Welcome to East View - Статьи. СТАЧЕЧНАЯ БОРЬБА ВО ФРАНЦИИ В ГОДЫ ВОЙНЫ - Историк-марксист, 1934, № 4(038)

Давая анализ стачечного движения в России в 1905 - 1907 гг., Ленин писал: "Подъем стачечной волны означает критические, поворотные пункты всей социально-политической эволюции страны. Статистика стачек воочию показывает нам главную движущую силу этой эволюции"1 .

В другом месте Ленин писал: "Массовые стачки в революционные эпохи имеют свою объективную логику. Они бросают сотни тысяч и миллионы искр во все стороны, - а кругом горючий материал самого крайнего озлобления, неслыханных мучений голода, беспросветного произвела, бесстыдного и циничного надругательства над "нищим", над "мужиком", над нижним чином... Чтобы поддерживать и расширять движение масс, нужна организация и организация. Без нелегальной партии нельзя вести этой работы..."2 .

Ленин имел здесь в виду начавшийся в России в 1912 г. революционный подъем. Но его слова могут быть с полным основанием применены и для эпохи мировой империалистической войны. С этой точки зрения статистика стачечного движения в главных воевавших страдах, в частности во Франции, представляет исключительный интерес, целиком подтверждая другое ленинское положение, а именно, что рабочее движение во время войны являлось объективной основой перерастания империалистической войны в войну гражданскую.

Анализ стачечного движения во Франции в годы войны имеет то преимущество по сравнению с анализом не только русского, но даже германского стачечного движения, что во Франции в течение ряда десятилетий действовал хорошо налаженный аппарат министерства труда по собиранию, - регистрации и систематизации всех данных о стачечном" движении во Франции. Этот аппарат продолжал действовать, хотя менее регулярно, и в годы войны. Это дало возможность министерству труда опубликовать в 1921 г. довольно объемистую книгу под названием "Статистика стачек, происходивших в течение 1915 - 1918 гг."3 . В этой книге даются как перечни всех стачек, - числа участников, требований рабочих и результатов всех стачек, так и обобщенные статистические данные по отраслям промышленности, годам и месяцам, департаментам Франции и наконец по результатам стачек (успех, поражение, компромисс). Неудивительно, что эта работа явилась основным и почти единственным материалом для некоторых моногра-

1 Ленин, О статистике стачек в России, т. XV, изд. 3-е. стр. 40.

2 Ленин, Революционный подъем, т. XIX, стр. 588.

3"Statistique des graves survenues pendant les anneas 1916 - 1916 - 1917 - 1918". Paris 1921, 312 p.

стр. 38

фий, вышедших во Франции после войны, и вообще для всех писавших о стачечном движении во Франции. Эта же работа явилась основным материалом хроники стачек для подготовленной Институтом истории коллективной работы о рабочем и революционном движении во Франции в мировую войну.

Но пользуясь этим весьма ценным источником, не следует забывать, что факты в нем подобраны далеко неполно и в значительной мере односторонне. "Статистика стачек" регистрирует и анализирует почти исключительно стачки экономического характера, при которых рабочие выдвигали совершенно конкретные требования, и лишь отчасти стачки солидарности (протест против увольнения рабочих и т. п.), а также стачки, выдвигавшие требования увольнения особенно ненавистных мастеров или штрейкбрехеров. Таким образом в этой статистической работе совершенно отсутствуют все чисто политические стачки, как например первомайские, которые уже в 1916 г. охватили в Париже довольно значительное число рабочих разных профессий и число которых непрерывно росло в 1917 и 1918 гг. Сюда же относятся массовые стачки металлистов в 1918 г., охватившие целые районы и сотни тысяч рабочих, которые носили ярко политический и притом непосредственно антивоенный характер. Так как эти стачки не выдвигали никаких конкретных экономических требований и не сопровождались столь же конкретными результатами, то местные инспекторы труда их не регистрировали.

