публикация №1515589538, версия для печати

СЪЕЗД В ЧИКАГО


Дата публикации: 10 января 2018
Автор: В. А. ЛИННИК
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1515589538)
Рубрика: РАЗНОЕ


ИЗ ИСТОРИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЫ В США 1960-х гг.)

Широковещательные заявления Белого дома, лицемерные и провокационного характера, о нарушениях "прав человека" в других странах заметно осложнили международные отношения в последнее время. Начало в США нынешней шумной кампании по поводу "преследования инакомыслящих" связано с приходом после 8-летнего перерыва в Белый дом демократов. Их возвращение ассоциируется в памяти с теми обстоятельствами, с которыми был связан их уход оттуда в 1968 году. Описываемые здесь события во время чикагского съезда демократической партии представляют собой как бы клинический случай для изучения аппарата подавления инакомыслящих в США. В августе 1968 г. власти США эффективно использовали открытые и тайные методы войны против диссидентов. Эти методы затем сдабривались пропагандистской "промывкой мозгов", предпринятой средствами массовой информации. Физические репрессии, сочетаемые с постоянным контролем за состоянием умов, - вот обычные средства воздействия на тех, кто действует, думает или намеревается делать это иначе, чем представляется допустимым правящему лагерю в США...

"Полицейские двинулись на толпу... Слышались крики тех, кого полицейские сбивали с ног. Некоторые, закрывая голову руками, хотели сдаться. Пока их вели к грузовикам, полицейские били их дубинками... Я видел девушку, окруженную полицейскими, которая кричала: "Бога ради, помогите кто-нибудь!" Кинувшемуся ей на помощь разбили голову в кровь дубинкой. Беспрерывно травили газом... Я слышал, как один из полицейских сказал с улыбкой: "Ну, теперь они уж точно струсили". Одним из самых запоминающихся моментов был тот, когда кто-то из местных политиков, кажется, сенатор штата, вышел из гостиницы понаблюдать за этим "пиром страстей". Полицейский сержант, повернувшись к нему, вежливо спросил: "Как чувствуете себя, сенатор?" "Прекрасно, - отвечал тот, попыхивая сигарой, - просто прекрасно"1 . Так описывает один из английских журналистов, автор книги о президентской кампании 1968 г., сцену, которая происходила тогда возле гостиницы "Хилтон", где остановились делегаты состоявшегося в августе съезда демократической партии. И это была лишь одна из многих подобных сцен той недели.

"Врач с нарукавной повязкой Красного Креста подбежал к лежавшему на тротуаре окровавленному демонстранту. Полицейские сбили его с ног, один из них наступил коленом ему на горло и бил дубинкой по грудной клетке. Доктор пытался увернуться, но полицейские продолжали бить его...", - так описывал другой эпизод американский журналист Дж. Ньюфилд2 . Слова "полицейский мятеж", которыми была названа расправа с инакомыслящими в Чикаго в специальном докладе3 , подготовленном в результате расследования чикагских событий, далеко не точно передавали смысл происшедшего в те дни. Название доклада предполагало, что полицейские превысили свои полномочия, стремясь "обеспечить порядок" в городе в то время, когда речи политиков двух крупнейших партий были наполнены риторикой о "законопо-


1 L. Chester, G. Hodgson, В. Page. An American Melodrama. L. 1969, pp. 582 - 583.

2 "The Village Voice", 5.IX. 1968.

3 "Rights in Conflict. The Walker Report to the National Commission on the Causes and Prevention of Violence". N. Y. 1968.

стр. 113


рядке". Между тем события, предшествовавшие чикагскому съезду, свидетельствовали о том, что расправа полицейских на улицах "города ветров" явилась логическим завершением тех приготовлений, которые осуществляли всевозможные службы безопасности и мэр города Р. Дэйли, готовясь оградить съезд от демонстраций противников войны во Вьетнаме.

Чикаго, где проходил съезд 1968 г., занимает особое место в политической истории США. Уже с 1856 г. город был излюбленным местом для проведения съездов республиканской и демократической партий. Из 60 партийных конвенций, проведенных обеими партиями к этому времени, 23 прошли в Чикаго. Кандидатами в президенты на них были, в частности, выдвинуты А. Линкольн, У. Грант, Ф. Рузвельт, Д. Эйзенхауэр, Э. Стивенсон и Р. Никсон. Выбор президентом и руководством Национального комитета именно Чикаго из ряда городов, предлагавших демократам свои услуги для проведения съезда в 1968 г., был продиктован соображениями безопасности. В штате Иллинойс губернатор-демократ распоряжался национальными гвардейцами, а полицейскими в крупнейшем городе штата - Чикаго - его мэр, тоже демократ, Дэйли. Соображения партийной лояльности, по мнению лидеров партии, существенно облегчали создание атмосферы осадного положения, которая существовала в городе накануне съезда. Только такая обстановка, по их представлениям, позволяла надеяться на безопасное проведение политических дебатов в зале.

Численность демонстрантов во время съезда ни разу не превысила в общей сложности 10 тыс. человек. Однако руководство демократической партии в соответствии с правилом "Унция профилактических средств стоит фунта лекарств" вызвало 7500 национальных гвардейцев и держало наготове 7500 солдат с винтовками, огнеметами и базуками; Дэйли перевел 12 тыс. полицейских на 2-сменное 12-часовое патрулирование. Территория в 1 кв. милю вокруг здания Амфитеатра, где должен был проходить съезд, была объявлена "зоной безопасности", а само здание огорожено забором с тремя рядами колючей проволоки наверху, при прикосновении к которой автоматически подключался электрический ток. Канализационные люки на всех подходах к Амфитеатру были наглухо задраены, чтобы в них не могли спрятаться "бомбометатели". 200 пожарных стояли наготове на случай, если "бомбометателям" все же удастся проникнуть в "зону безопасности". Тысяча агентов ФБР и секретной службы была прислана из Вашингтона на время работы съезда4 .

