LIBRARY.BY → ИСТОРИЯ → Пакистан - "наконечник копья" исламизма → Версия для печати
Дата публикации: 22 октября 2014
Автор: Юрий Тыссовский
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1413964939)
Рубрика: ИСТОРИЯ
Источник: (c) http://library.by
"Воители Аллаха" - смертельная угроза для всех иноверцев
Сегодня только ленивый не обвиняет Афганистан во всех возможных смертных грехах - он- де и рассадник религиозного фанатизма, плацдарм экспорта терроризма, убежище экстремистов всех мастей. И прочая, и прочая. Я в качестве журналиста провел в этой стране пять долгих лет и убедился в том, что до конца 70-х г. прошлого столетия Страна гор сохраняла государственность только за счет религиозной и этнической терпимости. Афганистан стал тиглем, в котором за долгие столетия выработался редкий сплав национального единения на основе сосуществования множества народностей и конфессиональных течений. Они, не смешиваясь друг с другом, нашли-таки собственную нишу в многоцветной мозаике, научившись соразмерять свои интересы с интересами государства, которое стало для них общим ареалом проживания. Все изменилось в начале 80-х. И за последовавшим трагическим для страны поворотом событий стояли три главные силы. Это Советский Союз, бездумно влезший в тенета афганского беспредела без малейшей надежды привнести что-либо позитивное в сугубо внутренний конфликт. Это США, решившие сыграть на непродуманной политике Кремля и, как Франкенштейн, поспособствовавшие рождению ужасного монстра афганского джихада, который впоследствии обратился против его американских спонсоров. И это, в конце концов, Пакистан, исторически выступавший как гнездо самых крайних форм фундаментализма и превративший Афганистан в полигон исламистской мощи. Сегодня эта страна продолжает оставаться одним из центров религиозного экстремизма и составляет, таким образом, первостепенную опасность для остального мира.
В становлении ислама на субконтиненте огромную роль сыграли две школы - Деобандская и Барелвийская (по наименованию центров в Индии, в которых они зародились и где продолжают функционировать поныне). Обе, с различными вариациями, являлись отражением традиционалистского направления в религии. При этом традиционалистские взгляды все больше смещались в область фундаментализма. Известный богослов и мыслитель Джамаль эд-Дин аль-Афгани был одним из активнейших проповедников идей панисламизма, которые оказали глубокое воздействие на индийскую мусульманскую общину. Параллельно возникали течения ваххабитского толка, выступавшие за "чистоту ислама".
Формирование государства Пакистан проходило при заметном влиянии "преподобного" Абдуллы Абу-ль-Аала Маудуди (1903-1979 гг.), которого с полным основанием можно рассматривать в качестве основоположника современного исламского фундаментализма в Южной Азии. В 1941 г. он основал партию "Джамаат-и ислами" (исламская партия - ДИ), ставшую генератором обскурантистских идей в пакистанском обществе. В фундаменталистском государстве, считал он, "суверенитет должен принадлежать одному Аллаху и претворяться в жизнь по его поручению справедливым правителем, который должен следовать Божьим законам во всем их разнообразии. Это идеологическое государство будет управляться во имя Аллаха исключительно мусульманами, вся жизнь которых посвящена соблюдению и внедрению исламского законодательства. Исламское государство будет антитезой светской западной демократии". И еще. "Ислам является революционной доктриной и системой, которая свергает правительства. Ислам стремится к господству над миром. Он не удовлетворяется кусочком Земли, но претендует на всю Вселенную. Исламская партия не поколеблется использовать инструменты войны для достижения своих целей". А вот цитата из его труда - "Джихад в исламе": "Ислам стремится разрушить все государства и правительства, где бы они ни находились на Земле, которые сопротивляются идеологии и программе ислама. Ислам стремится завладеть всей Землей, всей планетой".
