публикация №1484132948, версия для печати

ПОЛЬСКИЙ ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКИЙ ЕЖЕГОДНИК "STUDIA ZRODLOZNAWCZE. COMMENTATIONES" (1957 - 1971 ГГ.)


Дата публикации: 11 января 2017
Автор: О. М. МЕДУШЕВСКАЯ
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1484132948)
Рубрика: РАЗНОЕ
Источник: (c) Вопросы истории, № 2, Февраль 1972, C. 185-191


Одной из характерных черт развития современной науки является рост интереса к проблемам методики. Методология и методика исторического исследования и, в частности, вопросы теоретического источниковедения привлекают внимание советских историков и широко обсуждаются на страницах периодической научной печати. Несомненный интерес представляют также работы в этом направлении историков других социалистических стран. Они дают богатый материал для сопоставления различных точек зрения, разнообразных подходов к решению сложнейших вопросов социального познания, осуществляемых на основе общей методологической базы марксизма-ленинизма.

 

стр. 185

 

 

Немало внимания методике работы с историческими источниками уделяют польские ученые. Польская Академия наук в течение ряда лет издает специальный ежегодник источниковедческих исследований "Studia zrodloznawcze" (Warszawa - Poznari). В нем публикуются материалы по вспомогательным историческим дисциплинам, проблемам конкретного источниковедения польской истории, причем большое место отводится вопросам теоретического источниковедения. Помимо статей и обзоров, в большом критико- библиографическом разделе систематически помещаются рецензии на отечественную и зарубежную литературу по вопросам источниковедения и других вспомогательных исторических дисциплин. В настоящем обзоре освещаются те материалы ежегодника, в которых затрагиваются вопросы теоретического источниковедения.

 

Современное источниковедение характеризуется расширением своей базы за счет источников не только отдаленного прошлого, но и новейшего времени. Задачи марксистско- ленинской исторической науки по изучению современного развития общества требуют разработки методов анализа новых видов исторических источников, развития вспомогательных исторических дисциплин нового и новейшего времени. Большую работу в этом направлении проводят историки и архивисты Польши. В статье "Успехи вспомогательных исторических дисциплин в Польше XIX - XX вв. в свете современных задач" (VIII, 1963) И. Игнатович характеризует это направление работ польских историков, оценивает состояние и перспективы дальнейшего развития вспомогательных исторических дисциплин. Поворот к проблематике источниковедческих исследований новейшего времени автор непосредственно связывает с реальными задачами современной польской исторической науки, с необходимостью изучения новых категорий источников. Говоря о методологических принципах современного источниковедения, автор придает важное значение изучению источника как исторического факта, его интерпретации в свете социально-исторических условий, вызвавших его возникновение. И. Игнатович освещает достижения и задачи польских историков в связи с двумя основными направлениями исследований в области источниковедения современности. Это - собирание и приведение в известность исторических источников и их научная критика. Источниковедческая эвристика (отыскание и приведение в известность исторических источников), несомненно, имеет для периода новой и новейшей истории особое значение, поскольку здесь общее количество источников, как никогда ранее, возрастает и вопросы их отыскания и отбора встают с особой остротой. Тем важнее, как показывает автор, в этом случае связь исторической науки с архивоведением, объединение усилий историков и архивистов в решении общих задач по отысканию источников, их введению в научный оборот с помощью путеводителей, тематических обзоров, публикаций. В статье обращается внимание также на важность научной постановки исторической библиографии и других форм информации об источниках, хранящихся в библиотечных фондах, и о вещественных памятниках, которые не утрачивают и для новейшей истории своего значения источников. И. Игнатович характеризует также некоторые вопросы методики источниковедческого исследования применительно к документам современности. В целом же он считает, что общие методологические принципы классификации, научной критики и интерпретации применимы и к источникам данного периода. В то же время он стремится раскрыть те новые возможности, которые специфика источников современности дает для использования при их анализе приемов источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин.

