МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО (последнее)
Правовые основы светского пути развития Узбекистана
Актуальные публикации по вопросам международного права и международных отношений.
АВТОРЫ: А. Х. Саидов, С. Исхаков
ИСТОЧНИК: журнал "ПРАВО И ПОЛИТИКА" №1,2001
Узбекистан имеет самое древнее исповедание ислама в регионе, общепризнанные в мусульманском мире традиции учености и память о своей роли в продвижении веры в Великую Степь, Кашгарию, Индостан. Конституционно-правовое и политическое кредо современного развития Узбекистана — светское государство. Президенту Узбекистана Исламу Абдуганиевичу Каримову принадлежит ключевая роль в поисках альтернативы религиозному экстремизму, политизации религии. Американский журнал “Time” (1994, 25 июля), публикуя подборку его высказываний по актуальным проблемам, предпослал ей цитату: “Мы создадим демократические институты, но с учетом наших специфических обстоятельств”.
Приоритетная задача возрождения духовности, исходя из истоков восточной философии, исламской культуры, потребовала определиться по самому принципиальному вопросу: светский путь развития страны или религиозное по своим конституционным и правовым основам государство. Что в этой связи записано в Конституции Узбекистана 1992 г.?
Термина “светское государство” в ней нет. Но его сущность закреплена в ряде статей: “Никакая идеология не может быть установлена в качестве государственной”; “Все граждане Республики Узбекистан имеют одинаковые права и свободы, равны перед законом без различия … религии, … убеждений” (ст. 18); “Свобода совести гарантируется для всех. Каждый имеет право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Недопустимо принудительное насаждение религиозных взглядов” (ст. 31); “Граждане обязаны оберегать историческое, духовное и культурное наследие народа Узбекистана” (ст. 49); “Запрещается создание и деятельность политических партий, а равно других общественных объединений, имеющих целью … национальную, расовую и религиозную вражду, … а также политических партий по национальному и религиозному признакам” (ст. 57); “Религиозные организации и объединения отделены от государства и равны перед законом. Государство не вмешивается в деятельность религиозных объединений” (ст.61).
Какие выводы можно сделать из данных конституционных норм?
Первое. Деидеологизация государственной системы, отделение ее равно как от политических, так и от конфессиональных идеологий, которые являются принадлежностью иной системы — общества.
Второе. Религия, убеждения — личное дело гражданина.
Третье. Религия не совместима с принуждением и политической деятельностью.
Это — в сфере конституционного права. Сказанное не исключает многостороннего культурологического взаимовлияния. Состоялась историческая по своему значению синтезация морально-правового мировоззрения. Приведем тому несколько примеров.
Понятие “демократия” закреплено в Конституции Республики Узбекистан через ее определение в качестве демократической (ст. 1). В преамбуле подтверждена верность идеалам демократии — это современная общечеловеческая норма. В конституционном понимании демократии интегрированы в современном правовом смысле шариатский совещательный принцип “шура” и принцип согласного решения “иджма”, понятие “уммы” (в широком смысле — большой общины, общества).
Идеалы социальной справедливости — “адль”, записанные в Конституции, где имеется раздел “Экономические и социальные права”, соответствуют кораническим ценностям (адль — сура 16, аят 90; сура 5, аят 9; сура 4, аят 135 Корана). В ст. 41 заложен светский подход к школьному образованию, находящемуся под надзором государства.
Личное осуществление гражданами своих политических прав (ст. 32 Конституции) сочетается с принципом их представительства через депутатов, т.е. представителей, обладающих знаниями. Это понятие приближено к исламским подходам (термин “аль-халь валь-акд”, закрепленный в Сунне — поучении пророка Мухаммада).
Конституционные основы светской государственности имеют глубокие корни в собственной и общечеловеческой правовой культуре Узбекистана. Они отвечают самым требовательным международным стандартам. Они создают устойчивый паритет между обществом и внутренним духовным миром индивидуума. Они соответствуют потребностям самого населения Узбекистана, которое никогда не пойдет на риск потворствовать появлению сколько-нибудь влиятельного слоя религиозных экстремистов.
Не об этом ли свидетельствует тот перелом, который произошел в отношении масс к вооруженному сопротивлению большевикам в конце 20-х годов? Тогда это движение (в советской литературе и политической лексике известное под унизительной кличкой “басмачество”) утеряло идейные ориентации, ограничилось фанатизмом и взяло курс на “джихад” (священную войну) до победы. Отказ населения от поддержки военного сопротивления трансформировался во внутреннее духовное сопротивление. Тем самым был стимулирован религиозный компонент исламизма. С достижением Узбекистаном государственной независимости в 1991 г. светский компонент исламизма получает все большее признание в обществе благодаря тому, что наступила реальная свобода совести.
В Основном Законе в главе II установлено, что “Народ является единственным источником государственной власти” (ст. 7). В главе III закреплено главенство Конституции и Закона. Система государственной власти в стране строится на принципе разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную (ст.11). Эти ключевые нормы воплощают светское конституционное право.
Соответствующая норма Конституции Узбекистана (ст.31) конкретизирована в Законе “О свободе совести и религиозных организациях”. В ст.1 “Задачи закона” сказано: “Настоящий закон гарантирует права граждан на определение и выражение своего отношения к религии, на соответствующие этому убеждения, на беспрепятственное исповедание религии и выполнение религиозных обрядов, а также социальную справедливость и равенство, защиту прав и интересов граждан, независимо от отношения к религии, и регулирует отношения, связанные с деятельностью религиозных организаций”.
О целостности норм закона позволяет сделать вывод даже простое перечисление его основных разделов и статей, которые полностью соответствуют указанным выше принципам: Ст.5. Отделение религий и религиозных организаций от государства; Ст. 6. Отделение школы от религии и религиозных организаций; Ст.7. Религиозные организации; Ст.8. Религиозные общества; Ст. 9. Религиозные управления, центры и объединения; Ст.10. Духовные учебные заведения; Ст.12. Религиозные организации — юридические лица. Глава III. Имущественное положение религиозных организаций. Глава IV. Права религиозных организаций и граждан, связанные со свободой вероисповедания.