Мухаммад Али Джинна, "Каид-и азам" (великий лидер), архитектор современного мусульманского государства на юге Индостана выступал за светскую, демократическую форму правления. После его смерти начался постепенный "исламистский реванш". В результате в Пакистане фундаментализм пустил мощные корни, а религиозные фанатики получили доступ к государственному управлению, проникнув во все поры общества, включая армию и госслужбу. Здесь уместно, пожалуй, привести мнение профессора Хамзы Алави, ведущего пакистанского социолога. "Религиозный фундаментализм, - утверждает он, - стал мощной и опасной силой в Пакистане благодаря в основном оппортунизму сменявших друг друга политических руководств, которые потакали этому явлению". Контролируемые фундаменталистами мечети и медресе превращались на деле в неофициальные властные структуры. По данным пакистанских спецслужб, в 1999 г. число медресе в стране превысило десять тысяч (для сравнения, в 1975 г. - всего 868) с числом "студентов" около миллиона как пакистанцев, так и иностранцев из 36 государств мира. Многие из них были кузницами крайне радикальных взглядов, а также рассадниками "культуры Калашникова", внутреннего и внешнего террора.
"Архитектором" исламизации в 80-е г. стал Зия-уль-Хак, проводивший ее на протяжении всего 11-летнего периода своей жесточайшей военной диктатуры. Достаточно сказать, что процесс насаждения шариатских и иных норм коснулся всех сторон законодательной практики и общественной жизни. Характерно, что ключевым инструментом исламизации и одновременно ее объектом был такой всевластный в пакистанских условиях институт как армия. Процесс исламизации, несомненно, вел к глубокому расколу в
стр. 38
пакистанском обществе. Кровавая вендетта между шиитами и суннитами наблюдалась в течение веков, но в правление генерала Зия число вооруженных конфликтов между представителями ханафитского (суннитского) и джафарийского (шиитского) мазхабов ислама резко возросло. К настоящему времени число убитых измеряется тысячами. В 1980 г. было объявлено о создании "Техрик-и нифаз-и фикх-и джафария" (движение за реализацию джафарийского фикха - ТНФД) - первой всепакистанской шиитской партии проиранского толка. Боевое крыло ТНДФ носит название "Сипах-и Мухаммед Пакистан" (пакистанские солдаты Мухаммеда - СМП) и является крупнейшей радикальной шиитской группировкой, насчитывающей до 30 тыс. сторонников.
Пласт суннитского фундаментализма в Пакистане значительно более мощный и состоит из десятков крупных и мелких организаций, объединенных общей идеей борьбы "за чистоту ислама" против "кафиров" в лице христиан, индусов и шиитов. Деобандское направление среди них наиболее распространенное. Оно представлено прежде всего крупнейшей религиозно-общинной партией "Джамаат-и ислами", которая пользовалась особым благорасположением Зия-уль-Хака. Лидер ее - кази (шариатский судья) Хусейн Ахмад. Под его руководством окончательно сформировалась современная идеологическая база партии: ислам - государственная религия, Кашмир - неотъемлемая часть Пакистана, урду - национальный язык, сильная армия - гарант целостности страны. Когда в 80-х гг. под международным давлением межведомственная армейская служба разведки Пакистана - Ай- Эс-Ай сделала вид, что прекратила опекать афганских моджахедов, эта задача была возложена на ДИ. Однако после прихода к власти талибов все более заметную роль в Афганистане начали играть их пакистанские спонсоры из "Джамиат-уль-улама-и ислами" (общество исламских улемов - ДУИ).
Под крылышком ДИ действует ряд экстремистских организаций, одна из них - "Хизб-уль- муджахедин" (партия моджахедов - ХМ). Наряду с такими организациями, как "Хизб-и Аллах" (партия Аллаха), "Харакат-уль-ансар"(движение сторонников пророка Мухаммеда - ХА), "Ихван-уль-муслимин" (мусульманское братство) и других, ДИ концентрирует свое внимание на "борьбе за независимость Кашмира". Летом 1994 г. Ай-Эс-Ай сколотила из 13 экстремистских группировок, воюющих в Кашмире, "Муттахида джихад каунсил" (объединенный совет джихада - МДК). Члены совета, базирующегося в Пакистане, обещали убивать американцев повсюду, где можно, в отместку за обстрел "томагавками" афганских лагерей Усамы бен Ладена августе 1998 года.
