публикация №1593884672, версия для печати

Белорусское национальное движение в первой половине XX в.


Дата публикации: 04 июля 2020
Автор: О. В. Романько
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1593884672)
Рубрика: БЕЛАРУСЬ
Источник: (c) Вопросы истории, № 1, Январь 2009, C. 69-77


Как отмечал эмигрантский историк И. Коринкевич, "белорусские националисты часто пытались присвоить и приписать себе то, что не имело к ним никакого отношения"1. В первую очередь речь идет о мифах, не без использования которых строятся "исторические" обоснования белорусского национализма.

 

В декабре 1902 г. на минском съезде представителей студенческих и ученических организаций Вильно, Минска и Петербурга была создана первая белорусская политическая партия - Белорусская революционная громада, которая позднее была переименована в Белорусскую социалистическую громаду (Беларуская сацыялютычная грамада; БСГ). Ближайшей целью БСГ ставила свержение "царского самодержавия" и утверждение демократических свобод в совместной борьбе с другими народами империи, после чего планировалось построение социализма. Что касается национального вопроса, то первая программа партии предусматривала создание независимой Белорусской демократической республики, а вторая (1906 г.) - государственную автономию края в составе демократической федеративной России. При этом даже националистические историки не отрицают того, что практически вся первая программа БСГ была скопирована с программы Польской социалистической партии2. Тогда же, в 1905 г., была основана первая газета на белорусском языке - "Наша доля". Вскоре этот печатный орган принял новое название "Наша шва", и в таком виде просуществовал до лета 1915 года. Руководящую роль в газете играли члены БСГ братья И. и А. Луцкевичи, через которых также шли средства на ее выпуск. Второй из братьев - А. Луцкевич - сотрудничал также в польской и левой русской прессе. Помимо них в работе газеты принимали участие В. Ластовский, И. Луцевич (Янка Купала), К. Мицкевич (Якуб Колос). "Наша шва" выходила в Вильно, раз в неделю, двумя изданиями (русским и латинским шрифтом), и, по словам современников, "носила глубоко провинциальный характер". Никакого влияния эта газета и стоявшая за ней группа не оказывали ни на местную интеллигенцию, ни на прочее население, справедливо видевшее в том деле очередную польскую интригу. И, тем не менее, "Наша шва" была тем местом, где получили обработку и откуда вышли главнейшие деятели белорусского национализма3.

 

 

Романько Олег Валентинович - кандидат исторических наук. Крымский государственный медицинский университет им. С. И. Георгиевского. Симферополь (Украина).

 
стр. 69

 

Если первая русская революция и предшествующие ей события пробудили всевозможные национальные движения, то первая мировая война принесла с собой неслыханные возможности для сепаратистов всех мастей, которые стремились расчленить Россию. И белорусский сепаратизм не был в данном случае исключением. Наибольший интерес к нему проявили немцы, которые использовали его с большей пользой, чем, например, поляки. Поэтому вскоре после занятия Вильно (1915 г.) тут появился представитель "немецких частных кругов" профессор Р. Абихт, начавший тесное сотрудничество с А. Луцкевичем и Ластовским. Последние же, поменяв польских покровителей на немецких, создали при их поддержке первую белорусскую сепаратистскую организацию - Белорусский национальный комитет, позже переименованный в Белорусский совет (Беларуская рада). Члены совета участвовали в создании и других белорусских организаций, например, Общества помощи жертвам войны. Кроме того, ими была проделана работа по развертыванию сети белорусских школ. Немаловажная роль отводилась и антирусской пропаганде. Например, для этого на немецкие деньги издавалась еженедельная газета "Гоман". Именно в ней Ластовский "открыл" К. Калиновского как белорусского политического деятеля, а также приписал польскому восстанию 1863 г. белорусский характер.

 

К этому же периоду относится выход белорусского национализма на международную арену. В 1916 г. Ластовский едет в Швецию на организованный немцами съезд представителей нерусских народов России, где была основана лига этих народов. Позже он побывал на подобной конференции в Лозанне (Швейцария). Соратник Ластовского А. Луцкевич также получил немецкий заграничный паспорт и совершил несколько поездок, выполняя поручения немцев, в основном пропагандистского характера.

