Л. И. ИВОНИНА. ДИПЛОМАТИЯ И РЕВОЛЮЦИЯ. (ДВЕ АНГЛИЙСКИЕ РЕВОЛЮЦИИ И ЕВРОПЕЙСКАЯ ПОЛИТИКА XVII в.)

Смоленск. 1998. 278 с.

В фокусе внимания кандидата исторических наук Л. И. Ивониной внешние аспекты революционных изменений в английском королевстве той эпохи. Эта проблема принадлежит к сложнейшим и важнейшим вопросам истории XVII столетия.

Автор предложила оригинальный подход к изучаемой теме. Ее выводы и наблюдения, дают возможность по-новому взглянуть на роль внешнего фактора в истории английских революций XVII века. Это исследование выходит за пределы английской проблематики, позволяя выявить ряд общеполитически закономерностей в социальной и политической жизни Западной Европы того времени. В книге многопланово и обстоятельно изучено взаимодействие и взаимовлияние международных отношений и одного из наиболее крупных моментов европейского кризиса. Ивонина исправляет ряд стереотипов и неточностей, сложившихся в предшествующей историографии, акцентирует ряд новых и интересных аспектов политической истории века. Ивонина удачно использовала компаративный метод исследования сложных и весьма запутанных комбинаций европейской дипломатии этой эпохи, в которой одновременно действовали средневековые принципы (династические связи, конфессиональная принадлежность и т. д.) и факторы, связанные с экономическими интересами не только дворянства, но и буржуазии, а также с политикой "государственного интереса" абсолютных монархий. Фактически автор попытался сформулировать новую концепцию взаимосвязи англий-

стр. 167

ских революций с европейской политикой.

Исследование XVII в., "осевой эпохи" европейского континента (с. 234), когда причудливо переплелись Английские революции, Тридцатилетняя война, экспансионистская внешняя политика Людовика XIV, осмысление этих событий и процессов требует своих методов изучения. Используя положения формационной теории, автор опирается на цивилизационный и стадиальный подходы, а также обращается к ряду аспектов теории ментальностей (с. 6). В книге представлены яркие характеристики выдающихся личностей - Карла I, Людовика XIV, Мазарини, Ришелье, последних Стюартов.

Исследование построено на солидной источниковой базе. Комплекс разнообразных по характеру и происхождению источников, а также фактические данные многочисленных зарубежных исследований позволили определить воздействие внешнего фактора, а именно европейской дипломатии, на возникновение и ход двух Английских революций XVII в., а также их результаты.

Исследование названных выше взаимосвязей как бы разделено в книге на две части. В первой из них (гл. I, II) проблема дипломатии и революции рассматривается за время до Реставрации Стюартов. Началом Английской революции, как полагает Ивонина, следует считать войну с Испанией в XVI веке. "Непобедимая Армада" была разгромлена теми слоями, которые впоследствии возглавили оппозицию в парламенте, и эта победа закрепила успех Реформации и буржуазного права в Республике Соединенных Провинций (с. 31 - 32). Автор справедливо замечает, что уже при первых Стюартах расхождение во взглядах между Карлом I и парламентской оппозицией на государственную власть и конституционное устройство способствовали тому, что поражение антигабсбургского фронта на первом этапе Тридцатилетней войны и необходимость его поддержки стали важным козырем оппозиции в палате общин и по проблемам внутреннего характера.

Ивонина справедливо подчеркнула, что военные поражения Англии в столкновениях с Испанией и особенно с Францией, существенно повлияли на обострение политической ситуации в стране. Парламентский кризис 1628 - 1629 гг. показал, что революция не за горами. Внутренняя катастрофа была отсрочена лишь ценой отказа от активных военных действий (с. 64 - 65). В Тридцатилетней войне король и парламент преследовали свои цели. "Карл I был прежде всего абсолютистским государем с психологическими синдромами кризиса 20-х гг. и вообще пошатнувшейся власти абсолютистского режима, причины которых усматривал в проведении активной внешней политики" (с. 82 - 83). Английская же оппозиция, для которой протестантские интересы и их защита являлись "Священной революцией", выступала за активизацию внешней политики и осуждала правительство за непоследовательную дипломатию, которую можно охарактеризовать как нестойкий нейтралитет. Внутри- и внешнеполитические мотивы, обосновывающие требования растущей и набиравшей силу в годы общеевропейского конфликта английской оппозиции, переплелись теснейшим образом. Исходя из этого, автор считает, что Тридцатилетняя война значительно ускорила развитие революционного процесса в Англии (с. 83). В то же время, война вызвала и ускорила наступление европейского кризиса, частью которого стала и революция в Англии. К тому же, военные действия на континенте, заняв лучшие умы дипломатов и политиков воюющих стран, способствовали их незначительному вмешательству в английские дела, в результате чего борьба между роялистами и парламентом сосредоточилась в значительной степени на внутренних мотивах. Тридцатилетняя война явилась не только катализатором Английской революции, но и способствовала доведению революционного процесса до его вершины в виде создания Английской республики (с. 83, 107).

