26 ноября 2009 г. в Институте славяноведения РАН состоялся "круглый стол", целью которого было обсуждение особенностей сосуществования и взаимодействия двух основных языковых форм, включенных в языковую ситуацию в современном славяноязычном обществе - литературного (кодифицированного) языка и территориальных диалектов. Эти формы языка имеют разный социальный статус, что находит отражение в официальной языковой политике, проводимой в обществе. Государственные меры в области языка обычно направлены на максимальное распространение кодифицированного стандарта и, соответственно, на устранение диалектных форм речи. Именно этот аспект отношений между литературным языком и диалектами традиционно привлекает преимущественное внимание диалектологов при изучении динамики диалектов.

Тема, предложенная для "круглого стола", предполагает более широкий диапазон рассмотрения особенностей диалектов как компонентов языковой ситуации. В круг рассмотрения входят: оценка носителями диалекта своего языка и их отношение к тем изменениям, которые могут быть вызваны контактом с литературным языком; характер отношения в обществе к диалектным формам языка; диалекты в языковой ситуации, предлагающей в качестве стандарта иной язык (славянский/неславянский); роль диалектов в формировании стандарта; появление новых форм языка как результат смешения диалектов и литературного языка и др.

Существенной особенностью докладов, представленных на "круглом столе", является взгляд на диалекты, как на идиомы, функционирующие и изменяющиеся с учетом правил своей структурной организации. Их реакция на контакты с литературным языком не является пассивной - структурное устройство диалекта может корректировать или задерживать проникновение литературных эквивалентов. К тому же в диалекте и в ситуации контакта с литературным языком могут реализоваться изменения, не связанные с этим контактом, а вызванные особенностями внутренней динамики диалектной системы.

Проявление таких тенденций, как внутренних закономерностей системы, на фонетическом уровне показаны в следующих докладах.

Л. Э. Калнынъ (Москва) в докладе "Особенности диалектов как структурно организованных идиомов в ситуации их сосуществования с литературным языком" отметила, что непоследовательность реализации фонетических изменений вносит в систему диалекта в качестве статусного признака вариативность организации вокализма; система диалекта обладает механизмом стабилизации, который активизируется при освоении новой модели вокализма (переход от оканья к аканью) и др.

В докладе Д. М. Савинова (Москва) "Особенности фонетики в речи разных поколений носителей одного диалекта" подчеркнуто, что переход от яканья к иканью в некоторых южнорусских говорах не отражает влияния литературного языка, а следует существующей в системе логике развития вокализма первого предударного слога.

И. И. Исаев (Москва) в докладе "Фонетические инновации как экспликация тенденций развития диалекта, обусловленных внутренними и внешними факторами" на материале фонетики среднерусских говоров выявил принципы и механизмы включения "чужого" элемента в систему говора. Возникающая вариативность и факультативность должны рассматриваться с точки зрения действующих тенденций "принимающего" идиома.

В выступлении С. В. Дьяченко и Е. В. Калугиной (Москва) "Зависимость архаического аканья и яканья от семифонемного вокализма как компонент системы диалекта" описана реакция присущих южнорусским говорам моделей архаического аканья и обоянского яканья на контакты с литературным языком.

Диалекты на уровне лексики и словообразования более подвержены влиянию литературной нормы. Но и в этих случаях диалекты корректируют ситуацию сообразно своей системной организации. В докладе А. Ф. Журавлева (Москва) "Словообразование в современных русских диалектах: своя песня по чужим нотам" показано, что применяемые носителем диалекта способы освоения новых слов регулируются имплицитно присутствующими в сознании говорящих системными представлениями. Это проявляется в тяготении к выравниванию рядов, заполнению пустующих клеток в деривационных матрицах, достижению большей равновесности формы и семантики, в уклонении от словообразовательной омонимии и т.п.

Особенность семантики прилагательных "черный" и "белый" в архангельском говоре рассмотрена в докладе Е. В. Колесниковой (Москва) "Функционирование общерусских слов в диалекте". Специфика явления состоит в том, что названные слова имеют в диалекте традиционно сложившуюся более детальную семантическую структуру по сравнению с литературным языком. Такой семантический корпус проявляет устойчивость и в ситуации контакта с литературным языком.

Характер взаимоотношения между кодифицированной нормой и белорусскими диалектами проанализирован в докладах В. П. Русак (Минск) "Отражение диалектных форм языка в современном белорусском языке: лингвогеографический аспект", А. Р. Чернявского (Минск) "Орфоэпические правила аканья в современном белорусском языке в сопоставлении с диалектами" и И. В. Меты (Минск) "О фонетической черте белорусского языка, связанной с влиянием диалектов".