 

В целом, усилия Ластовского и Луцкевича, направленные на развитие белорусского национализма в условиях немецкой оккупации, успеха не имели. Во-первых, у них не было кадров, а во-вторых, их деятельность носила характер государственной измены и поэтому мало кто соглашался с ними сотрудничать. В то же время ими были установлены контакты, которые пригодились белорусским националистам в дальнейшем4.

 

К февралю 1917 г., несмотря на усилия националистов, белорусский национализм находился еще в зачаточном состоянии. По словам М. Геллера и А. Некрича: "Белорусские крестьяне не проявляли чувства этнической самостоятельности по отношению к русским", а "политическая жизнь в Белоруссии развивалась в русских и еврейских политических организациях"5. Февральская революция в России позволила белорусскому национализму активно развиваться. Коринкевич нарисовал следующую картину, предшествующую октябрьской революции и гражданской войне на территории Белоруссии: "По всей России происходили в то время разнообразные съезды, производились национальные формирования, образовывались реальные и дутые правительства и представительства. Все, у кого были хоть малейшие к тому основания, начинают митинговую борьбу за свои цели и идеалы"6.

 

В начале апреля 1917 г. в Минске прошел съезд белорусских национальных организаций. На нем было решено добиваться автономии Белоруссии в рамках будущей Российской федерации. Для этого съездом был сформирован Белорусский национальный комитет. Однако Временное правительство отказалось признать за белорусами право на автономию. В скором времени это привело к тому, что все национальные силы стали ориентироваться на Германию, считая реальным получить независимость из рук немецкого имперского правительства7.

 

В середине июля 1917 г. в Минске состоялся съезд белорусских национальных организаций и партий. На нем депутаты избрали Центральный совет (Центральная рада) белорусских организаций, которому было поручено создание национального банка, формирование армии и открытие университета. Переименованный в Великий белорусский совет, этот орган созвал в Минске 18 декабря 1917 г. 1-й Всебелорусский конгресс, который должен

 
стр. 70

 

был сплотить все национальные политические силы. Собралось 1872 делегата, из них 716 были военными. Вся группа белорусских сепаратистов из зоны немецкой оккупации сравнительно легко сумела заручиться депутатскими полномочиями и явилась на конгресс в количестве 70 - 80 человек. Никакого влияния на деятельность и решения конгресса эта группа не имела. Предложить резолюцию о провозглашении независимости Белоруссии она не решилась. Вообще же основная борьба на конгрессе развернулась между большевиками и социалистами, выступавшими за федерацию с Россией. В результате приняли резолюцию о желательности федеративного устройства Российского государства8. Такое решение получило у националистов следующее "горестное объяснение": "Массы еще далеко не доросли и не созрели для понимания идеи национальной независимости. Поэтому пришлось обратиться к поискам компромисса, приемлемого и для националистов, и для несознательных еще народных масс. Такой компромисс был найден в принципе федерализма"9.

 

Других резолюций и постановлений конгресс не успел принять, так как был разогнан большевиками, настаивавшими на установлении советской власти. После этих событий 71 участник конгресса (в основном, из националистических групп) провозгласили незаконный характер узурпации власти большевиками. Затем они постановили, что "выделяют" из своего состава так называемый Белорусский совет (Беларуская рада), который должен был представлять волю разогнанного конгресса. В дальнейшем вокруг этого конгресса был создан миф, который лег в основу всех остальных националистических построений. Конгресс стал представляться, как нечто похожее на Белорусское учредительное собрание, которое стремилось провозгласить независимость Белоруссии, но не успело этого сделать, будучи разогнанным большевиками10.