В то же время "Статистика стачек" в рубрике "потерянных дней" регистрирует лишь время, потерянное непосредственными участниками стачек (это оговаривают авторы "Статистики"), и совершенно не учитывает общей потери времени, вызванной тем, что очень часто частичные забастовки, как видно из данных той же "Статистики", влекли за собой остановку всего предприятия и следовательно в огромной степени увеличивали общее число потерянных дней. Еще в большей мере это относится к политическим стачкам. Из-за этой особенности "Статистики стачек" даваемая ею картина стачечного движения во Франции отчасти искажает подлинный характер движения, что особенно имеет место по отношению к 1918 г., в котором, как мы увидим, особенно большое значение приобрели массовые политические стачки, неучтенные нашим источником. Этот пробел приходится восполнять данными периодической печати того времени, дающими отрывочный, случайный и для статистических обобщений далеко недостаточный материал.

Большим достоинством "Статистики стачек" является то, что она при всех без исключения стачках указывает размеры зарплаты (минимум и максимум) как до стачки, так и после нее. Это дает нам возможность на основании официальных да иных устанавливать ту безграничную степень эксплоатации, которой подвергались французские рабочие в годы войны. Сопоставляя эти данные с данными о росте дороговизны, которые мы заимствуем из других, тоже официальных источников, можно делать выводы о характере и движении не только номинальной, но и реальной зарплаты во Франции во время войны. Это поможет нам в анализе причин стачечного движения, в котором чисто экономические факторы переплетались с политическими, главным образом с нараставшим озлоблением против бесконечном мировой бойни, безмерных страданий пролетариата и бешеных прибылей предпринимателей.

После этих предварительных замечаний обратимся непосредственно

стр. 39

к данным официальной статистики о количестве стачек во Франции по годам4 .

Вот средние годовые цифры стачечного движения, выведенные за последние пять лет перед войной (1909 - 1913): 1237 стачек, 233528 стачечников и 3405711 потерянных дней. В 1913 г. уровень стачечного движения был значительно ниже средней годовой нормы последних пяти лет; и все же в этом году было 1073 стачки, 220 тыс. стачечников и почти 2 1/4 миллиона потерянных дней. Все это движение, как это имело место и в других воевавших странах, резко оборвалось с началом войны. Еще в июле 1914 г. во Франции было 55 стачек, в течение же пяти военных месяцев 1914 г, было всего 19 стачек, в которых принимало участие лишь 904 стачечника. При этом в августе было 2 стачки, в сентябре - 2, в октябре - 6, в ноябре - 5 и в декабре - 4. Восемь из этих стачек происходили у текстильщиков и 4 у кожевенников. Требования рабочих сводились главным образом к сохранению довоенной зарплаты, которую предприниматели начали повсюду резко снижать тотчас после начала войны. 6 стачек окончились победой рабочих, 7 - поражением, остальные - компромиссными соглашениями (эти сведения заимствованы нами из Бюллетеня министерства труда за 1914 г.).

Вот общая таблица стачечного движения (повторяем, но официальным, т. е. далеко не полным данным, притом резко искажающим характер стачечного движения в 1918 г.):

Годы

Число стачек

Число стачечников

Число потерянных дней

1916

98

9344

44344

1916

315

41409

235907

1917

696

293815

1481621

1918

499

176187

979632

Если принять среднюю годовую цифру предвоенных лет за 100, то мы получим следующее процентное отношение военных цифр к этой средней довоенной:

Годы

Число стачек

Число стачечников

Число потерянных дней

1915

7,9

4,0

1,3

1916

25,4

17,7

6,9

1917

66,3

126,8

43,5

1918

40,3

75,4

28,8

Основные причины резкого падения стачечного движения в начале войны были приблизительно одни и те же в разных воевавших странах и особенно в Германии и Франции: это, с одной стороны, введение военного положения в стране и угроза посылки па фронт, а с другой - бешеная патриотическая пропаганда буржуазии и ее подголосков в лице социал-шовинистов и проповедь "классового мира" и "священного единения". К этому нужно еще прибавить почти полный разгром вследствие массовых мобилизаций профсоюзных организаций во Фран-

4 Кроме "Статистики стачек" мы пользовались при составлении этого краткого очерка следующими источниками: William Oualidet Charles Pickenard, Salaires et tarifs, conventions-collectives et graves, Paris, 1928, 542 стр. (в серии экономических и социальных исследований о мировой войне, субсидируемых Карнеджи); Pierre Paraf, Le syndicalisme pendant et apres la guerre, 1923, 253 стр.; "La C. G. T. et le mouvement syndical", 1925, 689 стр.; работой П. Луп о французском синдикализме и его статьей о Франции в эпоху войны в Энциклопедическом словаре Граната, а также непосредственно материалом "Хроники рабочего и революционного движения во Франции во время империалистической войны".

