публикация №1582652504, версия для печати

Трудовая повинность на лесозаготовках в годы индустриализации в СССР


Дата публикации: 25 февраля 2020
Автор: Е. В. Воейков
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1582652504)
Рубрика: ЭКОНОМИКА БЕЛАРУСИ
Источник: (c) Вопросы истории, № 3, Март 2014, C. 48-54


Трудовая повинность в России в ограниченных масштабах вводилась в годы первой мировой войны. Наибольшее распространение принудительный труд получил в годы Гражданской войны, о чем традиционно упоминается в исторических работах1. Современные исследователи подчеркивают, что проблема повинностей крестьянства советского периода исследована "лишь применительно ко времени "военного коммунизма""; для 1930-х - 1950-х гг. "задача системного изучения вопроса пока не решена"2.

 

В данной работе рассмотрены малоизвестные и неисследованные в исторической литературе аспекты трудовой повинности колхозников на лесозаготовках Поволжья, вводимой на этапе довоенной индустриализации в 1930 и в начале 1941 года. Территориальные рамки исследования включают современные Пензенскую, Самарскую, Саратовскую, Ульяновскую области и республики Мордовия и Татарстан.

 

В 1930-е гг. в СССР в ходе проведения индустриализации обострился топливный вопрос. Показателем резко возросшего потребления топлива может служить динамика его добычи в предвоенные пятилетки: 1932 г. - 106,2 млн. т условного топлива, 1937 г. - 187,4 млн, 1940 г. - 237,7 млн. тонн 3. Как и в дореволюционный период, страна к началу 1930-х гг. располагала всего двумя основными топливными районами - Донецким угольным и Кавказским нефтяным. Задача ежегодных перевозок по территории Советского Союза сотен миллионов тонн угля и мазута из Донбасса и Баку превратилась в сложнейшую задачу. Перегруженный транспорт не справлялся с возросшим объемом перевозок. О неблагополучной ситуации на транспорте говорилось в ряде постановлений СНК СССР и ЦК ВКП (б)4. На XVII съезде партии отмечались "огромный износ основных средств железной дороги, техническая отсталость и несоответствие размеров транспорта огромному развороту хозяйства в стране"5.

 

Поволжье по сравнению с другими регионами отличалось более редкой сетью железных дорог6. Заместитель председателя крайисполкома Средне-Волжского края, объединившего территории бывших Пензенской, Оренбургской, Самарской и Ульяновской губерний, Г. Т. Полбицын отмечал в 1930 г.: "Не-

 

 

Воейков Евгешй Владимирович - кандидат исторических наук, доцент Пензенского филиала Финансового университета при Правительстве РФ.

 
стр. 48

 

смотря на сравнительно низкий современный уровень экономического развития края и недостаточность или, вернее, неполное развитие его производительных сил в отношении размеров собственного производства, железные дороги края уже сейчас оказываются мало приспособленными к продвижению грузов по ним... и неспособны обслужить местное производство и транзит даже при современных их размерах"7.

 

Для улучшения топливной ситуации одновременно с освоением новых нефтяных и угольных месторождений начало осуществляться массовое использование дров, торфа и горючих сланцев. Уже XVI партийный съезд в 1930 г. обозначил курс, ставший приоритетным в области топливной политики на весь период 1930-х гг.: "Смягчение и затем полная ликвидация дефицита топлива требуют максимального увеличения добычи и использования местных топлив (торф, сланец, местные угли, природные газы), заменяя ими везде, где это возможно, дальнепривозное топливо". Развитие торфяной и сланцевой отраслей топливной промышленности называлось в числе важнейших направлений промышленного строительства в решениях XVII съезда ВКП (б) в 1934 году8. Наиболее подробно вопросы топливоснабжения страны рассматривались в 1939 г. на XVIII партийном съезде, который впервые из всех совещаний подобного уровня в своих постановлениях наметил программу всестороннего развития топливного комплекса СССР9.

 

В Поволжье хронические перебои в топливоснабжении начались в 1930- 1931 годах. Так, в частности, несколько раз складывалась сложная ситуация с поступлением топлива в краевой центр Средне-Волжского края город Самару10. В Нижнее-Волжском крае фонд выделенных на 1931 г. дров обеспечивал потребителей только на 77%, в том числе для Саратова по рабочему снабжению - на 50%, для предприятий и учреждений - на 80%11.