Рекомендуем любознательному читателю самому убедиться по тексту этого закона в гарантировании прав верующих. Особо выделим, что нет малейшего намека на предусмотрение законом преимуществ какой-либо религии в Узбекистане. Приоритет ислама в религиозной жизни не является фактом государственного права. Это — культурологический факт, вызванный ориентациями абсолютного большинства населения — узбеков, каракалпаков, казахов, таджиков, кыргызов, туркмен, татар.
Светским принципам конституционного строя не противоречат самостоятельные по значению духовно-нравственные ориентиры. “Религия сегодня способствует очищению от скверны, от лжи и лицемерия, возрождению высоких моральных устоев и внутренних качеств. Ислам — вера наших отцов — сознание, суть бытия, сама жизнь мусульман. Государство будет оказывать необходимое содействие священному для каждого мусульманина Хаджу в Мекку”, — написал Президент Узбекистана И.А. Каримов в программной публицистическо-философской работе “Узбекистан: свой путь обновления и прогресса”. Он определяет такое сочетание светского в государственности и религиозного в духовности как один из путей реформирования на собственных основах. При этом реформируются отнюдь не исламское вероучение и ритуалы, а социальная практика, которая на рубеже XXI в. вряд ли адекватна временам первых мусульманских общин.
Кстати, из упомянутого текста ясно, что “мусульманин” — понятие не юридическое, а духовно-психологическое, культурологическое самоопределение индивидуума. Представляется, что светское в узбекистанском пути не альтернатива исламскому, но его рациональное проявление, отвечающее традиции консенсуса (аль-Иджма: единодушное решение в шариате). Светское — не самоцель, а социальный и правовой механизм взаимного гарантирования государственности и вероисповедания, свобод гражданина, человека и свобод верующего или неверующего. Фундаменталистский тип исламизма, напротив, воздействует на нацию и общество так, чтобы приспособить их к религиозно-священным и неизменным схемам бытия. К таким подходам неизменности склонны последователи ханбалитского мазхаба (религиозно-правового направления) суннитов.
И.А. Каримов всегда подчеркивает достижения узбекского этноса, сложившиеся в исламской (нередко применяется термин “восточной”) цивилизации, но выделяет их коренной, национальный характер. Для фундаменталистского исламизма это вообще несущественно, так как национальное для него второстепенно — будь то национальное государство или национальная культура.
Светский потенциал общественного бытия в Узбекистане означает способность к паритетному, взаимоприемлемому взаимодействию: прежде всего с государством как гарантом стабильности и главным реформатором; обществом как ассоциацией индивидуумов со своими самостоятельными и достаточно независимыми социальными интересами; немусульманами; внешним миром. И, что не менее важно, светский потенциал усиливает индивидуальный потенциал людей, преданных исламской культуре. Ибо не отгораживает их от восприятия всего полезного в остальном мире, помогает освоить новую культуру — гражданственности и рыночной экономики солидарного типа.
Баланс общественных сил, как приоритетное условие стабильности, является устойчивой традицией многих обществ мусульманской культуры. И он отражен в законодательстве Республики Узбекистан о выборах. Предусмотрено (см.: ст. 20 закона “О выборах в Олий Мажлис Республики Узбекистан”) право выдвижения кандидатов в депутаты парламента на многопартийных выборах не только от политических партий, но и от представительных органов власти на местах, возглавляемых хокимами — представителями Президента страны. В ходе избирательной кампании по выборам Олий Мажлиса первого созыва и местных органов власти (25 декабря 1994 г.) подтвердилось предположение политологов. Приоритет был отдан личным достоинствам кандидата в депутаты, его патриотизму и приверженности государственной независимости, реформам, а партийная принадлежность их подкрепила. Восходит такая политическая культура опять-таки к исламским понятиям об общности главных целей мусульман, их “единении в партии Аллаха”.
Общество исламской культуры в любых вариациях представляет собой систему достаточно строгой социальной и моральной дисциплины, в центре которой находится религиозная община, или этническая община, или лидер. В рассматриваемом нами варианте Узбекистан — правовое государство. Советский вариант псевдосоциализма в период его наибольшей устойчивости также обеспечивал жесткую социальную дисциплину и подчинение верхушке компартии.
Конституция независимого Узбекистана устанавливает и гарантирует не только права, но и обязанности граждан (глава XI). Традициям исламской, восточной культуры соответствует включение в Основной Закон главы XIV “Семья” (из четырех статей). Вряд ли такую главу можно найти в конституции какой-либо западноевропейской страны. Здесь обобщены общепризнанные в мире и близкие менталитету нашего народа социальные и моральные нормы. При этом учитывается шариатский принцип “согласия в браке” (“свободное согласие и равноправие сторон” — ст. 63). Отсюда вытекает (в отличие от правовой культуры брака в средневековой истории католицизма) расторжимость брака правовым путем.
Доисламские, особенно тюркские, традиции, а затем и исламская концепция государственности фиксировали право мусульманской общины, народа на замену правителя, не способного обеспечить благоденствие, защиту и веру. На духовных лиц, ученых возлагалась обязанность предостерегать правителей от несправедливости.
Такой опыт цивилизации Мавераннахра получил современное отражение в Конституции Республики Узбекистан — главе II “Народовластие” и разделе пятом “Организация государственной власти”. Справедливость, как основополагающий коранический и шариатский принцип социального регулирования в его светской понятийно-правовой переработке, включена в преамбулу Конституции и ст.14.
Устанавливая гарантии прав и свобод, Конституция Узбекистана в ст. 46 закрепляет равенство прав женщин и мужчин, что должно обеспечить, в частности, преодоление бытовых пережитков, причиной которых отнюдь не является религия. Первые мужчина и женщина, судя по тексту Корана, родились равными “из единой души”. Иудеи и христиане полагают иным образом: сотворение женщины произошло “из ребра Адама”.