стр. 40

ции в первые месяцы войны, а также резкое изменение состава рабочих. Мобилизованы были в большинстве кадровые рабочие, и их место заняли женщины и подростки, а также укрывавшиеся от военной службы представители разных групп буржуазии, мелкой буржуазии и интеллигенции (торговцы, служащие, даже родственники фабрикантов и т. п.). Изменение состава рабочих не могло не отразиться на понижении активности рабочих в борьбе с предпринимателями. Этому содействовала еще громадная безработица, созданная в первые месяцы войны закрытием огромного количества промышленных и торговых предприятий, - безработица, подобной которой Франция не знала в течение всей ее новейшей истории. В августе 1914 г. было зарегистрировано в одном лишь Париже около 170 тыс. безработных, но действительное число их было гораздо больше. В середине октября около 300 тыс. безработных получали пособия, а в конце 1914 г. - около 230 тыс. Общее число безработных в первые месяцы войны, вместе с беженцами из Бельгии и оккупированных областей, достигло 3 млн. чел. 24 августа 1914 г. под давлением социалистов, которые боялись усиления революционных настроений среди рабочих, был создан при министерстве труда "национальный фонд безработицы"; но он обслуживал преимущественно Париж, рабочее население которого внушало особенную тревогу правительству и правительственным "социалистам". Впрочем за первые 5 мес. войны всего было выдано пособий безработным на 23,5 млн. фр. По мере развертывания военной промышленности безработица начала уменьшаться. Так, в январе 1915 г. зарегистрировано было около 226 тыс. безработных, в январе 1916 г. - 89 тыс., в январе 1917 г. - 34 тыс. и в октябре 1917 г. - всего 17 тыс. Но вместе с тем правительство и фабриканты уже с 1915 г. стали применять вербовку иностранных рабочих, главным образом испанцев, отчасти также итальянцев, греков и др., а также привоз рабочих из колоний и полуколоний. Наконец в целом ряде случаев рабочих (особенно грузчиков) заменяли военные команды.

Но больше всего мешала росту стачечного движения милитаризация рабочих. Рабочие-военнообязанные и возвращаемые с фронта для нужд военной промышленности были исключительно бесправны: за малейший протест против условий труда и даже за простые жалобы им грозили отправкой на фронт и всяческими административными и судебными скорпионами.

Пользуясь безработицей, бесправием рабочих и резким изменением их состава, предприниматели повели организованный поход на заработную плату рабочих. Под шум патриотических криков о "священном единении" и "гражданском мире" капиталисты не только наживали скандальные прибыли, но и эксплоатировали рабочих с небывалым цинизмом. "Священное единение" должно было связать только рабочих. При малейших попытках борьбы рабочих за улучшение своего положения реакционно-националистическая печать вопила о нарушении ими патриотического долга. Мало того, распространялись сказки, будто рабочие военных заводов получают огромную плату. Этими сказками пытались натравить крестьян на рабочих. На деле же во многих отраслях промышленности, особенно в швейной, даже номинальная плата, была снижена в среднем на 50%. Это же относилось и ко многим категориям металлистов, особенно в провинции. Еще в конце 1915 г., например в предместьи Иври под Парижем, почасовая и поштучная плата была на 50 - 60% меньше довоенной, а мобилизованные рабочие получали в день 5 фр. вместо довоенных 12. По дан-

стр. 41

ным федерации металлистов, опубликованным в майском номере журнала "L'Union des Metaux" за 1915 г., хозяева металлических и металлургических предприятий при всех фразах о "священном единении" к "примирении" "показали, что они ничего не забыли и продолжают свою "классовую" борьбу, несмотря на войну". Хозяева военных заводов установили почасовую оплату максимум в 75 сант. В целом ряде предприятий Парижа и провинции зарплата была понижена на 25 - 50% по сравнению с довоенной и колебалась между 45 и 80 сант. в час для немилитаризованных мужчин, тогда как женщины и военизированные рабочие получали еще на 25 - 30% меньше, что снижало их заработок по сравнению с довоенным на 50 и даже на 60%. В провинции милитаризованные рабочие-металлисты получали нередко 2 фр. за 11-часовой рабочий день, тогда как немобилизованные в тех же предприятиях получали 4 - 4,5 фр. Правда, протесты федерации металлистов и ее ходатайства перед военным министром привели еще весной 1915 г, к некоторому повышению заработной платы в ряде мест, но оно далеко еще не доходило до довоенной нормы и притом сводилось на-нет продолжавшимся ростом дороговизны, которая с особой резкостью стала чувствоваться уже с конца 1915 г.

