ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРОЛОГИИ. Античное наследие и механизмы стилеобразования в архитектуре Латинской Америки и России

Статьи, публикации, книги, учебники по вопросам архитектуры, зодчества и дизайна зданий и сооружений.

NEW АРХИТЕКТУРА


АРХИТЕКТУРА: новые материалы (2024)

Меню для авторов

АРХИТЕКТУРА: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРОЛОГИИ. Античное наследие и механизмы стилеобразования в архитектуре Латинской Америки и России. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2018-07-24


ВЛАДИМИРУ ЛЬВОВИЧУ ХАИТУ, одному из старейших авторов нашего журнала, 70 лет. Мы отмечаем это событие публикацией его статьи и от души поздравляем юбиляра.

В начале третьего тысячелетия новой эры человечество невольно задумывается над итогами своего технико-экономического, социального, политического, культурного и в его составе - художественного развития, пытается извлечь некие уроки, наметить возможные пути в будущее. Представляется, что исследовательский интерес к разным аспектам истории и жизни Латинской Америки, России и Востока активизируется в связи с не ослабевающим в общественном, научном и художественном сознании суждением об этих регионах как пространстве развития человечества и его культуры. В то же время не ослабевает осознание роли и значимости Европы и Средиземноморья как источника современной цивилизации.

В 1970-е годы в Западной Европе появилось философское движение так называемых "новых правых", принижавшее роль и значение античной и христианской культуры в развитии Европы и ее сознания. Подчеркивание значимости нативистских истоков периодически окрашивает также общественное сознание Латинской Америки и России. Однако именно христианство и античное наследие лежат в основе гуманистической, т.е. подлинно европейской цивилизации и культуры.

Владимир Львович Хаит - вице-президент, действительный член Российской академии архитектуры и строительных наук, доктор искусствоведения, профессор, директор Научно-исследовательского института теории архитектуры и градостроительства, профессор Международной академии архитектуры и действительный член ее московского отделения. Печатается в "Латинской Америке" с 1971 г., автор монографий об архитектуре и изобразительном искусстве Бразилии, о творчестве Оскара Нимейера, статей в сборниках научных трудов ИЛА и других институтов РАН.

стр. 36

Важнейшим этапом в ее становлении был Ренессанс - возрождение ценностей и приемов античности, совпавшее по времени с открытием и началом колонизации Америки и строительством Московского государства.

Апостолическая роль пиренейских королевств и Византии с их смешанным населением и пограничной культурой, естественно, соединялась с их культурно- трансляционной ролью. С западной и восточной окраин Средиземноморья христианство и культурное наследие античности переносились на новые земли: дальше на запад - в Америку и от Византии на Русь и дальше на север и восток до Тихого океана.

Для понимания процесса стилеобразования в архитектуре и искусстве Латинской Америки необходимо признать, что при всей их самобытности они неизменно остаются органической составляющей архитектуры и искусства европейского культурного региона. В этом включении огромную цивилизирующую роль сыграли католическая церковь и евангелизация. Европейскими по структуре и образу были планировка городов, типы жилых домов, административных зданий и, прежде всего, католических храмов и монастырей, хотя в испанской Америке возникли их разновидности.

Россия и русская культура изначально были и остаются европейскими. Крещение Руси произошло до схизмы - окончательного разделения восточной (православной) и западной (католической) христианских церквей, и Киевская Русь имела тесные и разнообразные связи с Западной Европой, да и позднее они не были полностью разорваны. В русской культуре веками интерес и тяготение к Западу соединялись с враждебностью и недоверием к католицизму и соответственно к Западу.

Долгие годы умалчивалась, а возможно, и недооценивалась апостолическая роль России и православия в христианизации язычников и позже - части мусульманского населения центра и севера Русской равнины, Поволжья, Урала, Сибири и Центральной Азии. Русь несла на новые земли европейскую в своей основе христианскую культуру, бытовые и эстетические стереотипы.

Геокультурная специфика России состоит в ее положении и линии раздела между Европой и Востоком и одновременно их соединения.

