В 1898 г., 18 мая, по старому стилю, суфийский духовник Мухаммад-Али-Хальфа (Модали), или, как его ещё называли, Дукчи-ишан, с отрядом своих последователей в количестве около 1500 - 2000 человек под покровом ночи внезапно напал на царский гарнизон города Андижана. Заговорщики окружили один из бараков, в котором находились русские солдаты. Тем временем солдаты из другого барака, проснувшись, отбили нападение.

На этом, собственно, "восстание" и закончилось. Однако многие историки Средней Азии безосновательно преувеличивали размах выступления Дукчи-ишана и незаслуженно приписывали ему национально-освободительный, прогрессивный характер.

Особенно усердно популяризировали это движение авторы второго тома "Истории народов Узбекистана". В названной книге Дукчи-ишан изображён своего рода народным радетелем, борцом за народное дело. Указывается, что он якобы был бедным кустарём, сажал деревья у пыльной дороги для отдыха путников в знойное время и ежедневно, в течение нескольких лет, издалека носил воду к этим деревьям, поил путников, страдавших от жажды.

Совершенно некритически повторялась версия о том, как Дукчи-ишан кормил народ, забирая с этой целью первоначально необходимые припасы в долг. "Позже почитатели и ученики жертвовали ему на это дело большие средства. Так, в руках у Модали скопились значительные средства, и вскоре он оказался в состоянии кормить у себя во дворе много голодного люда. Слава ишана была подкреплена совершаемыми им "чудесами"¹ .

Оценивая значение "восстания", авторы пишут: "Восстание содействовало, таким образом, накоплению в широких трудовых массах опыта политической борьбы. В целом, Андижанское восстание 1898 г. было прогрессивным историческим явлением, силой, двинувшей вперёд историческое развитие Узбекистана и подготовившей в известной мере последующие народные движения, в частности, восстание 1916 г."² .

Примерно в таком же духе освещал выступление 1898 г. и ряд других авторов. Например, К. Житов и В. Непомнин в книге "От колониального рабства к социализму" писали: "Наиболее ярким и значительным событием национально-освободительного движения узбекского народа в конце XIX века явилось Андижанское восстание в мае 1898 года... Восстание прикрывалось религиозной оболочкой, но это отнюдь не меняло его характера, как национально-освободительного"³ .

В первом издании моей работы "История таджикского народа" (том I) также преувеличивался размах "восстания", не был до конца вскрыт его реакционный характер и в конечном итоге "восстанию" давалась положительная оценка. Там говорилось: "Главными причинами неудачи восстания было то, что, хотя основные силы восставших состояли из дехкан и ремесленников, однако руководство восстанием захватили в

¹ "История народов Узбекистана". Т. II. Ташкент. 1947, стр. 364.

² Там же, стр. 369.

³ К. Житов, В. Непомнин. От колониального рабства к социализму. Ташкент. 1939, стр. 26 - 27.

свои руки реакционные элементы. В лагере самих повстанцев царили разногласия: руководство исходило не из интересов масс, и вожди восстания скрывали от народа свои истинные цели. Поэтому восстание не могло получить широкого размаха и после первого же столкновения с войсками было подавлено. Однако значение его было велико. Восстание по существу послужило школой для новых выступлений народных масс, в частности восстания 1916 года в Средней Азии"⁴ .

Причисление "восстания" Дукчи-ишана к прогрессивному, национально-освободительному движению является грубой ошибкой, искажением исторической действительности.

Такая ошибка обусловлена, на наш взгляд, тремя причинами: во-первых, недооценкой прогрессивного исторического значения присоединения Средней Азии к России, во-вторых, недопониманием политического смысла выступления Дукчи-ишана, в-третьих, недостаточным пониманием реакционной сущности суфизма.

Начнём с вопроса о присоединении Средней Азии к России. Как известно, присоединение Средней Азии к России произошло в 70 - 80-х годах прошлого столетия. В это время в Средней Азии господствовали патриархально-феодальные отношения. В политическом отношении страна была раздроблена, династические междоусобицы раздирали все три ханства: Бухарское, Кокандское, Хивинское. Подчинение правителей отдельных областей ханам было номинальным; при любых благоприятных условиях правители областей объявляли себя независимыми или переходили на сторону соседнего хана. Сами ханы почти непрерывно воевали между собой. Так, в первой половине XIX в. происходили войны между Кокандским и Бухарским ханствами, между Бухарским и Хивинским ханствами. Эти войны опустошали густонаселённые земледельческие районы, приносили большие невзгоды и лишения мирному населению. Особенно страдало население пограничных районов, расположенных между Кокандским и Бухарским ханствами, между Бухарским и Хивинским ханствами; одни и те же города и селения в этих районах подвергались разорению и ограблению поочерёдно войсками то одного, то другого хана. Подготовка к каждому большому походу, в свою очередь, сопровождалась дополнительным обложением населения данью и захватом его имущества.