Коран благосклонно относится к известному персонажу Ветхого Завета — Царице Савской. При всех моральных строгостях Корана и шариата притеснение женщин не имеет оснований в исламе. И.А. Каримов, выступая на конференции ООН для глав государств и правительств 130 стран по проблемам социального развития, обратил внимание на порой неправильную и однобокую трактовку в некоторых странах Запада понятия о женщине Востока (Народное слово. 1995, 14 марта).
В установлении баланса “власть—население” многое зависит от соседской самоуправляющейся общины — махалли. Роль махалли сохранилась и в современной общественной системе и закреплена Законом Республики Узбекистан “Об общественном самоуправлении граждан”. Сходам граждан, которые представляют одну или несколько традиционно сложившихся махаллей, предоставлено право выдвигать кандидатов в депутаты районных, городских советов народных депутатов.
В соседскую общину входят не по признаку общности вероисповедания, а все жители махалли. Она является частью формирующегося правового гражданского общества и демократического государства.
Мусульманское право достаточно серьезно контролирует социально-экономические взаимоотношения (см.: Ислам и его экономическое развитие / Азия. 1993, август). Взять хотя бы проблему “рибы” — ссудного процента или сверхбогатства. И шариат, и общественное мнение требуют фиксированных пожертвований в пользу тех в общине, кто не может содержать себя.
В Узбекистане добиваются того, чтобы не было катастрофического разрыва между уровнем жизни богатых людей и основной массой населения. Вновь об этом было сказано на первой сессии Олий Мажлиса. Используются налоговые механизмы, пособия и льготы. Советская система с ее не эквивалентной труду заработной платой и общественными фондами потребления исходила из уравнительных подходов. Она лишала человека самостоятельных источников доходов от своего труда, в то время как шариатские подходы обязывают гарантировать такие источники и пропорции. Модель рыночных отношений в средневековье сложилась в городах Центральной Азии по Великому шелковому пути, где самаркандцы, бухарцы, ташкентцы, кокандцы, маргиланцы и другие не только посредничали, но широко участвовали торговлей продуктами местного ремесла. Знали отечественные и интернациональные компании и банки купцов. Роль базара в жизни городов Узбекистана в советский период иллюстрирует неизживаемость собственных традиций рыночных отношений. Возрождение базара является важным фактором развития среднего и мелкого предпринимательства в национальном духе.
Правовой культуре коммерции и хозяйствования предшествующих эпох в истории страны отвечает в Конституции глава XII “Экономические основы общества”. Закрепляя право собственности и механизмы его реализации, Конституция указывает на “приоритетные права потребителя” (ст. 53), недопустимость нанесения ущерба “экологической среде” (ст. 54) и т.п. Таким образом, явно обнаруживается требование шариата — поставить коммерцию в моральные рамки. Разве не этим озабочено также все западное общество?
Действенным рычагом социализации, раскрепощения инициативы людей стали меры государства по поддержке мелкого и среднего предпринимательства, кустарных промыслов, самодеятельного строительства жилья, содержания домашнего скота. На очень льготных условиях состоялась приватизация жилья, мелких предприятий торговли. Разгосударствление колхозов — при их сохранении как ассоциаций — и выделение земли, техники фермерам — при их экономической поддержке — сочетаются с покровительственной ценовой политикой. Госцены по закупке ограничены зерном и хлопком. Словом, поэтапно страна входит в социальные рыночные отношения.
Однако не отвергаются гуманные моральные традиции. Статьи 37, 38, 39, 40, 41, 42 Конституции содержат комплекс социальных прав граждан в сферах права на труд, защиту от безработицы, оплачиваемый отдых для работающих по найму, социальное обеспечение по старости, в случае утраты кормильца и многие другие.
Включение значительной части людей в ситуации поддерживаемой государством экономической свободы востребует их активность и инициативность. Экономика и ислам встречаются в точке “этика, культура, честность”, а не в точке “политика”. Тем самым исламизму отводится именно то пространство, которое паритетно складывающейся социальной рыночной экономике и цивилизованности.
Сущность социально-политической системы заключается не столько в ее механизмах, сколько в целеполагании. Светский исламизм как национально-государственная политика направлен на подъем через традиционные конфессиональные духовные ценности экономики и создание правового государства демократического типа. Тогда будут сформированы наилучшие предпосылки для благоденствия семьи, а значит для раскрытия потенциала индивидуума.
Светскому исламизму принадлежит ответственная роль в постепенном, но коренном изменении экономической психологии масс. Солидаризм не имеет ничего общего с иждивенчеством. Недаром позором покрывают себя те люди, которые пытаются не по праву воспользоваться милосердными даяниями (“садака”). В Узбекистане активно используются такие по сути светские установки исламского права, как принцип “энфака” — разумных производственных и потребительских затрат. Этот принцип поддерживает предприимчивость и бережливость. Им отвергается заблуждение о том, что ислам ограничивает частную собственность. Скорее, шариат ограничивает злоупотребление собственностью.
Главное — светский исламизм разводит религию, веру (т.е. идеологию) и экономику. Следовательно, учитываются особенности азиатского — общинного способа производства и псевдоуравнительной психологии родоплеменного и светского бытия. Светский исламизм гибко использует регулирующие возможности социальной взаимопомощи и стабильности в большой, многопоколенной семье и махалле (общине), традиции разумной умеренности в питании как предпосылки, смягчающие трудности переходного периода.
Светское содержание в традиционной духовности проявляется как результат сознательного интеллектуального действия — политического, социального, научного. Оно предполагает определенную исламскую просвещенность. Четко разделяет дела религии и государства, обязательства веры и нормы гражданского права. Долг перед государством осмысливается как долг перед Аллахом, хотя в прямом смысле такой нормы нет в Коране.
В политической философии И.А. Каримова светский путь выполняет роль механизма мобилизации всего потенциала населения. И такой подход соответствует социальной традиции Востока: от духовного к материальному.
