Семейные отношения исконно лежат в основе восприятия структуры общества и связей между его членами, а термины родства служат одним из инструментов кодировки отношений внутри культурно-языкового коллектива, необходимым для правильного выстраивания отношений с окружающими в повседневной жизни. Турецкая терминология родства вследствие неоднократного коренного изменения культурного фона включает в себя лексемы, восходящие к разным стадиям развития института тюркской, а затем турецкой семьи, в результате чего в совокупности с культурно-историческими фактами складывается своеобразная ретроспектива культурно-брачных отношений.

Ключевые слова: терминология семьи и родства, структура турецкой семьи, брак в Турции.

CURRENT TURKISH TERMINOLOGY OF FAMILY AND KINSHIP

Elena M. NAPOLNOVA

Family relations were indigenously the basis of understanding the structure of society and connections between its members. Kinship terms serve as an instrument for coding relationships within cultural-linguistic group necessary to build up correct relations with others in everyday life. Turkish kinship terms are interesting in that, due to several radical shifts in cultural environment, lexemes ascending to different stages in the development of Turkic and later Turkish institution of the family were included. As a result, accompanied by some cultural-historic facts, Turkish kinship terms give us a unique retrospective review of cultural-marital relationships.

Keywords: family and kinship terms, structure of Turkish family, marriage in Turkey.

Любой язык как главное средство коммуникации кодирует структуру культурно-языкового коллектива с помощью понятных его носителям средств - форм обращений, местоимений, социальных терминов, названий возрастных групп, глагольных и некоторых других форм, используемых как в отношении собеседника, так и в отношении третьих лиц, и необходимых для того, чтобы в повседневной жизни правильно выстраивать отношения с окружающими в зависимости от степени взаимной близости, возраста и социальной иерархии. В основе восприятия всего общества и связей между его членами лежат семейные отношения. Степень отождествления структуры общества

НАПОЛЬНОВА Елена Марковна, кандидат филологических наук, доцент, преподаватель университета Озйегин (Турция, Стамбул), elenapolnova@yahoo.com.

Elena M. NAPOLNOVA - PhD (in Philology), Assistant Professor, Özyeğin Üniversitesi, Nişantepe Mah. Orman Sok. 34794 Çekmeköy - İstanbul, Turkey; elena.napolnova@ozyegin.edu.tr.

в целом со структурой семьи определяется культурно-исторической ситуацией и современными потребностями, что накладывает отпечаток и на изменения в лексической группе "термины родства".

Прежде чем перейти собственно к турецким терминам родства, надо указать на специфику восприятия брачного акта, отраженную в языке. В отличие от русских выходить замуж и жениться турецкий язык трактует этот акт изменения гражданского состояния как обретение разнообразных атрибутов, в совокупности составляющих понятие "дом": evlen- (от ev 'дом') букв. 'обзавестись домом' → 'выходить замуж, жениться'. Соответственно, женатый мужчина и замужняя женщина именуются ev-li букв. 'дом-с', т.е. 'имеющий дом' → 'женатый, замужняя', однако "морфологический" антоним этого слова ev-siz 'дом-без', т.е. 'не имеющий дома', имеет значение 'бездомный', а не 'холостой, незамужняя'. Аналогичным образом отличное от русского понимание вкладывается и в лексему, обозначающую расторжение брака. Исторически для этого было достаточно трижды произнести при свидетелях выражение Boş ol! букв. 'пустой/ая будь!', от чего образовано boşan- - 'разводиться'.

