16 и 23 марта 1954 г. в редакции журнала "Вопросы истории" состоялось обсуждение книги Н. А. Сидоровой "Очерки по истории ранней городской культуры во Франции (К вопросу о реакционной роли католической церкви в развитии средневековой культуры)", вышедшей в свет в конце 1953 г. в издании Академии наук Союза ССР.

Открывая обсуждение, главный редактор журнала академик А. М. Панкратова указала, что буржуазная историография всячески восхваляет реакционные стороны средневековой культуры. В противовес этому задача советской науки - выявить элементы передовой культуры эпохи феодализма, противопоставив точкам зрения, господствующим в буржуазной историографии, нашу марксистскую концепцию. Выход в свет книги Н. А. Сидоровой имеет большое значение для решения этой задачи. В редакцию поступили три письменных отзыва об этой книге: члена-корреспондента АН СССР Я. Я. Зутиса (Рига), доктора исторических наук А. Д. Люблинской (Ленинград) и кандидатов исторических наук А. С. Варшавского и Э. И. Лесохиной (Москва). Содержание этих отзывов было изложено на совещания¹ .

Я. Я. Зутис указал, что монография Н. А. Сидоровой представляет собою капитальное исследование малоизученной проблемы городской культуры в эпоху перехода от раннего средневековья к развитому феодализму. Н. А. Сидорова изучила не культуру господствующего класса феодалов, а культуру народных масс - крестьянства и горожан. В книге собран большой исторический материал, разоблачающий созданную еще феодально-дворянской историографией легенду о культуртрегерской, или "прогрессивной", роли церкви в средние века. Автор показывает, что в общем развитии средневековой культуры - в истории искусства, литературы, при зарождении научных знаний, в деле школьного образования - церковь играла крайне отрицательную, реакционную роль. С момента зарождения городской нецерковной культуры церковь вела с ней ожесточенную борьбу. При Каролингах, как и до них, монополия церкви на образование и культуру была направлена против народных масс. Однако церковь не смогла полностью подавить и уничтожить творческую энергию народных масс. В монографии Н. А. Сидоровой показано, что крестьянско-плебейская культура носила антифеодальный характер и была враждебна католицизму как официальной идеологии господствующего класса. Борьба горожан за освобождение из-под власти церковных и светских феодалов проявлялась в сопротивлении горожан духовному авторитету церкви.

Я. Я. Зутис приходит к выводу, что книга Н. А. Сидоровой написана с правильных позиций. В то же время он подвергает критике ряд выдвинутых в ней положений. Так, он считает неправильным утверждение, что в XI-XII вв. еще не существовало отчетливого деления еретических движений на бюргерские и крестьянско-плебейские и что поэтому все эти ереси могут рассматриваться как общее выражение революционной оппозиции феодализму (стр. 61). На самом деле, как указывал Энгельс, уже в XII в. имелись зародыши той противоположности интересов, которая полностью обнаружилась два века спустя. В книге Н. А. Сидоровой отсутствует глубокий анализ социального состава оппозиции городов феодализму в XI-XII вв., специфики городского плебейства и бюргерства. Главы, посвященные жизни и деятельности Абеляра, перегружены фактическим материалом и описанием имевших место событий.

А. С. Варшавский и Э. И. Лесохина отмечают в своем отзыве, что в монографии Н. А. Сидоровой затронут ряд интересных и важных вопросов, относящихся к истории средневековой культуры, изложены основные тенденции исторического развития Франции в XI-XII веках. Однако книга содержит, по их мнению, ряд крайне спорных положений и выводов. Книга посвящена анализу борьбы в области культуры между городским населением, с одной стороны, и феодально-церковным лагерем - с другой. Между тем следовало противопоставить друг другу прежде всего крестьянскую и феодальную идеологию и культуру, ибо основными антагонистическими классами феодального общества бы-

¹ Рецензия А. Д. Люблинской, дополненная автором, помещена выше.

ли крестьянство и феодалы, и именно между ними развивалась основная линия классовой борьбы.

