам и опыту личности как таковой, опыту малого "я", иной личности, чем он сам, выступивший как "Я", Творец, Бог, как свободная духовная индивидуальность. Он мог нерасторжимо соединяться с человечеством, Вселенной, мог

 

 

21 Шлецер Б. А. Н. Скрябин. С. 152.

22 Там же. С. 104.

 

стр. 94

 

 

больше не ставить задачей никакого личного освобождения, которое все равно не изменило бы целокупности живых существ. Мятежный индивидуализм превосходил рост божественного Я, которое не противопоставлялось более Космосу, а интегрировало его - оно ощущало его сплавленным со своей сущностью23.

 

Когда же Скрябин - композитор и поэт - в чрезвычайно редких случаях имеет целью дать картину природы, он не всматривается в самую "сущность" данного природного явления. А это значит, что ему нет нужды говорить тут о ритмах и о гармониях, о посвященных в тайны мистерии. Не-мистериальная природа и люди оказываются лишенными всякого одушевления и предстают перед нами просто в своем непосредственном явлении. И в этом выражено скрябинское чувство природы, людей и Вселенной. Скрябинская Вселенная, природа и люди как таковые являются чем-то внеличным, лишенным страстей и борьбы, томлений и страданий, которые есть в музыке и свойственны мистериальным и демоническим ритмам и гармониям Скрябина.

 

4. Искусство, синтез искусств, Всеискусство

 

Искусство с точки зрения музыкального сознания Скрябина должно быть тем же самым, что и его "Мистерия", ибо она - вершина художественного и музыкального творчества, достигнув которой, искусство преобразует мир. Однако произведение искусства обязательно требует того или иного материала, из которого оно создается, и в том числе музыка, музыкальное произведение предполагает звук, в котором она звучит, и инструмент, с помощью которого этот звук возникает и длится. Следовательно, "Мистерия" тут будет слишком "идеальна"; она, по Скрябину - идея, идея красоты, а не просто наблюдаемое или ощутимое органами зрения и слуха произведение искусства. Поэтому красота в искусстве в представлении Скрябина не является гармониями и ритмами, объединившими посвященных в божественные тайны Мистерии.

 

Но что же у Скрябина представляется наиболее совершенным произведением искусства? Это не определенный вид искусства, не музыка или поэзия, а искусство вообще - понятие искусства. Если у западноевропейских философов, например, у Канта и Гегеля наибольшая общность достигается тем, что они получают абстрактное понятие искусства, то у Скрябина наибольшая общность достигается не только простым логическим обобщением, но и одно-

 

 

23 Скрябина М. Кто был Александр Скрябин? С. 72.

 

стр. 95

 

 

временно - представлением этой общности в чувственно конкретном, мистическом, виде.

 

Таким наиболее общим искусством, которое бы оставалось в то же время наблюдаемым, слышанным и т. п., как это и должно быть в искусстве, и которое было бы мистикой, являются скрябинское оформление Музыкального бытия, Форма Музыкального бытия, которую придал ему Скрябин. Эта Форма охватывает всё и всякое бытие, и оно же есть живое, одушевленное и даже само себя сознающее и действующее музыкальное произведение. Это очень большая музыка - это Всеискусство, синтезированное музыкой. Оно, собственно говоря, и является вселенской Мистерией, причем, осуществленной Мистерией, но не произведением искусства, а произведением, вышедшим за пределы искусства, сверхмузыкальной музыкой. Именно космическая Мистерия, космический экстаз являются для Скрябина наивысшим и совершеннейшим произведением искусства. Он тяготел к таким художественным взглядам и философским построениям, которые были не просто широкими, но становились универсальными и выходили за рамки лирического высказывания, где нравственно-философские идеи, поиски высшего смысла и пафоса бытия играли решающую роль. Создать произведение - значит внушить людям некую важную истину, ведущую в конечном счёте ко всеобщим благотворным переменам, - именно такая идейно-художественная позиция сложилась у Скрябина. С помощью искусства можно и нужно преодолеть враждебные силы и прийти к венцу человеческого существования. Только искусство и только оно способно очистить человека от злобы мира. Идея преображения, победы духовного начала над материальным - это цель и ведущая тема скрябинских композиций, формирующая соответствующий комплекс музыкальных средств.

 

И надо отметить, что собственно искусство для Скрябина совершенно вторично, производно, малозначительно и часто даже малоинтересно. Он непрестанно вел дело к вселенскому, космическому экстазу; однако у него нет восторга перед искусством как таковым, и он мало интересовался и редко восхищался произведениями других композиторов и художников.

 

Процесс освобождения Духа от материи Скрябин видит как происходящий в себе самом, отождествляя себя с Космосом. Именно он, Скрябин как творец создал мир: "... мир есть результат моей деятельности, моего творчества, моего хотения (свободного)"24. И

 

 

24 Записи А. Н. Скрябина. С. 133.

 

стр. 96

 

 

именно силой искусства Творящий Дух преодолевает чувственный мир и достигает самоцельного торжества. Искусство выступает освобождающей силой, которая могла осуществить универсальное очищение. Оно для Скрябина было не самоцелью, а магическим, теургическим средством действия и видом освященного познания. Ради такой перспективы Скрябин вырабатывал свой новый музыкальный язык и пытался придать музыке ее святое достоинство25. С Четвертой сонаты и во всех поздних сочинениях личностный лиризм уступает место космическим голосам. Веселье и ликование, борьба и игра суть более не ритмы судьбы его индивидуальной воли, а фазы всеобщего становления.

