публикация №1582653051, версия для печати

Московско-литовская война на рубеже 60-х - 70-х гг. XIV в.


Дата публикации: 25 февраля 2020
Автор: Н. А. Хан
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1582653051)
Рубрика: БЕЛАРУСЬ
Источник: (c) Вопросы истории, № 4, Апрель 2014, C. 68-81


После занятия владимирского стола в 1363 г. Дмитрий Иванович московский смог решить ряд внешнеполитических задач на ордынском направлении. Вместе с тем, на западном направлении Москва столкнулась с сильным и серьезным противодействием Литвы. Ее великий князь Ольгерд (Ol'gerd, Algirdas) (1345 - 1377) расширял державу в борьбе, как отмечено в новейшей литературе, "с авангардом католической Европы" против Тевтонского ордена. Понимая это, Дмитрий Иванович подходил к отношениям с Литвой весьма взвешено, понимая, что это государство выполняло роль буфера, защищавшего от агрессии крестоносцев. К тому же Литва поддерживала Тверь, что в сочетании с планами Мамая по устранению Калитовичей с политического горизонта, представляло вполне реальную угрозу планам Москвы по объединению русских земель. В 1350-е гг. Литва установила свою власть в Новгород-Северском княжестве, Брянске и Смоленске. В 1370 г. Дмитрий Иванович совершил поход в Брянск, что стратегически было необходимо для восстановления связи с Южной Русью.

 

В советской историографии взаимоотношений Москвы и Литвы события, предшествовавшие Куликовской битве, трактуются так: в 1367 г. Дмитрий Иванович возвел белокаменный кремль, который в 1368 и в 1370 гг. пытался, но так и не смог взять Ольгерд, а после того, как под Любутском в 1371 или 1372 г. его авангард был разгромлен Дмитрием Ивановичем, Ольгерд выдал свою дочь Елену, внучку Александра Михайловича тверского, за Владимира Андреевича - двоюродного брата Дмитрия московского - в качестве династийного приложения к подписанию вечного мира.

 

В новейшей американской историографии большое внимание уделяется сооружению каменной крепости в Москве, а в многотомной "Истории России" последовательно в рамках хронологии летописей излагаются события 1367- 1375 годов 1.

 

"Я хотел бы, - недавно писал А. Н. Сахаров, - напомнить факт о том, что в период до Куликовской битвы Москва трижды отбивала натиск литовцев в 1368, 1370, 1372 годах" 2.

 

 

Хан Николай Александрович - кандидат исторических наук, доцент Московского государственного горного института.

 
стр. 68

 

На самом деле, судя по белорусско-литовским летописям, события носили более драматичный характер и в историческом плане - более поступательный. И хотя в них не сообщается о возведении каменной крепости в Москве, следует полагать, что при военно-стратегической оценке ситуации Москва исходила из ее наличия.

 

"Михаил тверской, - писал С. М. Соловьёв в своей знаменитой работе "Об отношении Новгорода с великими князьями", - вздумал возобновить борьбу деда своего с Москвою, позабыв, что обстоятельства были уже не те..., Дмитрий собственными силами и силы Москвы превышали тверские" 3.

 

Необходимо пояснить, что во времена Ивана Калиты монголы не имели планов взятия столицы московского княжества. Поэтому сооружение каменного кремля - это очень важный исторический факт в военно-политической истории Восточной Европы. Л. В. Черепнин описывает сооружение каменного фортификационного сооружения, называемого кремлем, как иллюстрацию к обоснованию датировки первого докончания двоюродных братьев, совладельцев Москвы, - Дмитрия Ивановича, будущего Донского, и Владимира Андреевича, будущего серпуховского и боровского князя, героя Куликовской битвы4.

 

Несколько отклоняясь от изложения, заметим, что каменная крепость в Москве - первый реализованный проект Владимирской Руси по возведению нового типа фортификации, детерминированный пожаром 1365 года. Начатый в Нижнем Новгороде проект не увенчался успехом, ввиду двух разбойных походов ушкуйников в 1366 году.

 

Согласно летописным данным, в следующем году Дмитрий Иванович совершил неожиданное нападение на Тверь, в результате которого Михаил тверской бежал в Литву. Судя по записям конспективно описывающей события Никифоровской летописи, воспользовавшись отсутствием основных сил, занятых во главе с Андреем (горбатым) Полоцким в Голице-Волынской Руси, Владимир Андреевич, серпуховско-боровской князь, "пришед ратью, възя Ржеву". Это была блестящая военно-политическая победа московских князей, вбивших клин между Тверью и Литвой. Переполошившийся противник Москвы быстро сколотил коалицию, которая, воспользовавшись отсутствием войск, подошла к московскому кремлю. Однако взять кремль Ольгерд не смог. По данным тверской летописи, Дмитрий Иванович и Владимир Андреевич заперлись во вновь отстроенном кремле, "что стоял около города три дня и три нощи остановъ загородиа все пожже"... "а града кремля не взял и поиде прочь".

 

Таким образом, потоптавшись у стен кремля, Ольгерд даже не попытался его штурмовать. Наиболее содержательно события 1368 г. приведены в Московском летописном своде (МС), где в отличие от белорусско-литовских летописей в конце статьи под 6874 г. приводятся более подробные сведения об этих событиях.

 

Значительный научный интерес представляет поездка Владимира Андреевича, достаточно скупо описанная в белорусско-литовских летописях: "Тое же зимы князь Володимер Ондреевичь ходи на помощь пьсковичем" 5. Не понятна целесообразность такого шага с точки зрения разрешения ситуации в пользу Москвы в литовско-тверском противодействии. Объяснение этому маневру мы находим в МС, читая, как зимой 1368 - 1369 гг. "...князь Володимеръ Андреевичь, посланъ великымъ няземъ, иде в Новъгород Псъковичемъ на помощь и бысть тамо от збора до Петрова дни". Таким образом, в 1368 г. москвичи нанесли два военных удара с целью разрушить литовско-тверскую коалицию. Как покажут некоторые последующие события, присоединению Смоленска к Москве мешала борьба с Тверью, как по территориальным, так и политическим мотивам. С одной стороны, она отвлекала все силы и средства, а с другой,

 
стр. 69

 

- способствовала, как ни странно, некоторому уменьшению аппетитов главного врага Москвы - Мамая.

 

События 1368 г., повлиявшие на дальнейшее развитие литовско-русского противостояния, высоко оценены "Ливонской историей" 1887 года6.