 

Новые задачи исторической науки, все более широко охватывающей социальные явления, объясняют тот большой интерес, который проявляет ежегодник к статистическим источникам. Методике использования статистических материалов посвящена большая работа С. Боровского, опубликованная в трех томах ежегодника: "Характер и классификация статистических источников" (IX, 1964), "Критерии оценки статистических источников" (X, 1965), "Вторичные статистические источники" (XII, 1967). Автор исходит из положения о двойственной природе исторического источника, который является в одно и то же время результатом определенных условий общественного развития и их отражением. Он делит все источники на три категории, различая три степени осознания и фиксации социальных явлений как массовых. В первом случае явления прошлого не были осознаны и фиксированы как массовые. В результате историк располагает лишь материальными реликтами таких явлений прошлого

 

стр. 186

 

 

(например, остатки строений и т. п.), которые представляют собою исторические, но не статистические по своему характеру источники. Во втором случае наблюдатель-современник осознает и фиксирует наблюдаемые им явления как массовые, дает в руки историка первичные статистические источники. В третьем случае, когда явления фиксированы как массовые не их современником, а - по их остаткам - позднейшим наблюдателем, историк получает вторичные статистические источники. Для этих трех категорий источников - исторических (прастатистических), первичных и вторичных - С. Боровский разрабатывает систему критериев проверки достоверности. Особенно детально он рассматривает критерии оценки наиболее важной категории - первичных статистических источников. При этом учитываются три этапа их создания - наблюдения и фиксации отдельных явлений, конструирования статистического целого и выведения статистических закономерностей; рассматриваются критерии непосредственности наблюдения, их однородности, адекватности, полноты наблюдения, репрезентативности выборки и т. п.

 

С. Боровский делает упор на систему общих критериев, с помощью которых может вестись проверка достоверности статистических источников, и не ставит своей задачей учитывать конкретно-историческую специфику их происхождения и содержания, от которой во многом зависит исследовательская методика. В отличие от него И. Игнатович останавливается на некоторых методах работы со статистическими источниками конкретного содержания - по истории промышленности Лодзи во второй половине XIX в. (XII, 1967). Автор отмечает ряд сложностей, возникающих перед историком в связи с такими фактами, как несоответствие структуры нарождающейся капиталистической промышленности устаревшим принципам статистического учета, динамика цен, изменения территориального деления, усложняющие сопоставимость данных о развитии промышленности.

 

В работах польских ученых можно заметить определенный интерес к проблеме классификации источников - одной из наиболее сложных и малоразработанных в источниковедении. На определенном уровне его развития обязательно возникает необходимость обсуждения этой проблемы. Поводы к возникновению такого рода дискуссий могут быть различными. В советской историографии, например, импульсом послужили практические задачи преподавания - необходимость иметь обоснование классификации источников в учебных курсах1. Вскоре, однако, собственно учебно-педагогические вопросы нашли свое решение, но обсуждение этих проблем не прекратилось, оно сконцентрировалось на теоретико-методологических основах общей классификации источников2. Устойчивость интереса к этим вопросам позволяет думать, что они связаны с ключевыми проблемами источниковедения. Действительно, исследование принципов классификации углубляет представление о природе исторического источника, о специфике отражения в нем социальной действительности. Анализ существующих классификационных схем и обоснование новых ставят в центр внимания общие, повторяющиеся свойства источников, способствуют выявлению этих свойств. Трудно переоценить значение такого направления: только опираясь на реально существующие общие свойства источников можно разрабатывать методику их источниковедческого исследования.

 

В первом томе ежегодника Г. Лябуда опубликовал статью "Опыт новой систематики и новой интерпретации исторических источников" (I, 1957). Он критикует известную схему деления источников на "исторические остатки" и "исторические предания", ведущую свое начало от работ И. Г. Дройзена и Э. Бернгейма и модифицированную затем другими буржуазными историками. Г. Лябуда считает эту схему классификации формальной, абсолютизирующей либо материально-физические, либо психические свойства источников, а между тем эти свойства неразрывно связаны. Он стремится строить свою схему классификации на основе понимания источника как

 

 

1 См., например, В. К. Яцунский. К вопросу о классификации письменных источников в курсе источниковедения истории СССР. "Труды" Московского историко- архивного института. Т. XI. М. 1958; Р. С. Мнухина. Источниковедение истории нового и новейшего времени. М. 1970.

