После вступления на датский престол Кристофер III Баварский (1440 - 1448) стал употреблять "тайную печать" "Божией милостью короля Дании, Славян и Готов, пфальцграфа Рейнского и герцога Баварии" ("SECRETU[M] CRIST-OFFERI DEI GRA[CIA] DACIE SCLAUORU[M] GOTORU[M] Q[UE] REGIS CO-MITIS PALATINI RENI DUCIS BAUARIE") [1. N 66]. Титул Кристофера сопровождался на печати изображением щита, поделенного крестом на четыре поля: в первом были изображены три льва, во втором - восстающий лев, в третьем - ромбы и в четвертом - дракон¹.

Вероятно, знаки щита на этой печати иллюстрировали имена титула Кристофера Баварского, которые он носил после избрания его королем Дании. И действительно, доподлинно известно, что три льва и крест являлись символами Датского королевства, восстающий лев указывал на пфальцграфство Рейнское, а ромбы - на герцогство Баварское. Но в таком случае следовало бы признать, что "Славяне и Готы" символизировались образом дракона - эмблемы, с которой ранее короли Дании не представлялись, а впоследствии (до 1972 г.) непременно изображавшейся в их составных гербах. Однако в историографии прочно утвердилось мнение, что на печати короля Кристофера дракон являлся символом только славян (вендов) [2. S. ПО; 3. S. 646 - 647; 4. S. 172]². И приводились соответствующие доказательства, правда, основанные на изобразительных и письменных источниках более позднего времени.

Так, на первой печати (secretum) преемника Кристофера Баварского на датском престоле, Кристиана I Ольденбургского (1448 - 1481), обнаруживается щит, поделенный крестом на четыре поля: в первом помещены три льва, во втором - две перпендикулярные балки, в третьем - лев над многочисленными сердцами и в четвертом - дракон. В легенде печати Кристиан представляется как "Божией милостью король Датчан, Славян и Готов, а также граф Ольденбурга и Дельменхорста" ("SEC[RE]TUM CRISTIERNI DEI GRA[CIA] DAN-OR[UM] SCLAUOR[UM] GOTORfUM] Q[UE] REGIS AC COMITIS DE OLDEN-

Антонов Владислав Алексеевич - канд. ист. наук, старший научный сотрудник ИВИ РАН.

¹ Те же знаки обнаруживаются на печатях Кристофера Баварского, употреблявшихся соответственно в 1441 - 1445 и в 1444 г. [1. N 67 - 68]. Кроме того, на последней печати были представлены символы Швеции (три короны) и Норвегии (восстающий лев с топором), иллюстрировавшие титулы Кристофера как короля Швеции и Норвегии, которые он носил с 1441 г.

² По-датски, как и по-немецки, славяне называются вендами ("wenden", "wende", "vender").

BORCH ET DELMENHORST" [1. N 72]. Ясно, что здесь три льва символизировали датчан. Известно также, что еще в середине XV в. две красные балки в золотом поле являлись общим гербом графств Ольденбурга и Дельменхорста, и только в середине 1470-х годов для Дельменхорста была создана отдельная эмблема - золотой крест в синем поле [2. S. 128]. Стало быть, легко догадаться, что две оставшиеся эмблемы на первой печати короля Кристиана символизировали "королевства" славян и готов³. Но письменные источники XV в. не содержат известий о том, как эти имена и эмблемы соотносились между собой. И только литературные памятники XVI и последующих столетий свидетельствуют, что дракон обозначал "Славян" ("Вандалов")⁴, а лев с сердцами - "Готов". Так, в описании похорон короля Дании Фредерика II (1588), при исчислении гербовых знамен, сообщается о "Вандальском знамени, коего знаком является, как некоторые считают, дракон" ("Vexillum Vandalicum, cuius insigne est, ut aliqui volunt, Draco"). Рядом же находилось "знамя со львом и девятью сердцами, что некоторые считают гербом Готов" ("Vexillum cum Leone et 9 Cordibus, quod insigne aliqui Gothorum putant") [5. S. 16]. Датский писатель-драматург и историк, автор первого в Дании отдельного очерка по истории гербов Людвиг Хольберг (1684 - 1754) говорит о "драконе как славянском гербе", который первым из датских королей принял Кристофер Баварский [6. S. 627].