Н. А. Сидорова рассматривает французский город XI в. как антагонистическую феодализму силу, породившую уже тогда свою особую идеологию. Она считает, что городская идеология и культура вполне соответствовали идеологии и культуре крестьянства и выражали общие антифеодальные интересы подавляющего большинства французского общества. Но ведь социальный состав населения раннего феодального города был неоднороден. Вместо того, чтобы показать различие интересов отдельных слоев городского населения, Н. А. Сидорова подчеркивает общность их требований. "Горожанин" в изображении Н. А. Сидоровой является нередко синонимом бюргера, а в вагантах она видит представителей народных масс. А. С. Варшавский и Э. И. Лесохина считают, что подавляющая часть вагантов состояла из клириков, готовившихся к продолжению своей церковной карьеры; утверждение об их идейной близости к трудовым элементам города бездоказательно.

Отсутствует в монографии Н. А. Сидоровой и конкретный анализ социально-экономических отношений, существовавших во Франции XI-XII вв., нет социально-экономической характеристики города. А. С. Варшавский и Э. И. Лесохина утверждают, что, несмотря на отдельные оговорки, Н. А. Сидорова уже в городах XI-XII вв. видит зачатки капитализма.

Рецензенты упрекают Н. А. Сидорову в том, что она сводит всю культуру "угнетенных слоев феодального общества" к культуре нарождавшегося бюргерства. Если согласиться с Н. А. Сидоровой, что городская культура в какой-то степени поддерживалась королевской властью в лице аббата Сутерия, то получится, что и французская монархия являлась антифеодальной силой. Н. А. Сидорова крайне преувеличивает борьбу королевской власти с церковью. Между тем основной политикой папства во Франции XI-XII вв. было скорее содействие королевской власти; действовавшие иначе отдельные представители духовенства отнюдь не составляли какой-либо особой "партии".

По мнению А. С. Варшавского и Э. И. Лесохиной, Абеляр был католическим богословом и разошедшимся в некоторых вопросах с ортодоксией и подвергшимся гонениям философом, который пытался занять компромиссную позицию между реализмом и номинализмом, приближаясь к идеалистической концепции. Он был аббатом, сопротивлявшимся авторитету церкви, но все же сохранявшим свое место в церковной иерархии и до конца дней убежденным в том, что римский папа в конце концов признает правильность и полезность для церкви защищаемых им взглядов. Абеляр выражал интересы тех слоев французского феодального класса, в первую очередь части рыцарства и части клира, которые были заинтересованы в некоторой реформе церкви. Он боролся с ересями оружием богословия и стремился сделать католическую догматику более понятной пастве, более убедительной. Сопротивление Абеляра косности и авторитету ортодоксальных кругов церкви было относительно прогрессивным для своего времени, однако менее, чем несколько столетий спустя учение Лютера. Сансский собор, осудивший догматы Абеляра, не лишил его самого сана и не отлучил его от церкви, и до конца жизни Абеляр оставался настоятелем монастыря. По мнению рецензентов, Абеляр не был вождем прогрессивных, антифеодальных и антицерковных сил, каким его, повидимому, считает Н. А. Сидорова.

В обсуждении книги Н. А. Сидоровой и отзывов о книге приняли участие 17 историков.

Доктор исторических наук М. М. Смирин указал, что работа Н. А. Сидоровой представляет собой марксистское исследование истоков европейской культуры; книга направлена) против реакционных концепций об исключительной роли церкви в создании этой культуры. Автор показал борьбу течений в области культуры и вскрыл их социально-экономические, классовые основы.

Город на самом раннем этапе своего существования уже обнаруживает враждебность политическим тенденциям старой феодальной знати, универсалистским идеям католической церкви, ее монополистическим тенденциям в области политики и культуры.

М. М. Смирин отмечает, что, хотя городская оппозиция выступала тогда как часть феодального общества, она все же в силу своей особой идеологии была связана с народными элементами. Несмотря на то, что народные массы еще не имели тогда сформировавшейся идеологии, они оказывали свое влияние на городскую оппозицию. Несомненно, социальная трактов-

ка некоторых ересей XI-XII вв. характерна именно для народных масс, для крестьянства и городских низов; в этом сказалась противоположность между зажиточными элементами городов и народными массами. Однако о крестьянской идеологии в XI-XII вв. нельзя еще говорить как о самостоятельной идеологии определенного лагеря, как этого требуют А. С. Варшавский и Э. И. Лесохина. Конечно, Абеляр не был светским идеологом. Говорить о последовательном рационализме в XII в., разумеется, не приходится. Но учение Абеляра подрывало католическую трактовку веры, которая в своей основе не допускает никакого элемента разума. Следует иметь в виду, что в средние века идейная борьба велась не с открыто атеистических позиций, а в форме борьбы теологических концепций.