В связи с современными поисками светского пути в Узбекистане уместно вспомнить взгляды видного теоретика политического арабизма Саты аль-Хусари (1880–1968). Он призывал арабов, в среде которых первоначально возник ислам, совместить религиозную веру с “национальной верой”. В Узбекистане она обозначается понятием “узбекчилик”, т.е. приверженность к своим этническим, культурным, духовным основам, родной земле и семейному очагу. При этом И.А. Каримов в официальных выступлениях неоднократно подчеркивал открытость “узбекчилика” всему полезному и прогрессивному у других народов, несовместимость этого понятия с национализмом и шовинизмом. Цель “узбекчилика” — культура нации, а не национализма.
Вот те ориентации светского исламизма, которые мобилизованы в складывающуюся идеологию национальной независимости и процветания Узбекистана:
Формирование высокого уровня самооценки благодаря принадлежности к мировой религии и исламской цивилизации.
Укрепление надежды на успех развития страны и народа благодаря их богоизбранности, подтверждением чего, например, воспринимается богатство природных недр.
Преданность “кисмату” (судьбе) мусульманина, упорство и терпение как его добродетели в выполнении своего долга, которые воплощаются в расцвете родной земли.
Упор на миролюбивое отношение ислама к представителям иных конфессий единобожия.
Согласительный характер исламской общинной этики, ее ориентированность на стабильность.
Светский тип исламизации включает в свое содержание также приоритет национально-государственного элемента, благожелательную веротерпимость и личностную открытость.
Национализация (не путать с национализмом!) общества, государства, культуры, духовности постепенно восстанавливает должное соотношение между корневым и заимствованным. Отсюда: укрепляется духовно-нравственная база общественно-политической стабильности и действенные противовесы теократическому типу исламизации. В целом негативное восприятие общественным мнением внутри Узбекистана и в международных кругах эксперимента таджикских исламских фундаменталистов не осталось не замеченным религиозными авторитетами.
В рамках заботы об “истинных традициях” и культуре, очищении дела веры от неблаговидных попыток некоторых бюрократов государственное руководство страны предприняло ряд гласных шагов. Президент Республики И.А. Каримов, выступая 13 апреля 1993 г. на внеочередной сессии Сурхандарьинского областного совета народных депутатов, сказал следующее: “Не считайте меня подвергающим сомнению веру, но порой поневоле начинаешь задумываться: неужели великие предки Амир Темур, Мирзо Улугбек, Мирза Бабур, Навои, Хусейн Байкара были менее мусульманами, чем наши теперешние хокимы1? Медресе и мечети и тогда строились своим чередом, средства для них выделялись из казны салтаната2. Но наши предки в то же время не скупились расходовать свои силы и средства на строительство дорог, караван-сараев3, библиотек, бань, лечебниц, обсерваторий! С каких же это пор участие в делах, которые призваны служить народу, его каждодневным нуждам, перестало быть богоугодным благодеянием?” (Народное Слово. 1993, 16 апреля).
В официальной лексике Президента Узбекистана существуют выверенные приоритеты духовной тематики. Она призвана возвышать духовно и морально народ, его судьбы и будущее, вселять уверенность. В Узбекистане не принято демонстративное выпячивание религиозных убеждений государственными руководителями.
И если на первых порах “европейское” население несколько недоумевало, затем оно поняло важное значение именно такого подхода. Он выступает одной из основ для строительства многонационального государства, открытого также для немусульман. Вместе с тем само их конституционное включение в состав народа Узбекистана укрепляет светские ориентации государства и общества. То, что записано в ст.8 Конституции: “Народ Узбекистана составляют граждане Республики Узбекистан независимо от их национальности”, поистине становится реальностью.
Светский исламизм служит балансом в сочетании с узбекским национальным патриотизмом, и они уравновешивают друг друга. Первое — нейтрализует региональный фактор, сплачивает узбекскую нацию, объединяет вокруг нее в государстве этносы исламской культуры — каракалпаков, казахов, таджиков, кыргызов, туркмен, татар, башкир и т.д.; светский характер государства и общества также интегрирует и приобщает к общей цивилизации национальные меньшинства, группы немусульманского происхождения. Второе — ориентирует на собственную почву; оно глубже исламизма.
ОБОБЩАЮЩИЙ ВЫВОД. Светские ориентиры имеют оригинальное культурологическое происхождение, свои, подчас неповторимые, социальные и культурные основания современного узбекского общества. Они являются обязательными предпосылками его реформирования и демократизации. Они же служат “мостом” с двусторонним движением для представителей всех наций, являющихся гражданами Узбекистана. Светский путь одновременно выполняет функцию интеграции гражданского общества, его правовой легитимности, так как он дуалистичен по своим составляющим. Само содержание светского критерия развития страны не может быть застывшим, оно подвержено влиянию реальных изменений прежде всего в самом Узбекистане. Успех перехода к социальной рыночной экономике, безусловно, станет решающим для необратимости светского пути развития.
Также важно не противопоставлять базисные компоненты образа жизни, т.е. светское исламскому. И здесь ведущая роль принадлежит согласию (консенсусу) государства и общества, цивилистического права и исламской духовности, общечеловеческих и национальных культурных ценностей.
Светский критерий может рассматриваться как правовой — в сферах, предусмотренных по смыслу Конституции, — и как общественный, гражданский — исходя из реального самосознания общества в целом и влиятельных его слоев в частности. Явление светского пути на основе исламской культуры — показатель демократизма и плюрализма в независимом Узбекистане.
Правомерен и более обобщающий, мир-системный прогноз. Возрождение многих государств исламской культуры взаимосвязано со светским путем развития.
