"П. А. РУМЯНЦЕВ". ДОКУМЕНТЫ. Т. I

Мемуары, воспоминания, истории жизни, биографии замечательных людей.

NEW МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ


МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему "П. А. РУМЯНЦЕВ". ДОКУМЕНТЫ. Т. I. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2015-12-31
Источник: Вопросы истории, № 2, Февраль 1954, C. 159-164

"П. А. Румянцев". Документы. Т. I. 1756 - 1763. Под редакцией полковника П. К. Фортунатова. Материалы по истории русской армии. Русские полководцы. Сборники документов. Воениздат. М. 1953. 686 стр.

 

Рецензируемая книга относится к серии многотомной публикации архивных материалов о жизни и деятельности великих русских полководцев. В нашей печати неоднократно отмечалось научное значение столь обширного издания документов.

 

Сборники документов о жизни и деятельности П. А. Румянцева составят три больших тома. Первый том охватывает начальный период военной деятельности полководца - 1756 - 1762 гг.; второй том будет посвящен его деятельности в период русско-турецкой войны 1768 - 1774 гг., а третий - в 70 - 80-е годы XVIII века.

 

В первом томе собраны документальные материалы о деятельности П. А. Румянцева

 
стр. 159

 

в период Семилетней войны, которая была первой школой Румянцева, начальным и весьма важным этапом формирования его полководческого искусства.

 

Сборник открывается формулярным списком, отображающим основные этапы полководческой деятельности П. А. Румянцева. Это позволило составителям избежать публикации малозначительных документов из периода начальной службы полководца и тем самым избежать тех недостатков, которыми страдают первые сборники - "А. В. Суворов" и "М. И. Кутузов". В книгу включены лишь те документы, которые непосредственно исходили от Румянцева или были адресованы ему.

 

В период Семилетней войны П. А. Румянцеву по очереди пришлось командовать почти всеми частями и соединениями действующей армии. Под его командованием части и соединения вели наступательные бои в самых разнообразных условиях местности и времени года; не раз проводили решительное преследование противника, осаду и штурм крепостей.

 

В начале войны, а затем и в ходе её Румянцев вёл большую работу по формированию и подготовке кавалерийских частей для действующей армии. Характерной особенностью этого передового представителя русской армии было новаторство: он всегда стремился творчески обобщать боевой опыт и распространять этот опыт в подчинённых ему войсках.

 

Следует указать, что творческая деятельность Румянцева в период Семилетней войны проявилась, главным образом, в области тактики и по вопросам организации и обучения войск и почти не касалась стратегии. Это естественно. Он был командиром-исполнителем почти все эти годы войны и только под конец командовал отдельным корпусом и имел относительную самостоятельность. Поэтому Румянцев не мог тогда оказать большого влияния на характер стратегии русской армии, какое оказал впоследствии - во время русско-турецкой войны 1768 - 1774 годов.

 

Хотя документы сборника и не отражают всего богатого боевого опыта русской армии периода Семилетней войны, тем не менее они дают достаточно полное представление о том новом в военном деле, что зародилось и получило развитие на полях сражений во. время этой войны. В сборнике представлен богатый материал о героизме и тактических действиях русских войск.

 

К сборнику приложены предметно-тематический, географический и именной указатели, а также терминологический словарь. Ряду документов составители предпослали достаточно полные подстрочные комментарии, которые в основном отвечают требованиям современной науки. Документы помещены в строго хронологическом порядке и разбиты в соответствии со служебной деятельностью П. А. Румянцева на восемь глав.

 

Эти главы по своему объёму различны, а большое количество их создаёт известную дробность. Но есть положительная сторона в такой структуре. Она позволила составителям рельефно выделить основные этапы военной деятельности Румянцева в период Семилетней войны. По полноте освещения его роли в те годы рецензируемый сборник выгодно отличается от всех предыдущих публикаций.

 

В буржуазной литературе деятельность Румянцева в период Семилетней войны не получила должной и правдивой оценки1 .