Доктор исторических наук В. В. Стоклицкая-Терешкович считает, что Н. А. Сидоровой удалось дать в книге целостную картину культурной жизни французского города XI-XII веков. Абеляр, отрицавший авторитет церкви и выступавший за внесение в религию элемента разума, был чрезвычайно близок к толпе жонглеров, вагантов, учеников нецерковных школ, которыми кишел Париж того времени. Его учение - продукт народной культуры, или, что то же, городской культуры Франции того времени. В. В. Стоклицкая-Терешкович считает, что удельный вес плебса в ранний период развития городов был еще незначителен; говорить о различии между бюргерской и плебейской ересью для той эпохи, которая служила объектом изучения Н. А. Сидоровой, еще рано. Однако следовало систематически дифференцировать различные ереси по степени радикализма их социальных программ; это помогло бы выявить их идеологические расхождения. Социально-экономическая основа культуры города дана Н. А. Сидоровой гораздо менее развернуто и углубленно, чем история культуры. Недостаточно показаны острые социальные противоречия, которые существовали во французском городе XII века. Н. А. Сидорова не права, полагая, что купечество не играло никакой роли в борьбе за эмансипацию городов. Оно участвовало в движении за коммуну и использовало освободительную борьбу городов в своих интересах. В конце концов народные массы, которые своими руками завоевывали вольности, оставались обычно обманутыми, а купечество переходило в ряды патрициев. В монографии не проведена резкая грань между Южной и Северной Францией. Между тем эта грань существовала.

Кандидат исторических наук С. А. Асиновская отметила, что ценным в обсуждаемой книге является то, что она посвящена истории развития передовых идей. Идеи Абеляра были прогрессивными для своего времени. При оценке того или иного деятеля прежде всего следует выяснить объективное значение его для той эпохи, в которую он жил. Того или иного деятеля надо оценивать, исходя из того, что он дал нового для своей эпохи по сравнению со своими предшественниками. Важно то, что Абеляр выступал против авторитета церкви, а его ученик Арнольд Брешианский пошел в этом отношении еще дальше учителя. Не случайно лучшие, передовые русские люди прошлого, вступившие на путь революционной борьбы, - Радищев, Белинский - обратили внимание и на Абеляра и на его последователя Арнольда Брешианского. Белинский говорил, что мысль Абеляра была очень смелой для того времени. Русский прогрессивный историк Грановский указывал, что учение Абеляра имеет стороны, "резко противоположные католической церкви". Говорят, Абеляр был аббатом. Ну и что же? А разве Джон Болл не был священником? А разве среди деятелей кануна французской революции не было священников? Абеляр отражал в своем учении прогрессивные для той эпохи идеи.

Кандидат исторических наук А. Д. Эпштейн считает вполне закономерным утверждение, что во Франции XI-XII вв. существовала теократическая партия. Папская партия имела определенную почву в Италии и Германии в виде тенденций феодального сепаратизма. Такая же почва для папской партии была и во Франции XI-XII веков. В книге Н. А. Сидоровой показано, что между Бернаром Клервосским и представителями французского сепаратизма существовала тесная связь, обусловленная единством взглядов. Одновременно с этим в рамках церкви существовало и другое, противоположное направление, возглавлявшееся аббатом Сугерием. А. Д. Эпштейн отметил, что бюргерское и плебейское течения в XII в. не являлись еще антагонистическими; город находился тогда на той стадии развития, когда противоречия интересов бюргерства и плебса

не достигли еще антагонистической противоположности.

