Владимир Березин (р. 1966) - автор нескольких книг и участник около двух десятков сборников, лауреат многих литературных премий, в том числе в области фантастики. По нашей просьбе он поделился своими соображениями, почему так популярен сегодня этот жанр.

Когда меня спрашивают, фантаст я или нет, я чуть-чуть запинаюсь. Я езжу на мероприятия, которые организовывает фантастическое сообщество, я получил несколько премий этого сообщества и вообще отношусь к нему, сообществу, и его истории чрезвычайно уважительно. Но при этом часто критикую фантастику как явление без оглядки на "верность флагу".

Среди читателей фантастики (да и ее авторов последней волны) довольно много молодёжи. Любители фэнтези - почти сплошь довольно молодые люди. Это и понятно. Активные мероприятия - ролевые игры на свежем воздухе - это вообще молодое дело. Так же как, скажем, интерес к техническим новинкам.

Существуют книги, тесно спаянные с компьютерными играми. Понятно, что большинство "истребителей ядерных мутантов" - это активные молодые люди. Конечно, среди читателей фантастики ихбольше, чем в кругу поклонников любовных романов.

Для более юного читателя есть целый канон подростковой фантастики, где четко обозначены понятия добра и справедливости, чести и смелости. Там мир ясен и слово "нравственность" не размыто, как у взрослых.

Часто возникает вопрос, не является ли тяга к фантастическому у всех этих подростков с мечами разновидностью эскапизма, бегства от реальности? Что до меня, я бы раздел ил этот "эскапизм" на два типа. Первый - это не бегство, а выстраивание разных фортификационных сооружений для укрытия, что, согласитесь, звучит совсем по-другому. Люди тянутся к схожим с ними, собираются вместе, что-то сочиняют, в общем, не бегут, а обороняются от скуки и жестокости. Второй тип - это уход в любительские занятия, иногда становящиеся профессиональными. Историческое фехтование, шитьё причудливых костюмов, сочинение собственных историй. У каждого своя правда.

Мы говорим о фэнтези. А ведь есть ещё любители альтернативной истории -я видел их, когда они хоронили погибших солдат Второй ударной армии, история которой была вовсе не альтернативной.

Я подтруниваю над многими фантастами и их поклонниками, но про то, что у всякого есть своя правда и свой смысл, - повторяю постоянно.

Вернёмся к определениям. Фантастика - это интуитивное понятие, никакой грани между фантастикой и не-фантастикой нет. Это как национальность - ты ощущаешь себя кем-то, говоришь на этом языке, значит, ты к ней принадлежишь. Фестивали фантастической литературы, иначе называемые "конвенты", происходящие в разных странах (только в России их с десяток), - очень важное сплачивающее явление (такого нет ни в одном жанре).

Я бы сказал, что "настоящая" фантастика пишется людьми внутри фантастического сообщества, куда входят писатели, издатели, критики и рецензенты, специализирующие-

ся в этом жанре, и активные читатели. Это сообщество само себя называет словом "фэндом". Фантастика снабжена специфическими обложками и пользуется успехом у своего, особенного круга читателей. Ну, и, разумеется, своеобразные сюжеты.

Фантастическая литература опирается на трех "китов": утопию, фэнтези и научную фантастику.

Утопии (и антиутопии) - это романы, посвященные социальным и историческим конструкциям. Туда же я отношу альтернативную историю (к примеру, что бы было, если белые победили красных) и криптоисторию (то есть - скрытую историю: красные все же победили, но, допустим, при тайном вмешательстве людей из будущего).

Дальше следует фэнтези. Это волшебная сказка, канон которой идет от легенд Артуровского цикла, а в не столь далекое от нас время упрочен Дж. Р. Толкиеном и его трилогией "Властелин колец".

И, наконец, научная фантастика, идущая от романов Жюля Верна и Уэллса, пережившая свой золотой век во время освоения космоса, нас связанная с именами Стругацких, а на западе - с Азимовым, Кларком, Брэдбери и Лемом (имен этих, как вы понимаете, куда больше). К сожалению, сегодня эта разновидность фантастики почти исчезла. Я имею в виду не рассказ, где в качестве "элементов пейзажа" выступают звездолеты и другие планеты, а книги, построенные на каком-нибудь научном парадоксе, интересной научной идее. Сейчас товарным продуктом все больше становится мистика или сказка. То есть сказка про рыцарей и колдунов, раздутая до размера романа.

Братья Стругацкие писали в свое время: "Фантастическим мы называем всякое произведение, в котором элемент необычайного, невероятного, пока еще невозможного или вообще невозможного играет существенную роль". Однако сейчас практически нет успешных текстов без сверхъестественной начинки или каких-то невероятных обстоятельств. Популярные романы Милорада Павича, Дэна Брауна, Стивена Кинга, Дмитрия Быкова и Алексея Иванова содержат в себе нечто фантастическое. Но стоят они в магазине на полке "Художественная литература", а на полке "Фантастика" стоят книги братьев Стругацких и Сергея Лукьяненко. И в этом нет ничего страшного, потому что граница эта, как я уже говорил, интуитивная.

В год издается несколько сотен фантастических романов, и единственного верного способа отличить хорошую фантастику от плохой нет. Разве что попытка ориентироваться на имена. У Станислава Лема всякий текст интересен, а вот роман неизвестного автора под названием "Битва с космическими пауками-2" я бы покупать не стал.

Появляются новые имена. Мне вот нравится Иван Наумов - чрезвычайно умный молодой писатель. Добротная политическая фантастика вышла у Кирилла Бенедиктова. Уверенно пишет свои остроумные тексты Леонид Каганов. Всякий найдет своего автора (как и у всякого автора найдется свой хулитель).

У Аркадия Аверченко есть забавный рассказ про писателя-порнографа, который в угоду издательскому заказу сочинил несколько романов: "...Темная мрачная шахта поглотила их. При свете лампочки была видна полная волнующаяся грудь Лидии и её упругие бедра, на которые Гремин смотрел жадным взглядом. Не помня себя, он судорожно прижал её к груди, и все заверте...", "Дирижабль плавно взмахнул крыльями и взлетел... На руле сидел Маевич и жадным взором смотрел на Лидию, полная грудь которой волновалась и упругие выпуклые бедра дразнили своей близостью. Не помня себя, Маевич бросил руль, остановил пружину, прижал её к груди, и все заверте...", "Линевич и Лидия, стесненные тяжестью водолазных костюмов, жадно смотрели друг на друга сквозь круглые стеклянные окошечки в головных шлемах... Над их головами шмыгали пароходы и броненосцы, но они не чувствовали этого. Сквозь неуклюжую, мешковатую одежду водолаза Линевич угадывал полную волнующуюся грудь Лидии и её упругие выпуклые бедра. Не помня себя, Линевич взмахнул в воде руками, бросился к Лидии, и все заверте..."

Так и в области фантастики - увы, романы на потребу невзыскательного читателя всегда будут на прилавках во множестве. Вместе с тем я верю в фантастическую литературу будущего, в еще ненаписанные романы, одновременно умные и увлекательные.