Вот с опорой на эти и подобные известия Нового времени и вошло в обыкновение считать, что дракон на печатях Кристофера Баварского иллюстрировал слово "Славяне" титула того же государя.

Вместе с тем нельзя не заметить, что данное суждение покоится лишь на предположении о тождестве понятий, с которыми датчане разного времени якобы подходили к соотнесению королевских титулов и гербов. Однако такое предположение может быть оспорено. В самом деле, долгое время датский герб (три льва, обычно в сопровождении сердец) иллюстрировал двойной - "король Датчан и Славян" (с 1193 г.) [7. 1976 - 1977. R. l.Bd. 3. Del l.N 189] - и тройной - "король Датчан (Дании), Славян и Готов" (с 1362 г.) [7. 1969. R. 3. Bd. 6. N 199] - титул. Выше отмечалось, что один герб до второй половины XV в. носил и "граф Ольденбурга и Дельменхорста". Отметим также, что с XIII в. "граф Голыптейна и Стурмарна", коим с 1460 г. был король Дании, представлялся с эмблемой под названием "крапивный лист"; и только около 1476 г. Стурмарн получил отдельный герб (лебедь с короной на шее) [2. S. 124]. Отсюда можно догадываться, что и дракон на щите Кристофера Баварского символизировал одновременно славян и готов. И только при Кристиане I для "королевства Готов" была создана отдельная эмблема. Поскольку в дальней-

³ "Королевство Готов (Готской земли)" ("regnum Gothorum (Gothiae)") в Средние века и в Новое время находилось в южной части Швеции, которая по-шведски называлась "Götaland" ("Ётская земля"). Шведские короли обычно представлялись с титулом короля "шведов (свеев) и ётов (готов)" ("rex Sueorum et Gothorum"). Короли Дании претендовали на власть в прилегающих к Дании областях Готской земли, что давало им основание для использования титула "король Готов".

⁴ В XVI-XVII вв. в титулах королей Дании слово "Sclauorum" часто заменялось словом "Vandalorum", что являлось следствием влияния умозаключений историков Позднего средневековья, особенно немецкого писателя Альберта Кранца, автора сочинения "Wandalia" (1519), отождествлявших по созвучию вендов (славян) с древним германским народом вандалов [3. S. 646 - 647].

шем, согласно письменным свидетельствам, такой эмблемой являлся лев с сердцами, то, вероятно, именно она указывала на готов и на печати короля Кристиана Ольденбургского.

Следовательно, можно с более или менее твердым основанием датировать существование отдельного герба славян в понимании датчан лишь 1449 г., когда стала употребляться первая королевская печать Кристиана Ольденбургского. Впрочем, замечаем, что в просторечии общие гербы датчан-славян (датчан-славян-готов), Гольштейна-Стурмарна и Ольденбурга-Дельменхорста назывались гербами соответственно датским, голштинским и ольденбургским, так же как их носители в памятниках письменности XIII-XV вв., по обыкновению, упоминаются как король Дании, граф Гольштейна и граф Ольденбурга. В этой связи нельзя исключать, что и общий герб славян-готов на щите Кристофера Баварского мог восприниматься, прежде всего, как символ славян и, более того, вообще задумывался в первую очередь как эмблема славян.

Теперь попытаемся решить еще две задачи, которые до сих пор остаются без ответа, а именно: при каких культурно-исторических обстоятельствах состоялось соотнесение образа дракона с титулом "король Славян", и какие собственно "славяне" имелись в виду.

При отсутствии прямых письменных свидетельств первая задача может решаться, прежде всего, на почве исследования характера художественной образности Позднего средневековья. И здесь обнаруживается, что в европейском, датском в том числе, христианском искусстве XIV-XV вв. образ дракона (обычно в композиции св. Георгий, поражающий змия, но не только в ней), являлся весьма часто используемым, причем с одним, обусловленным христианской словесной традицией, значением, а именно как символ темной, злой силы, враждебной вере Христовой [8. S. 32, 64, 134; 9. S. 22, 31].

