ЭКОНОМИКА (последнее)
Взгляды Ф. Дзержинского
Актуальные публикации по вопросам экономики.
Шетов В. Х. У истоков научного менеджмента в России: идеи, концепции, направления. - Нальчик, ИЦ <Эль-фа>, 1999.
Шетов В. Х., Пшеунов М. Х.
Взгляды Ф. Дзержинского
Феликс Эдмундович Дзержинский (1877 -1926) - исключительно сложная историческая фигура. Он был <железным рыцарем революции>, ее <карающим мечом>, сеющим ужас и смерть, разрушающим людские судьбы, но он же был и созидателем, крупнейшим и незаурядным организатором народного хозяйства страны, о чем, к сожалению, напрочь сегодня забыли <борцы за демократию>.
Ф. Дзержинский не был в оппозиции к Сталину, как, скажем, Н. Осинский или А. Рыков, но совершенно однозначно можно утверждать, что он и не принадлежал к сталинской гвардии, как, например, В. Куйбышев, поскольку ему импонировали нэповские воззрения Н. Бухарина и его соратников, Ф. Дзержинский не был репрессирован, он умер <на боевом посту>, но это именно тот случай, когда можно с большой долей уверенности сказать: ему повезло! Через некоторое время его смерть могла бы быть такой, какой она была у того же Рыкова или Бухарина.
Ф. Дзержинский занимал целый ряд ответственнейших хозяйственных постов - председатель Главного комитета по всеобщей трудовой повинности (1920), уполномоченный СНК по вопросу восстановления угольной и металлургической промышленности Донбасса (1921), Нарком путей сообщения (1921), член Особого временного комитета наук при СНК (1922), член СТО (1923) и, наконец, (его высшая должность), Председатель ВСНХ СССР (1924-1926). Одновременно он руководил Высшей правительственной комиссией по металлопромышленности, Главметаллом и др. Писать о деятельности Ф. Дзержинского в области народного хозяйства, отмечал в статье о нем В. И. Межлаук, - <это значит, писать историю народного хозяйства с момента введения новой экономической политики. Не найдется ни одной проблемы, которая была бы поставлена развитием народного хозяйства перед партией и правительством с весны 1921 г., в которой не принимал бы самое непосредственное участие Ф. Э. Дзержинский>1.
Был ли Дзержинский теоретиком? Пожалуй, нет. Но будучи крупным и талантливым практическим хозяйственником, обладающим пытливым, острым взглядом и аналитическим умом, Дзержинский высказал немало интересных, плодотворных идей в области экономической политики, науки об организации труда и управления производством и обращением, хозрасчета и др. Он был одним из инициаторов (вместе с Л. Д. Троцким) проведения Первой Всероссийской конференции по НОТ (1921), а также организатором и идейным вдохновителем Первого Всесоюзного совещания по рационализации производства, созванного Президиумом ВСНХ СССР (1925) 2. В своих многочисленных выступлениях, речах, газетных и журнальных статьях и брошюрах Ф. Э. Дзержинский изложил свою систему экономико-управленческих взглядов, которую мы и попытаемся сейчас представить, предварительно назвав основные труды автора, подвергнутые анализу. Это: Избранные произведения. 3-е изд. Т. 1-2. М., 1977; Основные вопросы хозяйственного строительства СССР: Сб. статей. М.; Л., 1928; Рационализация производства в условиях советского строя/ Система и организация. 1926. N 1 - 2; Речи и статьи по вопросам производительности труда М., 1924 и др.
В центре всей системы экономических воззрений Ф. Э. Дзержинского находился вопрос о темпах хозяйственного развития. Что нужно сделать для того, чтобы двигаться все ускоряющимися шагами и успешно осуществить генеральную линию на индустриализацию страны? В работах автора на поставленный вопрос имеется лаконичный и чеканный ответ: нужно резко повысить производительность общественного труда. Именно рост производительности труда и его результатов должен быть, по мнению Ф. Э. Дзержинского, основным критерием оценки хозяйственной деятельности любого предприятия. <Каждый хозяйственник, - говорил он, - должен знать лично врученное ему дело, знать, какова у него производительность...>3. В вопросе о производительности автор был до предела категоричен. Это - <основная проблема, которую нужно ставить без всякой полемики, на которой мы все должны согласиться...>4.
Следует сказать, что эта проблема тем не менее была весьма дискуссионной. Многие авторы, как отмечалось выше, нередко просто отождествляли понятия производительности и интенсивности труда. Ф. Э. Дзержинский предостерегал от подобного смешения, обнаружив глубокое понимание различий указанных категорий. <Производительность труда, - убежденно говорил Ф. Э. Дзержинский-не есть только интенсивность труда. Это тот общий результат, который получается от общих усилий. В случае неправильной организации даже и при величайшей интенсивности труда хороших результатов не получится>5.
Как видим, производительность труда, а следовательно, темпы нашего экономического роста автор ставил в самую непосредственную зависимость от уровня организации труда и управления производством. В своем докладе на Первом Всесоюзном совещании по рационализации производства он прямо указал, что дальнейшее, столь необходимое нам увеличение темпа хозяйственного развития невозможно без перехода на высшую ступень и без научной организации 6. Таким образом, Ф. Э. Дзержинский ясно видел и четко обозначал важнейший рычаг повышения производительности труда и ускорения хозяйственного развития: совершенствование организационно-управленческой сферы.
Что же вкладывал автор в понятие научной организации труда и управления? Он хорошо понимал, что в этой области еще слишком много недостатков и нерешенных проблем, не позволяющих, строго говоря, называть сложившуюся систему организации научной. Вместе с тем он был далек от чванливого скептицизма тех авторов, которые выражали сомнение в возможности вообще поставить эту систему на научные рельсы. Решительно возражая таким скептикам, Ф. Э. Дзержинский писал: <Этот скептицизм... совершенно непонятен в устах тех, кто искренне желает и кто искренне, не покладая рук, работает для развития нашего народного хозяйства и нашей промышленности. В самом деле, для практического осуществления научной организации труда условия до сих пор были неблагоприятны. Наши заводы работали при 20-30-40 % нагрузки... Мы знаем, что не до научной организации было нашим директорам заводов, когда они должны были направо и налево хватать всякие заказы для того только, чтобы не замерла на заводе едва теплившаяся жизнь. Не было материальной базы для того, чтобы применять систему научной организации, нам приходилось об этом лишь мечтать, предвидеть тот момент, когда именно научная рациональная постановка сможет стать основным содержанием, основной заботой нашей промышленности>7.
Что же понимал Ф. Э. Дзержинский под научной системой организации? Она, по его мнению, прежде всего предполагает плановость. Последняя, указывал автор, <заключается не в том, чтобы мы могли предвидеть, предугадать и предсказать, что темп развития в данном месяце будет такой-то. Не в этом дело>8. Автору чужда такая поверхностная трактовка. По его мнению, суть планового хозяйства <заключается в правильной линии, в определении правильного взаимоотношения отдельных отраслей народного хозяйства и отдельных отраслей промышленности между собой... Это есть единый организм, единое хозяйство>9. Выступая с докладом на XIV Московской губернской конференции РКП(б) (1925), Ф. Э. Дзержинский подчеркнул: <Настоящее планирование должно заключаться в том, что каждая низовая ячейка, от самой низшей до самой верхней, руководствовалась бы ясной и определенной мыслью, как вывести наш корабль на правильной путь, чтобы он не поколебался и не наклонялся>10.
Таким образом, основное содержание системы управления производством Ф. Э. Дзержинский усматривал в централизованном плановом руководстве. Обращаясь с приветственной речью к участникам Пленума Совета съездов государственной промышленности и торговли (23 февраля 1924 г.) вскоре после назначения на пост Председателя ВСНХ СССР, Феликс Эдмундович развил в ней свои взгляды на управление: <Тут должен быть применен принцип огромной централизации мысли, основной линии, без всяких уклонов. Эта линия через Президиум ВСНХ должна проникать и объединять всех хозяйственников. Тот, кто будет вести иную линию, тот не должен стоять во главе той или иной отрасли промышленности> 11.
Это были не просто слова. При Ф. Э. Дзержинском линия ВСНХ на усиление централизации становится все отчетливее. Был организован Совет синдикатов, призванный обеспечить согласование и объединение деятельности синдикатов, разработку мероприятий в области регулирования рынка, планомерное снабжение населения промышленными товарами, проведение в жизнь политики снижения рыночных цен, улучшения качества товаров. В круг задач этого органа входило изучение потребности в промышленных и сельскохозяйственных товарах, систематическое наблюдение за конъюнктурой рынка, разработка мер по правильному размещению товаров, вовлечению отсталых окраинных областей в товарооборот страны. На Совет синдикатов возлагались задачи усиления плановых начал в товарообороте, заготовках сырья, определения форм связей между государственной торговлей и кооперацией и др.12
Являясь посредниками между промышленностью и рынком и располагая ценной информацией о требованиях рынка, необходимой промышленным предприятиям, синдикаты, ведомые своим Советом, все активнее начали участвовать в определении объемов производства трестов, проводить мероприятия по улучшению ассортимента, направлять специализацию предприятий. Тем самым синдикаты из скромных торговых посредников превращались во всесильных руководителей целыми отраслями промышленности, зажавших в тиски своих планово-административных воздействий тресты и предприятия.