Хотя вследствие глобализации в последние десятилетия отношения между юношами и девушками в Турции, особенно в светских кругах, значительно модернизировались, язык сохраняет традиционное представление о них. В соответствии с традиционными турецкими морально-этическими нормами, обычно предполагавшими выбор кандидата для брака непосредственно родителями или через сваху (görücü usul-ü ile букв. 'сваха обычай - посесс. 3 л. с → через сваху') и не потерявшими актуальности в консервативных кругах, девушки не могли появляться на людях с юношей в одиночку - их должен был сопровождать кто-либо из родственников. Разрешение на выход девушки из дома вдвоем с молодым человеком воспринималось как серьезный этап в отношениях, зафиксированный в языке во фразеологизме birlikte çık- букв. 'вместе выходить', актуальном в современном языке: Çık-tığ-m bir-i var mı? букв. 'Выходить (суб.-адъект. форма) - посесс. 2 л. ед. ч. один - посесс. 3 л. ед. ч. есть ли? → У тебя есть кто-то, с кем ты выходишь?' → 'У тебя есть молодой человек/девушка?'. Изменения в социальной ситуации отразились в появлении выражения, калькированного с английского: Kız/erkek arkadaş-ın var mı? букв. 'Девушка/мужчина друг (посесс. 2 л. ед. ч.) есть ли' → 'У тебя есть девушка/молодой человек?'.

В Турции сохраняются, пусть зачастую только формально, предшествовавшие бракосочетанию традиции sözlerime, или söz kesme, т.е. помолвки (от söz 'слово'; söz kes- букв. 'слово отрезать' → 'стать помолвленным'), и nişanlanma, т.е. обручения (от nişan 'знак', 'обручальное кольцо', nişan tak- букв. 'знак надеть' → 'обручиться'), и связанная с этими традициями лексика. На каждом этапе оформления брачных отношений жених и невеста именуются по-разному: после помолвки -söz-lü букв. 'слово-с' → 'давший/ая слово' (ср. русское 'помолвленный'), после обручения - nişan-lı букв. 'знак-с' → 'обрученный/ая'. Во время бракосочетания молодых именуют gelin 'невеста' (or gel- 'приходить') и damat 'жених' (от перс. dāmād). После заключения брака эти же термины приобретают значение 'невестка' и 'зять'.

Для турка семья - значительно более широкое понятие, чем для русского, что уходит корнями в историю тюркской семьи, которая изначально представляла собой наиболее древнюю модель, в которой не различались родственники и свойственники [Крюков, 1972, с. 281]. В современном языке лексема aile имеет два равноправных значения: 1) "минимальная ячейка общества, состоящая из мужа, жены, детей, братьев и сестер, связанных между собой браком или кровным родством", так называемая çekirdek aile букв. 'зерно семья'; 2) "цепочка представителей одного рода", так называемая geniş aile букв. 'широкая семья' [Türk Dil Kurumu], т.е. "клан".

Термины родства служат удобным материалом для исследований, так как представляют собой ограниченную лексическую группу и соотносятся с коллективом людей, связанных определенными отношениями. "Термины родства представляют целостную

терминологическую систему, и каждый ее элемент соотнесен с другими терминами системы, противопоставлен им и мотивирован в пределах системы. Общим семантическим признаком для терминов родства является то, что все они выражают отношение" [Кара-оол, 2003, с. 24], для описания чего используется ряд признаков, в том числе пол, поколение, наличие кровной связи или родства через брак (свойства), соотношение возрастов и др. Вследствие изменений социальной структуры общества эта система не является постоянной и строго определенной [Кронгауз, 2001, с. 163]. В зависимости от задач исследования к терминам родства могут причисляться только термины, составляющие семантическое поле, или же более широкий их набор. Я рассматриваю как элементарные, так и составные термины, используемые для обозначения родственников/свойственников в условиях актуального брака, разделив их на группы в соответствии со степенью родства/свойства, так как меня интересует языковое отражение изменений в социальной структуре.