 

Ожидая военного ответа, Михаил тверской, собрался с силами. Стоит упомянуть о малоизвестном факте, вскользь отмеченном Э. Клюгом, а затем П. Д. Малыгиным (одним из редакторов перевода работы Клюга), - "в осенину Михаил Александрович во две недели город Тферь срубили древян" 7. Не отвлекаясь на сроки возведения оборонительного сооружения, а если говорить точнее - крепостной стены (вала с частоколом), заметим, что работы производились во время ежегодного сбора основного налога - налога на доходы, а это исходя из климатических условий, могло быть только в сентябре. (Очень странно, что Тверской сборник события этого года и, что особенно важно, фортификационное строительство, вообще игнорирует)8.

 

Стремительное возведение вала с частоколом в Твери, по-видимому, изменило планы Москвы на 1369 г., и она нанесла удар по Смоленскому княжеству - тогдашней территории Литвы, а зимой 1369 - 1370 гг. стала укреплять фортификацию Переславля, который не смог взять Кейстут 7 апреля 1372 г., как традиционно датирует это событие Клюг9. Все это создало предпосылки для похода Ольгерда в 1370 году. Маховик войны раскручивался все сильнее.

 

26 ноября 1370 г. Ольгерд (1296 - 1377), Великий князь литовский, внезапно появился под Волоком Ламским. Попытка сходу взять город успехом не увенчалась, а осуществлялась как обычно при нападении на города в средневековье - по мосту через центральные и, по-видимому, единственные ворота. Здесь на мосту приняли бой волочане, возглавляемые князем Василем Ивановичем Березуыским. Сам князь получил удар копьем, нанесенный из-под моста. Нагноение переросло в гангрену и князь скончался. Смерть Березуыского произошла, скорее всего, после того, как война закончилась. В то же время можно интерпретировать факт ранения на мосту, как попытку волочан совершить вылазку, поскольку перед этим источник сообщает о том, как Ольгерд "два дни оу Волока бився". Летопись дает высокую оценку подвигу Василия Березуыского: "иже преже много мужьствова на ратехъ и много храбровавъ на браняхъ и тако положи животъ свои, служа князю верою. Тому хоробру такова слава" 10.

 

Двухдневный штурм ни к чему не привел, но грозил спутать все планы, и тогда Ольгерд попытался переиграть ситуацию. Он бросил Волок и маршем двинулся на Москву. Однако, забегая вперед, заметим, что Ольгред уже потерял время, и это дало возможность Москве подготовиться к обороне.

 

Дату 26 ноября мы уже приводили - это день появления литовской армии под Волоком11. Дальнейший хронометраж событий несложен, если принять во внимание, что литовская рать, по данным МС, появилась у Москвы 6 декабря. При этом напомним, что исходя из сведений А. Н. Кирпичникова о походе Дмитрия московского в 1375 г. на Тверь, летом московским ратям нужно было пройти 120 км. за 6 суток12. Зимой 1370 - 1371 гг., когда дороги не расчищались, расстояние 120 км Ольгерд прошел за 8 дней13.

 

Тверской сборник приводит дату появления Ольгерда под Волоком 6 ноября, что может быть опиской, природа которой состоит не в стремлении оспорить московское летописание, а в желании показать иной информационный источник. Дело в том, что тенденциозная Хроника Быховца XVI в.14 указывает без даты началом антимосковских кампаний Ольгерда г. Витебск15. Даже прямолинейные измерения расстояния от названого города до Волоколамска (373 км) позволяют утверждать, что дата 6 ноября в Тверской летописи означает не появление литовской армии под Волоком в 1370 г., а ее выход из Витебска. В

 
стр. 70

 

специальной палеоклиматической сводке отмечено, что в 1370 г. на Русской равнине была дождливая осень и многоснежная зима. Если последнее не оспаривается, то вероятность наличия шоссейной дороги как инженерного сооружения, которой не страшна осенняя распутица 16, следует лишь подтвердить17.

 

В Москве было решено, что Дмитрий Иванович останется в кремле, а его ближайшие сподвижники - двоюродный брат Владимир Андреевич и митрополит Алексий - разъедутся в самые отдаленные пункты, чтобы в случае самого неблагоприятного развития событий Северо-Восточная Русь имела возможность сохранить духовное и военное руководство, силы и ресурсы. Дмитрий Иванович заперся в кремле, но летописи по данным этого года не сообщают, сжег ли он перед этим посад, тогда как в 1368 г., несмотря на более сложную обстановку, он посад сжег18. Тем не менее, Клюг разыскал сведения относительно того, как москвичи сожгли Загородье, где находился торгово-ремесленный посад19. Посады состояли из деревянных строений и полуземлянок. Материалы, из которых они были сделаны, могли использоваться нападавшими для сооружения осадной техники, а зимой - для бесплатного расквартирования войск. В декабре 1368 г. Ольгерд смог в таких условиях простоять перед крепостью, где постоянно "курились" дымки печей, трое суток, а в 1370 г. - восемь. Источники не сообщает о каких-либо активных боевых действиях со стороны литовской рати. И не мудрено, ведь перед этим они не смогли взять даже городок Волок. Поэтому, сделаем вывод, что отдать приказ о штурме Олыред не решился.

 

В таких случаях в средневековье переходили к осаде, надеясь измором заставить противника капитулировать. Осаждавшие занимались грабежами, захватом пленных, что предполагает наличие разведки. Об этом русским было хорошо известно, более того, русские войска также использовали подобные методы ведения войны20. В предыдущую кампанию Ольгерд, как известно, воспользовался данными допроса пленных, которые указали на отсутствии ратей у Дмитрия Ивановича в Москве, и это позволило ему принять решение идти на Москву21. На это раз, дойдя до Москвы, Ольгерд остановился на Поклонной горе, где и получил известия о выдвижении с Перемышля22 Владимира Андреевича. Здесь он прикрывал юго-западное направление, исходя из опыта прошлой кампании. На этот раз, насколько можно предположить, москвичами был распущен слух о присоединении к Владимиру Андреевичу рязанских князей.

 

Эта информация послужила основанием для запроса о перемирии, которое было заключено не позднее 13 декабря. Против Ольгерда был и настрой его собственной армии, не горящей желанием идти на штурм23. При этом, Ольгерду нужно было уйти не просто с миром, при боеспособной армии, но и сохранить лицо военачальника, хотя бы перед своей личной дружиной и вассалами.

