300 ЛЕТ САНКТ-ПЕТЕРБУРГУ. Мавританский стиль Гранады и его мотивы в архитектуре Санкт-Петербурга

Королевство Гранада было основано в 1238 г. представителем династии Насридов Мухаммедом ибн Юсуф ибн Насром. Династия Насридов правила в течение 250 лет. Это было последнее исламское государство на испанской земле, которое просуществовало до 1492 г. Оно включало в себя современные провинции Малага, Гранада и Альмерия.

В то время как соседние мусульманские королевства прекращали существование, Гранада процветала. Ее население достигало 200 тыс. человек - в четыре раза больше, чем в Лондоне, и лишь немного уступало численности населения современного города.

Впечатляющим синтезом материального, интеллектуального и духовного процветания стал дворец Альгамбра - триумф мавританского зодчества. Строительство Альгамбры велось с XII по XV в., но самые значительные сооружения были возведены в XIV в. при Юсуфе I и его сыне Мухаммеде V.

Альгамбра - это целый комплекс крепостных и дворцовых сооружений, расположенных на холме на высоте более 700 м над уровнем моря, занимающих около 13 га и обнесенных стеной протяженностью 3500 м со множеством башен.

В основе композиции лежит система дворов и залов, находящихся на разных уровнях. Ансамбль начинается с зала Мешуар, в котором решались различные юридические вопросы. Здесь царит полное смешение стилей.

Миртовый дворик, подлинная жемчужина Альгамбры, - центр придворной жизни и стержень архитектоники всего комплекса. Он представляет собой открытую площадку, рассеченную вдоль узким бассейном. В каждом конце двора находятся ниши со сводами, украшенными каменными "сталактитами".

Вход расположен с южной стороны дворца, а на северном его конце высится мощная башня тронного зала. Последний достигает в высоту 18 м, и при трехметровой толщине его стен проемы превратились в небольшие комнаты.

Бассейн с миртовыми изгородями - центральный элемент композиции. В зеркале водоема отражаются торцовые аркады.

У северной оконечности Миртового дворика расположен Зал послов - приемная мавританских правителей, где многоцветный орнамент переплетается с лепной арабской вязью, а завершает все это великолепие купол из кедрового дерева.

Сергей Юрьевич Ященко - ученик 11-го класса гимназии им. Сервантеса, обладатель Диплома II степени конкурса молодых латиноамериканистов.

стр. 85

У южной его оконечности находится Львиный дворик. В центре на пересечении дорожек стоит фонтан, поддерживаемый 12 небольшими львами из серого мрамора. По краю плоской 12-угольной чаши высечена надпись, прославляющая могущество Мухаммеда V, перед которым смиряются даже грозные львы, символизирующие знаки зодиака.

Двор окружен галереей из аркад, где стройные мраморные колонны соединяются по две, три или четыре. Тимпаны арок заполняет ажурное кружево резного орнамента по алебастру. Игра света и тени придает аркадам удивительное очарование.

На галерею с трех сторон выходят залы, связанные коридорами. Их убранство отличается утонченной изысканностью. Резной алебастровый орнамент стен, образованные причудливыми фестонами "сталактитов" своды и купола сверкают яркой росписью и позолотой. Львиный дворик был новым словом в насридской архитектуре. Вместе с Миртовым он был центром дворцовой жизни в Альгамбре.

На южной стороне Львиного дворика находится Зал Абенсеррахов со звездообразным "сталактитовым" куполом. Здесь при султане Мулай Хасане были обезглавлены представители знатного семейства Абенсеррахов. Легенда объясняет это событие политическим заговором их соперников. Они придумали историю о любовной связи жены султана и одного из Абенсеррахов. Султан, ослепленный ревностью, созвал всех Абенсеррахов под предлогом праздника и по очереди обезглавил над фонтаном 37 человек. Согласно легенде вода здесь до сих пор имеет красноватый оттенок от пролитой крови.

Зал Двух сестер знаменит самым изящным в Альгамбре сводом в виде пчелиных сот, который состоит, как говорят, из 5000 ячеек. Здесь жил султан со своими женами и детьми.

Королевский зал имеет "сталактитовый" купол и альковы с потолочной росписью по коже, где присутствуют редкие в исламском искусстве фигуры людей.

