Иван Михайлович Майский. Дневник дипломата

Иван Михайлович Майский. Дневник дипломата. Лондон 1934 - 1943. Книга 1. 1934 - 3 сентября 1939 года. М. Наука. 2006. 531 с. Книга 2. Часть 1. 4 сентября 1939 - 21 июня 1941 года. М. Наука. 2009. 492 с; часть 2. 22 июня 1941 - 1943 год. М. Наука. 2009. 398 с. Ответственный редактор - академик А. О. Чубарьян.

И. М. Майский (1884 - 1975) - видный советский дипломат и историк. С осени 1932 по июнь 1943 г. он был сначала полпредом, а затем послом СССР в Лондоне. В середине 1940-х гг. Майский возобновил научную и педагогическую работу. Он занимался научными исследованиями еще до Октябрьской революции и в первые годе советской власти, до того как поступил на дип-

ломатическую службу. Исторические труды дипломата и ученого посвящены различным сюжетам, но главным образом Великобритании и Испании. В 1946 г. он стал действительным членом Академии наук СССР.

Широкую известность Майскому принесли его воспоминания о многолетней работе за границей. Они были выпущены несколькими книгами и, казалось бы, представили читателю исчерпывающую информацию. Тем не менее, это лишь "верхняя часть айсберга". Нижняя же, большая часть глыбы, скрывающая в себе интереснейшие сведения, оставалась "под водой", то есть не была известна. Речь идет о личном дневнике Майского, который дипломат вел с небольшими перерывами в 1934 - 1943 годах. Он хранился в Архиве внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). В конце 1990-х - начале 2000-х гг. дневник был рассекречен и предоставлен исследователям и архивистам для изучения и публикации.

Над подготовкой текста дневника к печати, представляющего собой машинопись с авторской рукописной правкой и дополнениями на русском, а в отдельных случаях и английском языках, работал целый научный коллектив - к.и.н. Н. В. Бойко, Е. В. Косырева, к.и.н. Ю. А. Никифоров, д.и.н. Л. В. Поздеева, д.и.н. О. А. Ржешевский. Текст снабжен построчными пояснениями. В конце каждого тома даны список сокращений, именной указатель, а также краткие сведения о часто упоминаемых лицах. Все три книги проиллюстрированы интересными, по большей части публикуемыми впервые, фотографиями.

Комментарии касаются всех значительных сюжетов, затронутых в дневнике, и читаются как отдельная книга, в которой освещена историография вопроса.

Дневник И. М. Майского - это ценнейший источник по истории международных отношений накануне и во время второй мировой войны. Читатель не сделает для себя каких-либо принципиальных открытий, не найдет новых фактов, повлиявших на ход исторических событий. Однако в дневнике мастерски выписаны портреты многих политиков эпохи, представлена картина дипломатической жизни межвоенного и военного периодов, показаны сложные перипетии человеческих отношений.

Майский был замечательным стилистом. Поэтому многие, описанные им темы, станут для историков дополнительным красочным источником, а для людей, просто интересующихся эпохой, увлекательным чтением. Естественно, что большое место в дневнике занимают сюжеты, связанные с британской политической, дипломатической и общественной жизнью. Автор создал портреты именитых английских политиков, показал развитие дипломатических отношений между СССР и Великобританией. Эту тематику записей Майского уже не раз осветили в своих трудах известные российские историки. Хочется обратить внимание на события международного значения, к которым дипломат дал оригинальный комментарий или добавил новые детали.

В мае 1935 г. в Париже был подписан советско-французский договор о взаимной помощи. Вслед за этим последовал визит председателя совета министров Франции Пьера Лаваля в Москву. Майский пишет, что ему стали известны некоторые подробности о том, какие темы затрагивались во время поездки французского гостя в столицу СССР. Со Сталиным Лаваль не нашел "общего языка", поэтому никаких важных политических решений в Москве принято не было. Главу французского правительства это, похоже, ничуть не раздосадовало. Он с интересом общался с советскими министрами. Полпред в Лондоне приводит следующий курьезный разговор: "Лаваль встретился с наркомземом т. Черновым и заговорил с ним о сельском хозяйстве. Между прочим спросил, как у нас определяется, молочная ли это корова или нет, жирное ли у нее молоко или нет? Чернов начал пространно и по-ученому объяснять, с помощью каких методов и инструментов это делается. Лаваль слушал, слушал и, наконец, воскликнул: "Все это не так! У нас, во Франции, есть простой, но верный способ: надо засунуть палец в ухо корове - если серы много, значит молока много и молока хорошего". Чернов всплеснул руками и ответил: "Что вы, что вы, у нас в совхозах коровам моют уши, чтобы не было серы". Лаваль, в свою очередь, всплеснул руками и воскликнул: "Бедное ваше скотоводство - никогда у вас не будет молока!"" (кн. 1, с. 111).

