Дискуссия о Робине Гуде

Актуальные публикации по английскому языку. История Великобритании и других англоязычных стран. Публикации, книги, статьи, заметки на английском языке.

NEW АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК (ENGLISH)


АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК (ENGLISH): новые материалы (2024)

Меню для авторов

АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК (ENGLISH): экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему Дискуссия о Робине Гуде. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2016-04-27
Источник: Вопросы истории, № 11, Ноябрь 1961, C. 188-203

Дискуссия о Робине Гуде

 

"Past and Present". London. November 1958, pp. 30 - 44; November 1960, pp. 89 - 110; April 1961, pp. 107 - 114, 116 - 118.

 

Робин Гуд - крестьянин или дворянин? Реальное лицо или литературный образ? Таков смысл научной дискуссии, развернувшейся на страницах английского исторического журнала "Past and Present" между Р. Х. Хилтоном, Я. С. Холтом и М. Кином. Стремление оппонентов разрешить поставленные вопросы, сопоставляя содержание цикла английских баллад XIII-XIV вв. с историческими документами той эпохи, делает дискуссию весьма интересной для советского читателя.

 

Начало дискуссии было положено статьей Р. Х. Хилтона "Происхождение Робина Гуда". Хилтон указывает на необычайную популярность образа Робина Гуда в английском народе не только в период средних веков, но и в новое время. Он констатирует, что историки литературы плохо разобрались в исторической значимости этого популярного образа, и полагает, что данный вопрос успешнее может быть разрешен специалистами в области социальной истории. Хилтон считает, что Робин Гуд как литературный герой вызывал наибольшие симпатии народа тем, что выступал против землевладельцев, в частности против церковных землевладельцев, и носителей власти господствующего класса - шерифов (стр. 30).

 

Когда же и в какой социальной среде зародился этот образ и имел ли он реального прототипа?

 

Хилтон отвергает теорию реального существования Робина Гуда, которая возникла еще в XVI веке. Сторонники этой теории придерживались двух разных точек зрения. Представители одной из них - Р. Графтон, Д. Стове и др.1 утверждали, что Гуд был знатным лицом, обедневшим и впавшим в

 

 

1 Richard Grafton. Abridgement of Chronicles. 1572; John Stowe. Annales. 1615; Muriday and Chettle. Downfall and death of Robert Earl of Huntingdon. 1601.

 
стр. 199

 

немилость2 . В XIX в. был сделан ряд попыток изучения английских баллад на базе анализа исторических документов. Возникло мнение о незнатном происхождении Робина Гуда, но я в этом случае историки считали Гуда реально существующим лицом3 .

 

Теория реального существования Робина Гуда отвергается Хилтоном как не имеющая подтверждения в документах периода баронской войны и в более поздних источниках XIII-XIV веков. Автор твердо убежден в безрезультатности и ненужности поисков реально существовавшего Гуда и указывает, что историческое значение этого образа не зависит от того, был ли Гуд реальным лицом или нет. Хилтон считает, что образ Робина Гуда наделен не столько индивидуальными, сколько собирательными чертами, характерными для определенной социальной прослойки английского общества4 . Он критикует также теорию знатного происхождения Робина Гуда и приходит к выводу, что она являлась "попыткой сделать популярного героя приемлемым для снобизма и высокомерия высших классов при Тюдорах и Стюартах" (стр. 32).

 

Родиной баллад о славном Робине Хилтон считает Северную Англию и Шотландию. Описания расправы Гуда с ноттингемским шерифом, с Гаем Гисборном, монахами и проч. убеждает автора в том, что героем этих баллад мог быть только йомен. Хилтон указывает, что содержание термина "yeomen" менялось на протяжении средневековья; в XVI-XVII вв. йоменом называли сравнительно зажиточного, лично свободного и сидящего на свободном держании крестьянина, который в ряде случаев пользовался наемным трудом и резко отличался от массы копигольдеров, приближаясь по своему положению к рыцарям и подрыцарям - сквайрам. В XIV-XV вв. статус йомена был менее ясным; во всяком случае, можно с уверенностью предположить, что в это время он был обязан рядом повинностей.

 

По мнению Хилтона, анализ текста баллад исключает возможность того, что Робин Гуд был как лично зависимым, так и зажиточным крестьянином. Автор считает, что это был собирательный образ среднего крестьянина, обладающего личной свободой5 .

