Вадим Штепа - СТРАНА СОФИИ: Болгария как страна с византийским христианством

Имя столицы мистически предопределяет характер страны. На примере нашей истории это проявлялось неоднократно – Новгород символизировал собой европейские инновации, Киев – славянскую древность, Санкт-Петербург – величие империи, Москва – мессианское евразийство. В южной Европе соседствуют две страны, столицы которых носят имена богини или символа божественной мудрости. Но если Греция ассоциируется скорее с античностью, то Болгария (возможно, по причине тамошнего происхождения родоначальников нашего алфавита святых Кирилла и Мефодия) – с византийским христианством. Впрочем, эти традиции довольно легко переплетаются – так, гора Афон, центр православного мира, находится именно в Греции, тогда как, к примеру, в археологическом музее болгарской Варны скульптуры античной эпохи сохранились даже лучше, чем в стране потомков Гомера.

Но мифологическое различие между этими дамами весьма существенно: если Афина являет собой довольно самостоятельную и даже своевольную сущность, то у Софии гораздо более загадочная и трагичная судьба. Ранние христианские гностики считали, что она была обречена пережить «падение в материю», от которого затем должна освободиться. Поскольку религия связана с самыми глубинными основаниями политики, можно провести прямую параллель этого «падения» с коммунистическим периодом болгарской истории. Это было тяжкое время почти тотальной десуверенизации и иронического статуса «16-й республики СССР». Страна Афины этой участи избегла – герои символичного фильма «Восток-Запад», совершая побег из Болгарии, говорят, что «обрели свободу на границе с Грецией».

Однако сегодня все иначе. Побывав в стране Софии прошлый раз 15 лет назад, я не мог не поразиться масштабу произошедших с тех пор перемен. Не последнюю роль в этом «новом освобождении» сыграл и состоявшийся в 90-е годы процесс люстрации, когда от политических постов было отстранено около 50 тысяч бывших членов БКП – носителей гена номенклатурной зависимости. Это теперь вполне суверенная страна, без двух лет член ЕС, но проводящая, несмотря на свой небольшой размер, политику, довольно независимую и от Брюсселя, и от Вашингтона, и от Москвы. Точнее, удачно балансирующая между этими «глобальными центрами». Эта свобода маневра – главный сегодняшний выигрыш Восточной Европы перед Западной, которая поражена исторической усталостью, запутанными проблемами с демографией, миграцией и т.д. (Не избежала этой участи, увы, и страна Афины.) В Восточной же Европе, напротив, во весь рост стоят проблемы инноваций и развития, все интенсивно строится и модернизируется, и непонятно еще, что вырастет…


Позолоченные игрушки
В этот раз я попал в Болгарию неожиданно – буквально за неделю до отлета друзья попросили поработать в пресс-центре Международного молодежного музыкального фестиваля-конкурса «Надежды, таланты, мастера». Этот фестиваль проводится в Добриче и Албене уже в юбилейный 10-й раз, и с каждым годом собирает все больше юных дарований из европейских и азиатских стран. Организатором фестиваля со стороны СНГ бессменно выступает петербургская турфирма «Романтик трэвел», и именно из Пулкова берут курс на Варну чартеры, загруженные скрипками, виолончелями, контрабасами…

На этом фестивале порой происходят совершенно неожиданные открытия. Так, оркестр казахских народных инструментов в традиционных одеждах исполнил произведение великого национального композитора Нурсултана Назарбаева. Соседней Туркменией, как известно, также правит великий философ и поэт. Оказывается, платоновская утопия о творцах у власти на просторах СНГ уже сбылась… :)

Организаторы фестиваля и члены жюри – преподаватели консерваторий из многих стран – производят поначалу впечатление подвижников и энтузиастов. На фоне курортной расслабухи и дискотечных ритмов они без устали дрессируют своих питомцев, совершенствуя в них вкус к высокому искусству. Но это бесконечное «совершенствование» в какой-то момент вдруг приводит к тому, что становится совершенно ясно: такая «высота» напоминает скорее некое «элитарное» гетто, подчеркнуто изолированное от окружающего мира и варящееся в собственном соку. Арт-директор фестиваля Богумил Бонев ежедневно вывешивал грозные объявления с требованием ко всем участникам присутствовать в качестве зрителей на очередном концерте – ибо «обычная» публика вовсе не устраивала на них аншлаги. Однако задаться вопросом – почему их «надежды, таланты, мастера» не вызывают у этой публики особого отклика, организаторам было некогда: их внимание полностью поглотила «конкурсная программа» и выделение «наиболее техничных» исполнителей.

«Мы ныне привыкли к высокой точности в качестве музыкальной передачи, – заметил однажды Жан Бодрийар. – Но является ли еще это музыкой? Где тот порог высокой точности, за которым музыка как таковая уже исчезает?» Это прекрасно иллюстрируется восхищавшими жюри выступлениями корейских и китайских музыкантов. Произведения европейских классиков они исполняют безупречно – но является ли эта механическая точность тем самым, что вкладывали в свою музыку ее создатели? Однако всякие попытки эмоциональных импровизаций, чем порой «грешили» русские ребята, немедленно вели к снижению балла… Тем самым недвусмысленно демонстрировалось: классика не терпит никакого со-творчества, а удел музыканта ныне – лишь исполнять ее как религиозную догму…

Назревшей деконструкцией такого положения дел выглядит новый проект известного музыканта Ильи Кормильцева, который появился в Интернете незадолго до фестиваля. Этот проект, названный почти по-курёхински – «Opera Mechanika» – представляет собой довольно смелые ремейки симфонических произведений. Актуальность своей затеи авторы объяснили так: «Это наша попытка стряхнуть пыль с того, что именуют «классикой», чтобы услышать эту музыку ушами сегодняшнего дня, сохранив при этом ее послание. Технологии постоянно меняются, однако суть музыки остается неизменной. Увы, часто, слишком часто технологию пытаются выдать за суть, забывая при этом, что, напялив парик, приближаешься к Моцарту не больше, чем, постригшись «под битла», становишься Полом Маккартни. К классике намертво прилип (а вернее, был прилеплен) ореол святости, но для своего времени это была та же попса (рок-н-ролл, техно, хип-хоп), которые мы слушаем сейчас, музыка, написанная людьми для людей вовсе не с целью заставить их чинно зевать… Чем больше исполнителей будут интерпретировать классику без священного блеска в глазах (обычно это блеск гонораров), тем скорее она перестанет выглядеть скучной, позолоченной буржуазной игрушкой».

Обилие «позолоченных буржуазных игрушек» в нынешней Болгарии – видимо, неизбежный этап расставания с заржавевшим коммунизмом…


Без геополитики
При попытке сравнить два соседних, пост-византийских славянских народа – болгаров и сербов – на ум приходит аналогия с противоположными алхимическими процессами. Если для первых характерно интенсивное поглощение всех внешних влияний, то для вторых – подчеркнутое обособление. Именно этим и обусловлены постоянные исторические трения между ними – хотя религия одинакова, а языки довольно близки.

На болгарский менталитет оказали мощное и последовательное воздействие турки, русские и немцы. В обеих мировых войнах страна была союзницей Германии – впрочем, памятники русским «братушкам-освободителям» от этого не пострадали. Сербы же, напротив, самостоятельно отбивали и турецкие, и немецкие нашествия, а после Второй мировой – и натиск русских сталинистов из Коминфорбюро. Однако эта повышенная забота о своей национальной идентичности, дойдя до степени агрессивного изоляционизма, уже привела к распаду «большой» Югославии и конфликту в Косове, а ныне порождает у белградских политиков проблемы в отношениях с Черногорией и Воеводиной…

В центре же Софии мирно соседствуют православный кафедральный собор Александра Невского, мечеть и синагога. Мультикультурализм в современной Болгарии процветает нагляднее, чем теоретизирования о нем западноевропейских идеологов. В новое, сформированное в августе этого года правительство Болгарии, наряду с социалистами и правоцентристской партией бывшего царя Симеона II, вошло Движение за права и свободы, представляющее интересы этнических турок.

О новом болгарском премьере следует сказать особо. Его зовут Сергей Станишев, он полуболгарин-полуукраинец, родился в СССР 39 лет назад, окончил исторический факультет МГУ, а ныне возглавляет Болгарскую социалистическую партию. За недолгий период руководства ею он довольно успешно сломал ее прежний имидж отстойника бывших коммунистов и превратил в динамичную современную структуру. Болгарам (как, впрочем, и другим народам) не нравится, когда их избранники легко пересаживаются на роскошные машины и лихо отдаляются на них от некогда столь любимого «электората». Станишев вообще ездит не на машине, а на мотоцикле, в черной кожаной куртке, любит рок-музыку и вообще всяческий экстрим. Однако в политике он отнюдь не экстремал – дружит с Блэром и Шредером, пресса называет его главными достоинствами коммуникабельность и умение находить компромиссы, чего так не хватало прежним «правым» правительствам.

Оппозицией (хотя и вполне представленной в парламенте) в нынешней Болгарии оказался лишь патриотический блок «Атака». Однако, учитывая широкую коалиционность нового кабинета, идеологически они не слишком противоречат. «Атака» лишь более настойчиво требует пересмотра некоторых особо скандальных приватизационных сделок начала 90-х, а также достойной защиты болгарских интересов в меняющемся мире (представители этого блока справедливо считают устаревшим прошловековое деление политиков на «правых» и «левых»). Международное кредо «Атаки» сформулировал ее лидер Волен Сидеров: «Из НАТО можно выйти, как де Голль, а в ЕС можно остаться, но это должна быть Европа наций, а не пирамида, как сейчас».

Под этими словами, вероятно, подписались бы и многие западноевропейские политики, также с тревогой наблюдающие за разрастанием наднациональной пирамиды «евробюрократии». Болгария стремится развивать именно прямые связи с самыми различными странами и корпорациями, и эта глобальная, «горизонтальная» сеть оказывается сильнее бюрократических иерархий и «геополитических блоков». Так, лидером по вложению инвестиций в болгарскую экономику традиционно выступает Германия, на дорогах чередуются заправки «Shell’a» и «Лукойла», в сфере экологически чистых продуктов налажен интересный взаимообмен с Японией, а на морских и горнолыжных курортах представлен поистине весь мир. Поучаствовала Болгария и в проамериканской «антитеррористической коалиции» в Ираке, но после долгих и оживленных общественных дискуссий новое правительство приняло решение вывести оттуда войска.

Болгары, кажется, ясно поняли (а может, и дали кое-кому урок?), что чрезмерное увлечение геополитикой лишь отвлекает от того, чтобы быть самими собой. Мир для «геополитически озабоченных» деятелей воспринимается словно бы «от противного» – не с точки зрения интересов своих граждан, а сквозь призму противостояния некоему «глобальному врагу», на что тратятся все силы, и на достойное развитие собственной страны их уже не остается. Своя страна воспринимается «геополитиками» не как плодородное поле, нуждающееся в хозяйской заботе, а как «осажденная крепость». Особенно явно это заметно по «антиоранжевой» паранойе, доминирующей в нынешнем российском медиа-пространстве.

С идеологией, зацикленной на «внешнем враге», вопросы улучшения жизни и управления в своей стране теряются из виду, отходят куда-то на дальний план. Болгары этому, к счастью, не вняли и в последние годы решительно сосредоточились на собственной государственной реформе – сейчас коррупция в этой сфере изживается довольно жестко. Возможно, это также влияние «американизации» – не потому ли так «не любят» Америку наши «патриотичные» чиновники? В Болгарии же власть неуклонно становится все более прозрачной – от местного самоуправления, которое географически разделено на «общины» (похоже, в болгарском языке смысл этого слова сохранился), до парламента, на заседаниях которого, как и в Англии, может присутствовать любой желающий.

Это отсутствие искусственных барьеров между «народом» и «властью», безусловно, сказывается и на общественной психологии. В мэрии города Добрич (по российским меркам – областного центра), где делегацию нашего фестиваля принимала радушная градоначальница Детелина Николова, вообще нет никакой «охраны» и «пропусков». За целый день прогулки по центру Софии я заметил только двух полицейских. У них можно уточнить нужный вам маршрут, и они любезно его объяснят на вполне приличном русском или английском. Московских же, к примеру, их коллег при виде растерянного «приезжего» интересуют совсем другие вопросы…


Русский «чужденец»
Болгарскому характеру присуща весьма контрастная по сравнению с нашими экспрессивными «южанами» черта – неторопливость, даже некоторая флегматичность. Порою даже кажется, что находишься не на Черном море, а где-нибудь на севере Финляндии. :) Даже в столичной Софии радует добродушное, вежливое спокойствие прохожих, отсутствие какой-то нервозной суеты, свойственной нашим мегаполисам. Для молодежи действует огромное множество самых разнообразных клубов (которые никому не приходит в голову закрывать, что, увы, стало происходить в Питере), старички на парковых скамейках играют в шахматы (забытая в России картина…) При разливанном море дешевого вина и ракии надо быть очень трезвым, чтобы увидеть пьяного болгарина, не говоря уж о тотальном отсутствии каких бы то ни было «напрягов» и «разборок»…

С недавних пор Болгария испытывает неожиданное демографическое пополнение – сюда едут российские пенсионеры, чтобы провести свою старость в теплом климате, посреди дружественного народа и без униженной усталости от бесконечных «проблем» на родине. Благо, болгарское законодательство по предоставлению вида на жительство пока еще является (до вступления страны в ЕС) едва ли не самым либеральным в Восточной Европе. Да и жилье здесь относительно недорогое, и, если оно приобретено в собственность, то для его владельца, если не считать платежей за электричество, воду, газ и т.п., вовсе не существует такого российского понятия, как «квартплата». Тенденция самого последнего времени – помимо пенсионеров Болгарию начинают осваивать и молодые русские, в поисках новых возможностей и большей свободы, которой в этой маленькой стране вдруг оказалось действительно больше, чем в огромной России. По оценке живущего в Софии журналиста Игоря Ушакова, сегодняшнее русское население Болгарии приближается к 300 тысячам человек.

Я нашел его дневник в Интернете еще до поездки, и вот представилась возможность познакомиться невиртуально. Настоящий творческий человек, любящий рискованные открытия. Два года назад он вместе с семьей перебрался из Москвы в Софию – и ничуть об этом не пожалел. (Это только в России считают Москву «пупом земли»). Сегодня он пишет книги по бизнес-планированию (некоторые из них вышли в издательстве «Питер»), сотрудничает с разными газетами, придумывает и реализует массу оригинальных проектов, самый заметный из которых – издание журнала «Чужденец» (по-болгарски «Иностранец»), который рассчитан на русскую диаспору в Европе. Авторы журнала живут в разных странах, но печатается он в Болгарии, где полиграфия сравнительно дешева не только по европейским, но даже по российским меркам. И еще одно преимущество, способное удивить российскую публику, до сих пор привыкшую во всем спрашивать начальственного соизволения, – в Болгарии для издания СМИ не требуется никакой «государственной регистрации».

Общение с Игорем Ушаковым стало весьма яркой иллюстрацией моей прошлогодней беседы с Владимиром Буковским, который рассказывал о психологии современной русской диаспоры в мире. Ее члены «вовсе не считают себя "оторванными от родины", скорее даже наоборот – у них психология лидеров. Они мыслят глобально – но по культуре вполне остаются русскими, и свободно реализуют свои таланты и способности…».

Эта «глобальная Русь» в целом довольно критично настроена по отношению к нынешним порядкам в «государстве Российском». По существу, она живет уже в новом веке, тогда как это государство – то ли в прошлом, то ли еще ранее… Более того, именно диаспора нагляднее всего демонстрирует воспетую Достоевским русскую «всечеловечность», в то время как в самой России все более популярным делается «патриотический» изоляционизм. И в этих условиях страна Софии будет обладать для русских особенным притяжением – не только по причине древней культурной близости, но и как символ освобождения…

Сентябрь 2005
Варна - Добрич - Албена - София