Доктор исторических наук Б. Ф. Поршнев находит, что хотя в книге Н. А. Сидоровой есть ряд правильных положений и приведено немало ценных материалов, но ее построение в целом вызывает возражения. В ней не отмечено, что католическая религия и католическая церковь, будучи основной идеологической надстройкой в западноевропейском феодальном обществе, способствовали оформиться и укрепиться феодальному строю, сломить сопротивление отживающих классов. Между тем Н. А. Сидорова реакционную роль католической церкви относит уже к VI в., то есть к раннему средневековью. Под "средневековой культурой" она понимает не феодальную культуру, а ростки новой, городской культуры, которой принадлежит будущее. Н. А. Сидорова в XI-XII вв. ищет зачатки той коллизии между феодализмом и новым, идущим ему на смену общественным строем, которая в действительности возникла много столетий спустя, в XVI веке. Говоря о "реакционной роли" феодально-церковной надстройки в отношении "средневековой культуры", автор постоянно подразумевает под культурой античное культурное наследство. Н. А. Сидорова рассматривает вопрос о том, в какой мере средневековая культура "возрождала" или "не возрождала", "хранила" или "не хранила" идеологическую надстройку античного рабовладельческого общества. Такой подход к рассмотрению культуры средневековья свойственен гуманистам эпохи Возрождения, просветителям XVIII в. и представителям последующей историографии, но недопустим с позиций исторического материализма. В книге Н. А. Сидоровой "ранняя городская культура" противопоставлена "феодально-церковной культуре господствующего класса". Однако социально-экономическая основа этого противопоставления остается не вскрытой с должной ясностью. Это объясняется тем, что автор не проводит необходимого различия между товарным и капиталистическим производством.

В зарождении городов XI-XII вв. Н. А. Сидорова видит начало "общей тенденции" развития Франции к капитализму. Выходит, что феодализм, еще не успев расцвести, уже шел к упадку. Автор не дает четкого определения экономики французского города в ту эпоху и не отвечает на вопрос, является ли этот город элементом феодального базиса. Н. А. Сидорова отождествляет "раннюю городскую культуру" с культурой зажиточных верхов города и плебейства. Но были ли налицо такие слои в средних и мелких французских городах, насколько они были развиты, что они представляли собою, остается неясным. Не выяснено место простых ремесленников в этой культуре. В труде Н. А. Сидоровой город выглядит не как феодальный город, а как антитеза феодализму, как отдаленный прообраз капиталистического города, населенного буржуазией и рабочими.

Абеляра Н. А. Сидорова изображает как крупнейшего представителя "ранней городской культуры". Но Абеляр фигурирует в "Патрологии" Миня среди "отцов церкви", и современная католическая историография рассматривает его как одного из близких предшественников Фомы Аквинского. Идеи Абеляра очень близки к идеям Фомы Аквинского, к тому "томизму", который в наши дни служит знаменем мракобесия и реакции, особенно в США. Оратор попутно отмечает неправомерность ссылки Н. А. Сидоровой (стр. 258) на одно место из конспекта книги А. Мартена, составленного Ф. Энгельсом ("Архив К. Маркса и Ф. Энгельса", т. X, стр. 300).

Злоупотребляя выражением "нецерковные школы", Н. А. Сидорова создает у читателя ложное впечатление, будто эти школы были независимы от церкви. Между тем все школы того времени, состояли ли они при капитулах или нет, готовили клириков и в первую очередь преподавали богословие и вероучение, остальное преподавание было полностью подчинено этим главным предметам. Н. А. Сидорова идеализирует также деклассированную "избыточную" часть католического клира - "вагантов". Самое слово "ваганты" обозначало бродячих клириков (clerici vagi, vagantes). Это был низший слой клира, клирики, еще не имевшие сана.

По мнению Б. Ф. Поршнева, Н. А. Сидорова крайне преувеличивает степень союза между городами и растущей королевской властью. В действительности, по крайней мере до середины XII в., короли не вели последовательную политику поддержки городов. Да и города, в свою очередь, не всегда служили опорой для централизации и объединения страны. В средневековой Франции города, где имелась более развитая купеческая буржуазия, в большинстве случаев представляли факторы децентрализа-

ции (города Лангедока, Аквитании, Бретании и др.). Поддержку Абеляру оказывал не король Людовик VII, а фактический руководитель монархии - аббат Сугерий. В книге Н. А. Сидоровой Сугерий выступает как носитель прогрессивных идей централизации. На самом деле это был крупнейший католический прелат, и все его усилия были направлены не только на осуществление централизации, но и на подчинение монархии католической церкви. Недоказанным остается в книге существование теократической партии во Франции.