 

Полководческому искусству П. А. Румянцева советские историки уделили большое внимание и правильно оценили его роль в Семилетней войне. За последние годы издан ряд специальных работ о П. А. Румянцеве как полководце, ряд сборников документов, из которых наибольший интерес для понимания военной деятельности Румянцева в период Семилетней войны представляет вышедший в 1948 г. сборник "Семилетняя война", органически связанный своим содержанием с рецензируемым нами трудом. Однако в сборник 1948 г. включены, главным образом, документы, отображающие общий ход войны и состояние русской армия в целом, и представлены лишь наиболее важные документы П. А. Румянцева.

 

В отличие от всех предыдущих публикаций рецензируемая книга содержит много документов военно-административного характера (гл. I и II). Большинство документов публикуется впервые, и их ценность состоит в том, что они дают достаточно полное представление о практической и теоретической деятельности Румянцева по вопросам боевой подготовки и воспитания войск.

 

В начале войны весьма остро стоял вопрос о поднятии боеспособности русской кавалерии; от его правильного и быстрого решения

 

 

1 Незначительная часть его документов этого периода была опубликована главным образом в сборнике - "Русско-австрийский союз 1759", изданном Д. Ф. Масловским, и в приложениях к его труду "Русская армия в Семилетней войне".

 
стр. 160

 

зависел успех на театре военных действий. Формируя кавалерийские части в 1756 и 1757 гг., Румянцев показал незаурядные качества военного организатора и талантливого кавалерийского начальника. В деле боевой подготовки кавалерии, как это видно из документов, Румянцев не слепо опирался на официальный устав, а вносил много нового. Кавалерийский устав, изданный накануне войны, в 1755 г., являлся для того времени передовым, однако, как и все уставы, он ещё оставался в рамках линейной тактики, придавая большое значение ведению огня с коня.

 

Многочисленные документы сборника свидетельствуют о том, что уже тогда Румянцев на первый план выдвигал обучение не стрельбе с коня, а действию холодным оружием и в колоннах. Исключительный интерес представляют документы NN 23 - 28, в которых Румянцев по-новому решает ряд вопросов кавалерийской тактики. Приведённые документы позволяют судить, что в период Семилетней войны изменения в тактике русских войск сначала осуществлялись в кавалерии, а затем уже в пехоте. Не случайно русская кавалерия, вступив в войну в расстроенном состоянии, в ходе её превратилась в грозную силу и показала своё неоспоримое превосходство над прусской конницей.

 

Румянцев не отрывает боевую подготовку от воспитания войск; напротив, он выдвигает вопросы воспитания на первый план. Многочисленные документы как этих двух глав, так и других убедительно свидетельствуют, что уже в период Семилетней войны П. А. Румянцев закладывал основы той передовой системы воспитания войск, которая получила дальнейшее развитие, в полководческом искусстве гениального Суворова. Исключительный интерес представляет документ N 69 - ордер П. А. Румянцева командиру бригады. Требуя от командира бригады поддержания высокой дисциплины, Румянцев отмечает, что необходимо постоянно заботиться о солдате, не допускать ничего, что может излишне отягощать солдата, стремиться к тому, чтобы офицеры чаще беседовали с солдатом и внушали ему чувство его превосходства над солдатами прусской армии.

 

Поскольку русским, войскам приходилось вести войну на чужой территории, Румянцев неоднократно подчёркивает требование не обижать местных жителей.

 

Документы II и IV - VIII глав отражают, главным образом, боевые действия тех воинских соединений, которыми командовал Румянцев в различные периоды войны.

 

Вторая глава показывает действия бригады Румянцева в сражении при Гросс-Егерсдорфе.

 

Документы IV главы освещают боевые действия русской конницы в Пруссии и в Северной Польше в мае и июне 1758 года.

 

Пятая глава содержит материалы о боевых действиях Румянцева в Бранденбурге с июня 1758 г. по апрель 1759 года. В шестой главе собраны документы, относящиеся к тому периоду - с апреля по июль 1759 г., - когда Румянцев командовал тыловым корпусом "а Нижней Висле.

 

Седьмая глава (с июля 1759 г. по апрель 1761 г.) даёт достаточно полное представление о роли Румянцева во время Кунерсдорфского сражения.