ДУИ - одна из наиболее влиятельных организаций богословов. Опекает наибольшее, пожалуй, число пакистанских экстремистских организаций и до сих пор поддерживает талибов. Во главе ее стоит видный клирик Фазл-ур-Рахман, другой важной ее фракцией руководит Сами-уль-Хак. "Сипах-и сахаба Пакистан" (солдаты - сподвижники пророка Мухаммеда - ССП) - фракция, отколовшаяся от ДУИ в 1982 г. из-за методологических, но не религиозных разногласий. Возглавил ее Хак Наваз Джангви, погибший в конце 80-х годов от рук шиитских экстремистов. Организация насчитывает до 100 тыс. сторонников и от трех до шести тыс. боевиков. Экстремисты из ССП всегда отличались крайней степенью фанатизма, склонностью к насилию при достижении поставленных целей, нетерпимостью к шиитам. "Лашкар-и-Джангви" (ЛД) отпочковалась от ССП после гибели Джангви и заметно уступает ей по численности. Ее главарем был отпетый террорист международного масштаба Риаз Басра с титулом "саалар-и-аала" (главнокомандующий). Все руководство этой крайне опасной банды фанатиков состоит из "джихадистов", прошедших через горнило войны в Афганистане. Басра был убит полицией в 2002 г. уже в ранге "наиболее разыскиваемого преступника" в Пакистане. Весной 2002 г. банды джангвистов начали осуществление терактов против иностранцев, в чем ранее замечены не были. 8 мая шофер-камикадзе взорвал свой грузовик рядом с автобусом, принадлежавшим ВМС Пакистана, - погибли 14 человек, из них 11 французских специалистов, а 14 июня близ консульства США в Карачи взорвалась напичканная пластитом автомашина, 12 пакистанцев были убиты.
Другие ваххабитские группировки представлены в Пакистане рядом движений, в том числе организацией "Ахл-и хадис", имеющей в стране глубокие исторические корни. В 1960 г. была создана организация "Джамиат-и улема-и ахл-и хадис" (общество улемов - людей хадиса), которая получала финансовую поддержку от Саудовской Аравии. Главная же воинствующая и боеспособная организация пакистанских ваххабитов - "Марказ-уд-даава- валь-иршад" (центр призыва и руководства - МДИ). Штаб-квартира организации расположена в г. Муридке неподалеку от Лахора. Военизированное крыло МДИ - "Лашкар- и-тайиба" (отряды Добра, то есть сражающихся за правое дело), в нем готовят боевиков для военных действий в Кашмире. Члены этой группировки, наряду с "соратниками по оружию" из ХУМ, составляют 80% вооруженных формирований кашмирских сепаратистов.
Таков далеко не полный список исламистских организаций Пакистана. После прихода к власти в октябре 1999 г. генерал Первез Мушарраф подвергся острейшей критике со стороны "либерального" Запада, прежде всего США, по целому ряду
стр. 39
основополагающих политических направлений. В том числе, факт тесных связей генералитета и высшего офицерства с исламистами не мог не вызывать озабоченности в мировом сообществе. Накапливались и убедительные свидетельства того, что Пакистан, породивший талибов, сам может стать жертвой "талибанизации". Начало нового столетия выявило со всей четкостью, что талибы все больше выступали как сила, взявшая на себя экспорт исламизма за пределы Страны гор. На глазах формировалась и "сбойка" между фанатичным режимом муллы Омара и террористической сетью "Аль-Каиды", влияние главаря которой Усамы бен Ладена достигло в исламском мире высшей точки.