 

До конца февраля 1918 г. созданный националистами Белорусский совет находился в подполье и о своем существовании не заявлял. Однако срыв мирных переговоров в Брест-Литовске и оккупация Белоруссии немецкими войсками создали новое положение вещей. Изгнание большевиков вновь дало возможность националистическим силам добиваться независимости Белоруссии. Вскоре в этом направлении были предприняты конкретные шаги. 9 марта 1918 г. было провозглашено создание Белорусской народной республики (Беларуская народная рэспублiка; БНР), 25 марта совет, с разрешения немецких властей, провозглашает независимость Белоруссии и посылает от имени белорусского народа верноподданническую телеграмму кайзеру Вильгельму II с просьбой принятия Белоруссии под его покровительство11. После этого Белорусский совет был конституциирован в Совет Белорусской народной республики (Рада БНР), был создан кабинет министров (народный секретариат) во главе с президентом П. Кречевским, который возглавлял и Совет БНР. Но руководить белорусскому правительству не пришлось. Несмотря на все декларации, германское командование рассматривало Белоруссию как оккупированную часть России. Деятельность Совета БНР, а также временного правительства Белоруссии - народного секретариата - была не то, чтобы запрещена, но и не очень приветствовалась. Только через три месяца, в мае 1918 г., командующий немецкими оккупационными войсками генерал Э. фон Фалькенхайн принял представителей Совета БНР, дав согласие на создание при местных оккупационных структурах института советников. В итоге, под немецкой оккупацией БНР существовала только на бумаге, а вся реальная деятельность ее Совета свелась к культурно-просветительским мероприятиям. Такое положение продолжалось вплоть до краха Германии в ноябре 1918 г., когда, ввиду приближения большевиков, белорусские министры были вынуждены бежать вместе с отступающими немецкими войсками, и оказались, кто в Польше, кто в Литве, а кто в Германии или Чехословакии12.

 

В результате развала немецкого Восточного фронта и образования политического и военного вакуума на территории Белоруссии, ее территория во второй раз была захвачена Советской Россией. Так закончилась первая по-

 
стр. 71

 

пытка белорусских националистов добиться независимости при помощи немцев. Белоруссия же с 1919 по 1920 г. становится театром военных действий между большевиками и поляками. Последние, кстати, также рассматривались белорусскими националистами в качестве союзников. Однако возродившееся Польское государство не было заинтересовано в таком альянсе. В результате, все попытки националистов создать в оккупированной поляками Белоруссии свое самоуправление и вооруженные силы были блокированы. Эти события привели к первому серьезному расколу в их рядах. От них отошли белорусские социалисты-революционеры, которые теперь считали союз с большевиками вполне возможным, при условии признания ими автономии Белоруссии13.

 

Несколько слов следует сказать еще об одном популярном мифе белорусских националистов. Речь идет о так называемом Слуцком восстании - событии, которое имело место на заключительном этапе советско-польской войны. Если первый миф - миф о Всебелорусском конгрессе - носит, прежде всего, политический характер, поскольку с его помощью националисты пытаются доказать факт провозглашения "независимой Белоруссии", то второй миф связан с "сознательной вооруженной борьбой белорусского народа за эту независимость". Вот как, например, история со "Слуцким восстанием" выглядит в изложении авторов белорусского эмигрантского еженедельника "Бацькаушчына": "... Когда Совет Белорусской народной республики объявил 25 марта 1918 г. в Минске Белоруссию свободным и независимым государством, на Случчине сразу стали создаваться исполнительные органы БНР, которые сделались местной властью, подчиненные центральным верховным органам в Минске. В Слуцке возникает Белорусский национальный комитет (БНК) во главе с Павлом Жавридом, который разворачивает широкую административную деятельность. Большевики, которые в то время продвигались на Запад (ноябрь 1918 г.), разгоняют БНК, а его председателя Жаврида арестовывают. Через два года, в связи с польско-советской войной и продвижением поляков на Восток, Случчина переходит под польскую оккупацию. Перед самым большевистским отступлением Жавриду удается бежать из тюрьмы, а БНК возобновляет свою деятельность... В конце ноября 1920 г. большевики без всякого предупреждения снова ворвались на Случчину. Главное белорусское командование приказало уже сформированным белорусским воинским частям и милиции оставить Слуцк и собраться в местечке Семежеве, где и собралось до 10 тыс. повстанцев. Сформированная 1-я белорусская дивизия 27 ноября пошла в кровавый бой за родную Белоруссию... Славный Слуцкий фронт БНР в продолжение месяца сдерживал наступление русско-монгольской орды". И так далее, в том же духе, с нажимом на то, что такая "массовая борьба белорусского народа может быть объяснена только его национальной зрелостью, его враждебным отношением к российскому империализму, его ненавистью к русскому оккупанту, его совершенно правильным отождествлением большевизма с рассейщиной"14. Что тут можно сказать? Правда здесь обильно перемешана с ложью. Например, ни Главного белорусского командования, ни 10-тысячной 1-й белорусской дивизии, которая более месяца держала стокилометровый фронт, не существовало.