Феодальные отношения тормозили развитие экономики. Большая часть земель и водные источники принадлежали хану, светским и духовным феодалам. Утопая в роскоши, хан и феодалы взимали с крестьян многочисленные поборы и подати за пользование землёй и водой. Преобладающей формой феодальной эксплуатации являлась рента продуктами. Большое распространение имела система издольщины. Крестьянин-издольщик за пользование землёй и водой, а также рабочим скотом феодала вынужден был отдавать последнему до двух третей, а иногда и три четверти урожая. При взимании податей не существовало никаких законных ограничений; чиновники ханов обирали крестьян по своему усмотрению. В то же время хан и другие феодалы ничего не делали для улучшения способов производства, и в сельском хозяйстве господствовали примитивные орудия труда: омач, кетмень, простейшая борона в виде тяжёлой доски и т. д. При таком способе хозяйствования и при изъятии феодалами львиной доли и без того низких урожаев у крестьян почти ничего не оставалось для расширения производства. Этим обстоятельством в значительной степени обусловливался застой в хозяйственной жизни страны.

Особенно тяжёлым было положение жителей, земли которых отдавались в качестве наделов чиновникам или племенным вождям за услуги, оказанные хану. Главы племён, ханские чиновники, получавшие

⁴ Б. Гафуров. История таджикского народа. Т. I. М. 1949, стр. 444.

в подарок от хана в виде "танхо" отдельные крестьянские хозяйства и даже целые селения, не только взимали с них ежегодно известную часть урожая, но и понуждали население подчинённых им кишлаков выполнять всевозможные хозяйственные работы в порядке барщины: строительство дорог, дворцов и других зданий для феодалов и т. д. Переход крестьян и ремесленников в состав хозяйств "танхо" сулил им тяжёлую жизнь крепостных рабов.

Институт рабства продолжал существовать в стране открыто. В рабов превращали военнопленных, а также местных жителей, которые не могли уплатить податей или погасить задолженность баю, ростовщику и попадали таким образом в долговую кабалу.

Известный таджикский просветитель Ахмад Дониш (1827 - 1897) писал, что не только имущество, но и сама жизнь любого труженика постоянно находились под угрозой. Достаточно было малейшего повода, например, подозрения в отступлении от мусульманской веры или доноса о намерении не повиноваться местному правителю, как имущество человека конфисковалось, а сам он подвергался мучительным пыткам.

Вот как характеризует Ахмад Дониш тогдашних правителей: "Мангитские властители (бухарские эмиры. - Б. Г. ) захватили в свои руки кормило правления и самовластно завладели всем, чем им заблагорассудилось: из очага вдовы похищали они огонь, а из благотворительных фондов - зерно, и всё обращали на потребу своему брюху и на разврат. Среди власть имущих процветали пьянство, азартные игры, кутежи и разврат, а бедному люду и податься некуда было. Ни охнуть, ни вздохнуть крестьянину и городскому труженику от бремени поборов и ярма насилия.

Эмир и вазир, отцы духовные и сановники - все они одна шайка, и рука руку моет. Ты, читатель, спрашиваешь, каков же сам эмир - повелитель правоверных, каков же сам султан? Присмотрись и ты увидишь: развратник и тиран, а верховный козий (судья) - обжора и ханжа; таковы же и бессовестный раис (блюститель нравственности) и начальник полиции - вечно пьяный картёжник, атаман всех воров и разбойников с большой дороги"⁶ .

Ко всему этому следует добавить, что в стране господствовали мракобесие и религиозный фанатизм. Огромное влияние мусульманского духовенства, особенно дервишской верхушки, одурманивание им забитой массы ещё более содействовало застойности феодального режима и его загниванию.

Не приходится удивляться, что в этих условиях сельское хозяйство разорялось, владельцы мелких наделов оставляли землю и уходили кто куда, оросительная система приходила в упадок, не хватало хлеба, голод, охвативший целые районы и области, стал обычным явлением.

Что касается городов, то даже во второй половине XIX в. они представляли обычные феодальные средневековые города, то есть являлись резиденциями крупных феодалов, где находилась их челядь, размещались полицейские и военные силы местных правителей. Ремесленники и торговцы, жившие в городах, обслуживали главным образом нужды феодалов. Ремесло и торговля произвольно облагались большими пошлинами и всевозможными поборами; требовались обязательные подношения ханам и эмирам. Вследствие феодального произвола, отсутствия мало-мальских гарантий частной собственности ремесленников и торговцев происходило обезлюдение даже старых городских центров.

Развитию горнодобывающей промышленности препятствовали запретительные мероприятия из-за характерного для этого периода опасения

⁶ Ахмад Дониш. Наводир ул-вакое (Редкости происшествий). Рукопись. Хранится в Сталинабадской государственной публичной библиотеке имени Фердоуси.

ханов, что разработка рудных богатств может навлечь набеги алчных соседей.

Таким образом, господство патриархально-феодальных отношений, замкнутость страны и её изолированность от всего мира, застой в развитии производительных сил были основными причинами политической, военной и культурной отсталости среднеазиатских ханств, что способствовало быстрому завоеванию Средней Азии царскими войсками.