Б. Ф. Поршнев считает, что Абеляр боролся против ересей, что именно боязнь распространения ересей заставила его настаивать на необходимости укреплять веру доводами разума. Расхождения между Абеляром и Бернаром Клервосским состояли лишь в том, что они предлагали разные методы борьбы с ересями: один видел выход в воздействии на интеллект, другой - в экзальтации мистической веры, в разжигании эмоционального религиозного экстаза. По мнению Б. Ф. Поршнева, крестьянско-плебейская ересь возникла во Франции независимо от бюргерской и даже раньше ее; многие упомянутые в книге городские ереси был" преимущественно плебейскими, а не бюргерскими. В книге Н. А. Сидоровой проводится неправильная мысль о единстве бюргерской и крестьянско-плебейской оппозиции. Концепция Н. А. Сидоровой о классовой борьбе в средневековом французском обществе не свободна от влияния школы Тьерри - Гизо.

Доктор исторических наук [В. В. Бирюкович] выразил согласие с оценкой книги Н. А. Сидоровой, данной Я. Я. Зутисом и А. Д. Люблинской, но отметил, что критические замечания этих рецензентов недостаточно развернуты. Касаясь отзыва А. С. Варшавского и Э. И. Лесохиной, он указал, что из признания основным противоречием при феодализме противоречия между крестьянством и феодалами не следует, что противоречие между горожанами и феодалами не имеет значения. В. В. Бирюкович отметил неправильность взгляда Б. Ф. Поршнева, будто при феодализме никакой другой идеологии, кроме феодальной, быть не могло, потому что для новой идеологии требуется-де и новый экономический базис, а такой новый базис появляется только при капитализме. Нельзя требовать четкого разграничения городской бюргерской и плебейско-крестьянской оппозиции, так как они в то время в самой исторической действительности еще не были разграничены.

В. В. Бирюкович привел высказывание Ф. Энгельса о том, что у Абеляра "главное не сама теория, а сопротивление авторитету церкви". Что же касается его учения, то оно было теологическим, заключавшим в себе известные антицерковные элементы. Арнольд Брешианский принял это учение, но придал ему политический характер. Следовательно, существовала прямая идеологическая связь между Абеляром и Арнольдом Брешианским.

По мнению В. В. Бирюковича, книга Н. А. Сидоровой - хорошая книга. Однако ей свойственны и некоторые недостатки. Экономические, социальные и политические процессы, которые служат основой для идеологических явлений, освещены в книге поверхностно. Упущен анализ социальной структуры городов. Книга не дает ответа на вопрос о том, какова была) связь между общественно-политическими настроениями бюргерства и протестом Абеляра. Не выяснены до конца причины разногласий внутри французского духовенства по вопросу об отношении к светской феодальной власти. Неясно, почему духовенство укрепляло светскую королевскую власть, каковы были взаимоотношения между теократической партией и остальным французским духовенством.

Член-корреспондент Академии наук СССР проф. С. Д. Сказкин отметил, что Б. Ф. Поршнев неправильно характеризует роль Абеляра. Абеляр выступал против церкви и ее авторитета. С точки зрения католической церкви, Абеляр отнюдь не являлся правоверным католиком. На двух церковных соборах он был признан неправомыслящим. Один из этих соборов постановил сжечь все сочинения Абеляра. Последние годы жизни Абеляр провел в Клюнийском монастыре, где его заставили отказаться от всех его "еретических" положений. Неправильно называть Абеляра "отцом церкви". Этот термин имеет в богословии определенный смысл. Все "отцы церкви" признаны церковью "святыми".