Группа I

karı koca - жена и муж, супруги

eş - супруг, супруга

anne, ana, valide - мать, мама

baba, peder - отец, папа

ebeveyn - любой из родителей, родители

veli - любой из родителей, veliler - родители

kız - дочь

oğul - сын

abla - старшая сестра

ağabey - старший брат

kardeş - (младший) брат, (младшая) сестра

(erkek kardeş - (младший) брат, kız kardeş - (младшая) сестра)

çocuk, evlât - ребенок

kız (çocuk) - девочка

(erkek) çocuk, oğlan - мальчик

Группа II

dayı - дядя (брат матери)

teyze - тетя (сестра матери)

dayıoğlu - двоюродный брат (сын брата матери)

dayının kızı - двоюродная сестра (дочь брата матери)

teyzeoğlu - двоюродный брат (сын сестры матери)

teyzenin kızı - двоюродная сестра (дочь сестры матери)

amca - дядя (брат отца)

hala - тетя (сестра отца)

amcaoğlu - двоюродный брат (сын брата отца)

amcanın kızı - двоюродная сестра (дочь брата отца)

halaoğlu, halanın oğlu - двоюродный брат (сын сестры отца)

halanın kızı - двоюродная сестра (дочь сестры отца)

kuzen - двоюродный брат, двоюродная сестра

yeğen - племянник/племянница (erkek yeğen 'племянник', kız yeğen 'племянница')

Группа III

gelin - невестка (жена сына)

damat - зять

kaymana, kayınvalide - свекровь, теща

kayınbaba, kayınpeder - свекр, тесть

kayınbirader - деверь (брат мужа), шурин (брат жены)

enişte - муж сестры, тети или другой родственницы

yenge - жена брата, дяди или другого родственника

baldız - свояченица (сестра жены)

görümce - золовка (сестра мужа)

elti - свояченица (жены братьев по отношению друг к другу)

bacanak - свояк (мужья сестер по отношению друг к другу)

kuma - младшая жена по отношению к старшей

Группа IV

anneanne - бабушка по матери (букв. 'мать мать')

babaanne - бабушка по отцу (букв. 'отец мать')

büyükanne - бабушка по отцу (букв. 'большая мама'), прабабушка

büyükbaba - дедушка по отцу (букв. 'большой отец')

nine - бабушка по матери, прабабушка

dede - дедушка по матери, прадедушка

ata - предок

torun - внук, внучка

(erkek torun 'внук', kız torun 'внучка')

Группа I (малая семья - поколения "0" и "+1"). Наличие синонимов у многих основных терминов родства из этой и других групп является следствием смены культурного фона.

Словосочетание karı koca букв. 'жена муж' стилистически нейтрально и соответствует русскому муж и жена: Siz-i karı koca ilan ed-iyor-um 'Вы-акк. жена муж объявление делать (наст. вр. 1 л. ед. ч.)' → 'Объявляю вас мужем и женой' (во время бракосочетания). В специальной литературе отмечается [Малишевская, 1999; Боброва, 2002], что порядок слов в сочетаниях мужчина - женщина, дед да баба, жених и невеста свидетельствует о некотором неравноправии полов, т.е. о первостепенном значении мужчины. В турецком karı koca, т.е. жена муж, не следует усматривать намека на превосходство женского пола: у лексемы koca 'муж' в современном турецком имеется омоним со значением 'большой, широкий, огромный; пожилой, старый; великий'. В связи с тем, что синтаксическим типом связи между прилагательным и существительным является примыкание, при использовании слова koca в препозиции словосочетание koca karı означает уже не 'муж (и) жена', а 'старая женщина, старуха'.

При использовании компонентов словосочетания karı koca по отдельности и без аффиксов принадлежности у них проявляется коннотация, связанная с историческими значениями этих лексем - в современном языке karı (древнетюрк. qarї 'старый, старик' [Древнетюркский словарь, 1969]) буквально означает груб. 'баба', а koca (перс. χoǯa 'старый, старик' [там же]) близко к русскому мужик, что позволяет использовать их только в бытовом языке в сочетании с аффиксами принадлежности: koca-т 'муж (посесс. 1 л. ед. ч.)' → 'муж-мой'; karısı 'жена (посесс. 3 л. ед. ч.)' → 'жена-его' и т.д.). Такое положение послужило причиной замены этого парного термина в современном официально-литературном языке термином eş букв. 'пара', 'каждый из членов пары' → 'супруг(а), супруги', применяемом в отношении каждого из супругов, а в свидетельстве о браке стороны именуются kadın 'женщина' и erkek 'мужчина'.