--------------------------------------------------------------------------------
1 Хокимы — главы администраций и представительных органов власти областей, городов, районов (узб.). (назад)
2 Салтанат — государство (узб.). (назад)
3 Караван-сарай — гостиница для купцов, путешественников, паломников (узб.). (назад)
ИСТОЧНИК: журнал "ПРАВО И ПОЛИТИКА" №1,2001
Узбекистан имеет самое древнее исповедание ислама в регионе, общепризнанные в мусульманском мире традиции учености и память о своей роли в продвижении веры в Великую Степь, Кашгарию, Индостан. Конституционно-правовое и политическое кредо современного развития Узбекистана — светское государство. Президенту Узбекистана Исламу Абдуганиевичу Каримову принадлежит ключевая роль в поисках альтернативы религиозному экстремизму, политизации религии. Американский журнал “Time” (1994, 25 июля), публикуя подборку его высказываний по актуальным проблемам, предпослал ей цитату: “Мы создадим демократические институты, но с учетом наших специфических обстоятельств”.
Приоритетная задача возрождения духовности, исходя из истоков восточной философии, исламской культуры, потребовала определиться по самому принципиальному вопросу: светский путь развития страны или религиозное по своим конституционным и правовым основам государство. Что в этой связи записано в Конституции Узбекистана 1992 г.?
Термина “светское государство” в ней нет. Но его сущность закреплена в ряде статей: “Никакая идеология не может быть установлена в качестве государственной”; “Все граждане Республики Узбекистан имеют одинаковые права и свободы, равны перед законом без различия … религии, … убеждений” (ст. 18); “Свобода совести гарантируется для всех. Каждый имеет право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Недопустимо принудительное насаждение религиозных взглядов” (ст. 31); “Граждане обязаны оберегать историческое, духовное и культурное наследие народа Узбекистана” (ст. 49); “Запрещается создание и деятельность политических партий, а равно других общественных объединений, имеющих целью … национальную, расовую и религиозную вражду, … а также политических партий по национальному и религиозному признакам” (ст. 57); “Религиозные организации и объединения отделены от государства и равны перед законом. Государство не вмешивается в деятельность религиозных объединений” (ст.61).
Какие выводы можно сделать из данных конституционных норм?
Первое. Деидеологизация государственной системы, отделение ее равно как от политических, так и от конфессиональных идеологий, которые являются принадлежностью иной системы — общества.
Второе. Религия, убеждения — личное дело гражданина.
Третье. Религия не совместима с принуждением и политической деятельностью.
Это — в сфере конституционного права. Сказанное не исключает многостороннего культурологического взаимовлияния. Состоялась историческая по своему значению синтезация морально-правового мировоззрения. Приведем тому несколько примеров.
Понятие “демократия” закреплено в Конституции Республики Узбекистан через ее определение в качестве демократической (ст. 1). В преамбуле подтверждена верность идеалам демократии — это современная общечеловеческая норма. В конституционном понимании демократии интегрированы в современном правовом смысле шариатский совещательный принцип “шура” и принцип согласного решения “иджма”, понятие “уммы” (в широком смысле — большой общины, общества).
Идеалы социальной справедливости — “адль”, записанные в Конституции, где имеется раздел “Экономические и социальные права”, соответствуют кораническим ценностям (адль — сура 16, аят 90; сура 5, аят 9; сура 4, аят 135 Корана). В ст. 41 заложен светский подход к школьному образованию, находящемуся под надзором государства.
Личное осуществление гражданами своих политических прав (ст. 32 Конституции) сочетается с принципом их представительства через депутатов, т.е. представителей, обладающих знаниями. Это понятие приближено к исламским подходам (термин “аль-халь валь-акд”, закрепленный в Сунне — поучении пророка Мухаммада).
Конституционные основы светской государственности имеют глубокие корни в собственной и общечеловеческой правовой культуре Узбекистана. Они отвечают самым требовательным международным стандартам. Они создают устойчивый паритет между обществом и внутренним духовным миром индивидуума. Они соответствуют потребностям самого населения Узбекистана, которое никогда не пойдет на риск потворствовать появлению сколько-нибудь влиятельного слоя религиозных экстремистов.
Не об этом ли свидетельствует тот перелом, который произошел в отношении масс к вооруженному сопротивлению большевикам в конце 20-х годов? Тогда это движение (в советской литературе и политической лексике известное под унизительной кличкой “басмачество”) утеряло идейные ориентации, ограничилось фанатизмом и взяло курс на “джихад” (священную войну) до победы. Отказ населения от поддержки военного сопротивления трансформировался во внутреннее духовное сопротивление. Тем самым был стимулирован религиозный компонент исламизма. С достижением Узбекистаном государственной независимости в 1991 г. светский компонент исламизма получает все большее признание в обществе благодаря тому, что наступила реальная свобода совести.
В Основном Законе в главе II установлено, что “Народ является единственным источником государственной власти” (ст. 7). В главе III закреплено главенство Конституции и Закона. Система государственной власти в стране строится на принципе разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную (ст.11). Эти ключевые нормы воплощают светское конституционное право.
Соответствующая норма Конституции Узбекистана (ст.31) конкретизирована в Законе “О свободе совести и религиозных организациях”. В ст.1 “Задачи закона” сказано: “Настоящий закон гарантирует права граждан на определение и выражение своего отношения к религии, на соответствующие этому убеждения, на беспрепятственное исповедание религии и выполнение религиозных обрядов, а также социальную справедливость и равенство, защиту прав и интересов граждан, независимо от отношения к религии, и регулирует отношения, связанные с деятельностью религиозных организаций”.
О целостности норм закона позволяет сделать вывод даже простое перечисление его основных разделов и статей, которые полностью соответствуют указанным выше принципам: Ст.5. Отделение религий и религиозных организаций от государства; Ст. 6. Отделение школы от религии и религиозных организаций; Ст.7. Религиозные организации; Ст.8. Религиозные общества; Ст. 9. Религиозные управления, центры и объединения; Ст.10. Духовные учебные заведения; Ст.12. Религиозные организации — юридические лица. Глава III. Имущественное положение религиозных организаций. Глава IV. Права религиозных организаций и граждан, связанные со свободой вероисповедания.