 

Обратимся к первоисточнику. "А Ольгердъ въсхоте вечного миру, а хотя дати дщерь свою за князя Володимира Андреевича, еже и бысть. И тако помирися отъиде отъ Москвы..." 24. Предположим, что инициатором перемирия был Ольгерд. Представляется, что сначала оно должно было быть заключено сроком до 30 июня следующего, 1371 г., после чего по предложению Ольгерда, мог быть заключен "вечный мир". Гарантией такого мира послужил бы брак его дочери Елены с Владимиром Андреевичем. Поэтому предложение Ольгерда, сделанное им под стенами кремля, было для русских князей делом выигрышным, как с военно-политической, дипломатической, так и с моральной точки зрения.

 

Запись МС о времени заключения мира "на Петров день" статьи под 1370 г. сопоставима с записью следующего года, где говорится об обручении Владимира Андреевича после отъезда Дмитрия Ивановича в орду за ярлыком 15 июня.

 
стр. 71

 

Значит послы Ольгерда прибыли в Москву в период между 15 и 30 июня 1371 г., и перемирие было заключено. Его подписал митрополит Алексий. Очевидно, тогда и произошла помолвка Владимира Андреевича и дочери Ольгерда Елены25. Черепнин обнаружил факт продления перемирия 1371 г. сроком еще на три месяца, на которое, очевидно, пошла Литва после окончания первого срока. И только после окончания второго срока "вечный" мир был заключен. Он продержался не более года.

 

Конечно, он был невыгоден Твери и Мамаю. Но, если Мамай манипулировал ярлыком на великое княжение, то Михаил тверской, как представляется, пропустил через свою территорию новгородских ушкуйников, нанесших удар по Костроме и Ярославлю 26. Ответ Дмитрия Донского был двойной и по средневековым меркам немедленный27.

 

Скорее всего, "тое же зимы месяца декабря 30 родися великому князю Дмитрею Ивановичу сынъ Василеи. Тое же зимы женися у великаго князя Олгирда Литовськаго князь Володимеръ Андреевич Московскыи и понят дщерь его Елену". Это позволяет утверждать, что после рождения наследника серпуховской князь был отправлен в Литву, где его принял будущий тесть, назвавший будущего зятя московским князем, и вывез оттуда жену. Полемизируя с В. А. Кучкиным, относительно возможной даты женитьбы Владимира Андреевича, А. Б. Мазуров определяет ее до начала Великого поста 1372 г., то есть до 25 января 28.

 

Изложение приведенных событий было необходимо хотя бы для того, чтобы показать невозможность сражения под Любутском в 1371 или 1372 годах. Необходимо придерживаться даты, как белорусско-литовских летописей, так и МС, - 12 июля 1373 года. Однако А. А. Зимин склоняется к более ранней датировке 29.

 

Завязка и эскалация конфликта произошли стремительно. Оказывая давление на своего вассала, Литва потребовала попуска ратей для нападения на московские, а также новгородские владения. Поводов для этого у Литвы было много. Достаточно вспомнить, что до того, как был заключен договор "О одиначестве", Литва также могла быть подвергнута нападению со стороны Москвы и Новгорода.

 

Вторжение литовских войск произошло на апрельской фоминой неделе 1373 г., то есть по последнему снегу. За перечислением состава ратей Литвы летописец упустил из виду имя великого князя - Ольгерда и, как покажут события этой войны, не зря.

 

Имея численное преимущество, литовско-тверское войско атаковало Переяславль, Дмитров, Кашин. Везде были сожжены посады, взяты откупы с городов, но сами укрепления - грады - были им не по силам. Взятое в плен мирное население сгонялось в Тверь. Апофеозом войны послужило нападение на Торжок и разграбление союзниками Новоторжской волости. Жители Торжка и присланные им на помощь новгородцы сражались в поле до последнего, но были разбиты превосходящими силами противника. В числе погибших было много знатных бояр и воевод, в том числе известный ушкуйник Олександр Обакунович 30.

 

Как уже говорилось, взятые в плен жители и ратники сгонялись в Тверь. То, что произошло в Твери в июне-июле 1373 г., сейчас бы назвали гуманитарной катастрофой. В жару несколько тысяч человек без пищи и какой-либо помощи оказались в подожженном посаде столицы княжества. Огонь охватил весь город. Как пишет Московский свод, пламя сотворило то, что "иже и погани тако не творятъ", что являлось отражением общерусского мнения. Новгородская летопись отмечала: "понеже бо ни от поганых не бывало такого зла". Тверской князь Михаил Александрович, приказав спасти часть своего имуще-

 
стр. 72

 

ства и наиболее ценных пленных, покинул горящую Тверь. Очевидно, что многие пленные, пользуясь неразберихой, попросту разбежались.

 

Нападение на Торжок состоялось 31 мая 1373 г., а пожар произошел спустя две-три недели, во всяком случае, до 30 июня, - Петрова дня, когда Владимир Андреевич, двоюродный брат Дмитрия Ивановича, покинул Новгород, посетив его второй раз за последние 5 лет. Сопоставляя визиты 1368 и 1373 гг., нетрудно заметить, что правительство Дмитрия Ивановича считало Новгород "своей" территорией, и не давало возможности расширить литовскую экспансию.

 

Уместным будет обращение к "регистру текстов", относящихся к новгородско-ганзейской торговле. Напомним, что 20 июля 1372 г. Новгород перезаключил мир с немецким купечеством 31, кратко описанный Кучкиным 32. Рассмотренное военно-политическое столкновение в Торжке показало, что делалось все правильно: Новгород развязывал себе руки, но, к сожалению, отбить атаку антимосковской коалиции не сумел. Ведь никто не станет отрицать, что, защищая Торжок, новгородцы защищали и московские интересы.

 

Анализ записей Новгородской первой летописи младшего извода по Комиссионному списку под 6880 г. и статьи следующего года наряду с вышеизложенным позволяет утверждать, что, благодаря Владимиру Андреевичу, в Новгороде стали копать ров на Людовом, Загородном и Неревском концах города. Летописец разнес эти события по разным датам, дабы не быть обвиненным в промосковских настроениях33.

