Черкасов П. Русский агент во Франции. Яков Николаевич Толстой (1791 - 1867 гг.)

М.: Товарищество научных изданий КМК, 2008

Эта книга - биография "шпиона XIX столетия", как его называют во Франции, участника Отечественной войны 1812 года, литератора, друга Пушкина и резидента Третьего отделения во Франции, Якова Николаевича Толстого. Советские историки не жаловали его, называя "провокатором" и "ренегатом", поэтому широкому читателю его имя практически неизвестно. Между тем, как показывает исследование, проведенное на материале не только российских, но и французских архивов, был он человеком глубоко порядочным, а по убеждениям - патриотом своей страны.

Яков Николаевич Толстой принадлежал к тверской, нетитулованной ветви обширного аристократического рода. Впрочем, отсутствием графского титула Толстые-не-графы только гордились, и даже Толстые-графы понимали, почему: Их предок не совершил одной гнусности, которую сделал наш, оттого они и не стали графами.

Учились Яков Толстой и два его брата в петербургском Пажеском корпусе, дававшем своим выпускникам неплохое образование. Далее перед ними открывалась военная карьера, однако служба Якова не привлекала: прослужив по окончании пажеского корпуса некоторое время в лейб-гренадерском полку, он вышел из него и сдал экзамены за полный курс Петербургского педагогического института. "Гроза двенадцатого года" вернула Толстого в строй. Он участвовал в нескольких сражениях, был ранен, имел награды. После войны служил в "мозговом центре" армии - Главном штабе.

После победы над Наполеоном, побывав в Европе, многие русские люди, не только либералы, но и консерваторы, ощутили острую необходимость перемен в России. Общее настроение разделял и Яков Толстой. Он вошел в число членов тайного общества "Союз благоденствия", хотя активности в нем не проявлял; по духу ему было ближе литературное общество "Зеленая лампа". В 1821 году вышел первый и единственный сборник его стихов. Пушкинисты находят нечто общее в вырисовывающемся из стихов и посвящений образе Толстого и созданном Пушкиным чуть позже образе Евгения Онегина.

Философ ранний, ты бежишь Пиров и наслаждений жизни, На игры младости глядишь С молчаньем хладным укоризны... - писал Пушкин в "Стансах Толстому". В отличие от многих своих друзей Толстой даже в молодости не был по духу бунтарем. Однако после событий 14 декабря тень подозрения в участии в заговоре пала и на него. К этому времени Толстого уже не было в России. Он уехал за границу в 1823 году, испросив себе отпуск на лечение. Когда ему было приказано вернуться в Россию, Толстой предпочел остаться за границей, уйдя в отставку. Однако "покаянное" настроение все более и более овладевало им. В Париже он выступил как журналист, и хотя французская пресса была в подавляющем большинстве настроена против России и антироссийская позиция могла быть хорошо оплачена, Толстой пошел против течения и стал пером защищать честь своего Отечества.

В течение 14 лет Толстой продолжал эту деятельность, опровергая пословицу "один в поле не воин". Потом была непродолжительная поездка в Россию,

новое возвращение во Францию, и с этого времени Толстой был уже российским резидентом во Франции, осведомителем Третьего отделения, отражавшим в своих отчетах все существенные события политической жизни. Он был свидетелем периода Июльской монархии, Февральской революции 1848 года, Второй республики, бонапартистского переворота 1851 года и Второй империи.

Советская историческая наука воспитывала у читателя стойкое предубеждение к Третьему отделению и его сотрудникам, однако оно далеко не во всем оправданно. Автор книги показывает, что и начальник Третьего отделения, граф А. Х. Бенкендорф, традиционно считавшийся одиозной фигурой, во многих случаях вел себя благородно, что признавали даже его противники. Что же касается деятельности Якова Толстого, вся она была направлена во благо России. Я делал все, чтобы быть полезным моей стране. Это стремление было смыслом моей жизни, - писал он позднее.

В 1866 году 75-летний Толстой подал в отставку. Ему хотелось закончить свои дни на родине. Однако этим планам не суждено было осуществиться. 26 февраля 1867 года скоротечная болезнь прервала его жизнь. Незадолго до смерти он признавался племяннику: Дошедши до последней станции земного моего пути, я без ужаса смотрю на приближение конца моей жизни, в продолжение которой я встречал 200% горести и краткие наслаждения...