Рекомендуем любознательному читателю самому убедиться по тексту этого закона в гарантировании прав верующих. Особо выделим, что нет малейшего намека на предусмотрение законом преимуществ какой-либо религии в Узбекистане. Приоритет ислама в религиозной жизни не является фактом государственного права. Это — культурологический факт, вызванный ориентациями абсолютного большинства населения — узбеков, каракалпаков, казахов, таджиков, кыргызов, туркмен, татар.
Светским принципам конституционного строя не противоречат самостоятельные по значению духовно-нравственные ориентиры. “Религия сегодня способствует очищению от скверны, от лжи и лицемерия, возрождению высоких моральных устоев и внутренних качеств. Ислам — вера наших отцов — сознание, суть бытия, сама жизнь мусульман. Государство будет оказывать необходимое содействие священному для каждого мусульманина Хаджу в Мекку”, — написал Президент Узбекистана И.А. Каримов в программной публицистическо-философской работе “Узбекистан: свой путь обновления и прогресса”. Он определяет такое сочетание светского в государственности и религиозного в духовности как один из путей реформирования на собственных основах. При этом реформируются отнюдь не исламское вероучение и ритуалы, а социальная практика, которая на рубеже XXI в. вряд ли адекватна временам первых мусульманских общин.
Кстати, из упомянутого текста ясно, что “мусульманин” — понятие не юридическое, а духовно-психологическое, культурологическое самоопределение индивидуума. Представляется, что светское в узбекистанском пути не альтернатива исламскому, но его рациональное проявление, отвечающее традиции консенсуса (аль-Иджма: единодушное решение в шариате). Светское — не самоцель, а социальный и правовой механизм взаимного гарантирования государственности и вероисповедания, свобод гражданина, человека и свобод верующего или неверующего. Фундаменталистский тип исламизма, напротив, воздействует на нацию и общество так, чтобы приспособить их к религиозно-священным и неизменным схемам бытия. К таким подходам неизменности склонны последователи ханбалитского мазхаба (религиозно-правового направления) суннитов.
И.А. Каримов всегда подчеркивает достижения узбекского этноса, сложившиеся в исламской (нередко применяется термин “восточной”) цивилизации, но выделяет их коренной, национальный характер. Для фундаменталистского исламизма это вообще несущественно, так как национальное для него второстепенно — будь то национальное государство или национальная культура.
Светский потенциал общественного бытия в Узбекистане означает способность к паритетному, взаимоприемлемому взаимодействию: прежде всего с государством как гарантом стабильности и главным реформатором; обществом как ассоциацией индивидуумов со своими самостоятельными и достаточно независимыми социальными интересами; немусульманами; внешним миром. И, что не менее важно, светский потенциал усиливает индивидуальный потенциал людей, преданных исламской культуре. Ибо не отгораживает их от восприятия всего полезного в остальном мире, помогает освоить новую культуру — гражданственности и рыночной экономики солидарного типа.
Баланс общественных сил, как приоритетное условие стабильности, является устойчивой традицией многих обществ мусульманской культуры. И он отражен в законодательстве Республики Узбекистан о выборах. Предусмотрено (см.: ст. 20 закона “О выборах в Олий Мажлис Республики Узбекистан”) право выдвижения кандидатов в депутаты парламента на многопартийных выборах не только от политических партий, но и от представительных органов власти на местах, возглавляемых хокимами — представителями Президента страны. В ходе избирательной кампании по выборам Олий Мажлиса первого созыва и местных органов власти (25 декабря 1994 г.) подтвердилось предположение политологов. Приоритет был отдан личным достоинствам кандидата в депутаты, его патриотизму и приверженности государственной независимости, реформам, а партийная принадлежность их подкрепила. Восходит такая политическая культура опять-таки к исламским понятиям об общности главных целей мусульман, их “единении в партии Аллаха”.
Общество исламской культуры в любых вариациях представляет собой систему достаточно строгой социальной и моральной дисциплины, в центре которой находится религиозная община, или этническая община, или лидер. В рассматриваемом нами варианте Узбекистан — правовое государство. Советский вариант псевдосоциализма в период его наибольшей устойчивости также обеспечивал жесткую социальную дисциплину и подчинение верхушке компартии.
Конституция независимого Узбекистана устанавливает и гарантирует не только права, но и обязанности граждан (глава XI). Традициям исламской, восточной культуры соответствует включение в Основной Закон главы XIV “Семья” (из четырех статей). Вряд ли такую главу можно найти в конституции какой-либо западноевропейской страны. Здесь обобщены общепризнанные в мире и близкие менталитету нашего народа социальные и моральные нормы. При этом учитывается шариатский принцип “согласия в браке” (“свободное согласие и равноправие сторон” — ст. 63). Отсюда вытекает (в отличие от правовой культуры брака в средневековой истории католицизма) расторжимость брака правовым путем.
Доисламские, особенно тюркские, традиции, а затем и исламская концепция государственности фиксировали право мусульманской общины, народа на замену правителя, не способного обеспечить благоденствие, защиту и веру. На духовных лиц, ученых возлагалась обязанность предостерегать правителей от несправедливости.
Такой опыт цивилизации Мавераннахра получил современное отражение в Конституции Республики Узбекистан — главе II “Народовластие” и разделе пятом “Организация государственной власти”. Справедливость, как основополагающий коранический и шариатский принцип социального регулирования в его светской понятийно-правовой переработке, включена в преамбулу Конституции и ст.14.
Устанавливая гарантии прав и свобод, Конституция Узбекистана в ст. 46 закрепляет равенство прав женщин и мужчин, что должно обеспечить, в частности, преодоление бытовых пережитков, причиной которых отнюдь не является религия. Первые мужчина и женщина, судя по тексту Корана, родились равными “из единой души”. Иудеи и христиане полагают иным образом: сотворение женщины произошло “из ребра Адама”.