Если таково было положение наиболее передового, наиболее организованного я вместе с тем особенно нужного военной промышленности отряда пролетариата, то положение менее организованных и более отсталых рабочих было тяжелее. Особенно кошмарным было положение работниц в швейной и текстильной промышленности. Многие из них, как видно из официальных данных министерства труда, получали, особенно в провинции, 1 1/2 фр. и даже 1 фр. 10 сант. в день, что имело место еще в конце 1916 г. Это же относится и ко многим отраслям неквалифицированного труда. Предприниматели в своей беспощадной эксплуатации использовали даже тяжелое положение беженцев из оккупированных областей и "братской" Бельгии, а также бесправное положение рабочих, вывезенных правительством из колоний и полуколоний. В целом ряде случаев рабочие, законтрактованные в более отсталых странах, как Испания или Греция, не считали возможным примириться с темп условиями, в которых жили французские рабочие, бастовали и не добившись успеха (что бывало довольно частым явлением), уезжали на родину. Наконец еще больше, чем в отношении женщин, циничная эксплоатация предпринимателей имела место в отношении подростков. Это приводило иногда к забастовкам, в которых участвовали одни лишь подростки. Вот что дало "священное единение" французскому пролетариату. "Никогда, - писал журнал "L'Union des Metaux"5 , - наглость и произвол хозяев не проявлялись с таким бесстыдством, как при режиме "священного единения".

Если под влиянием начавшегося в 1915 г. стачечного движения номинальная заработная плата в ряде отраслей промышленности стала подниматься, то ее быстро обгонял бешеный рост дороговизны, особенно ударявший по рабочему потребителю. Если стоимость набора из 20 продуктов питания широких масс в довоенные годы принять за 100, то в конце 1914 г. индекс стоимости этого набора равнялся, по официальным данным, 121, в конце 1915 г. - 159, а в конце 1917 г. - уже 280. Цена отдельных продуктов увеличилась еще больше. Так, если цену картофеля в августе 1914 г. принять за 100, то в августе 1917 г. эта цена выражалась уже цифрой 347, Уже в первые 2 1/2 года

5"L'Union des Metaux" N62, mai - docemdre 1915.

стр. 42

войны при увеличения номинальной заработной платы максимум на 20% цены на предметы массового потребления увеличились в среднем не меньше чем на 40%. Следовательно реальная заработная плата упада на 16 - 20%. Но и эти официальные цифры сильно отставали от действительности, прикрашивали ее, тем более, что рост зарплаты касался лишь работающих членов семьи, а рост дороговизны бил по всей семье. При этом характерно, что в Париже, где с рабочими больше считались и их больше боялись, разрыв между повышением зарплаты и ростом дороговизны был несколько меньше, чем в провинции.

По мере развития военной промышленности и особенно с начала 1915 г., когда во главе ее стал "социалист" Альбер Тома, впоследствии любимец буржуазии, оставшийся в правительстве даже после ухода из него Геда и Самба, - в огромной степени увеличились интенсивность труда, а также число несчастных случаев (в том числе взрывов). Вот количество официально зарегистрированных несчастных случаев на фабриках и заводах в годы войны6 :

1914 г.

301172

1915 г.

252310

1916 г.

406831

1917 г.

488855

1918 г.