Алькасаба - мавританская крепость - расположена у западной стороны холма Альгамбры. Это единственное сооружение чисто военного назначения во всем ансамбле. Его постройка датиру-

стр. 86

ется XIII в. Массивные стены крепости, ее башни и ворота с бастионами, ловушками и потайными входами скрывают и защищают "сокровище" - дворец Альгамбру, одновременно роскошный и удобный для жизни. С приходом христиан Алькасаба подвергалась особенно серьезным изменениям.

Вблизи Альгамбры, возвышаясь над ней и над городом, расположен старый летний дворец султанов - Хенералифе, построенный в 1250 г. Дворец с множеством бассейнов и фонтанов погружен в зелень и прохладу садов, которые затмевают неброскую красоту строений. В этом дворце правители Гранады в уединении отдыхали от государственных обязанностей. Из садов отдохновения, существовавших на холме Солнца, Хенералифе - единственный, сохранившийся до наших дней.

ОСОБЕННОСТИ МАВРИТАНСКОГО АРХИТЕКТУРНОГО СТИЛЯ

В Альгамбре, как ни в каком другом месте, нега и утонченность мавританского образа жизни нашли совершенное архитектурное воплощение. Творения искусных мастеров: резной стук, изразцовые панели, потолки из ценных древесных пород, инкрустированные перламутром и другими материалами, - производят впечатление "земного рая". Магия Альгамбры настолько сильна, что даже христианский король Педро I приказал по ее образцу построить для своей резиденции Алькасар в Севилье.

Прекрасная архитектура Альгамбры исполнена гармонии и возвышенной поэтичности. Вознесенные на тонких, будто стебли тростника, мраморных колоннах разнообразные по форме арки, кажется, парят, отделяя залитые солнцем дворики от затененных галерей, сохраняющих прохладу и полумрак молитвенного зала, кельи или дворцового покоя. На изразцовых цоколях сверкают чистыми красками геометрические орнаменты. Их сменяют хрупкие, похожие на изморозь резные каменные узоры и надписи на стенах. Густо- коричневое кружево карнизов и изумрудно-зеленые черепичные кровли завершают убранство зданий. Во внутренних помещениях на "сталактитовых" куполах, на стенах с тонко прорисованными арабесками играет разноцветный живой узор, создаваемый пятнами света, льющегося сквозь оконные решетки и витражи. В глади бассейнов отражаются вечнозеленые деревья и цветущие кусты. Нежно журчат серебристые струйки фонтанов в граненых чашах. Дворики с мраморными или керамическими полами открыты солнцу.

Альгамбра дала имя стилю декоративно-прикладного искусства. Среди произведений, выполненных в этом стиле, - большие керамические вазы с изящно-витиеватой росписью. По манере исполнения узора они родственны "альгамбрским" шелковым тканям, парчовым вышивкам, парадному оружию, золотым с эмалью украшениям. Чарующий стиль "альгамбра" приближает нас к "скрытому сокровищу", понимаемому мусульманским искусством как зашифрованный путь к постижению высшего знания и совершенной красоты.

Отсутствие изображений животных и человека. П. П. Гнедич объяснял, что отсутствие образов в магометанском искусстве является прямым воздействием религиозных воззрений: "Изображение лица Коран считает делом сатаны; подобно Моисею, запретившему изображения кумиров и всяких подобий, арабы раз и навсегда отреклись от видимого изображения Бога. Они оказались лишенными огромной отрасли художества - скульптуры и живописи, и принуждены были ограничиться архитектурой и орнаментом" 1 .

Редкие в исламском искусстве фигуры людей присутствуют на потолочной росписи по коже в Королевском зале. В. П. Боткин описывает как большую редкость несколько картин, на которых изображены мавры, битва мавританских рыцарей с кастильскими, сцена охоты за кабанами. Он считал, что эти картины написаны каким-то христианским художником, "потому что Коран строго запрещал изображать людей, угрожая, что на том свете написанные

стр. 87

люди будут себе требовать душ у писавших их" 2 .