 

А что же было на самом деле? Как известно, на основе договора о перемирии, польские войска должны были отойти за демаркационную линию, а Красная армия войти в Слуцкий уезд. Однако 15 - 16 ноября 1920 г., в еще занятом польскими войсками Слуцке, по инициативе судьи Прокулевича был созван съезд представителей местных властей уезда, на который прибыло 127 человек. Съезд избрал Слуцкий белорусский совет в составе 17 человек и поручил ему организовать национальную армию. Кроме того, слуцкие представители выразили протест против вступления в границы уезда Красной армии, и призвал всех к борьбе за "независимую Беларусь в ее этнографических границах". Затем в течение трех дней из числа военнообязанных была сформирована бригада в составе двух полков (Слуцкого и Грозовского), в которые было зачислено около 4000 человек. Командиром этого соединения

 
стр. 72

 

был назначен капитан П. Чайка. Когда же 22 ноября 1920 г. Красная армия, согласно условиям договора о перемирии, начала приближаться к Слуцку, командование бригады приняло решение отступать на запад, вслед за польскими войсками. В этот момент "слуцких повстанцев" покинул их командир Чайка. Новый командир бригады штабс-капитан А. Сокол-Кутыловский успокоил подчиненных и отвел соединение за р. Морочь, чтобы не столкнуться с наступающей Красной армией. На правом берегу реки была уже польская территория. Здесь бригада сложила оружие и была интернирована. Такой взгляд на эту историю является официальной версией современной белорусской историографии. Выглядит он, конечно, более правдоподобно, чем националистические сказки, хотя и их влияния на эту версию тоже нельзя не заметить15.

 

После Рижского мира между Польшей и Советской Россией (март 1921 г.) большая часть Белоруссии осталась в составе СССР, где была создана Белорусская Советская Социалистическая Республика (БССР) со столицей в Минске. К Польше же отошла ее западная часть с городами Гродно, Барановичи, Белосток, Брест и Пинск. Помимо этого, небольшая часть белорусских земель была присоединена ко вновь образованным Литовской и Латвийской республикам. В дальнейшем этот территориальный (и, что не менее важно, религиозный) раскол сыграл весомую роль в развитии белорусского национализма в годы второй мировой войны. Кроме того, на территории Центральной и Восточной Европы осела послереволюционная белорусская диаспора. Хотя по своим размерам она и не была такой значительной, как, например, русская или украинская, ее роль в дальнейшем развитии белорусского национализма также важна. К слову, в изгнании (в Чехословакии) оказалось почти все правительство БНР. Еще одним значительным местом проживания белорусской диаспоры была Германия.

 

Естественно, что настоящая белорусская политическая жизнь развивалась только на белорусских землях. Менее активной она была в Литве и Латвии, хотя на территории последней и оказался бывший "военный министр" БНР и известный публицист К. Езовитов. Наиболее же активный характер эта жизнь приобрела в СССР и Польше. Развивалась она здесь в совершенно противоположных направлениях, но, как это не парадоксально, пришла к единому знаменателю - усилению белорусского национализма.