479986

Все эти данные о положении рабочих в первые годы войны помогают нам понять характер стачечного движения в этот период. В 1915 г., как видно из приведенной нами таблицы экономических стачек по годам, начинается медленный и постепенный рост стачечного движения. Всего в этом году было зарегистрировано 98 экономических стачек с общим числом участников в 9344 и числом потерянных дней в 44344. По сравнению со средними величинами довоенных годов эти цифры свидетельствуют об огромном падении стачечного движения. Но если принять во внимание ту, по выражению Ленина, "военную каторгу", в которой находился французский рабочий, дезорганизацию рабочего движения изменой вождей и разнузданную пропаганду "священного единения", то стачечное движение 1915 г. все же означает по сравнению с последними месяцами 1914 г., что рабочие Франции стали выходить из оцепененья, в которое их ввергла война и, несмотря на все препятствия и предательства вождей, начали борьбу против снижения заработной платы и за улучшение своего экономического положения. По месяцам наибольший подъем стачечного движения был в июне, июле, августе и ноябре (в июне - 1031 бастовавших, в июле - 1051, в августе - 2018 и в ноябре - 1525). По важнейшим отраслям производства забастовки 1915 г. распределялись следующим образом: в сельском хозяйстве было 4 стачки с 329 участниками, в текстильной промышленности - 25 стачек с 4403 участниками, а в металлообрабатывающей промышленности - всего 1 стачка с 18 участниками. Это распределение забастовок по отраслям промышленности с полным почти отсутствием забастовок, металлистов, а также частичный характер огромного большинства стачек, т. е. участие в них не всех рабочих данных предприятий, а лишь отдельных групп их объясняется одной основной причиной - милитаризацией значительного большинства рабочих-мужчин уже в 1915 г. Участие в забастовках для этих рабочих, которых больше всего было именно среди металлистов, означало немедленную отправку

6"La C. G. T. et le mouvement syndieal". p. 292.

стр. 43

на фронт. Другой причиной слабости стачечного движения и его частичного характера является наплыв на заводы элементов, более пассивных и даже не связанных до сих пор с рабочим движением или же дорожащих работой на любых условиях после долгих месяцев безработицы. Это последнее относится главным образом к работницам, число которых до войны было около полумиллиона, упало в августе 1914 г. до 200 тыс. и лишь в июле 1915 г снова поднялось до 418 тыс.

В 1916 г. стачечное движение делает резкий и сравнительно огромный скачек - 315 стачек, 41409 участников и 235907 потерянных дней. Под влиянием бесконечно продолжающейся бойни и непрерывного роста дороговизны рабочие начинают все более решительно рвать с лозунгом "священного единения", начинают массовую борьбу за повышение заработной платы и против дороговизны, за облегчение условий труда, а также за право собраний и организаций, т. е. фактически против военного положения. Огромная волна профессиональных собраний и съездов прокатывается по всей Франции, причем она постепенно захватывает даже государственных служащих, в том числе железнодорожников и служащих почты и телеграфа. На этих собраниях конечно все еще выступают главным образом представители социал-шовинистического большинства профсоюзного руководства. Но боевое настроение рабочих и их озлобление сказывается так сильно, что социал-патриотические вожди вынуждены нередко маневрировать и приспособляться к этому настроению. А в ряде случаев, когда, на собраниях выступают представители синдикалистского меньшинства, рабочие бурно их приветствуют и проваливают резолюции социал-шовинистов.

Кроме роста дороговизны и повышения боевого настроения рабочих росту стачечного движения содействует также тот факт, что безработица значительно рассасывается в течение 1916 г. Одновременно с ростом стачечного движения идет процесс уменьшения просьб и ходатайств со стороны рабочих к администрации. Уменьшается также средняя продолжительность стачек - с 6 дней в первом году войны до 4 1/2 во втором. Это означает рост уступчивости предпринимателей, которые иногда улучшают условия труда из-за одной лишь угрозы, забастовкой. В самом деле, процент удачных стачек и стачек с частичным успехом несколько увеличился в этот период, и немного понизился процент поражений. Это отражено в следующей таблице (в процентах):

1914 - 1915 г.7

1915 - 1916 г.8

Удачных стачек

21

22

С частичным успехом

33

35

Неудачных

46

43

Далее, если забастовочное движение, с одной стороны, начинает охватывать и металлистов и даже рабочих военных заводов, где дисциплина была наиболее суровой, то, с другой стороны, бастовать начинают и самые отсталые профессии: бастуют прачки, служащие кафе и ресторанов, музыканты. А рабочие и работницы швейной промышленности, распыленные нередко по незначительным мастерским, проводят массовую и в общем удачную стачечную кампанию за повышение заработной платы. Такую же кампанию проводят каменщики, землекопы и строительные рабочие. Растет боевая солидарность рабочих.

7 От начала войны до осени 1915 р.