Лексема erkek предполагает принадлежность денотата к гендерной категории "мужчины" и используется в качестве указателя пола (erkek öğretmen 'мужчина преподаватель'), в том числе при терминах родства. Лексема kadın предполагает принадлежность денотата к гендерно-возрастной категории "взрослые женщины", используется в качестве указателя пола (kadın doktor 'женщина врач'), но не при терминах родства - в этой функции ее заменяет лексема kız 'дочь, девочка, девушка' (др.-т. qiz 'девочка, девушка, незамужняя женщина' [Древнетюркский словарь, 1969]). Kız при самостоятельном

употреблении обозначает лиц женского пола возрастной категории "дети и подростки", в которую входит также лексема oğlan 'мальчик' (др.-т. oγlan 'ребенок, мальчик; сын'), однако и в этом случае наблюдается асимметрия распределения значений: kız сохраняет высокую активность в качестве самостоятельного термина родства, указателя пола при терминах родства и обращения, a oğlan лишена этих функций и постепенно переходит в разряд архаизмов. Для обозначения разных возрастных групп в категории "дети и подростки" используется ряд сложных терминов: erkek çocuk букв/ 'мальчик ребенок' → 'ребенок, мальчик', kız çocuk букв. 'девочка ребенок' → 'ребенок, девочка', küçük kız букв. 'маленькая девочка/девушка' → 'девочка', genç kız букв. 'молодая девочка/девушка' → 'девушка', deli-kan-lı букв. 'бешеный-кровь-с' → 'молодой человек'.

При общем взгляде на использование отдельных лексем для обозначения пола может показаться, что в турецком языке существует асимметрия в пользу лексемы erkek, и для всех лиц (а также для животных) мужского пола делается акцент на принадлежности к гендерной группе, а для лиц женского пола - на принадлежности к возрастной группе:

Однако с учетом древнетюркских значений лексем kadın ("статусность") и kız ("пол") становится очевидным, что распределение функций между ними в современном языке определяется "памятью лексем":

Наличие синонимичных лексем для обозначения каждого из родителей отражает значительное арабо-персидское культурно-языковое влияние в течение продолжительного периода - примерно с X до XX в. По этой причине в современном языке наряду с тюркскими ana (др.-т.. ana 'мать' [Древнетюркский словарь, 1969]) и baba (др.-т. baba 'отец' [там же]) сохраняются заимствованные лексемы valide (от ар. vālide 'мать') и peder (от перс, peder 'отец'). Последние две вышли из активного употребления, не используются в официальном языке. Лексема peder приобрела утрированно-уважительный оттенок. Лексема ana также практически вышла из свободного употребления в прямом значении термина родства, но сохранилась в разного рода фразеологизмах: Fatma Ana-mız букв. 'Фатма мать (посесс. 1 л. мн. ч.)' → 'Наша мать Фатма' (о дочери пророка Мухаммада); Ana gibi yar ol-maz Bağdat gibi diyar ol-maz 'Мать как любимый быть (отриц. аорист) Багдад как страна быть (отриц. аорист)' → 'Не бывает такой любимой, как мать, не бывает такой страны, как Багдад' → "Не может быть человека ближе матери"; ana avrat küfür et, букв. 'мать женщина ругательство делать' → 'грубо ругаться (выражаться матерными словами)'; ana-okul-u букв. 'мама-школа (посесс. 3 л. ед.)' → 'детский сад'; ana kraliçe букв. 'мать королева' → 'королева-мать'; в диалектах - в функции обращения к пожилым женщинам, а также в функции междометия апа-т! букв. 'мать (посесс. 1 л. ед. ч.)' → 'мать моя!' со значением удивления, сожаления, восхищения и др. Такой процесс следует связывать с низким статусом турецкого языка в османский период и наблюдаемым во всей лексической группе "термины родства" перераспределением денотатов между отдельными лексемами. Возможно, этот процесс представляет собой начало формирования коннотации. Одновременно с этим лексема ana закрепилась в значении прилагательного 'главный, основной': ana cadde 'основной проспект', ana yemek 'главное блюдо'. В прямом значении ее место заняла лексема anne 'мама', которую связывают с детским смягченным произношением лексемы ana - па-па [Nişanyan]. Судя по тому, что эта лексема не зафиксирована в османско-турецком словаре [Develioğlu, 1984], ее возникновение следует относить самое раннее к началу XX в.