 

Но как мог возникнуть такой типичный образ в условиях господства крепостного права в Англии? Хилтон утверждает, что образ Робина Гуда родился в процессе антифеодальной борьбы крестьян, в частности борьбы за личное освобождение, понижение ренты и сословное полноправие. Высшей точкой этой борьбы было крестьянское восстание под руководством Уота Тайлера и Джона Болла в 1381 году. Именно поэтому герой народных баллад "был свободен так, как хотели бы быть свободными крестьяне" (стр. 37).

 

Подтверждение своей теории Хилтон ищет в исторических документах. Он указывает, что именно XIII-XIV вв. характеризовались усилением феодальной эксплуатации непосредственных производителей города и деревни. Именно в этот период значительно возрастает количество "outlaws" - людей, поставленных вне закона. Только в Глочестерских ассизах за 1221 г. называется 330 таких "outlaws", причем большинство из них так и не были пойманы.

 

Хилтон обращает особое внимание на то,

 

 

2 Хилтон отмечает, что эта мысль была подхвачена придворными писателями. В XVIII в. В. Стюкели выдвинул версию о происхождении Гуда от баронов времен норманского завоевания Англии и сделал его современником Ричарда I (конец XII в.). Эта версия неоднократно воспроизводилась многими писателями и дала обильную пищу для детской литературы и кинофильмов вплоть до настоящего времени. Противником такого толкования образа Робина Гуда был известный собиратель английских и шотландских баллад Т. Перси (см. T. Persy. Reliques of Ancient English Poetry. I, 1847).

 

3 Это мнение, в частности, высказывал J. M. Gutch (издатель "Lytell Geste of Robin Hood", 1847), который считал Гуда одним из незнатных сподвижников Симона де Монфора. Английские историки и издатели парламентских и судебных протоколов Josef Hunter и J. W. Walker идентифицировали Гуда с отдельными поставленными вне закона лицами, упоминаемыми, например, в "Wakefield Court records" (XIV в.) и носящими имя Robert Hood (Hade, Hod, Hodde, Hodo, и проч.). Против теории незнатного, особенно крестьянского происхождения Гуда выступал известный реакционный историк О. Тьеррн (см. A. Thierry. History of the Conquest of England. II. trans, by W. Hazlitt, pp. 223- 229).

 

4 Тем самым Хилтон отвергает мнение тех, кто считал Гула просто ловким и неуловимым браконьером.

 

5 Хилтон ссылается при этом на ранние варианты баллад, в частности на "Gest of Robin Hood":

 
"Lythe and listirt, gentilmen,
That be of free born blode;
I schall you tell of a good yeomen,
His name was Robin Hoode".
стр. 200

 

что Робин Гуд не может рассматриваться как обычный предводитель разбойников. Его деятельность носила определенно направленный социальный характер: Гуд выступает как активный защитник прав и интересов бедного люда; он не стремится к личному обогащению и цель своей деятельности видит в помощи тем беднякам (poor men), которые в ней нуждаются.

 

Таким образом, сопоставление текста баллад с данными исторических документов убедило Хилтона в том, что Робин Гуд был собирательным образом, который родился в среде крестьянства не позднее XIV в., а в балладах о нем отразились те противоречивые тенденции, которые столь ярко и полно были выражены в программах народных выступлений 1381 года. Настроениями широких народных масс продиктовано враждебное отношение Гуда и его товарищей к шерифу - главному представителю административно-финансовой и судебной власти на местах. Ненависть к монахам - другой ведущий мотив баллад о Гуде - также исходила из среды крестьянства. Хилтон указывает, что крестьяне ненавидели церковников еще больше, чем лордов, видя в них богатейших и влиятельнейших представителей господствующего класса. С другой стороны, в балладах ярко проявляются роялистские настроения, но это, по мнению Хилтона, не противоречит их общей демократической направленности. Роялизм баллад о Робине он объясняет господствующими в среде средневековых крестьян и характерными даже для нового времени иллюзиями, будто монарх стоял на стороне угнетенных. Именно поэтому, говорит Хилтон, социальный протест, содержащийся в балладах о Робине Гуде, был направлен не против института королевской власти, а против непосредственных представителей господствующего класса на местах.

 

С возражениями против концепции Хилтона выступил преподаватель Ноттингемского университета Я. Холт в статье "Происхождение и слушатели баллад о Робине Гуде". Холт также поднимает вопрос о времени и месте возникновения легенд о Робине Гуде, а также об их социальной базе, или, выражаясь языком автора, о том, "кто слушал баллады об этом легендарном человеке вне закона и почему" (стр. 89). Холт утверждает, что хотя большинство специалистов признает народный характер баллад, однако только Хилтон столь решительно и определенно ассоциирует их непосредственно с крестьянским вопросом.