Накануне его открытия в одном из печатных изданий йиппи (новейшие хиппи) появилось обещание растворить наркотик ЛСД в чикагской системе водоснабжения, чтобы лишить делегатов возможности принимать ответственные политические решения. Полицейское управление города реагировало на это предупреждение без тени улыбки, и городское водохранилище усиленно охранялось. Меры предосторожности в зале съезда также давали устроителям большой простор для демонстрации охватившего их зуда безопасности. Делегаты должны были носить на шее эластичные повязки, к которым прикреплялись пропуска из пластика. Пропуска вставлялись в специальные устройства, которые зажигали зеленую лампочку, если личность делегата удостоверялась, и красную - в противном случае. "Я был сюда избран, а не сослан!" - с возмущением воскликнул один из делегатов - сторонников антивоенного кандидата в президенты сенатора Ю. Маккарти - во время очередной проверки. В ходе работы съезда все более очевидным становился целенаправленный характер мер предосторожности: от того, что затруднялось передвижение делегатов внутри зала съезда, больше всего страдало меньшинство, представлявшее антивоенную оппозицию в демократической партии и лишенное возможности координировать свои действия. "Очистить проходы!" - начинали кричать охранники, как только по крайней мере два человека встречались для обсуждения каких- то вопросов.

Распределение мест в зале не было известно вплоть до открытия съезда. В итоге делегации крупнейших штатов, таких, как Нью-Йорк и Калифорния, обычно задающих тон на съездах демократической партии, оказались на задних рядах, поскольку сторонники Маккарти составляли в них большинство. Их микрофоны с подозрительной регулярностью выходили из строя. Антивоенной оппозиции выдали ограниченное число пропусков в зал. Запросив разрешение на установку 40 телефонов для связи между


4 Т. White. The Making of the President, 1968. L. 1969, p. 261.

стр. 114


делегациями, штаб-квартира Маккарти получила 11. Несколько сотен плакатов с именем и фотографией оппозиционного кандидата в президенты вдруг оказались испорченными слезоточивым газом. Излишне добавлять, что президиум съезда был представлен преданными Л. Джонсону партийными лидерами - спикером палаты представителей К. Альбертом и лидером демократического большинства в палате Х. Боггсом, регулировавшими порядок ведения заседаний. Довершала впечатление сооруженная в зале на 34-метровой высоте галерея обзора, с которой за происходящим внизу наблюдали агенты секретной службы и полицейские, вооруженные винтовками, биноклями и минипередатчиками5 .

Ситуация в Чикаго предоставляла классические возможности для изучения того механизма подавления инакомыслящих, когда используется комбинация открытых и завуалированных методов насилия сверху. То, что полицейские Дэйли довершали на улицах города, было лишь вершиной айсберга, в основании которого мы видим разветвленную сеть программ слежения, осуществлявшихся ФБР, ЦРУ, Управлением армейской разведки и частично Агентством национальной безопасности. Эти организации, превышая свои полномочия, вносили свою лепту в дело "обеспечения безопасности" в Чикаго. Они наводнили город осведомителями, занимавшимися слежкой, дезинформировали прибывавших в Чикаго демонстрантов, перехватывали телефонные и другие разговоры и, наконец, поставляли провокаторов, в задачу которых входил срыв мирных манифестаций. Секретные службы и полиция работали рука об руку. Когда полицейские разгоняли митинги, несколько агентов всегда указывали на руководителей, и некоторых из последних, например, молодежного лидера Р. Дэвиса, избивали потом до потери сознания.

Многие агенты, пренебрегая порой всякой конспирацией, сами набрасывались на демонстрантов. Дж. Ньюфилд описал одну из таких сцен: "Неожиданно агент спецслужбы... ударил юношу. Тот упал на тротуар, закрывая лицо, а агент продолжал с садистской точностью наносить удары. Струйки крови потекли по лицу юноши. Подошли два фотографа. Несколько полицейских встали в круг, не давая делать снимки. Потом один из полицейских стал прыскать в фотографов "мейсом"*, и они удалились. Агент после этого растворился в рядах полицейских"6 . Но суть дела заключалась не просто в подобных эпизодах, а в том, что логика распространения репрессивных мер, как явных, так и тайных, в Чикаго была такой же, как и в целом по стране на протяжении ряда лет. Здесь она была просто гораздо более наглядной, поскольку ее продемонстрировали всего в течение одной недели. В масштабах же страны начинали с преследования коммунистов и социалистов, переходя затем к радикальным группам национальных меньшинств, далее к либеральным объединениям противников войны во Вьетнаме и борцов за гражданские права, и наконец вплотную занялись легальной оппозицией в двух буржуазных партиях и законодательных органах. Как говорил впоследствии в своих показаниях автор знаменитого "плана Хьюстона" по координации деятельности всех репрессивных ведомств Т. Хьюстон, "всегда существует риск представить политические соображения соображениями "национальной безопасности", то есть начинать с того, у кого есть бомба, и переходить к тому, кто держит плакат, а от него - к тому, кто наклеил на окно своего автомобиля портрет оппозиционного кандидата. Это - движение без конца"7 .

В Чикаго полиция начинала с разгона демонстрации противников вьетнамской войны, затем набрасывалась на прохожих и репортеров, чинила препятствия делегатам, представлявшим антивоенную оппозицию на съезде, наконец избила сотрудников штаб- квартиры сенатора Маккарти. Это "вертикальное" распространение репрессий с тех, чей протест носил радикальный характер и кто действовал внепарламентскими методами борьбы, на тех, кто представлял респектабельную оппозицию в традиционных рамках буржуазного парламентаризма, осуществлялось в США на протяжении 60-х -


5 В. Stavis. We Were the Campaign: from New Hampshire to Chicago for McCarthy. Boston. 1969, pp. 192 - 193; T. White. Op. cit., p. 261.

