Авторы обеих появившихся на страницах журнала статей об основном экономическом законе феодализма - Б. Ф. Поршнев, М. Н. Мейман и С. Д. Сказкин¹ , несомненно правильно считают производство феодальной ренты основным экономическим законом феодализма. Феодальная земельная рента являлась в эпоху феодализма формой почти всего произведенного в обществе прибавочного продукта. Ее генезис и смена форм, как в фокусе, отражают все стороны развития феодального общества. Но признание этого не снимает многих спорных, нерешенных вопросов, по которым возможны разногласия.

Так, по мнению Б. Ф. Поршнева, развитие феодализма сопровождалось ростом эксплуатации и увеличением нормы прибавочного продукта путем последовательной смены одной формы ренты качественно другой формой, хотя это возрастание и отличалось от постоянного, неуклонного возрастания прибавочной стоимости при капитализме. По мнению М. Н. Меймана и С. Д. Сказкина, в самой природе феодального способа производства не заложена неизбежность усиления степени эксплуатации крестьян; они считают, что рост нормы феодальной ренты не является законом развития феодального способа производства и не входит в основной экономический закон феодальной формации² .

М. Н. Мейман и С. Д. Сказкин считают, что постепенно, в ходе развития феодализма, методы эксплуатации смягчались: барщину заменил продуктовый, а затем денежный оброк, свобода производителя все время возрастала, пока он не стал совершенно свободным к концу существования феодального общества. Только начинающий развиваться капитализм превращает этого свободного производителя снова в наемного раба, пролетария, в объект жестокой капиталистической эксплуатации.

Нам представляется, что такая трактовка феодализма является ошибочной, причем корни этой ошибки проистекают из неправильного понимания генезиса феодализма и феодальной земельной ренты.

Обычно при изучении феодальной ренты ссылаются на 47-ю главу третьего тома "Капитала", где Маркс будто бы установил три основные формы этой ренты, последовательно сменявшие друг друга в ходе развития феодального общества, - отработочную, продуктовую и денежную. Но эта ссылка неправомерна. 47-я глава третьего тома "Капитала", как известно, озаглавлена "Генезис капиталистической земельной ренты". Такой заголовок указывает на то, что в этой главе Маркс ставил своей задачей проанализировать развитие не феодальной, а капиталистической ренты. Рассматривая вопрос о ренте, нужно исходить из положения Маркса, что экономическая структура капиталистического общества выросла из экономической структуры феодального общества и что разложение последнего освободило элементы первого.

Для того чтобы сорвать фетишистский покров с капиталистической ренты, Маркс обращается к формам феодальной земельной ренты, но анализ этих последних подчинен основному вопросу данной главы - генезису капиталистической ренты. Для решения

¹ Б. Ф. Поршнев. К вопросу об основном экономическом законе феодализма. "Вопросы истории". 1953, N 6; М. Н. Мейман, С. Д. Сказкин. Об основном экономическом законе феодальной формация. "Вопросы истории". 1954, N 2

² Позицию М. Н. Меймана и С. Д. Сказкина поддерживает И. С. Кон (см. И. С. Кон. О действии экономических законов в антагонистических формациях "Вопросы истории". 1954, N 5).

поставленной им задачи Марксу вовсе не было нужды рассматривать весь процесс возникновения и развития феодальной земельной ренты, то есть ее генезис. Высший пункт развития феодальной ренты - отработочную ренту - он принял за исходный пункт развития капиталистической ренты. Говоря точнее, в 47-й главе третьего тома "Капитала" речь идет главным образом об эмбриональной стадии капиталистической ренты, о ее развитии в недрах предшествовавшего капитализму общественного строя. В своем труде "Развитие капитализма в России" В. И. Ленин пишет: "В высшей степени поучительно, что чисто теоретический анализ процесса образования земледельческого капитализма указывает на разложение мелких производителей как на важный фактор этого процесса. Мы имеем в виду одну из наиболее интересных глав 3-го тома "Капитала", именно главу 47: "Генезис капиталистической поземельной ренты". Исходным пунктом этого генезиса Маркс берет отработочную ренту... Следующей формой ренты является рента продуктами (Produktenrente) или натуральная рента..."³ . Таким образом, Ленин прямо указывает на то, что предметом 47-й главы является чисто теоретический анализ процесса образования земледельческого капитализма, а вовсе не феодализма и что исходным пунктом этого анализа Маркс берет феодальную отработочную ренту.