Завоевав Среднюю Азию, царизм установил здесь жестокий колониальный режим. Царские генералы рассматривали Среднюю Азию как завоёванную страну, как страну побеждённого врага. Вся власть, по сути дела, принадлежала военным. Страной управлял туркестанский генерал-губернатор, облечённый неограниченными правами; областями управляли военные губернаторы. Царские чиновники быстро нашли общий язык с местными эксплуататорами и привлекли их к участию в низовых органах управления с тем, чтобы при их помощи держать народ в повиновении. Зато трудовое население продолжало оставаться бесправным, подвергалось всяческим унижениям и оскорблениям.

"Царизм, - указывал И. В. Сталин, - намеренно культивировал на окраинах патриархально-феодальный гнёт для того, чтобы держать массы в рабстве и невежестве. Царизм намеренно заселил лучшие уголки окраин колонизаторскими элементами для того, чтобы оттеснить местные национальные массы в худшие районы и усилить национальную рознь. Царизм стеснял, а иногда просто упразднял местную школу, театр, просветительные учреждения для того, чтобы держать массы в темноте. Царизм пресекал всякую инициативу лучших людей местного населения. Наконец, царизм убивал всякую активность народных масс окраин"⁷ .

Многие историки Средней Азии, особенно писавшие до Великой Отечественной войны, правильно подчёркивая, что царская Россия была тюрьмой народов, рассматривали вопрос недиалектически, упускали из виду вторую, решающую сторону присоединения Средней Азии к России - его прогрессивное историческое значение. Эти учёные недоучитывали, что Россия по сравнению с Средней Азией в экономическом отношении являлась более развитой страной, где уже сложились и господствовали капиталистические отношения. Следовательно, с присоединением к России в Средней Азии, хотя и медленно, всё же начала развиваться промышленность, в первую очередь хлопкоочистительная, маслодельная и др. Развитие промышленности и появление рабочих из местных национальностей было крупным шагом вперёд в экономической жизни страны. Огромное значение имело и то, что в связи с присоединением к России Средняя Азия стала втягиваться в мировое товарное обращение, что также способствовало развитию её производительных сил.

Крупнейшей ошибкой ряда историков Средней Азии явилось забвение того факта, что в результате присоединения к России народы Средней Азии непосредственно встретились не только с Россией царской, реакционной - Романовых и их челяди, - но и с Россией великого русского народа, Россией революционной, Россией Радищевых, Чернышевских, Желябовых, Ульяновых, Халтуриных, Алексеевых.

Независимо от желания царского правительства и русской буржуазии Средняя Азия после присоединения к России получила возможность приобщиться к передовой культуре великого русского народа и его революционной борьбе. Благодаря влиянию культуры русского народа в Средней Азии появилась плеяда просветителей, которые выступали против феодальных порядков, за облегчение положения трудящихся, за развитие светского образования и т. д. Мировоззрение большинства этих просветителей формировалось под благотворным влиянием идей великих революционных демократов-разночинцев.

⁷ И. В. Сталин. Соч. Т. 4, стр. 356.

Основоположником просветительного течения в общественно-политической жизни народов Средней Азии явился выдающийся мыслитель таджикского народа Ахмад Дониш. Ахмад Дониш был учёным и философом, писателем и астрономом, историком и архитектором. Он вёл энергичную борьбу за просвещение народных масс и завещал своим потомкам укреплять дружбу с великим русским народом. Ахмад Дониш обличал деспотические порядки Бухарского ханства, критиковал мусульманское духовенство, выражал своё сочувствие народным массам.

Выдающимся просветителем узбекского народа являлся поэт Закирджал Фуркат (1858 - 1909), выражавший твёрдую уверенность в том, что узбекский народ может и должен избавиться от гнёта прошлого, от пережитков темноты и невежества.

Он писал:

Россия принесла земле счастливый век,
Наукою теперь владеет человек...
О, юноши! Затмил преданья прошлых лет
Российской мудрости неоценимый свет,
Изобретениям науки нет числа,
Нам их великая Россия принесла.
Достигнешь цели ты, наукой овладев,
Осуществишь мечты, наукой овладев8.

Фуркат выступал за развитие просвещения, за укрепление связей с русским народом, за овладение русской культурой.

Его современник, Мухаммед Амин-Ходжа (1851 - 1903), известный в литературе под псевдонимом Мукими, был выразителем интересов трудящихся дехкан и городской бедноты Узбекистана. Сатиры Мукими ярко разоблачали лицемерие, коварство, жадность имущих классов, грабивших простой народ. Резкие памфлеты направлял Мукими против реакционного духовенства. В то же время стихи Мукими, посвященные простым труженикам, проникнуты сочувствием к их жизни, полной нищеты и лишений.