 

Московский князь пробыл в Новгороде с 13 марта по 29 июня 1373 года34. Пытаясь отвлечь силы литовско-тверской коалиции от московских городов, Новгород 24 мая двинул в Торжок свои рати. Это вынудило Михаила тверского лично принять участие в отражении угрозы с Торжка. Возникает вопрос, имел ли юридические основания Владимир Андреевич распоряжаться в Новгороде, как военный представитель Дмитрия московского? Ответ - положительный. Как следствие, возникает второй вопрос - нес ли он моральную ответственность за проигрыш под Торжком.? Что удивительно, но Москва в эпоху Дмитрия Донского действительно чувствовала свою ответственность перед периферий за промахи в своей наступательной политике. Известно, что, когда Мамай взял Нижний Новгород, Москва предлагала выкуп, чтобы избежать поджога города. Рассмотренный случай произошел раньше, но не стал от этого менее актуальным. Коль скоро князь Владимир отбыл из Новгорода 29 июня, значит, он готовился лично возглавить оборону города. Между тем, известен проект мирного договора Новгорода и Твери (Наказ), датируемый Кучкиным июнем - началом июля 35, который, по нашему мнению, может служить оправданием действий Владимира Андреевича, тем более, что князю было известно о планах Михаила тверского. Посылка новгородских послов в Тверь, возможно в качестве прикрытия отъезда князя, могла состоятся 29 июня 1373 года. Владимир Андреевич больше нужен был в Москве.

 

Содержание проекта договора, его унизительность для Новгорода, который отказывался от всего захваченного Тверью, позволяет заключить, что это был тактический ход Новгорода, поскольку из новейших исследований становится ясно, что в последующем обстановка позволила новгородцам дезавуировать свои собственные предложения.

 

Летописи лаврентьевско-троицкой группы утверждают об участии Михаила тверского в стоянии под Любутском. Тверской сборник указывает на 12 июля, как на дату выезда из Твери ее князя, что позволяет предположить, что Михаил тверской воспользовался пожаром для скрытного выдвижения на встречу с Ольгердом под Любутск.

 

Несколько возвращаясь назад, заметим, что в предыдущем 1372 г. Дмитрий Иванович был занят рязанскими делами, и что важно отметить, - решил

 
стр. 73

 

вопрос о владельце княжеского стола в Рязани в свою пользу. Это было сделано в то время, когда Ольгерд замышлял свой грандиозный план.

 

После женитьбы, а может и одновременно с ней, 25 января был заключен Договор между Великим князем Дмитрием Ивановичем и Владимиром Андреевичем серпуховским, по которому помимо всего прочего Владимиру Андреевичу был обещан Торжок36. Таким образом, в следующем, 1373 г., серпуховской князь "отстаивал" уже свой удел.

 

Нельзя обойти вниманием тот факт, что Владимир Андреевич действовал в правовой традиции духовных грамот, оставленных еще Иваном Калитой. Как установил в свое время Ю. Г. Алексеев, духовные Колиты послужили легитимным основанием возникновения политически удельного строя и верховной власти великого князя московского 37. Таким образом, отнесение Торжка к числу уделов двоюродного брата Дмитрия Ивановича позволяет в дальнейшем уверенно объяснить бинарность положения духовных Дмитрия Донского об отнесении Галича-Дмитрова Владимиру Андреевичу.

 

Сражение под Любутском в ряде летописей описывается как событие, произошедшее после женитьбы Владимира Андреевича, что расходится с устоявшимся в историографии мнением, но не может быть опровергнуто хронологией событий. Помимо этого, необходимо отметить, что сражения как такового, по данным летописи, не было вовсе. Однако сейчас важен сам факт, что даже тенденциозная в этом отношении протверская летопись, отмечает, что Дмитрий Иванович не заперся в каменном кремле, а вышел навстречу войскам коалиции и договорился с ними о мире.

 

Белорусско-литовская Супральская летопись, казалось бы, забегая на 2 года вперед, точнее всех сообщает: "Того же лета Олгиръдь, князь литовъскыи, поиде ратию к Москве. Слышаль же князь великыи Дмитреи Ивановичь, Собра вои многи приде противу ему, ему стрегоша у Любуцьку. И стояху прямо себе, а промежи ров круть, нелзе снятиси обеимь полькомь. И взя мирь межи собою вечьные".

 

Предварительный просмотр записи МС под 1373 г., посвященной "любутской истории", показывает, что реконструировать план Ольгерд а по взятию Москвы можно с достаточной долей вероятности. Собрав огромные силы во главе с братом Кейстутом, сыном Витовтом, великий литовский князь Ольгерд Гедиминович сам участия в этом мероприятии не принимал, о чем упоминалось выше. И нападения на московские города, расположенные по периметру Тверского княжества, были рассчитаны на вооруженное вмешательство Дмитрия Ивановича, но даже нападение на подмосковный Дмитров не спровоцировало москвичей на военное вторжение, и тогда войска коалиции обрушились на Торжок. В это время, очевидно, из района Могилева-Чернигова-Брянска Ольгерд с личной дружиной пошел к Оке, надеясь с юга выйти на Москву.

 

Как официально сообщает МС, Ольгерд "в думе (задумал. - Н. Х.) со княземъ Михаилом Тферьскм со едино и поиде с ратью к Москве". Так под Любутском встретились три армии - Ольгерда, тверская и Дмитрия Ивановича. Это произошло в конце июля - начале августе 1373 года. Мир был заключен, исходя из того, что все три стороны принадлежали к одной конфессии. Ольгред исповедовал религию православного толка, как частное лицо. Таким образом, Рогожская летопись чуть ли не приписывает Твери роль миротворца.

 

Вместе с тем, место боевого соприкосновения Ольгерда и Дмитрия Ивановича московского интересно само по себе. Любутск в настоящее время представляет собой археологический памятник - объект культурного наследия федерального значения, расположенный при впадении речки Любутки в Оку, несколько ниже по течению современной Калуги. Отсюда видно, что подойти

 
стр. 74

 

к этому пункту тверские рати, минуя Москву, могли только транзитом через Смоленские земли.

 

Согласно грамоте литовского князя Ольгерда к патриарху Филофею, датируемой Кучкиным летом 1371 г., Калуга в числе иных городов, таких как Ржев, Луки, Березудск, Мценск отошла к Москве после провала московской операции в декабре 1370 года. Поэтому появление Любутска, как места встречи, соседнего с Калугой, позволяет отнести их к исторической дуальности городов средневековой Руси, выходящей за рамки простого историко-археологического источниковедения. И в самом деле, Любутск, расположенный восточнее оспариваемой Ольгердом Калуги, должен был быть взят литовско-тверским войском и послужить отправной точкой наступления на Москву. Калуга не могла остаться в стороне, когда рать Дмитрия московского "воевати города Дьбряньска", что произошло летом 1370 года 38. Никто не станет утверждать, что к Брянску москвичи добрались через Тулу или Дорогобуж. Однако следствием этого похода могло стать аннулирование Филофеем своего патриаршего акта о наделении Алексея главой русской, киевской и литовской церквей, о чем с сомнением пишет протоиерей И. Мейндорфф 39. Может быть, исходя из этого обстоятельства, Ольгерд стал жаловаться в Константинополь, но не по церковным делам, а по политическим, а это было удобней сделать несколько позднее провала второй "литовщины". Можно предположить, что Любутск в 1371 г. уже был объектом геополитического действа40.