Подобное направление развития системы управления производством и обращением едва ли противоречило (мягко говоря!) представлениям Ф. Э. Дзержинского. Весьма ценный материал для раздумий о взглядах Дзержинского дает одна из его записок Куйбышеву, датированная 3 июля 1926 г. Написанная за 17 дней до смерти, она дышала какой-то растерянностью, безысходностью. В ней <железный Феликс> развивает мысль, согласно которой действующая система управления, погрязшая в канцелярщине, отчетах, бумагах, является пережитком и едва ли способна победить в конкурентной борьбе <с частником, и с капитализмом, и с врагами>. Так работать нельзя, это <не работа, а сплошная мука>, <паралич жизни и жизнь чиновника-бюрократа>. <И мы, - обреченно добавляет Дзержинский, - из этого паралича не вырвемся без хирургии, без смелости, без молнии.-И чуть ниже горестное признание:-Яличной мои друзья по работе тоже <устали> от этого положения невыразимо. Полное бессилие. Сами ничего не можем>13. В письме, повторяем, сквозит измученная интонация, даже отчаяние. Ясно, от чего <устал> Дзержинский - от бюрократизма и волокиты. Менее ясно другое - где же, по Дзержинскому, выход из создавшегося к 1926 г. бюрократического тупика? Прямого ответа в данной записке нет, но между строк этой записки прочитывается такой ответ, который все надежды связывает с усилением централизации как экономической, так и политической. <У нас сейчас нет единой линии и твердой власти. Каждый комиссариат, каждый зам, и пом, и член в наркоматах - своя линия. Нет быстроты, своевременности и правильности решений... У меня полная уверенность, что мы со своими врагами справимся, если найдем и возьмем правильную линию в управлении на практике страной и хозяйством, если возьмем потерянный темп, ныне отстающий от требований жизни. - И далее ставшие сегодня знаменитыми его, как многие считают, пророческие слова: - Если мы не найдем этой линии и темпа - оппозиция наша будет расти, и страна тогда найдет своего диктатора - похоронщика революции, какие бы красные перья ни были на его костюме>14. Комментаторы этого прогноза - современные исследователи Ж. Адибеков и О. Лацис - квалифицируют эти действительно пронзительные слова как <предчувствие грядущего сталинского перелома>15. Такая трактовка очень соблазнительна своей легко достигаемой внешней доказательностью, но нам она представляется, по меньшей мере, спорной. В самом деле, вчитаемся в текст. Дзержинский ищет правильную линию в направлении, явно не совпадающем с демократическим курсом новой экономической политики. Он, далее, считает, что только единство партии и твердая власть позволят успешно решить эту задачу, перечисленные же им в этой записке деятели (Троцкий, Зиновьев, Пятаков и Шляпников) относились Дзержинским к противникам искомой им <правильной> линии. И это совершенно справедливо, ибо к 1926 г., то есть к тому времени, когда он высказал свои апокалипсические предсказания, все названные политики давно пребывали в оппозиции и страстно сражались с быстро надвигавшимся диктатом Сталина, ратуя за демократические свободы, плюрализм мнений и т. п. И вот если не будет наконец взят новый курс на твердую власть и единство, то тогда появится <похоронщик революции>, возможно, и кто-либо из представителей оппозиции, которая ведь <будет расти> при отсутствии <твердой власти>. Такова наша интерпретация мрачного прогноза Дзержинского, которая, хотя и менее приятна для слуха, зато более отвечает духу и букве истинных воззрений Дзержинского. А разве это не подтверждается и письмом Дзержинского Сталину с просьбой об отставке, найденным в Центральном партархиве при ЦК КПСС? Ведь здесь Дзержинский опять-таки сетует на отсутствие <единого плана для всего советского хозяйства, на бессилие СТО и предлагает <уничтожить нынешнее распыление центрального руководства и создать единый центр хозяйственного руководства для всех отраслей и для всего СССР>16, в состав которого следует, по его мнению, ввести членов Политбюро и самого Генсека, причем последний <там обязательно должен быть>17. Предлагалось, как видим, не что иное, как идея дальнейшего сращивания партийной и хозяйственной верхушки, своеобразной личной унии, доведенной до максимальной отметки. Вот так и родились на свет <сиамские близнецы> в виде единой монопольной партийно-хозяйственной системы руководства.
Однако не следует и преувеличивать центростремительную тягу Ф. Э. Дзержинского в вопросах хозяйствования. Как это ни странно, он, и это чрезвычайно важно подчеркнуть, не сводил всю суть управления только к центральному руководству, резко бичуя <слепое исполнение>, догматический подход к решениям вышестоящих этажей управления. Важное значение он придавал самостоятельности в выборе путей и способов реализации плановых заданий и административных указаний <сверху>, которая, однако, должна, по его мнению, сопровождаться и всей полнотой ответственности. <Централизм здесь должен быть жестким, - говорил он, - но вместе с тем система управления на может быть проводима путем приказов. Линия эта должна покоиться на доверии, то есть на децентрализации. Тот, кому поручен трест, вручена организация того или иного местного органа, должен иметь и все доверие, и всю ответственность, и возможность проявления инициативы. Политика проведения общей линии, политика руководства как хозяйственного, так и общего не может укладываться в строгие приказы <быть посему>18.
Как видим, Ф. Э. Дзержинский тоже пытается поймать загадочную жар-птицу демократического централизма, <уловить> весьма хрупкую и трудноуловимую грань в соотношении административных и экономических методов управления. Он ее не поймал, но <уловима> ли она вообще? Независимо от ответа на этот исключительно сложный и постоянно меняющий на разных этапах развития страны оттенки вопрос, нужно признать, что Дзержинский, при всем своем влечении к сильной централизованной власти, обладал немалым демократическим потенциалом, который он стремился реализовать в своей практической деятельности. Находясь на руководящих постах, Ф. Э. Дзержинский всегда воспитывал в своих сотрудниках такие качества, как инициативность, нестандартность решений, ответственность за порученное дело, учил их этому и не считал зазорным для себя учиться у них, что, к сожалению, не так уж часто наблюдается у современных руководителей. Показательно в этом отношении следующее его высказывание, в котором он подчеркивал: <Для того чтобы наш центральный аппарат (ВСНХ. - Авт.) действовал с точностью часового механизма, места должны иметь право возвышать голос и возражать, если они находят, что работа идет не так, как следует, и если вместо организации вносится дезорганизация ; нельзя так слепо думать, что все, что исходит из центра, хорошо>19. Нужно действовать так, как подсказывает жизнь, практика, ибо часто бывает, что приказ приводит к совсем другим действиям, чем ожидалось от данного приказа. Это право действовать творчески нэ должно писаться <в Конституции на договорных основаниях>, оно должно вытекать <из сознания полной ответственности>20. И тут же, со свойственными ему скромностью и тактом, не боясь <уронить> себя в глазах подчиненных, Ф.Э.Дзержинский добавляет: <Я сейчас должен учиться делу и должен учиться этому у вас. Если я научусь, то этим я оправдаю то доверие, которое выразило мне правительство. Но это возможно лишь в том случае, если вы поможете мне приобрести те знания, без которых стоять во главе такого большого комиссариата невозможно>21. Трудно даже представить себе, что это говорит сам <железный Фалине>. Да, вот здесь есть что перенять у выдающегося организатора!
Развивая свои взгляды на проблему сочетания централизованного планового руководства народным хозяйством с широкой инициативой, предприимчивостью и ответственностью, Ф. Э. Дзержинский изложил свои достаточно интересные и поучительные представления о хозяйственном расчете.
По его мнению, переход предприятий на полный хозяйственный расчет означает самостоятельнее хозяйствование <без помощи центра, без помощи налогов, эмиссии, без помощи государства>22. Главным условием полного хозяйственного расчета является, считал Ф. Э. Дзержинский, окупаемость затрат, которые должны покрываться выручкой. <Необходимо,-- говорил он в докладе на Пленуме Цектрана, - создавать соответствие между издержками и... ресурсами>23, здесь должно быть определенное количественное соотношение. Жить действительно на хозрасчете - это <жить... сообразуясь с имеющимися налицо средствами...>24.
Придавая важное значение хозрасчету как методу управления, Ф. Э. Дзержинский противопоставлял его методам <бюрократического регулирования>, то есть <такого регулирования, которое требует, чтобы здесь, в центре, кто-то сидел, писал ордера и распределял, кому сколько, и т. д.>25. Изжить бюрократизм, чиновничество, главкистские формы руководства можно лишь с помощью полного хозяйственного расчета.
Будучи имманентным элементом системы управления, хозрасчет так же, как и все другие элементы этой системы и прежде всего план, должен быть нацелен на конечные народнохозяйственные результаты, ориентирован на достижение главной цели хозяйствования, которая заключается, как указывал Ф. Э. Дзержинский, не в том, чтобы вообще получить прибыль, а в том, <чтобы удовлетворить потребности населения и, конечно, свои собственные потребности>26. Наш хозрасчет,- говорил он, - <это хозрасчет, ориентирующийся на советскую экономику...>27.
Нужно отметить, что именно Дзержинский, отстаивающий едва ли не максимальную централизацию, борясь с хозяйственным сепаратизмом трестов и синдикатов, сумел как-то сдвинуть с мертвой точки решение, казалось бы, безнадежного вопроса об экономической самостоятельности предприятий, лишенных каких бы то ни было прав и буквально задушенных в крепких <объятиях>> трестов. И если А. И. Рыков, как уже отмечалось, весьма холодно относился к возможной перспективе хотя бы некоторого раскрепощения предприятий, наделения красных директоров более заметными полномочиями, то Ф. Э. Дзержинский сочувственно относился к попыткам последних поднять роль предприятий, предоставить им право для самостоятельных хозяйственных маневров. Не случайно благодарные красные директора, объединившись в свой клуб с одноименным названием, присвоили ему имя Ф. Э. Дзержинского.
Чрезвычайно важно и то, что автор рассматривал элементы системы управления не как отдельных, автономные образования, а как целостный механизм, в котором, подобно часовому механизму, все <детали> должны быть <пригнаны> друг к другу. Подчеркивая это обстоятельство, Ф. Э. Дзержинский говорил о необходимости: <...если мы желаем, чтобы фабрики, заводы шли вперед, как элементы, от которых зависит управление производством, так сцепить, чтобы они составили единое целое>28, и, следовательно, исключали бы рассогласованность. Этот тезис имеет выдающееся значение для теории и практики управления общественным производством и обращением и, разумеется, не утратил своей актуальности в настоящее время.
Огромное значение уделял Ф. Э. Дзержинский вопросу о режиме экономии. Рачительное, экономное хозяйствование должно быть важнейшим принципом функционирования системы управления. Беседуя с представителями печати, Феликс Эдмундович указал на то, что режим экономии должен быть проведен во всех областях работы не только сверху, но и низовыми органами, трестами, синдикатами, фабриками, торговыми предприятиями29. Опираясь на обследование, произведенное <Торгово-промышленной газетой>, он с сожалением констатировал, что работники госпромышленности еще недостаточно уяснили себе необходимость максимальной бережливости <в отношении каждой народной копейки>30.