Лексема ebeveyn (от ар. ābveyn 'родители') согласно различным источникам, может обозначать любого из родителей или обоих вместе. В материалах Турецкого лингвистического общества [Türk Dil Kurumu] она отмечена как архаизм, однако ввиду отсутствия ее турецкого синонима в определенных ситуациях в современном турецком языке она оказывается незаменимой. Например: ebeveyn banyosu 'родители ванная (посесс. 3 л. ед. ч.)' → 'родительская ванная комната' (отдельная ванная комната с входом из спальни родителей); ebeveyn denetim-i 'родители контроль (посесс. 3 л. ед. ч.)' → 'родительский контроль (доступа в интернет)'. Ее неполным синонимом является более частотная лексема veli (от ар. velī), которая также не дифференцирована по признаку пола и используется в качестве юридического термина в значении "лицо, отвечающее за ребенка и все его действия".

В отношении мужа в патриархальных слоях общества может использоваться, как и в других языках, слово bey 'господин': Bey-in ne iş yap-ıyor? букв. 'Господин (посесс. 2 л. ед. ч.) что работа делать (наст. вр.)?' → 'Кем работает твой муж?'.

В поколении "0" (эго) наряду с признаком пола определяющим признаком является соотношение возрастов братьев/сестер. Наличие отдельных лексем для обозначения старших и младших братьев и сестер (abla, ağabey, kardeş) связано с "внутрисемейной субординацией" (очередностью заключения брака, распределением внутрисемейных обязанностей между детьми) и исторически восходит к институту кровнородственной семьи, где права наследования переходили от отца не к сыну, а к следующему по старшинству брату отца. Дифференциация по признаку пола для младших братьев и сестер при необходимости может производиться при помощи слов erkek 'мужчина' - kız 'девочка': erkek kardeş 'младший брат', kız kardeş 'младшая сестра'.

Турецкая лексема çocuk, как и русская ребенок, соотносится с детьми обоих полов, так как этот признак не имеет решающего значения до достижения ребенком определенного возраста. Наряду с тюркской лексемой продолжает существовать и заимствованная evlat (от ар. āvlād 'ребенок, сын'), которая в современном турецком также не дифференцирована по признаку пола и постепенно переходит в разряд архаичных, в том числе в качестве обращения в сочетании с аффиксом принадлежности 1 л. ед. ч. - evlad-ım 'дитя (посесс. 1 л. ед.)' → 'дитя мое'. При необходимости пол ребенка может уточняться с помощью слов kız 'девочка' и erkek 'мужчина': kız çocuk 'дочь', erkek çocuk 'сын', а также могут использоваться названия возрастных групп: kız 'девочка', oğlan 'мальчик'.

