История пангерманизма представляет не только историко-теоретический интерес для понимания особенностей исторического развития Германии - она имеет и большое актуально-политическое значение. История пангерманизма вскрывает с предельной ясностью глубокие корни изуверских теорий "расового превосходства", "жизненного пространства" и "борьбы за прусско-германское мировое господство"; она показывает, как глубоко проникли эти человеконенавистнические теории в широкие народные массы Германии; она полностью разоблачает лживость утверждений защитников германского империализма об "исторической случайности" гитлеризма, о "террористическом завоевании немецкого народа богемским ефрейтором".

Значительную роль в истории кайзеровской Германии сыграл Всенемецкий, или Пангерманский, союз, организованный в 1891 г. представителями влиятельных политических партий и групп: он впервые разработал разбойничью программу мирового господства германского империализма, тщательно охранял реакционные, старопрусские государственные традиции, содействовал организации и торопил развязывание первой мировой войны; после поражения 1918 г. он выступил с планом войны-реванша, а в 1931 г. активно участвовал в создании "гарцбургского блока", предопределившего передачу власти юнкерско-буржуазными партиями гитлеровскому фашизму.

Официальная историография Германии не случайно старательно обходила вопрос о роли пангерманцев, характеризуя их как "малочисленную, маловлиятельную группу политических романтиков", ответственность за которую не может-де нести ни одна политическая партия; не нашлось в Германии и прогрессивных историков, которые уделили бы должное внимание раскрытию политических особенностей этой организации и разоблачению её действительной роли.

Насколько велико было влияние и значительны были связи пангерманцев, видно хотя бы из той полемики, которую они вели против брошенного им князем Бюловым упрёка, что они разрешают вопросы международной политики без учёта реального соотношения сил и без достаточных данных.

"По многочисленным каналам, - возражали они, - к нам шла информация, которая служила предметом нашего обсуждения, нам удавалось заглядывать за кулисы совершающихся событий. Местные группы и доверенные лица посылали нам отчёты со всех частей света, члены "Всенемецкого союза" сидели в парламентах и исполнительных органах вплоть до союзного совета; личные связи имелись с отдельными носителями короны, как и с руководителями науки и хозяйства, секретные информации приходили из министерских канцелярий и управлений. Через балтийских и австрийских немцев связи доходили до комиссии по иностранным делам Государственной думы и до дворца наследника эрцгерцога Франца-Фердинанда. Всё это позволяло всенемцам полагать, что они могут иметь своё суждение и по вопросам внешней политики" ¹ .

Как возникла и складывалась эта своеобразная партия, которая по осведомлённости могла конкурировать с государственным аппаратом, ко-

¹ "Der Alldeutsche Verband 1890 - 1918", D-г Lothar Werner, S. 71. 1935.

торая обладала самыми широкими международными связями, открыто выступала с критикой действий кайзера, зорко следила за каждым политическим шагом канцлера, порицая "медлительность и компромиссы", добиваясь последовательной организации войны с самой широкой захватнической программой?

Идея "Великой Германии", устанавливающей "прусский мир" на земле, возникла в Пруссии ещё задолго до образования Всенемецкого союза. Свыше десяти лет до воссоединения Германии под прусским владычеством "Прусский еженедельник для обсуждения политически злободневных вопросов" намечал "в качестве цели, к которой надлежало стремиться Пруссии как передовому борцу Европы", следующую программу: "расчленение России, отторжение её остзейских губерний... включая Петербург... раздробление остальной части на Великороссию и Малороссию" ¹ . Этим ставился вопрос о "преобладании прусского оружия над остальной частью Европы".

На грабеже, разбое и уничтожении славянских племён было построено бранденбургско-прусское государство, Железом и кровью подчиняло себе это государство немецкие земли. На ограблении Франции создавалась Германская империя, угрожавшая и всей остальной Европе.

Особенность политики Бисмарка заключалась в том, что он предостерегал против одновременной постановки вопросов имперской и мировой политики. Бисмарк слишком живо помнил бессилие германских разрозненных земель во время наполеоновских войн и зависимое положение Пруссии после победы России над Наполеоном, чтобы решиться бросить вызов одновременно Англии и России, коалицию которых он, как известно, считал фатальной для дальнейших завоевательных планов Германии.

В трёх последовательных войнах - против Дании в 1864 г., Австрии в 1866 г. и Франции в 1870 - 1871 гг. - Бисмарк разрешил основной вопрос имперской политики Пруссии. На аннексии Эльзаса и Лотарингии и на ограблении Франции он построил расцвет своей империи. Всем этим он создал именно то положение, которого он больше всего боялся. Реакционная, грабительская Пруссо- Германия становилась угрозой Европе и тем самым ускоряла сплочение сильнейших держав Европы в антигерманский блок.