Б. Ф. Поршнев пытался провести одну линию от Абеляра через Ансельма Кентерберийского к Фоме Аквинату. По его мнению, формула Абеляра: "Я думаю, чтобы верить" - ничем не отличается от схоластической слепой веры. Но схоластической позиции отвечает формула Августина:

"вера предшествует знанию", "как бы нелепы ни были догматы католической церкви, я стараюсь объяснить их разумом". Абеляр же стоял на противоположной точке зрения, и Бернар Клервосский недаром обвинил его в трех ересях: арианской, пелагианской и несторианской. Неправильно также утверждение Б. Ф. Поршнева о реакционности философских воззрений Абеляра. Его концептуализм был близок к номинализму, а не к реализму. Абеляр - один из тех, кто ввел аристотелевскую традицию в богословие. Концептуализм является прогрессивным для своего времени течением. Абеляр выдвинул положение: я верю только в то, что понимаю. Здесь разум ставится фактически на первое место. Для XII в. это было большим прогрессивным явлением.

При всем этом католическая церковь, однако, не может выбросить из французской культуры Абеляра, являвшегося одной из самых крупных фигур средневековья. С Абеляром связано движение, в конечном счете приведшее к возникновению Парижского университета, которым каждый француз имеет основание гордиться.

Нельзя отрицать роль города как центра, через который по преимуществу шло развитие производительных сил. Б. Ф. Поршнев объявляет всех, кто признает такой взгляд на роль городов, последователями Гизо и Тьерри. Признание этих фактов, однако, вовсе не означает присоединения к концепции этих буржуазных учены". Вместе с тем было бы неправильным нигилистически отвергать все, что создали Гизо и Тьерри, которых Маркс и Энгельс расценивали как крупных ученых. Такие элементы городского населения, как купечество, играли в свое время прогрессивную роль.

Кандидат исторических наук Е. В. Гутнова указала, что в книге Н. А. Сидоровой сравнительно мало места уделено анализу внутреннего строя города, социальному расслоению городского населения, вопросу о характере городского производства. Следовало также более всесторонне показать фигуру Абеляра, в частности, осветить не только его взгляды по вопросу о взаимоотношении между разумом и верой, но и ту часть его концепций, которая была признана церковью, по существу, еретической. Е. В. Гутнова считает, что, несмотря на отдельные недостатки, труд Н. А. Сидоровой написан с марксистских позиций. Она не согласна с утверждением, будто в книге Н. А. Сидоровой товарное производство отождествляется с капиталистическим, а бюргерство XII в. - с буржуазией. В то же время она подчеркивает, что не следует отрицать влияния товарного производства на развитие феодального строя в смысле содействия возникновению некоторых условий для развития капиталистического производства.

Е. В. Гутнова соглашается с тем, что в книге недостаточно четко разграничена идеология городской верхушки и городских низов. Но и для более позднего времени, для XIII в., не легко проследить это социальное расслоение в городах. Основную массу населения французских городов XI-XII вв. составляли ремесленники, которые приходили из деревень. Недаром представители феодального класса и церкви называли городские коммуны "сборищем мужиков". Что касается городской верхушки, то она в тот период была еще сравнительно слабой и немногочисленной. Плебейство еще не играло большой роли, его было не так много. Поэтому главной фигурой ранней городской культуры был именно основной производитель - ремесленник. Проблема средневековых городов привлекала к себе большое внимание классиков марксизма-ленинизма. Маркс и Энгельс критиковали Тьерри и Гизо за то, что они неправильно объясняли происхождение классов и не видели расслоения в городском сословии раннего периода. Но в то же время Маркс отмечал, что именно Тьерри первый показал революционный характер муниципального движения в XII веке.

По мнению кандидата исторических наук А. Я. Гуревича, книга Н. А. Сидоровой представляет научную ценность, но некоторые вопросы освещены в ней неправильно. Вопрос об отношении церкви к централизации Франции изложен, по мнению А. Я. Гуревича, несколько односторонне. Он считает, что вряд ли есть основания говорить о существовании во Франции XI-XII вв. "теократической партии", ибо объективные условия развития Франции были совершенно иными, чем в Германии или Италии, - духовенство здесь не выступало против королевской власти. В книге есть раздел о феодально-церковной культуре господствующих классов, противостоявшей ранее городской культуре. Однако изложение заканчивается в нем началом X века. Н. А. Сидорова ничего не говорит о феодально-церковной культуре XI-XII вв., когда, собственно, начинается развитие культуры города.