* Слезоточивый газ, созданный Институтом оборонного анализа при Пентагоне.

6 "The Village Voice", 5.IX. 1968.

7 "Final Report of the Select Committee to Study Governmental Operations with Respect to Intelligence Activities". U. S. Senate, 94th Congress, 2nd Session. Washington. 1976, p. 27.

стр. 115


70-х годов с железной последовательностью. Действие этого принципа было продемонстрировано в Чикаго с поражавшей воображение откровенностью. Всего несколько дней понадобилось для того, чтобы сошел тот демократический глянец, который порою умеет наводить на свои действия американская политическая машина.

Широкомасштабные тайные программы подготовки к съезду осуществляли ведомства, в обязанности которых входит обеспечение внутренней и внешней безопасности США. Все, что происходило потом на улицах, - прямое следствие многолетних операций разведывательных и контрразведывательных служб в тайной войне против инакомыслящих. Как раз на 1968 г. приходится начало специальной программы ФБР против "новых левых", которые представляли собой идейно-политическое движение, включавшее в основном представителей интеллигенции и студенчества и подвергшее с начала 60-х годов радикальной критике многие стороны американской действительности. Помимо сыгранной ими активной роли в создании общенационального движения протеста против американской агрессии во Вьетнаме, "новые левые" участвовали и в движении за свободу слова. Цель программы ФБР состояла в том, чтобы подорвать рост оппозиционных настроений в стране, сбить волну антивоенных выступлений, затруднить или сделать невозможным осуществление конституционного права выражать несогласие с политическим курсом правительства в Юго-Восточной Азии.

Накануне чикагского съезда ФБР конкретизировало задачи в рамках "контрразведывательных операций" против "новых левых" в специальном меморандуме центральной штаб-квартиры, разосланном отделениям на местах. Этот документ заслуживает того, чтобы привести его здесь. Он предписывал обратить особое внимание на следующие моменты: "1) Подготовка листовок для дискредитации студентов- демонстрантов, включая использование, естественно, самых неприглядных фотографий руководителей "новых левых"; 2) поощрение конфликтов и личной неприязни между лидерами "новых левых"; 3) дискредитация лидеров путем распространения информации о том, что они являются осведомителями ФБР или полиции; 4) рассылка статей из студенческих газет и журналов, особенно тех, которые рекламируют использование наркотиков и "свободную любовь", руководству университетов, местным законодателям и родителям; 5) арест людей, принадлежащих к "новым левым", по обвинениям в употреблении наркотиков; 6) рассылка компрометирующих анонимных писем о деятельности студентов их родителям, соседям и работодателям родителей, которые могли бы соответствующим образом повлиять на родителей; 7) рассылка анонимных писем, рассказывающих о деятельности и контактах преподавателей и аспирантов, связанных с "новыми левыми", университетским властям, законодателям, членам советов попечителей и редакциям газет. Эти письма должны подписываться "Озабоченный выпускник" или "Озабоченный налогоплательщик"; 8) использование контактов с сочувствующими нам представителями прессы для написания статей, в которых подчеркивалось бы, что подрывные элементы составляют меньшинство студентов; 9) обыгрывание враждебности СДО ("Студенты за демократическое общество") и других организаций "новых левых" по отношению к Социалистической рабочей партии, Альянсу молодых социалистов и Прогрессивной рабочей партии; 10) использование контактов с сочувствующими представителями прессы и местными органами правопорядка с тем, чтобы добиться закрытия кафе "новых левых" возле военных баз (целью этих кафе было проведение антивоенной пропаганды среди личного состава вооруженных сил США); 11) использование карикатур, фотографий и анонимных писем для высмеивания "новых левых"; 12) дезинформация о проведении тех или иных антивоенных мероприятий для затруднения деятельности "новых левых"8 .

Будучи специфической по своему характеру, эта инструкция служила дополнением к традиционно действующим методам, практиковавшимся ФБР: внедрение осведомителей и провокаторов, подслушивание, маскировка агентов под репортеров и т. д. Да и вообще операции в Чикаго не были чем-то новым в практике ФБР. Еще во время съезда демократической партии в 1964 г. ежедневные разведывательные сводки особо выделенного подразделения ФБР регулярно ложились на стол специального помощника президента У. Дженкинса, находившегося в Атлантик-Сити. Стремление обезопасить съезд от возможных "гражданских беспорядков" стало официальным основа-


8 Memorandum from FBI Headquarters to All SAC's, 7/6/68. "Final Report...", p. 26.

стр. 116


нием для интенсивного сбора информации в Атлантик-Сити. Однако уже тогда разведывательные операции носили целенаправленный характер и были призваны служить политическим интересам президента Джонсона. В процессе их осуществления выяснялись, в частности, политические планы Р. Кеннеди и М. Л. Кинга9 .

8 соответствии с инструкцией чикагское отделение ФБР осуществляло мероприятия по дезинформации. Одним из них стало размножение бланков с адресами для ночлега в Чикаго, подготовленными для демонстрантов "Национальным мобилизационным комитетом за окончание войны во Вьетнаме" (НМК). Заполнив свыше 200 таких бланков фиктивными адресами и фамилиями, чикагский отдел переправил их НМК для распространения среди демонстрантов. В итоге последние теряли многие часы на поиски несуществующих мест. Спецслужбы ФБР настраивали свои передатчики на волну переносных передатчиков, использовавшихся ответственными НМК за маршрут демонстрации, и передавали им ложную информацию о порядке движения. А нарушения маршрута демонстраций неминуемо приводили к столкновениям с полицией. Чикагское отделение ФБР установило контакты с лидерами уголовных шаек, действовавших в городе, и дало им понять, что некоторых из находившихся в руках чикагской полиции членов шаек будут ожидать определенные милости в том случае, если оставшиеся на свободе спровоцируют столкновения с прибывавшими в Чикаго демонстрантами.

ФБР стремилось всячески обелить действия полиции во время съезда. Уже 28 августа 1968 г. центральная штаб-квартира ФБР направила чикагскому отделению инструкцию, предписывавшую "сбор всей возможной информации, которая опровергала бы обвинения по поводу жестокости полиции, и рассмотрение с той же целью возможных мероприятий при содействии дружески настроенной прессы". В специальном меморандуме по этому вопросу говорилось: "Либеральная пресса, сочувствующие и левые силы вновь пытаются извлечь выгоду из ситуации в Чикаго с тем, чтобы подвергнуть нападкам полицию и ведомства, в задачу которых входит обеспечение законности и порядка... Мы должны отдавать себе отчет в этом и заняться сбором всей возможной информации для разоблачения этих лживых обвинений"10 . В том же духе была составлена инструкция штаб-квартиры от 9 сентября 1968 г., предписывавшая всем местным отделениям ФБР, пославшим осведомителей на чикагские демонстрации, подготовить данные на основании их показаний, "которые свидетельствовали бы, что в ряде случаев полиция была спровоцирована участниками демонстраций на чрезмерно сильную реакцию и применение силы"11 . По-видимому, в этом случае осведомители были вынуждены нередко показывать против себя: ведь сплошь и рядом провоцирование полиции было как раз делом "специалистов" ФБР. Так или иначе, ФБР удалось выполнить поставленные задачи. Упомянутый выше доклад специальной комиссии о чикагских событиях был составлен на основе показаний примерно 3,5 тыс. свидетелей. Свыше 2 тыс. из них были любезно предоставлены комиссии самим ФБР12 .

После знаменитой "осады Пентагона"* в конце 1967 г. к сбору информации об антивоенном движении было подключено Центральное разведывательное управление. В его задачу в рамках операции "Хаос" входило выяснение возможных связей антивоенного движения с заграницей. ЦРУ использовало два канала для получения информации по этому вопросу: свои отделения за границей и досье ФБР. 25 июня 1968 г., за месяц до чикагского съезда, в заграничные отделения ЦРУ была направлена подписанная заместителем начальника отдела планирования Т. Карамессайнсом телеграмма, предписывавшая расширенный сбор информации о зарубежной деятельности активистов антивоенного, негритянского и студенческого движения. Центральный аппарат рекомендовал отделениям шире использовать контакты с разведывательными службами иностранных государств для получения интересующей центр информации. Вскоре за той же подписью ушла в заграничные отделения ЦРУ еще од-


9 М. Halperin. The Lawless State. N. Y. 1976, p. 84,

10 Memorandum from FBI Headguarters to Chicago. Field Office, 8/28/68. "Final Report...", p. 25.

11 Memorandum from FBI Headquarters to All SAC's, 9/9/68. "Final Report...", ibid.

12 "Rights in Conflict.", p. XIII.

* Такое название получили антивоенные демонстрации возле здания министерства обороны США в Вашингтоне, в которых приняло участие около 35 тыс. человек.

стр. 117


на телеграмма, конкретизировавшая задачу: "Целью программы является выяснение степени использования Советами, китайскими коммунистами, кубинцами и другими коммунистическими странами наших внутренних проблем для подрыва и шпионажа. Особый интерес представляет информация о руководстве, контролировании, программах подготовки и финансировании их иностранными государствами"13 . Материалы, полученные ЦРУ из ФБР, содержали информацию о заграничных поездках, контактах с иностранцами и переписке американцев, активно участвующих в движении "новых левых". К лету 1970 г. ФБР поставляло ЦРУ до тысячи таких материалов в месяц14 . ЦРУ не ограничивалось сбором информации. В разгар антивоенных выступлений ему были приданы полицейские функции. Непосредственно перед съездом в Чикаго персонал ЦРУ проводил специальные занятия с чикагской полицией, на которых разрабатывалась методика разгона уличных демонстраций, а Отдел технических служб управления предоставил полиции новейшую аппаратуру.

Тогда же ЦРУ занялось разведывательной деятельностью внутри страны (запрещенной по уставу этого управления), согласно настоянию тогдашнего президента Джонсона. Волнения в гетто и "осада Пентагона" в 1967 г., взрыв возмущения в десятках городов, которым было встречено известие об убийстве негритянского лидера М. Л. Кинга в апреле 1968 г., и планирование антивоенных демонстраций во время съезда демократической партии в Чикаго рисовались Джонсону как хорошо продуманная кампания, которой дирижировали из-за границы. Подобное видение мира в понятиях "коммунистического заговора" было присуще не только Джонсону, Дэйли или еще нескольким лицам в политическом руководстве США. Оно органично вписывалось в мировоззрение правящих кругов США в том его виде, в каком последнее сложилось за годы "холодной войны". В сознании и психологии людей, входивших в это руководство, в результате многолетней антикоммунистической истерии были выработаны определенные стереотипы. Они заключались в преувеличенном представлении об опасности, постоянном ощущении угрозы, якобы исходящей извне, подчеркнутом стремлении демонстрировать собственную исключительную твердость, и, как следствие, чрезмерно сильной реакции на то, что воспринималось как угроза. В эти стереотипы в мышлении и сознании легко вписывается представление о том, что рост оппозиционных настроений внутри страны является делом рук "внешних сил".

В наэлектризованной атмосфере общенационального протеста руководство демократической партии было склонно реагировать так, как это сделал мэр Дэйли: вызывать армию для предупреждения беспорядков, отказывать в выдаче разрешений на проведение демонстраций, ожидать "нашествия миллиона демонстрантов" и всерьез воспринимать угрозу пустить в дни работы съезда в озеро Мичиган "10 тысяч обнаженных купающихся". Слежка в Чикаго носила тотальный характер: агенты ФБР и полиции следили за демонстрантами, агенты секретной службы шпионили в зале за делегатами, а присутствие личных эмиссаров президента Джонсона в отеле "Хилтон" было настолько нарочитым, что не вызывало никаких сомнений у большинства журналистов; эти агенты, конечно же, следили за тем, как будет вести себя Г. Хэмфри, ибо на тогдашнего вице-президента возлагалась роль политического наследника Джонсона, ответственного за продолжение заведшего США в тупик военного вмешательства в Индокитае. Президент, не вполне уверенный в том, как будет вести себя Хэмфри перед лицом неизбежных столкновений с антивоенной оппозицией на съезде, прислал специальных представителей, пунктуально доносивших ему в техасское ранчо о ходе борьбы в Амфитеатре. Впрочем, и сотрудники Хэмфри не теряли времени зря. Среди руководящих работников штаб-квартиры Маккарти был обнаружен агент вице- президента, регулярно сообщавший о политических планах и возможных тактических ходах оппозиции. Штаб-квартира Маккарти вызвала в Чикаго специалиста, в обязанности которого входило размонтирование подслушивающих устройств в телефонах ее сотрудников15 .

Собственные операции осуществляло в Чикаго и Управление армейской разведки (УАР). Его агенты под видом телерепортеров несуществующих телевизионных станций


13 CIA Cable from Thomas Karamessines to Various European Stations, June 1968, p. 1 ("Final Report...", p. 694).

14 Ibid.

15 A. Herzog. McCarthy for President. N. Y. 1969, p. 257; B. Stavis. Op. cit., p. 194.

стр. 118


делали видеомагнитофонные записи интервью с лидерами демонстрантов. Фотографирование и киносъемка демонстрантов для последующего включения материалов в досье также были одной из наиболее распространенных акций УАР. 58 работников разведки постоянно пребывали в рядах демонстрантов под видом участников16 . Армейское управление безопасности (АУБ), в ведении которого находятся службы радиоперехвата, заранее готовилось к посылке своих специальных подразделений в Чикаго. Аналогичные операции оно осуществляло и во время съезда республиканской партии в Майами с 6 по 10 августа. Формально закон запрещает АУБ перехват передач гражданских радиостанций. Поэтому 25 июня 1968 г. заместитель начальника штаба сухопутных сил США по разведке генерал-майор У. Франклин направил официальный запрос на имя председателя Федеральной комиссии по средствам массовой информации Р. Хайда. В запросе, с одной стороны, содержалось предложение к комиссии самостоятельно вести перехват в щекотливых ситуациях и передавать армейской разведке информацию, могущую ее заинтересовать, и с другой - просьба разрешить АУБ операции по перехвату17 . 15 августа на встрече представителей армейской разведки и Федеральной комиссии по средствам массовой информации было заявлено, что перехват и подслушивание гражданских радиостанций на территории США Армейским управлением безопасности является незаконным на основании ст. 605 Закона о средствах массовой информации от 1934 года. Представители Федеральной комиссии сообщили также, что вопрос специально рассматривался генеральным прокурором США и был решен им в том же духе18 .

19 августа генералом Франклином был получен аналогичный официальный письменный ответ Федеральной комиссии. Тем не менее 21 августа министерство армии отдало распоряжение Управлению безопасности о переброске в Чикаго спецподразделений по радиоперехвату из баз ВВС США в Форт-Худе (Техас) и Форт-Брэгге (Северная Каролина). Подразделения были размещены в трех разных местах в центре города и осуществляли перехват передатчиков демонстрантов, коммерческих радиостанций и радиосвязи чикагской полиции с 22 по 31 августа. Таким образом, даже чикагская полиция оказалась объектом слежки!19 . Согласно позднейшим оценкам специалистов Управления безопасности, наиболее эффективно действовала станция перехвата в районе чикагского городского кольца, которая подслушивала разговоры между санитарными машинами, подбиравшими демонстрантов, избитых на улицах. Головная станция связи между машинами "Скорой помощи" размещалась в одном из номеров гостиницы "Хилтон", где жил сотрудник штаб-квартиры сенатора Маккарти. Возможно, именно это обстоятельство обеспечило особую эффективность армейской станции перехвата, поскольку в поле ее действия попадали и разговоры штаб-квартиры. Газета "Washinqton Evening Star" сообщала 2 декабря 1970 г., что в штаб-квартире Маккарти во время съезда в Чикаго было установлено подслушивающее устройство.

Агенты армейской разведки, рассеянные в пестрой толпе студентов, йиппи и активистов антивоенного движения, старались затруднить действия демонстрантов. Один из них назвал себя сотрудником автобусной компании, выдал демонстрантам поддельные билеты и отправил их искать несуществующие маршруты. Другой заполнил бланки фиктивными адресами и раздал людям, прибывшим в город. Третий представился как ответственный за маршрут демонстрации и посылал людей по неправильным улицам. Все эти приемы роднят армейскую разведку с ФБР и лишний раз показывают завидное единомыслие в отношении инакомыслящих, характерное для различных правительственных служб США. Таким образом, в Чикаго власти собрали в единый кулак чуть ли не все находившиеся в их распоряжении средства для подавления тех, кто, по их мнению, "представлял собой угрозу". Все было брошено против лиц, чье физическое присутствие в городе рассматривалось как вызов существующим порядкам: шпики и осведомители, дубинки полицейских И ШТЫКИ национальных гвардейцев.


16 "Final Report...", pp. 800 - 801.