 

В третьей пятилетке топливный вопрос снова обострился. В августе 1940 г. газета "Правда" информировала читателей: "О тревожном положении с топливом сообщают из Свердловска, Ленинграда, Куйбышева и других городов"12. На 1938 г. Куйбышевской области было выделено нефти 55,7%, мазута 82%, каменного угля 91% от потребности. При этом из-за недостатка вагонов на железной дороге фактически было получено от запланированного количества (которое и так не могло удовлетворить все потребности) только 77,7% нефти, 98,3% мазута и 48,3% угля13. Дефицит топлива для электростанций наблюдался в Пензенской области. Так, Сердобской городской электростанции в 1939 г. вместо необходимой 151 т нефти выделили лимит на 115 тонн (76,1%). По Пензенской городской электростанции запланированное на 1940 г. количество топлива удовлетворяло потребности в размере 20 - 25%; в докладной записке заведующего промышленным сектором обкома отмечалось, что "станция снабжается топливом случайно проходящими через станцию Пенза бездокументными цистернами, причем топливо бывает некачественное, что отрицательно отражается на работе дизелей и их материальной части"14.

 

Перебои в топливоснабжении отрицательно сказывались на работе промышленности. Например, по Татарскому спиртотресту за 1938 г. общие простои заводов достигли 1091,4 дня, в том числе из-за отсутствия топлива - 424,6 (38,9%); в 1940 г. по той же причине заводы не работали 516,9 дней из 1657,9 (31,2%) 15. Простои дрожжевого завода в городе Пензе в 1938 г. из-за отсутствия топлива составили 211 часов. Из-за перебоев в подвозе дров, торфа, каменного угля в августе 1941 г. простаивали пять из 29 заводов Пензенского спиртотреста16.

 

Основным видом местного топлива в Поволжье периода индустриализации стали дрова, что соответствовало общесоюзной тенденции. Если в 1932 г. дров в стране было заготовлено 65,3 млн. кубометров, то в 1937 г. - уже 94,8 млн, в

 
стр. 49

 

1940 г. - 128,2 млн. кубометров 17. Древесное топливо в рассматриваемый период применяли в значительных объемах не только промышленные предприятия. Все коммунальное хозяйство, отопление жилых домов и учреждений как в городах, так и в сельской местности базировалось преимущественно на дровах. В 1937 г. доля дров в топливном балансе страны составляла 28,5%, что уступало углю (46,6%), но превосходило нефть (17,3%)18.

 

Лесной фонд Поволжья стал важным источником топлива в условиях развернувшейся индустриализации. Данная тенденция в значительной степени противоречила решениям партийных съездов, ориентировавших в вопросе освоения местных видов топлива, в первую очередь, на торф и сланцы. Горючие сланцы должны были стать энергетической основой промышленного развития Поволжья согласно планам первой и второй пятилеток. Причинами ориентации именно на древесное топливо можно считать хронический срыв плановых заданий сланцевой промышленностью Поволжья и многочисленные трудности развертывания торфоразработок.

 

Трудовая повинность на заготовках топлива активно применялась в Поволжье в годы Гражданской войны. В первой и третьей пятилетках сложная ситуация с топливом снова вынудила прибегнуть к подобным мерам. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 13 февраля 1930 г. "О мероприятиях по усилению работ на лесозаготовках и лесосплаве" было дано разрешение "цикам автономных республик и краевым (областным) исполкомам в тех случаях, когда исчерпаны другие способы достаточного обеспечения лесозаготовок и лесосплава рабочей силой и гужевым транспортом, вводить в лесозаготовительных и лесосплавных районах платную трудовую и гужевую повинность для нужд лесозаготовок и сплава"19.

