22 - 23 октября 2002 г. на филологическом факультете Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова состоялась международная научная конференция "Славянские литературы в контексте истории мировой литературы (преподавание, изучение)". В конференции приняли участие преподаватели, ученые стран СНГ, Польши, Литвы, Латвии. Российская Федерация была представлена шестнадцатью высшими учебными заведениями, а также Институтом славяноведения РАН.

Открывая конференцию, заместитель декана филологического факультета, заведующий кафедрой славянской филологии В. П. Гудков подчеркнул актуальность обозначенной проблематики. Исторические условия, сложившиеся в странах Центральной и Восточной Европы в последнее десятилетие, открыли перед исследователями новые возможности, предполагающие отсутствие каких- либо догм или идеологических установок, для осмысления художественного опыта славянских стран и его изучения в сопоставительном плане с достижениями мировой литературы. Эта мысль была развернута и подтверждена выступлениями участников конференции.

Так, в докладах, прозвучавших на пленарном заседании, на материале славянских литератур были продемонстрированы новые подходы к изучению данной проблематики. Л. Н. Будагова ("К вопросу о функциях и специфике модернизма в литературах западных и южных славян"), выделив некоторые черты славянского модерна и авангардных течений, сформировавшиеся под воздействием западноевропейских литератур, показала новаторскую сущность упомянутых явлений, обусловленную национальными традициями и задачами, которые стояли перед писателями славянских стран как на рубеже XIX-XX вв., так и в межвоенный период. О различных формах литературных связей Болгарии с Европой шла речь в выступлении З. И. Карцевой "Постмодернизм и болгарская литература (о литературных связях и типологии". Рассматривая болгарский постмодернизм в аспекте типологических схождений, докладчик констатировал, что, несмотря на определенные достижения, постмодернизм в Болгарии "так и не стал "главным" направлением в литературе", оставаясь лишь "источником неограниченных художественных поисков". В. А. Хорее ("Литература "человеческого документа". Польский опыт 60 - 90-х годов") своеобразную реакцию на постмодернизм усматривает в актуализации "парабеллетристических" жанров - "литературе факта", эссе, "литературе человеческого документа" ("скрытый роман"), обозначенных польскими критиками как "сильвы" и играющих в литературном процессе Польши последних десятилетий XX в. авангардистскую роль. Литературную ситуацию в Словакии первой половины XX в. и воздействие на ее формирование западноевропейских литератур проанализировала А. Г. Машкова ("Словацкая литература первой половины XX в. в контексте европейских литератур"). В противовес имевшей место в предшествующие десятилетия недооценке проблемы воздействия мирового художественного опыта на словацкую литературу докладчик на примере натуристической прозы показал инспирирующую роль творчества западноевропейских и скандинавских авторов.

стр. 113

Специальное секционное заседание было посвящено проблемам связей древнеславянских и зарубежных литератур (выступления В. Г. Короткого, Ф. Б. Людоговского, Ж. В. Некрашевич-Короткой, В. Д. Петровой и др.). В частности, в докладе Ж. В. Некрашевич-Короткой "Традиции античного и героического эпоса в новолатинской поэзии восточных славян XIV в." было обращено внимание на наличие связей между эпическим наследием белорусских и украинских новолатинских поэтов и лучшими образцами классического стихосложения Древней Греции и Рима. Освещению проблемы воздействия библейской (ветхозаветной) и византийской риторической традиций на средневековую славянскую орнаментальную прозу было посвящено сообщение В. Д. Петровой "О ритмической организации средневековой орнаментальной прозы".

Специальное секционное заседание было посвящено межславянским литературным связям XIX в. Д. П. Ивинский ("К проблеме Пушкин - Мицкевич...") в своем выступлении описал скрытую полемику Пушкина с Мицкевичем, которую русский поэт вел в "Медном всаднике", стихотворении "Он между нами жил...", и ее соотнесение с переведенными им балладами "Будрыс и его сыновья" и "Воевода". Влияние поэтики И. С. Тургенева на творчество Э. Ожешко было рассмотрено в докладе О. А. Поляковой "Искусство пейзажа в романе Э. Ожешко "Над Неманом" и произведениях И. С. Тургенева". В. М. Шевцова ("Жанр лирической повести в творчестве И. С. Тургенева и Я. Брыля") в результате сопоставительного анализа "Поездки в Полесье" и "На Быстрянке" пришла к выводу о том, что, несмотря на различный характер лиризма данных произведений, каждый из писателей внес свой вклад в развитие лирической прозы. О воздействии опыта русской литературы XIX в., и прежде всего Достоевского, на художественное творчество сербских писателей, а также об эволюции его восприятия ими рассказал в своем выступлении С. Н. Мещеряков ("Традиции Достоевского в сербской литературе XIX-XX вв."). О судьбе романа В. Реймонта "Мужики" в России шла речь в докладе Е. З. Цыбенко. Проделанный исследователем сопоставительный анализ произведения польского писателя с повестями "Мужики" Чехова и "Деревня" Бунина продемонстрировал существенные различия в подходах и изображении крестьянства, предопределенные спецификой условий жизни народов и задач, которые стояли перед писателями. С иной стороны подошла к анализу романа "Мужики" В. И. Оцхели ("Роман "Мужики" в контексте западноевропейской литературы"). Показав неоднозначную позицию критики в отношении влияния на Реймонта романа Золя "Земля", докладчик высказал предположение о существовании общей "модели" для обоих писателей - трагедии Шекспира "Король Лир", которая использовалась каждым из них в своих целях.