Установившийся взгляд на генезис феодальной земельной ренты, согласно которому будто бы барщина была исходным пунктом ее развития, не согласуется с элементарными законами общественного развития и с историческими фактами. Барщина предполагает развитую форму феодального поместья (в котором земля разделена на господскую и крестьянскую), полное закабаление крестьянина, прикрепление его к земле на основе крепостного права, полное развитие всех феодальных отношений. Период господства барщины во всех странах совпадает с высшей стадией развития феодализма, с его расцветом, после чего уже начинается упадок феодализма. Но феодальный строй, как и всякий общественный строй, не мог возникнуть сразу. Прежде чем достичь своего расцвета, он прошел ряд начальных стадий своего становления и развития.

У значительной массы германских и в основном у всех славянских народов, составлявших главную массу населения Европы, феодализм возник, как известно, в результате распада родового общинного строя. Прошло немало времени, пока свободные члены сельских общин стали крепостными крестьянами, отбывавшими барщину. Можно было бы считать барщину исходным пунктом феодального способа производства, если рассматривать крепостничество как смягченное рабство, а сам феодализм - как продукт эволюции рабовладельческого строя. На этой позиции, как известно, стоят многие буржуазные историки, приверженцы школы "романистов" во главе с Фюстель де Куланжем. Но такой взгляд на феодализм ничего общего не имеет с марксизмом.

В действительности возникновение и развитие феодализма почти по всей территории Европы состояло в закабалении свободных крестьян-общинников. И если феодализм смягчал участь рабов там, где он заставал рабство, то одновременно с этим он ввергал в крепостное состояние всех свободных крестьян, составлявших основную массу населения во всех европейских странах. Нельзя забывать того, что "уничтожения рабства победоносным восстанием древний мир не знает"⁴ и общественные классы IX столетия сформировались не в обстановке упадка гибнущей цивилизации, а в муках родов новой цивилизации, возникшей у народов, находившихся до этого на стадии первобытно-общинного строя.

Славяне развили свои производительные силы настолько, что появилась возможность перехода к феодальному способу производства без завоевания государств, изживавших рабовладельческий способ производства⁵ . Так же обстояло дело и у тех германских племен и народов, которые не принимали участия в завоевании Римской империи и жили на территории, куда не ступала нога римлян, - в северной части Германии и Скандинавии. В результате разложения первобытно-общинного строя у германских и славянских народов образовались и все другие социальные предпосылки, необходимые для развития феодальных отношений: сельские общины, крупное частное землевладение

³ В. И. Ленин. Соч. Т. 3, стр. 142.

⁴ К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения. Т. II. Госполитиздат. 1952, стр. 290.

⁵ К. Н. Тарновский. Предпосылки возникновения феодализма у восточных славян. "Вопросы истории". 1954, N 4, стр. 79.

родовой знати, отделение военной знати от населения, получившее свое выражение в дружинном строе. С образованием этих предпосылок движущей силой дальнейшего развития общества становилась прежде всего борьба между крупными частными землевладельцами и сельскими общинами. Крупные частные землевладельцы стремились подчинить себе сельские общины, а последние отстаивали свою свободу. Наряду с этим возникла также борьба между, крупными частными землевладельцами за территорию и крестьян. Результатом борьбы первого рода было подчинение сельских общин власти крупных частных землевладельцев, опиравшихся на военную силу дружин, и постепенное их закрепощение; результатом борьбы второго рода - образование феодальной иерархии. В процессе этой борьбы происходило формирование иерархической, сословной феодальной собственности на землю, являвшуюся в то время главным средством производства, и на основе этой собственности - всего здания феодального общественного строя.