В своей дипломатической борьбе за осуществление поставленных целей Германия использовала противоречия между европейскими державами. Одновременно шла лихорадочная работа по превращению её в крупную морскую державу, разрабатывались планы колониальных завоеваний. В своей колониальной политике Германия стремилась разрешить не только экономические проблемы - она добивалась организации групп немецких эмигрантов в опорные пункты для дальнейшей борьбы за мировое господство. Эмиграция сотен тысяч немцев должна была нести с собой не потерю и распыление "национальных сил", а завоевание новых немецких позиций.

До создания Всенемецкого союза стал возникать ряд объединений и организаций, которые формулируют колониальные и территориальные требования германского империализма.

В 1878 г. в Берлине было организовано Центральное объединение по изучению торговой географии для защиты немецких интересов; вслед за этим подобные же объединения возникли в Лейпциге и Дюссельдорфе.

Летом 1886 г. в Берлине был созван Всенемецкий конгресс. На нём обсуждались задачи германской колониальной политики, усиления германского экспорта, охранения германского языка и "духа" среди заокеанских немцев и установления единства действий с немцами-эмигран-

¹ Бисмарк О. Мысли и воспоминания. Ч. I, стр. 79 М, 1940.

тами. В результате этого конгресса возник "Всеобщий германский союз защиты заокеанских интересов Германии". Бисмарк считал официальное участие империи в колониальных предприятиях подобного рода неосторожным шагом, ведущим к преждевременному столкновению с Англией, но, учитывая настроения влиятельных кругов юнкерства и промышленного капитала, он оказывал новой организации всемерную поддержку.

Всеобщий германский союз защиты заокеанских интересов Германии должен был сплотить и возглавить (в качестве центральной организации "Dachorganisation") все существующие объединения подобного рода.

Пангерманцы считают, что поводом для организации Всенемецкого союза послужило заключение канцлером Каприви, преемником Бисмарка, Занзибарского соглашения с Англией по вопросу о Восточной Африке и Гельголанде. "Сначала, - пишет по поводу этого соглашения представитель "всенемцев" фон Либерт, - ужас лишил нас дара речи и пера, позже возмущение охватило всю национальную прессу и вызвало бурю негодования против канцлера, который отдал за Гельголанд половину Африки" ¹ . Имперский комиссар в Восточной Африке Петере писал по этому поводу, что за удобную ванну в Гельголанде были отданы три королевства: Занзибар, Виг и Уганда.

В действительности первое организованное выступление пангерманцев далеко не исчерпывалось выражением возмущения по поводу Занзибарского соглашения: "всенемцы" требовали более решительной и целеустремлённой империалистской политики и мобилизации народа на борьбу за завоевательные цели; они объявляли немецкий народ народом господ, который только при помощи силы может занять подобающее ему в мире положение.

"Немецкий народ, - писали "всенемцы", - готов взять на себя все тяжести и жертвы за цель, достойную этих жертв: эта цель - принадлежать к народу господ (Herrenvolk), который своё место в мире сам себе отвоёвывает, а не получает его по милости другого народа. Германия, пробудись!" ² .

Инициативу по созыву организационного съезда Всенемецкого союза взяла на себя Цюрихская группа немцев. Она поручила видному промышленнику, будущему лидеру партии немецких националистов и министру в первом гитлеровском правительстве - Альфреду Гугенбергу, - подготовить съезд, а имперский комиссар Петере ведал организационной стороной дела.

Первое обращение пангерманцев из Цюриха с призывом к немецкому народу организовать Всенемецкий союз (1890) выдвигало лозунг: бороться за завоевание новых мировых позиций. "Опьянённая победами в великих боях прошлого, - гласило воззвание, - нация верит, что она может без дальнейшего напряжения сил занять надлежащие ей мировые позиции. В течение десятилетий тускнеет слава прошлого, и только сила и мощь настоящего может нам дать возможность сохранить наше влияние и позиции"³ .

В апреле 1891 г. в Берлине был организован Всенемецкий союз. В состав и руководство его вошли видные депутаты рейхстага и ландтагов, влиятельные представители юнкерства, крупные банкиры и промышленники, видные профессора, дипломаты и чиновники.

На первых порах во Всенемецком союзе руководящую роль играли эльберфельдский банкир Карл фон Хейдт - председатель дирекции германо-западноафриканского общества; обербургмейстер Аугсбурга фон Фишер; организатор и руководитель партии свободных консерваторов,

¹ Von Liebert. Aus einem bewegten Leben, S. 136.

² "Der Alldeutsche Verband", S. 29.

³ Alldeutsche Mitteilungsblatter, S, 54.

основатель центрального ферейна германских промышленников Вильгельм фон Кардорф; депутаты - члены партии германских консерваторов граф Мирбах-Зикинген; прусские депутаты: доктор -Арендт, фон Белов-Зиленке, профессор университета Гассе, учёный Эрнст Геккель, представитель юнкерства Бер-Берендорф и др.

Из 73 членов исполнительного органа союза 16 - влиятельных депутатов - членов консервативной, национал-либеральной и демократической партий.