17 Letter from MG W. Franklin, Acting Assistant Chief of Staff for Intelligence. Department of Army, to R. Hyde, Chrmn, Federal Communications Commission. "Final Report...", p. 810.

18 Ibid., p. 811.

19 Ibid., p. 812.

стр. 119


Комендантский час, введенный в Чикаго на время работы съезда, запрещал прибывшим в город находиться в городском парке Линкольна после 23 часов. Однако около 1 тыс. демонстрантов расположилось там со спальными мешками и палатками, поскольку им было негде ночевать. И около полуночи 500 полицейских двинулись на штурм. В серо- голубой лавине блюстителей порядка, профессионально орудовавших дубинками, раздавались крики: "Бей коммунистов!" и "Давних!" Убегавших из парка преследовали на улицах. Е. Льюис, журналист из "Philadelphia Bulletin", записывал что-то в блокнот, когда полицейским с дубинкой гнал девушку к тротуару. Кто-то из полицейских обернулся, вырвал у репортера блокнот и точно рассчитанным ударом опустил дубинку на его голову. Особое недовольство полиции вызывали фотографы. К концу демонстрации 25 августа в числе пострадавших значилось 10 представителей прессы.

Когда дубинки полицейских с глухим стуком опускались на спины демонстрантов, под сводами зала съезда звучали речи, в которых провозглашались высокие принципы служения идеалам свободы и, конечно же, право США на моральное лидерство в мире. После того, как большинство на съезде отвергло резолюцию сторонников сенаторов Маккарти и Макговерна, призывавшую к сворачиванию американского военного вмешательства во Вьетнаме, обстановка в зале съезда стала накаляться и все более напоминать то, что происходило на улицах. Симпатии сотрудников охраны и полицейских внутри Амфитеатра отныне не скрывались. Они демонстративно развешивали плакаты "Мы любим мэра Дэйли". Ранее члены оппозиции постоянно испытывали трудности, пытаясь пробраться в зал съезда. А сейчас галереи оказались вдруг заполненными работниками печально знаменитой "машины Дэйли". Один из них с жетоном "пресса" пробрался в комнату для представителей печати. Когда его спрашивали, какую газету он представляет, он говорил: "15-й участок, 15-й участок". Охранник остановил девушку, раздававшую антивоенные брошюры, и заставил бросить их. Когда позже она подошла, чтобы поднять их, другой охранник ударил ее. После того, как антивоенная резолюция была отвергнута, некоторые сторонники Маккарти плакали, не стыдясь слез. Делегаты из Нью-Йорка, Калифорнии, Висконсина, Колорадо, Орегона и Нью-Хэмпшира, составлявшие основу коалиции Маккарти и Макговерна, надели черные повязки на рукава и прикрепили куски черного крепа к значкам со своими именами. Сотни антивоенных делегатов прямо в зале запели гимн движения за гражданские права "Мы преодолеем", раскачиваясь в такт ширившейся песне. Священник из делегации Нью-Йорка, пав на колени, начал молиться. Окружавшие становились на колени рядом с ним.

Некоторая театральность этих картин была нарушена полицией, арестовавшей руководителя нью-хэмпширской делегации Д. Хоу, обнаружившего, что через установленные у входов в зал автоматы можно проходить с помощью обычного удостоверения личности. Делегат из Нью-Йорка А. Розенберг отказался предъявить специальный пропуск охранникам в зале, и трое полицейских "применили силу", как гласил позднее официальный протокол. Кандидат демократической партии на выборах в сенат от штата Нью-Йорк П. О'Двайер пытался вступиться за Розенберга, но был арестован вместе с ним. Известного обозревателя телевизионной компании Си-Би-Эс М. Уоллеса в затеявшейся свалке крепко побили. А тем временем, стараясь заглушить то, что происходило в зале и на улицах города, несколько духовых оркестров в Амфитеатре, надрываясь, выдували "Чикаго, Чикаго, ты прекрасный город". Незадолго до выдвижения кандидатов в президенты вечером 28 августа имело также место массовое избиение демонстрантов возле гостиниц "Хилтон", "Дрейк" и "Шерман", описанное в начале этого очерка. В штаб-квартиру Маккарти на 15-м этаже "Хилтона" заносили раненых и, разрывая простыни и наволочки на бинты, оказывали первую помощь. Сенатор ходил между окровавленными людьми и говорил: "Вот в такой обстановке мы и работали весь год"20 .

К началу процедуры выдвижения кандидатов большинство присутствовавших в зале делегатов успели увидеть в программах телевизионных новостей события, происшедшие за день. Макговерн, назвав их "кровавой бойней", добавил: "Я не видел ничего похожего после фильмов о нацистской Германии"21 . Будущий губернатор Висконсина


20 L. Chester a. о. Op. cit., p. 585.

21 N. MaiIer. Miami and the Siege of Chicago, L. 1969, p. 171.

стр. 120


Д. Питерсон, пробравшись к микрофону на сцене, предложил отложить съезд на две недели и провести его в другом городе "из-за насилия за пределами зала и неразберихи внутри". Но председатель съезда спикер палаты представителей К. Альберт спокойно перешел к очередным пунктам повестки дня. Кандидатуру Макговерна выдвигал сенатор от штата Коннектикут А. Рибикофф, осторожный либерал, старавшийся занимать примиренческие позиции в ходе президентской кампании 1968 г., которая характеризовалась на редкость упорной борьбой и серьезными разногласиями между сторонниками и противниками политики Джонсона во Вьетнаме. В своей речи он приводил довольно стандартный набор добродетелей, которые ожидают США в случае избрания Макговерна, и в зале откровенно зевали. Но вдруг он произнес фразу, после которой делегаты вскочили со своих мест: "При президенте Джордже Макговерне мы не увидим гестаповских методов на улицах Чикаго!" Телевизионные камеры тотчас были направлены на побагровевшего от ярости мэра Дэйли. Миллионы людей увидели его по телевидению и услышали слова, которых он, пуританин, якобы никогда не произносил. Рибикофф, смотря сверху на стоявшего метрах в шести от него мэра, повторял: "Как трудно услышать правду! Как трудно!"22 .