Коран благосклонно относится к известному персонажу Ветхого Завета — Царице Савской. При всех моральных строгостях Корана и шариата притеснение женщин не имеет оснований в исламе. И.А. Каримов, выступая на конференции ООН для глав государств и правительств 130 стран по проблемам социального развития, обратил внимание на порой неправильную и однобокую трактовку в некоторых странах Запада понятия о женщине Востока (Народное слово. 1995, 14 марта).
В установлении баланса “власть—население” многое зависит от соседской самоуправляющейся общины — махалли. Роль махалли сохранилась и в современной общественной системе и закреплена Законом Республики Узбекистан “Об общественном самоуправлении граждан”. Сходам граждан, которые представляют одну или несколько традиционно сложившихся махаллей, предоставлено право выдвигать кандидатов в депутаты районных, городских советов народных депутатов.
В соседскую общину входят не по признаку общности вероисповедания, а все жители махалли. Она является частью формирующегося правового гражданского общества и демократического государства.
Мусульманское право достаточно серьезно контролирует социально-экономические взаимоотношения (см.: Ислам и его экономическое развитие / Азия. 1993, август). Взять хотя бы проблему “рибы” — ссудного процента или сверхбогатства. И шариат, и общественное мнение требуют фиксированных пожертвований в пользу тех в общине, кто не может содержать себя.
В Узбекистане добиваются того, чтобы не было катастрофического разрыва между уровнем жизни богатых людей и основной массой населения. Вновь об этом было сказано на первой сессии Олий Мажлиса. Используются налоговые механизмы, пособия и льготы. Советская система с ее не эквивалентной труду заработной платой и общественными фондами потребления исходила из уравнительных подходов. Она лишала человека самостоятельных источников доходов от своего труда, в то время как шариатские подходы обязывают гарантировать такие источники и пропорции. Модель рыночных отношений в средневековье сложилась в городах Центральной Азии по Великому шелковому пути, где самаркандцы, бухарцы, ташкентцы, кокандцы, маргиланцы и другие не только посредничали, но широко участвовали торговлей продуктами местного ремесла. Знали отечественные и интернациональные компании и банки купцов. Роль базара в жизни городов Узбекистана в советский период иллюстрирует неизживаемость собственных традиций рыночных отношений. Возрождение базара является важным фактором развития среднего и мелкого предпринимательства в национальном духе.
Правовой культуре коммерции и хозяйствования предшествующих эпох в истории страны отвечает в Конституции глава XII “Экономические основы общества”. Закрепляя право собственности и механизмы его реализации, Конституция указывает на “приоритетные права потребителя” (ст. 53), недопустимость нанесения ущерба “экологической среде” (ст. 54) и т.п. Таким образом, явно обнаруживается требование шариата — поставить коммерцию в моральные рамки. Разве не этим озабочено также все западное общество?
Действенным рычагом социализации, раскрепощения инициативы людей стали меры государства по поддержке мелкого и среднего предпринимательства, кустарных промыслов, самодеятельного строительства жилья, содержания домашнего скота. На очень льготных условиях состоялась приватизация жилья, мелких предприятий торговли. Разгосударствление колхозов — при их сохранении как ассоциаций — и выделение земли, техники фермерам — при их экономической поддержке — сочетаются с покровительственной ценовой политикой. Госцены по закупке ограничены зерном и хлопком. Словом, поэтапно страна входит в социальные рыночные отношения.
Однако не отвергаются гуманные моральные традиции. Статьи 37, 38, 39, 40, 41, 42 Конституции содержат комплекс социальных прав граждан в сферах права на труд, защиту от безработицы, оплачиваемый отдых для работающих по найму, социальное обеспечение по старости, в случае утраты кормильца и многие другие.
Включение значительной части людей в ситуации поддерживаемой государством экономической свободы востребует их активность и инициативность. Экономика и ислам встречаются в точке “этика, культура, честность”, а не в точке “политика”. Тем самым исламизму отводится именно то пространство, которое паритетно складывающейся социальной рыночной экономике и цивилизованности.
Сущность социально-политической системы заключается не столько в ее механизмах, сколько в целеполагании. Светский исламизм как национально-государственная политика направлен на подъем через традиционные конфессиональные духовные ценности экономики и создание правового государства демократического типа. Тогда будут сформированы наилучшие предпосылки для благоденствия семьи, а значит для раскрытия потенциала индивидуума.
Светскому исламизму принадлежит ответственная роль в постепенном, но коренном изменении экономической психологии масс. Солидаризм не имеет ничего общего с иждивенчеством. Недаром позором покрывают себя те люди, которые пытаются не по праву воспользоваться милосердными даяниями (“садака”). В Узбекистане активно используются такие по сути светские установки исламского права, как принцип “энфака” — разумных производственных и потребительских затрат. Этот принцип поддерживает предприимчивость и бережливость. Им отвергается заблуждение о том, что ислам ограничивает частную собственность. Скорее, шариат ограничивает злоупотребление собственностью.
Главное — светский исламизм разводит религию, веру (т.е. идеологию) и экономику. Следовательно, учитываются особенности азиатского — общинного способа производства и псевдоуравнительной психологии родоплеменного и светского бытия. Светский исламизм гибко использует регулирующие возможности социальной взаимопомощи и стабильности в большой, многопоколенной семье и махалле (общине), традиции разумной умеренности в питании как предпосылки, смягчающие трудности переходного периода.
Светское содержание в традиционной духовности проявляется как результат сознательного интеллектуального действия — политического, социального, научного. Оно предполагает определенную исламскую просвещенность. Четко разделяет дела религии и государства, обязательства веры и нормы гражданского права. Долг перед государством осмысливается как долг перед Аллахом, хотя в прямом смысле такой нормы нет в Коране.
В политической философии И.А. Каримова светский путь выполняет роль механизма мобилизации всего потенциала населения. И такой подход соответствует социальной традиции Востока: от духовного к материальному.