2 С. М. Каштанов, А. А. Курносов. Некоторые вопросы теории источниковедения. "Исторический архив", 1962, N 4; Л. Н. Пушкарев. Типологическая классификация русских письменных источников по отечественной истории. М. 1969.

 

стр. 187

 

 

исторического явления, связанного с теми условиями, в которых он возникает, и в то же время отражающего эти условия. Источник одновременно и продукт деятельности человека и ее отражение, он средство познания, дающее возможность воспроизвести процесс общественного развития в его различных проявлениях. Г. Лябуда придает важное значение пониманию источника "как исторического факта", иначе говоря, как части исторической реальности. Рассмотрение источника в связи с теми социальными условиями, которые в конечном счете обусловили его возникновение, является, как известно, одним из коренных принципов марксистско-ленинского источниковедения, открывающим возможности подлинно научного решения вопросов авторства источника, интерпретации и критики его содержания, постановки проблем классификации. Многие авторы ежегодника подчеркивают принципиальное значение понимания источника как исторического факта для развития археографии, дипломатики, классической филологии, других вспомогательных исторических дисциплин.

 

В построении схемы классификации исторических источников Г. Лябуда исходит из того, что в каждом источнике имеются различные элементы - физические (то есть вещественные), психические и социальные. Каждый из этих элементов ("квантов") присущ любому источнику, но в различных пропорциях. В зависимости от того, какой из элементов преобладает, автор счел возможным разделить источники на три категории - эрготехнические, психотехнические и социотехнические. К последней, охарактеризованной наиболее полно, он отнес источники, возникающие непосредственно в результате взаимодействия людей в процессе производства. Статья Г. Лябуды была первой работой по вопросам теоретического источниковедения на страницах ежегодника. Она привлекла внимание к изучению природы исторического источника, принципов классификации. Авторы, выступившие в последующих томах ежегодника, отталкивались от высказанных в ней суждений. В недавнее время вопросы классификации источников вновь были подняты в польской научной печати. Были высказаны критические замечания о схеме, предложенной Г. Лябудой в 1957 году. Главный упрек сводился к тому, что она не имеет достаточно четкого принципа деления источников и в силу этого систематизация конкретных источников по предложенным категориям практически невозможна3.

 

Логико-семантический аспект классификации был затронут в статье Е. Гедымина (III, 1958). Автор, известный исследователь методологии социального познания4, поставил в статье актуальную проблему работы с источником. Одной из первоочередных задач теоретического источниковедения является создание понятийно-терминологического аппарата, соответствующего нынешнему состоянию этой отрасли. Характерный для развития современной науки процесс интеграции нашел свое отражение в источниковедении. Сегодня эта быстро растущая отрасль знания не только находится во взаимодействии с другими историческими науками, но и стремится к использованию исследовательской методики таких наук, как статистика и математика, лингвистика и литературоведение, логика и социальная психология. Для современного источниковедения, как отрасли быстро развивающейся, характерен не вполне устоявшийся, меняющийся понятийно- терминологический аппарат, употребление не вполне определенных и унифицированных терминов. Это весьма усложняет выяснение существа дискуссионных проблем. Е. Гедымин проанализировал те логико-семантические вопросы, которые возникают при обсуждении проблем классификации, в частности в связи с критикой формальной классификации источников Э. Бернгейма. Автор указал на ряд недостатков формально-логического деления источников как следствие семантических ошибок в названии членов классификации, неясностей ее принципа из-за употребления многозначных, близких по значению, неустойчивых терминов, неприменимых с точки зрения других наук. Поднятый Е. Гедымином вопрос заслуживает самого пристального внимания в связи не только с проблемами классификации, но и с рядом других вопросов источниковедения и исторической науки5.

 

 

3 "Studia metodologiczne" (Poznan), IV, 1968, s. 17 - 50.

4 См. его монографию: J. Giedymin. Z problemow logicznych analizy historycznej. Poznan. 1961.