 

Документы VIII главы освещают деятельность Румянцева в боях за Кольберг. Эта глава по своему объёму самая большая. Она составляет почти половину сборника и является наиболее интересной в научном отношении, так как в ней много совершенно новых, доселе неизвестных документов о боевых действиях русских войск.

 

Бои за Кольберг интересны в том отношении, что русские войска, как правило, действовали не в громоздких линейных построениях, а отдельными отрядами (бригада, полк и даже батальон), в колоннах, а в ходе боя применяли рассыпной строй. Применение колонн и рассыпного строя не только выходило за рамки линейной тактик", господствовавшей в ту эпоху, но и явилось прямым отрицанием устаревших методов боя.

 

Документы сборника свидетельствуют, что тактика применения колонн и рассыпного строя зародилась ещё на полях сражений Семилетней войны. Однако следует иметь в виду, что появление колонн и рассыпного строя в русской армии в 1761 г. не было только плодом творчества того или другого военачальника, а было обусловлено объективными закономерностями и специфическими особенностями русского военного искусства.

 

Характеризуя наёмные армии Западной Европы той эпохи, Ф. Энгельс указывал, что "даже самый гениальный человек ничего не мог в них поправить без того, чтобы их предварительно полностью не разрушить"2 . Русская армия, созданная "а основе рекрутской повинности, существенно отличалась

 

 

2 Ф. Энгельс. Военные произведения. Т. I. М. 1949, стр. 168.

 
стр. 161

 

от этих наёмных армий. Русские солдаты выделялись своими высокими моральными и боевыми качествами. Кроме того, к началу Семилетней войны на вооружении русской армии находились первоклассная для того времени артиллерия и хорошее пехотное ружьё. Всё это способствовало развитию русского военного искусства.

 

Следует отметить, что вопрос о зарождении новой тактики недостаточно исследован в нашей военно-исторической литературе. Появление тактики колонн и рассыпного строя обычно связывалось с именем Л. В. Суворова и относилось к периоду русско-турецких войн второй половины XVIII века.

 

Новые документальные материалы помогают выяснению этого вопроса. В действительности ордер Румянцева о построении колонн (документ N 257) и его инструкция о лёгких батальонах и их тактике (документ N 278) являются, по существу, своеобразными уставными документами, официально устанавливающими в русской армии новую тактику.

 

Ордер был подписан Румянцевым 24 июня 1761 г., то есть до начала боёв за Кольберг. Стало быть, переход к колонне был определён не опытом боёв за Кольберг, а предыдущими боями, о чём убедительно свидетельствуют документы IV и V глав.

 

Отмечая положительное значение боевого опыта русских войск, нельзя согласиться с утверждением составителей о том, что "Кольбергская экспедиция открыла новую страницу в истории развития русского национального военного искусства" (стр. 354, Приложение 1-е). Нам кажется, что не только Кольбергская экспедиция, но и в целом Семилетняя война не открыла новой страницы в истории развития русского военного искусства, хотя и оказала большое влияние на его развитие. Выдвигая на первый план боевой опыт корпуса Румянцева в боях за Кольберг, составители незаслуженно умаляют значение (для развития военного искусства) таких сражений той же войны, как бои под Кунерсдорфом и за Берлин.

 

Этот недостаток вытекает из плана сборника, следуя которому составители отрывают деятельность полководца от боевых действий русской армии в целом, а развитие военного искусства связывают не с закономерным процессом, а только с деятельностью личности. "Начало подъёма русского военного искусства этого периода, - говорится во введения - связало с именем П. А. Румянцева".

 

В основу публикации документов составители положили не главные этапы войны, а периоды деятельности полководца.

 

Великие русские полководцы, несомненно, оказывали огромное влияние на развитие не только русского, но и западноевропейского военного искусства. Однако известно, что и сами они никогда не выдвигали себя в качестве творцов военного искусства, а все свои блестящие победы над врагами неразрывно связывали с русской армией, с боевыми качествами русского солдата.

