М. Ю. Дудиков

аспирант кафедры английской лингвистики и перевода Ульяновского государственного университета

Е-mail: kafregion@sv.ulsu.ru; тел.: 8 (8422) 32 - 20 - 23

В статье рассматривается взаимодействие знаковых систем в речи научного стиля. Особое внимание уделяется анализу взаимодействия на синтаксическом и морфологическом уровнях.

Ключевые слова: знаковые системы, символы, словоупотребления, взаимодействие знаков, научный текст, лексика, элементы предложения, синтаксические функции.

Среди словоупотреблений в текстах научного стиля зарегистрированы словоформы, образованные необычным способом: в них участвуют не только лексические и грамматические морфемы, но и наборы символов, которые, строго говоря, нельзя считать единицами языковой знаковой системы. "Словоупотребления" такого рода составляют в среднем 20%, местами 30 - 40% текста. Это обстоятельство дает нам основание обсудить сущность взаимодействия знаков разных знаковых систем (в том числе и словесной знаковой системы) друг с другом на синтаксическом и морфологическом уровнях на языковом материале немецких математических текстов и английских текстов по механизации сельского хозяйства, тем более что данный вопрос недостаточно освещен в научной литературе. Обычно в определенных ситуациях и условиях общения применяются соответствующие знаковые системы (например, знаки уличного движения, азбука Морзе, язык и т. д.). При возможной общности плана содержания каждая знаковая система имеет свой собственный план выражения. Под знаком будем понимать единство сигнала и его значения. Под лингвистическим знаком будем понимать двустороннее единство "идеи" и "акустического образа", физическую сторону слова с ее внутренней стороной, единство означающего и означаемого в акте конкретного речевого общения. Под знаковой системой мы понимаем инвентарь взаимозависимых знаковых единиц.

В математической литературе (немецкий язык) и в литературе по механизации сельского хозяйства (английский язык) применя-

ется не одна, а несколько знаковых систем. В большинстве случаев основной из них является словесная знаковая система, для которой характерно наличие омонимии, синонимии и других явлений, свойственных лексике. Она цементирует и в основном воплощает содержание научного высказывания. Но для наиболее полного и детального оформления научной мысли словесная (языковая) система знаков подчиняет себе и использует другие знаковые системы: символическую, графическую, цифровую и др. Сущность такого использования состоит в том, что в ткань словесной речи проникают единицы чисто символической природы. Научный текст прерывается формулами, равенствами, неравенствами, символическими и графическими обозначениями.

На первых порах символы, выступая как чистые знаки, входят в языковую ткань научного произведения на правах вставок иных знаковых систем и представляют собой нейтральную символику. Например:

Далее соединение чисто символических элементов, лишенных всякого намека на омонимию и полисемию, с предыдущим и последующим отрезками речи протекает по законам и правилам построения предложения, так что вся иноязычная символика функционирует как полноценные члены предложения (подлежащее, сказуемое, дополнение и др.). Символы являются здесь органическими элементами предложения, так как несут в большинстве случаев определенные синтаксические функции, занимают определенные позиции в предложении и, таким образом, влияют на порядок слов как обычные слова и словосочетания. Например:

Следует отметить, что сфера применения символов в функции сказуемого очень ограничена, что позволяет им выступать только в сложном именном сказуемом, а именно - в присвязочном члене, и реализоваться лишь немногими знаками типа >, <, =, ≠, обозначающими отношение между величинами: либо знаками типа обозначающими положение в пространстве фигур, плоскостей, линий и др. относительно друг друга: parallel, senkrechtzu и др. Например:

Дополнение может быть выражено любым символом, равенством или неравенством или просто знаком иероглифической природы; при этом знак, заменяющий какую-либо часть речи, может стоять в любом из косвенных падежей с предлогом или без предлога, сообразно четырем видам дополнения. Классификация дополнений заимствована у Е. И. Шендельс [6]. Например:

Среди обстоятельств, выступающих в роли символов и определяющих действие, распространены главным образом обстоятельства места, отвечающие на вопросы: где?, куда?, откуда? Например:

Символы в функции определения никогда не стоят перед определяемым словом, а во всех случаях следуют за ним, заменяя собой существительное с предлогом von. Например: Im allgemeinen kann man nur den

Betrag von Δp und Δq abschatzen [4, с. 121]. Es sollen die gleichzeitigen Anderungen von v und p bei konstanter Temperatur T diskutiert werden [2, с. 161]. We shall now consider only the practically important case of 0 ≤s < 1, in which the limiting case s = 0 corresponds to the result from the thin plate theory [2, с. 684].