Пограничными являются целый ряд регионов мира, в частности, в европейском культурном ареале - это Балканы, Пиренейский п-ов; это выдвинутые вперед в иноэтнические регионы культуры Северной и Латинской Америки, Австралии, Южной Африки и др. Но специфика России здесь совершенно определенная: кроме нее только Испания с Португалией и Англия (в меньшей степени Франция и Нидерланды) принимали на себя роль цивилизационно- евангелизационных центров, но они всегда осознавали себя частью западного христианского мира и потому не несли в своей культуре столь свойственного российской духовности программного противостояния Западу. Поэтому пограничный для европейской культуры российский регион стал не просто субцентром, как Испания и Англия, но новым культурным центром, естественным преемником места и роли Восточной Римской империи, и идеологическая государственно-правовая религиозно освященная концепция "Третьего Рима" стала здесь обоснованием новых политических и культурных ориентации.

По-видимому, при анализе генезиса христианства недооценивается, что община учеников Христа - апостолов - складывалась в условиях и в среде эллинизма. Язык государственного и культурного общения был греческий. Евреи ди-

стр. 37

аспоры знакомились с Библией по ее переводу на греческий (Септуагинта). Даже слова Библия и синагога - греческие. В окрестностях Капернаума поныне стоят развалины синагоги ГУ в. в формах эллинистической, ордерной архитектуры. И в самом образе Иисуса соединились иудейская идея Мессии и греческая идея мифического культурного героя - Богочеловека и Сына Божия. И правители Иудеи времен Иисуса, и некоторые ученики Христа носили греческие имена.

В отличие от породившего его иудаизма, построенного на идее избранного народа, христианство покорило мир проповедью всеобщности, наднациональности. Апостол Павел многократно возглашал: "Нет ни Иудея, ни Эллина, ни обрезания, ни необрезания" и т.п. В Евангелиях от Луки и от Иоанна говорится, что надпись на кресте, на котором был распят Иисус, была сделана по-еврейски, по-гречески и по-римски (т.е. на латинском языке).

Аналогично классический архитектурный ордер отмечен многократно подчеркивавшейся еще в античную эпоху антропоморфичностью (греки уподобляли дорический ордер мужской фигуре, ионический - женской, коринфский - девичьей), но главное, в отличие от всех других архитектурных форм и систем, родившихся в древности, он не имеет знаков или символов, привязанных к конкретному этносу, культуре или конфессии. Его конвенциональный образный язык, выражающий в архитектурных формах "всеобщие" законы тектоники, легко воспринимается и принимается (осваивается) человеком, представляющим любую культуру.

Эти черты общепонятности и общечеловечности сближают христианство и классический архитектурный ордер и делают их важнейшими составляющими европейского культурного генофонда.

Стоит добавить, что оппозиционное по отношению как к императорской власти и господствовавшему языческому многобожию, так и к иудаизму христианство постепенно создавало свои типы культовых зданий (церкви, базилики, соборы), но с превращением в официальную религию все шире использовало и существующие сооружения. Классический архитектурный ордер и его детали стали приметой (знаком) и христианских храмов.

Соприродность ордера европейской культуре, его почти мистическая, таинственная укорененность в генофонде европейцев проявляются не только в регулярно, а может быть, и закономерно повторяющихся возвращениях европейской архитектуры к ордеру. Ордерная архитектура, возможно, вследствие демонстративной ясности, логичности построения, соразмерности представляется естественной, закономерной.

Столь же естественно очередное обращение к классике, тогда как возрождение региональной исторической архитектуры и тем более рождение новых образных структур всегда требует нацеленных деклараций в вербальной форме, сопровождается выдвижением идейно-художественных профессиональных концепций.

Процесс (повторяющийся!) возрождения ордера скорее всего может быть назван, а возможно, и является воспоминанием особого рода, своеобразным выходом, всплытием готового решения из глубин матрицы долговременной, если не генетической культурной памяти. Он возрождается как готовая и сразу упорядоченная, хотя и весьма сложная и многоуровневая структура (система). Этот процесс не может быть объяснен простым подражанием или научением, он кажется близким к появлению инстинкта.

Ордерная традиция настойчиво продвигалась как наследие и знак высокого искусства античности параллельно, но не вместе с христианством - именно с

стр. 38

юга, из Средиземноморья на запад, север и затем на восток, где противостояла, начиная с Ренессанса, также европейской, но "варварской", готике, древнерусской и другим неклассическим местным архитектурным школам.