Орнамент, арабески, надписи. Эти представления вызвали появление арабесок - тончайших узоров на плоскости с фантастическим многообразием мотивов. Покрывая несущие строительные конструкции арабесками, мавританские архитекторы добивались ощущения невесомости. Взгляд безуспешно пытается проследить причудливую вязь растительного орнамента и уходит в бесконечность. Арабески - это не просто игра с формами, но и погружение в трансцендентность. "Основной особенностью мавританского орнамента является использование стилизованных узоров - арабесок, геометрических рисунков и каллиграфии в качестве показателя постоянного присутствия Слова Всевышнего везде. В этом искусстве основной упор делается на абстрактное видение явлений, что по сути означает отворение двери в иррациональный мир, а также на использование и повторение узоров, которые в определенном смысле направляют человека к пониманию бесконечного в конечных формах. Все эти элементы можно найти в исламском искусстве различных стран и территорий" 3 .

Андалусская архитектура немыслима без красочных асулехос (глазурованные изразцы), пришедших в Испанию вместе с маврами. Они украшают стены и служат для оформления внутренних двориков и садовых ансамблей.

Арабские мастера любили покрывать орнаментом все свободные пространства интерьеров - стены, потолки, полы, колонны. Боткин отмечал, что дворы, улицы и даже канавки для стока воды выложены узорчатыми арабесками из разноцветных камешков. Он же писал, что рисунок и узоры деревянных мавританских потолков чрезвычайно похожи на те, которые в прошлом веке делали под названием рококо; но мавританская работа несравненно отчетливее и изящнее. Стены залы покрыты раскрашенными арабесками. С первого взгляда кажется, будто потолок и стены обтянуты персидскими коврами или вышитыми по канве обоями с мельчайшим рисунком.

Орнамент в буквальном смысле слова переплетается со всевозможными надписями, часто взятыми из Корана и выполненными затейливыми шрифтами, которые тем не менее легко читаются, внушая религиозные и эстетические идеи, как бы исходящие от самой архитектуры. "Вглядись внимательно в мою изысканность и пожни пользу от пояснения украшения..." - написано в одном месте. Поэтические надписи непосредственно обращены к присутствующим: и двор, и фонтан, и арка приглашают нас вглядеться и постичь их красоту. Вот некоторые изречения, вырезанные вокруг большой чаши в Львином дворике: "Да будет благословен давший повелителю Мухаммеду жилище это, по красоте своей - украшение всем жилищам человеческим"; "Посмотри на воду и посмотри на чашу: невозможно отличить, вода ли стоит неподвижно, или то струится мрамор"; "О, ты, смотрящий на этих львов, которым только отсутствие жизни не допускает предаться своей злобе".

Исламская символика. Среди богатого орнамента и многочисленных надписей мавры помещали также изображения, которые являлись в то время условными знаками общепринятых понятий, религиозных заповедей. С этой точки зрения Альгамбра была символом представления мусульман о рае, райских садах, райской неге, райском блаженстве. Ибо по описаниям Корана рай - роскошный сад, полный цветущих деревьев, журчащих фонтанов вокруг дворцов из драгоценных камней. Альгамбра - райский дворец на Земле.

Вода и зелень кипарисов - неотъемлемая часть арабской культуры. Кипарис у мавров - символ молчания; как писал Боткин, "он не шумит от ветра ни листьями, ни ветвями, как прочие деревья".

Другим примером исламской символики является изображение руки над внешней аркой Ворот правосудия - главного входа в Альгамбру. Пять пальцев символизируют пять принципов ис-

стр. 88

лама: публичное вероисповедание, пять ежедневных молитв, пост во время Рамадана, раздача милостыни и паломничество в Мекку.

Боткин дает несколько иное толкование этой символики: "По сторонам арки судейских ворот вделан из белого камня ключ и рука. Рука в исламизме - символ писаного закона. Историки Гранады говорят, что, кроме того, мавры считали еще изображение руки отводом от дурного глаза. От мавров этот предрассудок перешел к андалузсцам. И теперь в простонародье одевают детям на шею маленькие ручки из коралла или слоновой кости, в которых обыкновенно большой палец выставлен между указательным и вторым. Сложить так руку обозначает сделать фигу... У мавров было в обычае носить на шее изображение руки.

Ключ был у них символом данной пророку власти отпирать и запирать небо.