Доктор исторических наук А. С. Самойло отметил, что в старых пособиях церковь периода раннего средневековья трактовалась как носительница культуры. Книга Н. А. Сидоровой показывает неправильность такой трактовки и впервые освещает подлинную историю народной культуры того времени. А. С. Самойло выразил свое несогласие с рецензией А. С. Варшавского и Э. И. Лесохиной, а также с утверждением А. Я. Гуревича о том, что нельзя говорить о наличии "теократической партии" во Франции XI-XII вв., поскольку Франция тогда уже была якобы централизованным государством. На самом деле феодальная раздробленность во Франции в тот период была очень велика, и существование папской партии, стремившейся противопоставить ей папское господство и не дать усилиться королевской власти, было вполне закономерным.

Кроме упомянутых выше товарищей, в обсуждении приняли участие кандидаты исторических наук Н. Ф. Колесницкий, Ю. В. Корхов и Я. А. Левицкий, отметившие правильность основных положений книги Н. А. Сидоровой.

Автор книги, доктор исторических наук Н. А. Сидорова сказала, что основная задача ее книги заключалась в там, чтобы на примере истории Франции XI-XII вв. рассмотреть вопрос о роли трудящихся масс в культурном прогрессе и показать, что католическая церковь была в это время главной помехой на пути этого прогресса. Критику Б. Ф. Поршневым (а также А. С. Варшавским и Э. И. Лесохиной) ее книги Н. А. Сидорова считает неосновательной, проникнутой антиисторическим, упрощенческим подходом. Нельзя возражать против исследования духовной жизни городов средневековой Франции на том основании, что основным антагонизмом феодального общества был антагонизм между крестьянами и феодалами. Необходимо исследовать жизнь городского населения, которое своим трудам создавало возможность материального и духовного развития феодального общества; отказавшись от изучения жизни города, нельзя понять историю феодального общества.

Б. Ф. Поршневу кажется, что возникновение новых форм общественного сознания, новых культурных явлений в феодальной формации невозможно без появления капиталистических элементов в базисе. Но нельзя забывать, что, кроме господствующей в классовом обществе идеологии, кроме надстройки, соответствующей данному базису, укрепляющей и защищающей этот базис, имелись и такие формы общественного сознания, которые отражали общественное бытие угнетенных слоев общества, в данном случае крестьянских масс и городских ремесленников. Б. Ф. Поршнев обходит молчанием конкретные формы тогдашней городской культуры - литературу, театр, музыку; не видит ничего нового в появлении нецерковных школ, рассматривает всех без исключения вагантов как клириков, а Абеляра - как своеобразного клюнийца, стремящегося провести реформу церкви. В результате он приходит к полному отрицанию каких-либо прогрессивных явлений в духовной жизни французских городов XI-XII веков.

Отрицание прогрессивных элементов в ранней городской культуре, находившихся в оппозиции к господствующему классу, непосредственно связанных с народными массами или отражавших их борьбу (хотя бы и в специфически свойственной средневековью религиозной оболочке), приводит на позиции буржуазных историков, пытающихся поднять на щит католическую церковь как творца всей культуры средневекового общества.

Н. А. Сидорова указывает, что вагантами действительно вначале были бродячие клирики, но потом этот термин перешел на бродячих школяров, затем на бродячих студентов и употреблялся вплоть до XV века. Она отмечает, что церковь, сталкиваясь с происходящими в обществе новыми явлениями, стремится обезвредить их. Сначала она действует против новых явлений при помощи костров, сжигая сочинения, объявляя представителей новых, прогрессивных мыслей еретиками, заключая еретиков в монастыри и т. д. Когда же обнаруживается ее бессилие задушить до конца прогрессивные явления, церковь пытается ассимилировать их, приспособить к своему учению. Когда прогрессивные логики и схоласты начали вводить в свои сочинения и лекции Аристотеля, церковь предала его анафеме и запретила его сочинения. Затем церковь приняла Аристотеля, но уничтожила все, что было в нем живого, увековечив в нем, по выражению В. И. Ленина, все мертвое.

Касаясь вопроса о деятельности Абеляра, Н. А. Сидорова указывает, что его нельзя причислять к "отцам церкви". Абеляр дважды был осужден на церковном соборе. Его

сочинения были сожжены, закрыты были шесть школ, которые он основал. Этот человек жил в вечном страхе перед карающей рукой церкви. Тем не менее он оказал сопротивление ее авторитету, причем не только каким-то ее "ортодоксальным кругам", но именно католической церкви в целом.