В этой связи по инициативе и при личном руководстве Дзержинского ВСНХ развернул кампанию за строжайшую экономию и бережливость, быстро распространившуюся на все области народного хозяйства. Надо сказать, что с осени 1925 г. страна начинает испытывать тягчайшие хозяйственные затруднения, такие, например, как серьезные заминки в хлебозаготовках, одновременное повышение хлебных и промышленных цен, товарный голод, а отсюда понижение курса червонца на внутреннем рынке, падение реальной заработной платы и производительности труда. Сокращение хлебозаготовок, естественно, отозвалось на плане экспорта сельскохозяйственных товаров за границу - важнейшей статье нашего вывоза, отсюда уменьшение импортного плана, а значит, уменьшение ввоза из-за границы оборудования для предприятий, сокращение капитального строительства и т. п. В этих условиях движение за экономию было жизненно необходимо. При этом Ф. Э. Дзержинский дал развернутое теоретическое обоснование этой кампании, предостерегая от опасности впасть в крайность, в <известную мещанскую узость>31. Целью борьбы за экономию, отмечал он, является выполнение тех грандиозных задач, которые мы сейчас во всей конкретности ставим перед собой: укрепление социалистических элементов в нашем хозяйстве, напряжение максимума сил на проведение индустриализации страны 32.
При выполнении этих задач мы не можем рассчитывать на помощь извне. Следовательно, мы должны внутри, у себя, найти средства для осуществления этих задач. Естественно, что они не могут быть связаны с колониальной политикой, эксплуатацией несоциалистических укладов, прежде всего крестьянства, и другими источниками капиталистического накопления. Каковы же средства, отвечающие нашему строю? 33
Поставив этот вопрос, Ф. Э. Дзержинский дает на него яркий и убедительный ответ. Мы, отмечает автор, производим колоссальнейшие излишние расходы. Так, себестоимость наших изделий по оптовым индексам почти в два раза выше довоенной. А индекс розничных цен еще в 2,5-3 раза больше. Это означает, что растрачивается труд в больших размерах, чем это нужно. Это, далее, означает нецелесообразную, неправильную систему производства.
Однако только ли система производства <повинна> в чрезмерных расходах и таит в себе скрытые резервы? Нет, говорит Ф. Э. Дзержинский нельзя обойти вниманием и систему управления. <Если посчитать, сколько у нас имеется лишних организаций, органов, насколько разбухли наши штаты в управлениях, сколько там ненужных расходов, без которых народное хозяйство могло бы обойтись, то получается так, что один с сошкой, а семеро с ложкой>34.
Нельзя не согласиться с тем, что Ф. Э. Дзержинский увидел большую проблему, а нижеследующие строки звучали вполне современно: <На производственной работе сидят и питаются сотни тысяч людей, которые в интересах дела могли бы идти на фабрику, на завод, приобретать действительную квалификацию для производства. Зачастую наши хозяйственники, где предприятие дает доход, не стесняются ни подсобными учреждениями, ни организацией юбилеев и т. д. Не в меньшей мере это относится и к расходам в самом производстве. На фабриках и заводах очень часто излишнее количество рабочих. Лишние рабочие, лишняя рабочая сила в производстве превращают фабрику в собес (!! - Авт.) Это - неправильный подход и неправильная точка зрения борьбы с безработицей. Мы знаем, что только при налаженности организации производства это производство может успешно развиваться...>35. Вряд ли можно сказать сильнее.
Проанализировав сложившуюся в стране ситуацию, Ф. Э. Дзержинский приходит к неопровергаемому выводу о том, что одним из центральных направлений борьбы за экономию должна быть всемерная рационализация производства и управления. Только она позволит сберечь труд и время. Неправильная же организация производства и управления им делает невозможным успешное развитие нашего хозяйства36. Созданный в структуре ВСНХ специальный отдел рационализации производства был предметом особой заботы Дзержинского. На должность заведующего отделом был назначен крупнейший специалист в этой области В. Л. Ледер 37
Со всей силой Ф. Э. Дзержинский подчеркивал политическое значение борьбы за режим экономии. Сна не может быть основана <только на верхушке>, а должна сверху донизу проникать в рабочие массы. Поэтому борьба с мелочами, которые массе бросаются в глаза, должна стоять на почетном месте. <Если приходишь к кассе и говоришь о высоких целях и задачах, а она видит, что разбрасываются средства направо и налево, она верить не будет и правильно скажет: врач, исцели себя сам>38.
Огромное внимание Ф. Э. Дзержинский уделял организационным вопросам управления, стилю и методам руководства. Для характеристики взглядов Феликса Эдмундовича на эти проблемы особое значение имеют его статья <Об улучшении работы госаппарата>, опубликованная в <Правде> от 23 июня 1926 г., речь на совещании ответственных работников ВСНХ СССР 9 июля 1926 г. <На борьбу с болезнями управленческого аппарата>, а также ряд других выступлений, писем, записок, в которых были поставлены задачи совершенствования организации управления, улучшения его стиля, методов подбора и расстановки руководящих кадров и многие другие.
Решение организационных проблем управления Ф. Э. Дзержинский органически увязывал с решением народнохозяйственных проблем, исходя прежде всего, из интересов общества и подчинения последним деятельности всех предприятий, трестов, синдикатов, наркома-то з и ведомств. Он страстно обличал такие негативные, но очень устойчивые, живучие явления, как ведомственность и местничество. <К сожалению,-говорил он,- <наши самые ответственные хозяйственные работники не осознали в достаточной степени единства всей государственной промышленности и транспорта. Это было самым основным нашим дефектом, и надо прямо здесь сказать, - с силой добавил Ф. Э. Дзержинский, - что тресты, синдикаты и другие хозяйственные органы в борьбе с неслыханно тяжелыми условиями... нередко забывали о том, что мы восстанавливаем не только то или другое предприятие, не только ту или иную дорогу, а что мы строим новое государство>39. Следствием этого, указывал он, явилось местничество и ведомственность, благодаря которым <хозяйственные органы не искали путей для преодоления создавшихся в фактической жизни противоречий между интересами одного треста с интересами другого треста, одной отрасли промышленности с другой отраслью промышленности, промышленности с транспортом, не искали путей для уничтожения и изыскания возможностей разрешения этих противоречий, но, наоборот, прибегали к тем методам противопоставления интересов, которые являются наследием недавнего прошлого, наследием капиталистического государства>40. Поэтому Ф. Э. Дзержинский призывал к поискам новых форм и методов преодоления организационной разобщенности, <изживания этой замкнутости, наилучшего приложения колоссальной энергии, которая необходима для надлежащей постановки вверенного каждому из нас дела>41.
Этот призыв видного руководителя звучит и сегодня как нельзя более своевременно.
Для Ф. Э. Дзержинского не было <мелочей>, он не делил вопросы совершенствования механизма управления на основные и <второстепенные>, допускающие отлагательство. От его острого взгляда не ускользали ни один дефект, ни одна <болячка>, казалось бы внешне неприметная, управленческого аппарата. До самого конца своей, к сожалению, короткой, но до предела насыщенной важнейшими и многообразными государственными делами жизни он гневно обрушивался на явления бюрократизма и волокиты, чрезмерной, неоправданной централизации и сопутствующей ей безответственности в области руководства народным хозяйством, рассматриваемые им как естественный результат, порождаемый изъянами существующей многоступенчатой, ведомственной организационной структуры управления. Повторяем, это действительно любопытный феномен: проводя в ВСНХ мероприятия по усилению централизации, неоднократно высказываясь о необходимости ее дальнейшего наращивания, Ф. Э. Дзержинский сам же и, как кажется, искренне выдвигает в адрес существующей системы многочисленные обвинения в <гиперцентрализации>, волоките, бюрократизме и т. п. Выступая на XII съезде РКП(б) с докладом в секции по организационному вопросу, Ф. Э. Дзержинский указывал: <По структуре своей наш аппарат унаследовал от допотопных времен подразделение на департаменты, которые теперь называются управлениями, отделами, отделениями, частями и т. д. Построенные на принципе наименьшей инциативности отдельных работников, по своей структуре и громоздкости не дающие руководителям возможности овладеть аппаратом, а наоборот, сорганизованные так, что руководители их находятся в полной их власти, эти аппараты создали так, что в результате их деятельности мы имеем страшный бюрократизм и волокиту... Ни в одной западноевропейской стране нет такого умопомрачающего бюрократизма, который был в царское время в России и который перешел к нам по наследству и не изжит до сих пор, к сожалению>42.
Конечно, писал через три года после XII съезда РКП(б) Ф. Э. Дзержинский в статье <Об улучшении работы госаппарата>, известные положительные сдвиги в организации управления за этот период произошли. Но все же нужно признать, что управленческий аппарат до сих пор в малой степени отвечает своему назначению важнейшего фактора По осуществлению индустриализации нашей страны. Эти сдвиги удовлетворить не могут. По-прежнему этот аппарат страдает большой ведомственной и межведомственной путаницей, за которую мы расплачиваемся высокими розничными ценами, повышенной себестоимостью изделий, медленной оборачиваемостью оборотных средств, недостаточным темпом социалистического накопления. По-прежнему он продолжает оставаться бюрократическим, <архицентрализованным> и громоздким. <Глубоко идущее вмешательство регулирующих органов в текущую оперативно-административную работу трестов лишает их необходимости самостоятельности. В свою очередь, взаимоотношения трестов с заводами, основанные на непосредственном, централизованном оперативном Управлении, связывают самодеятельность предприятий. Мелочная опека, необходимость получения санкции на каждый предпринимаемый шаг парализуют инициативу и затрудняют возможность маневрирования>43.
Такая организационная система, справедливо подчеркивает Ф. Э. Дзержинский, несет на себе печать прежнего недоверия к массам, к возможности подбора руководителей, которым можно поручить дело без излишней опеки в мелочах. Излишний, как пишет автор, <сверхцентрализм> порождает инертность управленческого аппарата. <Несмотря на внешнюю и фактическую суету деятельности наших органов, достаточно проследить за прохождением какого угодно вопроса, любой учрежденческой бумажки, чтобы убедиться, с какой черепашьей подвижностью работает наш аппарат... Разрешение и окончательная санкция даже мелочных вопросов восходит до самых верхних руководителей>44. Такой порядок оправдывался и был необходим в первые послереволюционные годы. Но сохранение его на данной стадии нашего строительства, убежденно пишет автор, <есть вреднейший пережиток>, создающий многоступенчатую иерархию бюрократических инстанций и сопровождающийся огромной волокитой.