 

В 20-е годы прошлого века в советском государстве национальная политика выражалась в так называемой коренизации. В чем она заключалась? Прежде всего, во внедрении языка того или иного народа во все сферы общественной и культурной жизни данной национальной республики. Белорусская разновидность этой политики получила название "белорусизация". В кратчайшие сроки и в принудительном порядке белорусский язык был введен во всех партийных и советских учреждениях, и даже в армейских частях, расквартированных на территории республики. И советские историки, и даже националисты признают, что в Белоруссии не хватало грамотных кадров, которые бы говорили на... белорусском языке: почти вся белорусская интеллигенция того времени говорила по-русски и не желала переходить на белорусский язык. И недостаток специалистов по белорусскому языку был восполнен оттуда, откуда меньше всего этого было можно ожидать. После объявления амнистии и провозглашения политики "белорусизации" в БССР вернулись многие бывшие деятели БНР (например, В. Игнатовский, Я. Лёсик, А. Смолич, В. Ластовский и другие), которые почти сразу же включились в проведение этой политики. Так, созданная после окончания гражданской войны Белорусская академия наук почти полностью попала в их руки. Именно эти деятели определили советский вариант истории Белоруссии, основной тенденцией которого явилось выпячивание и подчеркивание самых незначительных проявлений сепаратизма в дореволюционное время и упор на те мифы, которые сложились после 1917 года. Фактически, этот вариант, правда, в несколько измененном виде, просуществовал до 1991 г., и, по сути, даже сейчас является базой для изысканий в области истории Белоруссии16.

 
стр. 73

 

В конце 1920-х годов, после свертывания НЭПа и всех сопутствующих ей экспериментов в политической и духовной сферах, пришел конец и "коренизации". Большинство вернувшихся белорусских националистов и выращенная ими новая белорусская интеллигенция разделили трагическую участь интеллигенции других народов СССР. Однако, посеянные ими зерна белорусской национальной идеи и сепаратизма все-таки дали всходы. И произошло это в ходе второй мировой войны.

 

Если политика большевиков в решении белорусского вопроса была поначалу лояльной по отношению к националистам, то в Польше все было наоборот. Официальная Варшава не считала белорусов каким-то отдельным народом, а только национальным меньшинством, которое необходимо ассимилировать. В результате, вся история Западной Белоруссии 20-х-30-х годов XX в. была наполнена борьбой за национальное выживание. Не удивительно, что многие из них с надеждой смотрели на СССР, где, как им казалось, белорусская нация активно развивается и строит национальное государство в виде БССР. Польские власти формально не запрещали белорусские политические партии и организации, однако они делали все для того, чтобы расколоть их и уничтожить. Поэтому многие белорусы бежали из Польши в СССР.

 

В целом, политика Польши по отношению к белорусскому национальному движению привела к тому, что накануне второй мировой войны оно оказалось расколото на несколько течений. Из них наиболее значительными были следующие.

 

Так называемое незалежницкое течение - довольно пестрое политическое направление, в котором на почве белорусской независимости сосуществовали организации от христианских демократов до национал-социалистов. Коринкевич отмечал, что "христианских демократов можно считать единственной в настоящем смысле этого слова белорусской партией за все время существования белорусского сепаратизма"17. Возглавлял ее членов, преимущественно белорусов-католиков, ксендз А. Станкевич, по словам современников - человек порядочный, способный и лояльный по отношению к инакомыслящим. Вокруг него группировалось некоторое число белорусских ксендзов, наиболее выдающимся из которых был В. Годлевский, настоятель в селе Жодишки. Белорусское католическое духовенство, безусловно, влияло на своих прихожан, что, конечно, не нравилось польским властям. Поэтому вскоре последовала и расправа. В 1925 г. Годлевский был арестован и приговорен к двум годам тюремного заключения за антиправительственную деятельность. После этого католические духовные власти постепенно перевели большинство священников-белорусов на приходы во внутренней Польше, в результате чего деятельность христианских демократов замерла. Формально партия продолжала существовать до 1940 года. При этом из нее выросли и другие организации, наиболее значительной из которых был "Белорусский фронт" ("Беларуси фронт") вышедшего к этому времени из заключения Годлевского. Эта организация была создана в 1936 г., сыграв значительную роль в истории белорусского национализма. Ее сторонники выступали и против коммунизма, и против полонизации, и против германского нацизма. Их целью было возрождение белорусского народа и его духа на основе исторических традиций.

