Александр Снегирев: "Жизнь может быть ужасной, но это не повод ее не любить"

Александр Снегирев (р. 1980) окончил истфак Российского университета Дружбы народов. Много путешествовал по миру. Работал мусорщиком, официантом, строительным рабочим. Снимал короткометражные фильмы. Автор романов "Как мы бомбили Америку" (2007), "Моя малышка" (2009), сборника рассказов "Русский размер". Лауреат премий "Дебют" (2005), "Эврика" и "Венец" (2008). В нынешнем году его роман "Нефтяная Венера" вошел в лонг-лист "Большой книги" и шорт-лист "Национального бестселлера".

- Какова, на твой взгляд, роль литературных премий сегодня?

- Моей первой премией в жизни вообще и литературной премией в частности был "Дебют". Я был буквально ошарашен этим. "Дебют" стал ракетой, которая вознесла меня на седьмое небо и придала уверенности в том, что мои сочинения интересны чужим людям. После этого я собственно и стал писать по-полной. Премии хороши тем, что привлекают внимание к книге. Покупатели ведь ориентируются на известные имена и на регалии. Ничего не поделаешь.

Маститому и успешному писателю, возможно, полезно не получить премию, на которую он рассчитывает. Чтобы встряхнуться и вспомнить, что ты всего лишь человек.

Впрочем, особо зацикливаться на получении премий не стоит, в жизни есть вещи и поинтереснее.

- Как ты представляешь себе своего читателя?

- Мои сочинения могут как понравиться, так и не понравиться людям совершенно разных возрастов, полов и социального положения. И снобы и простаки могут похвалить, а могут и разругать. Я пишу для всех людей без исключения, со всеми делюсь своими переживаниями.

- Насколько для писателя важен личный опыт? Или иногда достаточно хорошей фантазии?

- Опыт очень важен. Это видно по основным писателям мирового уровня. У Достоевского, Толстого, Булгакова, Хемингуэя, Зингера жизненный опыт был очень богат. Серьёзные потрясения вроде как инициируют художника, делают сильнее... если не убивают, конечно. Опыт развивает человека - когда человек готов духовно. Потому что можно много чего пережить, но ничему не научиться. Важно уметь видеть прежде всего самого себя.

Без фантазии тоже никуда. Фантазия - это умение размотать клубок, который дала жизнь.

- Следишь ли ты за современной литературой? Кто из русских и зарубежных авторов тебе интересен?

- Покупая книги новых авторов, я ориентируюсь на советы людей, которым доверяю. Читаю и современные книги, и классику. Мне интересны скорее не авторы, а отдельные произведения. "Мёртвые души", "Идиот", "Преступление и наказание", "Игрок", "Хаджи-Мурат", "Праздник, который всегда с тобой", "Шоша" Исаака Зингера, "Макулатура" Чарльза Буковски,"Путешествие с тётуш-

кой" Грэма Грина. Это первое, что из классики в голову пришло. Из соотечественников-современников некоторые рассказы Прилепина мне кажутся классными, некоторые рассказы Олега Зоберна. Евгений Попов изумительно обращается со словом. Пелевинские "Чапаев и Пустота" и "Священная книга оборотня" - замечательные книги.

- От твоих романов и рассказов остается ощущение сильной любви к жизни. Иногда вопреки обстоятельствам. Ты оптимист?

- Не знаю, какой я оптимист, но я точно параноик. А жизнь я очень люблю во всех её проявлениях. Это правда. Жизнь может быть ужасной, но это не повод её не любить.

- Раньше вхождение в "большую литературу" было невозможно без толстых журналов. А что, на твой взгляд, толстожурнальная ниша представляет сейчас?

- Положение "толстяков" напоминает мне Скарлетт О'Хару из "Унесённых ветром", которая с маниакальным упорством вопреки всему выращивала картошку на бывшей клумбе в своём разорённом поместье. При этом Скарлетт умудрялась не терять высокомерия. Она выкарабкалась, но прежней жизни вернуть не смогла. Удастся ли это "толстякам"?..

Меня печатают только в "Знамени" и то раз через два. Я благодарен за то, что вообще печатают. Я туда отношу рассказы только потому, что "толстяки" читают люди старшего поколения, которые приходят за ними в библиотеки по всей стране и которые вряд ли купят мои книжки. Для меня это шанс быть услышанным ещё и этими людьми.

Можно ли войти в литературу в обход "толстяков"? Конечно! Они превратились в кукольных монархов, сохранили ореол важности, но решение, пускать кого-то в литературу или нет, они больше не принимают. И вообще никто не принимает. Однако сильно преувеличенное ощущение собственной значимости у некоторых, кажется, осталось до сих пор...

- Важно ли для тебя, что о твоих книгах скажут критики? Кто первый читатель и оценщик написанных тобой произведений?

- Я внимательно изучаю критику в Интернете. Собираю всё в своём ЖЖ как больной. Важно ли мне чужое мнение? Важно, но год назад было важнее. Мне собственно важен конструктивный разбор моих сочинений. Когда критик замечает какой-нибудь нюанс или деталь, я просто счастлив. Часто критики читают невнимательно и судят. Я их понимаю, сам часто читаю невнимательно, а потом говорю "хороший писатель" или "плохой писатель". Короче, мне важно, когда хвалят или ругают по делу.

Первый мой читатель - подруга. Она же и самый толковый редактор. К сожалению, она читает мои сочинения не так часто, как хотелось бы.

Беседовала Татьяна Соловьева

* * *

Зовут меня Фёдор Овчинников. Возраст - тридцать один год. Образование - архитектурный институт. Мне было семнадцать лет, Лене - на год больше. Познакомились на первом курсе, в институтской столовой. Целовались у фонтана. Первая любовь. Почему Ваня родился с синдромом Дауна, никто толком ответить не смог. У молодых это редко бывает. Лысый доктор в очках сказал: - Просто вам выпал чёрный шар.

Моя мама активно участвовала в подготовке родов. Всех задвинула, даже ленкиных родичей. Категорически запретила пугать ребенка ультразвуком, мы послушались. Сделали УЗИ всего раз. Мама нашла для Лены платную клинику. Врачиха сказала: "Будет мальчик". Мы придумали имя - Иван... Роды случились на два месяца раньше срока. Прошли легко, без осложнений.

...Увидев скользкого малыша, я весь задрожал от счастья. У меня сын! У меня сын!

Тут прикатила "скорая". Врач осмотрел новорождённого, отозвал меня в сторону и тихо сказал, что есть кое-какие сомнения... "Пока только сомнения, ничего больше... надо проверить... ушки низко посажены, полная шейка, глазки раскосые..." Анализ крови всё подтвердил, повторный анализ дал тот же результат.

...Меня раздирала любовь к сыну и ненависть к нему же зато, что он своим появлением перечеркнул мою, по сути, только начинающуюся жизнь.

"Нефтяная Венера"