8 От осени 1915 до осени 1916 г.

стр. 44

Целый ряд забастовок возникает из-за увольнения товарищей. Начинают широко применяться сборы и отчисления среди работающих в пользу стачечников. Если в первый период войны о стачках знало лишь министерство труда и лишь о немногих из них, и то главным образом в Париже, проникали сведения в печать, то во второй год войны рабочая масса начинает узнавать о них какими-то неведомыми путями. "И подписной лист в пользу стачечников, пущенный по заводу, попадает уже не к директору, а в стачечный комитет и с приложением большей или меньшей суммы денег"9 .

По важнейшим отраслям производства мы имеем в 1916 г.: в текстильной промышленности 62 стачки с 15444 участниками, в швейной промышленности 30 стачек с 1567 участниками, у металлистов 54 стачки с 10188 участниками. Растет и забастовочное движение с. -х. рабочих - 9 стачек с 1619 участниками. Трамвайная забастовка в Париже и окрестностях в конце октября 1916 г. вызывает такое волнение в населении и такое беспокойство в рядах правящей верхушки, что правительство вынуждает трамвайные компании итти на уступки под угрозой реквизиции. Наконец в том же 1916 г. мы впервые видим ряд чисто политических первомайских забастовок в Париже. Рост стачечного движения начинается именно с мая; оно достигает наивысшего уровня в октябре (36 стачек, и 9270 участников).

Важнейшим требованием бастующих попрежнему является увеличение зарплаты или протест против ее снижения, причем в 1916. г. к общим требованиям об увеличении заработной платы прибавляется массовое требование о прибавках на дороговизну (в 1915 г. в числе требований, выдвигаемых стачечниками, требование - увеличения заработной платы составляло 71%, а в 1916 г. - 83%). В числе других требований встречаются требования возвращения уволенных рабочих, удаления ненавистных рабочим мастеров, а также протесты против введения сдельной оплаты.

Впрочем уже в 1916 г., особенно к концу его, известную роль в стачках стали играть политические причины Усталость от войны, письма с фронта, в которых просачивались солдатские настроения под влиянием кровопролитнейшего многомесячного сражения при Сомме и "верденской мясорубки", разоблачение в парламенте баснословных прибылей капиталистов, их укрывательства от военной службы и подкупы ими государственного аппарата, наконец пропаганда циммервальдистов, в которой все явственнее звучал голос Ленина и большевиков, - все это усиливало боевую активность рабочих масс. К этому присоединилось официальное предложение мира со стороны Германии, оглашенное в рейхстаге 12 декабря 1916 г. Вот почему Пуанкаре в своих воспоминаниях с полным правом начинает "смутный год" ("L'Annee trouble"), т. е. 1917 год, с последних месяцев 1916 г.

Новый грозный подъем стачечной волны в конце декабря 1916 г. и начале января 1917 г. был так внушителен, что правительство вынуждено было издать 16 января 1917 г., постановление о пересмотре и повышении минимума заработной платы в Парижском промышленном районе10 .

9"Начало" N25 от 28 октября 1916 г.

10 Если в начале войны правительственные циркуляры предписывали инспекторам труда смотреть сквозь пальцы на нарушение законов о труде, то уже в середине 1916 г. начались первые робкие попытки правительственной регламентации заработной платы. В частности 10 июля 1915 г. был установлен минимум заработной платы в швейной промышленности для работающих на дому.

стр. 45

В 1917 г. ко всем факторам, обострявшим недовольство масс и усиливавшим их революционное настроение и боевую активность, прибавилось могущественное влияние русской революции, а также провал наступления генерала Нивеля, стоивший Франции колоссальных человеческих жертв (около 150 тыс. убитыми) и явившийся непосредственным поводом для массовых военных восстаний. На митинге 41 марта в Париже, созванном в честь русской революции, рабочие буквально не давали говорить махровым социал-шовинистам вроде Реноделя, и те вынуждены были покинуть трибуну. Неудивительно, что стачечное движение достигает в 1917 г. огромной высоты. По официальным данным, в 1917 г. было 696 одних лишь экономических стачек, 293815 участников этих стачек и почти 1,5 млн. потерянных дней, и все это, не считал политических стачек, особенно многочисленных 1 мая, и не считая потерянных дней в связи с приостановкой предприятий даже при частичных забастовках. По количеству одних лишь экономических стачек Франция в этом году опередила даже Англию бурным и массовым стачечным движением военных годов (688 стачек), а также Германию (561 стачка). Правда, по количеству участников этих стачек Франция и в этом году значительно отставала от Англии и Германии; но мы уже знаем, что учет стачечников велся министерством труда далеко неполно и что почти всегда принимались во внимание лишь те группы рабочих, которые первые объявили забастовку, но не те, которые примыкали к ним в процессе стачки. Но и это официальное число стачечников 1917 г., как мы видели из нашей первой таблицы, на целых 26% превысило очень высокий довоенный уровень, а это значит, что стачечное движение 1917 г. носило уже ярко выраженный революционный характер.