 

На правом фланге белорусского "незалежницкого" течения находилась Белорусская национал-социалистическая партия (Беларуская нацыянал-сацыялістычна партыя; БНСП) Ф. Акинчица. Она была создана в конце 1933 г. на волне общеевропейского увлечения идеями фашизма. Акинчиц и его сторонники считали, что все национальные и социальные проблемы белорусского народа можно решить только путем окончательного отказа от иллюзии демократического строя. А воссоединение разорванных Рижским договором белорусских земель возможно только в результате войны. Нет необходимости говорить, что в последнем пункте своей программы партия ориентировалась на возможную поддержку со стороны пришедших незадолго до этого к власти в Германии нацистов18.

 
стр. 74

 

Другое течение составляли "полонофилы", которые пытались разрешить белорусский вопрос, сотрудничая с польскими властями. К этому течению примыкал Р. Островский, который в годы войны стал одним из лидеров белорусских коллаборационистов. Однако оно не было таким влиятельным, как два первых. Его представителям народ не верил. Да и как можно было верить, если, по словам одного из белорусских националистов И. Малецко-го, "польское правительство цинично пророчило, что через 50 лет на территории Польской республики не будет и следа белорусов"19.

 

Третье течение составляли члены нелегальной Коммунистической партии Западной Белоруссии и их беспартийные сторонники. Эта группировка крайне отрицательно относилась к первому и второму течениям и всячески боролась против них, считая, что идея независимости Белоруссии только "дезориентирует народные массы". Есть факты, что в своей борьбе против белорусских националистов, коммунисты вполне сознательно шли на сотрудничество с польской политической полицией. Скорее всего, об этом знал и И. В. Сталин, так как после присоединения Западной Белоруссии к БССР все местные коммунисты были либо уничтожены, либо высланы в Сибирь20.

 

К коммунистам идейно примыкала Белорусская крестьянско-рабочая громада (Беларуская сялянска-рабочая грамада), которую возглавляли Б. Тарашкевич, С. Рак-Михайловский, И. Дворчанин и другие. В Громаду некоторое время входили и "полонофил" Островский и национал-социалист Акинчиц. Эта "шумная организация" канализировала все недовольство белорусского общества, которое накопилось в результате социального неустройства и национальных притеснений. В 1926 г. движение Громады, в которое включились явные и тайные коммунисты, приняло характер лавины. В короткий срок ее активистами были созданы сотни сельских комитетов - так называемых гуртков. Но, в конце концов, польские власти спохватились, и в начале 1927 г. Громаде был нанесен сокрушительный удар. Наиболее активные руководители и члены движения были арестованы, а организация распущена и объявлена запрещенной. Позже, многие осужденные по делу Громады были отправлены в СССР в обмен на арестованных советскими властями поляков21.

 

Такой, в целом, была картина развития белорусского национального движения между двумя мировыми войнами. Ни Польша, ни СССР не были заинтересованы в создании самостоятельного белорусского государства, а западные демократии не проявляли интереса к белорусскому вопросу, и прежде всего из-за слабости этого движения. К этому следует добавить, что в 1925 г. правительство БНР в изгнании самораспустилось, а большинство его членов вернулось в СССР. Поэтому нельзя не согласиться с мнением, что к концу 30-х годов XX в. белорусский национализм и сепаратизм как таковые исчезли бы вообще, если бы не приход к власти нацистов и развязанная ими вторая мировая война22.

 

Не секрет, что гитлеровские декларации о переделе мира и "Новой Европе", в которой найдут место все обездоленные народы, вселили в лидеров белорусских националистов надежды на скорое решение белорусского вопроса. В конце 1930-х гг. орган польской Белорусской христианско-демократической партии "Хрысщянская думка" высказывался в статье "Немецкие намерения и белорусы": "Последнее время Германия очень интересуется Восточной Европой - СССР, где расположены Украина и Белоруссия... Не потому, что хочет помочь украинцам и белорусам построить свое государство, а потому, что надеется этим развалить СССР, открыть для своей промышленности большой рынок сбыта и добраться до хлебного богатства Украины и лесного богатства Белоруссии... Это, однако, не значит, что белорусы должны уже теперь бояться немецких планов и уже теперь бороться с ними. Нет! Надо только знать, что никому не будет бескорыстной помощи, и что самая полезная только собственная сила..."23. Это же относится и к газете "Беларуси фронт", периодическому изданию одноименной организации. Если в первых номерах (1937 - 1938 гг.) его журналисты врагами Белоруссии считали как коммунизм, так и нацизм, то, начи-

 
стр. 75

 

ная с конца 1938 г., в газете ясно прослеживается тенденция ориентации на Германию не только как гаранта передела мира, но и как государство - образец нового порядка24.

 

Что же касается интересов Германии в отношении Белоруссии, то в будущей войне ее руководство особенно не рассчитывало на использование белорусского фактора, поскольку националистические силы там были крайне слабы. Как таковым, белорусским вопросом в Польше и СССР интересовались только некоторые партийные инстанции и военная разведка. Ими и был установлен контакт с белорусскими националистическими организациями, прежде всего, в Польше. Приоритет в этом деле принадлежал Внешнеполитическому бюро нацистской партии (Aussenpolitisches Amt NSDAP; АРА) и его руководителю рейхсляйтеру А. Розенбергу. Взаимоотношения этого бюро с белорусскими организациями не приобрели широкого размаха, однако, оказали заметное влияние на немецкое отношение к белорусской проблеме. Еще летом 1933 г. АРА установило контакт с Ф. Акинчицем - идеологом и лидером небольшой группы белорусских национал-социалистов. В ноябре 1933 г. эта группа при поддержке и на деньги АРА приступила в Вильно к изданию газеты "Новы шлях". Почти одновременно, стараниями Акинчица, в Берлине был создан Союз белорусских студентов. Тем не менее, эти усилия не принесли желаемого результата. Союз студентов так и остался малочисленной организацией, а газета "Новы шлях" не пользовалась у населения популярностью. К тому же этот печатный орган имел весьма жалкий вид: он выходил не более чем один раз в два месяца, небольшим форматом на 8 страницах, а его разовый тираж не превышал 500 экземпляров25. Последний факт - свидетельство тому, что немцы не особенно спонсировали деньгами белорусских идеологических союзников.

 

Потерпели неудачу и попытки Акинчица добиться популярности для своей партии - БНСП. Это произошло по нескольким причинам. Во-первых, для создания такой организации на западно-белорусских землях не было необходимой социальной базы, увлеченной идеями нацизма. Во-вторых, создание подобной партии было встречено польскими властями без особого энтузиазма: они, и вполне справедливо, полагали, что это будет не политическая партия, отстаивающая права белорусского населения, а обычная организация гитлеровской агентуры. В результате, в октябре 1936 г., почти сразу же после создания БНСП, Акинчиц не получил разрешения польских властей на проведение съезда партии, а уже осенью следующего года ее деятельность была запрещена26. Газета "Новы шлях" также попала под запрет польских властей. Из-за политических преследований ее редакция была перенесена из Вильно в Лиду, где 25 ноября 1937 г. вышел последний номер газеты. Часть членов партии выехала в Германию. Некоторые же, во главе с главным редактором В. Козловским, остались в Вильно и продолжали работать нелегально, вплоть до прихода туда советских войск в 1940 году. Акинчиц объявил себя больным, вернулся в родное село Акинчицы (Минская область) и "стал ждать взрыва, который должен был уничтожить созданное в Версале и Риге политическое положение". В целом, деятельность этой партии ни к каким серьезным последствиям также не привела. Единственным результатом работы Розенберга с группой Акинчица стало приобретение немецами опыта сотрудничества с белорусскими националистами27.

 

Таким образом, белорусское национальное движение в своем развитии мало чем отличалось от ему подобных, в большей степени основываясь на мифах. Однако ему были присущи особенности, которые нельзя оставить без внимания. Во-первых, эти мифы настолько неубедительны, что белорусское население в них не поверило. Поэтому, первое появление белорусского сепаратизма на политической арене (1917 - 1921 гг.) закончилось провалом. Во-вторых, все сепаратистские движения, возникшие в Российской империи перед первой мировой войной, так или иначе, использовали помощь извне. Но только в случае с белорусским националистическим движением она приняла первостепенный характер, так как без помощи Германии и Польши оно

 
стр. 76

 

вряд ли бы вышло за рамки маргинальных культурно-просветительских кружков. В результате уже накануне второй мировой войны это привело белорусских нацистов к союзу с гитлеровской Германией.