В Казахстане наиболее видными просветителями являлись Чокан Валиханов (1835 - 1865), пионер научной и демократической мысли казахского народа, глубоко вскрывший мерзости "азиатчины" и призывавший преобразовать, цивилизовать казахское общество; Ибрагим Алтынсарин (1841 - 1889), инициатор открытия начальных школ в казахских аулах, автор учебных пособий для национальных школ, резкий противник религиозного воспитания с его схоластическим методом обучения, поборник дружбы с русским народом. Наконец, в ряду выдающихся просветителей мы видим замечательного поэта и мыслителя казахского народа Абая Кунанбаева (1845 - 1904). В лучших своих стихах Абай Кунанбаев разоблачал баев, мулл, царских чиновников и других "степных хищников", эксплуатировавших и угнетавших казахский народ. Абай был просветителем-гуманистом, страстно желавшим освобождения и счастья народных масс. Он призывал изучать культуру и искусство русского народа, приложил много усилий к тому, чтобы сделать сочинения великих русских поэтов достоянием своих соотечественников, и лично перевёл на казахский язык ряд произведений Пушкина, Лермонтова, Крылова.

Несмотря на историческую ограниченность и некоторую непоследовательность общественно-политических взглядов, просветители Средней Азии и Казахстана многое сделали для пробуждения сознания народных масс, укрепления взаимопонимания и дружбы узбекского, казахского, таджикского и других народов с великим русским народом.

Величайшим результатом присоединения было создание единого фронта трудящихся России и трудящихся национальных окраин, высту-

⁸ Закирджал Фуркат. Избранные произведения. Изд. АН УзССР. 1951, стр. 22.

павших под руководством русского рабочего класса и большевистской партии против русского царизма и других угнетателей народов.

Именно из России в Среднюю Азию и Казахстан пришли идеи марксизма-ленинизма. Мощное революционное движение трудящихся России во второй половине XIX в. оказало воздействие на рост освободительного движения народов Средней Азии и Казахстана.

Русские большевики, проживавшие в Средней Азии, пробуждали сознание трудящихся, беспощадно разоблачали невыносимый гнёт эксплуататоров, указывали народу пути национального и социального освобождения.

В период революции 1905 г. в Ташкенте, Самарканде, Фергане и других городах Средней Азии и Казахстана местные рабочие - узбеки, казахи, таджики и др. - принимали активное участие в выступлениях против царизма, против капиталистов. Появились первые члены партии из трудящихся местных национальностей, которые распространяли большевистские листовки, вели активную агитационную работу под руководством большевистских организаций. Под влиянием революции 1905 г. происходили большие крестьянские восстания в Кулябском, Курган-Тюбинском, Каратегинском и других бекствах Бухарского эмирата, направленные против произвола эмира и его чиновников. Особенно большой размах приобрело революционное движение трудящихся Средней Азии и Казахстана в период подготовки к Октябрю и в период Великой Октябрьской социалистической революции. В дни Октябрьского вооружённого восстания русские большевики сплотили местных рабочих и трудящееся дехканство в борьбе против эксплуататоров. Это явилось решающим условием победоносного завершения Октябрьской революции в Средней Азии и Казахстане.

Многие историки упускали из виду и то важнейшее обстоятельство, что благодаря присоединению к России Средняя Азия не стала добычей Англии. Как известно, именно в этот период Англия готовила в Индии большую военную экспедицию для покорения Средней Азии. Если бы русские войска не появились в тот момент в Средней Азии, приход туда англичан был бы неизбежен. Англия стремилась сделать Среднюю Азию своей колонией или присоединить её к какому-либо крупному, но отсталому деспотическому азиатскому ханству, чтобы угнетать среднеазиатские народы так же, как она угнетает по сие время многие народы.

Включение среднеазиатских ханств в состав России ликвидировало феодальные междоусобицы и непрерывные войны, от которых так сильно страдало мирное трудовое население. Как уже отмечалось, каждая из этих войн приводила к запустению целых областей и разорению тысяч крестьянских хозяйств. Положительным фактором, связанным с присоединением Средней Азии к России, явилась и ликвидация рабства в районах, которые непосредственно вошли в состав Российской империи.

В своё время К. Маркс и Ф. Энгельс указывали на прогрессивную роль России по отношению к Востоку. Например в письме к К. Марксу Ф. Энгельс 23 мая 1851 г. отметил, что "господство России играет цивилизующую роль для Черного и Каспийского морей и Центральной Азии, для башкир и татар"⁹ .

Таким образом, присоединение Средней Азии к России исторически имело огромное прогрессивное значение.

Далеко не всякое национальное движение является национально-освободительным и прогрессивным. Об этом не следует забывать при оценке "восстания" 1898 года. В данном случае как нельзя более применимо указание И. В. Сталина о том, что "несомненная революционность

⁹ К. Маркс я Ф. Энгельс. Соч. Т. XXI, стр. 211.

громадного большинства национальных движений столь же относительна и своеобразна, сколь относительна и своеобразна возможная реакционность некоторых отдельных национальных движений"¹⁰ .