После событий 11 сентября 2001 г. война против "Талибистана" со стороны международной коалиции стала неизбежной. Реакция на подобное развитие событий со стороны фундаменталистов в Пакистане была угрожающей. От пришедших к власти военных лидеры всех без исключения исламистских организаций требовали занять активную позицию поддержки "братьев по вере" в соседней стране. Главы различных фундаменталистских "джамиат" и "джамаат" понукали паству брать закон в свои руки и насаждать положения шариата во всех сферах жизни на социальном и бытовом уровне по рецепту движения "Талибан".
"Пакистан превратился в Афганистан, здесь наблюдается полный развал государственной системы, - говорил председатель Комиссии по правам человека в Пакистане Афрасиаб Хаттак. - Мы находимся в очень глубоком кризисе. Государство почти полностью отделилось от общества. Этот кризис формирует вакуум, который заполняется экстремистскими религиозными силами. Они - фашистского толка и стремятся насадить свои идеи при помощи оружия". А американская газета "Лос-Анджелес Таймс" в конце декабря 2001 г. констатировала: "Группы джихадистов в Пакистане представляют собой наиболее агрессивную силу среди других организаций, которые бросают вызов рушащимся государственным институтам в этой стране. Джихадисты сыграли главную роль в превращении Южной Азии в наиболее беспокойный район в мире, а Пакистана - в самую взрывоопасную страну на нашей планете". Становится понятным заключение госдепа США, который в начале ноября 2000 г. выразил обеспокоенность "возможной талибанизацией Пакистана" и связанными с этим "рисками".
Известный пакистанский ученый Хамза Алви прямо констатировал: "Исламабад создал движение "Талибан" для достижения политических целей, а сейчас народ Пакистана стоит перед угрозой талибанизации". И, наконец, генерал Первез Мушарраф в апреле 2001 г. признал, что "99% жителей страны превратились в заложников религиозных экстремистов, которые составляют лишь один процент от численности населения". Эту опасность официальный Исламабад игнорировать не мог. Характерно, что наступление на исламистскую многоглавую гидру Мушарраф начал еще до событий 11 сентября. Оно велось по трем направлениям: попытки "деисламизации" системы "дини мадарис" - религиозных школ как очагов подготовки кадров воинствующих фундаменталистов; стремление разоружить не только экстремистские группировки, но и население, пропитанное "культурой Калашникова"; запрет наиболее одиозных организаций, как шиитского, так и суннитского толка, включая "джихадистские". Всюду он потерпел оглушительный провал.
Пакистанское правительство впервые раскрыло планы по "реформированию" школьной системы в конце декабря 2001 г. Процесс пошел, но ни шатко ни валко. Только летом, да и то под давлением Вашингтона, были опубликованы соответствующие законы. Министр информации и развития печати Низар Мемнон смело заявил журналистам: "Одна из целей введения этого регулирующего механизма направлена на контроль над теми религиозными школами, которые проповедовали нетерпимость". Эти меры сразу же натолкнулись на яростное сопротивление тех "джамаат" и "джамиат", которые эти школы содержали и откуда черпали своих одурманенных идеями ненависти к "неверным" адептов.
Циники с самого начала указывали, что "смелая инициатива" Первеза Мушаррафа увязнет в фундаменталистском болоте громогласного и "ползучего" сопротивления. "Международная кризисная группа", базирующаяся в странах Запада и специализирующаяся на изучении конфликтных ситуаций в разных регионах мира, пришла к заключению, что фундаменталисты победят. "Вместо решительных акций и выработки ясной законодательной базы правительство Мушаррафа колебалось, - говорилось в заявлении группы. - Его политика была бессвязной, власти проявили отсутствие воли в деле внедрения законов, которые антагонизировали бы духовенство. Исламские группировки разделяют многие из целей, которые преследуют генерал Мушарраф и его военный режим. Воинствующие клерикальные круги и пакистанская военщина придерживаются общей точки зрения на то, что Пакистан должен управляться не демократическими методами, а через авторитарный режим". "Муттахида маджлис-и амаль" (объединенный совет действия - ММА), коалиция, состоящая из дюжины религиозных партий во главе с Фазл-ур-Рахманом, спровоцировала шумные уличные демонстрации протеста. Мушарраф вынужден был пойти на попятный. Он заверил, что Пакистан есть и останется исламским государством. Уже 31 июля фундаменталистские организации в лице "Коалиции дини мадарис" праздновали победу.