По народным рассказам эти изображения ключа и руки - магические знаки. Один арабский астролог сделал над Альамброй заклинание, по силе которого она будет стоять до тех пор, пока рука не вытянется и не схватит ключа, тогда холм Альамбры распадется, крепость провалится, и откроются несметные сокровища мавританских царей, схороненные под стенами" 4 .

Архитектурное творчество мавров. В мавританской архитектуре находят много подражаний римской и византийской. Так, в арабских домах, как и в римских, внутренние дворики играли очень важную роль. Арки с колоннами мавры позаимствовали у византийцев. Правда, у них арка имеет совсем другое назначение, и в этом, по-видимому, больше всего проявляется особенность мавританского стиля. У византийцев арка несет на себе верхнюю часть здания. У арабов она служит только украшением, потому что у них верх здания держится на колоннах.

Галереи вокруг Львиного дворика похожи на крестовые галереи внутри христианских монастырей.

Можно найти много примеров других заимствований, что выглядит вполне естественным: все народы ассимилировали в своем творчестве лучшее из того, что было достигнуто другими.

"Зрелый стиль арабского зодчества Пиренейского полуострова XIII-XIV вв. унаследовал от прошлого опыт использования архитектурных выразительных средств и великолепное мастерство орнамента. Для него характерно: изящество, богатство декора, причудливая затейливость деталей. Архитектура и декоративное искусство арабов оказали значительное воздействие на испанское зодчество. Арабы внесли в архитектуру собственные традиции и своеобразно переработали ряд заимствованных приемов. Арабы создали тип дворовой соборной мечети, своеобразно усовершенствовали идею двухъярусной аркады, заимствованную от христианских базилик и римских акведуков, а также разработали разнообразные формы куполов и арок. В области архитектурного убранства арабы развили геометрический орнамент и формы сталактитов" 5 .

Тем не менее этот период расцвета носил печать предстоящего упадка. Архитектура Альгамбры отражает изнеженность нравов накануне политического краха.

МАВРИТАНСКИЙ СТИЛЬ В АРХИТЕКТУРЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА

В русской литературе 1830 - 50-х годов испано-мавританская тематика была "положительно в моде". Невероятной популярностью пользовались сборник стихотворений "Восточные мотивы" Гюго, "Альгамбра" Ирвинга, ориентальные сочинения Готье, Мериме, Дюма. Журналы были полны и собственными произведениями на испано-арабские темы, которым отдали дань Пушкин, Бенедиктов, Сенковский, Загоскин, Боткин и многие другие.

Уже не китайская или турецкая, а именно мавританская архитектура стала представляться вершиной восточного зодчества. Начиная с южного фасада алупкинского дворца М. С. Воронцова и кончая постройками И. А. Монигетти в Ливадии мавританские мотивы исполь-

стр. 89

зуются в отделке резиденций знати. Но наибольшее развитие получили они в искусстве интерьера. Курительные, кабинеты и будуары богатых домов стали напоминать жилище графа Монте-Кристо: "Вся комната была обтянута турецким шелком, затканным золотыми цветами. В углублении стоял широкий диван, над которым было развешано арабское оружие в золотых ножнах, с рукоятками, усыпанными драгоценными камнями; с потолка спускалась изящная лампа венецианского стекла, а ноги утопали по щиколотку в турецком ковре".

На рубеже 1860-х годов внимание к исламской архитектуре повсеместно усиливается. Кроме общего всплеска интереса к восточной экзотике тут действовали, вероятно, и другие факторы. Неоклассицизм и неоготика - главные направления в архитектуре второй половины XIX в. - приедаются, и это вызывает повышенный спрос на такие маргинальные явления, как византийская, романская и мавританская архитектура. Свойственное эклектике внимание к декоративности нашло прекрасный источник для заимствований в сложной орнаментике дворцов и мечетей Востока. Ярким примером сильного влияния модных направлений явился выбор мавританского стиля для петербургской синагоги, который был сделан под сильным давлением В. В. Стасова.

В целом мавританский стиль в Петербурге стал частью того повышенного интереса к восточной архитектуре, который существовал повсюду в России. Вместе с тем имеются свидетельства непосредственного влияния мавританской Гранады на петербуржцев.

В 1845 г. в Гранаде несколько месяцев жил Боткин, который с восхищением описал шедевры мавританского зодчества в "Письмах об Испании". Книга пользовалась большим успехом в Петербурге. В этом же году в Гранаде жил М. И. Глинка.