Известен ряд народных восстаний в Средней Азии, являвшихся подлинно национально-освободительными движениями, например, происходившее в 1892 г. в Ташкенте выступление народных масс, так называемый "холерный бунт", который был направлен против произвола царских чиновников и местных эксплуататоров. Восставшие громили полицейские участки, дома царских ставленников из местных богатеев. Подлинно народным было восстание дехкан под руководством крестьянина Восе, происходившее в 1885 г. в Больджуанском бекстве (Восточная Бухара). Восставшие захватили крепость бека (правителя) и беспощадно расправились с чиновниками эмира бухарского и местных феодалов. Восстание распространилось на несколько бекств Восточной Бухары и было подавлено в результате огромных усилий эмира при поддержке царского правительства.

Можно привести ещё много примеров, свидетельствующих о наличии подлинно народных, революционных выступлений, происходивших в Средней Азии после её присоединения к России. Что же касается восстания Дукчи-ишана в 1898 г., то оно не являлось ни народным, ни национально-освободительным. Это было реакционное, феодально-националистическое восстание. Своей целью оно провозглашало восстановление ханской власти, привилегий духовенства и феодалов и тянуло страну назад, к средневековью. Таков был его политический смысл, это ясно видно из содержания выступления 1898 года.

Как уже указывалось, до присоединения к России в Кокандском и других ханствах беспрерывно происходили междоусобицы. Эти междоусобицы не прекратились и после того, как кокандский хан Худоярхан признал себя вассалом царской России. В связи с тем, что по договору часть территории ханства была непосредственно присоединена к Российской империи, Худоярхан пытался получаемые им ранее со всего населения ханства подати разложить на оставшуюся часть населения. Это увеличивало и без того тяжёлый налоговый гнёт. Используя возмущение населения, часть феодалов, недовольных Худоярханом, то тут, то там поднимала мятежи. Дело кончилось тем, что Худоярхан вынужден был спасаться бегством в Ташкент, в место расположения царских войск.

Восстание против Худоярхана было подавлено царскими войсками. Ликвидировав восстание, 19 февраля 1876 г. генерал Кауфман упразднил Кокандское ханство; вместо него была образована Ферганская область во главе с военным губернатором. Вслед за тем царское правительство провело ряд мероприятий, направленных на ослабление влияния светских и духовных феодалов, представлявших большую силу в ханстве.

Особенно чувствительный удар был нанесён интересам местных феодалов: они лишались права сбора податей с населения принадлежавших им ранее земельных владений. Крестьяне, обрабатывавшие эти земли, теперь должны были вносить налоги не феодалам, а в государственную казну. На вакуфные земли, переданные в своё время в порядке дарения молитвенным домам, медресе, благотворительным учреждениям, духовным лицам и т. д., были затребованы документы, утверждённые ханами или другими правителями. В случае непредставления этих документов в указанный срок вакуфы отменялись, земля передавалась в распоряжение лиц, которые непосредственно её обрабатывали, а налоги взимались в пользу государства. Так как документов, подтверждавших право владения вакуфами, было немного, либо эти документы были признаны недействительными, то духовенство лишилось огромных доходов, которые оно получало с вакуфов. Вместе с доходами духовенство теряло и ряд других своих привилегий, в том числе в делах управления страной.

¹⁰ И. В. Сталин. Соч. Т. 6, стр. 143.

Всё это привело к тому, что значительная часть духовенства, главным образом суфийское, а также бывшие сановники Кокандского ханства и племенная аристократия, потерявшие к тому времени большую долю своего влияния, были озлоблены против царского правительства. Царскому правительству ещё до восстания Дукчи-ишана приходилось подавлять ряд мелких бунтов феодалов в районах Ферганской долины. Выступая против царской администрации, духовенство использовало в своих корыстных интересах недовольство трудового населения, положение которого в период, предшествовавший восстанию 1898 г., было исключительно тяжёлым.

Дело в том, что в результате падения цен на хлопок на мировом рынке скупщики хлопка в Ферганской долине также снизили цены на это сырьё. При таком положении, когда крестьяне Средней Азии имели большую задолженность в банках, это снижение цен явилось для них подлинной катастрофой. Малое количество осадков зимой 1897 - 1898 г. и последовавший неурожай зерновых культур сделали положение крестьян ещё более невыносимым. При этом царское правительство непрерывно увеличивало количество и сумму налогов, взимавшихся с населения.

В своей агитации, проводившейся среди трудящихся масс, духовенство объясняло тяжёлое положение народа исключительно тем, что в Среднюю Азию пришли неверующие, то есть русские, что мусульмане под разлагающим влиянием безбожников кафиров нарушают шариат и т. д. Особенно бешеную активность проявляло суфийское духовенство.

Руководитель восстания Мухаммад Али, прозванный населением Дукчи-ишаном, или ишаном-веретенщиком, был ловким, изворотливым человеком. Он стал ближайшим учеником, а затем и помощником (хальфою) одного из крупных главарей суфиев Ферганской долины - Султан-хана Туры. После смерти своего учителя Мухаммад Али занял его место и стал называться Дукчи-ишаном.

Путём различных махинаций Дукчи-ишан не только укрепил к себе доверие мюридов (послушников) Султанхана Туры, но и увеличил число своих последователей, распространил своё влияние в большей части районов Ферганской долины.