Весьма разнообразные аспекты литературных связей были затронуты участниками конференции на заседании, посвященном литературному процессу XX ст. При этом значительная часть сообщений базировалась на польском материале. А. И. Баранов, анализируя роман С. Пшибышевского "Крик" в контексте европейских литературно-эстетических традиций, показал, что рассмотрение данного произведения в русле европейских традиций (в выступлении приводятся сравнения с М. Метерлинком, Э. По, Э. Гофманом, Ф. М. Достоевским, а также упоминаются связи с эстетикой Э. Мунка) позволяет выявить "его полисемантичность и дает основание утверждать, что это один из интереснейших... романов". На общность некоторых тенденций развития польского и западноевропейского литературного процесса первой трети XX в. (на примере романа В. Гомбровича "Фердидурке") обратил внимание С. В. Клементьев. О постреалистическом творчестве Е. Анджеевского и признаках поэтики постмодернизма в его романе "Месиво" рассказала в своем выступлении А. А. Савельева. Польско-русским литературным связям XX в. были посвящены доклады Ю. С. Конькова ("Концепт "Россия" в польской драматургии 90-х годов XX в.") и Ю. Гладысь ("Проявление национального и универсального в прозе И. Бабеля и польской литературе факта 20 - 30-х годов"). В. Я. Тихомирова ("Как читают современную литературу в Польше?") коснулась некоторых факторов, влияющих на формирование вкуса и запросов польских читателей в отношении отечественной и зарубежной литературы.

С результатами исследования специфики македонского литературного процесса и его соотношения с развитием мировой литературы, сыгравшей важную роль в его формировании, познакомила участников конференции А. Г. Шешкен. Схожую проблему на материале словенской литературы затронула Ю. А. Созина ("Отражение общеевропейского культурного контекста в романе Д. Рупела "Львиная доля""). О неомифологической тенденции как важнейшей

стр. 114

типологической особенности литературного процесса XX в. шла речь в докладе И. В. Уварова ("Поэтика прозы И. Радичкова. К вопросу о формах литературных связей XX в."). Особенностям словацкого символизма, его контактно-генетическим и типологическим связям было посвящено выступление Н. В. Шведовой ("Словацкий и русский символизм: черты сходства и различия"). При этом значительное внимание было уделено проблеме сопоставления с русским символизмом, которая до сих пор еще мало изучена. К опыту русской литературы, в частности И. Бунина, обратилась Л. Н. Юрченко, показав его влияние на творчество М. Стельмаха.

Определенный интерес представили доклады, посвященные эмигрантской литературе, а также проблемам перевода (Н. В. Кононова). Л. П. Голикова ("Русская эмиграция и ее вклад в развитие науки, культуры и литературы Чехословакии в период между Гражданской и Великой Отечественной войнами"), познакомив с деятельностью и трудами русских эмигрантов в Чехословакии, пришла к вполне обоснованному выводу о значительности их вклада в культуру страны. Богатый материал о литературе белорусской эмиграции конца XIX - первой половины XX столетия и ее особенностях содержал доклад ГЛ. Нефагиной.

Весьма полезную информацию получили участники конференции, прослушав выступления, содержащие сведения о преподавании зарубежных, в том числе славянских, литератур. Так, В. А. Моторный проследил историю преподавания славистических дисциплин во Львовском национальном университете им. И. Франко с середины XIX в. до наших дней. О традициях преподавания славянских языков и литератур в Нижегородском государственном университете им. Н. И. Лобачевского рассказал С. А. Рылов. Свою концепцию курса "Истории литератур западных и южных славян" для русского отделения представила на обсуждение Е. Н. Ковтун. С научными планами Института славяноведения РАН познакомил присутствующих В. А. Хорее.

Все участники конференции получили заблаговременно изданный сборник информационных материалов и тезисов докладов.