Заведующий отделом всеобщей истории редакции К. Л. Селезнев отменил, что необходимость исследования истории крестьянства не исключает необходимости изучать историю феодальных городов. Значение городов в жизни страны не измеряется только их удельным весом в экономике страны или численностью и" населения. Города были центрами ремесла, товарного производства, торговли, культурной жизни, администрации. К сожалению, социальный состав населения городов не освещен Н. А. Сидоровой с необходимой глубиной. Однако исследование социальных различий и противоречий внутри феодального города не исключает признания того, что существовали и противоречия между городом в целом, с одной стороны, и феодальным классом - с другой.

Конечно, город в раннем средневековье есть город феодальный, а не капиталистический. Иногда он даже укрепляет власть феодалов и выступает сам в качестве феодала. Но уже в раннем средневековье города выступают как сила, постепенно подтачивающая устои феодализма.

Выходцы из деревни приносили в город свои обычаи, нравы, традиции. Но сильнейший отпечаток на всю культуру города накладывал, пронизывая ее своей идеологией, наиболее влиятельный, командующий слой городского населения - бюргерство. Энгельс указывал, что именно бюргеры стали классом, который олицетворял собой дальнейшее развитие производства и обмена, образования, социальных и политических учреждений.

К. Л. Селезнев считает, что к числу лучших разделов книги следует отмести раздел о народных еретических движениях во Франции в XI-XII веках. В книге хорошо освещены также такие формы городской культуры, как песня, драма, литература, поэзия вагантов, архитектура, скульптура и, наконец, нецерковные школы. Связь нецерковных школ с церковью, конечно, не подлежит сомнению. Католическая церковь и на них оказывала могущественное влияние. Тем не менее именно в этих школах, скорее, чем в церковных, могли проявиться неортодоксальные, с точки зрения церкви, воззрения и формироваться оппозиционные церкви настроения и взгляды.

Главное место в книге занимает история Абеляра и его столкновений с католической церковью. Видимо, автор увлекся Абеляром и нарушил необходимые пропорции. Нужно, однако, выяснить вопрос о том, правильно ли освещена фигура Абеляра в книге.

Автор прав, указывая, что требования Абеляра проверять догматы церкви доводами разума и его нападки на признанных князей церкви и церковные авторитеты не могли не расшатывать власть этой церкви над умами народа. Абеляр был богословом, но его апелляции к разуму перекликались с антицерковными выступлениями участников ересей и страшили церковь. Какие общественные силы могли быть объективно заинтересованы в расшатывании авторитета церкви, духовной опоры феодального гнета? Конечно, не сам клир и не рыцарство, а силы антифеодальные, складывавшиеся и в городе и в деревне. Поэтому Н. А. Сидорова права, рассматривая Абеляра как выразителя интересов складывавшегося бюргерства.

К. Л. Селезнев отметил обширную источниковедческую базу рассматриваемого исследования. Автором привлечены и тщательно обработаны многочисленные и трудные источники, а также большая литература. Однако при использовании такого источника, как выписки Ф. Энгельса из "Истории Франции" А. Мартена, Н. А. Сидорова допустила неточности, на что справедливо указал в своем выступлении Б. Ф. Поршнев.

Закрывая совещание, академик А. М. Панкратова отметила, что общая положительная оценка книги Н. А. Сидоровой, данная большинством рецензентов и ораторов, является вполне заслуженной. Отрадно видеть, что наши историки-марксисты смело вторгаются в область, которая до последнего времени являлась "заповедником" идеалистической историографии и философии, монополией авторов-богословов. Нужно пожелать, чтобы появились новые книги, утверждающие нашу, марксистскую, научную концепцию истории человечества, истории культуры и наносящие удары идеализму и поповщине. Книга Н. А. Сидоровой представляет крупное явление в нашей науке. Обсуждение этой книги помогло вскрыть ее достоинства и недостатки. Оно поможет автору книги и другим советским медиевистам в дальнейшей работе над проблемами средневековой истории Франции.