После событий 11 сентября 2001 г. Пакистан в одночасье вновь стал, как во времена Зия- уль-Хака, неоценимым "стратегическим партнером" США. У Мушаррафа не было иного выбора, как согласиться с этим статусом, который нес его стране весомые политико- экономические дивиденды. Но в то же время и огромные сложности внутриполитического плана, проистекавшие в основном от ожесточенного противления такому курсу со стороны исламистов. Вашингтон с самого начала "давил" на Исламабад,
стр. 40
требуя от него "стреноживания" деятельности экстремистских группировок. В том числе "джихадистов" Джамму и Кашмира. 13 декабря 2001 г. пакистанские террористы совершили нападение на здание парламента Индии. Дели совершенно справедливо посчитал, что, подобно США после 11 сентября, имеет полное моральное право нанести ответный удар по религиозным фанатикам на их собственной территории. Замаячила реальная перспектива ядерного конфликта. Мушарраф вынужден был пойти на уступки. Он изложил программу превращения своей страны в "современное светское государство", отвергнув терроризм "во всех его формах и проявлениях". Выступление генерала кое-кем было воспринято как "историческое". Однако эксперты не скрывали пессимизма.
Власти арестовали около двух тысяч экстремистов и запретили деятельность суннитских организаций с наиболее "замаранной" репутацией - "Лашкар-и-тайиба" (затем переименованная в "Джамаат-и даава" - группа призыва), "Джейш-и Мухаммед", "Сипах-и сахаба" и "Техрик-и нифаз-и шариат-и мухаммади" (движение за внедрение мухаммеданского шариата), а также, для равновесия, шиитскую - "Техрик-и джафария". Следует, вероятно, упомянуть, что еще в августе 2001 г. указом Мушаррафа была запрещена деятельность "Лашкар-и Джангви" (суннитская) и "Сипах-и Мухаммед" (шиитская), но решение так и осталось на бумаге. Однако покровителей бандитов из числа исламистских партий запреты не обеспокоили. "Джихад у нас в крови, и он не может быть ликвидирован путем запрета нескольких организаций", - заявил Сами-уль-Хак. А некоторые главари фундаменталистских группировок выступили с угрозами в адрес самого генерала-диктатора. "Мы можем свергнуть его в любой момент по нашему выбору", - заявил генеральный секретарь ДИ Мунаввар Хасан. Между тем агентура Ай-Эс-Ай сообщала генералу Мушаррафу о возможности свержения его власти фундаменталистами. В докладе приводились слова неназванных экстремистов о том, что "фокус борьбы наших воителей концентрируется на нанесении как можно более сильных ударов по пакистанскому правительству, поскольку считаем, что оно предало джихад, выступает против изгнания американцев и англичан с мусульманских земель. Только представьте, что мы могли бы сделать, если бы захватили контроль над пакистанской армией с ее шестьюстами тысяч солдат и ядерным оружием. Мы бы повсюду бескомпромиссно реализовали господство ислама".
