Рецензии. С. М. СОЛОВЬЕВ. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ. ЗАПИСКИ

Статьи, публикации, книги, учебники по вопросам библиотековедения.

NEW БИБЛИОТЕКОВЕДЕНИЕ


БИБЛИОТЕКОВЕДЕНИЕ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

БИБЛИОТЕКОВЕДЕНИЕ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему Рецензии. С. М. СОЛОВЬЕВ. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ. ЗАПИСКИ. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2018-08-23

М. Изд-во МГУ. 1983. 440 с.

Выпуск в свет тома сочинений С. М. Соловьева1 , в который вошли его программные научно-публицистические произведения и воспоминания, с признательностью встречен специалистами по истории отечественной исторической науки, общественной мысли и всеми, кому дорого имя этого русского историка. Состоявшееся почти 20 лет назад первое советское издание главного труда Соловьева - "Истории России с древнейших времен" - получило необходимое продолжение. "Взгляд на историю установления государственного порядка в России до Петра Великого", "Публичные чтения о Петре Великом", "Исторические письма" и "Записки", не переиздававшиеся в советское время, стали теперь доступными широкому читателю.

Труды, на основе которых составилась публикация, несомненно, усилят интерес к "Истории России с древнейших времен". Содержание новой книги делает более понятными общую концепцию "Истории" Соловьева, направление эволюции его общественно-политических воззрений. Публикуемые сочинения, кроме того, существенно корректируют распространенное представление о Соловьеве как кабинетном ученом, которое навеяно известными фактами его подвижнической работы над 29-томной "Историей России". Как и подобает историку, он никогда не утрачивал интереса к современности, не чуждался журнальной трибуны и общения с неакадемической аудиторией для того, чтобы пропагандировать свои исторические и политические представления. Темперамент публициста еще более ощутим в воспоминаниях Соловьева, писанных без оглядки на цензуру.

Нет смысла пытаться передать здесь то богатство фактов, характеристик, идей, которое содержится в исторической и мемуарной частях тома. Сколь бы ни велико было историографическое и историко-культурное значение опубликованных произведений, современный историк не может отнестись к ним только как к реликвиям прошлого. Соловьев непреходяще актуален и поучителен своей способностью обозреть необъятное пространство российской истории, связать воедино все доступные его пониманию силы исторического движения - словом, подняться до такого синтеза, который еще долго будет оставаться образцом.

Составитель (А. А. Левандовский) нигде не оговорил порядок расположения материала. Но в том, что хронологическая последовательность была нарушена, нельзя усмотреть прихоть или случайность. Композиция тома имеет определенный, хорошо видимый смысл. Соседство "Взгляда на историю установления государственного порядка в России до Петра Великого" (1851) и "Публичных чтений о Петре Великом" (1872) дает возможность не только схватить суть соловьевской концепции русского исторического процесса в целом, но и подметить изменения, которые она претерпела за два десятилетия, рассеченных революционной ситуацией и крестьянской реформой. Непосредственная близость "Исторических писем" (1858 - 1859) и "Записок", работа над


1 Издание подготовили А. А. Левандовский и Н. И. Цимбаев.

стр. 125


которыми продолжалась на протяжении 50 - 70-х годов XIX в., заставляет размышлять прежде всего над причинами утраты Соловьевым веры в буржуазный прогресс, заметного поправения его политических взглядов.

Заданная уже самой композицией установка на историзм восприятия и оценки наследия Соловьева последовательно воплощается в комментариях (авторы А. А. Левандовский и Н. И. Цимбаев). Плодотворность такого подхода наглядно проявилась в характеристике "Публичных чтений о Петре Великом". Сопоставляя трактовку Соловьевым петровских реформ в 13 - 18-м томах "Истории России с древнейших времен", вышедших в 1860-е годы, и в "Чтениях", состоявшихся в 1872 г., комментаторы чутко фиксируют углубление его эволюционизма. В "Чтениях" уже не найти сравнения деятельности Петра с Французской буржуазной революцией конца XVIII в., на которое он отважился в соответствующих томах "Истории". Соловьев говорил теперь не о "нашей революции XVIII века", а о "переходе народа из одного возраста в другой".

Как отмечалось, близость "Исторических писем" и "Записок" сразу же ставит читателя перед проблемой объяснения тех перемен, которые произошли в политических воззрениях Соловьева в 60 - 70-е годы XIX века. Действительно, как истолковать переход от глубокого убеждения в благотворности исторического прогресса, веры в нравственную силу освобожденной от феодальных пут личности, неприятия николаевской реакции и крепостничества, которые нашли отражение и в том и в другом произведении, к пессимистически-враждебным оценкам общественного подъема на рубеже 50 - 60-х годов XIX в. и пореформенной российской действительности, зафиксированным в "Записках"? А. А. Левандовскому и Н. И. Цимбаеву удалось избежать крайностей и преувеличений в ответе на этот вопрос. Прозвучавшие ранее суждения о том, что Соловьев высказывал в своих "Записках" "пожелание контрреформ" и критиковал действительность "с реакционных позиций"2 , тактично и доказательно оспорены. "Эволюция соловьевского либерализма вправо не подлежит сомнению, - читаем мы в комментариях, - но материал "Записок" не свидетельствует... в пользу столь крайних выводов. Соловьева прежде всего беспокоили ослабление государственного начала, "смута", активность сил, казавшихся ему антигосударственными. Не реакция, не желание контрреформ, а призыв к крепкой власти, необходимой и при реформах, - основная мысль Соловьева" (с. 408).