5 Вопросы терминологии недавно рассматривались также на страницах нового польского издания по методологии исторической науки (см. J. Matuszewski. Terminologia rozpraw metodologicznych. "Historyka. Studia metodologiczne". T. II. 1969, s. 139).

 

стр. 188

 

 

Если говорить о содержании понятий, которыми оперирует современное источниковедение, то прежде всего может встать вопрос об анализе самого понятия "источниковедение". Известно, что объем этого понятия в различных локальных и хронологических рамках был далеко не равнозначен. В недавно опубликованном в ГДР издании по методологии истории термин "источниковедение" употребляется наряду с понятием "источниковедческая критика" и включает, собственно, лишь этап отыскания источников, источниковедческой эвристики6. В то же время, например, во французской историографии, которую со времен Ш. Ланглуа и Ш. Сеньобоса и до наших дней характеризует интерес к методике работы с источником, речь идет о внутренней и внешней критике, проверке достоверности, трудностях терминологической и смысловой интерпретации и других сторонах источниковедческого анализа, но никогда - об источниковедении как особой дисциплине7. В русской историографии понятие "источниковедение" введено в научный оборот в работах известного буржуазного историка А. С. Лаппо- Данилевского8.

 

Вопрос о месте источниковедения в советской историографии нашел некоторое отражение в специальной работе польских историков Ф. Броновского и Б. Кшеменьской (IV, 1959). Эта статья появилась в одном из ранних томов ежегодника и, естественно, не могла учесть материалы советской историографии начала 60-х годов, когда сдвиги в ее развитии стали очевидны и был поставлен ряд существенных вопросов теории и методики источниковедения. Отметив, что термин "источниковедение" использовался еще в русской буржуазной науке, авторы, опираясь на работы М. Н. Тихомирова, Д. С. Лихачева, А. Д. Люблинской, А. Т. Николаевой, В. Т. Пашуто, Л. В. Черепнина, прослеживали ту эволюцию, которую претерпевало это понятие на различных этапах развития советской исторической науки. Польские историки пытаются выявить характерные черты его в советской историографии послевоенного периода, в частности подход к источнику как к историческому явлению, продукту определенной общественной среды, интерпретацию источника в связи с экономико-политическими условиями общественного развития. В то же время они полемизируют с некоторыми положениями критики буржуазного источниковедения как формального, содержащимися в советских работах тех лет.

 

Особое внимание авторов привлекла наметившаяся в СССР уже в тот период тенденция к расширению объема понятия источниковедения как основной вспомогательной исторической дисциплины. Они анализируют эту тенденцию, исходя из того понимания источниковедения, которое дается в соответствующей статье второго издания Большой Советской Энциклопедии, а также в работе А. Т. Николаевой9. Авторы высказывают ряд соображений относительно расширительного понимания задач источниковедения. С их точки зрения, это может привести к размыванию границ между источниковедческим и собственно историческим исследованием. Определяя границы источниковедения, они относят к его задачам изучение всей суммы вопросов критики источника. Выяснение же того, что дает источник для освещения исторических проблем прошлого, они выводят за пределы источниковедения, относя непосредственно к задачам исторического исследования. С такой точки зрения работа, трактующая, например, актовые материалы как источник по истории русского крестьянства, должна быть отнесена по своему профилю не к источниковедческим, а к историческим исследованиям. Авторы поднимают в данном случае важный вопрос о признаках отличия и специфике источниковедческих исследований.

 

Обращаясь к практике современной историографии, действительно бывает трудно решить, где совершается переход от источниковедения к решению чисто исторических проблем, или, наоборот, когда источниковедческое исследование превращается в историческое. Определенную роль играет, конечно, недостаточно четкая структура многих источниковедческих исследований. Главное, однако, заключается в специфичности связей источниковедения и собственно исторической науки, в их постоянном и тесном

 

 

6 "Einfuhrung in das Studium der Geschichte". B. 1966.

7 "Histoire et ses methodes". P. 1961.

8 А. С. Лаппо-Данилевский. Методология истории. Т. 2, СПБ. 1913.