Для одурманивания мюридов Дукчи-ишан детально разработал технику, обмана. Например, находясь в своей резиденции и принимая приношения от мюридов, Дукчи-ишан "предугадывал", что именно будет ему вручено. "Предугадывание" было делом нетрудным, так как сопровождавшие мюридов помощники шлама условными знаками давали знать своему учителю, какой подарок принёс мюрид. Или, например, распространялся слух, что Дукчи-ишан способен вскипятить воду и даже сварить пищу без огня. "Чудо" состояло в том, что котлы обогревались тщательно замаскированными под землёй печами. Обирая одурманенное им население, Дукчи-ишан некоторую часть своих доходов действительно затрачивал на кормление бродяг и нищих. Но о какой-либо помощи трудящимся дехканам, стоявшим в стороне от движения Дукчи-ишана, этот "народный заступник" и не помышлял.

Следует, кстати, сказать, что авторы "Истории народов Узбекистана", располагая данными о махинациях Дукчи-ишана, не только не разоблачили его проделок, но всячески идеализировали его, представляя сторонником трудового народа. Сразу же после "восстания" было установлено, что Дукчи-ишан допускал большие преступления по отношению к своим мюридам: произвол, избиения и др. Известны факты изнасилования женщин, обращавшихся к нему за исцелением. Несмотря на то, что эти факты давно получили широкую огласку среди трудящихся узбеков и таджиков, авторы второго тома "Истории народов Узбекистана" не написали об этом ни слова.

Вернёмся, однако, к вопросу о восстании. Добившись доверия мюридов, Дукчи-ишан начал распространять слухи о том, что якобы во сне

ему явился бог, повелевший объявить газават (священную войну) "неверным" русским. Видя в Дукчи-ишане человека, который может возглавить борьбу против России, феодалы и духовенство всячески популяризировали среди верующих "чудеса", творимые ишаном, и объявили его святым. Особенно большую поддержку получил Дукчи-ишан со стороны аристократии киргизских кочевых племён, которая была недовольна тем, что административное устройство местных органов управления не учитывало интересов родовых вождей, на должность старшин часто выдвигались лица, не являвшиеся родоначальниками киргизских племён.

Получив поддержку духовенства и феодалов, Дукчи-ишан и его помощники стали усиленно готовиться к восстанию. Помощники Дукчи-ишана разъезжали по узбекским и киргизским районам, доходили даже до таджикских районов (современная Ленинабадская область). Кроме устной агитации, Дукчи-ишан распространял письменные призывы к газавату. Его помощники также не ограничивались устным согласием верующих примкнуть к восстанию, они брали с них письменные клятвы о том, что во имя бога и его пророка верующие согласны пожертвовать своей жизнью, а в случае отступления или измены делу ишана будут вечно мучиться в аду.

Дукчи-ишан и его приближённые не только вербовали людей, но и требовали от них материального обеспечения восстания. Для вербовки последователей использовалось всё: шантаж, запугивания, насилия.

Говоря об Андижанском выступлении, нельзя обойти вниманием и такой факт, как участие в подготовке его турецкого султана (халифа) и его агентов. Во время следствия было установлено, что в период подготовки выступления к Дукчи-ишану со специальными поручениями приезжали из Стамбула многочисленные агенты турецкого халифа. Многие очевидцы подтверждают, что в то же время Среднюю Азию под разными предлогами посетило подозрительно много турецких офицеров. Сам Дукчи-ишан широко распространял слух о том, что он получил из Стамбула письмо и даже халат халифа. Следственные органы царского правительства не расследовали как следует связи Дукчи-ишана с турецким халифом. О наличии же этих связей материалы следствия говорят со всей достоверностью. Так как турецкий халиф в то время в качестве послушного орудия в руках английских империалистов проводил враждебную работу и в других районах Средней Азии, а также на Кавказе, можно предположить, что авантюра Дукчи-ишана не обошлась без участия английских колонизаторов.

К весне 1898 г. Дукчи-ишан собрал вокруг себя довольно значительные силы. Участники восстания были предупреждены о необходимости со дня на день ждать сигнала о начале газавата. Главные удары предполагалось нанести по городам Андижану, Ошу и Маргелану.

Вечером 17 мая в населённых пунктах, расположенных в окрестностях Андижана, начали собираться участники выступления. В тех кишлаках, где Дукчи-ишан чувствовал себя особенно уверенно, призывы к газавату раздавались открыто. Сам Дукчи-ишан во главе отряда своих последователей двинулся к Андижану из своей резиденции, кишлака Минг-Тепе, неся впереди зелёные знамёна - знак священной войны. До самого Андижана к отряду Дукчи-ишана присоединялись новые и новые группы повстанцев. По пути восставшие перерезали телефонную линию, соединявшую Андижан с Маргеланом, Кокандом и Ташкентом.