Маккарти позвонил из "Хилтона" собственному представителю в Амфитеатре, чтобы снять в знак протеста свою кандидатуру с голосования. Но было уже поздно. Выдвижение кандидатур состоялось. Хэмфри стал кандидатом демократической партии в президенты, когда проголосовала Пенсильвания, отдавшая ему 103 голоса из 130. В апреле 1968 г. на первичных выборах в этом штате Маккарти получил почти 90% голосов избирателей. Около полуночи сотни делегатов-сторонников Маккарти организовали "похоронное шествие" из зала съезда до гостиницы "Хилтон". Двигались молча, с зажженными- свечами в знак протеста против жестокостей полиции на улицах Чикаго и, как выразился О'Двайер, "немыслимого отрицания демократических процессов в зале съезда". В это время в зале Амфитеатра Хэмфри в своей речи произносил слова сожаления но поводу того, что произошло на улицах. Однако еще не все акты чикагской драмы были разыграны. Впереди были последний день работы съезда и еще более вопиющие картины полицейской жестокости. Известный негритянский актер Д. Грегори организовал марш к Амфитеатру под предлогом прогулки к своему дому, который находился в том же районе. На пересечении 18-й улицы и Мичиган-авеню, в трех милях от конечной цели, группа Грегори была остановлена взрывом канистр со слезоточивым газом. Некоторые из "прогуливавшихся", спасаясь от газа, забегали в гостиницу рядом, но полицейские вышвыривали их на улицу. В гостинице стоял запах "мейса". Скромно одетый мужчина средних лет со значком Маккарти на пиджаке повторял: "Я не верю своим глазам. И это Америка"23 .

После закрытия съезда вечером 30 августа сотрудники штаб-квартиры сенатора Маккарти на 15-м этаже "Хилтона" готовились к отъезду. Паковались чемоданы, кто-то напевал под гитару, за полуотворенными дверями четверо активистов играли в бридж. Как впоследствии гласил официальный полицейский протокол, в полицейские патрули на улице из номеров 1505-А и 1505-В бросали банки из-под пива и консервов. Никаких доказательств на сей счет предъявлено не было. Да и как можно было снизу определить, что бросали именно из этих номеров, неясно. Но стражи порядка решили, что их "враги" могли находиться только на 15-м этаже, куда недавно заносили раненых с улицы. Около пяти часов утра в эти номера ворвались полицейские, круша все и вся на своем пути. Один из игравших в бридж поднял стол над головой, защищаясь от ударов. Полицейский с таким остервенением бил его, что сломал студенту плечо. Избитых студентов стаскивали вниз. На этаже случайно оказался сотрудник штаб-квартиры Маккарти Р. Гудвин, бывший советник президентов Кеннеди и Джонсона, которого от избиения спасло только то, что он был немолод, без бороды и в галстуке. "Помогите нам, мистер Гудвин!" - кричали ему студенты. Усадив студентов на пол в холле внизу, полицейские ждали служебной машины, чтобы забрать их в участок. Гудвин разбудил Маккарти, который приказал студентам уйти в свои номера. В присутствии сенатора полицейские не посмели вмешаться. Однако Маккарти был вынужден отложить


22 Ibid., p. 175.

23 "Rights in Conflict", pp. 341 - 347.

стр. 121


свой отъезд до тех пор, пока все студенты не разъехались по домам, из опасения, что в его отсутствие их могли бы опять арестовать.

Оружием национальных гвардейцев и полицейских в борьбе с демонстрантами служили дубинки, приклады карабинов, слезоточивые гранаты и огнеметы, специально переделанные так, чтобы распылять газ. В итоге полицейских операций 425 человек попали в больницы с серьезными повреждениями, 200 демонстрантам была оказана помощь на месте. Кроме того, врачи обслужили за неделю свыше 400 пострадавших в результате применения слезоточивых газов. Помимо этого, согласно данным из специального доклада о чикагских событиях, за шесть дней было арестовано 668 человек24 . По сути дела, события в Чикаго окончательно предрешили судьбу демократической партии в ноябре 1968 года. Завязшая в трясине грязной войны во Вьетнаме, влияние которой все сильнее ощущалось на сокращающихся социальных программах "великого общества", демократическая партия нанесла в Чикаго такой сокрушительный удар своему престижу, от, которого она уже не смогла оправиться в оставшиеся до выборов месяцы. Маятник двухпартийной системы качнулся в сторону республиканцев, но не потому, что они предлагали позитивные рецепты решения проблем, с которыми сталкивались США, а потому, что слишком сильной оказалась негативная реакция на поведение демократов.

