ОБ ОДНОМ ПРОСТРАНСТВЕННОМ МОТИВЕ СЛАВЯНСКОЙ СВАДЬБЫ (ЛАНДШАФТНЫЙ КОД)

Лайфстайл: публикации, статьи, заметки, фельетоны о семье, доме, детях.

NEW СЕМЬЯ, ЛАЙФСТАЙЛ, ДОМ


СЕМЬЯ, ЛАЙФСТАЙЛ, ДОМ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

СЕМЬЯ, ЛАЙФСТАЙЛ, ДОМ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему ОБ ОДНОМ ПРОСТРАНСТВЕННОМ МОТИВЕ СЛАВЯНСКОЙ СВАДЬБЫ (ЛАНДШАФТНЫЙ КОД). Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2022-07-04
Источник: Славяноведение, № 6, 31 декабря 2009 Страницы 15-23

ОБ ОДНОМ ПРОСТРАНСТВЕННОМ МОТИВЕ СЛАВЯНСКОЙ СВАДЬБЫ (ЛАНДШАФТНЫЙ КОД)1

В наиболее общем виде в пространственной структуре свадебного обряда выделяются два замкнутых локуса - дом жениха и дом невесты, между которыми находится открытое пространство, через которое пролегает дорога, связывающая эти два локуса. Обрядовый путь жениха к невесте и невесты вместе с женихом из своего дома в дом жениха связан с преодолением открытого пространства, которое в свадебных фольклорных текстах изображается как труднопроходимое, полное препятствий, например:

  
  
 В путь-дорожку снарядите, 
 (...) 
 Меня, дружку, благословите. 
 Ехать мне по лесам, 
 Ехать мне по лугам, 
 Ехать по болотам, 
 Ехать по пожням и пням 
  
 



(Кировская обл., Лузский р-н [1. Т. 2. С. 267]);

  
  
 А ехать нам по горам, по долам,  
 По оврагам, по тропочкам 
  
 



(Тверская обл., Бежецкий р-н, Ханеево [1. Т. 2. С. 273]);

  
  
 Ехали мы лесами дремучими,  
 Мхами топучими,  
 Реками широкими,  
 Озёрами глубокими 
  
 



(Новгородская обл. [2. С. 110]) и т.д.

Обрядовый путь как промежуточное ритуальное пространство представляет собой опасность, прежде всего для невесты, связанную с последовательным пересечением ряда границ. Одновременно он выполняет в обряде судьбоносную функцию для молодых: символизирует "переход" из одного социального статуса в другой, к новым, семейным, отношениям. В плане ритуальной символики особо значимыми ландшафтными границами открытого пространства являются река, гора и лес.


Гура Александр Викторович - д-р филол. наук, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН.

1 Публикация подготовлена при поддержке РФФИ (грант 08 - 06 - 00197-а "Время и пространство: семантика и символика").

стр. 15

Гора выступает прежде всего как символическая пространственная граница, разделяющая пространство жениха и невесты. В белорусской песне жених едет за невестой за горы:

Чый-то конь, ой, чый-то конь за горы й убягае?

(Гомельская обл., Наровлянский р-н [3. Кн. 4. С. 133]).

В украинской песне - жених приезжает к ней с боярами из-за гор:

  
  
 Из-за гір, из-за гір,  
 Да бояре в двір 
  
 



(Черниговская губ., Козелецкий у. [4. С. 174]).

Он опаздывает к невесте, потому что долго стоит за горой:

  
  
 Сваточкі лянівыя, 
 Чаго ж вы спазніліся? 
 (...) 
 Ці за гарой стаялі 
 Ці коні падымалі? 
  
 



(Минская обл., Вилейский р-н [3. Т. 4. С. 148 - 149]).

У черногорцев Приморья старший сват во время угощения в доме невесты рассказывает о пути свадебной дружины жениха к невесте через горы: "... смо прешли висока брда, широка  густе дубраве и маслине" (Черногория, Приморье, паштровичи [5. С. 311]). Тот же мотив - в речи старшего свата жениха у чехов Силезии: "... jsme  hory doly chodili, jedne osoby hledale" (мы через горы и долы ходили, одну особу искали) [6. S. 27]. У русских Новгородской губ. мать на девичнике причитает, прощаясь с дочерью, которую жених заберет к себе за горы:

  
  
 Увезут тебя, милое дитятко,  
 На чужую-то на сторонушку,  
 Уж за горы-то, горы высокие,  
 Уж за реки-то, реки быстрый,  
 Уж за леса-то, леса тёмный 
  
 



(Новгородская обл., Астрилово [2. С. 107]).