Характеризуя Мюнхенское соглашение, заключенное 11 октября 1938 г., Майский писал: "...совершенно ясно, что СССР не имел и не имеет никакого отношения ни к политике, приведшей к Мюнхену, ни к самому мюнхенскому соглашению, которое, по моему глубокому убеждению, будет иметь катастрофические последствия для мира в наши дни и будет сурово осуждено историей" (кн. 1, с. 295).

Особая тема для полпреда - гражданская война в Испании и ее последствия. Дело в том, что Майский был членом известного международного "Комитета по невмешательству" в испанские дела. Поэтому он пристально наблюдал за тем, что происходит на Иберийском полуострове, по долгу службы. 26 января 1939 г. дипломат с горечью отмечает: "Барселона пала. Сердце кровью обливается при этой мысли. За эти 2 с половиной года, что судьба так близко свела меня с судьбами Испании, я как-то сжился и сроднился с героической борьбой Испанской Республики. Ее победы были моими победами, ее поражения - моими поражениями. Странно, но мы, в Советском Союзе, точно заново и неожиданно открыли испанский народ. Никогда в прошлом нити России и Испании не перекрещивались. Мы мало что знали об этой стране и ее народе. Мы никогда ими не интересовались. И вот только теперь, внезапно, в гуле и грохоте испанской войны, поняли и почувствовали, какой это замечательный, гордый, героический народ и какие запасы массовой революционной энергии он накопил за долгие, долгие годы угнетения и страданий..." (кн. 1, с. 326).

Упоминает Майский и о печально известных концентрационных лагерях: "До 150 тыс. республиканских войск отступили через французскую границу. Такие вещи бывали в истории... И вот теперь из Франции приходят страшные и возмутительные сообщения. Едва республиканские войска переступили границу Франции, их не только разоружили - это, конечно, в порядке вещей, - но и отправили в концентрационные лагери. Лагери окружили черными сенегальскими войсками с пулеметами. В лагерях не дали республиканцам ничего, кроме земли: ни палаток, ни матрасов, ни одеял, ни медицинских материалов (среди республиканцев много раненых), ни пищи, ни даже воды. Люди должны спать под открытым небом, на голой земле, лишенные самых элементарных условий, которые обычно обеспечиваются даже преступникам. Герои, имена которых будут записаны на золотой странице истории, оказались в положении худшем, чем воры и убийцы" (кн. 1, с. 333 - 334). Правда, 4 августа 1939 г. полпред уже пишет: "Ужасы" испанских лагерей кончились. Часть испанцев занята на военно-строительных работах, часть принимается во Французские войска, еще часть более прочно селится в сельскохозяйственных районах, прилегающих к итальянской границе" (кн. 1, с. 432).