Последствия чикагских столкновений были весьма серьезными, ибо практически вся Америка получила возможность увидеть эти события. До тех пор американцы знали, что в основном объектом физического насилия становились черные сограждане, бедняки, хиппи, ультрарадикалы и т. п. Теперь миллионы американцев впервые в таких масштабах своими глазами увидели репрессии, направленные против белых молодых респектабельных американцев - активистов Маккарти, не нарушивших, по словам известного историка президентских кампаний Т. Уайта, "ни единого закона от Нью- Хэмпшира до Калифорнии". Демонстранты на чикагских улицах на 40% состояли из активистов движения Маккарти, и во время съезда белые американцы увидели, по словам обозревателя "Нью-Йорк Таймс" Т. Уикера, "как избивают их детей"25 . Картина в холле гостиницы "Хилтон" ранним утром 30 августа (Маккарти, окруженный полицейскими и окровавленными сотрудниками) заключала в себе определенный символический смысл. Она явилась финалом 8-месячной легальной, полностью соответствовавшей американским политическим канонам президентской кампании, цель которой состояла в законном изъявлении несогласия с политикой США во Вьетнаме. Трудно было в тот момент придумать другую сцену, которая смогла бы нагляднее продемонстрировать фарс и лицемерие "демократических процессов" в США. Около 80% голосов избирателей в ходе первичных выборов внутри демократической партии 1968 г. было отдано противникам войны во Вьетнаме. Однако кандидатом партии в президенты выдвинули Хэмфри, не участвовавшего ни в одних первичных выборах и подтвердившего свою верность курсу Джонсона в Юго-Восточной Азии. Но этого, видимо, было мало, и власти прибегли к физическим методам устрашения, призванным отбить всякое желание законным образом сомневаться в тех или иных аспектах политики правительства.

"Боюсь, что отныне все будет обстоять именно так", - сказал тогда Маккарти слова, оказавшиеся в значительной мере пророческими. Ибо события в Чикаго стали переломными. Во-первых, они продемонстрировали, что принцип насилия, который правящие круги США ранее обычно применяли внутри страны в отношении рабочего класса и национальных меньшинств и на основе которого они пытались строить свои отношения с другими народами (как, например, во Вьетнаме), начинает проникать во все сферы общественной и политической жизни США. От физических репрессий не оказывается застрахованным ни шагающий в антивоенной демонстрации студент, ни респектабельный, имеющий степень доктора философии сотрудник штаб-квартиры кандидата в президенты, ни стоящий в пикете у проходной завода пуэрториканец, ни солидный журналист из влиятельной газеты. Во-вторых, после событий в Чикаго произошло заметное расширение масштабов "тайной войны" против американцев. Досье ФБР и ЦРУ начали пополняться материалами не только на членов компартии, радикалов, ан-


24 Ibid., pp. 354, 356.

25 "The New York Times", 29.VIII.1968.

стр. 122


тивоенных активистов и т. п., но и на конгрессменов, сенаторов, журналистов, выступавших против политики США во Вьетнаме.

Это верно, что Э. Гувер за время своего пребывания на посту директора ФБР составлял личные досье на президентов и политических деятелей. Однако информация, содержащаяся в них, использовалась Гувером главным образом в личных целях - для укрепления собственных позиций в правительственной иерархии. Теперь же Белый дом начинает все шире использовать накапливаемую информацию и против представителей самой правящей элиты, против своих политических противников. Для этих целей выделяются специальные люди в аппарате сотрудников президента. Оттачивается разнообразная техника борьбы с политическими противниками президента, попавшими в пестрый список врагов Никсона. К этому делу в значительно больших масштабах подключается и ЦРУ. Объектами пристального наблюдения со стороны секретных служб отныне становятся не только радикалы, но и законодатель, регулярно выступающий против увеличения военного бюджета США, или потенциальные соперники президента в следующей избирательной кампании. Подслушивающие устройства устанавливаются отныне не только у М. Л. Кинга, но и на телефонах сотрудников аппарата Совета национальной безопасности.

Наконец, события в Чикаго сыграли огромную роль в радикализации и активизации молодежи США. Непосредственные ощущения многих, ставших свидетелями избиения демонстрантов в Чикаго, выразил составитель речей в избирательной кампании Маккарти Дж. Ларнер, очень далекий от пламенной революционности. "Если бы у меня был тогда пулемет, - писал он позднее в книге воспоминаний, - я бы скосил тогда всех полицейских"26 .

События в августе настолько наэлектризовали политическую атмосферу, что вполне естественно воспринимались слова одного из демонстрантов: "Я пошел сегодня на мирную демонстрацию протеста против вьетнамской войны, против политики правительства. Нас травили газом и били. Но в воздухе есть другой газ - он проникает в голову... От него не плачешь и не кашляешь. Потому что это - газ Революции"27 .

Одним из следствий чикагских событий стало также усиление ультралевацких настроений среди студенческой молодежи. Появление воинственных фракций в радикальных студенческих организациях, взрывы и поджоги в университетах относятся как раз к периоду, непосредственно последовавшему за съездом в Чикаго. Отголоски этих тенденций мы находим еще и в 1976 г., когда в связи с делом Патриции Херст (дочери газетного магната, ставшей членом шайки) большой резонанс в прессе получила информация о "Симбионистской армии освобождения". Новые отряды студенчества включались в активный легальный протест против политики правительства. Около 100 тыс. студентов участвовали в президентской кампании Маккарти в 1968 году. Примерно 400 тыс. были активистами в кампаниях антивоенных кандидатов в конгресс и сенат США в 1970 году. "Антивоенный кандидат" Дж. Макговерн, в кампании которого приняли участие десятки тысяч студентов, стал кандидатом демократической партии в президенты в 1972 году.

Движение молодежи продолжало развиваться в различных формах, хотя и с разной степенью эффективности. Однако репрессии, продемонстрированные в Чикаго с такой откровенностью и в таких масштабах, сыграли ту роль, которая отводилась им правящим классом: они запугивали американцев и помогали властям сбить волну антиправительственных настроений. Во время демонстраций в Чикаго никто не был убит. Но два года спустя в Кентском университете под пулями национальных гвардейцев уже пали четверо студентов.

Спираль американской "демократии" продолжала развертываться...


26 J. Lamer. Nobody Knows: Reflections on the McCarthy Campaign of 1968. N. Y. 1970, p. 181.

27 "Telling in Like it Was: the Chicago Riots". N. Y. 1969, p. 146.

Опубликовано 10 января 2018 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1515589538 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY РАЗНОЕ СЪЕЗД В ЧИКАГО

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network