*

Рассмотрим теперь генезис феодальной земельной ренты, который неразрывно связан с эволюцией феодального поместья.

На ранней ступени феодального общества феодал предстает перед нами как владелец крупного аллода-вотчины. Он ведет свое, сравнительно небольшое господское хозяйство, где работают преимущественно рабы и кабальные люди, в том числе рабы, посаженные на землю и отбывающие барщину. Но из своего поместья он стремится постепенно распространить свое влияние на соседние свободные сельские общины, которые он облагает данью, а часто просто грабит с помощью своих дружинников. Эта дань, собираемая с большого количества крестьян, скоро становится главным видом его доходов, в то время как собственное господское хозяйство скорее играет лишь подсобную роль, как резерв на случай неудачного сбора дани, войны и грабежа.

Эксплуатация непосредственных производителей осуществляется в двух формах - в виде отработочной ренты и в виде дани. Но эта первоначальная, или, по выражению акад. Грекова, "примитивная" отработочная рента, как и все "господское хозяйство", представляет собой еще пережиток умирающего рабства, а не продукт развития феодальных отношений. По этой причине мы можем пренебречь ею как явлением, стоящим вне связи с основной линией развития феодального способа производства. Надо иметь в виду, что так называемая примитивная отработочная рента исчезает или почти исчезает на следующей стадии развития феодализма, а существование господского хозяйства не только на ранней, но и на последующих стадиях развития феодализма вовсе не является обязательным и непременным условием феодальной эксплуатации. Если же оставить в стороне эту холопскую или рабскую барщину, то получается, что единственной первоначальной формой феодальной эксплуатации являлась дань.

На второй стадии развития феодального общества в составе феодального поместья мы видим уже сельскую общину. Больше того: сельская община стала почти единственной основой феодального поместья. Власть крупных феодалов, королей, князей настолько укрепилась, что они начали жаловать своих приближенных населенными землями, причем землевладельцу предоставлялась не только земля, но и полная власть над населением этой земли. "Перед нами, действительно, уже знакомый нам акт передачи государственной властью населенной земли в руки частному владельцу с наделением его правами сеньора. Смердов не лишают земли, а передают их вместе с землей. Над смердьей собственностью воздвигается надстройка, появляется второй привилегированный собственник (или, точнее, владелец. - М. К. ). Строится здание феодального стиля"⁶ . Феодал на этой второй стадии почти не вел своего хозяйства, не имел своей запашки. Со своих крестьян он получал натуральный оброк. Но этот последний являлся не чем иным, как видоизмененной формой дани. Его отличие от дани состояло в том, что он уплачивался теперь определенными крестьянами, жившими в вотчине феодала, а не вообще населением, и поступал регулярно.

Этот новый этап в развитии феодализма охватывает во Франции период примерно с VIII до X века, от Карла Мартелла до царствования первых Капетингов; в Англии, где трудно установить его начало, он продолжался до нормандского завоевания, то есть

⁶ Б. Д. Греков. Крестьяне на Руси. М. - Л. 1946, стр. 525.

до конца XI века. Книга "Страшного суда" может считаться конечным его рубежом. В России он охватывает XII - XV вв. и значительную часть XVI века. Во всех указанных странах в эти периоды их истории господствовавшей формой феодальной эксплуатации был продуктовый оброк. В отношении России это теперь более или менее точно установлено исследованием Б. Д. Грекова. Но последний ошибочно считает, будто продуктовый оброк приходит на смену примитивно-отработочной ренте. На самом деле натуральный оброк не стоит с ней ни в какой связи, он возник и развился, как правильно указывает Лященко, из дани. Генетически и в период "становления" феодальных отношений в IX - X вв., пишет он, оброки являлись лишь видоизмененной формой прежней дани дофеодального периода, почти отождествлялись с ней, но даже в более поздних памятниках часто оброки и дани упоминаются как равнозначащие формы. Так, в грамоте 1559 г. говорится: "и вы бы, крестьяне, дому св. Софии и наши тех деревень давали б есте ему лань, хлеб и деньги и все пошлины по старине"⁷ .

