публикация №1547592664, версия для печати

А. И. НЕМИРОВСКИЙ, М. Ф. ДАШКОВА. "РИМСКАЯ ИСТОРИЯ" ВЕЛЛЕЯ ПАТЕРКУЛА


Дата публикации: 16 января 2019
Автор: Я. Ю. МЕЖЕРИЦКИЙ
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1547592664)
Рубрика: СТАРИННАЯ (АНТИЧНАЯ) ЛИТЕРАТУРА


Воронеж. Изд-во Воронежского университета. 1985. 212 с.

Веллей Патеркул (около 20 г. до н. э. - около 30 г. н. э.) не относится к самым известным античным историкам. Тот, кто захочет узнать о нем из учебников, найдет характеристику, складывающуюся из понятий "лесть", "тенденциозность", "риторика". Видимо, это господствующее предубеждение стало причиной того, что в отечественной литературе исследования о Веллее отсутствуют, а его "Римская" история" не переводилась на русский язык более 200 лет1 . Поэтому рецензируемое издание отвечает давно назрев-


1 Первый русский перевод: Веллея Патеркула сокращение греческия и римскияи истории с латинского языка на российский перевел Феодор Мойсеенков. СПб., 1774.

стр. 124


шей потребности в непредубежденном знакомстве с этим сочинением.

Книга открывается статьей доктора исторических наук, профессора А. И. Немировского. Ему же принадлежит большая часть перевода "Римской истории" и обширные комментарии. Кандидат филологических наук М. Ф. Дашкова является автором статьи об особенностях стиля Патеркула, переводчиком ряда глав "Римской истории", а также "Деяний божественного Августа" (этот памятник, отражающий события с иных позиций, дает возможность получить "объемное" представление об эпохе). Таким образом, рассматриваемое издание вместе с выпущенной ранее теми же авторами работой об Аннее Флоре2 относится к жанру, соединяющему в себе монографию и научный перевод исторического памятника, источниковедческое, историографическое и собственно историческое исследование.

Работая над переводом "Римской истории", А. И. Немировский опирался на лучшие достижения текстологической критики3 , что позволило избежать произвольных исправлений им гиперкритического толкования текста. В ряде случаев предложены весьма убедительные прочтения, которые должны будут учитываться всеми последующими издателями и исследователями. В итоге появился перевод, отвечающий высоким стандартам, сложившимся в отечественной практике. И дело заключается не только в тщательном филологическом анализе, но и в глубоком понимании эпохи, стремлении адекватно отразить ее дух.

Не менее важно правильное определение места и значения "Римской истории", выявление, при объективной взвешенной оценке, богатейших информативных возможностей этого источника. Для А. И. Немировского Веллей Патеркул - создатель заурядного произведения. "Но в развитии историографии как процесса нет ни лакун, ни второстепенных явлений. Эпоха упадка заслуживает такого же пристального внимания, как периоды подъема" (с. 61). Этот строго исторический подход позволил понять заурядность как одно из выражений той эпохи, когда господствовала официальная доктрина "золотой середины", а средоточием идеи Римского государства стал принцепс. Преклонение Веллея перед преемником Августа Тиберием оказывается при этом не низменной лестью и беспринципным пресмыкательством, а выражением интересов "новых людей", которые получили наибольшие выгоды от замены старой аристократической республики принципатом.

Органичное соединение текста и комментария с исследованием создает благоприятные возможности для проникновения в скрытые от поверхностного взгляда идеологические противоречия эпохи и выявления интересов стоявших за ними группировок господствующего класса. На этом фоне вырисовывается своеобразная социально-политическая позиция автора "Римской истории", ускользавшая от внимания вульгарно-социологически мысливших историков4 . Всецело принимая новый режим, Патеркул не считал необходимым, например, чернить противников, триумвиров - Брута и Кассия. Он видел в них людей выдающихся государственных дарований, убийством Пезаря совершивших роковую ошибку (II.58.1; ср. 69.6; 72.1 - 2). Здесь обнаруживается относительная независимость Веллея и от официальной версии "цезареубийства" (см. "Деяния", 2) и в то же время от трактовки "республиканцев", пытавшихся превратить идеализированные образы Брута и Кассия в знамя оппозиции (как это делал современник Веллея К. Корд). Нельзя преувеличивать свободу суждений старого преданного служаки, проистекавшую прежде всего из уверенности в значительности собственных услуг режиму. И все же при всей ее ограниченности эта самостоятельность, несомненно, повышает информативную ценность источника.

Одной из центральных проблем является степень надежности сообщений Веллея о принципате Тнберия, тем более что "Римская история" - единственное из


2 Немировский А. И., Дашкова М. Ф. Луций Анней Флор - историк древнего Рима. Воронеж. 1977; ср.: Немировский А. И. У истоков исторической мысли. Воронеж. 1979; его же. Рождение Клио: у истоков исторической мысли. Воронеж. 1986.

3 Stegmann Pritzwald G. von Velley Paterculi ex historiae Romanae Libris. Leipzig. 1968; Woodman A. J. Velleius Paterculus. Cambridge. 1977; Hellegouarc'h J. Velleius Paterculus Histoire Romaine. Tt. 1 - 2. P. 1982.

4 Cf.: Syme R. Tacitus. Vol. 2. Oxford.. 1958, pp. 570 - 571.

стр. 125


сохранившихся синхронных исторических сочинений. По образному выражению А. И. Немировского, Патеркул оказался в положении обвиняемого "перед судом исторической критики" (с. 38). И в самом деле, нередко встречаются историки, становящиеся в позу обвинителя, превосходство которого над предшественником якобы проистекает из более "высокого" положения на шкале времени. Они успешно обнаруживают, чего не знал или не понимал их "подсудимый", в чем он ошибался или умышленно обманывал. Но что нового может почерпнуть из подобных обвинений читатель? А. И. Немировский избрал иную, конструктивную, и, как можно убедиться, более плодотворную позицию. Шаг за шагом выявляя отношение автора к описываемым событиям и фактам, он сравнивает сообщения Веллея с данными Тацита, вера в непогрешимость которого часто мешает объективной оценке параллельной информации.

Это относится прежде всего к тацитовой характеристике Тиберия как законченного тирана и злодея. А. И. Немировский обратил внимание на то, что Патеркулом освещены только первые 16 лет правления Тиберия, в то время как негативный образ, созданный Тацитом, относится преимущественно к последующему времени. Это является дополнительным аргументом в пользу достоверности сообщений Веллея, расхождения которого с Тацитом не могут служить обстоятельством, якобы безусловно компрометирующим автора "Римской истории". Более того, следует учитывать приоритет Патеркула, сочинением которого, как явствует из дальнейшего анализа, пользовался Тацит при создании "Анналов" (с. 32). Интересна также интерпретация А. И. Немировским сообщений Веллея о строительной деятельности первых цезарей как отражении политики "монументальной пропаганды" (с. 36 - 37).

Широкий подход к источнику позволил определить его значение не только для историков древнего мира, но и для медиевистов. Патеркул пишет о "варварах" и их племенных союзах как очевидец, участник германских и паннонских войн. Эпизод о встрече одного из германских вождей с Тиберием (II.107) является образчиком "мемуарного" стиля Веллея, а описание битвы в Тевтобургском лесу и связанных с ней обстоятельств (II.117 - 421) - демонстрацией своеобразного психологизма в изображении не только римлян, но и германцев. А. И. Немировский справедливо указал, что объективность, за которую "Римская история" высоко оценивалась немецкими гуманистами, "не говорит о каком-либо сочувствии "варварам". Это - стремление римского патриота предотвратить военные катастрофы, подобные той, какая постигла римлян в Тевтобургском лесу" (с. 27).

При всем богатстве проблематики и содержания книги в ней реализованы не все возможности, заложенные в источнике. Более рационально можно было бы использовать и объем издания. Вступительная статья, во многом функционально дублирующая комментарий, могла бы претендовать на большие исследовательские задачи. В частности, сочинение Патеркула содержит огромный невыявленный материал по внешнеполитической и военной истории, просопографические данные и др. Особую ценность "Римская история" представляет для изучения социально-политических позиций и психологии влиятельной общественной группы всадников и муниципальной аристократии, поддерживавшей принципат, но имевшей свои интересы, далеко не во всем совпадавшие с политической линией Юлиев - Клавдиев.

Вообще сфера социальной психологии и идеологии при анализе труда Веллея Патеркула заслуживает большего внимания, чем ей уделено в издании. Вот лишь один пример, указывающий, в частности, на возможности дальнейшего приближения к адекватному пониманию текста. А. И. Немировский отмечает: Патеркул не пытался "убедить (Виниция), что режим, основанный Августом,.. лучше, чем старая республика" (с. 42). На самом же деле для Веллея с его типично римским "неконституционным" мышлением такая альтернатива вообще не существовала. Установившийся порядок вещей как раз и был в его представлении истинно отвечающим интересам "общего дела" (res publica), а гарантом последнего был принцепс. "Новая знать", к которой принадлежал этот римский историк, не склонна была отождествлять res publica с ушедшим в прошлое всевластием сенатской олигархии или анархией времени гражданских войн. Поэтому единственным достойным упоминания изменением в государственном устройстве для Патеркула оказалось добавление еще

стр. 126


двух преторов к прежним восьми (II.89.4).

Не все выводы книги могут быть приняты безоговорочно. Недостаточно убедительной представляется попытка трактовать краткость произведения Веллея как воплощение "историографического принципа" (с. 12 сл.). Ведь сам он неоднократно извиняется за вынужденную краткость, объясняя ее спешкой (см., напр., II.124.1). Впрочем, и А. И. Немировский с доверием относится к заявлениям историка о планах относительно написания более пространного и основательного труда, что само по себе исключает якобы принципиальный характер его стремления к краткости. По-видимому, осуществить указанный замысел Патеркулу помешала смерть. Не исключены и обстоятельства, при которых создание обширного сочинения становилось ненужным или невозможным. Так или иначе здесь начинаются, может быть, вполне правдоподобные, но шаткие предположения, от соблазна которых не мог удержаться автор вступительной статьи (с. 10, 38).

Издание увлекает читателя то строгой логикой и глубиной суждений, то неожиданностью ассоциаций, то вызывает на спор, порождая возражения и контраргументы. Давая толчок размышлениям и дальнейшим поискам, книга одновременно создает важные предпосылки для них.

 

Опубликовано 16 января 2019 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1547592664 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY СТАРИННАЯ (АНТИЧНАЯ) ЛИТЕРАТУРА А. И. НЕМИРОВСКИЙ, М. Ф. ДАШКОВА. "РИМСКАЯ ИСТОРИЯ" ВЕЛЛЕЯ ПАТЕРКУЛА

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network