Состав и структура Всенемецкого союза обеспечивали ему значительное влияние на кайзера, на партии рейхстага и ландтагов, армию, государственный аппарат и дипломатию и в особенности на всю сеть воспитательной, учебной и научно-исследовательской работы. Наряду с этим Всенемецкий союз служил германским интересам в колониальных владениях, на юговостоке и севере Европы, в Бельгии, Швейцарии и Англии, обладая крупнейшим разветвлённым аппаратом информации и разведки во всех частях мира. К нему примыкали многочисленные организации, как например Колониальное объединение, Союз вооружённых сил и Союз морского флота, Союз германской школы Восточной марки, Имперский школьный союз, Союз германского студенчества, союзы немцев в Богемии и Моравии, Народный союз в Тироле и т. д. К нему также примыкало организованное в 1893 г. имперским комиссаром Карлом Петерсом совместно с графом Иоахимом Пфейлем, графом Бер-Банделином и доктором Фридрихом Ланге Общество по вопросам германской колонизации.

Задачи, выдвинутые союзом после его образования, были сформулированы в его официальных изданиях следующим образом, - объединение немцев во всех частях света; активное отстаивание германской позиции во всём мире, в особенности проведение активной колониальной политики для достижения практических результатов; беспощадная борьба против всех сия, задерживающих внутреннее национальное развитие. В 1903 г. к этой программе был добавлен пункт, согласно которому во "вненемецких странах члены союза могут с разрешения руководства создавать организации с другими целями и в других формах".

Борьба за эти цели должна была служить укреплению зарубежных связей и мобилизации сил "народа господ" на завоевание всемирного господства. Один из историков пангерманизма, Реймер, откровенно писал об этой задаче: "Для нашего практического политического поведения нужна ясность в том, что вместо национальных понятий (народ, нация, государство) выступает подчёркивание связи крови... Германия не признаёт больше народов, наций, государств, а только нордландскую расу, которая имеется в различной степени чистоты в немецкой, датской, шведской и т. п. нациях" ¹ . Все эти нации Германия должна была объединить под своим владычеством.

"Водворить мир в Европе, - писал Беттихер (Поль де Лагард), - может одна лишь Германия, которая простирается от Эмса до устья Дуная, от Мемеля до Триеста, от Меца до, примерно, Буга, - лишь такая Германия сможет прокормить себя и в состоянии будет разгромить Францию или Россию одной лишь своей армией мирного состава, а Россию и Францию одновременно армией, усиленной своими пополнениями".

Доктор Гассе неоднократно подчёркивал, что "Великая Германия" возможна только тогда, когда великая славянская держава - Россия - будет разорвана на куски и окончательно низвергнута. "Всенемцы" рассматривали свою программу как естественное продолжение немецкой политики бисмарковских времён, как переход от имперской политики кровли и железа к политике мировой, построенной на тех же принципах. "Миссия нашего народа, - писали она, - не может ограничить свой го-

¹ Reimer. Ein pagermanisches Deutschland, S. 42.

ризонт узкими рамками германской империи, его история, культура, самооценка дают ему право на мировое положение".

Расцвет германской промышленности после 1870 г., превращение Германии в морскую державу, завоевание решающих позиций на мировом рынке давали ей возможность упорно готовиться к решающей битве за мировое господство.

Руководящие круги германского империализма отдавали себе отчёт в трудности поставленной перед ними задачи. Они старались сочетать наступательную политику, авантюристические наскоки с политикой лавирования между своими противниками, по возможности оттягивая их неизбежное сплочение. Поэтому германские империалисты не шли на создание официально массовой партии с открытой программой мирового господства, но они сохраняли за "всенемцами" возможность сплочения всех сил германского империализма. Этим в значительной мере определялось своеобразие структуры "Всенемецкого союза" (к 1907 г., по преуменьшенным данным, к союзу примыкало около 140 тыс. членов, число активных членов доходило до 40 тыс.).

Идея превращения Всенемецкого союза в массовую националистическую партию, куда мог входить каждый немец, вне зависимости от партийной принадлежности, как" это намечалось вначале, никогда не была осуществлена. Всенемецкий союз оставался "генеральным штабом" империалистских группировок Германии, а примыкавшие к нему союзы - организациями наиболее агрессивных элементов, игравших руководящую роль во всех областях государственной и общественной жизни.

При таком положении за Всенемецким союзом обеспечивалось эффективное влияние в качестве неофициального генштаба империалистических сил. Хотя Союз воздерживался от превращения его в массовую партию и от официального признания его программы программой руководящих политических партий, руководители этих партий считали программу Всенемецкого союза для себя обязательной.

Всенемецкому союзу не удалось в заметных размерах организационно охватить рабочую массу. Правда, "всенемцы" пользовались значительным влиянием на профсоюзную бюрократию и парламентскую фракцию социал-демократической партии, но рассчитывать на серьёзный организационный успех в среде рабочего класса они, ещё не могли. Однако, образовав сверхпартию наиболее хищнических и разбойничьих элементов юнкерства, финансовой плутократии и магнатов промышленности, Всенемецкий союз имел через многочисленные каналы решающее идейное влияние не только на все буржуазные партии Германии, но и на широкие народные массы.

