Национальный театр им. Ивана Франко 2015 год встречает премьерой. Спектакль "Сентиментальный круиз" по пьесе французского автора русского происхождения Тамары Кандалы поставил режиссер Петр Ильченко.

В путешествие на яхте отправляется небольшое семейство - смертельно больной магнат, для которого это сентиментальное путешествие, возможно, последнее в жизни, его жена Елена, падчерица Лиза и ее молодой муж, не очень удачливый ученый, мечтающий потрясти мир своим научным открытием. Единственный гость в семейном кругу - Александр - то ли священник, то ли судья, то ли палач... Елена трогательно заботится о муже, делая ему инъекции, укрывая неподвижные ноги в инвалидной коляске пледом. Лиза мило кокетничает с собственным мужем, муж удивительно предупредителен к своей заметно беременной жене. Чем не идиллия из жизни богатых и счастливых? Но недаром говорят, что у каждого, пусть даже самого счастливого семейства, есть свой скелет в шкафу. У магната и его близких из шкафа вываливается сразу несколько скелетов.

Сначала выясняется жуткий факт: Елена колет магнату в вену трехкратную дозу морфия, тем самым постепенно убивая его. Колоть морфий ей помогает зять, который вовсе и не зять, а ее любовник. После взаимных обвинений во лжи и предательстве, гость семьи зовет Лизу уехать вместе с ним в даль светлую. Лиза вроде бы и не против, но тут же признается всем, что носит под сердцем ребенка не от мужа, а от отчима. Отчим смеется всем в лицо, ведь все состояние он отписал своему сыну, который должен появиться на свет через два месяца. Но через пару минут после драматических монологов вместо младенца на свет вылазит еще один скелет - Лиза расстегивает пояс на платье и вынимает подкладной живот. Ей надоело имитировать беременность. Кажется, все разоблачения уже совершены. Ан нет! Последнее слово все равно остается за магнатом! В немой тишине он вдруг поднимается из инвалидной коляски, отпихивает ее ногой и, засунув руки в брюки, горделиво и надменно расхаживает перед изумленным семейством.

Мистификаторы и подлецы, они идеально подходят друг другу, как пазлы. Им нельзя выпадать из игры, иначе распадется рисунок их жизни. Они - это одно целое... И тогда свое слово должен сказать Александр. Всевышний дал ему право свершить людской суд над двумя подлецами, на выбор. Александр подходит с кинжалом в руках к сидящим в ряд участникам этого сентиментального круиза и... убивает себя. Еще одна головоломка для зрителя. Во многом эмоциональный фон спектакля напоминает постановку легендарного "Ленкома" "Юнона и Авось", на которую, билеты приходиться покупать за 2-3- месяца до события.

В театре рассказывают, что пьеса начинающего драматурга (в активе Тамары Кандалы - три пьесы и ни одной постановки) попала в руки Богдана Ступки абсолютно случайно. Во время съемок передачи "Форт Буаяр" во Франции кто- то принес ему пьесу на русском языке. Читать ее не хотелось, но из чувства долга, а не любопытсва он все-таки открыл первую страницу и, увлекшись, прочел до конца. Так пьеса попала в Киев. Здесь как раз шла подготовка к юбилейному бенефису Владимира Нечепоренко. Вопрос с постановкой был почти решен: "Возвращение Дон Жуана" Эдварда Радзинского - вариант беспроигрышный. Но на всякий случай Ступка дал Нечепоренко почитать "Сентиментальный круиз".

- Такой ситуации, таких вопросов я еще не играл, - признается актер. - Поэтому сомнений, что выбрать, у меня уже не было. Только "Сентиментальный круиз".

Те, кто читал пьесу, говорят, что их потрясла в первую очередь очень жесткая ее стилистика. Автор словно провоцирует читателя жестокостью ситуаций и цинизмом героев. Подчеркиваю, читателей, потому что зритель увидит в постановке Петра Ильченка смягченный вариант. Не получается ни у молодых актеров Ирины Мельник (Лиза), Алексея Зубкова (молодой муж), ни у более опытной Ирины Дорошенко (Елена) играть отъявленных негодяев и циников. Для положительного образа Александра (Владимир Нечепоренко) не хватает в пьесе действий. Поэтому, следуя режиссерскому совету ("Володя! Ты тут просто сиди, слушай и ничего не играй!"), Нечепоренко большую часть спектакля сидит молча перед зрителем в позе роденовского мыслителя. Приехавшая на последние репетиции Тамара Кандала ничего существенного в ткань спектакля не внесла. Режиссер по ходу прогона озвучил лишь одно ее замечание: "В ремарке автора Лиза должна плюнуть". Лиза долго ждала Алексея Зубкова, в которого должна была плюнуть. Тот, выскочив на сцену, объяснил: "Я искал салфетку. В меня же сейчас должны плевать". Лиза плюнула метко, но "цнотлывой дивочости" при этом в ее образе не убавилось.

Богдан Бенюк, прекрасно справившийся с текстом пьесы, в беседе с корреспондентом "РГ" все же заметил, что такую пьесу к своему бенефису никогда бы не выбрал. В ней мало действия, а отсутствие такового и присутствие длинных монологов зрителя утомляют.

Что единственно не поддается сомнению в новой постановке франковцев, так это сценография Владимира Карашевского. На сцене - от пола до потолка - белые паруса. Они словно живут своей жизнью - дышат, колышутся, играют на ветру... Они олицетворение того настоящего, что отсутствует в жизни героев пьесы...