То, что символы являются органическими частями предложения, подтверждается еще и построением придаточной части предложения, где символ, выступая в функции подлежащего, оформляет порядок слов как самостоятельная субстантивированная часть речи. Например:

О полноценности синтаксических функций символов свидетельствует, наконец, также неоднородность распространения их в речи. Обычно их в предложении немного (во всяком случае не больше половины членов предложения). Однако в отдельных местах текста можно наблюдать преобладание символического (формульного) текста, так что здесь, наоборот, речь (словесный текст) носит как бы вспомогательный характер и служит лишь связующим элементом. Например:

Взаимодействие знаковых систем не ограничивается только синтаксическим уровнем. Внимательное изучение математических и технических текстов и опыт составления частотных словарей свидетельствуют о том, что иноязычная символика проникает в организм языка глубже, до уровня морфологии, где взаимодействие протекает либо по законам словообразования (словосложение, суффиксация, префиксация), либо словоизменения. Символы взаимодействуют с именами существительными, прилагательными, а также образуют комбинации лексемного уровня в сочетании с суффиксами, относящиеся к классу прилагательных, наречий, числительных. Можно выделит, таким образом, три аспекта их активности:

1) способность к словосложению, например: x-, y-, z-System, k-malige Anwendung;

2) способность к словопроизводству, например: (k + 1)-mal, k-fach;

3) способность к словоизменению, например: (k + k)-te Spalte, p-te Ordnung.

Рассмотрим подробнее каждый аспект. Очень многие имена существительные, относящиеся к разряду сдвигов (копулятивных соединений), в которых оба компонента имеют равноправное значение типа Delta-Funktion, имеют в качестве первого компонента символы с функцией имени существительного. Например:

Следует отметить, что в английском языке взаимодействие иноязычной символики с лексическими единицами на уровне морфологии очень ограничено. Зафиксирован только первый аспект ее активности. Поэтому ниже осуществляется анализ вопроса в рамках только немецкого языка.

В текстах зарегистрированы сложные прилагательные, относящиеся также к разряду сдвигов, первый компонент-символ которых выступает в функции числительного. Например:

Символы могут взаимодействовать с лексическими единицами в классе сложных

прилагательных типа сращений, где сложное прилагательное образуется из синтаксической группы, оформляясь одним из суффиксов прилагательных -ig- и где первый компонент-символ выступает также в функции имени числительного. Например: Nach den Satzen uber lineare Gleichungen muβ die allgemeine Losungjeder der beiden Gleichungen (3 - 1 = 2)-parametrig sein [3, с. 428].

Формы причастия II в функции предикатива, выражающие признак или свойство, возникшие в результате какого-либо действия и приближающиеся к прилагательным, могут, как и прилагательные, взаимодействовать с символами, образуя сложные словосочетания также гибридного характера. Например:

Ряд суффиксов, в том числе суффикс -mal, взаимодействуя с символами, образуют наречия гибридной формы. Символ выступает здесь в функции основного компонента производного слова, имени числительного. Например:

Если все вышерассмотренные случаи взаимодействия символов с лексическими единицами в сфере морфологии представляют собой не что иное, как вторжение символики в оболочку слова (звуковую или графическую) как самостоятельной лексической единицы и нарушение ее языковой целостности, то третий аспект активности (R + K)-te Spalte, p-te Ordnung представляет собой явление противоположно направленное. В этих "словах" символы несут формально основную семантическую нагрузку лексической единицы, заменяя собой корневую морфему, обрастая при этом падежными флекциями (грамматическими морфемами). Здесь взаимодействие символики с языком (точнее, с корневыми, лексическими и грамматическими морфемами) протекает по линии словоизменения. Это еще раз подтверждает то, что взаимодействие проникает в язык глубже, до морфологического уровня языка. Обрастая флексиями как самостоятельные лексические единицы, являясь, по сути дела, не чем иным, как порядковыми числительными, образованные с помощью суффикса -t-, флектированные символы изменяются в силу этого по именному или местоименному типу склонения прилагательных (как и порядковые числительные). Например:

Флектированные символы есть не что иное, как формально мигрированные единицы другой, неязыковой системы (в данном случае математической) в систему языковых знаков, точнее в классе порядковых числительных и формально принявшие законы взаимодействия и взаимозависимости элементов этой второй системы. Это наглядно видно, например, из следующих сопоставлений: zweiter Ordnung -k-ter Ordnung, funften Grades - n-ten Grades, die sechste Zeile -die i-te Zeile. Неслучайно академик В. В. Виноградов писал: "Математическое отвлеченное мышление вторглось в общий язык и трансформировало систему числительных имен, лишив их отчетливых форм имени, оторвав их от структуры существительных и прилагательных" [9, с. 18].

Проникновение математического мышления в язык закономерно вызвало противодействующую тенденцию: расширение некоторых языковых норм и их противопоставление математическим факторам, чем и объясняется причина появления таких гибридных словоупотреблений, как флектированные символы.

Структура словоформы простого порядкового числительного проста и ее модель однотипна: КСО, где К-корневая морфема, С-суффиксальная морфема, О-флексия падежа. Сравним словоформы: zweite, zehnte и др. Флектированные символы отличаются от порядковых числительных тем, что

вместо корневой морфемы выступает либо числовое обозначение, либо его символ, либо символ какого-нибудь другого математического понятия (сравним: die i-te Zeile, der r-ten Spalte).