Основной особенностью Группы II (двоюродные родственники / свойственники из поколений "0" и "+1") является наличие в поколении "+1" (родителей эго) отдельных терминов для обозначения братьев/сестер со стороны отца и матери. Такое противопоставление, исторически восходящее к турано-ганованской системе родства, в которой разделены мужская и женская линии [Кара-оол, 2003, с. 20], имело практическое значение: в турецком обществе были широко распространены и продолжают заключаться в настоящее время, особенно в патриархальных слоях общества, межродственные браки. При этом существует относительный запрет на брак с сыном/дочерью тети/дяди по отцу, и возможен брак только с двоюродными родственниками по материнской линии. Считается, что в последнем случае брак не сказывается отрицательно на физических и умственных способностях детей. Такой подход к браку определил и то, что в турецком языке нет отдельных слов для обозначения родства и свойства, ведь при родственных браках в условиях компактного проживания нескольких семей, связанных брачными и кровными узами, эти две группы невозможно разделить. В качестве социологических терминов в этом случае используются выражения evlilik yol-u-yla букв. 'брак путь (посесс. 3 л. ед. ч.)-с' → 'через брак' и kan bağ-ı букв. - 'кровь связь (посесс. 3 л. ед. ч.)' → 'кровная связь'.

Существующий в православной культуре запрет на межродственный брак до седьмого поколения в языковом плане выражается в приравнивании детей тетей/дядей к родным братьям и сестрам (двоюродный брат, двоюродная сестра). В противоположность этому допустимость (а в прошлом - распространенность) брака между родственниками одного поколения в традиционной турецкой культуре привела к тому, что в языке представители этой группы не имеют собственных терминов и переходят в разряд лиц, "пригодных" для брака.

Доставшиеся турецкому языку в наследство от османского лексемы teyzezade 'двоюродный/ая брат/сестра по матери', halazade 'двоюродный/ая брат/сестра по отцу', amcazade 'двоюродный/ая брат/сестра по отцу' и dayızade 'двоюродный/ая брат/сестра по матери', общий элемент которых zade 'сын, ребенок' является персидским заимствованием, видимо, вследствие общеязыковой тенденции к отказу от заимствований и неконкретности значения, в настоящее время полностью ушли в разряд архаизмов, а отсутствие в турецком языке группового термина для двоюродных братьев/сестер на фоне прогрессирующей европеизации значительной части общества привело к заимствованию из европейских языков лексемы kuzen 'кузен/кузина', которая, в отличие от русского, не маркирована стилистически¹.

Один из терминов родства этой группы имеет коннотацию: лексема dayı 'дядя по матери' используется также в значениях 'храбрый, смелый' и 'авторитетный покровитель кого-либо': Bu-nlar-ın çok bariz ol-an bir taraf-ı da: siyasî dayı-lar-ı sık sık değiştir-me-ler-i-dir (P. Safa) 'Это (мн.-генит.) очень ясный быть (прич.) один сторона (посесс. 3 л. ед. ч.)

¹ Возможно, что бытование, в отличие от русских брат и сестра, отдельного термина для обозначения двоюродных братьев и сестер в европейских языках - кузен, кузина - связано с менее строгим, чем в православии, запретом на брак с родственниками в католицизме.

тоже: политический дядя (мн. ч. посесс. 3 л.) часто-часто менять (масдар² - мн. посесс. 3 л.)-есть' → 'Их характерная черта - то, что они очень часто меняют своих политических покровителей'. Коннотация, как это часто бывает, возникает в связи с наличием соответствующего фразеологизма. В данном случае фразеологизма kaba dayı букв. 'грубый дядя' → 'смелый, умеющий хорошо драться, не нарушающий собственных представлений о правилах чести человек' [Türk Dil Kurumu].

В Группе III (свойственники из поколений "0" и "+1") представлены только элементарные термины - стандартные термины свойства, в настоящее время сохраняющие относительную активность вне городов, т.е. в местах компактного проживания достаточно больших групп, связанных родственными или свойственными узами. В результате уменьшения количества детей в семье и разложения большой семьи в условиях прогрессирующей урбанизации современная городская молодежь, как правило, хорошо знает лишь значения первых семи терминов.

Три термина родства из этой группы имеют в своем составе древнетюркскую лексему qajїn 'тесть' [Древнетюркский словарь, 1969]: kayın-ana/kayın-valide, kayın-baba/kayın-peder, kayın-birader (перс. birāder 'брат'). Архаичный характер этой лексемы обусловливает ее сочетаемость только с лексемами, доставшимися современному турецкому языку от древнетюркского или арабского с персидским, но невозможно ее сочетание с "новоязовским" anne: *kayın-anne.