В песне из Гомельской обл. за горы увозят невесту от матери:

(Добрушский р-н [3. Т. 5. С. 392]).

В свадебных песенных текстах гора может быть местом первого знакомства жениха и невесты. В севернорусских песнях оно происходит на горе, где растет чудесное дерево - свадебно-поэтический вариант мирового древа:

  
  
 На горке, на горушке, 
 На горы на высокие (2р), 
 На красы на великие (2р), 
 Там стояло-то деревцо (2р), 
 Деревцо-то кудрявоё. 
 (...) 
 Что ль кунами древо обросло, 
 Соболями древо росцвело. 
  
 



стр. 16

За деревом прячется красная девица, хвалится, что никому не удастся ее высмотреть за деревом. Услышав это, добрый молодец обещает, что высватает девушку:

  
  
 Я один тебя повысмотрю, 
 Я повысмотрю, повыгляжу 
 (...) 
 Я с одним ли со сватушком, 
 (...) 
 Я с одной ли со сватьюшкой, 
 (...) 
 С двума дружками хорошима, 
 С поезжанами удалыма 
  
 



(Архангельская обл., Онежский р-н [1. Т. 1. С. 310]).

В калужской песне девушка прячется от молодца за горы:

  
  
 На мари утушка сыкупалыся,  
 Видимши силизенюшку схыранилыся  
 За те горы за крутыи,  
 За те пяски за жолтыи 
  
 



(Мещовский у. [7. С. 164]).

В черногорских свадебных песнях возле горы, по разные ее стороны, охотится молодец, а девушка поит коня:

(Приморье, паштровичи [5. С. 304 - 305]).

Девушка засыпает, молодец просит ее не будить - он сам разбудит ее после охоты: "Моjе jе, не будите jе" [5. С. 305], "Jа  jе jунфк будити, / кад се вратим из лова" (р-н Херцегнови [8. С. 140]).

Во время подготовки к свадьбе невеста под горой в светелке молится или шьет себе приданое:

  
  
 На горе-то стоит елочка,  
 А под горой стоит светелочка,  
 Как во этой во светелочке,  
 Тама Марья богу молится,  
 Низко кланяется 
  
 



(Новгородская обл., Пестовский р-н [9. С. 156]).

  
  
 Во светлице сидит девица (2р),  
 Она шьет себе приданое (2р) 
  
 



(Горьковская обл., Воротынский р-н [10. С. 88]).

Кони, на которых жених готовится ехать за невестой, тоже находятся под горой:

(Черногория, Приморье, паштровичи [5. С. 305]).

стр. 17

В восточнославянских песенных текстах гора - это также место, где стоит церковь, в которой происходит венчание - главный обряд, символизирующий заключение брака. Например, на Терском берегу Белого моря пели:

  
  
 На горы на высокой, 
 На красы на великой 
 Там стоял храм белокаменный. 
 В том храму да стояли два отрока, 
 Стоял отрок с отрочицею, 
 Молодец стоял со девицею, 
 Свет Иван стоял с Окулиною 
  
 



(Мурманская обл., Терский р-н [10. С. 132 - 133]).

В Пермской губ.:

  
  
 Как на той на высокой на горе, 
 (...) 
 Что стоял тут и белый храм. 
 Как во том белом храме 
 Молодец со девицей обручались и венчались 
 И перстнями менялись 
  
 



(Пермская губ., Чердынь [11. С. 108]).

В Гродненской губ.:

(Кобринский у. [3. Т. 3. С. 305]).

В чешской области Горацко:

[12. S. 47].

В самом свадебном обряде венчание часто бывает приурочено к переезду невесты к жениху, совершается по пути свадебной процессии из дома невесты в дом жениха, т.е. в наиболее ответственный, "переходный" момент преодоления открытого пространства. Гора в этом случае выступает в поэтических текстах как символическая граница, серединный момент обрядового пути.

Как особый, потусторонний локус характеризуется гора, на которой стоит чудесное дерево, в севернорусской свадебной песне: это недоступное место, как бы вырванное из окружающего пространства, отграниченное от него непроходимой стеной. Здесь прерываются все пути и дороги и даже птицы пролетают через него молча:

  
  
 На горы да на высокие, 
 А на красы да на великие 
 Да стоит белая береза кудрявая, 
 Да мимо ту белую березу кудреватую 
 Да туды нету ни пути нет, ни дорожки 
 Да ни широкой, ни пешой, да ни проезжой. 
 Да чтой-то серы гуси летят - не ки...кичут, 
 Да белы лебеди летят - да не го...гогочут 
  
 



(Мурманская обл., Терский р-н [10. С. 93 - 94]).