Косвенным свидетельством того, что и в качестве гербового знака образ дракона в Позднее средневековье использовался с таким же символическим смыслом, как и в церковном искусстве, является местоположение дракона среди других эмблем на щитах короля Кристофера III и его преемников на датском престоле, царствовавших во второй половине XV - середине XVI в.

Так, мы уже знаем, что на первой королевской печати Кристофера Баварского дракону отведено четвертое, а стало быть, наименее почетное отделение четверочастного щита, и это притом, что дракон иллюстрировал титул "король Славян (и Готов)", который предшествовал в легенде печати и в документах титулам пфальцграфа Рейнского и герцога Баварского. Очевидно, что здесь была нарушена иерархия гербового представления титулов, которая в конце XIV-XVI в. непременно соблюдалась в отношении гербов других королевских, герцогских и графских титулов, носившихся государями Дании. И сделано это было, как можно догадываться, не с умыслом принизить звание "короля Славян (и Готов)", как видно из того, что в составном титуле имена "Славян и Готов" стояли впереди званий пфальцграфа Рейнского и герцога Баварского, а на почве понимания именно символического смысла образа дракона.

О том, каким мог быть этот смысл, обнаруживаем косвенное свидетельство на второй королевской печати Кристофера Баварского, изготовленной в 1441 г. Здесь представлены два щита. Один заключает герб Дании, другой - четыре эмблемы: в первом поле изображен крест (знак датского знамени), во втором и третьем - гербы соответственно пфальцграфства Рейнского и гер-

цогства Баварии, а в четвертом - дракон [1. N 67]. Такое местоположение креста и дракона наводит на мысль об их противопоставлении как символических знаков именно христианского искусства: посредством креста выражалось положительное духовное значение, а потому ему было отведено самое почетное место, через дракона - отрицательное, что обусловило его присутствие на самом низком месте в иерархии щитовых полей.

Менее почетное расположение дракона по сравнению с другими эмблемами сохраняется также на щитах последующих датских государей, причем герб славян занимает даже более низкое место в сравнении с гербом готов, хотя в королевском титуле имя "Славяне" всегда предшествует имени "Готы" [10. С. 32 - 83].

Уже отмечалось, что на первой королевской печати Кристиана I (1449 г.) в четверочастном щите дракон представлен в четвертом поле, после гербов Дании, Ольденбурга и готов. На другой печати Кристиана I (1464 г.) находим пять щитов. В четырех из них, расположенных по правую и левую стороны от образа короля, заключены соответственно гербы Дании, Ольденбурга (справа), Норвегии и крест датского знамени (слева). В пятом же щите обнаруживаются гербы готов (справа) и славян (слева), причем этот щит помещен под ногами короля [1. N 75].

Такое же место под ногами короля, ниже всех прочих гербовых щитов, щит с драконом занимает на "печати величества" ("SIGILLUM MAIESTATIS") короля Кристиана III (1546) [1. N 122], бывшего человеком горячо верующим, ревностным последователем и насадителем вероучения М. Лютера. В то же время щит с крестом представлен на этой печати в самой верхней ее части, над головой короля, что наводит на мысль о сохранявшемся у датчан середины XVI в. понимании креста и дракона как знаков с противоположным духовным смыслом, а стало быть, как символов христианского искусства. Этим пониманием Кристиан III, вероятно, руководствовался и в 1556 г., когда повелел изготовить свою новую гербовую печать. На ней представлен щит, большая (верхняя) часть которого поделена крестом датского знамени на четыре поля, заключающих соответственно гербы Дании, Норвегии, Швеции (три короны) и готов; в нижней же его части, под указанной композицией, помещен дракон - герб славян [1. N 120]. Последний знак, следовательно, в данном случае показан в положении попираемого крестом - главным символом Спасителя и Его веры.

Но если дракон в качестве герба "короля Славян" в понимании датчан Позднего средневековья истолковывался как символический образ христианского искусства с враждебным вере Христовой смыслом, то возникает вопрос о причине, вызвавшей такое истолкование. И здесь следует обратиться к обстоятельствам, при которых король Дании (Датчан) принял титул "короля Славян". Как выше отмечалось, это случилось в 1193 г. К тому времени короли Дании Вальдемар I (1157 - 1181) и его сын Кнут VI (1181 - 1202) подчинили своей власти ряд князей "Славянской земли" (Slauia, Sclauia) или "Вендской земли" (Vendland, Vindland), как средневековыми датчанами обозначалась земля северо-западных и западных (прибалтийских и полабских) славян: руянов, ободритов и поморян.

В самом деле, датский историк Саксон Грамматик (рубеж ХП-ХШ вв.) слово "Sclauia" использовал только для обозначения земли "sclauorum", под которыми имел в виду именно северо-западных славян. Жители же "Poloniae"

(Польской земли) - "polani" и "Rusciae" (Русской земли) - "ruteni" Саксоном никогда словом "sclaui" не обозначались [11. Т. I]. Такое смысловое содержание слов "Sclauia" ("Slauia") и "sclavi" ("slaui") обнаруживается и у датских средневековых писателей последующего времени. Например, в Annales Ryenses (конец XIII в.) рассказывается, что один из легендарных королей данов подчинил себе "...Brittaniam... Frisiam, Scociam, Teutoniam, Slauiam, Rusciam atque plurimas alias terras..." [12. S. 153]. В датском переводе этих анналов XIV в. слову "Slauiam" соответствует слово "Wentland" [12. S. 179].

Некоторые из потомков князей "Славянской земли" еще в XIV в. приносили ленную присягу наследникам Вальдемара I и Кнута VI на датском престоле. За княжество (principatus) Руянское (Рюгенское) на верность королю Дании присягали князья местной династии, а затем, после ее пресечения в начале XIV в., герцоги Померанские - Вартислав IV (ум. 1326) и его потомки [7. 1953. R. 2. Bd. 8. N 322]. Господарство (dominium) Ростокское как вассалы датской короны держали князья (герцоги) Мекленбургские, потомки ободритских князей. Сохранились грамоты короля Кристофера II (1320 - 1332), согласно которым это господарство было пожаловано вначале, в 1324 г., мекленбургскому князю Генриху II [7. 1946. R. 2. Bd. 9. N 120], а затем, после его смерти в 1329 г., его детям [7. 1948. R. 2. Bd. 10. N 124].

В то же время вспомним, что на момент подчинения прибалтийских славян королям Дании большая часть этих славян оставалась язычниками или только-только начинала осознавать себя христианами. Более того, руяны (ruiani, ryiani, rugiani, robo) и их князь были обращены в христианство непосредственно датским духовенством после завоевания острова Руи, или Руянской земли (Ruia, Rø, Roiø, Rhyø, Rugiø, Ryland, Rügen), королем Вальдемаром I (1169). Этот факт запечатлелся в большинстве датских историй и летописей конца XII-XV в. Подробнее всего поход короля Вальдемара на "Sclauos", живших на острове "Rugia", и крещение последних вместе с их князем Яримаром (Iarimarus) описаны у Саксона Грамматика [11. Т. I. Lib. XIV]. Образованные датчане XIV-XV вв. знакомились с этим описанием преимущественно по сокращенному латинскому пересказу сочинения Саксона, сделанному около 1340 г. [13. S. 425^28]. Краткие известия о победе датчан над руянами и обращении их в веру Христову содержатся также у старшего современника Саксона, Свена Аггесена (около 1185 г.) [14. Р. 138 - 139] и в анналах XIII-XV вв.: "[...] Абсолон, епископ Роскиллеский, победил славян, которые называются Рёба [...] Эти славяне приняли христианство по приказу короля Вольдемара [...]" (Annales Lundenses); "Руя была захвачена датчанами и обращена в веру Хрестову [...] Ярмор был крещен вместе с остальными славянами [...]" (Annales Valdemarii); "Рё захвачен датчанами и обращен в христианскую веру" (Annales Sorani vet); "Вольдемар [...] завоевал [...] рюгенцев и их землю. Он приказал обратить их в святую веру" (Annales Ryenses) [12. S. 58, 76, 90, 198, 229]. На надгробной плите Вальдемара I последний прославлялся как "[...] первый победитель и завоеватель славян [...] который [...] победил рюгенцев и первым обратил их в веру Христову" [15. S. 87].

Из приведенных свидетельств с очевидностью вытекает, что в представлениях датчан Высокого и Позднего средневековья их знаменитый король Вальдемар I являлся "победителем и крестителем славян".

Не будем также забывать, что войско датчан устанавливало власть своих государей над славянами с сознанием, обычным для крестоносцев, несения

света веры Христовой язычникам, а стало быть, в согласии с понятиями той эпохи, под крестовым знаменем, о чем свидетельствует изображение такого знамени на одной из монет Вальдемара I [16. Fig. 49].

Именно при таких обстоятельствах и могла утвердиться мысль о противопоставлении креста - символа Христа и его верных датчан дракону - символу язычества и его приверженцев (до обращения в христианство) славян. Причем свое гербовое выражение эта мысль, вероятно, нашла на датской почве еще в XIV в.

Действительно, в 1360 г. сын короля Дании Вальдемара IV (1340 - 1375) Кристофер был возведен отцом в достоинство "герцога Лолланнского" и с этого времени стал употреблять печать с образом дракона [1. N 45]. Дракон изображен также на одном из щитов, а кроме того, на доспехах Кристофера на его надгробии в Роскиллеском соборе (конец XIV в.). Каковы были причины, приведшие к представлению герцога Лолланнского посредством образа дракона, из письменных источников не видно. Однако, по свидетельству Саксона Грамматика, при Вальдемаре I несколько лет на острове Лолланне, ближайшем из датских островов к стране славян, вассальным правителем был родственник короля Дании Кнут, сын славянского князя Притслава (Приплава) [11. Т. I. Lib. XIV. S. 490]. Установлено также, что на этом же острове в Высоком средневековье находились поселения славян, бывших ранее язычниками [17. S. 235]. Отсюда, можно догадываться, в сознании датчан конца XII-XIV в. и укоренилось представление о жителях Лолланна как о потомках славян-язычников, что, в свою очередь, навело на мысль о создании для герцога Лолланнского эмблемы с образом дракона. Но после Кристофера Вальдемарсена, умершего в 1363 г., на Лолланне больше не было особого правителя, вследствие чего и герб герцогства Лолланского оставался без носителя. И только при Кристофере Баварском, когда возникла идея относительно иллюстрирования титула "короля Славян", вспомнили об этом гербе, вероятно, тоже именно как символе славян-язычников.

То, что идея о гербе "короля Славян" в виде дракона возникла, несомненно, на датской почве, доказывается тем обстоятельством, что в XII-XV вв. ни один из князей "Славянской земли", как ее пределы осознавались средневековыми датчанами, не представлялся с гербом, в котором присутствовал бы образ дракона. Иными словами, образно-символическое понимание о "геральдическом" знаке "короля Славян" утвердилось вне славянского мира, а именно в Дании, как выражение определенных, устойчивых представлений датчан о духовных качествах северо-западных (полабских) славян в один из отрезков их исторической жизни.

Исходя из последнего вывода, следует с культурно-исторической точки зрения характеризовать и первое письменное свидетельство о драконе ("draco") как знаке ("signum") славян ("sclaui"), которое обнаруживается в "Истории о северных народах" шведа Олауса Магнуса (1490 - 1557), изданной в Риме в 1555 г. [18. Lib. П. Сар. XXV]. На момент написания этого сочинения короли Дании уже около ста лет представлялись с образом дракона, иллюстрировавшим титул "короля Славян". Об этом, нет сомнений, было хорошо известно Олаусу Магнусу, что, надо полагать, и обусловило его сообщение о драконе как славянском знаке.

Подведем итоги. Итак, герб славян (вендов) в виде дракона был создан в Дании как отличительный знак герцога Лолланнского (1360 г.) - правителя

датского острова Лолланна, на котором находились поселения славян. Затем, с 1440 г., дракон стал "геральдически" представлять "короля Славян" (и, вероятно, одновременно "Готов"), а с 1449 г. - уже, несомненно, только "короля Славян". Последним титулом обозначались притязания или права "короля Датчан" на власть ленного государя по отношению к некоторым князьям "Славянской (Вендской) земли", под которой средневековые датчане понимали страну северо-западных славян (вендов). В свою очередь, выбор образа дракона в качестве гербового знака обусловливался характером средневекового христианского умозрения, предполагавшего образно-символическое выражение духовных понятий. Историческое самосознание датчан "помнило" славян как язычников, приведенных к Христу королем Дании. Отсюда следовало отождествление славян с язычниками. А поскольку язычество мыслилось злом, то оно символизировалось драконом - знаком, которым в христианском искусстве традиционно выражались понятия, враждебные христианству. Так в сознании датчан Позднего средневековья дракон стал знаком-гербом Славян, или "короля Славян".

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Petersen H. Danske kongelige Sigiller samt sønderjudske Hertugers og andre til Danrnark knyttede Fyrsters Sigiller, 1085 - 1559 / Udg. af A. Thiset. København, 1917.

2. Grandjean P. B. Det danske Rigsvaaben. København, 1929.

3. Liedgren J. Vendes vapen // Kulturhistorisk leksikon for nordisk middelalder fra vikingetid til reformationstid. København, 1975. Bd. XIX.

4. Svane E. Det danske Rigsvaben og Kongevaben - udvikling og anvendelse. Odense, 1994.

5. Descriptio Pompae funebris... Friderici Daniae, Norwegiae, Gothorum Vandalorumqve Regis, etc. Lipsiae, 1588.

6. Holberg L. Om Dannemarks og Norges Vaaben // Holberg L. Dannemarks og Norges Beskrivelse. København, 1729.

7. Diplomatarium Danicum / Udg. af Det danske Sprog og Litteraturselskab. København, 1957 - 1990. R. I. Bd. 1 - 7; 1938 - 1960. R. II. Bd. 1 - 12; 1958 - 1982. R. III. Bd. 1 - 9.

8. Danske kalkmalerier. Tidlig gotik, 1275 - 1375 / Red. U. Haastrup. København, 1989.

9. Danske kalkmalerier. Gotik, 1375 - 1475 / Red. U. Haastrup og R. Egevang. København, 1985.

10. Антонов В. А. Титулы и гербы королей Дании в Северной Европе (XI-XX вв.). М., 2007.

11. Saxonis Gesta Danorum / Ed. J. Olrik et H. Rsder. København, 1931.

12. Danmarks middelalderlige annaler / Udg. ved E. Kroman. København, 1980.

13. Saxonis Gesta Danorum ab incerto auctore in compendium redacta et continuata // Scriptores Minores Historiae Danicae Medii Aevi/Ed. M. C 1. Gertz. København, 1917 - 1918. Vol. I.

14. Svenonis Aggonis filii Brevis Historia Regum Dacie // Scriptores Minores Historiae Danicae Medii Aevi / Ed. M. C 1. Gertz. København, 1917 - 1918. Vol. I.

15. Tabula sepulchralis Waldemari primi // Scriptores Minores Historiae Danicae Medii Aevi / Ed. M.C1. Gertz. København, 1918 - 1920. Vol. II.

16. Bendixen K. Danmarks mønt. 2. udg. København, 1976.

17. Fenger O. "Kirker rejses alle vegne" 1050 - 1250. København, 1989 (Gyldendal og Politikens Danmarkshistorie / Red. O. Olsen. Bd. 4).

18. Olaus Magnus. Historia de gentibus septentrionalibus. Romae, 1555.