Последний из приведенных в группе терминов - kuma - может быть отнесен к разряду "родства через брак", так как является результатом исторической традиции многоженства.

К Группе III может быть отнесена и устаревшая тюркская лексема güveyi (общетюркск. 'неродной, сводный') → 'примак, зять', не используемая в современном языке в качестве термина родства и сохранившаяся благодаря поговорке: Nasılsın? - İç güveyi-nden hal-i-ce. 'Как-есть (2 л. ед. ч.)? - Внутренний зять³ (аблат.) положение (посесс. 3 л. ед. ч. - сравн.)' → 'Как ты? - Как примак (т.е. "так себе")'⁴.

Особенностью Группы IV (родственники из поколений "+2/-2" и выше) выступает наблюдаемая перестройка системы номинации. Возникновение новых терминов anneanne и baba-anne, видимо, следует связать с увеличением продолжительности жизни и внешним "омоложением" бабушек: в отношении них перестали употребляться лексемы nine и büyükanne, предполагающее преклонный возраст, в результате чего две последние переместились на одно поколение, закрепившись в значении 'прабабушка'. Схожим образом лексема dede, все еще оставаясь закрепленной за дедушкой по материнской линии, одновременно имеет общее значение 'очень пожилой мужчина', т.е. переходит в статус "прадедушки". За счет изменений в семантике этих лексем заполняется "ниша" поколения "+3 и выше" (т.е. пра-), отсутствие специальных терминов в которой часто восполняется за счет описательных - "мама дедушки", "дедушка бабушки" и т.д.

Однако этот процесс получил развитие и в ином направлении: лексема ata, исторически связанная "с патриархальным укладом: старший в роде или семье, т.е. отец ~ дед" [Севортян, 1974, с. 201], как нарицательное имя используется главным образом в форме множественного числа в собирательном значении "предки". Причиной этого следует считать закрепление формы единственного числа за основателем Турецкой

² Масдар - глагольное имя, которое образуется от глагольной основы при помощи определенных аффиксов (в данном случае - -те).

³ Черточка между двумя словами под строкой означает, что это не два отдельные слова в языке оригинала, а одна лексема, значение которой по-русски можно выразить только словосочетанием.

⁴ Словарь Турецкого лингвистического общества [Türk Dil Kurumu] приводит эту лексему в форме güveyi, хотя, судя по приводимому примеру, ауслаутный - i является посессивным аффиксом 3 л. ед. ч. В другом примере из того же словаря используется форма güveyi-si, где -si также вариант посессивного аффикса 3 л. ед. ч.

Республики Мустафой Кемалем Ататюрком (ata + türk). Процесс персонификации формы единственного числа этой лексемы зашел так далеко, что в настоящее время в среде последователей идей этого политического деятеля получило значительное распространение личное имя Ata.

В отношении поколений -3 и выше ("потомки") современный турецкий язык не выработал специальных лексических средств, и для всех них используется torun.

Любая аффиксация имени в турецком языке служит одним из средств выражения семантической категории определенности, что проявляется в невозможности использования терминов родства в отношении конкретных лиц без аффиксов принадлежности. При этом, в отличие, например, от русского, наблюдается определенный индивидуализм: использование формы с посессивным аффиксом 1 л. ед. ч. ("мой") заметно преобладает над формой с посессивным аффиксом 1 л. мн. ч. ("наш"), т.е. человек, имеющий братьев/сестер, обычно именует общего отца "моим", а не "нашим".