Таким образом, наиболее влиятельная организация германского империализма, официально оставаясь в тени, сохраняла за собой идеологическое руководство и общее направление германской политики.

Это двойственное положение Всенемецкого союза отражалось также на структуре его руководящих органов. Союз официально возглавляли не те влиятельные представители политических партий, депутаты, дипломаты, банкиры, юнкера, промышленники, которые его создали, а сравнительно мало известные профессора и чиновники: профессор Гассе до 1908 г., а после его смерти - советник юстиции Класс. Свои пропагандистские работы они предпочитали издавать под псевдонимами. Так, например, Класс написал под псевдонимом Эйнгарт историю Германии - "Развитие немецкого народа во всех частях земли", вышедшую в 1909 г. в количестве 30 тыс" экземпляров, а в 1934 г. -в 140 тыс. В 1912 г. он же под фамилией Даниель Фриман написал книгу "Если бы я был императором". Обе работы намечали разбойничьи цели и задачи германского империализма и пропагандировали объединение немцев во всех частях света.

В области политической борьбы "всенемцы" отказались от образования самостоятельной массовой партии, предпочитая влиять на общественную и политическую жизнь через существующие массовые партии, организации и государственный аппарат. В соответствии с этим они избегали формирования законченной, самостоятельной идеологической системы, используя в качестве своего идейного оружия историческое наследие германской классической идеалистической философии, науки и искусства. Пангерманизм использовал немецкую философию, вся система которой была пресмыкательством перед прусско-реакционным убожеством, презрением к общечеловеческому, антидемократическим национализмом и истинно немецким высокомерием. Своё вдохновение пангерманизм черпал в немецкой идеалистической философии Канта, Фихте и Гегеля; отбрасывая "рациональное зерно" их философии, он выделял всё истинно прусское как важнейшее и основное для поднятия "национального самосознания немцев". В своих практических политических документах они искали идеологическое обоснование у Шопенгауэра, Ницше, Хоустона Стюарта Чемберлена, Поля де Лагарда, у Трейчке, Лампрехта и других представителей прусской исторической школы.

В формировании идеологии пангерманцев особенно большую роль сыграли "Речи к немецкому народу" и "Патриотические диалоги" Фихте.

Основные положения Фихте были предельно использованы, развиты и приспособлены пангерманцами к новым условиям. В особенности же были широко развиты следующие его положения: противопоставление исторической роли "Normalvolk'a" (нормального, примерного народа) другим народам - "диким", "грубым", "элементарным"; поднятие национального самосознания до уровня кичливого, антидемократического утверждения о превосходстве германского народа, его науки и моральных качеств над всеми другими народами; учение об особой роли и миссии немецкого народа, якобы единственно способного по-настоящему любить свою родину и дать законченную научную систему понимания мира. Наконец, языковый принцип, положенный Фихте в основу понятия нации, давал пангерманцам оружие в борьбе за объединение немцев в единый мировой союз.

Генерал фон Бернгарди, разрабатывая положения предстоящей войны и считая себя учеником Фихте и Гегеля, писал: "Германский народ является избранным народом, ни один другой не может сравниться с его духовным превосходством... его цивилизаторская миссия очевидна... с другой стороны, теперешняя территория Германии является с географической точки зрения только остовом старогерманской империи, она охватывает только обломки германского народа... Эта уверенность в превосходстве обязывает нас расширить насколько только возможно наше духовное и моральное влияние, открыть все пути немецкому труду и немецким идеалам.., но мы не сможем выполнить нашу миссию, если наша политическая мощь не позволит нам умножить наши колониальные владения, расширить нашу торговлю, усилить влияние немецких идей во всех частях света и прежде всего прочно укрепиться в Европе" ¹ .

Выполнить свою историческую миссию, по мнению пангерманцев, Германия может только, исходя из положения, что война является основным законом эволюции в природе и обществе. Мир должен жить только отражённым светом величия Пруссо-Германии. Am deutschen Wesen wird die Welt genesen (германским духом будет мир исцелён). Во французской литературе антидемократический национализм Фихте получил сле-

¹ Bernhardi. La guerre d'aujourd'hui, p. XXII. Цит. по книге Capitaine Panaite Juganadra, L'apologie de la .guerre dans la philosophie contemporaine, pp. 123 - 124. Paris. 1933.

дующую оценку: "Другие народы являются в отношении Германии тем, чем "не я" в отношении "я".

Так же как в метафизике "не я", или внешний мир, не имеет в отношении абсолютного "я" другого смысла, как удовлетворение потребности в действии этого "я", так другие народы не имеют другого назначения, как быть объектом просветительного воздействия со стороны избранной нации" ¹ .

Идеал государства, как он был изображён Фихте в "Замкнутом торговом государстве" и Гегелем в "Философии права", был поднят на щит пангерманцами; в основу своей пропаганды они положили идеализацию прусского сословного государства, утверждение права землевладельческой аристократии на государственную власть, ограниченной лишь привлечением буржуазии к законодательной власти, объявление реакционного прусского чиновничества "всеобщим сословием", призванным к охранению всеобщих интересов общества.

В этих произведениях бранденбургско-прусская монархия рассматривалась как "шествие бога в мире" ² , прусско-чиновничье отношение к долгу - как выполнение кантовских заветов о долге и категорическом императиве, бранденбургско-прусская армия - как воплощение истинно немецкого "социалистического" идеала.

Маркс и Энгельс в своё время беспощадно заклеймили эту реакционную идеологию, подхваченную в дальнейшем пангерманцами.

"Все это миросозерцание, - писал Энгельс, - было философски несостоятельно, ибо под его углом зрения весь мир был создан ради немцев, а сами немцы давно достигли высшей ступени развития. Неметчина... создавала абстрактных немцев, отметая всё то, что не было истинно немецким на шестьдесят четыре поколения назад... она хотела толкнуть нацию вспять в германское средневековье или даже в чистое древнее тевтонство из Тевтобургского леса... Больше всего иконоборческая ярость обрушилась на французов... Великие, вечные результаты революции подверглись глумлению "как романская мишура" или даже "романская гниль"... всякое миросозерцание, умевшее стать на более высокую точку зрения, клеймилось иноземщиною"³ .

Подчинив своему влиянию университеты, среднюю школу, систему воспитания и просвещения (свыше 60/о всенемецкого актива составляли профессора, старшие преподаватели средних школ, попечители школьной сети), пангерманцы при помощи учителя и унтер-офицера, школы и казармы всемерно использовали реакционные элементы и антидемократические традиции классической германской культуры эпохи ее расцвета, прививая народу пренебрежение ко всему иноземному, высокомерие и самовлюблённость.

Наряду с этим "всенемцы" популяризировали самые реакционные течения, характеризующие упадок духовной и умственной жизни Германии эпохи империализма.

"Трейчке был для меня, - пишет советник юстиции Класс, - учителем, определившим содержание всей моей жизни; его слова о том, что евреи являются нашим несчастьем, проникли в мою плоть и кровь, когда мне было 20 лет, они в значительной мере определили мою дальнейшую политическую работу" ⁴ .

Книга француза Гобино о неравенстве рас была переведена на немецкий язык пангерманцем Людвигом Шеманом и была использована для создания в различных частях Германии в 1894 г. расистских объединений.

¹ Panaite Juganadra. L'apologie de la guerre dans la philosophie contemporaine Fichte.

² "Гегель. Соч. Т. XVIII, стр. 268.

³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. II, стр. 70, 71.

⁴ "Der Alldeutsche Verband", S. 70 - 71.

Эти "союзы Гобино" пользовались всесторонней поддержкой пангерманцев, их местные организации примыкали к этим объединениям. Исполнительный орган Всенемецкого союза дал директиву: "Оказывать этим объединениям всяческую поддержку для поднятия расового самосознания нации".

В 1904 г. пангерманцы выступили с требованием запрещения евреям и полякам селиться в Германии, чтобы "ещё в большей степени не ухудшать состава германской расы" ¹ .

"Всенемцы" опирались на взгляды о "превосходстве германской расы" онемеченного англичанина Хоустона Стюарта Чемберлена ("Основы XIX столетия") и последователя Шопенгауэра - геттингенского теолога Поля де Лагарда. Чемберлен исходил из того, что арийская раса должка быть создана в ряде войн, при помощи которых Германия добьётся господства над всеми другими народами; в горниле этих войн будет выкован новый слой народа-господ, новая арийская раса победителей. "Война, в которой это произойдёт, может продолжаться 100 или 200 лет, -писал Чемберлен, - в этой войне всякое поражение будет только отодвинутой победой". В настоящее же время, по его мнению, речь идёт не о существовании подобной расы, а только о воле к её созданию² .

Ещё более определённо высказывался по этому поводу Беттихер (Поль де Лагард): "Небезызвестно, что, например, мы, немцы... в различных местностях едва ли являемся несмешанной германской крови, что кельты, римляне, славяне, пожалуй, как группы, в некоторых областях Тироля в такой же мере являются нашими предками, как и гермундуры, инговены и исковены Тацита... Да эта чистота крови нас мало беспокоит. Немецкая сущность не в крови, а в духе" (Nicht im Ceblute, sondern im Gemute).

Опираясь на Чемберлена и Поля де Лагарда, пангерманцы утверждали, что нация состоит не из массы, а из "аристократов духа" и немецкий народ с радостью отбросит парламент, ландтаги, либерализм, прогресс. Республика для него - "совершенно лишённая поэзии и поэтому самая недостойная человека форма государственной жизни". В патриархально-феодальном принципе бранденбургской "народной монархии" (Volksmonarchie), в послушании народа и в господстве избранных, в высоком самосознании и презрении к другим народам заложены особенности истинно немецкого развития. В этих особенностях они видели безусловное превосходство немцев над всеми другими народами и источник неизбежной победы в войне. "Расовая теория" исчерпывалась понятием борьбы за господство, принципом рабовладения как "естественного и высшего закона жизни". Эта идея особенно упорно отстаивалась Фридрихом Ницше. "Рабство, - писал он, - не должно быть истреблено, оно необходимо" ³ . "Более высокая культура сможет возникнуть лишь там, где существуют две различные общественные касты: каста работающих и каста праздных" ⁴ . Как известно, Ницше рассматривал рабство как сущность культуры, а в отсутствии рабства видел неизбежную гибель германской культуры.