Восприятие историком пореформенной России стало предметом серьезного анализа и в статье Н. И. Цимбаева "С. М. Соловьев и его научное наследие", которая сопровождает публикацию в целом. Автор ее прав, когда пишет, что "Соловьев был разочарован не в идее, не в принципе реформы, не в ее реальном содержании,.. но в методах ее осуществления" (с. 371). В самом деле, его отношение к реформам определялось прежде всего негативным отношением к реформатору - Александру II, который в отличие от Петра I оказался неспособным держать страну "в сильной руке" (отсюда и панегирик Петру в "Публичных чтениях"). Выбросив перед лицом революционной опасности "охранительный", по определению Б. Н. Чичерина, лозунг "либеральные меры и сильная власть"3 , либерализм 60-х годов не обнаруживал последней в действиях правительства и готов был оспаривать каждый его шаг. Соловьев являлся выразителем именно такого, крайне умеренного либерализма. Надо иметь в виду и то, что крестьянская реформа похоронила просветительские надежды Соловьева на избавление от социальных противоречий. Реальность 60 - 70-х годов XIX в. оказалась далекой от идеала "органического общества" в духе Спенсера, который вдохновлял историка накануне реформы.

Публикаторы столкнулись не только с проблемой переосмысления сущности идейно-политической эволюции Соловьева. Включив в состав тома "Записки" ("Мои записки для детей моих, а если можно, и для других"), они вынуждены были впервые решать ряд вопросов источниковедческого характера. Наиболее важный из них - установление основных этапов работы Соловьева над воспоминаниями. Тщательное рассмотрение имеющихся в тексте "Записок" датирующих признаков привело А. А. Левандовского и Н. И. Цимбаева к


2 См. Черепнин Л. В. С. М. Соловьев как историк. В кн.: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. I. М. 1959, с. 19; Каштанов С. М. Комментарии к 29-му тому. Там же. Кн. XV. М. 1966, с. 284.

3 См. Чичерин Б. Н. Несколько современных вопросов. М. 1862.

стр. 126


убеждению, что Соловьев приступил к работе над ними в начале 1850-х годов и продолжал ее до последних лет жизни. Последовательно проведенный взгляд на "Записки" как сложный по составу, хронологически "вытянутый" источник позволил комментаторам показать несостоятельность адресовавшихся Соловьеву упреков в двойственности. "Жизненный и творческий путь историка, - пишут они, - был на редкость цельным, его идейная эволюция достаточно однолинейна. В 1850-е годы Соловьев был не более либерален, а в 1870-е - не более консервативен в "Записках", чем в исторических сочинениях. Можно говорить не о двойственности, а разновременности высказываний по конкретным вопросам" (с. 409).

В комментарии к "Запискам" получила освещение и история их публикации в дореволюционное время. Обратившись к автографу воспоминаний, А. А. Левандовсккй и Н. И. Цимбаев выявили искажения текста в "Вестнике Европы" (1907 г.) л отдельном издании 1915 года. Настоящая публикация дается по единственно авторитетному источнику - рукописи С. М. Соловьева.

Хотя научный уровень издания высок, не со всеми утверждениями публикаторов можно согласиться. Так, вряд ли правомерно определение славянофильства 40-х годов XIX в. как "разновидности раннего русского либерализма" (с. 365). В самом деле, как совместить преимущественно антииндивидуалистский, антибуржуазный пафос классического славянофильства 40-х годов XIX в. с либеральной доктриной? Даже применительно к рубежу 1850 - 1860-х годов, когда практическая программа славянофилов благословила развитие капитализма в России и они оказались в русле либерального движения, говорить о них как о "чистых" либералах, без указания на внутреннюю противоречивость славянофильской позиции, вряд ли правильно.

Вызывает возражение и тезис, что западническая концепция русского исторического развития "не только не отрицала, а, напротив, подразумевала неизбежность повторения в России событий, подобных западноевропейским революциям XVII - первой половины XIX в." (с. 390). Если бы западнический круг состоял исключительно из революционеров-демократов, с этим мнением можно было бы согласиться. Но в западничестве соединялись разнородные, социалистически-революционные и либеральные элементы, и именно последние, в особенности после революции 1848 г., активно ревизовали положение о тождественности путей исторического развития России и Западной Европы.

Некоторых уточнений требует комментарий к "Историческим письмам". Из его содержания можно заключить, что Соловьев не был единственным критиком социально-исторических построений немецкого теоретика народоведения В. Риля в "Русском вестнике". "Полемику с Рилем по социально-экономическим вопросам, - читаем мы, - вел известный экономист В. П. Безобразов, опровергнуть исторические взгляды немецкого ученого редакция предложила С. М. Соловьеву" (с. 401). Но в том-то и дело, что Безобразов выступал как активный пропагандист идей Риля, в чем, собственно, и проявилась непоследовательность либерально-западнической линии в катковском журнале. В этой связи стоило бы указать, в комментарии на книгу западногерманского историка П. Тиргена4 , где обстоятельно проанализирована противоречивая картина усвоения и критики взглядов Риля в "Русском вестнике".

Создание научной биографии С. М. Соловьева - одна из насущных задач нашей историографии. Рецензируемая книга может стать хорошим стимулом и необходимым пособием для ее написания.


4 Thiergen P. Wilhelm Heinrich Riehl in Russland (1856 - 1886). Studien der russischen Publizistik und Geistesgeschichte der zweiten Halfte des 19. Jahrhunderts. Giessen. 1978.


Новые статьи на library.by:
БИБЛИОТЕКОВЕДЕНИЕ:
Комментируем публикацию: Рецензии. С. М. СОЛОВЬЕВ. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ. ЗАПИСКИ

© В. А. КИТАЕВ ()

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

БИБЛИОТЕКОВЕДЕНИЕ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.