Обращения. Внутри семьи по имени принято обращаться исключительно к родственникам младшего возраста [Напольнова, 2015]. При обращении по имени к старшим можно услышать фразу: "Ты что, видел, как я родился?". К дочери и сыну, а также ко всем младшим родственникам возможно обращение в форме "термин родства + посессивный аффикс 1 л. ед. ч. ("мой")" вне зависимости от степени фактического родства: oğl-um 'сын (посесс. 1 л. ед. ч.)', kız-ım 'дочь (посесс. 1 л. ед. ч.)', evlad-ım 'дитя (посесс. 1 л. ед. ч.)'. К старшим обращаются или с использованием только слова, обозначающего степень родства (abla, abi, teyze, amca), или же с использованием собственного имени человека плюс слова, обозначающего степень родства (Aynur teyze 'Айнур тетя', Mehmet amca 'Мехмет дядя'). Обращение к старшим по возрасту родственникам возможно по схеме "основа+уменьшительный аффикс+аффикс принадлежности 1 л. ед. ч.": abla-cığ-ım '(старшая сестра) - уменьшит. посесс. 1 л. ед. ч.', Ayşe teyze-ciğ-im 'Айше тетя - уменьш. посесс. 1 л. ед. ч.', т.е. "вербальное присвоение" за счет использования аффикса принадлежности может касаться или действительно младших родственников, или формально "уменьшенных" с помощью уменьшительного аффикса старших родственников.

При обращении ко всем родственникам и свойственникам практически исключено использование местоимения Вы и соответствующих глагольных форм.

Таким образом, изменения в лексической группе "термины родства и свойства" позволяют проследить процесс развития турецкой семьи и сформулировать основные направления развития лексической группы "термины родства и свойств́":

1. Вследствие прогрессирующих социальных изменений в рамках современной турецкой семейной терминологии наблюдается переосмысление старых тюркских лексем - ana, ata, nine, karı, которое выражается в частичном сдвиге их значений или приобретении коннотации.

2. Отсутствие среди терминов родства лексем со значениями, необходимыми для выражения современных внутрисемейных, социальных и юридических отношений, приводит к закреплению в языке новых (eş, kuzen) или препятствует архаизации арабо-персидских заимствований (ebeveyn, veli).

3. Заимствованные арабо-персидские термины родства, имеющие тюркские синонимы, постепенно переходят в разряд архаизмов.

4. Постепенная архаизация терминов родства, именующих свойственников, связана с уменьшением количества детей в семье и ослаблением связей внутри большой семьи в условиях прогрессирующей урбанизации.

5. Происходит переориентация системы терминов родства: формируются языковые средства, позволяющие описывать семью не "вширь" ("большая семья"), а "вглубь" (поколение пра-).

6. Заложенная в древнетюркской культуре субординация поколений сохраняется до настоящего времени и находит выражение в стандартных формах обращения к родственникам.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Боброва Г. А. Фрагменты языковой картины мира удмуртов в сопоставлении с русским // Язык. Время. Личность. Материалы международной конференции / Под ред. Л. О. Бутаковой. Омск, 2002.

Древнетюркский словарь. Л., 1969.

Кара-оол Л. С. Термины родства и свойства в тувинском языке. Дисс.... канд. филолог. наук. Кызыл: Тывинский гос. ун-т, 2003.

Кронгауз М. А. Семантика. М., 2001.

Крюков М. В. Система родства китайцев (эволюция и закономерности). М.: Наука, 1972.

Малишевская Д. Ч. Базовые концепты культуры в свете гендерного подхода (на примере оппозиции "Мужчина / Женщина") // Фразеология в контексте культуры. М., 1999.

Напольнова Е. М. Система обращений в современном турецком языке // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 13. Востоковедение. Африканистика. 2015. Вып. 4.

Севортян Э. В. Этимологический словарь тюркских языков: общетюркские и межтюркские основы на гласные. М.: Наука; АН СССР. Ин-т языкознания, 1974.

Develioğlu F. Osmanlıca-Türkçe ansiklopedik lügat. Ankara, 1984.

Nişanyan S. Szlerin Soyağacı - Çağdaş Türkçenin Etimolojik Sözlüğü (www.nisanyansozluk.com.).

Türk Dil Kurumu (TDK) - Материалы официального сайта Турецкого лингвистического общества (www.tdk.gov.tr).