 

На основании данного нормативного акта органами власти в Поволжье были изданы соответствующие постановления. В частности, крайисполком Средне-Волжского края 11 января 1931 г. ограничил варианты использования трудгужповинности случаями стихийного бедствия, перевозок хлеба, дорожного строительства и лесозаготовок. Нижне-Волжский крайисполком постановлением от 28 февраля 1930 г. ввел в Аткарском, Балашовском, Вольском, Сталинградском и Хоперском округах "для нужд дроволесозаготовок... платную трудовую и гужевую повинность с 5 марта для первых трех округов по 1-е апреля и для двух последних по 20-е марта 1930 года"20. В Средне-Волжском крае трудовая повинность вводилась в отдельных округах, в частности, в Сызранском с 20 февраля 1930 г. и в Мордовской автономной области в январе и октябре 1930 года21. В ноябре - декабре 1930 г. трудповинность также применялась в отдельных районах Средне-Волжского края, в частности, в Пензенском22.

 

Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 17 января 1941 г. на лесозаготовках Наркомата лесной промышленности СССР в первом квартале была введена трудовая и гужевая повинность. В Поволжье трудповинность применялась в Куйбышевской и Пензенской областях, Татарской АССР, где осуществляли свою деятельность тресты "Куйбышевлес", "Тамбовлес" и Наркомлес Татарии. Сроки проведения были установлены с 23 января по 1 апреля 1941 года.

 

По данным сообщений с мест результативность мер принуждения была низкой. В годовом отчете треста "Средлес" за 1929 - 1930 г. отмечалось: "Объявленная крайисполкомом под конец зимнего сезона трудгужповинность эффекта в отношении вывозки не дала". По данным осуществлявшего в Мордовской автономной области заготовки лесоматериалов и дров для Москвы Темниковского леспромхоза треста "Мослеспром", по нарядам на выполнение трудповин-ности "выехало 4,64% от общего количества получивших задание"23.

 

Одной из основных причин низкой эффективности трудповинности стала недостаточная проработка организационных вопросов. Темниковский ЛПХ со-

 
стр. 50

 

общал в президиум Средне-Волжского крайисполкома: "... РИКи делу трудгужповинности для выполнения плана лесозаготовок внимания уделяли недостаточно, считая эту кампанию второстепенной, а основной и ударной кампанию по заготовкам хлеба, картофеля и зяблевой вспашке"24. Еще одним фактором стало недостаточно эффективное применение репрессивных мер. В упоминавшемся постановлении 1930 г. ВЦИК и СНК РСФСР сельсоветам предписывалось "при противодействии проведению лесозаготовок... возбуждать против указанных лиц уголовное преследование по соответствующим частям ст. 61 Уголовного кодекса РСФСР"25. Канадейский лесхоз крайлесзага (территория современной Ульяновской области) в телеграмме от 1 марта 1930 г. сообщал крайиспокому: "Несмотря объявленную... платную трудгужповинность подводы почти не поступают, к неисполняющим штрафы, принудработы, шестьдесят первая (статья УК. - Е. В.) не применяются"26. По Пензенскому району Сред-неволжского края отмечалось, что "милиция медленно составляет акты на отказавшихся от трудгужповина"27.

 

Официальная оценка трудповинности первого квартала 1941 г. носила оптимистичный характер. На совещании актива Наркомлеса РСФСР 25 апреля 1941 г. было заявлено: "Усилиями областных комитетов партии был организован выход в лес огромного количества колхозников, пришедших на помощь лесозаготовкам"28. Секретарь Красноборского райкома ВКП (б) Татарской АССР в газетной заметке писал: "Многие колхозники с первых же дней освоили нормы. Ширится социалистическое соревнование. Высокие образцы производительности труда показывают члены артели им. Молотова, "Кзыл Юл", им. Пушкина"29. Но сохранившиеся документы свидетельствуют, что результативность трудповинности в начале 1941 г., как и в 1930 г. оставалась низкой.

 

В 1941 г. низкие проценты выполнения заданий по заготовке и вывозке были зафиксированы по Татарской АССР, Куйбышевской и Пензенской областям. На участках расположенного на территории Пензенской области Лунинс - кого леспромхоза треста "Тамбовлес" плановое задание в рамках трудповинности было выполнено по заготовке на 55%, по вывозке - на 45%30. В Куйбышевской области по Мелекесскому району вместо ежедневного количества 200 лесорубов в начале февраля в среднем работало 88 человек; в Ново-Малыклинском районе вместо 575 подвод в среднем ежедневно занималось вывозкой только 169. На участках Мамадышского ЛПХ Татарской АССР вместо 725 подвод работало 550; план по вывозке был выполнен на 7,9%31. Газета "Красная Татария": "Чистопольский район, например, послал в Камский леспромхоз пеших сезонников 10 вместо 80, лошадей 29 вместо ПО. Больше-Тархановский район послал в Кайбицкий леспромхоз всего лишь 17 лошадей вместо планового задания 100"32.