Первоначальная отработочная рента являлась пережитком рабства, а сбор дани - началом развития феодальных отношений и феодальной эксплуатации. Натуральный оброк исторически и логически был новым этапом в развитии крепостной зависимости. Зависимость крестьянина стала тяжелее. Иная картина получается, если считать первоначальной феодальной рентой холопскую барщину. Тогда можно сделать неверный вывод, будто феодализм принес свободу производителю, между тем на самом деле он привел к закрепощению свободного крестьянина-общинника.

В этот второй период развития феодализма, когда господствовал натуральный оброк, поместье феодала состояло почти целиком из земли сельской крестьянской общины, подпавшей под власть феодала. Ни один крестьянин уже не мог уклониться от повинностей. Размер оброка был фиксирован. Феодал все в большей и большей мере извлекал прибавочный продукт, производимый крестьянином. Но полностью он не овладел еще "прибавочным временем" крестьянина, и тот мог путем повышения производительности своего труда сократить время, необходимое для выполнения оброка, и увеличить время для работы на себя. А при попытке феодала увеличить оброк крестьянин мог уйти к другому феодалу и, таким образом, использовать борьбу между феодалами в своих интересах. Крестьянин-оброчник еще сохранял личную свободу в том смысле, что он еще не стал крепостным.

В течение третьего периода развития феодального общества мы всюду наблюдаем торжество барщины; оброк видоизменяется и приобретает форму отработочной ренты. Этот период охватывает во Франции время с конца X до XIII в. в Англии - с конца XI по XIV в., в России - с конца XVI до середины XIX в. - отмены крепостного права. С торжеством барщины крестьяне были прикреплены к земле, а феодальное поместье разделилось на две части: одна состояла из наделов крестьян, другая - из господской земли.

Переход от продуктового оброка к отработочной ренте был вызван стремлением феодалов увеличить массу прибавочного продукта путем увеличения нормы эксплуатации. Барщина является логическим завершением того процесса подчинения крестьянской общины феодалу, исходным пунктом которого было обложение крестьян данью.

М. Н. Мейман и С. Д. Сказкин считают, что из характера; феодального производства не вытекает безграничной потребности в прибавочном труде, так как оно в своей основе натуральное и не требует постоянного и все растущего накопления. Верно, что феодальное хозяйство в основном было натуральным. При феодализме прибавочный продукт не обращался на расширение производства, поскольку главным орудием производства являлась земля. В своей главной массе он предназначался на удовлетворение личных потребностей феодалов. Но при феодализме существовало довольно развитое денежное хозяйство. Одно же появление денег, писал Маркс, рождало стимул к накоплению. В числе дворян были не одни только моты, но и скупые рыцари. Торговля постоянно расширяла потребности дворянства. К этому надо добавить возраставшие военные расходы феодального государства. Удовлетворение всех этих потребностей при сравнительно низкой производительности труда заставляло феодалов "драть три шкуры со своих крестьян".

⁷ Цит. по П. И. Лященко. История народного хозяйства СССР. Т. I. М. 1947, стр. 196.

Таким образом, стремление к увеличению прибавочного продукта и нормы эксплуатации вызывало переход от дани к продуктовому оброку и от этого последнего к барщине. При отработочной ренте крестьянин окончательно теряет возможность распоряжаться своим прибавочным временем. Распоряжение этим временем полностью переходит к феодалу, который, назначая число дней барщины в неделю, регулирует прибавочный труд крестьянина. У крестьянина сохраняется лишь ничтожная возможность для накопления - это повысить производительность труда на своем участке. Но и этой возможности он может лишиться в любой момент, так как во власти помещика изменить число дней барщины. Ни один крестьянин, пока он сохранял свою личную свободу, не подчинялся без борьбы такси жестокой форме эксплуатации. Чтобы заставить крестьянина отбывать барщину, феодал должен был обладать почти неограниченной властью над личностью крестьянина. Поэтому не случайно введение отработочной ренты совпадает по времени с прикреплением крестьян к земле. Крепостная зависимость и барщина, таким образом, исторически и логически являются завершающим этапом в развитии и личной зависимости производителя, и феодальной формы эксплуатации, и феодального поместья.

Период господства крепостного права и барщины и соответствующей им формы организации феодального поместья совпадает поэтому с расцветом феодализма, после чего начинаются его упадок и разложение. Повышение нормы эксплуатации не вытекало из сущности феодального способа производства, утверждают М. Н. Мейман и С. Д. Сказкин. Нет, оно как раз и было сущностью этого способа производства. Было бы явным отступлением от марксизма считать сущностью эксплуататорского феодального способа производства "приличествующее сословному положению существование", как это делает М. Я. Сюзюмов⁸ . История всех стран дает достаточно примеров, подтверждающих, что феодальный гнет доводил крестьян не только до разорения, но и до физического вымирания, абсолютного сокращения численности населения. М. Н. Мейман и С. Д. Сказкин указывают на факты сокращения феодальной ренты в XVI - XVIII вв. в Испании и в такой классической стране феодализма, как Франция. Но это не доказательство. В XVI - XVIII вв. феодализм во всех европейских странах был подорван. Мы вовсе не оспариваем факт снижения феодальной земельной ренты в отдельных странах в период разложения феодализма. Но это снижение происходило под влиянием развития капитализма, разложения феодальных отношений и ослабления личной зависимости крестьянина, который становился свободным мелким товаропроизводителем. Оно не характерно для действия основного экономического закона феодализма.

Рост нормы эксплуатации, заявляют М. Н. Мейман и С. Д. Сказкин, подорвал бы в корне мелкое крестьянское хозяйство и сделал бы невозможным какое-либо развитие производительных сил общества в условиях феодализма. При этом они считают главной, прогрессивной тенденцией феодализма развитие мелкого крестьянского хозяйства. С этим нельзя согласиться. Рост нормы эксплуатации являлся непременным условием развития феодализма по восходящей линии, от сбора дани первыми феодалами до организации крупных феодальных поместий, обрабатывавшихся трудом крепостных. Организация собственного хозяйства помещика была немыслима без введения барщины, то есть самой жестокой формы феодальной эксплуатации. Между тем нельзя же отрицать, что развитие собственного хозяйства феодалов увеличивало объем сельскохозяйственного производства и товарную продукцию сельского хозяйства. Эпоха расцвета собственного хозяйства помещика знаменует собой эпоху расцвета феодализма. Вместе с тем рост нормы эксплуатации не исключал абсолютного роста продукции и у крепостных крестьян, образования у них известных накоплений, являвшихся источником расширенного воспроизводства.

Говоря о развитии производительных сил в эпоху феодализма, нельзя упускать из виду город, который, по справедливому замечанию К. А. Антоновой, оказался у М. Н. Меймана и С. Д. Сказкина за пределами феодального общества⁹ . Не развитие мелкого хозяйства крепостных крестьян, а развитие городского ремесла и торговли

⁸ М. Я. Сюзюмов. Об основном экономическом законе феодальной формации. "Вопросы истории". 1954, N 7, стр. 120, 122.

⁹ К. А. Антонова. Об основном экономическом законе феодальной формации. "Вопросы истории". 1954, N 7, стр. 128.

составляло главную, прогрессивную тенденцию в эпоху феодализма. Оно вело к созданию новой отрасли общественного производства и новых производительных сил общества, которые с самого начала не мирились с крепостническими отношениями и требовали введения более производительного, вольнонаемного труда. Развитие городской промышленности явилось основой совершенствования техники в сельском хозяйстве. Из города проникали в деревню и новые отношения, которые вели к разложению феодализма. Гибель феодализма означала не торжество мелкого крестьянского хозяйства над крупным помещичьим хозяйством, как считают М. Н. Мейман, С. Д. Сказкин и И. С. Кон, а торжество буржуазного города над феодальной деревней.

Под влиянием товарно-денежных, а затем капиталистических отношений, проникавших из города, происходила эволюция феодального поместья и феодальной земельной ренты. Первое изменение в этой области состояло в замене отработочной ренты натуральной. Это не было простым восстановлением старого натурального оброка, который представлял собой развитую форму дани. Рента продуктами представляла собой видоизмененную форму барщины. Переход к ренте продуктами был вызван тем, что феодальное поместье втягивалось в рыночные отношения. Феодалу требовались деньги. Он мог получить их, продавая продукты или заменяя натуральные повинности денежными. Но последнее не всегда являлось для него возможным. Крестьяне, доведенные до нищенства барщиной, не имели денег, чтобы платить феодалам. Последние, как об этом свидетельствуют факты из истории Франции XIV в., насильственно принуждают крестьян к выкупу за деньги своей свободы. Вспомним хотя бы знаменитый ордонанс Людовика X от 1385 г., задумавшего поправить свои финансы путем, принудительного освобождения крестьян за выкуп. Не удивительно, если этот ордонанс не только не вызвал восторга у крестьян, но был встречен ими в штыки. Вот почему при переходе от барщинной системы к денежной ренте мы наблюдаем в некоторых стратах в качестве промежуточного звена развитие продуктовой ренты.

Рента продуктами снова давала, крестьянину возможность распоряжаться своим рабочим временем более свободно, чем это было при отработочной ренте. С другой стороны, она делала излишним, да и невозможным, барское домениальное хозяйство. В непосредственной связи с этим и происходят отмена крепостного права и изменения в структуре феодального поместья. Последнее дробится на мелкие участки, которые сдаются крестьянам из половины, трети и т. д. урожая. Классический пример именно такой эволюции феодальных отношений мы наблюдаем во Франции с конца XII века. Место прежних крепостных крестьян - сервов - занимают здесь новые крестьяне - вилланы.

С развитием товарных отношений и их проникновением в деревню феодальная рента претерпевает еще одно превращение - из продуктовой ренты она превращается в денежную. Денежная рента выступает отчасти как старые, исконные платежи, отчасти как результат коммутации, перевода повинностей в денежные, отчасти как выражение политических прав лорда. Денежную форму принимают и платежи государству. В той или другой форме денежные платежи имеют место на протяжении всей эпохи развития феодализма. Но под денежной рентой в полном смысле этого слова мы имеем в виду коммутацию продуктовых и барщинных рент. В Англии и во Франции она принимает широкие размеры с XIV века. В России денежные платежи крестьян феодалам и государству также появились довольно рано. Но господствовавшей формой феодальной ренты в России с XII почти по XVI в. была продуктовая рента, с конца XVI в. до момента отмены крепостного права - отработочная рента. Денежная рента в России установилась фактически лишь после 1861 г., да и то в своеобразной форме выкупа крестьянами земли и своей личной свободы, растянутого на продолжительный период.

С превращением феодальной земельной ренты в денежную элементы распада феодальных отношений, еле заметные при продуктовой ренте, выступают уже в более очевидной форме. Отношения между крестьянином и феодалом все более принимают характер договора. Крестьяне, платившие повинности деньгами, получают возможность выкупать свою личную свободу, покупать и арендовать землю. На Западе раскрепощение крестьян с переходом к продуктовой ренте принимает поэтому еще более широкие масштабы с коммутацией натуральных повинностей. При денежной ренте происходит уже резкая дифференциация и внутри самого класса крестьянства - на кулаков и

бедняков. Сеньер либо ликвидирует уже господскую запашку и переходит на чисто рентное хозяйство либо продолжает вести домениальное хозяйство при помощи наемной рабочей силы. Но в том и другом случае феодальное поместье переставало существовать как таковое. Так, в Англии в XVI в. домениальное хозяйство почти исчезло¹⁰ .

Для периода феодальной денежной ренты характерны низкий уровень развития производительных сил и сохранение в той или другой форме личной зависимости работника производства от феодала. Вот почему денежная рента не должна: отождествляться с капиталистической рентой. Это еще феодальная рента, последняя, завершающая форма ее развития. В. И. Ленин указывал: "Надо строго отличать денежную ренту от капиталистической поземельной ренты; последняя предполагает в земледелии капиталистов и наемных рабочих; первая - зависимых крестьян... Пример денежной ренты в России - крестьянский оброк помещику. Нет сомнения, что и в современных податях наших крестьян есть известная доля денежной ренты. Иногда и крестьянская аренда земли приближается к денежной ренте, когда высокая плата за землю оставляет на долю крестьянина не более, как скудную заработную плату"¹¹ .

Таким образом, феодальная земельная рента прошла в своем развитии три периода. В течение первого из этих периодов феодальная земельная рента эволюционирует от дани к натуральному оброку, а затем к барщине. В течение второго периода господствует отработочная рента. Ей соответствует классическая форма феодального поместья в виде французской средневековой сеньерии, английского манора, немецкого грундершафта и русского поместья. Господство отработочной ренты соответствует эпохе расцвета феодализма. Как правильно отмечает Е. А. Косминский, для Англии "барщина является сущностью вилланства"¹² и крепостничества. Наконец, в течение третьего период", соответствующего эпохе разложения феодализма, феодальная земельная рента эволюционирует от барщины к продуктовой и денежной ренте, которая превращается при определенных условиях в капиталистическую ренту.

Обычная ошибка при изучении феодального способа производства состоит в неправильном отождествлении генезиса феодальной ренты с генезисом капиталистической ренты. Капиталистическая рента возникает там, где начинается разложение феодальной ренты, то есть с замены барщины рентой продуктами. Но барщине предшествовали такие первоначальные формы феодальной ренты, как дань и натуральный оброк. Если генезис феодальной ренты выражается формулой - дань, продуктовый оброк, барщина, продуктовая и денежная рента, то генезис капиталистической ренты выражается другой формулой - отработочная, продуктовая, денежная рента - капиталистическая рента.

В 47-й главе "Капитала" Маркс показал процесс разложения феодализма, а не его становление и развитие. Он вовсе не отрицал, что отработочной феодальной ренте предшествовали более простые ее формы. Так, изучая историю русского феодализма, Маркс отмечает в нем на первой стадии "вассалитет без ленов и лены, состоявшие только из даней".

Дань - такова первая форма феодальной ренты. И напрасно Б. Д. Греков считал, что "вассалитет без ленов относится только к варяжским дружинам и не имеет отношения к местному обществу"¹³ . На этом положении Греков продолжал настаивать и в последней своей работе - "Крестьяне на Руси"¹⁴ . П. И. Лященко справедливо ответил Грекову. "Наоборот, отсутствие ленных отношений и лены, состоявшие только из даней, имели самое непосредственное отношение и к местному земледельческому к землевладельческому обществу"¹⁵ .

Но, независимо от исхода этого спора между Грековым и Лященко, мы и без того имеем достаточно оснований, чтобы считать именно дань первоначальной формой феодальной ренты, которая по времени далеко вышла за пределы периода существования

¹⁰ А. Савин. Английская деревня в эпоху Тюдоров. М. 1903 стр. 142.

¹¹ В. И. Ленин. Соч. Т. 3, стр. 143.

¹² Е. А. Косминский. Исследования по аграрной истории Англии XIII в. М. - Л 1947, стр. 19.

¹³ Б. Д. Греков. Феодальные отношения в Киевском государстве. М. - Л. 1936, стр. 14 - 15.

¹⁴ См. Б. Д. Греков. Крестьяне на Руси, стр. 93.

¹⁵ П. И. Лященко, История народного хозяйства СССР. Т. I, стр. 127.

Киевского государства и отнюдь не была лишь специфическим русским явлением. Кем, как не сборщиками дани, были первоначально французские графы, английские лорды и русские кормленщики?

Классики марксизма в своих работах, посвященных конкретному анализу феодализма, признавали следующей за данью форму феодальной ренты - натуральный оброк. "Как же возник... класс крупных землевладельцев?" - спрашивал Ф. Энгельс и отвечал: "Мы знаем, что и после франкского завоевания в Галлии сохранилось много крупных римских землевладельцев, поместья которых в большинстве случаев обрабатывались свободными или зависимыми поселенцами, платившими оброк (сапоп)"¹⁶ .

Во Франции, как и в России, натуральные платежи, принявшие форму продуктового оброка, предшествовали отработочной ренте закрепощаемых свободных крестьян. Французские короли из династий Меровингов, Каролингов, как и первые Капетинги, жили тем, что переезжали из одного своего поместья в другое, собирая дам на содержание и пропитание себя и своей дружины с местного населения. Впоследствии они передали это право своим наместникам - графам, после чего натуральные повинности еще больше возросли. "Теперь, - жалуется составитель одной грамоты IX столетия, - то, что в десять лет затрачиваемо бывало на короля, расходуется на графа в один его приезд. Селясь каждый раз в самом монастыре, он распределяет составляющих его свиту milites между отдельными поместьями. Число пользующихся таким образом вынужденным гостеприимством "доходит до 50 и 100 человек"..."¹⁷ .

Продуктовый оброк, развившийся из дани, был господствующей формой земельной ренты и на ранней ступени развития феодализма в Англии. "Достаточно было, - пишет Виноградов, - простого королевского указа, пожалования, засвидетельствованного грамотой, чтобы свободный округ превратился в сущности в частное поместье..." Но возникавший таким образом "институт территориального лордства не приводил непременно к образованию усадьбы, т. е. участка, предназначенного для исключительного пользования лорда. Вполне возможно представить себе такое положение вещей, когда лорд, не присваивая себе никакого земельного участка, тем не менее является лично или посылает своих слуг в округ или село для сбора наложенной на них подати. Судя по имеющимся у нас косвенным указаниям, во многих местах дело происходило именно так. Известно, что среди кельтов такой способ собирания оброков натурой и взимания дани был господствующим"¹⁸ .

Таким образом, генезис феодальной земельной ренты указывает на то, что становление и развитие феодального способ" производства характеризуются усилением личной зависимости и эксплуатации крестьян феодалом, ростом феодальной земельной ренты и нормы эксплуатации. Ослабление личной зависимости и падение нормы земельной ренты представляют собой явление эпохи разложения феодализма. Они не повсеместны. Разложение феодализма совершается в результате развития в недрах феодализма капиталистических форм хозяйства и, следовательно, в результате действия основного экономического закона капитализма, одним из требований которого являются свободная купля и продажа рабочей силы, присвоение прибавочного продукта не на основе господства над землей и личностью работника производства, а на основе обладания капиталом.

¹⁶ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. XVI. Ч. 1, стр. 393.

¹⁷ Цит. по М. Ковалевский. Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства. Т. I. М. 1898, стр. 487.

¹⁸ П. Г. Виноградов. Средневековое поместье в Англии. СПБ. 1911, стр. 257.