В 1852 г. студент П. К. Нотбек, закончив с медалью Академию художеств, получил возможность отправиться изучать архитектуру Испании. Потрясенный величием Гранады, он остался жить и работать в этом городе. В течение десяти лет Нотбек на собственные средства трудился над созданием моде-

стр. 90

ли Альгамбры, выступая и как архитектор, и как мастер по гипсу, самостоятельно изготавливая все детали. Им выполнено 300 слепков в размере оригинала и около 200 моделей элементов украшений дворца. В 1862 г. работа была завершена, и модель доставили в Петербург. В XIX в. в музее Академии существовал даже отдельный зал, посвященный Альгамбре.

По-видимому, знакомство с Гранадой самым прямым образом повлияло на включение мавританских мотивов в архитектуру Петербурга. Известно достаточно много построек и интерьеров, выполненных в этом стиле, но самым значительным по масштабу зданием был дом Мурузи.

Дом Мурузи. Среди пестрого разнообразия сооружений петербургской эклектики здание на углу Литейного и Пантелеймоновской (ныне ул. Пестеля), д. 24/27, известное, как "дом Мурузи", выделяется своими фасадами в мавританском стиле. Этот доходный дом, сохранивший имя владельца, А. Д. Мурузи - человека весьма заметного в греческой колонии Петербурга, - одна из самых странных построек города.

Строительство по проекту А. К. Серебрякова было начато в 1874 г. "Эффектным и величественным фасадом дома кн. Мурузи Серебряков доказал, что кроме всевозможных вариаций ренессанса, коверканья избитого и изуродованного неумелыми руками "Luis XVI", кроме гениальных попыток покойного Макарова смешения стилей, пригоден и стиль мавританский, даже для 5-этажных домов. Фасад этой постройки разбит весьма удачно в общих массах, богатый и вместе с тем спокойный; детали нарисованы со вкусом и в масштабе" 6 .

"Со стороны Литейного поставлены два металлических подъезда. Рисунок их замечателен, работа превосходна, в самом строгом мавританском стиле, с надписями и другими украшениями. Так же роскошны перила из листового цинка на балконах. Во время составления проекта, по словам "Петербургского листка", Серебряков ездил за границу и вывез увражи по мавританскому стилю на 8000 рублей. Дом князя Мурузи можно причислить к первейшим палаццо Петербурга" 7 .

Фасады с многочисленными эркерами, нишами и балконами украшены тонкими терракотовыми колоннами, подковообразными арками, арабесками и стилизованными надписями. Силуэт здания обогащают угловые башни, которые по проекту должна была покрывать сверкающая на солнце глазурованная черепица. До наших дней не уцелели ни перила из листового цинка, ни зонтики- балконы над подъездами - прекрасные образцы чугунного литья со столичного завода Сан-Галли.

Особенно хороша была отделка квартиры Мурузи из 26 комнат. Внутренняя лестница из белого каррарского мрамора вела на второй этаж в зал, напоминающий дворики мавританских дворцов: своды покоились на 24 тонких мраморных колоннах, посередине бил фонтан. В восточном стиле была выдержана и курительная, на стенах которой имитировалась резьба. Анфиладу парадных помещений, отделанных под рококо, украшали лепка и позолота, расписные плафоны, мраморные и дубовые камины.

С одной стороны, Серебряков выступил как новатор - дом Мурузи был первым в России доходным домом в мавританском стиле. Поскольку он предназначался главным образом для людей состоятельных и включал определенное число квартир-особняков, данный стиль мог восприниматься как вполне уместный: одним из главных его значений были именно "богатство" и "роскошь".

Наверное, мы никогда не узнаем, был ли заказан стиль князем Мурузи или предложен зодчим, но, несомненно, он рассматривался современниками как знак восточных корней владельца.

Критика единодушно отметила высокий профессионализм архитекторов и тщательность проработки деталей, т. е. ту этнографическую точность, которую так ценили современники. Было даже выдвинуто "рациональное" обоснование удобства мавританского стиля именно для Петербурга с его снежными зима-

стр. 91

ми, так как заглубленный восточный декор не собирает снег и влагу.

С другой стороны, мавританский стиль был выбран для дома Мурузи в тот момент, когда мода на Восток уже становилась уделом балетных либретто и детской литературы. Профанация приемов и упрощение языка, свойственные массовому искусству, вскоре коснулись мавританских мотивов в архитектуре. К концу столетия "Мавритания" станет достоянием увеселительных садов, кофеен, зоопарков и бань.

Да и в самой идее увековечить себя в архитектуре было что-то от дурного вкуса нувориша - это хорошо понимали критически настроенные современники (включая Салтыкова-Щедрина). Князя забыли вскоре после его смерти, и архитектура дома потеряла едва ли не главный свой смысл.

Уже через десять лет после постройки В. О. Михневич в "Фельетонном словаре современников" иронизировал: "Семирамида прославилась висячими садами, Хеопс - пирамидой, Тит - Колизеем, а вот заезжий князь Мурузи увековечил себя в Петербурге сооружением огромного дома во вкусе новейшей кондитерской архитектуры... и сам - жив ли - неизвестно, а другого названия сооружению его нет, как "дом Мурузи". Справьтесь у любого извозчика" 8 .

Турецкая баня. В 1850 - 1852 гг. по распоряжению Николая I в юго-западной части Большого пруда Екатерининского парка велось строительство нового сооружения - Турецкой бани. Автором проекта, задуманного как своеобразный памятник русско-турецкой войны 1828 - 1829 гг., был выдающийся архитектор И. А. Монигетти. По времени создания Турецкая баня - последний павильон, появившийся на территории этого паркового ансамбля. По замыслу архитектора композиция Турецкой бани воспроизводила мечеть. Купол был декорирован рельефным орнаментом, а высокий минарет, увенчанный шпилем с полумесяцем, придавал зданию особую живописность. Плоскости белых стен были расчленены профилированными тягами.

Внутренние помещения выполнены в мавританском стиле. В оформлении интерьеров были использованы вывезенные во время русско-турецкой войны из Румелии беломраморные детали внутренней отделки бани турецкой султании. Вход в сени и далее в раздевальню открывал богато орнаментированный портал. В раздевальне нижняя часть стен была облицована цветной мозаикой, верхняя украшена лепкой и орнаментальной живописью. В мраморной нише был устроен каскадный фонтан.

Мыльная освещалась верхним светом. В стены были вделаны две чаши с кранами для теплой и холодной воды. Высокая и широкая арка связывала помещение с центральным купольным залом, отделанным с наибольшей роскошью. Его главное украшение составлял бассейн из белого мрамора с расписанным и позолоченным фонтаном. Здесь же находились привезенные из Турции мраморные доски с высеченными на них стихотворными текстами.

стр. 92

Дворец великого князя Владимира Александровича. Закладка дворца состоялась 21 сентября 1867 г. Дворец принадлежал сыну Александра II великому князю Владимиру Александровичу, на протяжении ряда лет бывшему президентом Академии художеств. Парадное помещение дворца не имеет одного стилистического оформления. Среди ренессанса, готики, мотивов рококо и чисто русского стиля достойное место занимает небольшой будуар в мавританском стиле.

Малый Эрмитаж, Павильонный зал. Зал перестроен архитектором Штакеншнейдером в 1850 - 1858 гг. и занимает почти весь второй этаж. В свойственной этому архитектору манере здесь сочетаются архитектурные формы итальянского Возрождения и элементы мавританского стиля.

В отделке зала он применил натуральный и искусственный мрамор, позолоту, лепку, живописные вставки, устроил пристенные фонтаны наподобие бахчисарайского "Фонтана слез" и, наконец, в центре повесил три огромные люстры, украшенные хрусталем. Подобные люстры, но меньших размеров размещены и по краям зала. В отделке преобладает белый цвет. Однако полихромия мраморных и живописных вставок, позолоты и цветного наборного пола усиливает общую декоративность.

Эрмитаж, ванная комната. Она была выполнена в мавританском стиле по эскизам архитектора А. Брюллова в декабре 1837 г. после пожара в Зимнем дворце.