Еще одна важная тема, подробно освещенная в первой книге - англо-франко-советские переговоры в Москве летом 1939 года. Майский лично в них не участвовал, но внимательно наблюдал за ними из Лондона и, безусловно, имел серьезные источники информации. Полпред подробно рассказывает о ходе переговоров, о предложениях, выдвигаемых французам и англичанам советской стороной. Как известно, переговоры зашли в тупик из-за отказа предоставить возможность СССР, в случае необходимости, подойти к границе Германии. Эту ситуацию Майский обрисовал в своей записи от 21 августа: "Так как СССР не имеет границы с Германией, то он, очевидно, мог бы оказать эффективную помощь Польше, Франции и Англии только в том случае, если бы Польша разрешила Красной Армии пройти через ее территорию. Лишь таким путем СССР мог бы прийти в боевой контакт с Германией... Англо-французы решили, что надо запросить Варшаву по поводу нашего предложения, и сначала хотели, чтобы мы сами сделали там соответствующий демарш. Мы от этого категорически отказались. Тогда англо-французы обратились в Варшаву сами. Польпра (польское правительство - М. А.) категорически отклонило пропуск советских войск через свою территорию и даже заявило, что ему совсем не нужна помощь СССР. Польша обойдется своими собственными силами, если Англия и Франция исполнят свой долг. Особенно потрясены были поляки перспективой марша Красной Армии через Вильну - место рождения Пилсудского. "Тень Пилсудского, - театрально восклицали они, - восстанет из гроба, если мы дадим разрешение на проход русских войск через Вильну". Французы пытались урезонить поляков, англичане же заняли позицию нейтралитета. В конечном счета поляки настояли на своем" (кн. 1, с. 437).

Во второй книге большое место занимает повествование о поражении Франции. Дипломат приводит мнения англичан о причинах военной катастрофы этой страны. Надо отметить, что в Англии они были обозначены абсолютно безошибочно. 15 мая 1940 г. Майский спросил у Ллойд Джорджа о причинах германского успеха в Голландии и Бельгии. Тот ему ответил: "Техника побеждает. Такой колоссальной механизации союзники не предполагали и не были к ней подготовлены. Немцы имеют громадное количество танков. Французский штаб был свято убежден, что Арденны непроходимы для танков и гру-

зовиков. На этом он строил свои расчеты. А немцы вдруг провели через Арденны крупные танки и грузовики особой конструкции, о которых французы не имели ни малейшего представления" (кн. 2, ч. 1, с. 172). Эти слова созвучны мнению де Голля, находившемуся в это самое время на французской передовой. Будущий выдающийся политик записал в своем дневнике: "10 мая началась война машин. На небе и на суше главное - это механизированная сила. Противник имеет над нами преимущество. Его успехи базируются на танковых дивизиях и штурмовой авиации. И ничего другого"¹.

Сам дипломат был непосредственным свидетелем "битвы за Англию". Он переживал немецкие налеты вместе со всеми лондонцами. Майский так описывал столицу Великобритании в сентябре 1940 г.: "Сейчас через Лондон прошел "фронт". Масса улиц закрыта для движения. На каждом шагу разбитые дома, развороченные мостовые, выбитые стекла. Большинство театров и кино закрылось, а те, которые еще остались, перешли на матине (дневные спектакли - М. А.). По вечерам "блэк-аут" чернее черного. Улицы пустынны. Омнибусы, трамваи, такси, застигнутые налетом, стоят без движения. Работают лишь подземки, да бешено носятся по городу военные машины. Грохочут зенитки, глухо падают с высоты бомбы. То там, то сям вспыхивают зарева пожаров и с гулом и звоном по улицам мчатся пожарные команды..." (кн. 2, ч. 1, с. 257- 258).

В Лондоне Майский постоянно общался с послом Китая в Великобритании Го Тайци. Иногда он приводит в дневнике содержание разговоров с ним. Речь в них шла о положении дел в Китае и на Дальнем Востоке во время войны.

После вступления в войну ССОР, Майский стал уделять большое внимание событиям на советских фронтах. Он пишет об отношении англичан к Советскому Союзу. 12 октября 1941 г. посол отметил в дневнике "колоссальный рост симпатий и сочувствия к СССР" и записал: "В печати, на собраниях, в мастерских, на заводах, в домах, в кабачках - везде демократические слои населения выражали свои восторги героизмом Красной армии советского народа... Со всех сторон идут также денежные пожертвования - от отдельных лиц, от рабочих организаций, от всевозможных обществ, от школ, от научных учреждений, даже от детей. На днях я, например, получил трогательное письмо, написанное нетвердым детским почерком, с изрядным количеством грамматических ошибок, - это пятеро малышей в возрасте от 6 до 10 лет прислали мне собранные ими между собой 10 шиллингов в "танковый фонд". Другой случай: девочка прислала мне 5 шиллингов, подаренных родителями по случаю ее десятого дня рождения. Все "русское" сейчас в большой моде - русские песни, русская музыка, русские фильмы, русские книги, книги об СССР" (кн. 2, ч. 2, с. 59).