В связи с современными поисками светского пути в Узбекистане уместно вспомнить взгляды видного теоретика политического арабизма Саты аль-Хусари (1880–1968). Он призывал арабов, в среде которых первоначально возник ислам, совместить религиозную веру с “национальной верой”. В Узбекистане она обозначается понятием “узбекчилик”, т.е. приверженность к своим этническим, культурным, духовным основам, родной земле и семейному очагу. При этом И.А. Каримов в официальных выступлениях неоднократно подчеркивал открытость “узбекчилика” всему полезному и прогрессивному у других народов, несовместимость этого понятия с национализмом и шовинизмом. Цель “узбекчилика” — культура нации, а не национализма.
Вот те ориентации светского исламизма, которые мобилизованы в складывающуюся идеологию национальной независимости и процветания Узбекистана:
Формирование высокого уровня самооценки благодаря принадлежности к мировой религии и исламской цивилизации.
Укрепление надежды на успех развития страны и народа благодаря их богоизбранности, подтверждением чего, например, воспринимается богатство природных недр.
Преданность “кисмату” (судьбе) мусульманина, упорство и терпение как его добродетели в выполнении своего долга, которые воплощаются в расцвете родной земли.
Упор на миролюбивое отношение ислама к представителям иных конфессий единобожия.
Согласительный характер исламской общинной этики, ее ориентированность на стабильность.
Светский тип исламизации включает в свое содержание также приоритет национально-государственного элемента, благожелательную веротерпимость и личностную открытость.
Национализация (не путать с национализмом!) общества, государства, культуры, духовности постепенно восстанавливает должное соотношение между корневым и заимствованным. Отсюда: укрепляется духовно-нравственная база общественно-политической стабильности и действенные противовесы теократическому типу исламизации. В целом негативное восприятие общественным мнением внутри Узбекистана и в международных кругах эксперимента таджикских исламских фундаменталистов не осталось не замеченным религиозными авторитетами.
В рамках заботы об “истинных традициях” и культуре, очищении дела веры от неблаговидных попыток некоторых бюрократов государственное руководство страны предприняло ряд гласных шагов. Президент Республики И.А. Каримов, выступая 13 апреля 1993 г. на внеочередной сессии Сурхандарьинского областного совета народных депутатов, сказал следующее: “Не считайте меня подвергающим сомнению веру, но порой поневоле начинаешь задумываться: неужели великие предки Амир Темур, Мирзо Улугбек, Мирза Бабур, Навои, Хусейн Байкара были менее мусульманами, чем наши теперешние хокимы1? Медресе и мечети и тогда строились своим чередом, средства для них выделялись из казны салтаната2. Но наши предки в то же время не скупились расходовать свои силы и средства на строительство дорог, караван-сараев3, библиотек, бань, лечебниц, обсерваторий! С каких же это пор участие в делах, которые призваны служить народу, его каждодневным нуждам, перестало быть богоугодным благодеянием?” (Народное Слово. 1993, 16 апреля).
В официальной лексике Президента Узбекистана существуют выверенные приоритеты духовной тематики. Она призвана возвышать духовно и морально народ, его судьбы и будущее, вселять уверенность. В Узбекистане не принято демонстративное выпячивание религиозных убеждений государственными руководителями.
И если на первых порах “европейское” население несколько недоумевало, затем оно поняло важное значение именно такого подхода. Он выступает одной из основ для строительства многонационального государства, открытого также для немусульман. Вместе с тем само их конституционное включение в состав народа Узбекистана укрепляет светские ориентации государства и общества. То, что записано в ст.8 Конституции: “Народ Узбекистана составляют граждане Республики Узбекистан независимо от их национальности”, поистине становится реальностью.
Светский исламизм служит балансом в сочетании с узбекским национальным патриотизмом, и они уравновешивают друг друга. Первое — нейтрализует региональный фактор, сплачивает узбекскую нацию, объединяет вокруг нее в государстве этносы исламской культуры — каракалпаков, казахов, таджиков, кыргызов, туркмен, татар, башкир и т.д.; светский характер государства и общества также интегрирует и приобщает к общей цивилизации национальные меньшинства, группы немусульманского происхождения. Второе — ориентирует на собственную почву; оно глубже исламизма.
ОБОБЩАЮЩИЙ ВЫВОД. Светские ориентиры имеют оригинальное культурологическое происхождение, свои, подчас неповторимые, социальные и культурные основания современного узбекского общества. Они являются обязательными предпосылками его реформирования и демократизации. Они же служат “мостом” с двусторонним движением для представителей всех наций, являющихся гражданами Узбекистана. Светский путь одновременно выполняет функцию интеграции гражданского общества, его правовой легитимности, так как он дуалистичен по своим составляющим. Само содержание светского критерия развития страны не может быть застывшим, оно подвержено влиянию реальных изменений прежде всего в самом Узбекистане. Успех перехода к социальной рыночной экономике, безусловно, станет решающим для необратимости светского пути развития.
Также важно не противопоставлять базисные компоненты образа жизни, т.е. светское исламскому. И здесь ведущая роль принадлежит согласию (консенсусу) государства и общества, цивилистического права и исламской духовности, общечеловеческих и национальных культурных ценностей.
Светский критерий может рассматриваться как правовой — в сферах, предусмотренных по смыслу Конституции, — и как общественный, гражданский — исходя из реального самосознания общества в целом и влиятельных его слоев в частности. Явление светского пути на основе исламской культуры — показатель демократизма и плюрализма в независимом Узбекистане.
Правомерен и более обобщающий, мир-системный прогноз. Возрождение многих государств исламской культуры взаимосвязано со светским путем развития.
--------------------------------------------------------------------------------
1 Хокимы — главы администраций и представительных органов власти областей, городов, районов (узб.). (назад)
2 Салтанат — государство (узб.). (назад)
3 Караван-сарай — гостиница для купцов, путешественников, паломников (узб.). (назад)
Опубликовано 23 сентября 2004 года
Новые статьи на library.by:
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО:
Комментируем публикацию: Правовые основы светского пути развития Узбекистана
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1095956107 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций