Террор: сталинские партийные чистки (1936 - 1953).

Рецензируемый сборник - результат реализации проекта российских, чешских и немецких ученых, осуществлявшегося в рамках инициативы "Мангеймской группы" 1992 г. по расширению доступа к архивным документам. Объединяющей стала главная тема сборника: внутрипартийные чистки в коммунистических партиях и Интернационале, их методы и формы. Особое внимание уделено чисткам в СЕПГ в 1949 - 1953 гг., которые сопоставляются с аналогичными процессами в ВКП(б) (КПСС), КПЧ и Коммунистическом Интернационале. Значительная часть сборника посвящена подборке ранее не опубликованных источников. Справедливо замечание издателей, что объективная "политическо-моральная разработка" истории коммунистических режимов- это общественная необходимость не только для России, но и других стран.

Автор и редактор Г. Вебер указывает, что перед коллективом не стояла задача создать единое произведение. Статьи, составившие этот сборник, отражают уровень изученности проблем и различные интерпретации, но само разнообразие тематики имеет и определенные положительные стороны. Наряду с сообщениями А. Ватлина, Е. Зубковой, У. Мэлерта в сборник включено скорее литературно-биографическое эссе Ф. Платтена о судьбе Г. Нойманна.

Основным выводом, сближающим позиции авторов, является тезис о том, что чистки были имманентной частью преобразования коммунизма из радикально- социального движения в тоталитарную, диктаторскую систему. Террор и внутрипартийные чистки стали главным элементом сохранения сталинской модели господства- как в СССР, так и в других странах. В сборнике рассматриваются состояние архивов, роль насилия в 30-е- 50-е годы, практика "показательных процессов", особые формы чисток в странах "народной демократии" в 1946- 1949 гг. в процессе формирования диктатуры сталинского типа. В восточноевропейских странах основной задачей внутрипартийных чисток было недопущение оппозиции по отношению к СССР, за чем пристально следили советские органы безопасности.

Статья А. Ю. Ватлина "Кадровая политика и чистки в Коммунистическом Интернационале" посвящена теоретическим и практическим вопросам внутрипартийных чисток. Автор рассматривает данную проблему в контексте большевистской традиции, привлекая материалы архива Коминтерна, недоступные для широкого круга исследователей. В статье отражена история чисток с 1921 г., проанализирована (на конкретных примерах Г. Нойманна, П. Реммеле и др.) судьба иностранных членов Исполкома Коминтерна. Трагедия выживших заключалась в неослабевающем двойном подозрении вплоть до конца войны- из-за сохранявшихся связей с внешним миром и общих настроений ксенофобии (особенно в отношении немцев) в советском обществе. Ватлин справедливо указывает на необходимость анализа внутренних механизмов сталинского режима, партийного аппарата, который являлся "мотором системы". Чистки автор определяет

стр. 166

как проверки членов партии, преследовавшие, по его мнению, две цели - выявление "чуждых" элементов и мобилизацию партсостава для выполнения очередных задач укрепления режима. Статью дополняет обширное документированное приложение с авторскими комментариями.

Российскую проблематику продолжают сообщения Р. Мюллера о чистках в среде немецких политэмигрантов в СССР, Ф. Платтена о судьбе Г. Нойманна, Е. Зубковой о кадровой политике и чистках в СССР после второй мировой войны и до смерти И. В. Сталина. Последняя статья представляет наибольший интерес. Автор видит в послевоенной практике чисток продолжение линии 30-х годов. Можно впрочем поспорить с тезисом о падении авторитета коммунистической партии после войны из-за коррупции руководящих кадров. Подобная тенденция характерна, по-видимому, для эпохи Л. И. Брежнева. Зубкова затрагивает обширный круг вопросов: структурную реорганизацию аппарата ЦК, роль "судов чести" как новой формы чисток, политические кампании ("ленинградское дело", "мингрельское дело", антисемитские выступления 1946- 1953 гг. и др.). В итоге автор приходит к выводу, что чистки и в послевоенное время оставались универсальным инструментом сплочения партии, одним из основных критериев оценки поведения партсостава и средством разрешения конфликтов. Однако в конце 40-х- начале 50-х годов репрессивные меры были более скрытыми, они отличались региональной "локализацией", истерия "показательных процессов" не повторилась, - по мнению автора, прежде всего из-за необходимости поддерживать "демократический" престиж режима.

Следующий блок тем касается восточноевропейской проблематики, в частности, взаимоотношению ЦК КПСС, Советской военной администрации в Германии (СВАГ) и СЕПГ в ГДР (Г. Бордюгов), партийных чисток в СЕПГ (Мэлерт) и "показательных процессов" в ГДР (Вебер). Несмотря на то, что важнейшие документы находятся в Президентском архиве в Москве и по- прежнему недоступны для исследователей, представляется возможным сделать ряд выводов. СЕПГ даже через пять лет после основания все еще не отвечала представлениям советского руководства о послушном инструменте оккупационной политики. С момента объединения коммунистов и социал- демократов усилия партийной элиты и советских властей были направлены на удаление всех, несогласных с образованием СЕПГ, на борьбу с "социал- демократизмом". По мере превращения СЕПГ в "партию нового типа" (1948 г.) чистки становились важнейшим средством кадровой политики, хотя проводились в завуалированном виде. "Показательные процессы", характеризующие суть сталинизма, проводились во многих восточноевропейских странах. ГДР не являлась исключением, хотя процессы не дошли в ней до завершающей церемонии суда. Главной их целью было даже не исключение оппозиционеров, а выявление потенциальных противников.

Завершает сборник статья К. Каплана и Ф. Сватека о политических чистках в КПЧ. Авторы удачно определили три формы внутрипартийных чисток в Чехословакии: партийные проверки рядового состава, преследования функционеров, подготовка и проведение "показательных процессов" против партийной элиты. Их целью было, прежде всего, преобразование КПЧ в "партию власти", а также упрочение связей с советским блоком, подчинение внешней политике и военным планам СССР. В заключение авторы отмечают, что чистки (и политические процессы, в особенности) стали взрывоопасным материалом в политической жизни Чехословакии уже после "десталинизации" и потери чехословацкой тайной полицией своего значения. Они оказывали дестабилизирующее воздействие на ситуацию в стране вплоть до 90-х годов.

Сборник- интересный опыт международного научного сотрудничества и поиска соприкосновения различных позиций.