9 "Источниковедение". БСЭ. 2-е изд. Т. 19 (автор - Л. В. Черепнин); А. Т. Николаева. Некоторые вопросы источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин в БСЭ. "Исторический архив", 1966, N 2,

 

стр. 189

 

 

взаимопроникновении, когда для решения исторических проблем необходимо провести анализ и критику источника, а для выяснения специально источниковедческих вопросов критики и интерпретации источника нужен историко-логический анализ. Е. То-польский недавно справедливо заметил, что даже только для источниковедческой критики и интерпретации требуется огромный объем внеисточниковой информации10. И все же, стремясь вычленить бесспорную область источниковедения из безграничного поля исследований прошлого, вряд ли следует, как полагают Ф. Броновский и Б. Кшеменьская, сужать ее, относя к ней лишь традиционную сумму критических операций над источником. Советское источниковедение преодолело это ограничение, оно активно занимается также вопросом о том, что дает та или иная группа источников для освещения определенного круга проблем. Такая постановка темы источниковедческих исследований вполне правомерна.

 

Задумываясь над спецификой современного источниковедческого исследования, необходимо учитывать его цель и направление, его отличие от исследования чисто исторического плана. В центре внимания историка - определенная проблема, одна из сторон общественного процесса, рассмотреть которую в ее связях и опосредствованиях с возможной полнотой он ставит своей задачей. Для этого привлекается и используется вся возможная информация, в том числе исторические источники. Источник как целое, во всем богатстве его содержания, не интересует в данном случае исследователя. Он выступает лишь в той мере и в том качестве, в каком позволяет решить проблему, интересующую историка как предмет его изучения. Иное дело - постановка исследования в источниковедческом плане (акты, мемуары, переписка и т. п. - "как исторический источник"). В этом случае в центре внимания - источник (или комплекс однородных источников) и в задачу исследования входит выявление всей содержащейся в нем информации с последующей оценкой ее полноты, достоверности, специфичности и неповторимости, а следовательно, и научной ценности по сравнению с информацией, содержащейся в других источниках. Раскрытие всех возможностей источника, выявление многообразных аспектов имеющихся в нем сведений, пригодных для освещения многих исторических, социально-психологических и иных проблем, - такова здесь задача исследователя: он анализирует вопросы авторства, происхождения и историю создания источника; осуществляет текстологическую и смысловую интерпретацию, выясняя смысл, который вложил в содержание источника его составитель, раскрывает полноту свидетельств данного источника и оценивает достоверность его сообщений о том отрезке исторического времени, к которому он относится. Каждый из этих этапов источниковедческого исследования имеет свои специфические трудности, требует все новых специальных знаний.

 

Среди актуальных тем теоретического источниковедения, затронутых в ежегоднике, следует назвать и проблему достоверности, самую старую и сложную в источниковедческой работе. В статье Е. Гедымина рассматривается вопрос о достоверности информатора - автора источника (VII, 1962). В качестве исходного положения Гедымин констатирует наличие двух интуитивных концепций надежности информатора. Одна из них ставит меру достоверности в зависимость от частоты получения от данного лица правдивых или, напротив, ложных сообщений в определенной области. Другая концепция определяет меру достоверности с учетом целей и средств, имевшихся в распоряжении информатора (знал ли факты и хотел ли их сообщать). Е. Гедымин намечает, таким образом, один из путей анализа меры достоверности информатора и тем самым способствует решению проблемы надежности источника в целом. Однако изученность вопроса о достоверности в настоящее время далеко не соответствует его значимости. Его решение может, по-видимому, быть осуществлено с учетом специфики отражения в источнике действительности, социальной психологии его автора, а также восприятия сведений источника исследователем. Достоверность источника возникает в процессе взаимодействия сложных компонентов, зависящих от многих социальных и психологических моментов. К тому же понятия надежности информатора и достоверности источника в целом не однозначны. Источник достоверен как элемент исторической реальности своего времени, и в то же время каждое отдельное его свидетельство требует конкретного анализа, лишь частично опирающегося на общую формулу надежности

 

 

10 См. Е. Топольский. О понятии и роли внеисточникового знания в историческом исследовании. "Studia metodologiczne", III, 1967.