К волоките и волокитчикам Ф. Э. Дзержинский был беспощаден. Выступая на I Всесоюзном съезде отделов экономики труда и тарифно-нормировочных бюро (1926), он возмущенно рассказал о случае, происшедшее в правлении Резинотреста, куда обратились из саратовского отделения с запросом о ценах на какие-то конкретные изделия. И эта бумажка в правлении Резинотреста проходила через 32 руки для того, чтобы по почте был послан ответ: такие-то изделия стоят по калькуляции столько-то. Причем, мало того, что над этой бумажкой работали 32 человека, по ней в аппарате в двух местах заводились дела. <Этот пример, - заключает Ф. Э. Дзержинский, - характеризует всю нашу систему>45.
И в самом деле, говорит Феликс Эдмундович, давайте посмотрим, а как у нас поставлена работа в ВСНХ? Например, меня интересует вопрос о розничных ценах на текстиль. <Я передаю этот вопрос члену Президиума, ведающему этим делом, член Президиума передает начальнику отдела, начальник отдела передает своему помощнику, его помощник передает начальнику подотдела. У начальника подотдела есть подчиненная ему часть, он передает в часть. Не забудьте, что почти у каждого из названных имеются еще секретари. Наконец, приходит дело к тому, кто должен дать ответ, кто должен над этим поработать. Очень часто бывает и так, что он совершенно не знает этого вопроса, и поэтому он давай писать бумажку: как же - Председатель ВСНХ требует срочно, экстренно. И вот он обращается в Текстильный синдикат, к Килевецу. Килевец, конечно, этим заниматься не может, он передает следующему. Это может произойти в течение дня, если боятся Дзержинского, а если это не Дзержинский, будет идти целую неделю, целый месяц, тогда как, скажем, если бы я вместо того чтобы идти по инстанциям и по чинопочитанию, раз меня интересуют камвольные изделия, взял телефон и, зная, что такой-то занимается этим, протелефонировал бы эму, получил бы ответ, то вся эта переписка отпала бы совершенно>46
Все это, по мнению Ф. Э. Дзержинского, результат чудовищной централизации, унаследованной от старого аппарата и снимающей всякую ответственность с руководителей. Нет бумаги по тому или иному вопросу, исходящей из ведомства, чтобы на ней не было подписи наркома или его заместителя. И вот все руководители загружены целым ворохом бумаг, из которых они не в состоянии вылезти. Организационная структура, таким образом, такова, что <не мы управляем своим аппаратом, а наш аппарат управляет нами>47.
Но это - лишь одна сторона проблемы. Мало того, что сам управленческий аппарат с плохой структурой, в нем, к сожалению, подчас находятся люди, не желающие его улучшать. Так, иллюстрируя эту мысль в докладе на XII съезде партии, Ф. Э. Дзержинский едко заметил, что на недавнем судебном процессе по делу десятков руководителей, ведавших квартирным вопросом, обнаружилась интересная деталь: когда нэпман давал взятку, тогда удивительным образом куда-то исчезали бесконечные инстанции, и <в три счета находилась квартира>48.
Следовательно, проблема упирается, по Ф. Э. Дзержинскому, не только в необходимость совершенствования организационного механизма, но и в человеческий фактор в управлении. Нужно постоянно улучшать методы подбора и расстановки руководящих кадров, ибо сфера управления - это область человеческих отношений, это, прежде всего, работа с живыми людьми. И эта глубокая мысль о роли и значении человеческого фактора в управлении проходит лейтмотивом через многие статьи и выступления Ф. Э. Дзержинского. Не отрицая важности организационных вопросов, необходимости их научной разработки, наоборот, постоянно это подчеркивая, автор вместе с тем указывал на опасность гипертрофии организационного аспекта управления. Одним из первых в литературе он предостерегал от непомерных и широко распространенных в 20-е гг. увлечений организационно-технической стороной управления, объективно приводящих к ее фетишизации и забвению другой, социальной, стороны. <Мы страдаем организационным фетишизмом... Нам кажется достаточным взять карандаш и начертить генеалогическое дерево с развернутыми кружками. Поставить там кружок, - иронизировал Ф. Э. Дзержинский, - тут кружок, один кружок этим ведает, другой кружок другим ведает, третий - третьим и т. д.; и вот, нарисовав картину, организовали. При этом организационном фетишизме, при этом бюрократизме стираются живые люди, между тем как работу руководства и управления нельзя механизировать. Это работа мозговая, индивидуальная, хотя вместе с тем она глубоко коллективна, глубоко общественна. Не учреждения работают, а люди работают в учреждениях. Центр тяжести должен заключаться в ответственности работающих, в противопоставлении организационному фетишизму живых людей, ответственных людей>49.
Нам представляется, что подобное понимание мэста организационно-технической стороны управления выгодно отличается от многих современных представлений, в соответствии с которыми все наши сегодняшние проблемы лежат в области совершенствования структуры и техники управления, создания АСУ и т. п., при этом как-то <задвигается> социальный аспект, забывается, что управление - прежде всего сложнейшая и тончайшая система человеческих отношений, не поддающихся формализации, а уж затем это структура, техника, технология и пр.
В числе недугов управленческого организма, с которыми Ф. Э. Дзержинский, не жалея сил и времени, сражался <с открытым забралом>, были обезличка и бумаготворчество. Возьмите доклады, говорил он, которые мной формально подписываются: <казалось бы, не может быть на свете более умного и всезнающего человека, чем Дзержинский. Он пишет доклады о спичках, о золоте, о недрах, он пишет абсолютно обо всем, нет такого вопроса... по которому бы Дзержинский не писал, и доклада, под которым бы не подписывался. А это ведь и есть выражение нашей бюрократической, никуда не годной системы, ибо тот, кто фактически работает, кто прорабатывает вопрос, его не видно нигде, он скрыт. И поэтому нам надо внимательно подойти к нашему аппарату, чтобы он работал четко и ясно, чтобы была полная ответственность всех>50
Одним из первых в литературе Ф. Э. Дзержинский поставил очень важный вопрос о производительности труда в сфере управления и о необходимости ее измерения. Пока таких измерителей нет. Если в металлургии мы указываем, говорил он, что столько-то удалось выплавить чугуна на такое-то количество рабочих и в такой-то срок при таких-то издержках, то мы получаем все элементы для определения производительности труда. <Если же мы скажем, - саркастически продолжает автор, - что данный трест прислал в другой орган 25 пудов бумаги, этим ли нужно измерять его производительность? Где же и в чем нам нужно искать продуктивность и производительность труда управленческого аппарата? Я должен сказать, что у нас еще этого измерителя нет, ибо наши измерители определяются именно пудами, фунтами или, может быть, длиной наших ведомостей и нашей неслыханной, страшной волокитой. Если производительность труда измерять издержками энергии, то у нас в бюрократических органах управления и канцеляриях энергии тратится очень много, но толку, я должен это прямо сказать, толку безобразно мало>51.
Таким образом, управленческий аппарат нуждается в решительных коррективах. Что же нужно сделать, как излечить его от многочисленных болезней? Следует сказать, что Ф. Э. Дзержинский не ограничился лишь перечислением этих болезней, но и указал пути избавления от них, оздоровления механизма управления. Прежде всего, необходим переход от <архицентрализма> к системе доверия. Сохранение общего контроля и руководства за вышестоящими регулирующими и управляющими органами не должно связывать по рукам самодеятельности и инициативы управляемых. Переход на систему доверия вместо повседневного дергания и опеки тесно связан с необходимостью особо тщательного подбора хозяйственных руководителей. <Эта проблема требует сугубого внимания>52
Далее, указывает Ф. Э. Дзержинский, мы должны заменить систему централизованной ответственности ответственностью всех работников<.i>. Должны быть четкость и ясность, кто чем занимается, что изучает и за что отвечает. <Каждая работа должна быть подписана, а не визирована тем, кто ее сделал, на какой бы стадии иерархической лестницы он ни находился>53.
Следующее безотлагательное мероприятие, по мнению Ф. Э. Дзержинского, - введение режима личного общения с теми, кем мы управляем и кому поручаем ту или иную работу. <Нужно видеть живого человека, чтобы знать что-нибудь по тому или по другому делу. Никакой отчет и доклад не может сказать того, что сам ЖИЕСЙ человек скажет>53
Далее, следует категорически отказаться от больших докладов. Доклады должны быть краткими, предложения четкими, реальными и конкретными. А не так, добавляет Ф. Э. Дзержинский, <как у нас часто бывает, когда мы хотим решить задачу, а в голове у нас ничего нет, и пишем поэтому что-нибудь вроде: <Принять меры> и т. п.>55
Необходимо максимально сократить совещания и комиссии, поскольку расширяется система личной ответственности. Согласование часто превращается в карикатуру: <...преют, в то время, как наперед можно сказать, какое будет решение. Наконец, сплошь и рядом согласовать вполне можно простым телефонным разговором>56.
Важнейшее направление улучшения работы управленческого аппарата - опора на массы. <Только тог председатель треста, только тот директор завода сможет выполнять возложенные на него партией и рабочим государством задачи и обязанности, который сумеет найти крепкую связь с рабочими массами, участвующими в данном производстве, данном тресте. Только тот хозяйственник справится со своей задачей, который сумеет искоренить до конца чисто формальные отношения с рабочими массами и сумеет вызвать к жизни полную активность рабочих масс, создать полное понимание и глубокую сознательность их по отношению к стоящим перед хозяйством задачам и совместно с ними, на основе полного товарищеского и полного взаимного доверия, сумеет шаг за шагом улучшить производство>57.
Но завоевать доверие масс, авторитет очень и очень непросто. Для этого, считал Ф. Э. Дзержинский, <не надо бояться критики, не надо затушевывать недостатки - наоборот, надо облегчить их выявление и не видеть во всем дискредитирования>58. Дискредитирован может быть только тот, кто скрывает свои недостатки и не желает бороться со злом. Идти же вперед можно лишь тогда, <когда шаг за шагом отыскиваешь зло и преодолеваешь его>59. И следует сказать, что в своей практической деятельности на всех постах Ф. Э. Дзержинский не изменял этому важнейшему сформулированному им принципу руководства. Очень знаменательны в этом отношении его слова, обращенные к участникам июльского (1926 г.) Пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) и явившиеся реакцией на реплику Каменева: <Вы знаете отлично, моя сила заключается в чем? Я не щажу себя, Каменев, никогда (голоса с мест: <Правильно!!>). И поэтому вы здесь все меня любите, потому что вы мне верите. Я никогда не кривлю своей душой; если я вижу, что у нас непорядки, я со всей силой обрушиваюсь на них>60. Да, многие черты стиля организатора действительно могут служить образцом управленческой деятельности для современных хозяйственных руководителей.