Экономическая и политическая власть юнкерства в объединённой Германии накладывала печать на всю её идеологическую жизнь и обусловила живучесть тенденции к средневековой реакции. Этот "прусско-милитаристский дух" служил благоприятной почвой для пангерманизма. При помощи учителя и унтер-офицера, "всенемцы", используя эти традиции, стремились, и не безуспешно, воздействовать на широкие массы народа. Министр Гельферих указывал на исключительную роль, какую играл в хозяйственной и военной жизни Германии учитель. "Но и здесь, - пи-

¹ "Alldeutsche Blatter", Nr. 25. 1905.

² Houston Steward Chamberlain. Grundlagen des XIX. Jahrhunderts.

³ Ницше Ф. Посмертные фрагменты. Современность и будущее, § 433.

⁴ Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое, § 439.

сал он, - помогает не Только учитель, но и унтер-офицер. Дело не только в одном обучении, ибо всякая крупная организация нуждается в такой же степени в дисциплине. И в этом отношении Германия выгодно выделяется среди других стран"¹ . Об особенностях этой прусско- милитаристской дисциплины с величайшей гордостью писал фон Белов следующее: "Дух дисциплины, который господствует в германской армии, господствует во всей нашей жизни, ему мы обязаны тем экономическим расцветом, который вызвал к нам ненависть Англии. Милитаризм является школой наших рабочих" ² .

Армия и школа были в основном завоёваны пангерманцами. Они уделяли серьёзное внимание воспитанию в духе истинно прусского, зоологического национализма не только широких масс мелкой буржуазии, но и рабочего класса. Однако на этом пути они встречали серьёзное препятствие в отрицательном отношении жадного юнкерства и усиливавшейся Финансовой плутократии к проектам социального законодательства, в которых пангерманцы видели мостик к рабочим массам.

"Всенемцы"-католики являлись далеко не единственным каналом воздействия на трудящиеся массы. Социальная демагогия Шульце-Геверица, исходившего из бисмарковских традиций "социальной политики", опирающейся на господство прусского юнкерства и юнкерско- буржуазной монархии, облегчала доступ к мелкой буржуазии и к широким слоям рабочего класса. "Для осуществления идеальной социальной политики требуется широкая социальная база и новый экономический порядок... Нация, которая всё это осуществит, - писал Шульце-Геверниц, - станет на благо человечества и по воле божьей во главе человечества"³ . Рабочий класс должен стать, по мнению Шульце-Геверница, опорой юнкерско-буржуазного империализма. Это должно привести к "идеальной социальной политике", а Пруссию поставить во главе человечества.

Недовольство рабочих масс растущей капиталистической эксплоатацией и антинародной, протекционистской политикой пангерманцы старались использовать для создания союза рабочего класса с абсолютистскими и феодальными противниками буржуазии. Лассальянские традиции "королевско-прусского социализма", служившие опорой бисмарковской политики, вызывали у пангерманцев надежду на достижение национального единства в случае обострений международной обстановки. Как известно, Маркс и Энгельс с тревогой следили за развитием этих тенденций в рабочем движении Германии. В 1875 г. Энгельс писал Беккеру по этому поводу: "В Германии... после объединения с лассальянцами и без того слабая связь с Интернационалом окончательно порвана"⁴ . Но эти тенденции в немецком рабочем движении всё нарастали. Выступление бернштейнианского ревизионизма в 90-х годах прошлого столетия, добивавшегося легального распространения империалистических идей в среде рабочего класса и в социал- демократической партии, усилили надежды "всенемцев" на завоевание позиции в рабочем классе. "Стремления присоединить к всенемецкому движению национальное рабочее движение, которое возьмёт верх над интернациональным марксизмом, требуют со стороны Всенемецкого объединения всемерной поддержки" ⁵ , - писал официальный орган "всенемцев", а социал- империалист Кальзер убеждал немецких рабочих в том, что невозможно поднять заработную плату германских рабочих без колоний и без новых рынков.

Для идеологического "воздействия на беднейшие слои населения" в 1895 г. гамбургской группой Всенемецкого объединения была организована библиотека. Гугенбергом в 1895 г. пропагандируется политика "ши-

¹ Гельферих. Развитие народного хозяйства Германии, 1888 - 1912, стр. 37.

² Vоn Вelow. Militarismus und Kultur, S. 37. 1920.

³ Шульце-Геверниц. Британский империализм. 1906.

⁴ К. Маркс. Критика Готской программы, стр. 39. Примечание.

⁵ "Der Alldeutsche Verband", S. 97.