 

Искусство как преобразование реального мира делает скрябинское художественное творчество философско-деятельностным. Искусство есть форма самой деятельности по преобразованию бытия, и эстетическое чувство тут всегда полновесное жизненное чувство. И то, и другое противоположно новоевропейскому взгляду: "Прекрасное есть формальная целесообразность без цели как предмет незаинтересованного удовольствия" (Кант). У Скрябина нет ничего специфически формального, тут все жизненно и деятельностно-бытийственно. Тут нет ничего внецелесообразного, а, наоборот, всё, каждый акт деятельности чрезвычайно целесообразен. Тут нет ничего незаинтересованного: искусство и красота вообще очень "интересны" для преобразования жизни, Скрябин относится к ним как к чему-то очень практичному в своей деятельности по такому преобразованию.

 

Последователи художественных течений Серебряного века ставили не просто проблемы искусства как таковые, а сверхпроблемы, которые одновременно были выдвинуты в разных его видах и требовали своего разрешения. И эти проблемы, среди которых центральное место заняли преобразование мира силой искусства, его синтеза и создания Всеискусства, музыкальность жизни и Вселенной и т. п., явились составляющей частью мировоззрения и творчества Скрябина. Высшим же из искусств младосимволисты, к художественному мировоззрению которых он был близок, почитали музыку - универсальную стихию, способную интуитивно постигать мир. И музыка Скрябина воплотила музыку как "сверхискусство", способное выражать через звуковые потоки все художественное богатство. Она одновременно и пронизывает поэзию и живопись, поглощая их собой, и воплощает их в себе, и вместе с тем

 

 

25 Скрябина М. Кто был Александр Скрябин? С. 72.

 

стр. 97

 

 

остается музыкальной в себе самой. Синтезируя в своем творчестве отдельные искусства, композитор глубоко интуитивно следовал внутренним законам музыки. Ограничившись сферой чистого инструментализма, Скрябин вместе с тем воплотил представление о музыке как высшем из искусств, способном наиболее полно выражать и постигать мир. Б. Пастернак говорил о скрябинской тяге к чрезвычайности: "Действительно, не только музыке надо быть сверхмузыкой, чтобы что-то значить, но и все на свете должно превосходить себя, чтобы быть собою"26. Музыка Скрябина явно "сверхмузыкальна", она стремится стать "сверхмузыкой" и в смысле выхода в другие искусства, и в смысле выхода за пределы искусства как такового.

 

Скрябин не откладывал на будущее освобождение человечества в мистериальном Акте. Не закончив "Мистерию" даже в набросках, в "Предварительном действии" - сочинении, которое должно было подготовить человечество к заключительному очищению и начать преображение, - он должен был создать это Всеискусство, много лет зревшее в нем. Именно путем синтеза искусств и создания Всеискусства Скрябин шел к "Мистерии". Сама идея "Мистерии" включала в себя идею синтеза искусств и была сформирована тогда, когда у Скрябина сформировалась его собственная идея синтеза. Исходным для размышлений Скрябина о синтезе и была мечта о грандиозном художественном Акте. Синтез искусств - синтез звука, цвета, действия, поэзии - виделся ему средством такого преображения.

 

Для Скрябина синтез искусств означает, по его собственным словам, "некоторого рода "мистический материализм""27, объединяющий театр, музыку, поэзию и другие искусства с самой жизнью. Посредством синтеза искусств можно дать творческой деятельности Музыкального бытия многостороннее, не только специфически музыкальное, но и бесконечно разнообразное, внешне пространственное выражение: мимическое, пантомимическое, световое, отображающее в движениях процессы жизни природы, даже процессы космические, и все это - в соединении с музыкой и проникновением музыкой. Поэтому центр тяжести его размышлений и смещался из области представлений об условных в область подлинных переживаний, от театрального представления магического "Акта" к само-

 

 

26 Пастернак Б. Люди и положения // Новый мир. 1967. N 1. С. 201.

27 Фохт Б. Философия музыки А. Н. Скрябина. С. 206.

 

стр. 98

 

 

му Акту, к чуду, к Мистерии, (как это он и говорил Б. Фохту)28.

 

И в результате мистериальной эволюции Космоса путем синтеза искусств отмирают отдельные синтетические формы. В Акте свершающегося чуда должны пасть все грани различий между искусствами, и родится единая сущность искусства - произведение, принадлежащее всем искусствам. Эволюция искусств, их воссоединение в космическом плане означает исчезновение отдельных искусств и их явление в созерцании общей Гармонии. Мечта Скрябина о синтезе является предельною мечтою - она стремится к уничтожению искусства29. В гармонии всех искусств произойдет рождение цельного Искусства, исчезнут исполнители, слушатели, зрители, все станут только творцами, пришедшими для Последнего Свершения. Этим осуществится соборность исполнения, уничтожение граней, разделяющих творческие индивидуальности.

 

А. Н. Скрябин, таким образом, видел красоту Бытия как красоту Музыкального бытия в Мистерии, осуществляемой силой Всеискусства. И сущность скрябинской эстетики - в ее глубоко противоречивом мистериальном и возрожденческом, мрачном и радостном характере, мистический историзм которого охватывает сокровенные судьбы Бога и мира, красоты и искусства, преображающегося человека и Космос. Сама жизнь скрябинского "Я" становится преображением в действительной Мистерии.

 

 

28 Фохт Б. Указ. соч. С. 207.

29 Сабанеев Л. Л. Скрябин. М., 1923. С. 71 - 72.


Новые статьи на library.by:
МУЗЫКАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА:
Комментируем публикацию: КРАСОТА МУЗЫКАЛЬНОГО БЫТИЯ А. Н. СКРЯБИНА

© Пак Кюн Син, Н. Ю. Фёдоров () Источник: Философские исследования, № 1, 2007, C. 79-99

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

МУЗЫКАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.