 

Мнение Холта резко отличается от мнения Хилтона. Соглашаясь с тем, что родиной баллад была Северная Англия и Шотландия, Холт уже в самом этом факте видит доказательство отсутствия связи между балладами и крестьянскими революционными выступлениями, которые в XIV в. локализовались в основном в юго-восточной Англии. Холт не принимает, и того социального фона баллад, который рисует Хилтон. Он считает, что в тематике баллад отразились в основном общие вопросы, волновавшие север страны: пограничные конфликты, религиозные распри, династическая борьба и т. д.

 

Холт обращается также к ранним текстам баллад (Gest), но в противоположность Хилтону он видит в них не выражение чаяний крестьянства, а лишь отражение существующего порядка. Согласно Холту, Робин Гуд - человек свободного и "благородного" происхождения (стр. 90 - 91). Холт отрицает мнение Хилтона, издателя баллад Ф. Чайлда и Д. Майора, о том, что Гуд был дружески настроен по отношению к бедным людям, делился с ними тем, что брал у богатых. При этом он ссылается на то, что в балладах содержатся не конкретные примеры такого рода, а лишь общие декларации, которые, по мнению Холта, свидетельствуют не о социальной политике Гуда, а о его христианских добродетелях. Холт особенно подчеркивает роялистские настроения баллад и заключает, что Робин Гуд был разбойником, который "не нуждался в социальной революции". Свою версию о Гуде-разбойнике Холт подкрепляет ссылками на исторические документы XIV-XV вв., в которых разбойники зачастую именовались "людьми Робина" (Roberdesmen) (стр. 93).

 

Холт вообще сомневается в том, что Гуд нападал только на богатых. Ссылаясь на упоминание в поэме друзей Робина - рыцарей и сквайров ("если они добрые малые", стр. 93), Холт говорит, что это противоречит утверждениям Хилтона о Гуде, ибо, если он нападал на землевладельцев, его друзьями не могли быть рыцари, которые также являлись земельными собственниками и активными проводниками статутов о труде. Холт ссылается также на то, что в балладах не отражены большие экономические проблемы XIV в., ничего не сказано о рентах, о попытках нарушения манориальной дисциплины, о выступлениях против статуса виллана и, наконец, о драматических эпизодах 1381 года. Таким образом, заключает Холт, симпатии и антипа-

 
стр. 201

 

тии Гуда лежат вовсе не в сфере богатства или бедности, крестьян или землевладельцев. Главным содержанием баллад является их ярко выраженная антиклерикальная направленность, неприязнь к королевским чиновникам и протест против лесных законов (запрещавших охоту в королевских лесах также и рыцарям).

 

Следовательно, продолжает Холт, баллады возникли в XIII в., а не в XIV в. и исходили из настроений рыцарей и сквайров, которые нередко сами были настоящими разбойниками. Сам Робин Гуд очень сходен с героями рыцарских романов XIII в., его образ неоднократно использовался в литературных произведениях "землевладельческого класса" (стр. 95), а его прототипов можно найти в норманско-французских и англо-норманских поэмах предшествующего периода.

 

Итак, заключает Холт, Гуд был собирательным образом, что характерно для баллад, сочетающих факты и вымысел. Он жил в XIII веке. Он был outlow и "активно защищал интересы своего класса - рыцарей" (стр. 107). Если и можно рассматривать его как представителя йоменов, то только в том случае, если считать йомена близким сквайру, "а сквайр - это почти рыцарь" (стр. 100)6 .

 

Однако Холт не может отрицать явную демократическую направленность баллад. В поисках выхода из создавшегося противоречия между своей теорией рыцарского характера легенд о Робине Гуде и общим духом их содержания Холт приходит к неожиданному выводу, будто в основе образа Гуда лежат не конкретно-социальные, а общие, надклассовые идеи: идея закона и мира, кодекс чести, прославление силы, мужества и т. д. Эти общие моменты, говорит Холт, делали баллады привлекательными для крестьянства, которое стало создавать свои варианты легенд о Робине Гуде, разумеется, гораздо позднее.