 

Поход тверского князя в обход московской земли требует обоснования. Но, перед тем, как сослаться на перспективный пример XVI в., приведем сведения смоленской летописи Аврамки. Источник сообщает с максимальными подробностями о том, что по инициативе Ольгерда Михаил тверской прибыл под Любутск. Дата выхода тверской дружины из Твери, 16 июля, должна быть отнесена к выходу Дмитрия Ивановича из Москвы 41. Монах Авраамка сообщил, что "стояние" продолжалось несколько дней, то есть ситуация была патовой, и после подписания очередного вечного мира рати разошлись. При этом летописец, несколько приукрашивая события, сообщает о том, что тверичи возвратились на родину без потерь 42. Последнее косвенно может свидетельствовать о транзите тверичей через смоленские земли.

 

Михаил тверской и его дружина принимали участие в сражении под Любутском. В 1500 г., согласно исследованиям, в частности, А. А. Зимина и Н. С. Борисова, основная московская рать сосредоточивалась на смоленском направлении. Ее первоначально возглавлял Юрий Захарьич, который весной 1500 г. взял Дорогобуж. Затем этому воеводе были приданы тверские войска Д. В. Щени, и они подоспели вовремя, проделав путь более, чем в 300 км 43, победив затем в Ведрошской битве 44.

 

Надо сказать, что военной истории известны факты, когда о встрече союзников или начале стратегических операций было известно всем, а не только противникам. Учитывая расстояния, а также дату выхода Михаила из Твери, можно считать, что лазутчики сообщили Дмитрию Ивановичу о выдвижении тверичей на Оку 45.

 

Оперативно-тактическое искусство Ольгерда, подтвержденное в стоянии под Любутском, натолкнулось в данном эпизоде на стратегию Москвы относительно захватчиков с Дикого поля, где противостояние Мамаю, как это станет очевидным в ходе последующих событий, будет основной военной тактикой Дмитрия московского. Поэтому, когда в исторической литературе утверждается, что только в 1376 г. Дмитрий Иванович впервые вышел на Оку "стеречь Мамая", следует уточнить, что это не так. Ведь поход на Оку, состоявшийся в 1373 г., мог быть вызван теми же причинами, что и поход 1376 года. В любом случае, надежность разведданных на таком оперативном пространстве свиде-

 
стр. 75

 

тельствует о предварительной проработке вопроса московскими военными кругами. Отныне в Москве решили не допускать противника - Ольгерда, а затем Мамая - на свою территорию, когда даже при поражении врага остаются потоптанные сельхозугодья, разрушенные села и города, а мирное население попадает в плен 46.

 

В этой связи, когда летописи сообщают об обнесении в следующем году Владимиром Андреевичем града Серпухова дубовой стеной, интерпретируя этот шаг как антиордынское оборонительное мероприятие, следует согласиться с этим, упомянув и об антилитовской направленности серпуховской фортификации. Известно, что Серпухов подвергался нападению иноземных захватчиков в 1382, 1409 и 1410 годах. При этом в последний раз, в 1410 г., это совершил литовский князь Свидригайло. Впоследствии, согласно Д. Островски, Дж. Кипу и Дж. Алефу, Калуга и Серпухов были главными пунктами сосредоточения резервов для обороны со стороны Дикого поля47. А. М. Сахаров как-то заметил, что берег Оки в 1360 г. начал укреплять митрополит Алексей, заложив около Таруссы Владчев монастырь48. Следует помнить, что исследования, указавшие на формирование в XVI в. двухкомпонентной оборонительной системы Северо-Восточной Руси, имеют ввиду возведение московской каменной крепости и "берега" 49.

 

Вернемся непосредственно к сражению под Любутском, куда дружина Дмитрия Ивановича подошла раньше противника. Дмитрий Иванович рассчитывал мощным внезапным ударом, опрокинув боевое охранение, прижать главные силы Литвы к оврагу, но литовцы сумели превратить авангард в арьергард. Вероятно, Ольгерд попытался обойти Любутск. Тогда москвичи стремительно атаковали сторожевой полк противника, и Ольгерд вынужден был отвести главные силы за овраг или ров. Последнее обстоятельство существенно облегчает поиск места любутского стояния и его современную топографическую привязку.

 

Две армии стояли друг против друга, разделенные оврагом. Сложилась патовая ситуация, и только перемирие позволило воюющим сторонам разойтись без опасения получить удар в спину.

 

В перемирной грамоте, составленной здесь под частоколом Любутска, которая использовалась Кучкиным в монографии "Договорные грамоты московских князей XIV в.", есть два пункта, которые выделяются своим императивом. 1. "А се грамота буде князю великому Олгерду не люба, инъ отошлетъ". 2. "А со Ржевы до исправы не сослати".

 

Предположим, что данный документ составлялся в походных условиях и носил предварительный характер. Но это абсолютно не означает, что он готовился наспех. (Черепнин, где-то заметил, что перемирие состоялось "под Любутском"). Датообразующие признаки - "от оспожина заговения до Дмитриева дни" - указывают на окончание любутского противостояния в военной плоскости и переход в плоскость дипломатическую. Следовательно, переговорщики каждой из сторон встречались не раз и, заметим, не за одним столом. Кучкин пишет, что с той стороны было семь переговорщиков, косвенно указывая на численность ратей антимосковской коалиции. Рассмотрим пункты договора подробней.

 

П. 1 следует отнести к требованиям, исходящим от литовской стороны. К сожалению, документа о "вечном мире" историками не обнаружено. Литовская сторона, выступая в качестве инициатора перемирия, выставляла условием внесение изменений в конечный текст мирного договора. Кучкин, приводя "ответную" реплику москвичей на требование Ольгерда, отметил боеготовность противостоящих сторон.

 

Не оспаривая данное положение, заметим, что это московская часть документа, в которой Дмитрий Иванович призывал литовскую сторону не затяги-

 
стр. 76

 

вать с рассмотрением московских предложений по мирному договору, который назывался в то время "докончанием". Следует отметить, что в дипломатической практике того времени перемирия носили срочный характер.