 

В постановлении СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 17 января в заключительном пункте N 7 указывалось: "За уклонение от повинности и невыполнение обязательных заданий виновные привлекаются к уголовной ответственности". Наибольшее количество упоминаний о случаях привлечения к ответственности за невыполнение трудповинности в первом квартале 1941 г. сохранилось по Куйбышевской области. Например, в Клявлинском районе за первую половину марта "за нарушение трудгужповинности" были отданы под суд один председатель колхоза, один колхозник и 17 единоличников. Случаи отдачи под суд имели место и в Ульяновском районе33.

 

Выполнению заданий по трудповинности мешали объективные причины. В частности, наблюдался дефицит фуража для колхозных лошадей. По данным направленной в Куйбышевский обком докладной записки секретаря Клявлинского райкома ВКП (б) о выполнении плана лесозаготовок с 1 по 15 марта 1941 г., вместо плановых 0,5 кубометров нагрузка на лошадь при вывозке колебалась

 
стр. 51

 

от 0,25 до 0,40 кубометров из-за отсутствия фуража и плохого состояния дорог34. На участках Лунинского ЛПХ выполнение норм колхозными лошадьми составляло 35 - 40% плановой; на партсобрании леспромхоза при обсуждении выполнения задания по трудповинности было отмечено, что "лошади не обеспечиваются фуражом" из-за чего "приходят в лес истощенными"35.

 

Еще одной причиной недостаточной эффективности принудительного труда на лесозаготовках были неприемлемые условия труда и быта. Работники Чердаклинского райисполкома Куйбышевской области, прибывшие с проверкой находящихся на лесозаготовках колхозников своего района, обнаружили, что в Мелекесском леспромхозе недостаточно подготовились к приему рабочей силы: "В селе Еремкино размещено более 300 человек... но там до сих пор еще не открыта столовая, не хватает печеного хлеба, имеются случаи, что рабочие по 2 - 3 дня не получают хлеба, нет махорки... Никакой массовой работы с рабочими не ведется, бесед не проводится, газет, книг, журналов нет, стенгазета не выпускается"36. В постановлении партийного собрания Мамадышского леспромхоза Татарской АССР от 1 февраля 1941 г. было указано: "Для приезжающих возчиков с лошадьми нормальных условий не создано. Леспродторгом продажа хлеба и фуража производится с перебоями по 2 - 3 дня в силу чего колхозы Тактанышского района уехали обратно"37. Подобные случаи отмечались и по другим леспромхозам Татарии, в частности в Черемшанском и Чулпановском ЛПХ лесорубы не были обеспечены в достаточном количестве пилами и топорами38.

 

В отдельных районах колхозы были перегружены выполнениями других заданий по перевозке различных грузов. Так, Чердаклинский райком ВКП (б) сообщал 10 февраля 1941 г. в Куйбышевский обком, что помимо лесозаготовок колхозы района были заняты перевозкой 1200 тонн зерна, топлива для спирт-завода и сена из затопляемой зоны. Поэтому вместо плановых 550 лошадей для Мелекесского леспромхоза район смог выделить только 31439.

 