стр. 18

В сербских эпических песнях о свадьбе фигурирует черна гора - высокое лесистое место на пути между двумя свадебными домами, где участников свадебной процессии подстерегает опасность. Минуя его, они даже перестают петь ("Устегните  витезове, / заустав'те свирке и  / (...) / Пред нама jе гора усарита") - считается, что через это место надо идти тихо и спокойно ("Иво усарин и Аврам cnaxnja" [13. S. 144]). Невеста особо уязвима на горе для порчи или проклятия:

Невеста в момент перехода через гору находится в лиминальной фазе обрядового перехода: она лишена какого бы то ни было социального статуса - утратила девичий статус и еще не стала замужней женщиной. При пересечении этой пространственной границы она находится в положении, которое определяется в песнях как не допрети тамо ни овамо - не дойти ни туда ни сюда, остановиться на полпути. В некоторых эпических песнях описывается смерть невесты "среди горе чарне" в результате проклятия, под влиянием злых сил или же она совершает самоубийство. Тогда ее могилой становится гора, и ее хоронят как "нечистых" покойников. Участники свадебной дружины рубят ей саблями гроб и выкапывают секирами могилу:

Согласно восточно- и южнославянским поверьям, невесты, умершие в таких ситуациях на свадьбе, становились русалками или самодивами: в Полесье - умершие обрученными, но не обвенчанными, в Болгарии - умершие обвенчанными, но не подвергшимися дефлорации, или невесты, не отпетые после смерти.

По завершении ритуального "перехода" в южнославянских свадебных песнях, исполнявшихся на свадебном пиру, присутствовал мотив птиц с оливковой ветвью, прилетавших из-за горы с поздравлениями жениху или его матери: двух соколов - в черногорских песнях, утки или маленькой птички - в хорватско-приморских.

Поэтические тексты свадебного обряда дают примеры различных способов преодоления горной преграды. Чаще всего это езда - подъем вверх на гору и спуск по ней вниз.

(Витебская обл., Толочинский р-н [3. Т. 4. С. 86]).

  
  
 Ой сы гор да сы камушка (2р)  
 Бояря спускалися (2р),  
 Они санями скаталися (2р) 
  
 



(Белгородская обл., Алексеевский р-н [1. Т. 1. С. 418]).

стр. 19

  
  
 Ой, да потихоньку бáеры,  
 Потихоньку бáеры  
 Да под гору спущалися,  
 Под гору спущалися,  
 Под горой встречалися 
  
 



(Новгородская обл., Пестовский р-н [9. С. 170]).

 
  
  
 Бо гэтыя конікі здалёку. 
 (...) 
 Яны мяне, маладу, павязуць 
 Цераз горачку крутую, 
 Цераз рэчачку быструю, 
 У незнакомую хатку чужую 
  
 
 



(Минская обл., Борисовский р-н [3. Т. 4. С. 356]).

  
  
 Попід гору крутую 
 Веземо молодую 
  
 



(Винницкая обл., Могилев-Подольский р-н [14. С. 286]).

В некоторых русских и белорусских песнях конь жениха перескакивает горы:

  
  
 Ехать тебе, наш конь, к невесте,  
 Не спотыкайся на ровном месте!  
 Овраги, ямы перелётывай,  
 Кочки да горы перескакивай! 
  
 



(Кировская обл., Лузский р-н [1. Т. 2. С. 266]).

  
  
 Каля цесцева двара  
 Да каменная гара,  
 Да шырока далін,  
 Цёмненькая хмара.  
 Ох, я ж тую гару  
 Да конём пераскочу,  
 Да шыроку даліну  
 Стрэлкаю перакіну 
  
 



(Гомельская обл., Хойникский р-н [3. Т. 4. С. 26]).

В русских песнях невеста-лебедушка перелетает через горы:

  
  
 Из-за гор, гор высокиих (2р),  
 Из-за морь, морь глубокиих (2р)  
 Тут летит стадо гусиноё,  
 А другое - лебединоё, 
  
 



после чего лебедушка отстает от стада лебединого и пристает к стаду серых гусей (Новгородская обл., Боровичский р-н [9. С. 168]).

В белорусских свадебных песнях представлен мотив раскапывания или выравнивания горы. Так, в Гродненской губ. перед приездом жениха невеста просит бога выровнять для него горы и долины:

(Гродненская губ., Пружанский у. [3. Т. 3. С. 473]).