 

По поводу Ржева (п. 2) уточним, что эта приписка означает спорность выделенного населенного пункта50. Составители документа в последний момент подстраховались ввиду возможных обвинений в братании с противником. Опытность царедворцев заслуживает уважения, хотя очевидно, что в полевых условиях стороны не всегда расходились миром. Дело в том, что на самом деле источниковедческая ценность такой приписки состоит в том, что, поскольку он составлялся около Любутска, который стороны, видимо, не поделили in situ, то сейчас мы можем соотнести Любутеск и Ржев, как два военных объекта, отмеченные одновременно в литовской и залесской частях Списка всех русских городов 51.

 

Возвращаясь несколько назад, приведем бесценное известие Тверского сборника, который после сообщения о побеге из тверского погреба-тюрьмы четырех новгородцев 20 апреля 1373 г. с местническим патриотизмом сообщает: "Того же лета князь великий Михайло около града Твери валъ копалъ, и ровъ копаль, отъ Волги до Тьмакы, Тверскыми волстми и Новотржскыми губами, и вал засыпали (срыли. - Н. Х.) отъ Волгы".

 

Данное известие как раз и позволят понять причину "командировки" Владимира Андреевича в Новгород 52, которая началась до вторжения литовских ратей в пределы Тверской земли в период антипасхи 1373 года. Совладелец Москвы возглавил строительство в Новгороде дополнительных фортификационных сооружений, и эта его деятельность, естественно, не осталась незамеченной в Твери. Москве это было необходимо и по экономическим соображениям, поскольку согласно Г. Дивальду, Р. Камерону и Л. Нилу, в середине XIV в. Ганзейский союз, куда вошел и Новгород, получил полное оформление 53. Весьма крупные по тем меркам фортификационные работы тверичей и послужили толчком для раскрытия плана Ольгерда на 1373 г. относительно Москвы.

 

После получения известия о вводе в пределы Тверского княжества литовского войска в Москве сразу обнаружили, что среди его командного состава были все, кроме самого Ольгерда. Из практики прошлых нападений Литвы было хорошо известно, что атака на Москву происходила всегда во главе с Ольгердом, когда тяжелая кавалерия сбивала заставы и маршем двигалась к цели. Поэтому, во все города был разослан приказ "стоять до последнего" и предпринять меры по установлению местонахождения Ольгерда, а также Михаила тверского.

 

Однако, объективно кампанию 1373 г. Ольгред проиграл, не добившись поставленной цели и понеся при этом, в отличие от Твери, некоторые военно-политические потери. Современный литовский историк Э. Гудавичюс заметил, что всю свою жизнь Ольгред с братом Кейстутом провел в седле 54, но после поражения он до самой своей смерти в 1377 г. не пытался предпринять никаких шагов в отношении Северо-восточной Руси, уступив при этом Смоленское княжество. Обращение Андрея (горбатого) Полоцкого, бывшего сыном покойного литовского князя от первого брака, к русским в 1377 г. свидетельствует о серьезном внутриполитическом кризисе в Литве, возникшем из-за вопроса престолонаследия. Это обращение последовало после страшного поражения русских войск на р. Пьяне (Пьянзе) от Мамая в июле 1377 г. и стало серьезной моральной и политической поддержкой Дмитрия Ивановича.

 

Возведение каменной, как оказалось неприступной для Ольгерда, крепости в Москве заставило его искать военно-тактические приемы для ее взятия.

 
стр. 77

 

Два раза он попытался использовать фактор внезапности, а в 1373 г. - глубокий обходной маневр. План Ольгерда состоял в том, чтобы отвлечь внимание, силы и средства Москвы на тверском и новгородском направлениях, затрудняя оперативную связь между Москвой и Новгородом, а затем, оставив Дмитрию Ивановичу погубленную Тверь, броском из района Калуги захватить Москву.

 

В заключении заметим, что западное направление внешней политики Московского княжеского дома не было детерминировано борьбой с Тверью и присоединением Смоленска. Это направление было связано с таким геополитическим фактором, как Великое княжество Литовское, которое до начала описанных событий вобрало в себя западные и южнорусские земли и стремилось поставить Москву на уровень Твери.

 

Внешняя политика в то время основывалась, прежде всего, на использовании вооруженной силы, а дипломатия в данном случае лишь подчеркивала успехи или неудачи военных. Причем, мирные договоры подписывались после завершения военных действий и нарушались опять же с применением силы. Затем они перезаключались, чтобы снова быть нарушенными. В Москве полагали, что справятся с Тверью всегда и "иными средствами", поэтому не заключали с ней мирных договоров как с Литвой. В Москве считали Михаила тверского конкурентом за обладание владимирским княжением, но не иноземным захватчиком, на которого бы распространялись нормы международного права55. Еще А. В. Экземплярский писал, как "на исходе 1373 г. Михаил Тверской подписал мир с великим князем московским: отпустил его сына Ивана (конечно, за деньги выкупив его в орде)" 56. Коюг описывает, как весьма заботливое, содержание старшего сына Михаила тверского в качестве пленника в Москве при митрополичьем дворе57.

 

Хочется обратить внимание на исследования французского историка В. Водова, который пишет, что, начиная с XIV в., тверские князья объявили себя старшими, ведя свое происхождение от киевских князей58. Именно с Михаила Яроолавовича и Ивана Даниловича началась борьба за титулование словом "царь" 59.

 

Появление Михаила Александровича под Любутском со своей дружиной доказывает территориальную экспансию Твери в борьбе против Москвы, апогей которой пришелся на рассматриваемое время.

 

На территории северо-восточной Украины были найдены клады, состоящие из длинных новгородских палочковидных слитков. Есть все основания предположить, что слитки эти могут быть соотнесены с тверскими финансовыми потоками в ближнюю Украину, что нумизматически может быть приемлемо, исходя и длительного периода обращения данного денежного носителя до-рублевой системы60.

 

Следует сказать, что в течение рассматриваемого периода и в последующем Тверь постоянно укреплялась в фортификационном плане. Укреплялся Москвой и Новгород, но инженерные сооружения возводились на дерево-земляной основе. Эти крепости, также как и каменный кремль Москвы, противными сторонами, воюющими друг с другом, не были взяты штурмом ни разу. Поэтому, факт строительства каменного кремля в Москве свидетельствует не столько о военных притязаниях Москвы в то время, сколько о ее экономической мощи. Решение литовской проблемы позволило Москве сосредоточиться на борьбе с Мамаем. До Куликовской битвы оставалось 7 лет.

