Рекламные журналы пестрят пальмами на золотом песке, экзотическими блюдами, бассейнами в трех шагах от моря. Канары, Майорка, Анталья... Гостиничные комплексы наживают умопомрачительные деньги на желании увидеть мир. Но даже те из счастливчиков, кому кошелек ежегодно позволяет отдыхать от будней по заграницам, практически ничего не узнают о странах и ничего не увидят в них, кроме отелей, ресторанов и пляжей. Стандартный набор автобусных экскурсий к достопримечательностям, у которых туристов поджидают профессиональные приставалы, почти всем набил оскомину. Мир из окна автобуса обманывает туриста: в путевку включено все, кроме самой страны и ее народа. Плюнув на прелести фирменного сервиса, я решил податься в очередное путешествие самостоятельно. Вперед в Африку!

Мой путь лежал через Марокко, Мавританию, Мали, Нигер - до озера Чад. Визу в Марокко мне пришлось изнурительно добиваться больше месяца, поскольку моя поездка состоялась еще до отмены виз для российских граждан. Визы в Мали, Нигер, Чад были проставлены как европейцу - быстро и доброжелательно: поезжайте, мол, если соскучились по острым ощущениям.

Оставалась последняя - в Мавританию, которую нужно было получить срочно, чтобы успеть проехать маршрут до истечения срока действия других виз. Визы я получал в Германии. На "авось", прямо с рюкзаком я отправился в мавританское консульство, находящееся в Бонне. Бедные страны не столь привередливы к нашему паспорту, как богатые, и я, надеясь на удачу, встал в очередь около консульства.

Получение визы - это священнодействие. Захожу в консульство с благоговением, как в храм, на душе волнение и...смятение, какое-то чувство вины. Люди заняты государственными делами, и тут я - за визой. Одолев робость и очередь, подхожу к окошечку. Стараюсь выглядеть порядочней, чем есть. Учтивая дама в окошечке заметила мне, что виза обычно оформляется десять дней, но паспорт взяла - с целью показать его консулу. Через минуту выбегает навстречу всем ожидающим консул и спрашивает по-русски: "Кто здесь русский?"

Консул без церемоний усадил меня в своем кабинете, и мы задушевно, по-русски, с ароматным арабским кофе повели беседу о Мавритании. Влюбленный в свою родину консул вдохновенно показывал мне на карте самые интересные достопримечательности своей страны, подсказал также, что в порту Нуадибу и в столице Нуакшоте я смогу встретить русских моряков.

- Где вы учили русский язык? - восхищался я произношением моего собеседника.

- В СССР, в Университете Дружбы народов. Смешно получилось: зная арабский, французский и русский, я работаю в своем посольстве в Германии, совершенно не знаю немецкого.

- А как же вы работаете? - рассмеялся я.

- Я здесь недавно. Наверное, выучу и немецкий, а пока мне помогает моя сотрудница, - кивнул он на вошедшую даму. Мило улыбаясь, она вручила мне мой паспорт с готовой визой.

- Сколько нужно заплатить за визу? - поинтересовался я.

- Ты хочешь меня обидеть? У тебя виза "Gratis", подарочная! - заключил консул типичным арабским жестом.

Я благодарил консула. Консул визой в моем паспорте благодарил Советский Союз за лучшие годы своей жизни.

НАВСТРЕЧУ ПРИКЛЮЧЕНИЯМ

Так начались мои приключения - значит, началось путешествие. В Мавританию я заезжал из Марокко, вернее сказать, из Западной Сахары. В среде путешественников о маршруте через Западную Сахару ходят разные слухи, и чтобы развеять сомнения, я зашел в российское консульство еще в Марокко - справиться о возможности проезда через Западную Сахару.

Посольские, а стало быть, и консульские чиновники зачастую лучше чиновников наших внутренних министерств. Наверное, возможность разъезжать по странам, видеть мир, пусть даже со служебного стула, расширяет горизонт чиновника.

Однако в этот раз мне с российским консулом не повезло. Нестерпимо нудный и медлительный дядя долго совещался по телефону с советником посла, после чего выдал мне давнее предписание для консульских работников воздерживаться от посещения Западной Сахары. Но я не консульский чиновник, а путешественник, и у меня туристическая виза. Я попросил консула оказать мне содействие и позвонить в соответствующее ведомство, обо всем расспросить. И что вы думаете? Оказывается, посольство или консульство позвонить не может. Существует посольский этикет: нужно отправить ноту(!), а не письмо, и не напрямую, а в Министерство иностранных дел

стр. 69

Марокко, а оно уже обратится к кому нужно, получит ответ и пришлет его адресату.

