О. А. РЖЕШЕВСКИЙ. ВОЙНА И ДИПЛОМАТИЯ. ДОКУМЕНТЫ, КОММЕНТАРИИ (1941 - 1942)

М. Наука. 1997. 288 с.

Публикация профессора О. А. Ржешевского вводит в научный оборот большой массив уникальных документов, ранее недоступных исследователям, имеющих важное значение для понимания внешней политики СССР на одном из сложнейших этапов Великой Отечественной войны, для правильного осмысления соотношения политики и стратегии государств антигитлеровской коалиции. Они раскрывают определяющее влияние политики на военную стратегию и на ход вооруженной борьбы в целом. Постановка этой проблемы нашла отражение в самом названии книги. Правильное понимание влияния политики на стратегию очень важно само по себе. Характерно, например, что В. М. Молотов на переговорах в Лондоне и в Вашингтоне неоднократно подчеркивал, что вопрос о втором фронте в первую очередь и больше всего вопрос политический (стр. 69, 168).

В документах, собранных в книге, нашло четкое отражение и обратное: влияние войны на политику. В свое время К. фон Клаузевиц указывал на огромное значение для военной науки и военной истории правильного понимания проблемы соотношения политики и стратегии. Он писал, что "этот взгляд" он кладет "в основу всей стратегии", и это "делает понятной всю военную историю - без него все полно величайших абсурдов" ¹ .

Основу книги составляет большой массив документов, ныне хранящихся в Архиве Президента Российской Федерации (АП РФ). В нем подробно освещены внешнеполитические акции, связанные с визитом министра иностранных дел Великобритании А. Идена в Москву и переговорами заместителя Председателя Совета Народных Комиссаров, Народного комиссара иностранных дел СССР Молотова в Великобритании и США. Они велись под контролем или при личном участии Сталина, У. Черчилля, Ф. Рузвельта и были важным этапом в укреплении антигитлеровской коалиции. В результате был принят ряд решений по вопросам ведения войны, координации усилий союзных государств, намечены некоторые подходы к решению вопросов послевоенного устройства мира.

В 1941 - 1942 гг. дипломатическая деятельность Советского правительства проходила в сложных условиях. На отношениях между СССР, Англии и США сказывалось влияние тяжкого груза предвоенных противоречий, а также и поражения на фронте в первый период Отечественной войны.

При обсуждении с Иденом союзного договора с Великобританией в центре дискуссии оказался вопрос о западной границе СССР. Советская сторона считала "необходимым восстановление своих границ", какими они были в 1941 г. до нападения Германии, включая советско- финскую границу, установленную по мирному договору между СССР и Финляндией 1940 г., Прибалтийские республики, Бессарабию и Северную Буковину. "Что касается границы СССР с Польшей, то она... в общем и целом могла бы идти по линии Керзона и со включением Тильзита в состав Литовской республики" (с. 17). Сталин подчеркивал, что вопрос о границе представляет "для нас "исключительную важность" (с. 31) и это должно быть отражено в тексте союзного договора. Иден, напротив, заявил, что, по мнению правительства Англии и США, вопрос о границах следует решать после достижения победы, за столом мирной конференции, и он не имеет полномочий пересмотреть эту установку.

стр. 165

Переговоры с Иденом проходили 17 декабря 1941 г. в условиях, когда был сорван немецкий "блицкриг" и советские войска вели наступление под Москвой. Позиция СССР на переговорах формулировалась решительно и твердо. Сталин заявил, что "война между СССР и Германией возникла, в связи с западной границей СССР, включая, в особенности, балтийские государства. Он хотел бы знать, готова или не готова Англия, наш союзник, поддержать нас в восстановлении этих границ?" (с. 33), указав при этом на "громадные жертвы, приносимые советским народом в борьбе против Германии". В беседе с Иденом 20 декабря Сталин сослался на исторический прецедент: "В прошлом Англия имела союз с царской Россией, в состав которой входила Финляндия, Бессарабия и большая половина Польши. Ни один государственный деятель Англии в то время не думал протестовать против союза на том основании, что названные территории входят в состав Российской империи. Ныне, однако, вопрос о финской границе и балтийских республиках является, видимо, камнем преткновения" (с. 56). Сблизить позиции не удалось. Заключение союзного договора было отодвинуто на более поздний срок. Оставался открытым и вопрос о западной границе СССР. Но он и впредь был одним из важнейших во внешнеполитической деятельности советского правительства.