"Невидимое правительство" ("Фронтиер пост", Пешавар), "Наши крестные отцы" ("Доон", Карачи) - так пакистанская печать оценивала роль, которую играла в стране Ай-Эс-Ай. И сегодня она насчитывает в своих рядах более 10 тыс. оперативников, опирающихся на безразмерную армию тайных агентов во всех порах общества. По признанию офицеров пакистанских служб безопасности, поныне в стране имеются 10 тыс. подготовленных Ай- Эс-Ай "шахидов", готовых отдать жизнь за "торжество ислама на Земле". Первез Мушарраф не мог, конечно, игнорировать угрозу для себя лично со стороны армейских институтов, включая разведку. Он убрал с руководящих постов в вооруженных силах пятерых проталибски настроенных генералов, в частности, корпусного командира Мухаммада Азиз Хана, оставил без продвижения наверх известного своими исламистскими настроениями генерала Музаффара Усмани, назначил генерала Ихсан-уль-Хака генеральным директором Ай-Эс-Ай, отправив в отставку с этой должности Махмуда Ахмада.
На сайте "Asia times online" Судха Рамачандран писал: "Для того чтобы уничтожить гидру терроризма, необходимо бить ее по голове. Однако стратегия Мушаррафа в деле освобождения Пакистана от терроризма и сектантского экстремизма бьет лишь по хвосту". И поясняет: "Мушарраф воздержался от того, чтобы нацелить свои акции на мозг, направляющий действия террористической инфраструктуры в Пакистане - собственное разведывательное агентство. Шаги, предпринятые Мушаррафом, приведут лишь к косметическим изменениям". Столь же непоследовательными были и попытки официального Исламабада "разоружить" как экстремистские группировки, так и население, - они тихо сошли на нет.
Исламисты ранее никогда в ходе общенациональных парламентских и прочих выборов не набирали больше 5-10% голосов. Однако их лидеры использовали свои широкие возможности для мобилизации уличной массы, и такой "инструмент волеизъявления" оказался после заключения союза Пакистана с США многократно усиленным. Этот фактор сказался и привел к сенсации. Выборы в Национальную ассамблею - нижнюю палату парламента и законодательные собрания всех четырех провинций принесли значительные дивиденды именно исламистам в лице их объединения ММА. Оно заняло третье место после "Мусульманской лиги Пакистана" (77 мандатов), поддерживавшей президента, и оппозиционной "Пакистанской народной партии" (63), завоевав 45 парламентских кресел. Для сравнения - на выборах 1997 г. фундаменталисты получили всего два мандата. А этот успех сделал их прямыми претендентами на формирование правительства и даже пост премьер-министра, на который прочили Фазл-ур-Рахмана. Весьма неприятным для официального Исламабада был тот факт, что в законодательных собраниях СЗПП и Белуджистана большинство мандатов завоевали проталибские элементы, выступающие против всякого сотрудничества с США и Западом. В СЗПП, например, они получили 29 из 35 мест. Тем не менее министр информации Низар Мемнон заявил, что Пакистан будет продолжать тесное сотрудничество с Вашингтоном. А ликовавший по поводу успеха лидер ДИ и заместитель председателя ММА Хусейн Ахмад прямо указал: "Это - революция. Мы не ищем конфронтации, но не допустим ни присутствия американских баз на нашей земле, ни господства над нами американской и западной культуры". Однако надежды Фазл-ур- Рахмана стать главой правительства не оправдались, пост премьер-министра достался Зафарулле Хану Джемали, стороннику президента.
Из всего вышесказанного нетрудно сделать вывод, что Пакистан все более скатывается в состояние зависимости от наиболее обскурантистских элементов, которые на данном этапе политического развития все больше играют роль уже не просто оппозиционных сил, но, по сути, диктующих режиму Мушаррафа через законодательные и другие инструменты свою волю. И этот режим не способен в полной мере контролировать самые опасные аспекты деятельности исламистов - размножение на "клеточном" уровне армии потенциальных экстремистов, как и пресечь деяния джихадистских группировок. Члены последних, покидая "альма-матер", устремляются за рубеж, в том числе в страны Запада, где почкуются в так называемые "дремлющие ячейки". Они готовы по первому распоряжению Усамы бен Ладена или какого-нибудь иного главаря экстремистов проснуться и приступить к актам террора против всех тех, кого считают "неверными". Другими словами, против граждан государств Запада, где бы они ни находились.
Опубликовано 22 октября 2014 года