- Трудная у вас работа, - посочувствовал я консулу, - коль вы из-за пустяка так долго переписываетесь. Консул попросил "не дерзить на российской территории".

Оставив за порогом родного консульства грустные мысли, я, не зная ни слова по-арабски, отправился в полицию за разъяснениями. Вдруг мне послышалась русская речь. Взглянув на приятную пару, я сообразил: русская девушка замужем за марокканцем, выучившимся у нас. Молодые люди сходили со мной в полицию, показали мою визу. Оказалось, что для проезда по территории Западной Сахары не было никаких препятствий. До сих пор неурегулированный статус этого государства (единодушного международного признания оно так и не получило) или, согласно официальной марокканской позиции, территории в составе королевства, является серьезной региональной проблемой, из-за которой до сих пор не могут договориться Алжир и Марокко. Несколько десятилетий назад Мавритания даже воевала с Марокко из-за Западной Сахары. После той войны остались огромные заминированные территории, чем поспешили воспользоваться марокканские военные. К путешествиям это имеет непосредственное отношение.

Конвой, который стоит недешево, последние 400 км до границы с Мавританией сопровождает колонны автотуристов из Европы. Нет нужды спешить с разминированием, поскольку конвой, как и туризм, приносит прибыль. И туристам хорошо: есть чем пощекотать нервы, почувствовать себя героями. Достоверность марокканских рассказов об опасностях путешествия в одиночку подтверждают заржавевшие части от подорвавшихся на минах машин. Конвоиры показывают туристам ржавые мины, откровенно торчащие на выветренных от песка местах. Кроме туристов, к колонне присоединяются африканцы соседних государств, разъезжающие по своим заботам. Весь транспорт, идущий через Западную Сахару, группируется в городе Дахла, и военный конвой сопровождает через минные поля колонну, наряженную во все костюмы мира.

Утром следующего дня с надеждой на окончание мытарств колонна остановилась на границе Западной Сахары и Мавритании. Пересечение границ - дело не для слабонервных. Полный день уходит на прохождение мавританской границы и таможни, и это далеко не худшая граница в Африке, но не вздумайте возмущаться и дерзить. Таможня - это государство в государстве и нетерпеливых не любит. Понятно: жара, негде присесть, вас опережают те, кто понахальней, и все же сдержитесь, иначе за день вы не управитесь или, хуже того, вас отправят назад - тогда все путешествие пропало.

Визы, границы, таможни - это первая "опасность" в путешествиях. Уже потом опасны бандиты, болезни, ядовитые змеи, крокодилы и хищники. Расслабиться можно, лишь пройдя все пограничные формальности и отъехав подальше от границы. С обеих сторон почти любой границы ищут наживы помимо пограничников своры денежных менял, карманных воров, профессиональных приставал и торгашей, сбывающих сомнительные товары.

Европейцы на границах сдержанно шепчутся между собой, делятся неприязнью к таможенным порядкам. Я им не сильно сочувствую - таких порядков можно насмотреться и в европейских консульствах с нашим, например, паспортом.

Отправляясь в Мавританию, надо настроиться на Сахару, но из Марокко до столицы Мавритании дорога часто подходит к берегу океана. Стык океана с Сахарой неприветлив даже осенью - в лучший сезон для путешественников. Влажность океана лепит из песка и глины камень. Выступы драного камня сменяются отдельно лежащими огромными дюнами. Днем жарко и сухо, давит утомительный зной; ночью разыгрывается прибой. В ночной тишине даже за 20 км от берега отчетливо слышен накат волны. Утром океан подгоняет к пустыне тучи, точно повторяя очертания береговой линии. Сахара - безжизненна, а могучая волна океана грозит выбросить на суровый берег любое судно. Две стихии - океан и пустыня - долго не позволяли европейцам проникнуть на западные берега Африки.

Арабы, персы, индийцы и китайцы плавали с древних времен по восточному побережью Африки. Азиаты перемешивались с африканцами, формируя удивительные этнические группы Эфиопии, Занзибарских островов, Мадагаскара. Ничего подобного не могло происходить на западных берегах Африканского континента.