 

Методологически ошибочный подход к определению роли личности в истории сказался и на методе публикации материалов. Так, в сборники документов, посвященные полководцам, составители, как правило, включают лишь те материалы, которые исходили от того или другого полководца или имеют непосредственное отношение к нему, а все документы, отражающие боевой опыт армии, которой он командовал (хотя они имеют большое научное значение), не включаются. Даже такие важные материалы, как основные положения официальных уставов и наставлений, планы войны, если они прямо не относятся к деятельности полководца, важнейшие документы внешне-политического порядка, материалы о состоянии военной техники, военно-инженерного дела того времени, не включались в сборники.

 

Из-за такого одностороннего подхода к публикации документов в сборниках отсутствуют важнейшие материалы, без которых нельзя правильно проследить ни процесс формирования искусства полководца, ни его подлинную роль в развитии военного искусства.

 

Наконец, приходится пожалеть, что важный материал о тактических действиях войск составители не дополнили документами по стратегии. Этот досадный пробел не восполнен и во введении к рецензируемому сборнику. Своеобразие Семилетней войны состояло в том, что если в тактике наблюдался определённый прогресс, то стратегия оставалась старая, выдвигавшая на первый план бесцельное маневрирование. Причины этого коренились в том, что творческая инициатива передовых офицеров, прежде всего, проявилась в области развития тактики. Консервативное руководство русской армией не учло новых явлений в тактике и не могло использовать этих достижений тактики для развития стратегии. Так было после Гросс-Егерсдорфского сражения; то же самое произошло и после замечательной победы русских войск в Кунерсдорфском сражении и

 
стр. 162

 

после занятия Берлина. Стратегическое руководство не только не использовало тактических успехов русских войск, но в своём постоянном стремлении к бесцельному маневрированию изматывало войска и часто ставило их в исключительно трудное положение, как это было при Цондорфе.

 

К сожалению, составители не раскрыли глубоких пороков стратегических планов командования русской армии во время Семилетней войны, а в подстрочных комментариях лишь фиксируют те или другие стратегические решения, не давая им должной оценки. В ряде случаев эти комментарии неправильны. Так, по поводу сражения при Цондорфе указано, что "часть вины за упущенную возможность поражения Фридриха II при Цондорфе лежит на Румянцеве" (стр. 182). Этот упрёк в адрес Румянцева не нов: он был брошен в своё время Фермором, а затем вошёл в буржуазную литературу.

 

Составителям следовало внести ясность в этот вопрос. К сожалению, они этого не сделали. В сборнике отсутствует реляция Фермора императрице от 9 августа 1758 г., имеющая принципиальное значение для понимания, данного вопроса. Решение Военного совета действующей армии от 19 июля 1758 г. дано в таком сокращённом виде, что не раскрывает причин, которые привели к сражению при Цондорфе.

 

Недопустимо с научной точки зрения цитируется в комментариях рапорт Румянцева от 16 августа (документ 129). Такое цитирование искажает содержание рапорта. В подстрочных комментариях написано: "При первом же известии о переправе Фридриха через Одер Румянцев принял правильное решение - "неприятелю в зад идти", но выполнил его только частично в виде посылки к переправе конного отряда Берга" (стр. 182). Как самый рапорт, из которого составители вырвали эту фразу, так и другие документы, относящиеся к тому периоду и помещённые в сборнике, и особенно документ N 128, убедительно свидетельствуют о том, что Румянцев такого решения не принимал.

 

В рапорте он писал, что известие о переправе армии Фридриха через Одер он получил утром 14 августа, а поэтому "полкам своим в готовности к походу быть приказал в чаянии получить от Вашего... графского сиятельства в движении ордер, имея стремление мое неприятелю в зад иттить, к чему действительно бригадира господина Верха и отправил, дабы он старался оной Пас для обратного пути овладеть" (стр. 182).

 

Отсюда видно, что Румянцев считал лишь целесообразным нанести удар в тыл прусских войск, на что и просил разрешения Фермора. Известно, что Румянцев не получил ответа на рапорт, а потому и продолжал выполнять ранее поставленную ему задачу.