В ряде докладов рассматривается реакция диалектов на контакты с иноязычной/инодиалектной средой. М. А. Алексеева (Москва) "Языковой выбор у лемков-переселенцев в Польше и в Украине" исследует лемковские говоры, носители которых в 40-е годы XX в. были переселены с Карпат в Польшу и в восточные области Украины. Особенности функционального спектра говоров, специфика билингвизма их носителей и отношение к своему языку позволяют сделать вывод, что лемковские говоры на Украине более подвержены языковому влиянию по сравнению с лемковскими говорами в Польше.

Доклад Й. Гетки (Варшава) ""Каждому народу свой язык хорош", или об отношении и оценке своего идиома жителями белорусско-российского пограничья" содержит общие замечания о языке, языковой идентификации, языковых привычках, а также об отношении к языку со стороны жителей белорусско-русского пограничья Могилевской и Витебской областей. Употребляемый ими идиолект (смешанный, не русский, не белорусский, ни то русский ни то белорусский, зъмешанны, мешанка, мяшаница, мешаная мова и др.) они оценивают положительно, хотя осознают его низкую престижность. Язык тесно связан с другими ценностями, как, например, идентификация своей национальной принадлежности.

В докладе Г. Пилипенко (Москва) "О включении сербских диалектных особенностей в сербскую речь венгров Воеводины" анализируются особенности сербской речи воеводинских венгров. Появление диалектизмов в их речевой практике отражает характер усвоения сербского языка в естественных условиях (затруднена ориентация на норму).

Роль диалектов в формировании языковой ситуации в обществе проявляется в том участии, которое они принимают в создании литературной формы языка. Этой теме в применении к болгарскому языку посвящен доклад Г. К. Венедиктова (Москва) "Современный болгарский литературный язык на стадии становления в представлении носителей диалектов". Для складывавшегося в XIX в. современного болгарского языка предлагалась альтернатива в выборе его основы - традиционный книжный язык или диалекты (народная речь). В качестве основы литературного языка утвердился центральнобалканский диалект, поскольку именно он был родным для преобладающей части авторов изданных в тот период книг, к тому же количество этих книг значительно превышало число публикаций носителей любых других диалектов.

Значение диалектов для формирования серболужицких письменных языков рассматривается в докладе М. Е. Ермаковой (Москва) "Роль диалектов в формировании церковного языков серболужичан". Созданная на диалектной основе письменность первоначально использовалась в церковно-библейских текстах, а в дальнейшем легла в основу нижне- и верхнелужицкого литературным языков.

Ф. Р. Минлос (Москва) в докладе "Отражение языковых регистров в древнерусской письменности" отмечает некоторые синтаксические параметры (линейное положение атрибутов и повтор предлогов), которые являются дифференцирующими для вариантов древнерусского языка - церковно-книжного ("литературного") и некнижного (в какой-то степени "диалектного"). Противопоставление двух вариантов древнерусского языка рассмотрено на материале галицко-волынской летописи.

В докладе С. А. Мызникова (Москва) "Формирование письменного вепсского языка в условиях билингвизма" сообщается о проблемах, связанных с возможностью кодификации в качестве литературного языка угро-финского диалекта, функционирующего в русскоязычной среде. В реализации этого начинания помимо чисто лингвистических проблем существенное значение имеет наличие-отсутствие его поддержки со стороны местных административных органов.

Ряд докладов посвящен описанию особенностей языковой ситуации, в которую включены диалектные формы языка. В докладе П. Е. Гриценко (Киев) "Украинские диалекты в современной языковой ситуации" рассмотрено изменение роли диалектов в жизни украинского общества. В отдельных регионах происходит сужение сферы использования диалектов в ряде коммуникативных сфер при расширении функций стандарта. В то же время в общественном сознании (особенно в западноукраинском ареале) частичная переориентация литературного стандарта на диалекты и региолект воспринимается положительно, оценивается как важный фактор развития современной языковой ситуации.

Наличие диалекта в составе языковой ситуации создает предпосылки для диглоссии. Эту проблему исследует О. В. Трефилова (Москва) в применении к Болгарии ("Литературно-диалектная диглоссия в современной Болгарии"). Диглоссия существует там, где диалекты воспринимаются населением (не только простым, но и образованным) как разные языки. В основном это диалекты, которые практически не участвовали в формировании болгарского литературного языка (родопские, часть фракийских). В этом случае территориальные диалекты сходны с социальным диалектом, так как могут использоваться как тайный говор (трынский, родопские).

В докладе И. А. Букринской и О. Е. Кармаковой (Москва) "Языковая ситуация в малых городах России" привлечено внимание к формам языка, реализуемым в речевой деятельности жителей малых провинциальных городов России. При анализе речи жителей этих городов могут быть выделены такие элементы, как диалект, смешанный тип речи, региональный вариант литературного языка, просторечие, а также диглоссия - функциональное распределение в языке личности регионального варианта литературного языка и местного говора. Но в целом такое сочетание создает особое языковое образование, которое является средством коммуникации в соответствующем обществе и, как таковое, может быть включено в реестр языковых форм русского языка.