 

В защиту теории Хилтона выступил М. Кин. Он полностью разделяет мнение Хилтона о времени возникновения баллад и о том, что Робин Гуд был героем крестьянства, а не дворян, и утверждает, что Холту не удалось это мнение опровергнуть. Кин считает, что главной темой баллад были идеи ниспровержения зла, гибели неправедных представителей власти и богатых служителей церкви, триумф справедливости, которая насильственно утверждалась теми, кто был поставлен вне закона (стр. 7 - 8). Ссылаясь на источники, Кин напоминает, что наибольший ущерб со стороны восставших в 1381 г. крестьян потерпели государственные чиновники, сборщики налогов и все те, кто так или иначе злоупотреблял властью. Отсутствие в балладах прямых свидетельств протеста против крепостнической системы, положения вилланов и проч. не является, по его мнению, опровержением теории Хилтона. Крестьяне не всегда могли полностью осознать и точно сформулировать общие причины своего тяжелого положения. "Их политический горизонт был весьма ограниченным", и свой протест они выражали, как правило, по отношению к конкретным представителям господствующего класса. Что же касается протеста против лесных законов (тема браконьерства в балладах), то это также являлось отражением настроений крестьян, а не дворянства, ибо охота (как она рисуется в балладах) была не развлечением, а способом добывания пищи7 , и это как нельзя лучше увязывается с высказываниями Уота Тайлера8 . Да и сам способ охоты, описываемый в балладах (при помощи лука и стрел), никак не свидетельствует, по мнению Кина, об аристократичности самих охотников.

 

Кин выражает несогласие с Холтом и в вопросе о толковании понятия "yeomen". Холт не считает йоменов крестьянами и причисляет их к сквайрам или даже рыцарям. Кин указывает, что это вряд ли справедливо применительно к XIV-XV вв., а тем более к XIII веку. Безусловно, бедные люди ("poor men") - герои баллад генетически не являлись представителями одного

 

 

6 Подтверждение этого Холт ищет в "Statutes of the Realm", в ранних балладах о Робине Гуде (например, "Guy of Gisborne") в "Prologue" Чосера. Он пытается идентифицировать самого Гуда и ноттингемского шерифа - персонажа баллад - с упоминаемыми в источниках историческими лицами, хотя оговаривается, что для этого нет достаточных аргументов.

 

7 Кин приводит отрывки из раннего гудовского цикла:

 
"We lyke by our kundes dere,
Other shyft have not wee" ("Gest of Robin Hoode", stanza 377).
"He wentyn to qode to getyn hem fleych"
("Robin and Gandeleyn", stanza 2).

8 Уот Тайлер требовал, чтобы все угодья, в том числе и парки, были свободными, "so that throughout the realm in... the woods and forestes, poor as well as rich might take wild beasts and hunt the hare in the field" (Chronicon Henrici Knighton, ed. J. R. Lumby, Rolls Series, 1895, II, p. 137).

 
стр. 202

 

и того же социального слоя. К ним относились и разорившиеся рыцари, и йомены, и вилланы. Но независимо от происхождения герой баллад всегда был другом угнетенных.

 

Кин считает неоправданным стремление Холта отделить социальную направленность баллад от революционных событий 1381 г. и высказывает предположение, что это является попыткой увести читателя от вопросов борьбы народа против угнетателей в настоящее время (стр. 12).

 

Дискуссия завершается кратким ответом Холта на статью Кина. Холт смягчает высказанные ранее утверждения и стремится найти некое компромиссное решение вопроса. Он пишет, что вовсе не считает политический горизонт английского средневекового крестьянства столь предельно узким, и ссылается на требования восставших в 1381 г., выраженные достаточно четко и осмысленно в антифеодальном плане. Вместе с тем он признает, что применительно к XIII в. йоменов можно рассматривать и как крестьян (хотя он лично придерживается другого мнения). Ему кажется, что интересы джентри выражены в балладах яснее, чем интересы других социальных групп, но он указывает, что его датировка и характеристика баллад базируется на ранних текстах и, возможно, нуждается в уточнении. Поэтому он предлагает считать, что легенды о Робине Гуде имели две версии: старую - "аристократическую" и более позднюю - "плебейскую" (стр. 18). Таким образом, мысль, высказанная Холтом в его предыдущей статье в качестве оговорки, предлагается им теперь как основное положение.

 

При всем резком различии во мнениях оппонентов все они исходят из того, что цикл баллад о Робине Гуде был ярким отражением реальных отношений определенной исторической эпохи.


Новые статьи на library.by:
АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК (ENGLISH):
Комментируем публикацию: Дискуссия о Робине Гуде

© А. А. Сванидзе () Источник: Вопросы истории, № 11, Ноябрь 1961, C. 188-203

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК (ENGLISH) НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.