Мое знакомство с ней состоялось в выставочном зале Музея истории Киева, что на Андреевском спуске. Там были представлены ее живописные и графические работы. Наконец-то осуществилась мечта художницы встретиться с отечественными зрителями. Правда, самой Ирине Александровне эта радость не досталась - не дожила.

Как отметил на открытии экспозиции искусствовед Дмитрий Горбачев, итоговый вклад Ирины Жданко в сокровищницу украинской культуры трудно переоценить. И это так.

Она много лет дружила с легендарным Казимиром Малевичем. Именно она побудила его к изучению речи и традиций украинцев. Об этом, в частности, свидетельствуют несколько писем художника, написанных "щиросердою рідною мовою". А познакомились они в окрестностях Киева, в Святошине, когда Ирина Александровна со своим будущим мужем Львом Крамаренко писали осенние этюды.

Эта женщина прожила долгую жизнь - почти весь ХХ век. И чем более жестокими были времена, тем крепче и сильнее становилась душа. И никогда не иссякали запасы культурного иммунитета.

О своей юности она вспоминала как о счастливом времени. "Желудки наши были пусты. Но мы работали с небывалым азартом. Поднимали цветовую гамму, просветляли и акцентировали цвет, высвобождая его от коричневой болезни академизма, от глухой и слепой загрязненности". Художественный круг ее молодости - это Татлин, Богомазов, Фальк и другие замечательные художники.

Затем Ирина Александровна обрела такую базу цветовой чистоты, как народное искусство. Катерина Билокур, Мария Приймаченко... Воистину райские цвета. Это было даже не столько искусство, сколько обряд очищения от житейской скверны.

Еще в 20-х годах, увлекшись модной в ту пору "высокопарной архитектоникой", Ирина Жданко вместе со своим супругом с энтузиазмом взялись за фресковую роспись стен нескольких примечательных зданий Киева - в средневековом духе. Тогда же близко познакомились с Павлом Тычиной. Работая в Межигорской коммуне художников, Тычина нередко советовался и даже брал уроки у Льва Крамаренко.

Живописные и графические работы Ирины Жданко, увиденные мною на киевской выставке (пейзажи, натюрморты), как бы прятали некую тайну недосказанности. И несли (может, из-за обилия цвета и красок - свежих, как дыхание молодости) ощущение счастья. Многие современные книги по живописи, искусству ссылаются на работы Ирины Жданко как на выдающийся пример преданности искусству и своей стране. Так, автор этих строк нашла уникальный сборник ее репродукций с тиражом 3.000 экземпляров. Издание, как видно, достаточно редкое, но сделано с душой.

Даже в студийных постановках, мастером которых была Жданко, я чувствовал искрометное торжество лета и розовый блеск земли.

Синие тени гор, пестрая разноликость уличной толпы, сочность украинских левад, знойная притягательность молодых узбекских крестьянок, бирюза мусульманского узора, зеленоватость гуцульской керамики...

Ведь ее картины - вся "круглая пышность мира, данного человеку задаром".