Мавританская гостиная во Дворце Юсупова. Это желтое здание с белыми колонными (Набережная Мойки, д. 94) - хранилище художественных сокровищ. В 1857 - 1858 гг. И. А. Монигетти обогатил часть интерьеров дворца - перестроил парадную лестницу, переделал театр. Тогда же, следуя модным увлечениям, владелец приказал создать турецкий кабинет и мавританскую гос-

стр. 93

тиную, которая была оформлена особенно роскошно. Здесь были установлены восьмигранная чаша бассейна с резным орнаментом и мраморным фонтаном, камин из оникса, стены были покрыты белым мрамором и инкрустированы вставками из темно-красной мастики и золотыми филенками. Верхняя часть стен была расписана арабской вязью по золоченому фону.

Изящная аркада на мраморных колоннах и изысканная отделка стен напоминают о божественной Альгамбре.

Петербургская Хоральная синагога. В одном из живописных уголков Петербурга, по соседству с Мариинским театром и Консерваторией, находится Большая Хоральная синагога - одна из самых красивых в России и Европе.

Синагога строилась на пожертвования членов общины. Авторы проекта - архитекторы И. И. Шапошников и Л. И. Бахман, ставшие победителями на конкурсе проектов, организованном общиной. Знаменательно, что Бахман был первым евреем, поступившим в 50-х годах XIX в. в российскую Академию художеств.

На разработку архитектурного стиля синагоги большое влияние, как уже отмечалось, оказал известный критик В. В. Стасов. Закладка здания состоялась в 1883 г. Строительными работами руководили архитекторы Н. Л. Бенуа и А. В. Малов. В 1886 г. был окончен боковой придел здания, в котором открылась Малая синагога - небольшой зал для ежедневного богослужения. Главное здание было завершено в 1893 г.

Торжественное освящение Большой Хоральной синагоги состоялось 8 декабря 1893 г. На открытии раввин выразил надежду, что новый храм "станет началом храма будущего, храма всеобщей любви и мира на земле".

Здание синагоги занимает площадь около 3200 м 2 , башня ее достигает в высоту 47 м. Синагога построена в арабо-мавританском стиле, для которого особенно характерны величественная подковообразная арка главного портала, решетчатые переплеты окон, изящные минареты. Большой зал рассчитан на 1200 прихожан. С трех сторон его опоясывают женские галереи, над входом расположен балкон для органа. В глубине зала, с восточной стороны, находится ковчег Завета (Арон-Кодеш), в котором хранятся свитки Пятикнижия. "Негасимая свеча" Нейр-Томид мерцает в арке алтаря. Резная деревянная балюстрада с замечательным орнаментом ограждает Биму - возвышение, на котором читают Тору во время богослужения.

Праздничной яркостью красок радует украшенный лепным орнаментом Венчальный зал синагоги. В Малой синагоге, рассчитанной на 250 молящихся, интересен лепной потолок работы скульптора Анолика.

В 1872 г. Стасов выступил в печати по поводу рекомендуемого им облика будущей синагоги. Представляется, что эта тема, оказавшаяся столь близкой ему, была подсказана кем-то из еврейских деятелей, скорее всего Г. О. Гинцбургом, но, возможно, и еврейским ученым А. Я. Гаркави, работавшим одновременно с ним в Публичной библиотеке.

стр. 94

При проектировании синагоги в Петербурге Стасов предлагал использовать в качестве образца синагогу в Берлине. Она была построена в арабо- мавританском стиле по проекту еврейского архитектора Кноблауха, который "взял здесь себе за основание указанный стиль в таком виде, как он блистательно и роскошно выразился в Альгамбре". Вместе с тем Стасов считал внешний вид синагоги в Берлине бедным и "недостаточно архитектурным". Поэтому он рекомендовал в проекте подобного религиозного учреждения для Петербурга "более даровито развить этот стиль". Однако он восхищался внутренним убранством берлинской синагоги и считал целесообразным его использование.

В 1879 г. была подготовлена "Программа" с кратким описанием содержания проекта. В ней отмечалось, что архитекторы должны включить в него минимальное число помещений, предусмотрев только "крайне необходимые".