Прибыв в Андижан около трёх часов утра, восставшие внезапно напали на спящий военный лагерь 20-го туркестанского линейного батальона. Первый удар приняли на себя взводы четвёртой роты этого батальона. Было убито 22 человека, 19 человек получили тяжёлые ранения и пятеро оказались легко раненными. Проснувшись, солдаты других взводов открыли огонь по нападающим. После первых же двух залпов восставшие в беспорядке отступили и рассеялись. Больше никаких попы-

ток нападения не было, так как восстание было организовано плохо, участники его не знали, что делать дальше.

Под Ошем и Маргеланом заговор был раскрыт до начала восстания, и главари его были арестованы. Таким образом, в других городах вооружённого столкновения между царскими войсками и последователями Дукчи-ишана не произошло.

Уже на следующий день главари Андижанского выступления были арестованы. Началась суровая расправа. Было схвачено 546 человек, из них 17 приговорено к смертной казни и 208 - к ссылке в Сибирь на разные сроки. Имущество осуждённых было конфисковано. Кишлаки, население которых в той или иной мере принимало участие в движении, были разрушены. В районах выступления были расквартированы дополнительные воинские части, содержание которых легло на плечи населения.

Использовав это событие, царское правительство ещё больше усилило национальный гнёт в Туркестанском крае. Было увеличено количество полицейских и чиновников по надзору за населением. Права местного населения ещё больше были урезаны.

На следствии и на суде в качестве основных причин восстания Дукчи-ишан выдвигал то, что царское правительство ущемило интересы духовенства, отобрало вакуфы, запретило взимать закет (подати в пользу духовенства). Конечной целью восстания Дукчи-ишан назвал восстановление Кокандского ханства и порядков, существовавших в нём до прихода русских. В качестве будущего кокандского хана выдвигался малолетний племянник Дукчи-ишана.

Авторы учебника "История народов Узбекистана", всячески преувеличивая массовость восстания, утверждали, что сочувствующие Дукчи-ишану имелись не только в Ферганской долине, но и в других районах Средней Азии, даже в Хивинском ханстве. Такое утверждение совершенно неправильно. Широкие массы трудящихся не принимали участия в движении. Это подтверждается также тем обстоятельством, что после неудачного выступления Дукчи-ишана в Андижане других серьёзных выступлений не последовало.

До нас дошло много документов, свидетельствующих о том, что большинство населения проклинало Дукчи-ишана за его провокацию, квалифицируя это выступление как авантюру. Трудящимся массам были чужды цели восстания, они понимали, что лозунг газавата был направлен не только против царской администрации, но и против русских вообще. А к этому времени уже начал устанавливаться союз между трудящимися Туркестана и русскими рабочими, крестьянами и интеллигенцией. Стремление руководителей выступления восстановить Кокандское ханство также не находило отклика среди трудового народа.

В связи с тем, что восстание Дукчи-ишана, как и некоторые другие восстания в Средней Азии, и движение Шамиля на Кавказе, теснейшим образом связано с суфизмом, необходимо более подробно остановиться на истории суфизма и на его реакционной сущности.

Как известно, движение суфизма возникло в IX в. в Ираке как выражение протеста против существующего строя. Суфизм своеобразно отражал тогда недовольство мелких производителей города и деревни гнётом феодалов, ростовщиков и других эксплуататоров. Согласно учению суфиев, частная собственность, богатство являются порождением зла. Поэтому суфии первоначально бойкотировали распоряжения халифата, богатых купцов и других представителей имущих классов. В этот период арабский халифат, мусульманское духовенство, местные феодалы вели ожесточённую борьбу против суфизма. Один из крупных суфийских главарей, Хусейн Ибн-Мансур Халладж, был даже казнён в X в. по указанию аббасидского халифа.

Однако в XI в. положение существенно изменилось. Мусульманское духовенство приняло меры к тому, чтобы использовать суфиев в своих

интересах. Крупнейший богослов Мухаммад Ал-Газалы (1059 - 111) обосновал слияние суфизма с ортодоксальным исламом. После того как суфизм был признан аббасидскими халифами как учение, совместимое с положениями ислама, он стал распространяться во всех странах. Для обоснования совместимости суфизма с исламом создавались различные легенды о том, что якобы пророк Мухаммед и его сподвижники были непосредственно связаны с первыми суфиями и что основоположник суфизма Увейс Корани оказывал помощь халифу Алию в борьбе с врагами. Суфийские духовники по-своему комментировали коран, приспосабливая его к своему учению.

В чём сущность учения суфизма? Пантеистическое учение суфизма состояло в том, что все разновидности и проявления живой и мёртвой природы представлялись эманацией абсолютной истины, или, по терминологии суфиев, ал-хака (божества).

Как проповедовало это учение, всё в здешнем материальном мире является отражением потустороннего мира духа. Человек, являющийся последним творением этого абсолюта, должен стремиться к слиянию с ал-хаком. Чтобы быть настоящим суфием, человек должен отказаться от всех материальных благ, подавить в себе все желания и стремления, кроме одного - стремления к слиянию с божеством. Таким образом, суфизм убивал в человеке всё живое, все его лучшие качества.