 

Изучение документов, отражающих обстановку, предшествовавшую самому сражению, позволяет утверждать, что Румянцев имел твёрдый приказ Фермора удерживать Шведт. Фермор, как видно из всех документов, имея уже 12 августа точные данные о переправе армии прусского короля через Одер, не только не принял никаких мер для присоединения дивизии Румянцева к главным силам, но ни 12, ни 13 августа даже не поставил Румянцева в известность о переправе прусских войск. Рапорт, посланный 14 августа, то есть в день самого сражения, Румянцев не получил, потому что столь важный документ был предательски послан с прусским купцом, который отвёз его не Румянцеву, а Фридриху II.

 

Таким образом, причины того, что не были использованы возможности разгрома армии Фридриха II, заключаются отнюдь не в тактической ошибке Румянцева, а в порочной стратегии Фермора и в его подозрительном поведении в период этого сражения.

 

Введение к сборнику, написанное полковником П. К. Фортунатовым, вызывает ряд замечаний. Это поверхностный очерк, в котором излагаются лишь известные факты. Во введении, предпосланном документам по Семилетней войне, не раскрыт характер этой войны. Ничего не говорится о целях России в Семилетней войне, не раскрываются характерные особенности стратегии русской армии и её союзников, и, наконец, ни слова не сказано о конечных результатах войны и о значении накопленного опыта для развития русского военного искусства,. Причинам и характеру Семилетней войны П. К. Фортунатов уделил лишь несколько строчек, и то в примечании (стр. VIII), из которых можно понять, что эта война была захватнической только со стороны Пруссии. Это совершенно неверно. Автор введения также не упоминает о том, что русская армия в тот период нанесла решающее поражение Пруссии.

 

Во введении не только не раскрывается глубокий кризис военного искусства армий Западной Европы, но даже и не упомянуто об этом кризисе. П. К. Фортунатов не кри-

 
стр. 163

 

тикует господствовавшие тогда теории и взгляды по вопросам веления войны. А ведь а свете всего этого только и можно правильно показать превосходство русского военного искусства над западноевропейским и полнее выяснить значение деятельности П. А. Румянцева в период Семилетней войны.

 

Нельзя согласиться с автором введения, и я том, что бой у местечка Пас-Круг "явился первым серьёзным испытанием способностей Румянцева самостоятельно руководить боевыми действиями целого соединения" (стр. XI). Этот бой, бесспорно, важен, но было бы несправедливо, на наш взгляд, делать его как бы исходным пунктом для оценки способностей П. А. Румянцева, так как они проявились значительно раньше.

 

В этом отношении исключительный интерес представляет летняя кампания 1758 года. К сожалению, П. К. Фортунатов в противоположность составителям неправильно оценивает роль Румянцева в этой кампании. Известно, что дивизия Румянцева получила очень ответственную и трудную задачу - прикрыть отход главных сил русских войск от Кенигсвальда к Лансбергу (документ N 115). Гласные силы русской армии должны были совершить рискованный фланговый марш в виду 30-тысячной прусской армии и при этом переправиться через реку у Лансберга. Дивизия Румянцева блестяще справилась со своей задачей выдвинуться к Зонебергу и обеспечить безопасность главных сил.

 

Составители в подстрочных комментариях дают более правильную оценку деятельности Румянцева в тот период, чем автор введения. Такие противоречия в одном и том же сборнике досадны. Все эти серьёзные недостатки снижают научный уровень рецензируемой книги.

 

Институту истории Академии наук СССР и Главному архивному управлению, возглавляющим большую работу по этому изданию, следует критически пересмотреть методы публикации архивных документов. Особенно важно повысить научный уровень введений, предпосылаемых документам. Введение к каждому такому сборнику должно носить исследовательский характер.


Новые статьи на library.by:
МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ:
Комментируем публикацию: "П. А. РУМЯНЦЕВ". ДОКУМЕНТЫ. Т. I

© Н. Я. КОПЫЛОВ () Источник: Вопросы истории, № 2, Февраль 1954, C. 159-164

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

МЕМУАРЫ, ЖИЗНЕОПИСАНИЯ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.