В результате рассмотрения эскизных проектов было составлено "Экспертное заключение" от 19 сентября 1879 г., подписанное Стасовым, с которым согласились и другие эксперты. Он писал, что все три проекта выполнены в арабском стиле, рекомендованном им в свое время, но качество их составления разное. Так, у Э. В. Гольдберга арабский стиль наименее полно выражен, он его плохо знает, и "вся синагога у него похожа на лютеранскую церковь". Не понравился ему и фасад здания в проекте В. А. Шретера, он имел к нему много замечаний, считая, что он не только не еврейский и не арабский, но "даже мало архитектурен". В отличие от них "фасады и разрезы Бахмана и Шапошникова лучше, интереснее. Восточный характер здания в их проекте выдержан гораздо лучше и даровитее". Эксперт подчеркивал, что здесь "в общем ансамбле здание не имеет никакого сходства ни с христианской церковью, ни с арабской мечетью, а представляет свое, довольно самостоятельное целое", "прекрасно распределена масса, так что зритель чувствует центральную часть комплекса и две меньшие боковые части (потом их называли флигелями), причем каждая из этих трех частей является совершенно самостоятельным целым и, однако же, все три связаны весьма гармоничным образом".

Датой окончательного утверждения проекта синагоги принято считать 1 февраля 1884 г., когда появился подписанный городским головой документ, в котором указано, что проект "рассмотрен и утвержден".

Модель Альгамбры в Императорской Академии художеств. Уже упоминавшийся нами Павел Карлович Пот-бек (1824 - 1877) учился у К. А. Тона в Императорской Академии художеств, в 1849 г. получил большую золотую медаль и звание художника XIV класса "за проект дока с биржей, таможней и пакгаузами".

В 1852 г., по окончании Академии, ему была предоставлена возможность отправиться изучать архитектуру Испании. Он до такой степени пленился красотой и своеобразием Альгамбры, что, не довольствуясь рисованием разных частей и детальных украшений, задумал сделать модель нескольких залов. В 1859 г. за серию рисунков и чертежей Альгамбры он получил звание академика архитектуры. Целиком модель была закончена лишь через десять лет. В 1862 г. на датском корабле "Элиас" к Академии художеств были доставлены и выгружены на набережной 49 ящиков весом 500 пудов, содержащих 258 гипсовых частей модели Альгамбры. За работу над моделью Академия выплатила Нотбеку немалую сумму денег и присудила ему пожизненную пенсию в размере 2500 рублей в месяц и звание почетного вольного общника Императорской Академии художеств.

В настоящее время работа Нотбека хранится в музее при Академии. Определенное впечатление о ней можно составить благодаря каталогу 9 , выпущенному в Санкт-Петербурге. Так, под номером 105 зарегистрирована "Часть карниза с орнаментом в виде ячеек, узоров из завитков, стилизованных листьев и трилистников", под номером

стр. 95

106 - "Капитель полуколонны с орнаментом в виде ячеек и переплетающихся узоров растительного типа", под номером 107 - "Часть орнамента стены в виде переплетающихся тонких стеблей, растительных завитков, полос чешуйчатого орнамента". В этих деталях используются следующие цвета: красный, синий, желтый и позолота, являющиеся цветами реальных деталей Альгамбры.

Недавно в Петербурге впервые после длительного перерыва была выставлена модель Альгамбры. Для выставки были отобраны лучше всего сохранившиеся элементы, в том числе знаменитый Львиный дворик. "Мы мечтаем, - сказала хранитель модели Альгамбры, сотрудник музея Академии художеств Е. А. Савинова, - полностью восстановить модель, сделать ее частью постоянной экспозиции и открыть зал, посвященный мавританскому искусству". Музей располагает огромным количеством материалов, накопленных на протяжении XIX в. Это и графические работы, и прекрасные образцы мавританской скульптуры.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 П. П. Гнедич. История искусств. М., 1997, с. 216.

2 В. П. Боткин. Письма об Испании. Л., 1976, с. 165.

3 http://www.espana.ru/rus/espanola/2005/ 2005 - 18.shtml

4 В. П. Боткин. Указ, соч., с. 178.

5 Всеобщая история архитектуры. М., 1958, с. 538.

6 Зодчий, 1875, N10, с. 117.

7 Зодчий, 1876, N18, с. 131.

8 В. О. Михневич. Наши знакомые. - Фельетонный словарь современников. СПб., 1884, с. 152.

9 По странам Европы (Выпускники Императорской Академии художеств). СПб, 2000.