 

Примечания

 

1. Bundesarchiv-Militararchiv, Freiburg, Deutschalnd (BA-MA), MSg 149. Sammlung Vladimir Pozdnakoff (Vlasov-Bewegung), MSg 149/7, bl. 144 - 144rs.

 

2. Политические партии России. Конец XIX - первая треть XX века. Энциклопедия. М. 1996. с. 62 - 64.

 

3. ТУРУК Ф. Белорусское движение. М. 1921, с. 21 - 25.

 

4. ТУРОНАК Ю. Мадэрная псторыя Беларусь Вшьня. 2006, с. 519 - 521.

 

5. ГЕЛЛЕР М. Я., НЕКРИЧ А. М. История России 1917 - 1995. В 4-х т. М. 1996. Т. 1, с. 73.

 

6. BA-MA, MSg 149. Sammlung Vladimir Pozdnakoff (Vlasov-Bewegung), MSg 149/7, bl. 145.

 

7. ГЕЛЛЕР М. Я., НЕКРИЧ А. М. Ук. соч., с. 73.

 

8. ТУРУК Ф. Ук. соч., с. 37 - 39.

 

9. BA-MA, MSg 149. Sammlung Vladimir Pozdnakoff (Vlasov-Bewegung), MSg 149/7, bl. 145.

 

10. См., напр.: ЖУК-ГРЫШКЕВІЧ В. 25-га Сакавіка. Успаміны з Менску, Будслава, Вільні, Прагі, савецкай турмы. Таронта. 1978.

 

11. Гісторыя Беларусі У 2-х ч. Мінск. 1998. Ч. 2, с. 45 - 55.

 

12. ТУРОНАК Ю. Ук. соч., с. 525 - 527.

 

13. ЗАХАРКА В. Ук. соч., с. 18 - 22.

 

14. Бацькаушчына, 1954, N 4 (126 - 127); N 12 - 13 (242 - 243).

 

15. Гісторыя Беларуси с. 81 - 82; Интересно, что за время существования белорусской печати в предвоенной Польше (1920 - 1939), никаких упоминаний о "Слуцком восстании" в ней вообще не было. Эта тема стала активно раскручиваться только поле окончания второй мировой войны.

 

16. BA-MA, MSg 149. Sammlung Vladimir Pozdnakoff (Vlasov-Bewegung), MSg 149/7, bl. 146.

 

17. Ibid., Ы. 146rs.

 

18. Беларускі нацыяналізм. Даведнік. Мінск. 2001, ст. Акінчыц, Фабіян.

 

19. МАЛЕЦКІ Я. Пад знакам Пагоні. Таронта. 1976, с. 8 - 9.

 

20. Гісторыя Беларуси с. 200 - 201, 208 - 212.

 

21. BA-MA, MSg 149. Sammlung Vladimir Pozdnakoff (Vlasov-Bewegung), MSg 149/7, bl. 146rs; Практически все, выехавшие в СССР, лидеры Громады были репрессированы здесь по сфабрикованному делу "Белорусского национального центра" (1933 год). Например, такая участь постигла С. Рак-Михайловского и И. Дворчанина. А несколько позднее был репрессирован и Б. Тарашкевич.

 

22. BA-MA, MSg 149. Sammlung Vladimir Pozdnakoff (Vlasov-Bewegung), MSg 149/7, bl. 147.

 

23. Хрысціянская думка, 1938, 10 сьнежня.

 

24. Беларускі фронт, 1937, 5 лютага; 1939, 15 студзеня.

 

25. НАЙДЗЮК Я. Беларусь учора i сяньня. Менск. 1944, с. 249.

 

26. Новы шлях, 1936, 30 кастрычніка.

 

27. ЁРШ С. Забойства Фабіяна Акінчіца. - Беларускі Рэзыстанс. 2004, N 1, с. 1.

Опубликовано 04 июля 2020 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1593884672 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY БЕЛАРУСЬ Белорусское национальное движение в первой половине XX в.

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network