Кроме того, как и в 1930 г., страдала организация проведения топливной трудповинности. В докладной записке старшего инженера по сплаву осуществлявшего работы на территории Куйбышевской области треста "Волгостройлес", побывавшего в Новодевиченском ЛПХ, отмечалось: "Ни один из сельсоветов и колхозов возчикам о введении трудгужповинности под расписку не объявлял, а также не было им указано сколько должен каждый вывезти, так что колхозники, проработавшие 7 - 10 дней, начали самовольно возвращаться домой...". Еще один инженер треста "Волгостройлес", побывавший с 6 по 20 февраля 1941 г. в Кузоватовском леспромхозе, в адресованной Куйбышевскому обкому ВКП (б) докладной записке подчеркнул: "Со стороны районных организаций... леспромхозу никакой помощи оказано не было. Ни один работник ни райкома партии, ни райисполкома в колхозы не выезжал, а это было исключительно необходимо... Райисполком вынес решение о командировке своего работника по ряду колхозов для проведения в жизнь платной трудгужповинности. До сегодняшнего дня ни одного человека... не послано"40. Руководство Лунинского леспромхоза Пензенской области отмечало, что индивидуальные задания для выделяемых на работы по трудповинности колхозников отсутствовали, председатели колхозов на лесозаготовках не бывали, райисполкомы и райкомы ВКП (б) не принимали никаких мер по ликвидации срывов выполнения заданий по лесозаготовкам. Чувствуя свою безнаказанность, отдельные колхозы не предоставляли списков выделенных на лесозаготовки работников, что лишало возможности леспромхоз привлечь к ответственности лиц, уклонившихся от выполнения заданий по трудповинности41. В Татарской АССР прикрепленные для выполнения трудповинности к Мамадышскому леспромхозу колхозы игнорировали полученные задания, при этом не было "ни одного материала не

 
стр. 52

 

составлено по привлечению к ответственности", поэтому прибывшие на лесозаготовки колхозники "больше времени проводили у костра в лесу, чем на работе". Подобные случаи были в данной автономной республике далеко не единичными. Так, колхоз "Коммунист", обязанный поставлять рабочих для Красноборского леспромхоза Татарии, распределил задания по лесозаготовкам между лицами, ушедшими из колхоза на заработки42.

 

Применение в первой и третьей пятилетках в Поволжье заимствованной из эпохи Гражданской войны трудовой повинности на лесозаготовках следует оценивать в качестве экстраординарных мероприятий, использованных в качестве крайнего средства для стимулирования развития лесной промышленности в условиях серьезного обострения ситуации с топливом. Свидетельством того, что руководство в центре и на местах сознавало низкую эффективность подобных чрезвычайных средств, являлся кратковременный характер и ограниченный круг районов и лесозаготовителей, применявших трудповинность. Подобные непопулярные меры принудительного труда следует рассматривать в общем комплексе мероприятий форсированной индустриализации, направленной на подготовку к Великой Отечественной войне.

 

Примечания

 

1. См.: БАЕВСКИЙ Д. А. Очерки истории хозяйственного строительства периода Гражданской войны. М. 1957, с. 93 - 96, 102 - 105, 163 - 168; История социалистической экономики СССР. Т. 1. М. 1978, с. 287, 292.

 

2. БЕЗНИН М. А., ДИМОНИ Т. М. Повинности российских колхозников в 1930 - 1960-е годы. - Отечественная история. 2002, N 2, с. 97.

 

3. История социалистической экономики СССР. Т. 4. М. 1978, с. 175. Т. 5. М. 1978, с. 292.

 

4. Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам. Т. 2. 1929- 1945 гг. М. 1957, с. 231, 240 - 247, 380.

 

5. XVII съезд Всесоюзной Коммунистической партии. 26 января - 10 февраля 1934 г. Стенографический отчет. М. 1934, с. 204, 282, 383.

 

6. ЛЕБЕДЕВ Н. Средне-Волжский район. М. 1927, с. 68 - 69.

 

7. ПОЛБИЦЫН Г. Т. Значение Средневолжского края в хозяйстве СССР. М. - Самара. 1930, с. 42.

 

8. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1896 - 1986). Т. 5. М. 1984, с. 151. Т. 6. М. 1985, с. 117.

 

9. Кроме постановки задачи создания новой нефтяной базы - "Второго Баку" - намечалось строительство нефтепроводов, развитие угольной и газовой промышленности. Рекомендовалось "переводить предприятия местной промышленности, коммунальные предприятия, школы, больницы и учреждения с дальнепривозного на местное топливо". Ставились задачи развития добычи торфа и сланцев. Кроме того, было указано, что местной промышленности и кооперации "необходимо всемерно развивать добычу местных видов топлива". КПСС в резолюциях... Т. 7. М. 1985, с. 59, 63.