 
стр. 78

 

Примечания

 

1. The Cambridge history of Russia. Vol.1. From early Russia to 1689. Cambridge. 2006, p.166 - 167.

 

2. САХАРОВ А. Н. Древняя Русь на путях к "Третьему Риму". М. 2006, с. 102.

 

3. СОЛОВЬЁВ С. М. Об отношении Новгорода с великими князьями: [Доп. сводной Новгородской грамотой]. М. 1846, с. 74.

 

4. ЧЕРЕПНИН Л. В. Русские феодальные архивы XIV-XV вв. Ч. I. М. -Л. 1948, с. 33. Заметим, что Дмитрий Иванович показал кремль Михаилу тверскому, но перенять опыт тот никогда не пытался.

 

5. ПСРЛ, т. 17, стб. 37 - 38.

 

6. История Ливонии. Т.2. Рига. 1887, с. 369.

 

7. ПСРЛ, т.15, стб. 91.

 

8. Там же, стб. 429.

 

9. КЛЮГ Э. Княжество Тверское (1247 - 1485). Тверь. 1994, с. 197, 206.

 

10. ПСРЛ, т.15, стб. 94.

 

11. Тверской сборник приводит дату появления Ольгерда под Волоком - 6 ноября, что как здесь показано, не является опиской. См.: ПСРЛ, т. 15, стб. 430.

 

12. КИРПИЧНИКОВ А. Н. Куликовская битва. Л. 1980, с. 27.

 

13. Постоянный снежный покров в московском регионе зимой 1370 - 1371 гг. установился довольно рано - в конце ноября, причем по старому стилю. Это наблюдение позволяет точнее осуществить дальнейшую критику исторического источника, отложившегося в одной из белорусско-литовских летописей: "В лето 6878. По многи мощи быша знамения по небу, яко столпы. Тогда уполану снегъ в Новегороде за святым Благовещеньем, засыпа дворы и с людми. На ту же зиму ноября месяца паки приходи Олгирдь к Волоку. На Николин день к Моськве и стоя у города 8 дни и, вземь мир, возовратися восвояси". Свои причины не упоминать центр есть у Тверского сборника: "Той же зыми въ Новъгороде Нижнемъ уползе многъ снегь, и упаде съ горы за сватымъ Благовещениемъ, и засыпа двори съ людми". См.: ПСРЛ, т. 35, с. 48; т. 15, стб. 430.

 

14. ПСРЛ, т. 11, с. 11. Хроника Быховца, памятник белорусско-литовского летописания, - тенденциозный источник XVI в., составлявшийся в пору наивысшего напряжения отношений между Россией и Литвой. Литературный пересказ ее можно найти у М. Н Тихомирова. См.: ТИХОМИРОВ М. Н. Средневековая Москва. М. 1997, с. 298 - 299.

 

15. Белоруссия и Литва. Исторические судьбы Северо-Западного края. Минск. 2004, с. 83.

 

16. БОРИСЕНКОВ Е. П., ПАСЕЦКИЙ В. М. Тысячелетняя летопись необычайных явлений природы. М. 1988, с. 280.

 

17. Мосты XIV в., их роль в транспортной системе Англии изучалась Д. Харрисоном. См.: HARRISON D. The bridges of medieval England: transport and society, 400 - 1800. Oxford. 2006.

 

18. ПСРЛ, т. 11, с. 11.

 

19. КЛЮГ Э. Ук. соч., с. 199.

 

20. О взятии "языка" русскими непосредственно перед Куликовской битвой можно прочитать в западнорусских летописях. ПСРЛ, т. 32, с. 51.

 

21. ПСРЛ, т. 25, с. 185.

 

22. Имеется два населенных пункта под названием Перемышль, но поскольку оба являются субъектами рассматриваемого исторического процесса, велика вероятность того, что здесь мог быть задействован Перемышль калужский. Правда, еще В. Н. Дебольскй показал на основании сопоставления Растовца и Перемышля, что речь идет о Перемышле подмосковном. С этим соглашаются все специалисты. См.: ЮШКО А. А. Феодальное землевладение Московской земли XIV в. М. 2002, с. 43; КУЧКИН В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. М. 1984; ЕГО ЖЕ. К оценке договора 1372 г. великого князя Дмитрия с Владимиром Серпуховским. - Отечественная история. 2007, N 3, с. 84.

 

23. ЧЕРНОВ В. З. Волок Ламский в XIV - первой пол. XVI в. Структуры землевладения в формировании военно-служивой корпорации. М. 1998, с. 50.

 

24. ПСРЛ, т. 15, стб. 94 - 95.

 

25. ХОРОШЕВ А. С. Политическая история русской канонизации (XI-XVI вв.). М. 1986, с. 99.

 

26. Еще в период правления Гедимина, как пишет Дж. Феннелл, в Новгороде сложилась пролитовская партия, которая, соединившись с протверской в 1346 г., дала бой Москве в Торжке. Это дало толчок походам ушкуйников, с чем в принципе согласился В. А. Кучкин. См.: FENNEL J. History of the Russian Church to 1448. L. -N.Y. 1995, p. 127, 226.

 

27. БОРЗАКОВСКИЙ В. С. История Тверского княжества. СПб. 1876, с. 154.

 

28. МАЗУРОВ А. Б. Духовная грамота вдовы князя Владимира Андреевича Серпуховского. В кн.: История Московского края. Проблемы, исследования, новые материалы. М. 2006, с. 43, прим. 4.

 
стр. 79

 

29. ЗИМИН А. А. О хронологии духовных и договорных грамот великих и удельных князей XIV-XV вв. - Проблемы источниковедения. Вып. 6, 1958, с. 285, прим. 68.

 

30. ХОРОШЕВ А. С. Церковь в социально-политической системе Новгородской феодальной республики. М. 1980.

 

31. Датировка дипломатического акта - "за 3 дня до праздника Марии Магдалины". Речь шла о продлении перемирия. См.: ГВНП, N 43, с. 79, 77; СКВАЙРС Е. Р., ФЕРДИНАНД С. Н. Ганза и Новгород: языковые аспекты исторических контактов. М. 2002, с. 305; КАШТАНОВ С. М. Институты государственной власти Великого Новгорода и Пскова в свете немецкой средневековой терминологии (Предварительные заметки). Древнейшие государства Восточной Европы: 2001 год: Историческая память и формы ее воплощения. М. 2003, с. 297 и примечания.