По отраслям производства на третье место после текстильной промышленности (57134 стачечника), в значительной мере работавшей на войну, и швейной промышленности, где прошла новая огромная стачечная волна (55725 стачечников), выдвигаются уже металлисты (550443). Другими словами, к стачечному движению примкнула основная масса, рабочих военной промышленности. По месяцам движение достигло наибольшей высоты в мае (76207 стачечников.) и особенно в июне (108861 стачечник), т. е. в период разгара солдатских восстаний, в ходе которых солдаты боролись за прекращение войны и организовали советы солдатских депутатов.

В числе требований, выдвигавшихся рабочими, попрежнему в огромной степени преобладало требование увеличения заработной платы; но к нему все чаще стало" присоединяться требование сокращения рабочего дня, а также впервые выдвинутое в этом году требование введения "английской рабочей недели" ("La semaine anglaise"), т. е. сокращенного рабочего дня накануне воскресенья. Наконец уже явственно начинают звучать то в завуалированной, а то и в открытой форме политические требования главным - образом прекращения войны.

На первых порах буржуазия серьезно испугалась этого движения. Это видно в частности из повышения процента удачных стачек и резкого падения процента поражений. Если в 1915 и в 1916 гг. процент удачных стачек равнялся 22, то в 1917 г. такие стачки составляют уже 28%. Процент стачек, окончившихся компромиссом, равнялся в 1915 г. 32, в 1916 г. - 37 и в 19 - 17 г. - 56. Наконец процент поражений с 45 в 1915 г. и 40 в 1916 г. упал до 16 (а по отношению к числу стачечников даже до 7). Такого ничтожного процента неудачных стачек не знает вся предшествующая история рабочего движения во Франции,

стр. 46

причем в особенно бурные месяцы - май и июнь - этот процент упал еще ниже11 . Другой уступкой рабочим, на этот раз уже со стороны правительственных органов, было узаконение выборных фабричных советов. По мысли правительства, они должны были являться посредниками между рабочими и предпринимателями и действовать в духе "умиротворения", но настроение рабочих было таково, что в эти советы сплошь и рядом выбирались наиболее революционные элементы профсоюзного движения.

С приходом к власти Клемансо началось беспощадное подавление рабочего движения, причем наиболее активные элементы его направляли на фронт или их арестовывали. Вместе с тем, если сведения о Февральской революции в России широко и довольно свободно распространялись во Франции, хотя и препарировались в патриотическом духе, то Октябрьская революция была встречена всей буржуазной и социал-шовинистической печатью бешеной кампанией лжи и клеветы, а также свирепыми цензурными гонениями против всех попыток рассказать рабочим в легальной печати правду об Октябре. Наконец с вступлением в войну США (причем с 1918 г. во Франции стала сказываться уже не только экономическая, но и военная помощь Америки) буржуазия почувствовала снова почву под ногами, тем более что бурное революционное движение 1917 г. не получило во Франции должного руководства, так как там в то время не было коммунистической партия.

Все это явилось причиной того, что чисто экономическое стачечное движение упало во Франции в 1918 г. (499 стачек, 176187 участников и 979632 потерянных дня). Впрочем по количеству участников оно все же в четыре с лишним раза превышало экономические стачки 1916 г. Наибольший подъем экономического стачечного движения относится к маю (37675 стачечников) и к сентябрю (26259 стачечников), когда военное напряжение Франции достигло высшей степени и когда решалась судьба войны. Это значит, что "патриотическая" пропаганда не играла никакой роли в ослаблении стачечного движения. Наоборот, именно в 1918 г. под влиянием озлобления против бесконечной бойни и особенно под влиянием идей Октябрьской революции, победного шествия которых не могли остановить ни цензура, ни клевета, по Франции прокатилась небывалая по объему и интенсивности волна чисто политических стачек, захватившая на этот раз самый передовой отряд французских рабочих - металлистов.