 

10. Государственный архив Пензенской области (ГАПО), ф. Р. 453, оп. 1, д. 3259, л. 34об., 80, 575; Центральный государственный архив Самарской области (ЦГАСО), ф. Р. 56, оп. 1, д. 329, л. 111, 125 - 125об., 188 об.

 

11. ДИМИТРЕВСКИЙ А. Экономьте топливо. - Поволжская правда. 14.1.1931.

 

12. Обеспечить города топливом. - Правда. 12.VIII.1940.

 

13. История индустриализации Среднего Поволжья. 1926 - 1941 гг. Куйбышев. 1974, с. 375.

 

14. ГАПО, ф. П. 148, оп. 1, д. 54, л. 32, 40.

 

15. Национальный архив Республики Татарстан (НАРТ), ф. Р. 270, оп. 2, д. 251, л. 15; д. 295, л. 30.

 

16. ГАПО, ф. Р. 814, оп. 1, д. 44, л. 90; ф. П. 148, оп. 1, д. 510, л. 2.

 

17. История социалистической экономики СССР, т. 4, с. 175; т. 5, с. 292.

 

18. ПРОБСТ А. Е. Основные проблемы географического размещения топливного хозяйства СССР. М. - Л. 1939, с. 172, 322.

 

19. СУ РСФСР. 1930, N 9, ст. 107.

 

20. Известия Нижне-Волжского крайисполкома. 1930, N 7 - 8, с. 97; Информационный бюллетень Средне-Волжского крайисполкома. 1931, N 2, с. 4.

 
стр. 53

 

21. ЦГАСО, ф. Р. 674, оп. 1, д. 464, л. 329; ф. Р. 779, оп. 2, д. 666, л. 417; д. 714, л. 168, 170; Центральный государственный архив Республики Мордовия (ЦГАРМ), ф. Р. 149, оп. 1, д. 72, л. 16.

 

22. Ликвидировать угрозу лесозаготовкам. - Трудовая правда. 27.11.1930.

 

23. ЦГАСО, ф. Р. 779, оп. 2, д. 666, л. 417.

 

24. Там же.

 

25. СУ РСФСР. 1930, N 9, ст. 107.

 

26. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО), ф. Р. 1810, оп. 3, д. 5, л. 4об.; ЦГАСО, ф. Р. 779, оп. 2, д. 714, л. 170.

 

27. Ликвидировать угрозу лесозаготовкам. - Трудовая правда. 27.XII.1930.

 

28. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. А. 215, оп. 1, д. 27, л. 11.

 

29. Выполнить план заготовки и вывозки леса. - Красная Татария. 14.11.1941.

 

30. ГАПО, ф. П. 1202, оп. 1, д. 23, л. 1.

 

31. Центральный государственный архив историко-политической документации Республики Татарстан (ЦГАИПДРТ), ф. 2652, оп. 1, д. 5, л. 6об.; Больше леса. - Волжская коммуна. 9.II.1941.

 

32. Заготовке и вывозке леса - большевистские темпы. - Красная Татария. 29.1.1941.

 

33. Самарский областной государственный архив социально-политической истории (СОГАСПИ), ф. 656, оп. 32, д. 74, л. 5, 63.

 

34. СОГАСПИ, ф. 656, оп. 32, д. 74, л. 5.

 

35. ГАПО, ф. П. 1202, оп. 1, д. 23, л. 1 - 1об.

 

36. СОГАСПИ, ф. 656, оп. 32, д. 74, л. 17.

 

37. ЦГАИПДРТ, ф. 2652, оп. 1, д. 5, л. 6об.

 

38. Уклоняются от трудгужповинности. - Красная Татария. 9.III.1941.

 

39. СОГАСПИ, ф. 656, оп. 32, д. 74, л. 16 - 16об.

 

40. Там же, л. 12, 18, 19.

 

41. ГАПО, ф. П. 1202, оп. 1, д. 23, л. 1об.

 

42. ЦГАИПДРТ, ф. 2652, оп. 1, д. 5, л. 7об. -8; ф. 3624, оп. 1, д. 3, л. 14.

Опубликовано 25 февраля 2020 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1582652504 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY ЭКОНОМИКА БЕЛАРУСИ Трудовая повинность на лесозаготовках в годы индустриализации в СССР

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network