Шетов В. Х., Пшеунов М. Х.
Взгляды Ф. Дзержинского
Феликс Эдмундович Дзержинский (1877 -1926) - исключительно сложная историческая фигура. Он был <железным рыцарем революции>, ее <карающим мечом>, сеющим ужас и смерть, разрушающим людские судьбы, но он же был и созидателем, крупнейшим и незаурядным организатором народного хозяйства страны, о чем, к сожалению, напрочь сегодня забыли <борцы за демократию>.
Ф. Дзержинский не был в оппозиции к Сталину, как, скажем, Н. Осинский или А. Рыков, но совершенно однозначно можно утверждать, что он и не принадлежал к сталинской гвардии, как, например, В. Куйбышев, поскольку ему импонировали нэповские воззрения Н. Бухарина и его соратников, Ф. Дзержинский не был репрессирован, он умер <на боевом посту>, но это именно тот случай, когда можно с большой долей уверенности сказать: ему повезло! Через некоторое время его смерть могла бы быть такой, какой она была у того же Рыкова или Бухарина.
Ф. Дзержинский занимал целый ряд ответственнейших хозяйственных постов - председатель Главного комитета по всеобщей трудовой повинности (1920), уполномоченный СНК по вопросу восстановления угольной и металлургической промышленности Донбасса (1921), Нарком путей сообщения (1921), член Особого временного комитета наук при СНК (1922), член СТО (1923) и, наконец, (его высшая должность), Председатель ВСНХ СССР (1924-1926). Одновременно он руководил Высшей правительственной комиссией по металлопромышленности, Главметаллом и др. Писать о деятельности Ф. Дзержинского в области народного хозяйства, отмечал в статье о нем В. И. Межлаук, - <это значит, писать историю народного хозяйства с момента введения новой экономической политики. Не найдется ни одной проблемы, которая была бы поставлена развитием народного хозяйства перед партией и правительством с весны 1921 г., в которой не принимал бы самое непосредственное участие Ф. Э. Дзержинский>1.
Был ли Дзержинский теоретиком? Пожалуй, нет. Но будучи крупным и талантливым практическим хозяйственником, обладающим пытливым, острым взглядом и аналитическим умом, Дзержинский высказал немало интересных, плодотворных идей в области экономической политики, науки об организации труда и управления производством и обращением, хозрасчета и др. Он был одним из инициаторов (вместе с Л. Д. Троцким) проведения Первой Всероссийской конференции по НОТ (1921), а также организатором и идейным вдохновителем Первого Всесоюзного совещания по рационализации производства, созванного Президиумом ВСНХ СССР (1925) 2. В своих многочисленных выступлениях, речах, газетных и журнальных статьях и брошюрах Ф. Э. Дзержинский изложил свою систему экономико-управленческих взглядов, которую мы и попытаемся сейчас представить, предварительно назвав основные труды автора, подвергнутые анализу. Это: Избранные произведения. 3-е изд. Т. 1-2. М., 1977; Основные вопросы хозяйственного строительства СССР: Сб. статей. М.; Л., 1928; Рационализация производства в условиях советского строя/ Система и организация. 1926. N 1 - 2; Речи и статьи по вопросам производительности труда М., 1924 и др.
В центре всей системы экономических воззрений Ф. Э. Дзержинского находился вопрос о темпах хозяйственного развития. Что нужно сделать для того, чтобы двигаться все ускоряющимися шагами и успешно осуществить генеральную линию на индустриализацию страны? В работах автора на поставленный вопрос имеется лаконичный и чеканный ответ: нужно резко повысить производительность общественного труда. Именно рост производительности труда и его результатов должен быть, по мнению Ф. Э. Дзержинского, основным критерием оценки хозяйственной деятельности любого предприятия. <Каждый хозяйственник, - говорил он, - должен знать лично врученное ему дело, знать, какова у него производительность...>3. В вопросе о производительности автор был до предела категоричен. Это - <основная проблема, которую нужно ставить без всякой полемики, на которой мы все должны согласиться...>4.
Следует сказать, что эта проблема тем не менее была весьма дискуссионной. Многие авторы, как отмечалось выше, нередко просто отождествляли понятия производительности и интенсивности труда. Ф. Э. Дзержинский предостерегал от подобного смешения, обнаружив глубокое понимание различий указанных категорий. <Производительность труда, - убежденно говорил Ф. Э. Дзержинский-не есть только интенсивность труда. Это тот общий результат, который получается от общих усилий. В случае неправильной организации даже и при величайшей интенсивности труда хороших результатов не получится>5.
Как видим, производительность труда, а следовательно, темпы нашего экономического роста автор ставил в самую непосредственную зависимость от уровня организации труда и управления производством. В своем докладе на Первом Всесоюзном совещании по рационализации производства он прямо указал, что дальнейшее, столь необходимое нам увеличение темпа хозяйственного развития невозможно без перехода на высшую ступень и без научной организации 6. Таким образом, Ф. Э. Дзержинский ясно видел и четко обозначал важнейший рычаг повышения производительности труда и ускорения хозяйственного развития: совершенствование организационно-управленческой сферы.
Что же вкладывал автор в понятие научной организации труда и управления? Он хорошо понимал, что в этой области еще слишком много недостатков и нерешенных проблем, не позволяющих, строго говоря, называть сложившуюся систему организации научной. Вместе с тем он был далек от чванливого скептицизма тех авторов, которые выражали сомнение в возможности вообще поставить эту систему на научные рельсы. Решительно возражая таким скептикам, Ф. Э. Дзержинский писал: <Этот скептицизм... совершенно непонятен в устах тех, кто искренне желает и кто искренне, не покладая рук, работает для развития нашего народного хозяйства и нашей промышленности. В самом деле, для практического осуществления научной организации труда условия до сих пор были неблагоприятны. Наши заводы работали при 20-30-40 % нагрузки... Мы знаем, что не до научной организации было нашим директорам заводов, когда они должны были направо и налево хватать всякие заказы для того только, чтобы не замерла на заводе едва теплившаяся жизнь. Не было материальной базы для того, чтобы применять систему научной организации, нам приходилось об этом лишь мечтать, предвидеть тот момент, когда именно научная рациональная постановка сможет стать основным содержанием, основной заботой нашей промышленности>7.
Что же понимал Ф. Э. Дзержинский под научной системой организации? Она, по его мнению, прежде всего предполагает плановость. Последняя, указывал автор, <заключается не в том, чтобы мы могли предвидеть, предугадать и предсказать, что темп развития в данном месяце будет такой-то. Не в этом дело>8. Автору чужда такая поверхностная трактовка. По его мнению, суть планового хозяйства <заключается в правильной линии, в определении правильного взаимоотношения отдельных отраслей народного хозяйства и отдельных отраслей промышленности между собой... Это есть единый организм, единое хозяйство>9. Выступая с докладом на XIV Московской губернской конференции РКП(б) (1925), Ф. Э. Дзержинский подчеркнул: <Настоящее планирование должно заключаться в том, что каждая низовая ячейка, от самой низшей до самой верхней, руководствовалась бы ясной и определенной мыслью, как вывести наш корабль на правильной путь, чтобы он не поколебался и не наклонялся>10.
Таким образом, основное содержание системы управления производством Ф. Э. Дзержинский усматривал в централизованном плановом руководстве. Обращаясь с приветственной речью к участникам Пленума Совета съездов государственной промышленности и торговли (23 февраля 1924 г.) вскоре после назначения на пост Председателя ВСНХ СССР, Феликс Эдмундович развил в ней свои взгляды на управление: <Тут должен быть применен принцип огромной централизации мысли, основной линии, без всяких уклонов. Эта линия через Президиум ВСНХ должна проникать и объединять всех хозяйственников. Тот, кто будет вести иную линию, тот не должен стоять во главе той или иной отрасли промышленности> 11.
Это были не просто слова. При Ф. Э. Дзержинском линия ВСНХ на усиление централизации становится все отчетливее. Был организован Совет синдикатов, призванный обеспечить согласование и объединение деятельности синдикатов, разработку мероприятий в области регулирования рынка, планомерное снабжение населения промышленными товарами, проведение в жизнь политики снижения рыночных цен, улучшения качества товаров. В круг задач этого органа входило изучение потребности в промышленных и сельскохозяйственных товарах, систематическое наблюдение за конъюнктурой рынка, разработка мер по правильному размещению товаров, вовлечению отсталых окраинных областей в товарооборот страны. На Совет синдикатов возлагались задачи усиления плановых начал в товарообороте, заготовках сырья, определения форм связей между государственной торговлей и кооперацией и др.12
Являясь посредниками между промышленностью и рынком и располагая ценной информацией о требованиях рынка, необходимой промышленным предприятиям, синдикаты, ведомые своим Советом, все активнее начали участвовать в определении объемов производства трестов, проводить мероприятия по улучшению ассортимента, направлять специализацию предприятий. Тем самым синдикаты из скромных торговых посредников превращались во всесильных руководителей целыми отраслями промышленности, зажавших в тиски своих планово-административных воздействий тресты и предприятия.