 

32. КУЧКИН В. А. Договорные грамоты московских князей XIV в.: внешнеполитические договоры. М. 2003, с. 99.

 

33. БОБРОВ А. Г. Новгородское летописание 20-х гг. XV в. Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы РАН. Т. 48. М. 1993, с. 187 - 191.

 

34. БАССАЛЫГО Л. А. Еще раз о датировке грамот ГВНП N 15 - 18 и ДДГ N 9. В кн.: Великий Новгород и средневековая Русь. Сборник статей. М. 2009, с. 32.

 

35. ГВНП, N 17; КУЧКИН В. А. Договорные грамоты..., с. 96.

 

36. КУЧКИН В. А. Договор 1972 г. Великого князя Дмитрия Ивановича с Владимира Андреевича Серпуховским. - Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2007, N 2(28), с. 20.

 

37. АЛЕКСЕЕВ Ю. Г. Духовные грамоты князей Московского дома XIV в, как источник по истории удельной системы. Вспомогательные исторические дисциплины. Т. 18. 1987, с. 108 - 109.

 

38. ПСРЛ, т. 25, с. 185.

 

39. МЕЙНДОРФФ И. Византия и Московская Русь. Очерк по истории церковных и культурных связей. Paris. 1990, с. 230, 239. Дело могло дойти до патриаршего судебного разбирательства, но никто из доверенных лиц в Константинополь не прибыл, и дело угасло в горниле "захватывающих коллизий, - пишет Мейендрофф, - между Тверью и Москвой" (1373 г.), а затем появился Киприан.

 

40. Характерно, что Любутск, как город литовской и залесской части Списка всех русских городов, не входил, в отличие от Калуги, в состав отчин, передаваемых по наследству потомкам Дмитрием Донским.

 

41. Прибыть под Любутск Дмитрий московский мог не позднее 26 августа. Историкам известен весьма любопытный случай, приведенный Г. М. Прохоровым, когда претендент на пост патриарха Киевского и всея Руси митрополит Киприан, пытаясь прорваться в Москву, 3 августа 1378 г. писал письмо своим сторонникам в Белокаменную из Любутска, а уже 23 был выдворен из Москвы слугами Дмитрия Ивановича. См.: ПРОХОРОВ Г. М. Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы. СПб. 2000, с. 264.

 

42. ПСРЛ, т. 16, стб. 98.

 

43. Для того, чтобы "воевати" Брянск в 1370 г. дружине Дмитрия московского нужно было преодолеть по прямой 350 км, а в оба конца - 700.

 

44. Как пишет Густав Алеф, тверские рати принимали участие во всех западных походах Ивана III. См.: ALEF G. Op. cit, p. 120 - 121.

 

45. Столь ранних известий о действиях специальных служб в источниках не находилось. Вместе с тем, по первому докончанию Дмитрия Ивановича и Владимира Андреевича, каждый из его подписавших был обязан докладывать другому "без промышления" обо всех выступлениях крестьян, а также покушениях на имущество и отчину "поведать правду". Интересно отметить, что Черепнин не стал возводить данные положения источника в ранг классовой борьбы, хотя, наверное, следует поискать сведения о каких-нибудь крестьянских бунтах или иных социальных столкновениях в это время. См.: ЧЕРЕПНИН Л. В. Ук. соч., с. 34.

 

46. БОРИСОВ Н. С. Русские полководцы ХШ-ХУ1 веков. М. 1993, с. 91 - 92.

 

47. KEEP J.L.H. Soldiers of the tsar: army and society in Russia, 1462 - 1874. Oxford. 2002, p. 16.

 

48. САХАРОВ А. М. Города Северо-восточной Руси XIV-XV вв. М. 1959, с. 98.

 

49. HELLIE R. The costs Muscovite military defense and expansion. The Military and society in Russia, 1450 - 1917. Cambride. 1999, p. 48.

 

50. В. Л. Янин считает, что стороны оставили это вопрос "открытым". См.: ЯНИН В. Л. О дате составления обзора "а се имена градом всем русскым дал-ним и ближним". Древнейшие государства на территории Восточной Европы. М. 1995, с. 130

 

51. Не принимая во внимание Курск. См.: ТИХОМИРОВ М. Н. Список русских городов дальних и ближних. (Историко-географическое значение памятника XV в.). Исторические записки. Т. 40. М. 1952, с. 224, 237, 248, 252.

 

52. ГОРСКИЙ А. А. Москва и Орда. М. 1986, с. 86.

 
стр. 80

 

53. CAMERON R., NEAL L. A concise economic history of the World. From Paleolithic Times to the Present. N.Y. -Oxford. 2003, p. 76; DIWALD H. Geschichte der Deutschen. Frankfurt a. M. 1978, p. 702.

 

54. ГУДАВИЧЮС Э. История Литвы с древнейших времен до 1569 года. М. 2005, с. 138, 147.

 

55. OSTROWSKI D. Trop mobilization by the Muscovite grand Princes (1313 - 1533). The military and society in Russia 1450 - 1917. History of warfare. Vol. 14. Brill-Leiden-Boston-Koln. 2002, p. 32.

 

56. ЭКЗЕМПЛЯРСКИЙ А. В. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г. Т. 1. СПб. 1889, с. 105. Дату 1373 г. - заключение мира между Тверью и Москвой после Любутска - приводил В. С. Борзаковский. См.: БОРЗАКОВСКИЙ В. С. Ук. соч., с. 158.

 

57. КЛЮГ Э. Ук. соч., с. 207, 209.

 

58. VODOFF W. La place du grand-prince de Tver' dans les structures politiques russes de la fin du XlVe et du XVe siecle. Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. Wiesbaden. 1980, Bd. 27, S. 32 - 62; The Cambridge history of Russia, vol. 1, p. 150.

 

59. ФЛОРЯ Б. Н. О путях политической централизации русского государства: (на примере Тверской земли). Из истории русской культуры: сборник в 5 т. Т.2. Кн.1. М. 2002, с. 520 - 521; GRUMMY R. The formation of Muscovy (1304 - 1613). L. -N.Y. 1987, p. 29 - 37.

 

60. БАУЕР Н. П. Серебряные слитки и золотые слитки русского средневековья. (Археологическое исследование). М. 2013, с. 171.

Опубликовано 25 февраля 2020 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1582653051 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY БЕЛАРУСЬ Московско-литовская война на рубеже 60-х - 70-х гг. XIV в.

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network