Юрий Левин, один из старейших уральских писателей и журналистов, в прошлом году отметил свое восьмидесятилетие. Он автор более двух десятков книг, сценария документального фильма "Сколько верст до рейхстага", лауреат нескольких почетных литературных премий, имеет много боевых наград.

Юрий Абрамович Левин встретился с нашим корреспондентом и ответил на его вопросы.

- Юрий Абрамович, вашей писательской и журналистской судьбе можно просто позавидовать. Вы много повидали на своем жизненном пути - две войны за плечами, множество интереснейших встреч... Почему все-таки главной темой вашего творчества остается Великая Отечественная?

- Эхо сороковых годов для меня не умолкает, отдается в сердце каждодневно. Я по-прежнему слышу рев бомбардировщиков над Ржевом, орудийный гул в Сталинграде, автоматные выстрелы на улицах Риги, вижу пожарища Варшавы и, конечно же, поверженный Берлин. Однополчане, возникая в моей памяти, приходят ко мне молодыми, и о них, незабвенных солдатах, отчаянных и мужественных, я веду рассказ. А тех, чьи следы потерялись на войне, разыскиваю все послевоенные годы. Хочу, чтобы и до будущих поколений доносилось эхо сороковых. Пусть люди помнят о тех, кто грудью своей защитил Отечество наше от самого злейшего врага человечества - фашизма.

- Читателям нашего журнала интересно будет поподробнее узнать вашу биографию...

- Я родился в сентябре 1917 года в крестьянской семье в белорусской деревушке Поречье, что стоит на реке с поэтичным названием Птичь. После окончания десятилетки работал литературным сотрудником районной газеты "Стяг коллективизации". С 1938 года в Красной Армии. Курсант танковой школы. Командир танка. Участвовал в освобождении Бессарабии. Был литсотрудником бригадной газеты "Красноармеец". В 1941 году окончил Высшие газетные курсы в Москве. С самого начала Великой Отечественной войны был в действующей армии, на фронте - корреспондентом армейской, затем фронтовой газеты. Закончил войну в Берлине ответственным секретарем газеты прославленной 3- й ударной армии. После войны служил в ГСВГ, на Урале. Службу завершил подполковником в должности ответственного секретаря газеты Краснознаменного Уральского военного округа "Красный боец". После увольнения в запас несколько лет работал собственным корреспондентом "Литературной газеты" по Уралу...

- Фронтовая судьба свела вас со многими замечательными людьми: Сергеем Островым, Василием Гроссманом, прославленными военачальниками - Жуковым, Родимцевым, всенародно известными героями - снайпером Зайцевым, разведчиками Егоровым и Кантария...

- Моя жизнь была богата уникальными встречами. В этом смысле очень помогла мне моя работа в редакции газеты 31-й армии. До сих пор помню день, когда впервые прибыл туда, редакция находилась во Ржеве. В небольшой комнатке сидят, как мне показалось тогда, пожилые люди... Начали представляться: Белла Илеш - известный романист, Ефим Зозуля - редактор журнала "Огонек", Сергей Островой - автор популярнейшей тогда песни "В путь дорожку дальнюю"...

У меня прямо мороз по коже - это же целая "Литературная газета"! С Сергеем Островым мы очень сдружились. Был случай - вместе выходили из окружения. После того как Островой был ранен, мне пришлось какое-то время нести его на себе...

Много памятных встреч было и в Сталинграде.

- Давайте остановимся на этой поре вашей фронтовой биографии.

- Сталинград, можно сказать, это особая веха, ни с чем другим не сравнимая. Передний край длинный. Город вытянулся вдоль Волги. Немец крепко прижал нас к берегу. Оставалось каких-то 50 - 100 метров до водной преграды. На волжском берегу, по приказу командира 13-й дивизии генерала Родимцева, на одном уровне с его КП был врыт наш корреспондентский блиндаж. А прямо над нами, за бугром - немцы. Помню, я как-то приехал в Волгоград уже после войны и спросил секретаря обкома, пришедшего на встречу с фронтовиками: "Почему не восстановите наш блиндаж? Он ведь исторический: там и Василий Гроссман ночевал, туда и Константин Симонов заходил, и популярный в те годы писатель Николай Верта..." Секретарь обкома что-то себе в книжечку записал, и уже к 45-летию Сталинградской битвы блиндаж наш восстановили.

В свое время мы в нем с фронтовым газетчиком, а ныне известным драматургом Юлием Чепуриным провели 180 дней и ночей, вдвоем писали материалы о 62-й Сталинградской армии и во фронтовую газету...

- Юрий Абрамович, расскажите, пожалуйста, поподробнее об этом этапе своей деятельности....