Словоформы же сложных порядковых числительных имеют более сложную структуру, а их модели разнообразны. Так, в наборе букв сложного порядкового числительного могут быть заключены не одна, а две и более корневые морфемы ККСО, например: zweihundertste, dreihundertste и др. Корневые морфемы в пределах одной словоформы могут, в свою очередь, соединяться копулятивным словом und (названия десятков с единицами). Обозначив его чисто условно через Э, мы получаем другую модель набора морфем сложного порядкового числительного КЭКССО, например: zweiundfunfzigste, где заключается также (в отличие от ККСО моделей) еще одна суффиксальная морфема производного десятка (c-zig). Моделей словоформ сложных порядковых числительных бесчисленное множество, классифицировать их нет смысла, но обращает на себя внимание тот факт, что "корневой компонент" (символ без флексии) флектированных символов может иметь и аналогичную структуру, т. е. включает в себя не одну, а две и более ступеней, где роль копулятивно-го слова берут на себя математические знаки +, -. Например: der (i + 2)-ten Zeile, der (r + k + l)-ten Zeile и др.

В связи с этим становится на первый взгляд неясным, почему во всех без исключения случаях, каким бы многоступенчатым ни был "корневой компонент" флектированного символа, в производстве участвует только суффикс -t-, суффикс же -st- не зафиксирован, хотя по логике вещей многоступенчатый "корневой компонент" флектированного символа должен соответствовать набору корневых морфем одной словоформы сложного порядкового числительного типа ККСО, где в производстве должен участвовать суффикс -st-. Сравним:

Данное несоответствие складывается, очевидно, по той простой причине, что производство в "корневом компоненте" флектированного символа протекает всегда по последней ступени, которая всегда является членом не только меньше 19, но даже меньше 10, а поэтому всегда наличествует суффикс -t-. Сравним: die (l + k + 2)-teZeile, но не die (l + k+ 2)-ste Zeile.

В сфере синтаксиса символика по своей активности не уступает лексическим единицам, т. е. может выступать в функции любого члена предложения. Здесь нередко наблюдается даже преобладание символического текста, в котором слова и словосочетания кажутся вставками в ткань другой знаковой системы, которая в этих случаях представляется основной, а язык - вспомогательной.

В сфере же морфологии ее активность взаимодействия с лексическими единицами и компонентами лексических единиц весьма ограничена. Взаимодействие распространяется, как показало обследование текстов, на область словосложения и частично суффиксации. Аффиксация при взаимодействии символики с лексическими единицами и морфемами не имеет места. Здесь словесная система знаков является всегда основной, всегда использует и подчиняет себе символы, которые немногочисленны и носят характер исключительно вспомогательный. Характерным почти для всех случаев взаимодействия является то, что функция символов в сфере морфологии всегда однозначна, т. е. во всех случаях символы выступают только в функции имени числительного за исключением "сдвигов" типа mn-Matrix, x, y, z-System и др.

Характерно и то, что символы во всех без исключения случаях, взаимодействуя с лексикой в сфере морфологии, занимают определенную позицию, позицию первого компонента сложного или производного слова (препозицию).

Основной причиной взаимодействия символики с языком является, на наш взгляд, лингвистическая экономия, стремление говорящего, а в научной литературе и пишущего, при пользовании речью экономить усилия [10] время и материал. Это находит свое выражение, как мы проследили, особенно ярко в синтаксисе, а также в слово-

образовании и частично в словоизменении. Другой причиной является возможность более рационально, полно и детально оформлять научную мысль. Явление это очень типичное во всех технических, особенно математических текстах и представляется вполне здоровым с точки зрения чистоты языка.

ЛИТЕРАТУРА

1. Lenz H. Vorlesungen uber projektive Geometrie. -Leipzig: Akademische Verlagsge-sellschaft, Geest & Portig R. - G., 1965.

2. International Journal of Mechanical Sciences. - 1989. - Vol. 31. - N 9.

3. Schroder K., Reissig G., ReissigR. Mathematik fur die Praxis. 1, ein Handbuch. - Berlin: Deutscher Verlag der Wissenscahften, 1966.

4. Joos G., Kaluza Th. Hohere Mathematik fur den Praktiker. - Leipzig: Johann Ambrosius Barth (Verlag), 1964.

5. International Journal of Mechanical Sciences. - 1990. - Vol. 32. - N 4.

6. Шендельс Е. И. Грамматика немецкого языка. - М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1959.

7. International Journal of Mechanical Sciences. - 1990. - Vol. 32. - N 10.

8. Gelfand I. M., Schilow G. E. Verallgemeinerte Funktionen (Distribution). - Berlin: Deutscher Verlag der Wissenschaften, 1960.

9. Виноградов В. В. Русский язык. - М. - Л.: учпедгиз, 1947.

10. Розентань Д. Э., Теленкова М. А. Словарь-справочник лингвистических терминов. - М.: Просвещение, 1976.

LINGUISTIC ECONOMY AND INTERACTION OF SIGN SYSTEMS IN SCIENTIFIC STYLE LANGUAGE

M. Yu. Dudikov

post-graduate student of the English Linguistics and Translations Department of the Ulyanovsk State University

The interaction of sign systems in the language of scientific style is considered in the article. The special attention is given to the analysis of interaction at syntactic and morphological levels.

Keywords: sign systems, symbols, word forms, interaction of signs, scientific text, lexis, components of a sentence, syntactical functions.