Тот же мотив встречается и в самом свадебном обряде. У украинцев Луганской обл. в канун свадьбы у невесты гладять дорогу молодої - устраивают девичник, у жениха гладять дорогу молодому - угощают поезжан перед поездкой за невестой, а молодежь деревни гладить дорогу молодим - участвует в вечернем гулянии.

стр. 20

В Винницкой обл. при расплетании косы невесты поют:

  
  
 - Кам'яна гора, чому не лупаєшся?  
 Молода Ганнусю, чом не розлітаєшся? 
 - Ой є ковалі хай ту гору розкопають, 
 Є в мене дружки, нехай мене розплітають 
  
 



(Могилев-Подольский р-н [14. С. 257]).

Расплетание косы как символа девичества, с которым невесте придется расстаться, уподобляется здесь разрушению горной преграды. В белорусских песнях по приезде к дому невесты участники свадебного поезда обнаруживают крутую гору и собираются нанять землекопов, чтобы раскопать ее:

Трэба капачоу наняць

(Витебская обл., Глубокский р-н [3. Т. 4. С. 25]).

(Минская губ., Новогрудский у. [3. Т. 4. С. 25]).

Дружина жениха роет гору и добирается до невесты: "мы ж тую гару раскапаем" (Минская обл., Крупский р-н [3. Т. 4. С. 26]), "крутую гару разаб'ём" (Минская обл., Крупский р-н [3. Т. 4. С. 26]), "будзем тую гару рыць-капаць" (Минская обл., Червеньский р-н [3. Т. 4. С. 26 - 27]), "Гэту гару раскапаш, / Мы сваю перапёлку дасталЬ> (Минская обл., Борисовский р-н [3. Т. 4. С. 28]). Мотив прорубания горы с подобной же брачной символикой представлен в девичьем заговоре на привлечение женихов, известном у польских гуралей. Во время стирки белья в ручье девушки приговаривали: "Не стираю я эти тряпки для себя, но привлекаю к себе добрых молодцев. Если они за горами, пусть пробьются ко мне топорами; если они за лесами, пусть пробьются мотыгами; если они за водами, пусть приплывут ко мне на веслах. И как эти капли с тех тряпок стекают - так пусть и ухажеры ко мне прибывают" [15. С. 38].

В белорусской песне невеста не пускает жениха назад, когда жених собирается ехать домой, говоря, что дороги назад ему нет, она перекопана:

  
  
 Табе дарога перакопана,  
 Шчукай-рыбай пераложана,  
 Быстрай рэчкай апушчана 
  
 



(Гродненская губ., Пружанский у. [3. Т. 3. С. 404]).

По пути к венчанию просят горы расступиться, а дорогу стать ровной:

  
  
 Разлягайцеся, горы,  
 Рауняй, божа, дарогі - 
 Дзевачка да вянца едзе 
  
 



(Минская обл., Молодеченский р-н [3. Т. 3. С. 291]).

Путь с невестой к жениху труднопроходимый:

стр. 21

(Могилевская обл., Осиповичский р-н [3. Т. 5. С. 379]).

Дорогу молодым в дом жениха, как и жениху к невесте, также приходится прорубать топорами:

(Минская обл., Солигорский р-н [3. Т. 5. С. 380]).

Участники свадебного поезда просят бога выровнять дорогу до самого дома:

(Могилевская обл., Бобруйский р-н [3. Т. 5. С. 436]).

В новой семье невеста по-прежнему отделена горами от своих родителей. Но она надеется, что когда обживется там в новой для себя роли, эти горы станут ниже:

  
  
 Як я там астануся, 
 Там горы ды паніжаюць, 
 (...) 
 Мая сілка да паболынае 
  
 



(Минская обл., Столбцовский р-н [3. Т. 5. С. 126]).

Тоскуя по родному дому, невеста просит кремень рассыпаться по горе, по долине:

  
  
 Рассыпся, крэмэню,  
 Па гарэ, па даліне.  
 Расплачся, дзеванька,  
 Па роду, па племенню,  
 Па сваему роднаму бацюхну 
  
 



(Гродненская губ., Слонимский у. [3. Т. 5. С. 78]),

а когда она поедет навестить родителей, она эти горы растопчет:

  
  
 Як завязуць цябе дадому,  
 Як за тыя горы высокія,  
 Як за тыя гаі зялёныя.  
 Як ты да баценька захочаш,  
 То ты тыя гаі высячэш,  
 То ты тыя горы растопчаш,  
 То ты тыя рэю загаціш,  
 Тады ты баценька забачыш 
  
 



(Витебская обл., Шарковщинский р-н [3. Т. 5. С. 126]).