рокой социальной реформы" как путь к сельскохозяйственному пролетариату. К этому времени доктор Гассе выступил с "идеей" объединения социализма и национализма. "Социализм и национализм", писал он, по существу не являются антиподами, их нужно объединить для достижения национального благосостояния, которого добиваются все "Volksgenossen", все части народа ¹ . Руководитель пангерманцев в Богемии Рудольф Юнг требовал от рабочего класса полного подчинения германскому империализму, а свою партию он ещё в 1913 г. предложил называть "австро-немецкой национал-социалистской партией". В объединении всех немцев, связанных общностью "языка и крови", и создании самой мощной в мире армии "всенемцы" видели предпосылку для завоевания мирового господства. Разбойничья идеология пангерманизма проникла в широкие толщи народа, послужила объединению широких слоев немецкого народа вокруг империалистических целей и сыграла огромную роль в развязываний германским империализмом первой мировой войны.

Быстрый рост милитаризма и в особенности завоевание Германией решающих позиций на мировом рынке заставили пангерманцев торопить с развязкой мировой войны до того, как Франция, Россия и Англия заключат прочный союз и будут готовы к войне. С 1907 г. пангерманцы начинают особенно интенсивно разрабатывать политические и стратегические планы войны.

В 1907 г. поступившие во Всенемецкий союз доклады (в частности отчёт графа Ревентлова) подчёркивали, что организация военных сил Германии идёт слишком медленными темпами и не соответствует, требованиям военного и внешнеполитического положения. В качестве ближайших военно-политических целей Всенемецкое объединение к этому времени намечало создание среднеевропейского таможенного союза, который должен наряду с Германской империей охватить Австрию, Венгрию, Польшу и Голландию, может быть, также Швейцарию и Румынию.

Этот союз под главенством Германии должен был изменить соотношение сил на Средиземном море в пользу Германии. Кроме того влияние Германии в качестве государства, возглавляющего таможенный союз, должно было расшириться и выйти далеко за пределы Средней Европы за счёт ожидавшегося распада Турецкой империи. Наряду с этим "Дунай, в прошлые столетия великий путь германской колонизации, указывает путь в Чёрное море, на Балканы, в Малую Азию, Старый натиск на Восток - "Drang nach Osten" - снова должен получить жизненное содержание" ² .

"Великая Германия", подчиняющая себе большую часть Европы и значительную часть России, естественно, должна была расширить программу колониальных завоеваний, играть руководящую роль в Малой Азии и создать между Тигром и Евфратом "Германскую Индию". Не скрывая того, что эта широкая программа завоеваний является только первым шагом, созданием предпосылок для борьбы за мировое господство, "всенемцы" писали по этому поводу: "Создание среднеевропейского таможенного союза является великой, задачей" для Нынешнего поколения". Для следующего поколения они намечали более "великие и решающие задачи". Широте этих задач соответствовала их "философия войны". "Политика не только является искусством возможного, -писал Гассе, - она также включает планомерную подготовку воли к действию" ³ .

На "воле к действию" и на военной силе, исключительно на них,

¹ "Alldeutscher Verband", S. 97.

² "Alldeutsche Blatter", Nr. 2, 1891.

³ Hasse. Deutsche Politik. Bd. I. Heft 3, S. VI.

строили "всенемцы" все свои политические расчёты. "Мы, кажется, начинаем забывать, - писал фон Бернгарди, - что успех нашей политики "Зависит исключительно от нашей силы и что, с другой стороны, физическое и моральное здоровье нашего народа имеет свои корни в могуществе нашего оружия" ¹ .

В отличие от других империалистических группировок пангерманцы строили свои расчёты не исключительно на использовании противоречий между своими противниками: они считали политику как "искусство возможного" ликвидированной для Германии в эпоху империализма. В этом вопросе он" разделяли взгляды князя Бюлова, что Германия не может строить свою политику на враждебных отношениях других держав между собой и что вообще не существует таких противоречий между двумя державами, которые Германия могла бы в течение продолжительного времени использовать как плюс для себя и минус для других.

Положение Германии становилось слишком угрожающим для Европы, а её захватническая программа - слишком очевидной угрозой для всего мира. "Всенемцы" в связи с этим изображали военно-политическое положение Германии в самых мрачных красках, отвергая как опасную иллюзию какие бы то ни было расчёты на достижение дипломатическим путём выгодных для себя сдвигов, "На Востоке, - писали они, - всегда будет находиться могучий русский народ, всегда останется Азия с сотнями миллионов монголов... Франция никогда не простит Германской империи того, что она отняла у неё гегемонию в Европе, и никогда Англия не откажется от борьбы против страны, которая сумела стать её главным конкурентом в торговле и на море" ².

Единственный выход из этого положения "всенемцы" видели в решающем роенном превосходстве Германии: "При помощи превосходной и хорошо организованной армии и мощного флота обрести способность к наступательной войне на два фронта"³ .