Со времен Древнего Рима ордер приобрел важнейшую семантическую роль - материального символа высокой гуманистической культуры, и играет ее почти неизменно в эпоху Возрождения и на протяжении Нового времени. Пионеры и идеологи современного движения в архитектуре многократно предавали ордер анафеме именно как проявление консерватизма, а новизну проектно- художественных решений пропагандировали как элитарность, более высокий уровень развития, определяемые внутренней связью с прогрессом науки и техники и новейшими течениями в смежных видах художественной культуры.

На самом деле семантико-символическая роль ордера более сложная. Особенно важна культурная функция архитектурного ордера и его возрождения (опиравшегося на античную традицию в целом). Классический ордер вносил в окружение гуманистическое начало.

В то же время распространение классических ордеров является своеобразной культурной целью, а путь внедрения ордерных форм оказывается имманентно сложным.

В ходе колонизации ордер как символ и знак европейской культуры, идеала красоты и эстетической гармонии наряду и вместе с христианством переносится на новые земли, вовлекая (нередко в ходе трагических конфликтов и невосстановимых потерь) в орбиту европейской духовной и материальной культуры народы иных регионов мира. Вопреки естественному стремлению к сохранению независимости и культурной самобытности ордер привлекал их материальным воплощением и выражением более высокого уровня развития и рационалистичностью, способствуя цивилизирующей роли христианства. В то же время (и это одна из причин "живучести" ордера) он достаточно вариативен, адаптивен к местным эстетическим вкусам и предпочтениям.

Язык архитектурного ордера своей конвенциональностью, общепонятностью, не-описательностью сравним с языком музыки, прежде всего классической, инструментальной. Не случайно музыка играет громадную роль в христианской литургии (как католической и протестантской, так и православной, не знающей инструментализма), а также в светских церемониях и ритуалах.

В то же время влияние античного наследия в зодчестве Латинской Америки не исчерпывается восприятием и распространением только классического архитектурного ордера. В соответствии с "Новыми законами", установленными Карлом I для Нового Света, города Латинской Америки планировались в виде прямоугольной сетки по образцу древнеримских военных лагерей-каструмов. В древнерусском зодчестве влияние греческой античности проявилось не столько в ордерных формах, сколько в человечном масштабе сооружений, композиционной ясности, тонкости включения архитектуры в природный ландшафт - невольно напрашивается сравнение совершенно различных по материалу, тектонике храма Посейдона на мысе Сунион и церкви Покрова на Нерли.

Программное наследование византийской религиозно-политической миссии и культурной традиции, превращение Московского государства в новый центр православия и соответственно в православный центр Европы и мира было символически подчеркнуто и продемонстрировано такими "жестами"

стр. 39

Ивана III - первого "государя всея Руси", как женитьба на племяннице последнего византийского императора и принятие великокняжеского герба в виде византийского двуглавого орла. В том же ряду стояло приглашение в Москву итальянских зодчих. Результатом всех этих актов стало внедрение в русскую архитектуру реминисценций античного ордера. Не случайно наиболее цельное его воплощение было реализовано в Архангельском соборе - великокняжеской усыпальнице в Московском Кремле, и несколько позже и более фрагментарно - в величественной церкви Вознесения в великокняжеской усадьбе в Коломенском.

Фактически принятие ордерного языка было одновременно программным, хотя и не сформулированным мероприятием верховной власти, и своеобразным пробуждением или "воспоминанием" в глубинах русской народной культуры сохранившегося в генофонде антично-европейского образно-тектонического архетипа. Значимость античного наследия для Руси подтверждается названиями Византии - "греки" и православной религии - "греческое вероисповедание". Обращение к греческим истокам становилось знаком не только подключения к европейской традиции, но через этот процесс - возвышения самооценки и самосознания русской культуры в целом.

Наиболее важны и поучительны как относительная легкость (по-видимому, генетически предопределенная) восприятия и освоения ордерных форм русскими мастерами каменного строения, так и именно знаковое использование ордера до петровских реформ. Однако на протяжении XVII в., вместе с расширением экономических и культурных связей с Западной Европой, русские зодчие (по ролевой функции) все глубже понимают и воспроизводят ордерные формы как целостную образно-тектоническую структуру, что наиболее четко отразилось в московских постройках конца века. Русскими мастерами ордер осваивался не в его канонической, а в фольклорно окрашенной версии северного Возрождения и барокко (вначале польско-украинского, позже - нидерландско-германского).