Уже в январе 1918 г. (когда согласно официальной статистике стачек число бастовавших было самым незначительным вплоть до ноября - 7 955) происходила политическая забастовка в бассейне Луары, охватившая 120 тыс. рабочих, и в Лионе - 92 тыс. рабочих. В феврале в том же департаменте Луары бастовало свыше 40 тыс., в марте - снова несколько десятков тысяч. Бастовавшие требовали отмены последнего призыва новобранцев и освобождения арестованных популярных деятелей революционного профдвижения, Наконец в мае разразилась 180-тысячная стачка в Париже и 100-тысячная на юго-востоке Франции. Все это стачечное движение в качестве основного своего требования выставляло немедленное перемирие. Согласна официальной статистике стачек число бастовавших металлистов в 1918 г. достигало лишь 16 тыс. Теперь мы видим, до какой степени извращена

11"Salaires et tarifs...", p. 373 - 376.

стр. 47

картина стачечного движения в 1918 г. благодаря системе замалчивания в официальных отчетах чисто политических стачек. Авторы книги "Salaires et tarifs", правда глухо, упоминают о каких 9 политических стачках весной 1918 г., но они не указывают числа стачечников и в своих "теоретических" обобщениях совершенно игнорируют это огромное стачечное движение. Так, они утверждают, что для основных отраслей французской промышленности, обслуживавших войну (химическая промышленность, металлургия, обработка металлов и т. п.), число дней, потерянных вследствие стачек за 4 года войны, равно всего 420367. Эта потеря, по их словам, равносильна уменьшению всей массы рабочих военных заводов, число которых за последние два года, войны равнялось в среднем 1662722, на 350 чел.12 . Повидимому это должно означать, что благодаря большему "патриотизму" французских рабочих французская военная промышленность пострадала за время войны меньше других воевавших стран. Действительно, общее число дней, "потерянных" для капиталистического производства благодаря стачкам за 1915 - 1918 гг., составляло в Англии 17838804, в Германии - 5395280, а во Франции, по данным министерства труда, - только 2741504. Но если к этому последнему числу присоединить все политические стачки, а также потерю времени от вынужденной остановки предприятий, где бастовала лишь часть рабочих, то картина изменится до неузнаваемости.

По одному лишь приблизительному подсчету число участников политических стачек 1918 г. достигает почти 600 тыс., т. е. более чем вдвое превосходит официальное число стачечников революционного 1917 г. и значительно превышает общее число официально зарегистрированных стачечников за все годы войны. Это означает, что и общее число потерянных дней должно быть по меньшей мере удвоено, а роль металлистов, т. е. роль военной промышленности, в стачечном движении выдвигается на первый план и приобретает огромный удельный вес. Такова ценность выводов "объективной" буржуазной науки.

Ленин, как известно, уже в январе 1917 г. писал, что "революционная ситуация в Европе налицо"13 . Стачечное движение во Франции в последние два года войны несомненно подтверждает эту ленинскую оценку. Но беда французского рабочего движения заключалось в том, что у него не было подлинно революционной и достаточно влиятельной партии. Левые элементы французских циммервальдистов ограничивались чисто пропагандистскими задачами и не были связаны с бурным массовым движением в стране. И если в первые годы войны большевики-эмигранты, в частности большевики-рабочие, ведшие неустанно интернационалистскую пропаганду у станка, непосредственно на фабриках и заводах, сыграли большую роль в оформлении революционных настроения французского пролетариата, то, наоборот, отъезд всей большевистской эмиграции из Франции после Февральской революции, не мог не ослабить процесса этого оформления. Подлинно революционные и подлинно интернационалистские настроения среди руководителей рабочего движения нарастали во Фракции медленно. Отсутствие коммунистической партии было одной из основных причин, в силу которых начинавшая складываться во Франции революционная ситуация не была закреплена и не получила должного развития.

12"Salaires et tarifs...", p. 369 - 371.

13 Ленин, Поворот в мировой политике, т. XIX, стр. 385.