Подобное направление развития системы управления производством и обращением едва ли противоречило (мягко говоря!) представлениям Ф. Э. Дзержинского. Весьма ценный материал для раздумий о взглядах Дзержинского дает одна из его записок Куйбышеву, датированная 3 июля 1926 г. Написанная за 17 дней до смерти, она дышала какой-то растерянностью, безысходностью. В ней <железный Феликс> развивает мысль, согласно которой действующая система управления, погрязшая в канцелярщине, отчетах, бумагах, является пережитком и едва ли способна победить в конкурентной борьбе <с частником, и с капитализмом, и с врагами>. Так работать нельзя, это <не работа, а сплошная мука>, <паралич жизни и жизнь чиновника-бюрократа>. <И мы, - обреченно добавляет Дзержинский, - из этого паралича не вырвемся без хирургии, без смелости, без молнии.-И чуть ниже горестное признание:-Яличной мои друзья по работе тоже <устали> от этого положения невыразимо. Полное бессилие. Сами ничего не можем>13. В письме, повторяем, сквозит измученная интонация, даже отчаяние. Ясно, от чего <устал> Дзержинский - от бюрократизма и волокиты. Менее ясно другое - где же, по Дзержинскому, выход из создавшегося к 1926 г. бюрократического тупика? Прямого ответа в данной записке нет, но между строк этой записки прочитывается такой ответ, который все надежды связывает с усилением централизации как экономической, так и политической. <У нас сейчас нет единой линии и твердой власти. Каждый комиссариат, каждый зам, и пом, и член в наркоматах - своя линия. Нет быстроты, своевременности и правильности решений... У меня полная уверенность, что мы со своими врагами справимся, если найдем и возьмем правильную линию в управлении на практике страной и хозяйством, если возьмем потерянный темп, ныне отстающий от требований жизни. - И далее ставшие сегодня знаменитыми его, как многие считают, пророческие слова: - Если мы не найдем этой линии и темпа - оппозиция наша будет расти, и страна тогда найдет своего диктатора - похоронщика революции, какие бы красные перья ни были на его костюме>14. Комментаторы этого прогноза - современные исследователи Ж. Адибеков и О. Лацис - квалифицируют эти действительно пронзительные слова как <предчувствие грядущего сталинского перелома>15. Такая трактовка очень соблазнительна своей легко достигаемой внешней доказательностью, но нам она представляется, по меньшей мере, спорной. В самом деле, вчитаемся в текст. Дзержинский ищет правильную линию в направлении, явно не совпадающем с демократическим курсом новой экономической политики. Он, далее, считает, что только единство партии и твердая власть позволят успешно решить эту задачу, перечисленные же им в этой записке деятели (Троцкий, Зиновьев, Пятаков и Шляпников) относились Дзержинским к противникам искомой им <правильной> линии. И это совершенно справедливо, ибо к 1926 г., то есть к тому времени, когда он высказал свои апокалипсические предсказания, все названные политики давно пребывали в оппозиции и страстно сражались с быстро надвигавшимся диктатом Сталина, ратуя за демократические свободы, плюрализм мнений и т. п. И вот если не будет наконец взят новый курс на твердую власть и единство, то тогда появится <похоронщик революции>, возможно, и кто-либо из представителей оппозиции, которая ведь <будет расти> при отсутствии <твердой власти>. Такова наша интерпретация мрачного прогноза Дзержинского, которая, хотя и менее приятна для слуха, зато более отвечает духу и букве истинных воззрений Дзержинского. А разве это не подтверждается и письмом Дзержинского Сталину с просьбой об отставке, найденным в Центральном партархиве при ЦК КПСС? Ведь здесь Дзержинский опять-таки сетует на отсутствие <единого плана для всего советского хозяйства, на бессилие СТО и предлагает <уничтожить нынешнее распыление центрального руководства и создать единый центр хозяйственного руководства для всех отраслей и для всего СССР>16, в состав которого следует, по его мнению, ввести членов Политбюро и самого Генсека, причем последний <там обязательно должен быть>17. Предлагалось, как видим, не что иное, как идея дальнейшего сращивания партийной и хозяйственной верхушки, своеобразной личной унии, доведенной до максимальной отметки. Вот так и родились на свет <сиамские близнецы> в виде единой монопольной партийно-хозяйственной системы руководства.
Однако не следует и преувеличивать центростремительную тягу Ф. Э. Дзержинского в вопросах хозяйствования. Как это ни странно, он, и это чрезвычайно важно подчеркнуть, не сводил всю суть управления только к центральному руководству, резко бичуя <слепое исполнение>, догматический подход к решениям вышестоящих этажей управления. Важное значение он придавал самостоятельности в выборе путей и способов реализации плановых заданий и административных указаний <сверху>, которая, однако, должна, по его мнению, сопровождаться и всей полнотой ответственности. <Централизм здесь должен быть жестким, - говорил он, - но вместе с тем система управления на может быть проводима путем приказов. Линия эта должна покоиться на доверии, то есть на децентрализации. Тот, кому поручен трест, вручена организация того или иного местного органа, должен иметь и все доверие, и всю ответственность, и возможность проявления инициативы. Политика проведения общей линии, политика руководства как хозяйственного, так и общего не может укладываться в строгие приказы <быть посему>18.
Как видим, Ф. Э. Дзержинский тоже пытается поймать загадочную жар-птицу демократического централизма, <уловить> весьма хрупкую и трудноуловимую грань в соотношении административных и экономических методов управления. Он ее не поймал, но <уловима> ли она вообще? Независимо от ответа на этот исключительно сложный и постоянно меняющий на разных этапах развития страны оттенки вопрос, нужно признать, что Дзержинский, при всем своем влечении к сильной централизованной власти, обладал немалым демократическим потенциалом, который он стремился реализовать в своей практической деятельности. Находясь на руководящих постах, Ф. Э. Дзержинский всегда воспитывал в своих сотрудниках такие качества, как инициативность, нестандартность решений, ответственность за порученное дело, учил их этому и не считал зазорным для себя учиться у них, что, к сожалению, не так уж часто наблюдается у современных руководителей. Показательно в этом отношении следующее его высказывание, в котором он подчеркивал: <Для того чтобы наш центральный аппарат (ВСНХ. - Авт.) действовал с точностью часового механизма, места должны иметь право возвышать голос и возражать, если они находят, что работа идет не так, как следует, и если вместо организации вносится дезорганизация ; нельзя так слепо думать, что все, что исходит из центра, хорошо>19. Нужно действовать так, как подсказывает жизнь, практика, ибо часто бывает, что приказ приводит к совсем другим действиям, чем ожидалось от данного приказа. Это право действовать творчески нэ должно писаться <в Конституции на договорных основаниях>, оно должно вытекать <из сознания полной ответственности>20. И тут же, со свойственными ему скромностью и тактом, не боясь <уронить> себя в глазах подчиненных, Ф.Э.Дзержинский добавляет: <Я сейчас должен учиться делу и должен учиться этому у вас. Если я научусь, то этим я оправдаю то доверие, которое выразило мне правительство. Но это возможно лишь в том случае, если вы поможете мне приобрести те знания, без которых стоять во главе такого большого комиссариата невозможно>21. Трудно даже представить себе, что это говорит сам <железный Фалине>. Да, вот здесь есть что перенять у выдающегося организатора!
Развивая свои взгляды на проблему сочетания централизованного планового руководства народным хозяйством с широкой инициативой, предприимчивостью и ответственностью, Ф. Э. Дзержинский изложил свои достаточно интересные и поучительные представления о хозяйственном расчете.
По его мнению, переход предприятий на полный хозяйственный расчет означает самостоятельнее хозяйствование <без помощи центра, без помощи налогов, эмиссии, без помощи государства>22. Главным условием полного хозяйственного расчета является, считал Ф. Э. Дзержинский, окупаемость затрат, которые должны покрываться выручкой. <Необходимо,-- говорил он в докладе на Пленуме Цектрана, - создавать соответствие между издержками и... ресурсами>23, здесь должно быть определенное количественное соотношение. Жить действительно на хозрасчете - это <жить... сообразуясь с имеющимися налицо средствами...>24.
Придавая важное значение хозрасчету как методу управления, Ф. Э. Дзержинский противопоставлял его методам <бюрократического регулирования>, то есть <такого регулирования, которое требует, чтобы здесь, в центре, кто-то сидел, писал ордера и распределял, кому сколько, и т. д.>25. Изжить бюрократизм, чиновничество, главкистские формы руководства можно лишь с помощью полного хозяйственного расчета.
Будучи имманентным элементом системы управления, хозрасчет так же, как и все другие элементы этой системы и прежде всего план, должен быть нацелен на конечные народнохозяйственные результаты, ориентирован на достижение главной цели хозяйствования, которая заключается, как указывал Ф. Э. Дзержинский, не в том, чтобы вообще получить прибыль, а в том, <чтобы удовлетворить потребности населения и, конечно, свои собственные потребности>26. Наш хозрасчет,- говорил он, - <это хозрасчет, ориентирующийся на советскую экономику...>27.
Нужно отметить, что именно Дзержинский, отстаивающий едва ли не максимальную централизацию, борясь с хозяйственным сепаратизмом трестов и синдикатов, сумел как-то сдвинуть с мертвой точки решение, казалось бы, безнадежного вопроса об экономической самостоятельности предприятий, лишенных каких бы то ни было прав и буквально задушенных в крепких <объятиях>> трестов. И если А. И. Рыков, как уже отмечалось, весьма холодно относился к возможной перспективе хотя бы некоторого раскрепощения предприятий, наделения красных директоров более заметными полномочиями, то Ф. Э. Дзержинский сочувственно относился к попыткам последних поднять роль предприятий, предоставить им право для самостоятельных хозяйственных маневров. Не случайно благодарные красные директора, объединившись в свой клуб с одноименным названием, присвоили ему имя Ф. Э. Дзержинского.
Чрезвычайно важно и то, что автор рассматривал элементы системы управления не как отдельных, автономные образования, а как целостный механизм, в котором, подобно часовому механизму, все <детали> должны быть <пригнаны> друг к другу. Подчеркивая это обстоятельство, Ф. Э. Дзержинский говорил о необходимости: <...если мы желаем, чтобы фабрики, заводы шли вперед, как элементы, от которых зависит управление производством, так сцепить, чтобы они составили единое целое>28, и, следовательно, исключали бы рассогласованность. Этот тезис имеет выдающееся значение для теории и практики управления общественным производством и обращением и, разумеется, не утратил своей актуальности в настоящее время.
Огромное значение уделял Ф. Э. Дзержинский вопросу о режиме экономии. Рачительное, экономное хозяйствование должно быть важнейшим принципом функционирования системы управления. Беседуя с представителями печати, Феликс Эдмундович указал на то, что режим экономии должен быть проведен во всех областях работы не только сверху, но и низовыми органами, трестами, синдикатами, фабриками, торговыми предприятиями29. Опираясь на обследование, произведенное <Торгово-промышленной газетой>, он с сожалением констатировал, что работники госпромышленности еще недостаточно уяснили себе необходимость максимальной бережливости <в отношении каждой народной копейки>30.