В докладе Д. Ю. Анисимовой (Москва) "Языковая ситуация на словацко-венгерском пограничье: город Шаги-Инойшаг и венгерские села Северного Поиплия" анализируются факторы, влияющие на характер оценки словацкого и венгерского языков представителями венгерского национального меньшинства, компактно проживающего на юге Словакии. Показано, что на характер оценки у представителей среднего поколения влияют направленность и регулярность трудовых миграций, а также гендерные различия.

В докладе Н. Е. Ананьевой (Москва) "Кашубщина - этнолект, диалект, литературный язык" обсуждается статус кашубского языкового идиома. Его определяют как "диалект польского языка", "самостоятельный славянский язык", "переходный язык между полабским и польским", что не адекватно характеру использования кашубского идиома. Он имеет письменные региональные варианты, способствовавшие зарождению кашубского литературного языка. Одновременно кашубщина относится к языкам, которым угрожает исчезновение. В этой ситуации предлагается применять по отношению к кашубскому идиому термин "этнолект".

Предметом рассмотрения в докладе Т. В. Поповой (Москва) "Об общих явлениях в некодифицированных формах общевосточнославянского лингвистического пространства"

являются некоторые факты, эксплицированные в таких формах устной речи, как разговорный язык (вариант литературного языка) и диалекты. Каждый из этих идиомов обладает внутренней тенденцией к образованию сходных явлений, при том, что процесс их образования в указанных формах языка не взаимосвязан, а носит самостоятельный характер. Примеры явлений такого рода приводятся из восточнославянских диалектов и русского разговорного языка.

Для характеристики языковой ситуации, в которую включены диалекты, важен фактор их оценки со стороны носителей кодифицированной формы языка. Известно, что эта оценка в обществах с разным языком может колебаться от резко негативной до признания диалектов как необходимых компонентов национальной культуры (ср. отношение к диалектам в немецкоязычном обществе). Указанной проблеме посвящен доклад А. Д. Дуличенко (Тарту) "Нужны ли нам диалекты? (по анкетным данным 80-х годов XX в.)". Предметом изучения является отношение к диалектам в среде носителей русского и украинского стандартов. Как известно, диалекты в русской культуре не пользовались престижем. В XX в. на это наложилась оценка диалектов как идиомов, свойственных социально отсталым слоям населения и тормозящих социалистическое преобразование деревни. Утверждалось, в том числе и в университетском образовании, представление о быстром исчезновении диалектов под влиянием литературного языка. Реальное отношение к диалектным формам языка может быть выявлено путем специального изучения мнений, существующих по этому вопросу в обществе. Такой опыт предложен А. Д. Дуличенко. Он предложил ответить на составленную им анкету студентам филологам - русскоязычным из Тартуского университета и украиноязычным из Тернопольского педагогического института. Анкета содержит семь вопросов, в разных аспектах оценивающих значение диалектов как культурных феноменов, в том числе и в сопоставлении с литературным языком. Полученные результаты свидетельствуют о том, что большая часть анкетируемых осознает культурно-историческую и этническую ценность диалектов и видит для них перспективу сохранения в русле параллельного развития с литературным языком.

Как приложение к опыту анкетирования А. Д. Дуличенко был представлен Ф. Д. Климчуком (Минск) материал ответов на вопросник "Мое впечатление о переводах из русского литературного языка на западнополесский говор". Вопросник состоит из шести пунктов и предлагает оценить перевод с эстетической, языковой точки зрения и степени понятности текста. Привлекались респонденты в основном из Брестской обл., разного возраста и уровня образования. Материал не сопровождался какими-либо выводами - это предложено сделать читателю.

В связи с докладом А. Д. Дуличенко и материалами ответов на вопросник Ф. Д. Климчука можно вспомнить, что на XIII Международном съезде славистов (2003 г.) вопросу оценки русских диалектов в среде носителей литературного языка был посвящен доклад группы авторов из Германии "Ментальные диалектные карты и имидж диалектов в России: метаязыковое знание и оценка диалектов" [1]. Авторы провели эксперимент, в ходе которого носителям русского литературного языка, в том числе и региональных его вариантов (Пермь, Киров, Курск) были предъявлены фонетические тексты из разных диалектных регионов. Заслуживает внимание то, что севернорусские диалекты у всех испытуемых оцениваются негативно как неприемлемые и далекие от стандарта. Южнорусские диалекты, напротив, обнаруживают в основном позитивный имидж, воспринимаясь как близкие к стандарту и индифферентные в отношении приемлемо/неприемлемо. Такая оценка северных и южных говоров, возможно, связана с разным отношением к аканью и оканью.

В заключение следует отметить, что материалы "круглого стола" будут опубликованы в очередном выпуске "Исследований по славянской диалектологии".

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Krause M. et all. Mentale Dialektkarten und Dialektimages in Russland: Metasprachliches Wissen und Bewertung von Dialekten // Zeitschrift für slavistic. 2003. Bd. 48. H. 2.