Любопытные сведения Майский приводит о главе движения "Свободная Франция" генерале де Голле. Сам посол с ним не общался, но много слышал о нем от английских политиков, например, министра иностранных дел Великобритании Антони Идена. Об упрямом и даже несносном характере де Голля во время войны ходили легенды. Одну из них поведал в своем дневнике и Майский. Он написал, что весной 1942 г. глава "Свободной Франции" пришел к Идену для важного разговора Оба они в один момент "вскочили, стали, как петухи, друг против друга, и стали кричать друг на друга. Де Голль, вытянувшись во весь рост и ударяя себя в грудь, воскликнул: "Я - Жанна д'Арк! Вы можете меня сжечь на костре, как англичане раз уже сожгли Жанну д'Арк, но вы не можете заставить меня изменить свои взгляды!"" (кн. 2, ч. 2, с. 120).

Выделим еще один драматический, но малоизученный в нашей стране, сюжет второй мировой войны - африканский фронт, развернувшийся в Северной Африке. В 1942 г. итальянские и немецкие войска под командованием генерал-фельдмаршала Роммеля - "лиса пустыни" из Ливии прорвались в Египет, чтобы завладеть Суэцким каналом. Англичане при поддержке соединений "Свободной Франции" пытались сдержать их натиск. Решающие события развернулись в местечке Эль-Апамейн (Бир-Хакейм). Майский лично знакомился с английскими шифротелеграммами из Каира. Он записал в дневнике 29 июня 1942 г.: "Ни одного слова об атаке, о нападении, хотя бы о решимости во что бы то ни было отстоять ту или иную позицию! И, наоборот, все время разговор об эвакуации, об отступлении, об очищении позиций..." (кн. 2, ч. 2, с. 141).

В дневнике Майского, к большому сожалению, отсутствует период с августа по декабрь 1942 года. Архивистам и исследователям не удалось обнаружить эту часть записей.

Текст дневника о начале 1943 г. написан в приподнятом настроении. Наступил коренной

перелом в ходе войны. "22 вражеские дивизии, - констатирует посол, - окружены и медленно гибнут под Сталинградом... Правильно сказал Сталин: будет и на нашей улице праздник! Этот праздник наступает, но он еще в самом начале. Возможны приостановки и перерывы в его течении. Тем не менее праздник пришел. Самое важное: всем существом ощущаешь, что чаша исторических весов стала склоняться в нашу сторону, - пока еще медленно, но неуклонно. Совершенно ясно: Гитлер уже проиграл войну. Исторически - принципиально вопрос уже решен. Однако реализация этого решения на практике потребует еще немало времени и много жертв.

Все-таки первые лучи солнца пробились сквозь темные, тяжелые тучи, висящие над горизонтом" (кн. 2, ч. 2, с. 184 - 185).

Нельзя не коснуться и "польского вопроса", часто упоминаемого автором дневника. Майский во всех подробностях описывает свои переговоры в Лондоне по поводу подписания советско-польского соглашения между правительством СССР и польским эмигрантским правительством Владислава Сикорского (кн. 2, ч. 2, с. 21 и сл.). В апреле 1943 г. посол пишет о трагической ситуации, связанной с пропажей польских офицеров: "Сталин сообщил Черчиллю, что ввиду совершенной ненормальности отношений между СССР и Польшей, ненормальности, вызванной поведением польпра, в частности его позицией в связи с последней немецкой провокацией ("раскрытие" трупов 10 тыс. польских офицеров под Смоленском), совпра (советское правительство- М. А.) сочло себя вынужденным "прервать" отношения с правительством Сикорского" (кн. 2, ч. 2, с. 263). Тогда, в 1943 г., у Майского даже в мыслях не было, что к гибели поляков были причастны власти СССР.

В самом начале июля 1943 г. посла отозвали из Лондона в Москву. Приходится только сожалеть об этом. Если бы он остался на своем посту до 1945 г., мы могли бы узнать еще много интересных фактов из истории второй мировой войны.

Примечания

1. Gaulle Ch. de. Lettres, notes et carnets. Juin 1940 - Juillet 1941. Complements 1905 - Juin 1940. P. 1981, p. 474.