- Мы, журналисты, должны были освещать фронтовые будни девяти дивизий, занимающих оборону на этом узком берегу Волги. Как везде успеть? Не мудрствуя лукаво, мы расстелили с Чепуриным на столе, сколоченном из досок, карту Сталинграда и линейкой разделили город пополам. Влево от блиндажа - "хозяйство" Чепурина, вправо - мое. Значит, ежедневно, точнее, еженощно, ползком, перебежками, как угодно, я должен побывать в этих полках и дивизиях, знать все, что там произошло за сутки, и к рассвету написать материал для фронтовой газеты, редакция которой располагалась за Волгой, в поселке Средняя Ахтуба. Все эти ночные перемещения были, конечно, очень опасны. Но самое трудное было - переправить написанное в редакцию. Волга-то в сплошном огне. Не зря в Сталинграде говорили: "Лучше пять раз в атаку на немца пойти, чем один раз через Волгу переправиться". Я сам это испытал. Переправа - сущий ад. Сидишь на катере или в лодке, словно мишень на полигоне, в тебя стреляют, а ты неподвижно следишь - недолет, перелет... Железные нервы нужны, выдержка. А иного пути для доставки своих материалов нет. И тут опять выручил нас генерал Родимцев. Выделил нам, корреспондентам, персональную лодку и лодочника. "В благодарность, - сказал он, - за то, что много пишете о моих гвардейцах!" Никогда не забуду нашего лодочника - красноармейца с чапаевскими усами Дерябина Ивана, которого мы звали просто Степаныч. Рискуя жизнью, он исправно выполнял свое задание, оказывал нам огромную помощь.

- Сегодня прессу называют "четвертой властью", нередко придумывают ей неблагозвучные названия... А как относились к газетчикам на фронте?

- Из приведенного мной примера о генерале Родимцеве вы видите, как относился к корреспондентам командный состав. А в войсках? Газетчиков очень уважали, прессу ждали с нетерпением. Первый вопрос, когда я приходил к красноармейцам в окопы, был: "Товарищ корреспондент, нет ли свежей газетки?" Сейчас писатели, которые, как правило, не были на войне, пишут, что солдат все видит только через прицел своего автомата... Это неправда. Простые бойцы живо интересовались тем, что делается в мире, в стране... Ну и, конечно, если уж в какой-то статье было написано про родную роту, батальон, полк - для военных это был настоящий праздник. Посыльные прибегали и просили: "Дайте еще экземпляр". Эти газеты зачитывались буквально до дыр!

- Были ли случаи, когда, как теперь называют, СМИ говорили или показывали неправду?

- В "Берлинской тетради" я записал такую историю. 3 мая 45-го подхожу к рейхстагу и глазам не верю: атакующие цепи наших бойцов бегут с красным знаменем по Королевской площади. "Что это?" - спрашиваю у первого встречного офицера. "Рейхстаг штурмом берут!" - отвечает он. "Зачем? Он же - наш?" "Не видишь, кино", - произнес офицер, махнув рукой. Вот оно что, догадался я, какой-то киношник проспал настоящий штурм рейхстага и теперь задним числом пытается "правду" воскресить, точнее, себя прославить... Неужели эта галиматья попадет на экран? И вы знаете, ведь попала... Много лет спустя видел в одном из кинотеатров эту самую "хронику", по сути - ложь...

-- Вы сами пытаетесь всегда говорить "правду, одну лишь правду и ничего, кроме правды?. Может быть, поэтому большинство ваших книг имеет документальную основу?

- Я считаю, что главное для любого писателя, рядового или самого крупного, - это реальная судьба человеческая. В ней самый главный фундамент его работы. Ведь и классики, например недосягаемый Лев Толстой, брали за основу в своем творчестве реальные человеческие судьбы.

- Расскажите, пожалуйста, о вашей первой книге.

- Ее я написал в соавторстве с ныне здравствующим Николаем Мыльниковым. Она называется "Золотой крест" и тоже документальна. Главный герой - свердловчанин, военный летчик Александр

Кузнецов. Он на фронте попал в плен, бежал из него, возглавил польский партизанский отряд. За подвиги награжден польским Золотым Крестом. К слову, вышедшая в свет книга помогла ему после войны разыскать своего однополчанина Аркадия Ворожцова, жившего в Ижевске, где наша книга была переиздана.

- Ваша энергия и трудоспособность вызывают восхищение. Над чем вы сейчас работаете?

- Я только что завершил работу над книгой мемуаров, которую назвал "Генералиада". Почему такое название? Я рассказываю о своих встречах с прославленными полководцами: Жуковым, Батовым, Родимцевым, Апанасенко, Лелюшенко, Чуйковым и другими. Это не традиционный рассказ о фронтовых встречах, а скорее, показ тех, о ком пишу, в нетривиальной обстановке, в быту, в неординарных ситуациях. Сейчас я начал работу над литературными мемуарами. Считаю своим долгом рассказать о тех великих писателях, которых знал, видел, с которыми общался.

- Не могу не спросить вас о том, что вы чувствуете сегодня, глядя на происходящее с нашим Отечеством, которое вы защищали?

- Конечно, когда мы сражались на фронте, мы не думали, что наступит в стране такое искореженное ложью время. Страна, имеющая традиции, победившая фашизм, не может, не имеет права так жить!

Фронтовик с орденом Отечественной войны на лацкане пиджака стоит с протянутой рукой у магазина... Это что - символ времени?

Чтоб не завершать разговор на мрачной ноте, скажу, что люди старшего поколения уверены: вся накипь с годами будет смыта. Мы ведь сумели преодолеть такие трудности, как война, разруха... Я уверен, что народ, страна снова крепко встанут на ноги. Хотелось бы лишь одного, чтоб поскорее...

- Благодарю вас, Юрий Абрамович, за интересную беседу и желаю вам написания новых книг и благополучия.