В книге приведена любопытная выдержка из воспоминаний Идена о московских переговорах: "Предложенный Сталиным протокол указывал, что наши надежды в Лондоне на то, что удастся ограничить обсуждение вопроса о границах общими положениями Атлантической хартии, не оправдались. Цель русских была уже твердо определена. Она лишь незначительно изменилась в последующие три года и заключалась в том, чтобы обеспечить максимальные границы будущей безопасности России... Сталин показал свои когти. Он начал с того, что запросил немедленного признания советских границ 1941 года как границ, которые будут указаны в послевоенном мирном договоре" (с. 30).

В книге подробно освещены события, относящиеся к переговорам Молотова с Черчиллем в Лондоне 22 - 27 мая, с Рузвельтом в Вашингтоне 29 мая - 5 июня, с Черчиллем в Лондоне 8 - 11 июня 1942 года. В ходе их обсуждались такие важные вопросы, как открытие второго фронта, заключение договора с Англией, сотрудничество СССР, Англии, США во время войны и в послевоенное время. Эти переговоры проходили в неблагоприятной для СССР обстановке. Новые и тяжелые поражения Красной Армии ослабляли внешнеполитические позиции СССР. Молотов 23 мая сообщал Сталину: "Все последние беседы создают у меня впечатление, что Черчилль выжидает событий на нашем фронте и сейчас не торопится договориться с нами" (с. 102).

На этом этапе вопрос о признании довоенной западной границы СССР пришлось снять. Советская дипломатия проявила достаточную гибкость, способность к маневру при сохранении стратегической линии. 24 мая Сталин писал Молотову: "Проект договора, переданный тебе Иденом, получили. Мы его не считаем пустой декларацией и признаем, что он является важным документом. Там нет вопроса о безопасности границ, но это, пожалуй, неплохо, так как у нас остаются руки свободными. Вопрос о границах, или скорее о гарантиях безопасности наших границ на том или ином участке нашей границы, будем решать силой" (с. 118). Англо- советский договор был подписан 26 мая.

В условиях резкого ухудшения положения на советско- германском фронте главное место в переговорах заняла проблема открытия союзниками в 1942 г. второго фронта. Решение этого вопроса правительствами Англии и США явно затягивалось. На переговорах с Черчиллем и Рузвельтом Молотов настойчиво добивался его неотложного решения. Он заявил: "ближайшие недели и месяцы будут особенно напряженными и чреватыми опасностями для СССР, а значит и для наших союзников... Отсюда вытекает сегодняшняя постановка вопроса о втором фронте... Сейчас вопрос стоит для нас более остро, чем когда-либо" (с. 89).

Переговоры велись в напряженной обстановке. Молотов заострил внимание на том, что Германия вновь сосредоточила подавляющую мощь своей военной машины и львиную долю ресурсов завоеванных стран Европы на Востоке, что там идут решающие сражения величайших масштабов и исход их может быть трагичным, что Россия уже одиннадцать месяцев одна ведет борьбу с главными силами фашистского блока, понесла огромные жертвы ради достижения победы, и союзнический долг требует оказать ей уже в 1942 г. радикальную помощь, открыв второй фронт в Европе. Если силы России будут подорваны в сражениях 1942 г., то в следующем году Гитлер сможет оказать большее противодействие на Западе, и открытие второго фронта будет еще более затруднено.

Положительного отклика аргументация Молотова не нашла, хотя переговоры проходили во внешне доброжелательной обстановке и сопровождались обещаниями сделать все возможное для открытия второго фронта в 1942 году. Ржешевский справедливо отмечает: "Заключительная встреча с Рузвельтом не прояснила вопрос об открытии второго фронта в 1942 году. Предложение о сокращении поставок имело двусмысленный подтекст: столь необходимые поставки окажутся сокращены, а второго фронта не будет. Огромная ответственность за обсуждаемые решения, их неопределенность отражались в скупости информации, направляемой Молотовым в Москву, хотя, по словам Гопкинса, заключительная встреча с Рузвельтом и "ослабила напряженность" (с. 194).

стр. 166

Переговоры Молотова с Черчиллем в июне в Лондоне, где он останавливался на пути в Москву, по вопросу о втором фронте не дали ничего принципиально нового. Позиция английского правительства была еще более уклончивой чем Вашингтона. 10 июня 1942 г. в телеграмме Сталину Молотов писал: "Итог, следовательно, такой, что английское правительство обязательства по созданию второго фронта в этом году не берет, а заявляет, и то с оговорками, что оно готовит опытную десантную операцию" (с. 259).

Последующие события четко высветили истинные намерения правительств Англии и США относительно открытия второго фронта в 1942 году. Ни в 1942 г., ни в 1943, ни в первой половине 1944 г. он не был открыт. На всем протяжении этого длительного времени Советскому Союзу пришлось один на один вести основную борьбу против главных сил государств фашистского блока в Европе.

Примечания

1. КЛАУЗЕВИЦ К. Основы стратегического решения. М. 1924, с. 8.