В этой связи по инициативе и при личном руководстве Дзержинского ВСНХ развернул кампанию за строжайшую экономию и бережливость, быстро распространившуюся на все области народного хозяйства. Надо сказать, что с осени 1925 г. страна начинает испытывать тягчайшие хозяйственные затруднения, такие, например, как серьезные заминки в хлебозаготовках, одновременное повышение хлебных и промышленных цен, товарный голод, а отсюда понижение курса червонца на внутреннем рынке, падение реальной заработной платы и производительности труда. Сокращение хлебозаготовок, естественно, отозвалось на плане экспорта сельскохозяйственных товаров за границу - важнейшей статье нашего вывоза, отсюда уменьшение импортного плана, а значит, уменьшение ввоза из-за границы оборудования для предприятий, сокращение капитального строительства и т. п. В этих условиях движение за экономию было жизненно необходимо. При этом Ф. Э. Дзержинский дал развернутое теоретическое обоснование этой кампании, предостерегая от опасности впасть в крайность, в <известную мещанскую узость>31. Целью борьбы за экономию, отмечал он, является выполнение тех грандиозных задач, которые мы сейчас во всей конкретности ставим перед собой: укрепление социалистических элементов в нашем хозяйстве, напряжение максимума сил на проведение индустриализации страны 32.
При выполнении этих задач мы не можем рассчитывать на помощь извне. Следовательно, мы должны внутри, у себя, найти средства для осуществления этих задач. Естественно, что они не могут быть связаны с колониальной политикой, эксплуатацией несоциалистических укладов, прежде всего крестьянства, и другими источниками капиталистического накопления. Каковы же средства, отвечающие нашему строю? 33
Поставив этот вопрос, Ф. Э. Дзержинский дает на него яркий и убедительный ответ. Мы, отмечает автор, производим колоссальнейшие излишние расходы. Так, себестоимость наших изделий по оптовым индексам почти в два раза выше довоенной. А индекс розничных цен еще в 2,5-3 раза больше. Это означает, что растрачивается труд в больших размерах, чем это нужно. Это, далее, означает нецелесообразную, неправильную систему производства.
Однако только ли система производства <повинна> в чрезмерных расходах и таит в себе скрытые резервы? Нет, говорит Ф. Э. Дзержинский нельзя обойти вниманием и систему управления. <Если посчитать, сколько у нас имеется лишних организаций, органов, насколько разбухли наши штаты в управлениях, сколько там ненужных расходов, без которых народное хозяйство могло бы обойтись, то получается так, что один с сошкой, а семеро с ложкой>34.
Нельзя не согласиться с тем, что Ф. Э. Дзержинский увидел большую проблему, а нижеследующие строки звучали вполне современно: <На производственной работе сидят и питаются сотни тысяч людей, которые в интересах дела могли бы идти на фабрику, на завод, приобретать действительную квалификацию для производства. Зачастую наши хозяйственники, где предприятие дает доход, не стесняются ни подсобными учреждениями, ни организацией юбилеев и т. д. Не в меньшей мере это относится и к расходам в самом производстве. На фабриках и заводах очень часто излишнее количество рабочих. Лишние рабочие, лишняя рабочая сила в производстве превращают фабрику в собес (!! - Авт.) Это - неправильный подход и неправильная точка зрения борьбы с безработицей. Мы знаем, что только при налаженности организации производства это производство может успешно развиваться...>35. Вряд ли можно сказать сильнее.
Проанализировав сложившуюся в стране ситуацию, Ф. Э. Дзержинский приходит к неопровергаемому выводу о том, что одним из центральных направлений борьбы за экономию должна быть всемерная рационализация производства и управления. Только она позволит сберечь труд и время. Неправильная же организация производства и управления им делает невозможным успешное развитие нашего хозяйства36. Созданный в структуре ВСНХ специальный отдел рационализации производства был предметом особой заботы Дзержинского. На должность заведующего отделом был назначен крупнейший специалист в этой области В. Л. Ледер 37
Со всей силой Ф. Э. Дзержинский подчеркивал политическое значение борьбы за режим экономии. Сна не может быть основана <только на верхушке>, а должна сверху донизу проникать в рабочие массы. Поэтому борьба с мелочами, которые массе бросаются в глаза, должна стоять на почетном месте. <Если приходишь к кассе и говоришь о высоких целях и задачах, а она видит, что разбрасываются средства направо и налево, она верить не будет и правильно скажет: врач, исцели себя сам>38.
Огромное внимание Ф. Э. Дзержинский уделял организационным вопросам управления, стилю и методам руководства. Для характеристики взглядов Феликса Эдмундовича на эти проблемы особое значение имеют его статья <Об улучшении работы госаппарата>, опубликованная в <Правде> от 23 июня 1926 г., речь на совещании ответственных работников ВСНХ СССР 9 июля 1926 г. <На борьбу с болезнями управленческого аппарата>, а также ряд других выступлений, писем, записок, в которых были поставлены задачи совершенствования организации управления, улучшения его стиля, методов подбора и расстановки руководящих кадров и многие другие.
Решение организационных проблем управления Ф. Э. Дзержинский органически увязывал с решением народнохозяйственных проблем, исходя прежде всего, из интересов общества и подчинения последним деятельности всех предприятий, трестов, синдикатов, наркома-то з и ведомств. Он страстно обличал такие негативные, но очень устойчивые, живучие явления, как ведомственность и местничество. <К сожалению,-говорил он,- <наши самые ответственные хозяйственные работники не осознали в достаточной степени единства всей государственной промышленности и транспорта. Это было самым основным нашим дефектом, и надо прямо здесь сказать, - с силой добавил Ф. Э. Дзержинский, - что тресты, синдикаты и другие хозяйственные органы в борьбе с неслыханно тяжелыми условиями... нередко забывали о том, что мы восстанавливаем не только то или другое предприятие, не только ту или иную дорогу, а что мы строим новое государство>39. Следствием этого, указывал он, явилось местничество и ведомственность, благодаря которым <хозяйственные органы не искали путей для преодоления создавшихся в фактической жизни противоречий между интересами одного треста с интересами другого треста, одной отрасли промышленности с другой отраслью промышленности, промышленности с транспортом, не искали путей для уничтожения и изыскания возможностей разрешения этих противоречий, но, наоборот, прибегали к тем методам противопоставления интересов, которые являются наследием недавнего прошлого, наследием капиталистического государства>40. Поэтому Ф. Э. Дзержинский призывал к поискам новых форм и методов преодоления организационной разобщенности, <изживания этой замкнутости, наилучшего приложения колоссальной энергии, которая необходима для надлежащей постановки вверенного каждому из нас дела>41.
Этот призыв видного руководителя звучит и сегодня как нельзя более своевременно.
Для Ф. Э. Дзержинского не было <мелочей>, он не делил вопросы совершенствования механизма управления на основные и <второстепенные>, допускающие отлагательство. От его острого взгляда не ускользали ни один дефект, ни одна <болячка>, казалось бы внешне неприметная, управленческого аппарата. До самого конца своей, к сожалению, короткой, но до предела насыщенной важнейшими и многообразными государственными делами жизни он гневно обрушивался на явления бюрократизма и волокиты, чрезмерной, неоправданной централизации и сопутствующей ей безответственности в области руководства народным хозяйством, рассматриваемые им как естественный результат, порождаемый изъянами существующей многоступенчатой, ведомственной организационной структуры управления. Повторяем, это действительно любопытный феномен: проводя в ВСНХ мероприятия по усилению централизации, неоднократно высказываясь о необходимости ее дальнейшего наращивания, Ф. Э. Дзержинский сам же и, как кажется, искренне выдвигает в адрес существующей системы многочисленные обвинения в <гиперцентрализации>, волоките, бюрократизме и т. п. Выступая на XII съезде РКП(б) с докладом в секции по организационному вопросу, Ф. Э. Дзержинский указывал: <По структуре своей наш аппарат унаследовал от допотопных времен подразделение на департаменты, которые теперь называются управлениями, отделами, отделениями, частями и т. д. Построенные на принципе наименьшей инциативности отдельных работников, по своей структуре и громоздкости не дающие руководителям возможности овладеть аппаратом, а наоборот, сорганизованные так, что руководители их находятся в полной их власти, эти аппараты создали так, что в результате их деятельности мы имеем страшный бюрократизм и волокиту... Ни в одной западноевропейской стране нет такого умопомрачающего бюрократизма, который был в царское время в России и который перешел к нам по наследству и не изжит до сих пор, к сожалению>42.
Конечно, писал через три года после XII съезда РКП(б) Ф. Э. Дзержинский в статье <Об улучшении работы госаппарата>, известные положительные сдвиги в организации управления за этот период произошли. Но все же нужно признать, что управленческий аппарат до сих пор в малой степени отвечает своему назначению важнейшего фактора По осуществлению индустриализации нашей страны. Эти сдвиги удовлетворить не могут. По-прежнему этот аппарат страдает большой ведомственной и межведомственной путаницей, за которую мы расплачиваемся высокими розничными ценами, повышенной себестоимостью изделий, медленной оборачиваемостью оборотных средств, недостаточным темпом социалистического накопления. По-прежнему он продолжает оставаться бюрократическим, <архицентрализованным> и громоздким. <Глубоко идущее вмешательство регулирующих органов в текущую оперативно-административную работу трестов лишает их необходимости самостоятельности. В свою очередь, взаимоотношения трестов с заводами, основанные на непосредственном, централизованном оперативном Управлении, связывают самодеятельность предприятий. Мелочная опека, необходимость получения санкции на каждый предпринимаемый шаг парализуют инициативу и затрудняют возможность маневрирования>43.
Такая организационная система, справедливо подчеркивает Ф. Э. Дзержинский, несет на себе печать прежнего недоверия к массам, к возможности подбора руководителей, которым можно поручить дело без излишней опеки в мелочах. Излишний, как пишет автор, <сверхцентрализм> порождает инертность управленческого аппарата. <Несмотря на внешнюю и фактическую суету деятельности наших органов, достаточно проследить за прохождением какого угодно вопроса, любой учрежденческой бумажки, чтобы убедиться, с какой черепашьей подвижностью работает наш аппарат... Разрешение и окончательная санкция даже мелочных вопросов восходит до самых верхних руководителей>44. Такой порядок оправдывался и был необходим в первые послереволюционные годы. Но сохранение его на данной стадии нашего строительства, убежденно пишет автор, <есть вреднейший пережиток>, создающий многоступенчатую иерархию бюрократических инстанций и сопровождающийся огромной волокитой.
К волоките и волокитчикам Ф. Э. Дзержинский был беспощаден. Выступая на I Всесоюзном съезде отделов экономики труда и тарифно-нормировочных бюро (1926), он возмущенно рассказал о случае, происшедшее в правлении Резинотреста, куда обратились из саратовского отделения с запросом о ценах на какие-то конкретные изделия. И эта бумажка в правлении Резинотреста проходила через 32 руки для того, чтобы по почте был послан ответ: такие-то изделия стоят по калькуляции столько-то. Причем, мало того, что над этой бумажкой работали 32 человека, по ней в аппарате в двух местах заводились дела. <Этот пример, - заключает Ф. Э. Дзержинский, - характеризует всю нашу систему>45.
