Гурко (Ромейко-Гурко) Иосиф Владимирович (1828 - 1901), русский генерал фельдмаршал. Окончил Пажеский корпус. Участник русско- турецкой войны 1877 - 1878 гг., в которой во главе передового отряда русской армии совершил поход за Балканы, руководил разгромом турок под Ташкисеном и Филиппополем (Пловдивом). В 1879 г. - помощник главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа. В 1883 - 1894 гг. - генерал- губернатор Привисленского края и командующий войсками Варшавского военного округа. С 1885 г. - член Государственного совета.

Ротмистр лейб-гвардии Гусарского полка Иосиф Гурко обратил на себя внимание государя Александра II на одном из строевых смотров. "Экий молодец!" - не удержался царь при виде блестящего гвардейца, лихо прогарцевавшего перед ним на полном карьере во главе отлично вымуштрованного эскадрона. "Молодец" вскоре был удостоен назначения флигель-адъютантом к его императорскому величеству, что в значительной мере гарантировало дальнейшее успешное продвижение по службе. Но сколько их было в истории, таких лихих гусар, утопивших молодость в шампанском и растративших энергию в праздных гулянках! Гурко оказался другой породы.

До поры до времени служебный рост будущего фельдмаршала шел рутинно, без особых поворотов и неожиданностей. В этом человеке, однако, ни на минуту не прекращалась подспудная, незаметная окружающим работа, позволившая ему уже через десяток лет выдвинуться в число выдающихся военачальников своего времени.

С началом русско-турецкой войны 1877 - 1878 гг. Гурко, уже в звании генерал-лейтенанта, высочайшим повелением был откомандирован в действующую Дунайскую армию. По настоянию Д.А. Милютина после успешного форсирования в июне 1877 г. Дуная русские должны были не просто двигаться через Балканы к Константинополю, а попытаться прежде разбить противника по частям. С этой целью было сформировано четыре отряда, один из которых - Передовой (и по названию, и по существу) - и возглавил генерал-лейтенант Гурко. Перед отрядом, в который вошли 4 кавалерийские и 1 стрелковая бригады, 6 дружин болгарского ополчения, 3 сотни казаков при 32 орудиях, была поставлена задача действовать в направлении Тырново для занятия города и перевалов через Балканы.

Обстановка благоприятствовала русским, поскольку турецкое командование не ожидало появления здесь крупных сил противника. Пользуясь этим, Гурко стал энергично осуществлять поставленную задачу. 25 июня была взята древняя столица Болгарии - Тырново, затем русские войска овладели горными перевалами, последний из которых - Шипкинский был занят Гурко 7 июля. Местное население с восторгом встретило русских "братушек".

После потери Шипки турецкий генеральный штаб удалил с поста главнокомандующего на Дунае малокомпетентного и престарелого турецкого генерала Абди-пашу. Его место занял 45-летний военачальник новой, европейской формации генерал Сулейман- паша. Это был достойный противник Гурко. За 17 дней по суше и по морю он сумел перебросить свой 25-тысячный корпус из Черногории, преодолев почти 700 км, и с ходу вступил в бой с русскими. Гурко предстояло не допустить его к Шипкинскому и Хаинкиойскому перевалам, для чего было решено занять оборону на рубеже Нова-Загоры и Стара-Загоры.

19 июля под Стара-Загорой разгорелся ожесточенный бой. Город отстаивал небольшой отряд русских и болгарских ополченцев во главе с генералом Н.Н. Столетовым. После пяти часов героической обороны создалась угроза окружения, и Столетов приказал оставить город. К сожалению, главные силы Гурко не смогли своевременно прийти на помощь: на пути к Стара-Загоры они столкнулись с войсками Реуф-паши. Турки были разгромлены, но время ушло, и Гурко ввиду невозможности дальнейшего наступления приказал отступить к перевалам. Жертвы, однако, не были напрасными: потрепанная султанская армия три недели не двигалась с места, зализывая раны. Это дало передышку для пополнения сил и русским.

В начале октября русские силы стали сосредоточиваться в районе Плевны. Она неподъемной глыбой закрывала путь к Константинополю. Трижды предпринятый до этого времени штурм крепости оказался безуспешным. Надо было искать пути, чтобы взять ее, расчистить дорогу к вратам Царьграда.

Гурко был поставлен во главе гвардейского корпуса, что вызвало недовольство многих генералов. Еще бы: его военная выслуга оказалась меньше, чем не только у начальника штаба гвардейского корпуса, но и многих командиров дивизий. Но сложность ситуации заставила царя и главнокомандующего Дунайской армией великого князя Николая Николаевича не считаться с самолюбием иных старших командиров со стажем, но без ярко выраженного полководческого дарования.

Став во главе корпуса, Гурко принялся выполнять план Д.А. Милютина, утвержденный Александром II, по блокированию Плевны. Для успеха дела требовалось перерезать Софийское шоссе, по которому к Осман-паше (он возглавлял плевненский гарнизон) без помех доставлялись подкрепления, и овладеть расположенными на нем укрепленными пунктами. Первый удар был нанесен против Горного Дубняка. Этот бой 12 октября занял заметное место в истории военного искусства. Здесь Гурко, развивая тактику действий стрелковых частей, применил новые способы передвижения цепи перед атакой - перебежки и переползания. Турки были наголову разбиты.

По-иному подошел генерал к штурму Телиша. Видя бесплодность атак пехоты, он приказал провести мощную артиллерийскую атаку. Сосредоточенный и меткий огонь русских батарей деморализовал противника. 16 октября 5-тысячный гарнизон капитулировал. 20 ноября противник без боя оставил Дальний Дубняк. Блокада Плевны стала полной.

Гурко предлагал сразу двигаться дальше, при благоприятном исходе деблокировать наши войска на Шипке и идти за Балканы. Но Николай Николаевич проявил осторожность и остановил его в районе Орхание, пока не будет взята Плевна. Этого момента пришлось ждать больше месяца в условиях наступивших холодов, при плохом обеспечении.

30 ноября 1877 г. на военном совете у царя был принят план Д.А. Милютина о немедленном переходе в наступление на софийском направлении путем преодоления Балканского хребта с тем, чтобы далее наступать через Адрианополь на столицу Османской Порты. Военные историки высоко оценивают это решение как крупный вклад в теорию стратегии. Противник не ожидал, что русские зимой, в стужу, при занесенных снегом перевалах осмелятся наступать. Но они осмелились. Во главе Западного отряда, шедшего первым, был поставлен генерал Гурко.

На рассвете 13 декабря отряд Гурко выступил. Заснеженные тропы, обледенелые подъемы и спуски, злая метель, перешедшая в буран, сильный мороз - сама природа пришла на помощь противнику. "Нужна была железная, суворовская воля и несокрушимая вера в себя и свои войска, - писал современник, - чтобы преодолеть все трудности похода и не отступить от намеченной цели. Когда среди начальствующих лиц, подчиненных Гурко, начался ропот на его суровые распоряжения и требовательность, он собрал все гвардейское начальство и сказал им следующие грозные слова: "Я поставлен над вами волею государя императора и только ему, Отечеству и истории обязан отчетом в моих действиях. От вас я требую беспрекословного повиновения и сумею заставить всех и каждого в точности исполнять, а не критиковать свои распоряжения. Прошу всех это накрепко запомнить... Если большим людям трудно, я их уберу в резерв, а вперед пойду с маленькими..."

В походе он подавал личный пример стойкости и выносливости, бодрости и энергии. Войска видели его каждую минуту. Генерал шел в общем строю, лично руководил подъемом и спуском по обледенелым тропам артиллерии, наравне с солдатами питался одними сухарями и спал на снегу. Борьба с силами природы и преодоление себя продолжались неделю и закончились победой русского духа. Отряд Гурко спустился в Софийскую долину и после упорного боя 19 декабря овладел Ташкисенской укрепленной позицией. Ввиду угрозы окружения турки отступили к Софии. Но после перенесенного в зимних горах испытания для русских, казалось, уже не было преград. Их боевой настрой был таков, что устрашенный противник, не оказывая сопротивления, оставил город. 23 декабря 1877 г. Кавказская казачья бригада первой вступила в Софию, за ней - пехотные части. Население с восторгом встречало освободителей.

И. В. Гурко, обращаясь к личному составу Западного отряда с приказом, писал: "Занятием Софии окончился блестящий период настоящей кампании - переход через Балканы, в котором не знаешь чему удивляться: храбрости ли и мужеству вашему в боях с неприятелем или же стойкости и терпению в перенесении тяжелых трудов в борьбе с горами, морозами и глубокими снегами. Пройдут годы, и потомки наши, посетив эти дикие горы, с гордостью и торжеством скажут: "Здесь прошли русские войска и воскресили славу суворовских и румянцевских чудо-богатырей".

Он мало говорил, никогда не спорил и казался непроницаемым в своих мыслях, чувствах и намерениях. От всей его фигуры и острых глаз веяло подавляющей несокрушимой внутренней силой, авторитетной и грозной для ослушников и слабых. Многие его боялись, не все любили, но уважали, ибо Гурко был без преувеличения настоящим полководцем и военачальником суворовского типа.