При этом пангерманцы доказывали, что для Германии нет выбора? война изображалась одновременно и как "судьба" и как "миссия" немецкого народа. Немцы в результате своего срединного положения находятся якобы в состоянии окружения, они задыхаются и, только пробив эту враждебную стену, смогут выполнить как народ господствующий свою цивилизаторскую роль.

Завоевание Германией накануне первой мировой войны решающей роли на мировом рынке совершенно не удовлетворяло "всенемцев". Они видели разрешение поставленной германским империализмом задачи только в монопольном владении, в насильственном установлений "прусского мира" на земле..

Рассматривая войну как "судьбу Германии", "всенемцы" задолго до войны интересовались вопросом о возможном поражении Германии и тем, какую пользу могут юнкера и финансовые плутократы извлечь из этого поражения. "Если мы потерпим поражение, - писал Класс, - то наша разодранность и хаос неизбежно возрастут, только мощная воля диктатора и в этом случае сможет восстановить порядок" ⁴ . В поражении "всенемцы" видели средство к упрочению диктатуры юнкерства и финансовых плутократов; путь к усилению прусского государства и к повторению традиционной политики на более усовершенствованной основе.

Война 1914 - 1918 гг. показала, как глубоко проникли пангерманские идеи в широкие слои германского народа. Не без основания пангерманцы отмечали, что военные цели, намеченные шестью крупнейшими хозяйственными объединениями 20 мая 1915 г., повторяли их установки, а шовинистическое выступление тогда же 1341 представителя немецкой интел-

¹ Bernhardi. La guerre d'aujourd'hui, p.XX. Paris 1933.

² "Der Alldeutsche Verband", S. 227 - 229.

³ "Alldeutsche Blatter", Nr. 3. 1911.

⁴ Olden Hindenburg, S. 225.

лигенции (среди них 352 преподавателя средней школы) явилось результатом деятельности пангерманцев.

Националистическая позиция германской социал-демократии и победа среди германских рабочих социал-шовинизма в начале войны 1914 - 1918 гг. показали, что и значительные рабочие массы Германии втянуты во вcенемецкий империалистический фронт.

В годы первой мировой войны, когда всё ближе надвигалась опасность поражения, Бетман- Гольвег, немало потрудившийся на пользу "всенемцев", в беседе с известным журналистом Теодором Вольфом заговорил о роли и ответственности "всенемцев". "Война, - сказал Бетман- Гольвег, - возникла не из отдельных дипломатических действий, она результат народных настроений, и в этом есть доля нашей вины - вина наших всенемцев. Мы жили в нашей внутренней и внешней политике ложью. Крикливый, напыщенный, хвастливый, пустозвонный дух привит был нашему народу. Какая самовлюблённость, какое грубейшее невежество у этих людей, считающих, что все прочие, кроме них, народы ничего не стоят! И эти милые крылатые словечки "am deutschen Wesen wird die Welt genesen".

Страшно было бы, если бы после заключения мира это хвастовство, эта истерия, эта самовлюблённость сохранили власть в нашей стране" ¹ .

Наследником и продолжателем пангерманизма явился "национал-социализм". Оба течения выражают идеологию и политику наиболее разбойничьего империализма, германского, на различных этапах его развития. Германский фашизм признал "правильность взглядов всенемцев на цель немецкого обновления" и полностью перенял его разбойничью программу "Великой Германии", расчленения России, подчинения прусско-германскому оружию малых и средних народов Европы и завоевания мирового господства.

Борьба за "Великую Германию" - подведение "национального" фундамента под империалистическую войну, восхваление разбойничьей и грабительской политики как средство воспитания "доблести и храбрости" в молодёжи, антисемитизм в качестве "социализма для дураков" - всё это у них является общим. Общей является также людоедская расовая "теория", а также попытка провозгласить Германию, превращённую в прусскую казарму, носительницей особого рода, "национального прусского социализма". Сущность этого прусского "социализма" фон Бюлов выразил очень метко: "В отличие от других стран, Германия не является страной, имеющей армию, а её армия владеет страной". С присущими ему бесцеремонностью и цинизмом Геббельс подтвердил это предельно ясно: "Наш социализм, как мы его понимаем, является лучшим прусским наследием. Это - наследие прусской армии, прусского чиновничества. Это тот социализм, который осуществил Семилетнюю войну за великого Фридриха и его гренадёров":

Используя всесторонне пангерманскую идеологию, программу, связи и традиции, германский фашизм подвергал в то же время пангерманизм суровой критике за неуменье использовать социальную демагогию в качестве орудия завоевания масс и за "либеральное" отношение к вопросу "германизации", категорически отвергая "старые идеи" об "ассимиляции" и подчинении других народов. Под "полезной германизацией" фашисты понимали "германизацию завоёванной мечом земли" и уничтожение независимых народов.

Подготовка второй мировой войны заставила германский империализм приступить с 1918 г. к пересмотру старого арсенала средств воздействия на широкие народные массы. Основные положения пангерманизма были германским фашизмом доведены до крайности.

¹ Wolf Theodor. Von Pontius zu Pilatus.