Интересны наблюдения автора над дипломатией Оливера Кромвеля. Парламентские дипломаты стремились затянуть европейскую войну, в то время как роялисты, желая объединить усилия в борьбе против восставших, предпринимали попытки примирить противников. С этой точки зрения, заключение мира в 1648 г. было не очень выгодно для парламента, что в конечном счете заставило Кромвеля и индепендентов форсировать события революции (с. 106). Английская революция середины XVII в. проходила в наиболее благоприятных для нее международных условиях, считает Ивонина (с. 129 - 130).

Международные отношения второй половины XVII в. практически целиком были связаны с экспансионистской политикой Людовика XIV, нарушившего баланс сил в Европе после заключения Вестфальского и Пиренейского миров. Автору удалось весьма убедительно показать взаимосвязь и динамику внутреннего развития Англии этих десятилетий с общеевропейскими международными процессами. За время Реставрации Стюартов силы, органически связанные с социально-экономическим развитием Англии,

стр. 168

окончательно окрепли и организовались. Непоследовательная внешняя политика Карла II, в денежном отношении зависевшего от Франции и поэтому в конце концов оказавшегося в фарватере ее дипломатии, усилила парламентскую активность и способствовала формированию партий тори и вигов.

Проследив, английскую политику большинства европейских государств, Ивонина пришла к выводу, что она носила двойственный характер. Они сочувствовали и желали помочь Карлу II и роялистам за границей и в самой Англии. Но дипломатические потребности и государственные интересы этих стран существенно ограничивали такие возможности, нередко сводя их к нулю. Более всего европейских правителей волновал сам факт усиления экономического и политического потенциала Альбиона, что побуждало их нередко поддерживать оппозицию и способствовать обострению внутренних конфликтов в Англии (с. 160 - 161).

В книге показано, что к концу 80-х годов европейские государства, опасаясь французской политической, территориальной и духовной экспансии, были крайне заинтересованы в разрешении проблемы английского престолонаследия. Политика ослабления английского королевства сменилась стремлением усилить его как противовес Франции. По мнению ИВониной, Славная революция в Англии в определенной степени готовилась всей Европой, и явилась результатом международной политики 80-х годов. При этом решающую роль в подготовке и проведении первого, "захватнического" этапа Славной революции 1688 - 1689 гг. сыграли статхаудер Республики Соединенных Провинций Вильгельм III Оранский и сложившаяся в 80-х годах в Европе международно-политическая ситуация. Виги и тори сумели создать объединенную оппозицию, пригласили принца Оранского на английский престол, а также идеологически и конституционно обосновали принципы Славной революции (с. 193 - 195).

Убедительны наблюдения автора о последствиях утверждения Вильгельма III на английском троне и значения этого для политических преобразований в Англии, фактически бросивших вызов европейской теории и практике преобладания и гегемонии одной власти. Благодаря участию Великобритании в европейских войнах после Славной революции принцип баланса сил на континенте был сохранен, а Англия вступила в разряд государств, определявших европейскую, а затем и мировую политику.

Ивонина отмечает, что подчас трудно определить, какое влияние было более сильным и весомым: европейской дипломатии или Английских революций. Автор пишет: "Долгое время в отечественной историографии было принято считать, что Английская революция середины XVII в. оказала чуть ли не определяющее воздействие на возникновение социальных и революционных катаклизмов в других европейских странах. Разумеется, этот фактор присутствовал (особенно в отношении соседних государств - Франции и Голландии), но степень его влияния отнюдь не являлась столь значительной" (с. 235, 243). Возможно, что более весомой была обратная связь. Во всяком случае, вряд ли теперь стоит отрицать, что внешний фактор сыграл в Английской революции одну из самых главных ролей.

Автору следовало бы остановиться отдельно на характеристике работ С. И. Архангельского по истории английской дипломатии середины XVII в., хотя они и носили описательный характер.