Окончательное выравнивание горы и сглаживание ландшафта символизирует утверждение невесты в новом статусе замужней женщины и налаживание отношений со своими родителями в новом качестве.

стр. 22

Мотив разрушения и выравнивания горы, препятствующей заключению брака, встречается также в русской сказке "Хрустальная гора": царевна исчезает во время прогулки с молодцем (Иваном-царевичем) на хрустальной горе - опасном месте, соотносимом как с областью смерти (царством мертвых), так и с границей между этим и тем светом (сравни поверья о стеклянной горе, на которую вскарабкиваются умершие, чтобы попасть на тот свет). Причиной исчезновения царевны оказывается змей, который уносит ее и заключает в хрустальную гору. Когда Иван-царевич убивает змея, добывает из него яйцо и зажигает вынутое из него семечко, гора тает, и Иван-царевич выводит оттуда царевну, как невесту привозит ее к отцу и становится ее мужем [16. С. 313 - 314].

Выравнивание земного рельефа - развернутый символический мотив, передающий смысл обряда бракосочетания. Это позволяет говорить об особом содержательно-тематическом коде свадебного обряда - ландшафтном, который, наряду с другими подобными кодами (растительным, кулинарным, аграрным, ремесленным и проч.), участвует в символическом осмыслении свадьбы как обряда, оформляющего и фиксирующего важнейшее событие жизненного цикла человека, связанное с изменением его социального статуса. Мотив выравнивания ландшафта представлен не только в свадебном фольклоре, но и в эпических песнях, в любовных заговорах, в сказке и самом свадебном обряде (в ритуальной лексике). Он символически передает всю последовательность обрядового "перехода", все фазы ритуального цикла, включая восстановление в новом качестве: гора исчезает лишь в самом финале - становится ниже или ее растаптывают, и все промежуточное пространство выравнивается.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Русская свадьба. В 2-х т. / Сост. А. В. Кулагина, А. Н. Иванов. М., 2000- 2001.

2. Фольклор Новгородской области: История и современность. По материалам фольклорного архива Новгородского университета за 30 лет / Сост. О. С. Бердяева. Великий Новгород, 2002.

3. Вяселле. Песш. Мшск, 1980 - 1988. Кн. 1 - 6.

4. Труды этнографическо-статистической экспедиции в Западно-Русский край, снаряженной Императорским Русским географическим обществом. Юго-Западный отдел. Материалы и исследования, собранные д. чл. П. П. Чубинским. Т. 4. Обряды: родины, крестины, свадьба, похороны. СПб., 1877.

5.  J.  Антропогеографско-етнолошка  / Уредник Д. К. Вукче Подгорица, 2002.

6. Vyhlidal J. Slezska svatba. [Opava], [1894].

7. Фольклор Калужской губернии в записях и публикациях XIX - начала XX в. Вып. 1. Народные обряды и поэзия / Сост. Н. М. Ведерникова. М., 1997.

8.  J. Свадбени обичаj у херцегновском краjу // Гласник  музеjа.  1969.  2.

9. Традиционный фольклор Новгородской области (по записям 1963 - 1976 гг.). Песни. Причитания / Изд. подг. В. И. Жекулина, В. В. Коргузалов, М. А. Лобанов, В. В. Митрофанова. Л., 1979.

10. Лирика русской свадьбы / Изд. подг. Н. П. Колпакова. Л., 1973.

11. Зырянов И. В. Сюжетно-тематический указатель свадебной лирики Прикамья. Пермь, 1975.

12. PavelkaJ. J. Horacka "Svarba". Brno, 1926.

13.  J. -obyczajowy kompleks serbskiego tradycyjnego wesela i jego werbalne manife-stacje. Poznan, 2005.

14. Весілля. Київ, 1970. Т. 2.

15. Виноградова Л. Н. Та вода, которая... (Признаки, определяющие магические свойства воды) // Признаковое пространство культуры / Отв. ред. СМ. Толстая. М., 2002.

16. Народные русские сказки А. Н. Афанасьева. М., 1984. Т. 1.


Новые статьи на library.by:
СЕМЬЯ, ЛАЙФСТАЙЛ, ДОМ:
Комментируем публикацию: ОБ ОДНОМ ПРОСТРАНСТВЕННОМ МОТИВЕ СЛАВЯНСКОЙ СВАДЬБЫ (ЛАНДШАФТНЫЙ КОД)

© А. В. ГУРА () Источник: Славяноведение, № 6, 31 декабря 2009 Страницы 15-23

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

СЕМЬЯ, ЛАЙФСТАЙЛ, ДОМ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.