Для того, чтобы быть настоящим суфием, человек должен найти себе учителя и стать послушным орудием воли этого учителя, слепо выполняющим любое его указание или распоряжение. Как указывается в суфийских религиозных книгах, ученик должен быть подобен трупу в руках обмывателя мёртвых. Мюрид должен был сообщать своему духовному руководителю все свои секреты и в то же время обязан был хранить тайны учителя. Любое приказание учителя - "пира" (старца) -, считалось для мюрида законом, малейшее сомнение или колебание рассматривалось как величайший грех перед сектой. Это обстоятельство создало небывалый авторитет главарям суфизма. Имея в своих руках тысячи послушных учеников-мюридов, духовные руководители секты - шейхи - превращались в могущественных людей.

Господствующие классы быстро поняли, какую выгоду представляет привлечение этих шейхов на свою сторону, поэтому, как правило, шейхи являлись опорой различных правителей.

Хотя первоначально считалось, что наличие богатства несовместимо с принадлежностью к суфизму, однако сращивание шейхов с господствующим классом пошло так далеко, что появилось учение, доказывающее необходимость для шейхов иметь богатство, которое бы использовалось якобы в борьбе за укрепление суфизма. Чтобы спасти мир, поучали идеологи суфизма, надо владеть им; чтобы достичь этого, надо быть богатым. При этом, правда, делалась оговорка, что стремиться к богатству надо не ради него самого, но это оставалось пустой фразой.

Поэтому уже в средние века появляются суфийские шейхи, являвшиеся одновременно крупнейшими землевладельцами, богатейшими купцами. Шейхи-феодалы беспощадно эксплуатировали трудящиеся массы. Крупнейший шейх Ходжа Ахрор, живший в XV в. в Самарканде, был самым богатым в Средней Азии человеком. Только в Каршинском районе он имел около 1300 имений. С одних самаркандских владений он собирал до 800 тысяч батманов зерновых (батман в Самарканде равнялся 8 пудам). "Стадам и рабам его нет счёта", - писал его биограф. Тимуридские правители Самарканда являлись игрушкой в его руках и ничего не могли сделать без разрешения Ходжа Ахрора. Один из представителей шейхов, Джуйбори Ходжи Ислам, имел сотни тысяч голов разного скота. В его хозяйстве беспощадно эксплуатировались тысячи рабов и безземельных крестьян. Одновременно Ходжи Ислам являлся крупным купцом, его караваны доходили даже до Москвы.

В период правления тимуридов, шейбанидов, аштарханидов, как и в период позднейших узбекских ханов, главари суфиев представляли решающую силу в ханствах. Господство ханов в значительной мере зависело от могущественных шейхов. Распространение идеологии суфизма в общественной жизни Средней Азии было так велико, что в целом ряде ханств суфизм становился господствующим течением мусульманской религии.

С самого начала своего появления суфизм являлся тормозом развития светской науки, тормозом хозяйственного и культурного прогресса, а в период тимуридов и узбекских ханов в Средней Азии он был использован как орудие удушения всякого свободомыслия.

В наши дни англо-американские империалисты используют идеологию суфизма для отвлечения трудящихся масс Востока от революционной борьбы. Многочисленные неоспоримые факты свидетельствуют о том, что империалистами вербуются из числа последователей суфизма шпионы, диверсанты и провокаторы для подавления национально-освободительных движений.

Поэтому уже один тот факт, что во главе Андижанского "восстания" 1898 г. стояли суфийские духовники, должен был насторожить нас, советских историков, и заставить нас более критически отнестись к оценке характера этого восстания.

Андижанское "восстание" 1898 г. под руководством Дукчи-ишана было феодально-националистическим и носило реакционный характер. Во главе "восстания" стояло суфийское духовенство, стремившееся восстановить ханскую власть, привилегии духовенства и феодалов и тем самым вернуть страну к средневековью. Широкие трудящиеся массы, которым были чужды цели "восстания", не поддержали провокационное выступление Дукчи-ишана. Таким образом, причисление "восстания" Дукчи-ишана к национально-освободительным движениям является грубой политической ошибкой, приводящей к национализму. Популяризация "восстания" Дукчи-ишана как национально-освободительного движения наносит ущерб дружбе народов нашей великой страны, особенно дружбе народов Средней Азии и Казахстана с нашим старшим братом - русским народом.

Дружба народов СССР является великим завоеванием советских людей. При помощи великого русского народа, под руководством Коммунистической партии, партии Ленина - Сталина, народы Средней Азии и Казахстана от патриархально-феодального строя, минуя мучительную стадию капитализма, шагнули в социалистическое общество. Благодаря помощи великого русского народа народы Средней Азии и Казахстана ликвидировали свою вековую политическую, хозяйственную и культурную отсталость, превратили свои республики в передовые республики Востока.

Ленинско-сталинская дружба народов нашей страны является одним из источников силы и могущества Советского государства, одним из условий всех наших побед. В связи с этим показ исторических корней дружбы народов СССР, освещение всех моментов, объединяющих народы Средней Азии и Казахстана с великим русским народом, исследование конкретных фактов взаимной помощи народов Советского Союза в хозяйственном и культурном строительстве являются важнейшей задачей советских историков.