Изначально европейский характер русской культуры, возможно, ярко проявился именно в восприятии и последовательном распространении в России архитектурного ордера. Не случайно не только следствием, но и знаком прорубленного Петром I "окна в Европу" и все более активного не просто включения, но вмешательства Российской империи в европейские дела стало утверждение в России архитектуры, формальный арсенал которой основан на системном использовании классического ордера. С петровского времени в ордерных формах начинают строиться православные церкви. Важно подчеркнуть, что утверждение ордерной архитектуры, в России происходит в период царствования Екатерины II, претендовавшей на близость к идеям Просвещения.

В строительной политике абсолютизма репрезентативно-ассоциативные и культурные функции обращения к классике соединялись наиболее тесно, ибо почти каждая монархия стремится быть или представляться просвещенной. Видимо, поэтому для Екатерины II было столь важно приглашение мастеров, убежденно ориентировавшихся на наследие античности (Ч. Камерон) и Высокого Возрождения (Дж. Кваренги).

Повсеместное обращение к строгим ордерным формам в зданиях правительств и парламентов государств Латинской Америки, завоевавших неза-

стр. 40

висимость в начале XIX в., играло аналогичную "подключающую" роль - обозначало, что эти государства следуют за Европой и демократией.

В Латинскую Америку классический ордер проникал прежде всего через формальный арсенал барокко, к тому же впитавшего на Пиренеях наследие местных синкретических архитектурных стилей (исабелино и мануэлино) и зодчества пиренейских арабов.

По ряду причин: недостаточный культурный уровень воспринимающей среды, низкая квалификация исполнителей и, что очень важно, иной культурный и строительно-художественный генотип значительной части мастеров - архитектура колоний в своей массе упрощена, стилистически снижена, глубоко фольклоризирована, детали, особенно архитектурных ордеров, трактованы нетектонично, пропорции нетрадиционны и часто придают зданиям и скульптурам неожиданную приземистость, грузность. Эти черты внутренне сближают архитектурные культуры Латинской Америки и допетровской Руси. Особая роль придается разработке поверхностей, украшенности, которая приобретает формоообразующую функцию.

В традиционной истории искусств стиль (стадия) барокко следует за классикой (Ренессансом). В процессе же распространения европейской ордерной архитектуры в Латинской Америке стадия барокко как менее каноничный, к тому же свободный и синкретичный, пластичный, "многословный", насыщенный придающими ему повествовательность произведениями смежных искусств стиль обеспечивает наглядность, "читаемость" и в конечном счете понятность архитектурных образов и в связи с этим легче внедряется и ассимилируется в чуждой культурной среде. Поэтому естественно, что в Латинской Америке барокко предшествовало классицизму с канонизированными формами архитектурного ордера. Последний проникает на континент только в конце XVIII в. и утверждается в качестве господствующего стиля в XIX в., будучи связан с новыми тенденциями в общественном сознании и культуре после окончания войн за независимость. Впрочем, барочная традиция в архитектуре и изобразительном искусстве Латинской Америки не прерывалась и в этот период.

Архитектурный авангард привлек внимание в России и Латинской Америке, особенно молодых архитекторов, но господствующим стилевым направлением в официальном, репрезентативном строительстве в 1920 - 1930-е, а в СССР до начала 1950-х годов, оставались реминисценции классики.

В русле постмодернистского движения и общего оживления традиционализма в мировой архитектуре в конце XX в. вновь возродился интерес к классике, архитектурному ордеру. Этот процесс стал дополнительным подтверждением непреходящей ценности и важности наследия Древней Греции, Древнего Рима и Средиземноморья в целом для прочности и развития европейской и всемирной культуры.

В новейшей архитектуре России и стран Латинской Америки неоклассические тенденции не так заметны, как, например, во Франции, Испании, Великобритании, США, хотя, например, в Москве в конце 1990-х годов появился целый ряд жилых, общественных и деловых зданий, фасады которых построены на основе ордерных принципов. Возможно, это традиционное стадиальное отставание. Думается, что и в этих регионах классика вновь покажет свою значимость и жизненность.


Новые статьи на library.by:
АРХИТЕКТУРА:
Комментируем публикацию: ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРОЛОГИИ. Античное наследие и механизмы стилеобразования в архитектуре Латинской Америки и России

© В. Л. ХАЙТ ()

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

АРХИТЕКТУРА НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.