 

стр. 190

 

 

информатора. Проблема достоверности должна стать предметом серьезных исследований прежде всего на материале конкретных источников, различных их видов и категорий. Это позволит накопить материал для дальнейшего изучения специфики отражения действительности в историческом источнике и решения проблемы достоверности.

 

Ряд статей ежегодника позволяет судить о том, как складываются в настоящее время связи источниковедения с другими специальными историческими дисциплинами. В некоторых статьях эта тема является предметом анализа; в других она затрагивается в ходе решения конкретных задач данных научных дисциплин. Б. Ляпис (XIV, 1969) исследует значение сотрудничества исторической и филологической наук для их взаимного обогащения и развития на материале ряда работ, опубликованных на страницах польских филологических журналов за последние годы. Несомненно, знания в области филологии расширяют границы источниковедческого анализа и интерпретации источников. В то же время новые работы польских филологов дают возможность говорить об обогащении историками проблематики классической филологии, об анализе литературных произведений древности в связи с изучением социальных, политических и культурных условий античной цивилизации. Б. Ляпис подчеркивает значение подхода к литературному произведению прошлого как к источнику познания исторических фактов.

 

Для современной исторической науки характерен процесс переосмысления методики и задач ряда вспомогательных исторических дисциплин, расширяется понимание их целей и назначения. Некоторые из них можно считать специальными историческими дисциплинами, имеющими свои методы и особые самостоятельные цели исследования. К числу таких дисциплин относится дипломатика. О тенденциях ее развития пишет М. Белиньская в статье "К вопросу о возникновении польской канцелярии" (XIII, 1968). Внимание автора привлекло расширение самого понятия и предмета дипломатики, прогресс в ее исследовательских методах. Рассматривая причины этого явления, она связывает его с общим процессом интеграции общественных наук, развитием исследования правовых институтов, соответственно обогатившим методику исследований по дипломатике, а также с внедрением в медиевистику некоторых современных приемов изучения документов (с помощью фототехники и др.). Задачи современной дипломатики М. Белиньская видит в более всестороннем и полном изучении деловой документации канцелярий, ограниченной определенными локальными рамками и представленной в динамике. С новым пониманием правового значения документов она связывает критику традиционного в буржуазной дипломатике деления актов на публично-правовые и частноправовые. В статье подчеркивается также принципиальное значение изучения деловой документации в связи с конкретными условиями ее происхождения и отмечается, что лишь с учетом этого возможна ее правильная интерпретация. Отмеченные моменты, несомненно, показывают тесную взаимозависимость дипломатики и источниковедения в его современном понимании.

 

П. Недо в своей статье (XII, 1967) обосновывает роль фольклора как исторического источника и ставит проблему классификации этого рода источников. Они могут быть правильно поняты и истолкованы, считает он, лишь в том случае, если учтены связи исторического фольклора со временем, которое его породило.

 

Концепция источниковедения, лежащая в основе рассматриваемого издания, за прошедшие пятнадцать лет не осталась неизменной. Процесс интеграции, характерный для современной науки в целом, оказал свое влияние на ее развитие. Все более очевидной становится масштабность проблем теоретического источниковедения, их значимость для методологии истории и других общественных наук. Об этом свидетельствуют, в частности, новые статьи Е. Матерницкого "Некоторые проблемы теории и методологии истории" и С. Пекарчика "Методологическая реконструкция гуманитарных наук и практика исторического исследования" (XV, 1971). Коренные проблемы теоретического источниковедения (источниковое и внеисточниковое знание, критика источников, проблема достоверности) органически вливаются в проблематику методологии истории и гуманитарных наук в целом и лишь на этом уровне найдут свое кардинальное решение.

 
 

Опубликовано 11 января 2017 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1484132948 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY РАЗНОЕ ПОЛЬСКИЙ ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКИЙ ЕЖЕГОДНИК "STUDIA ZRODLOZNAWCZE. COMMENTATIONES" (1957 - 1971 ГГ.)

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network