И в самом деле, говорит Феликс Эдмундович, давайте посмотрим, а как у нас поставлена работа в ВСНХ? Например, меня интересует вопрос о розничных ценах на текстиль. <Я передаю этот вопрос члену Президиума, ведающему этим делом, член Президиума передает начальнику отдела, начальник отдела передает своему помощнику, его помощник передает начальнику подотдела. У начальника подотдела есть подчиненная ему часть, он передает в часть. Не забудьте, что почти у каждого из названных имеются еще секретари. Наконец, приходит дело к тому, кто должен дать ответ, кто должен над этим поработать. Очень часто бывает и так, что он совершенно не знает этого вопроса, и поэтому он давай писать бумажку: как же - Председатель ВСНХ требует срочно, экстренно. И вот он обращается в Текстильный синдикат, к Килевецу. Килевец, конечно, этим заниматься не может, он передает следующему. Это может произойти в течение дня, если боятся Дзержинского, а если это не Дзержинский, будет идти целую неделю, целый месяц, тогда как, скажем, если бы я вместо того чтобы идти по инстанциям и по чинопочитанию, раз меня интересуют камвольные изделия, взял телефон и, зная, что такой-то занимается этим, протелефонировал бы эму, получил бы ответ, то вся эта переписка отпала бы совершенно>46
Все это, по мнению Ф. Э. Дзержинского, результат чудовищной централизации, унаследованной от старого аппарата и снимающей всякую ответственность с руководителей. Нет бумаги по тому или иному вопросу, исходящей из ведомства, чтобы на ней не было подписи наркома или его заместителя. И вот все руководители загружены целым ворохом бумаг, из которых они не в состоянии вылезти. Организационная структура, таким образом, такова, что <не мы управляем своим аппаратом, а наш аппарат управляет нами>47.
Но это - лишь одна сторона проблемы. Мало того, что сам управленческий аппарат с плохой структурой, в нем, к сожалению, подчас находятся люди, не желающие его улучшать. Так, иллюстрируя эту мысль в докладе на XII съезде партии, Ф. Э. Дзержинский едко заметил, что на недавнем судебном процессе по делу десятков руководителей, ведавших квартирным вопросом, обнаружилась интересная деталь: когда нэпман давал взятку, тогда удивительным образом куда-то исчезали бесконечные инстанции, и <в три счета находилась квартира>48.
Следовательно, проблема упирается, по Ф. Э. Дзержинскому, не только в необходимость совершенствования организационного механизма, но и в человеческий фактор в управлении. Нужно постоянно улучшать методы подбора и расстановки руководящих кадров, ибо сфера управления - это область человеческих отношений, это, прежде всего, работа с живыми людьми. И эта глубокая мысль о роли и значении человеческого фактора в управлении проходит лейтмотивом через многие статьи и выступления Ф. Э. Дзержинского. Не отрицая важности организационных вопросов, необходимости их научной разработки, наоборот, постоянно это подчеркивая, автор вместе с тем указывал на опасность гипертрофии организационного аспекта управления. Одним из первых в литературе он предостерегал от непомерных и широко распространенных в 20-е гг. увлечений организационно-технической стороной управления, объективно приводящих к ее фетишизации и забвению другой, социальной, стороны. <Мы страдаем организационным фетишизмом... Нам кажется достаточным взять карандаш и начертить генеалогическое дерево с развернутыми кружками. Поставить там кружок, - иронизировал Ф. Э. Дзержинский, - тут кружок, один кружок этим ведает, другой кружок другим ведает, третий - третьим и т. д.; и вот, нарисовав картину, организовали. При этом организационном фетишизме, при этом бюрократизме стираются живые люди, между тем как работу руководства и управления нельзя механизировать. Это работа мозговая, индивидуальная, хотя вместе с тем она глубоко коллективна, глубоко общественна. Не учреждения работают, а люди работают в учреждениях. Центр тяжести должен заключаться в ответственности работающих, в противопоставлении организационному фетишизму живых людей, ответственных людей>49.
Нам представляется, что подобное понимание мэста организационно-технической стороны управления выгодно отличается от многих современных представлений, в соответствии с которыми все наши сегодняшние проблемы лежат в области совершенствования структуры и техники управления, создания АСУ и т. п., при этом как-то <задвигается> социальный аспект, забывается, что управление - прежде всего сложнейшая и тончайшая система человеческих отношений, не поддающихся формализации, а уж затем это структура, техника, технология и пр.
В числе недугов управленческого организма, с которыми Ф. Э. Дзержинский, не жалея сил и времени, сражался <с открытым забралом>, были обезличка и бумаготворчество. Возьмите доклады, говорил он, которые мной формально подписываются: <казалось бы, не может быть на свете более умного и всезнающего человека, чем Дзержинский. Он пишет доклады о спичках, о золоте, о недрах, он пишет абсолютно обо всем, нет такого вопроса... по которому бы Дзержинский не писал, и доклада, под которым бы не подписывался. А это ведь и есть выражение нашей бюрократической, никуда не годной системы, ибо тот, кто фактически работает, кто прорабатывает вопрос, его не видно нигде, он скрыт. И поэтому нам надо внимательно подойти к нашему аппарату, чтобы он работал четко и ясно, чтобы была полная ответственность всех>50
Одним из первых в литературе Ф. Э. Дзержинский поставил очень важный вопрос о производительности труда в сфере управления и о необходимости ее измерения. Пока таких измерителей нет. Если в металлургии мы указываем, говорил он, что столько-то удалось выплавить чугуна на такое-то количество рабочих и в такой-то срок при таких-то издержках, то мы получаем все элементы для определения производительности труда. <Если же мы скажем, - саркастически продолжает автор, - что данный трест прислал в другой орган 25 пудов бумаги, этим ли нужно измерять его производительность? Где же и в чем нам нужно искать продуктивность и производительность труда управленческого аппарата? Я должен сказать, что у нас еще этого измерителя нет, ибо наши измерители определяются именно пудами, фунтами или, может быть, длиной наших ведомостей и нашей неслыханной, страшной волокитой. Если производительность труда измерять издержками энергии, то у нас в бюрократических органах управления и канцеляриях энергии тратится очень много, но толку, я должен это прямо сказать, толку безобразно мало>51.
Таким образом, управленческий аппарат нуждается в решительных коррективах. Что же нужно сделать, как излечить его от многочисленных болезней? Следует сказать, что Ф. Э. Дзержинский не ограничился лишь перечислением этих болезней, но и указал пути избавления от них, оздоровления механизма управления. Прежде всего, необходим переход от <архицентрализма> к системе доверия. Сохранение общего контроля и руководства за вышестоящими регулирующими и управляющими органами не должно связывать по рукам самодеятельности и инициативы управляемых. Переход на систему доверия вместо повседневного дергания и опеки тесно связан с необходимостью особо тщательного подбора хозяйственных руководителей. <Эта проблема требует сугубого внимания>52
Далее, указывает Ф. Э. Дзержинский, мы должны заменить систему централизованной ответственности ответственностью всех работников<.i>. Должны быть четкость и ясность, кто чем занимается, что изучает и за что отвечает. <Каждая работа должна быть подписана, а не визирована тем, кто ее сделал, на какой бы стадии иерархической лестницы он ни находился>53.
Следующее безотлагательное мероприятие, по мнению Ф. Э. Дзержинского, - введение режима личного общения с теми, кем мы управляем и кому поручаем ту или иную работу. <Нужно видеть живого человека, чтобы знать что-нибудь по тому или по другому делу. Никакой отчет и доклад не может сказать того, что сам ЖИЕСЙ человек скажет>53
Далее, следует категорически отказаться от больших докладов. Доклады должны быть краткими, предложения четкими, реальными и конкретными. А не так, добавляет Ф. Э. Дзержинский, <как у нас часто бывает, когда мы хотим решить задачу, а в голове у нас ничего нет, и пишем поэтому что-нибудь вроде: <Принять меры> и т. п.>55
Необходимо максимально сократить совещания и комиссии, поскольку расширяется система личной ответственности. Согласование часто превращается в карикатуру: <...преют, в то время, как наперед можно сказать, какое будет решение. Наконец, сплошь и рядом согласовать вполне можно простым телефонным разговором>56.
Важнейшее направление улучшения работы управленческого аппарата - опора на массы. <Только тог председатель треста, только тот директор завода сможет выполнять возложенные на него партией и рабочим государством задачи и обязанности, который сумеет найти крепкую связь с рабочими массами, участвующими в данном производстве, данном тресте. Только тот хозяйственник справится со своей задачей, который сумеет искоренить до конца чисто формальные отношения с рабочими массами и сумеет вызвать к жизни полную активность рабочих масс, создать полное понимание и глубокую сознательность их по отношению к стоящим перед хозяйством задачам и совместно с ними, на основе полного товарищеского и полного взаимного доверия, сумеет шаг за шагом улучшить производство>57.
Но завоевать доверие масс, авторитет очень и очень непросто. Для этого, считал Ф. Э. Дзержинский, <не надо бояться критики, не надо затушевывать недостатки - наоборот, надо облегчить их выявление и не видеть во всем дискредитирования>58. Дискредитирован может быть только тот, кто скрывает свои недостатки и не желает бороться со злом. Идти же вперед можно лишь тогда, <когда шаг за шагом отыскиваешь зло и преодолеваешь его>59. И следует сказать, что в своей практической деятельности на всех постах Ф. Э. Дзержинский не изменял этому важнейшему сформулированному им принципу руководства. Очень знаменательны в этом отношении его слова, обращенные к участникам июльского (1926 г.) Пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) и явившиеся реакцией на реплику Каменева: <Вы знаете отлично, моя сила заключается в чем? Я не щажу себя, Каменев, никогда (голоса с мест: <Правильно!!>). И поэтому вы здесь все меня любите, потому что вы мне верите. Я никогда не кривлю своей душой; если я вижу, что у нас непорядки, я со всей силой обрушиваюсь на них>60. Да, многие черты стиля организатора действительно могут служить образцом управленческой деятельности для современных хозяйственных руководителей.
Опубликовано 16 ноября 2004 года
Новые статьи на library.by:
ЭКОНОМИКА:
Комментируем публикацию: Взгляды Ф. Дзержинского
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1100637982 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций