Гордон Таллок - Расчет согласия - ЧАСТЬ I ПРЕДПОСЫЛКИ АНАЛИЗА - ГЛАВА 3 ВЗАИМОСВЯЗЬ ПОЛИТИКИ И ЭКОНОМИКИ - ОБЪЯСНЕНИЕ ПАРАДОКСА

Актуальные публикации по вопросам экономики.

NEW ЭКОНОМИКА


ЭКОНОМИКА: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ЭКОНОМИКА: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему Гордон Таллок - Расчет согласия - ЧАСТЬ I ПРЕДПОСЫЛКИ АНАЛИЗА - ГЛАВА 3 ВЗАИМОСВЯЗЬ ПОЛИТИКИ И ЭКОНОМИКИ - ОБЪЯСНЕНИЕ ПАРАДОКСА. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Публикатор:
Опубликовано в библиотеке: 2004-12-19

Источник: Джеймс Бьюкенен. Сочинения. Пер. с англ. Серия: "Нобелевские лауреаты по экономике". Т.1./ Фонд экономической инициативы; Гл.ред.кол.: Нуреев Р.М. и др./ - М., "Таурус Альфа", 1997.
Бьюкенен Дж., Таллок Г.


РАСЧЕТ СОГЛАСИЯ
Логические основания конституционной демократии


ЧАСТЬ I
ПРЕДПОСЫЛКИ АНАЛИЗА


ГЛАВА 3
ВЗАИМОСВЯЗЬ ПОЛИТИКИ И ЭКОНОМИКИ


ОБЪЯСНЕНИЕ ПАРАДОКСА1
Как же должен быть разъяснен этот очевидный парадокс? Почему в этих двух тесно связанных дисциплинах - экономической и политической теории - использовались такие разные концепции человека?
Первый вариант ответа: в действительности человек многообразен.2 В каких-то сферах своего поведения он - индивид, максимизирующий полезность в умеренно узком гедонистическом смысле, и концепция экономистов-классиков вполне к нему применима. В других сферах человек склонен к приспособлению и легко ассоциирует, или идентифицирует, себя с большей организованной группой, в том числе политической, частью которой он является. Природа ограничений, налагаемых на индивида, в каждом случае такова, что репрезентативный человек может на самом деле часто "менять свои системы ценностей и стимулов", когда он "переходит" из одной сферы деятельности в другую.3 Как будет показано в последующих главах, имеются веские основания утверждать, что допущение о максимизации полезности индивидом не может быть использовано с тем же успехом для выработки содержательных гипотез о коллективном выборе, то же утверждение справедливо и в отношении рыночного выбора. Однако признание того, что на самом деле человек - животное парадоксальное, вовсе не обесценивает "экономическую" модель коллективного выбора. В любом случае она может быть полезна для объяснения одного аспекта политического поведения; и только после того, как теория сконструирована и ее выводы согласуются с данными реального мира, можно удостоверится в глубинной обоснованности допущения о мотивах поведения.
Действительное разъяснение парадокса необходимо искать где-то в другом месте. Коллективная деятельность не рассматривалось с экономической точки зрения, и анализ поведения индивидов сквозь призму экономического расчета был отвергнут по понятным причинам.4 Акцент на неэкономических аспектах индивидуального поведения в коллективном выборе может быть частично объяснен спецификой исторического развития современных теорий демократии.
И теория демократии, и теория рыночной экономики являются продуктами Просвещения. Философами XVIII века демократия и рынок не рассматривались по отдельности. Демократическое государство трактовалось ими как набор ограничений, присущих обществу, экономические процессы которого организованы преимущественно на конкурентной основе, а экономические интересы людей признаются наиважнейшими стимулами, побуждающими к действиям. Под необходимыми коллективными действиями понималось установление всеобщих правил, применимых ко всем индивидам и группам в обществе. При анализе всеобщих правил даже не предполагалось возникновение серьезных и важных различий в экономических интересах отдельных индивидов или групп. Какие-то различия прогнозировались (а необходимость компромиссов признавалась), но обычно они не интерпретировались как различия экономических интересов.
По мере усиления роли государства в странах Запада, по мере того, как для реализации узкопартийных целей, обусловленных экономическим интересом, в XIX веке стал использоваться демократический политический процесс (например, принятие тарифного законодательства в Соединенных Штатах), продолжающаяся неспособность политической теории заполнить этот пробел становилась все более труднообъяснимой. По мере того, как все больше и больше отраслей человеческой деятельности, изначально организованных на рыночных принципах, в XX веке перемещались в сферу коллективного выбора, этот провал в политической теории становился все более очевидным. В обществе, где функции государства заключаются в принятии всеобщего законодательства, применимого, в общем и целом, ко всем группам, развитие индивидуалистической экономической теории коллективного выбора, вероятно, не является вопросом первостепенной важности. Однако, когда государственная машина напрямую распоряжается одной третью национального продукта, когда группы особых интересов явно извлекают "прибыль" из политических действий и когда значительное число нормативных актов предусматривает разное отношение к разным группам населения, экономическая теория может принести огромную пользУ, предлагая средства согласования конфликтующих интересов.
Согласно индивидуалистической теории коллективного выбора основные правила принятия решений должны автоматически пересматриваться при изменении функций, закрепленных за государством. Мы не можем утверждать, что конституционные правила, выработанные для принятия всеобщего законодательства, оказались бы пригодны и для принятия законодательства, предусматривающего разное отношение к разным группам граждан или даже их дискриминацию. Возможно, именно из-за неприятия этого концептуального подхода к коллективному выбору многие современные ученые сочли необходимым опереться на моральные принципы как на наиболее верное средство пресечения чрезмерной эксплуатации одной группой другой через политический процесс. Группы давления, которые организованы для продвижения своих особых интересов с использованием государственного механизма, многими учеными должны рассматриваться как отклонение от нормы; логроллинг и законодательство по принципу "бочонка с салом" должны быть исключением; особые налоговые освобождения и различия в налогообложении - стать редкостью. Существование этих характерных институтов в современных демократиях необходимо теоретически объяснить, чего не могут сделать, как нам кажется, приверженцы основного течения политической теории.5
Философы-схоласты смотрели на лавочника, купца, ростовщика практически так же, как многие современные интеллектуалы - на группы политического давления. Адаму Смиту и другим ученым этого же направления отчасти удалось убедить большинство публики, что в рамках определенных общих правил своекорыстная деятельность купца и ростовщика будет содействовать продвижению всеобщих интересов. Создав приемлемую теорию коллективного выбора, возможно, удастся сделать что-то похожее и найти те правила коллективного принятия решений, ту конституцию, в рамках которой действия политических "торговцев" удастся подобным же образом согласовать с интересами всех остальных членов общества.


ПРИМЕЧАНИЯ:


1 Насколько мы знаем, анализ этого парадокса сравнительно недавно был проведен только в работе: Henry Oliver. Attitudes Toward Market and Political Self-interest.
2 Детальный анализ этого положения можно найти в кн.: Frank H. Knight. Intelligence and Democratic Action. Cambridge: Harvard University Press, 1960. См. также: John Laird. The Device of Government. Cambridge: Cambridge University Press, 1944.
3 Анализ различий между экономической и социально-психологической теориями, а также между используемыми в них допущениями о мотивах людей можно найти в кн.: Herbert Simon. Models of Man. New York: John Wiley and Sons, 1957, особенно с. 165-69.
4 Интересно заметить, что даже Роберт А. Даль, говоря о возможности развития теории максимизации политического поведения в демократической системе, не формулирует эту теорию в терминах максимизации полезности индивидами. Вместо этого он говорит о максимизации некоего "положения дел" (например, о достижении максимального политического равенства) как о ценности или цели и задается опросом: "Какие условия необходимы для максимально полного достижения этой цели?". См.: Robert A. Dahl. A Preface to Democratic Theory. Chicago: University of Chicago ress, 1956, p.2 (рус. пер.: Даль Р.А. Введение в теорию демократии. М.: Наука; СП "Квадрат". 1992, с.6).
5 Безусловно, главным исключением являются представители "школы" Бентли. Необходимо особо отметить недавнюю работу Дейвида Б. Трумана The Governmental Process. Труман пытается построить теорию представительной демократии, в которую включаются группы особого интереса. Однако он не исследует экономическое применение этой теории.

Новые статьи на library.by:
ЭКОНОМИКА:
Комментируем публикацию: Гордон Таллок - Расчет согласия - ЧАСТЬ I ПРЕДПОСЫЛКИ АНАЛИЗА - ГЛАВА 3 ВЗАИМОСВЯЗЬ ПОЛИТИКИ И ЭКОНОМИКИ - ОБЪЯСНЕНИЕ ПАРАДОКСА


Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ЭКОНОМИКА НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.