На севере Африки не пускала Сахара, на экваторе угрожали штормы и ливни гвинейского пояса, на юге страшила пустыня Намиб. У Сахары западные берега особенно суровые. Теперь весь мир покорен и любые расстояния доступны, но путнику в этой дали, оторванной от мира, все равно жутко.

Основу экономики страны, располагающейся в суровой Сахаре, составляют добыча руды, морской улов на побережье и сельское хозяйство. Скотоводство устроено на южных территориях, и там, где Аллах дал воду, оазисное земледелие. Оазисы Атара, Шингетти, Киффы дают вкуснейшие финики. При бедности ресурсов простонародье обречено на очень скудное питание. Большая часть населения постоянно питается африканским просо и сорго, произрастающими в оазисах, иногда добавляются бобовые. Женщина, толкущая просо в ступе, - классическая картина в провинциальной Мавритании.

НЕОЖИДАННЫЕ ВСТРЕЧИ

Мои временные попутчики и я пересекли границу между Западной Сахарой и Мавританией в городе Нуадибу, крупном мавританском порту. Видя уставших путников, шустрый мавр крутился возле французов, немцев, итальянцев, умело приглашая на ночлег в свой дорогой даже по европейским ценам кемпинг. Узнав, что я русский, он бескорыстно посоветовал дойти до доктора Бронислава - моего соотечественника. Русских в городе Нуадибу

стр. 70

мало, человек пятнадцать, и их здесь очень уважают. Встретить земляка в Париже, Риме или Берлине - это ерунда, а вот в Мавритании, да сразу же, не имея ни малейшего ориентира в стране, - это как встретить брата после долгой разлуки.

Бронислав, отложив все дела, сводил меня на экскурсию по городу, а вечером наши моряки под водочку угощали рыбкой скоростного посола. Рецепт блюда очень прост: филе кладут на два часа в густой рассол, затем достают и посыпают нарезанным лучком. Пища готова. Такая рыба - объедение.

Компанией мы ездили на океан, обошли порт и город, я знакомился с маврами, с которыми знались наши моряки, и после двух дней пребывания в стране казалось, что я давно, как и наши врачи и моряки, здесь в командировке. Рассказы наших были мне путеводителем. Я отправился по маршруту дальше.

Из Нуадибу в Зуэрат пролегает единственная в Мавритании железная дорога, по которой ходит самый длинный - более полутора километров, поезд в мире. Можно ли было упустить возможность прокатиться на нем! Дорога тянется по Сахаре. Поезд редко останавливается ввиду отсутствия населенных пунктов, но и не торопится, как все в Мавритании. Туда поезд идет пустой, а обратно - везет руду, добываемую где-то в Сахаре. Во всем поезде один пассажирский вагон. В нем - лавка на всю длину, но неприхотливая публика предпочитает сидеть прямо на полу, постелив циновки - благо народу немного. Мне не повезло, в составе пассажирский вагон оказался последним. А ехать по Сахаре. Вагон поднимает пыль пустыни, и в конце поезда образуется ураган. Вечером ветер сменил направление и задышалось легче.

Пожилой, но могучий мавр начал развлекать публику рассказами. Мимика мавров своеобразна и выразительна, она способна увлечь и европейца, не понимающего ни слова по-арабски; при этом повествование сопровождается красочной жестикуляцией. Байки мавра-великана скрасили нашу утомительную дорогу, и рано утром мы, засыпанные пылью, вываливали из вагона неподалеку от городка, заброшенного в пустыне.

Маленький по нашим меркам городок Зуэрат в Мавритании известен как горный центр. Среди песка, глины и немногих скальных выступов по разломам рельефа поднимается вдруг высокий массив, сложенный из почерневшего камня. Около этого массива и расположен городок. Любоваться окрестностями лучше всего ранним утром. Даль Сахары просматривается в деталях на десятки километров под углом от восходящего солнца. Мертвая гладь, вершины барханов, мелкий кустарник, бескрайность пустыни.

В окрестностях Зуэрата я познакомился со смешанной семейной парой. Надя и ее муж Сидати - обитатели далекого промышленного поселка в Сахаре - оказались людьми уважаемыми. Он - начальник одного из карьеров на руднике, она подрабатывает торговлей в лавке. У них трое детей. Живут не бедно и не роскошно. В семье все ладится. Но ей, безусловно, тяжело вдали от родины. Надя выучила местный язык, знает традиции, одевается в национальную одежду сахарцев, в курсе всех событий и сплетен поселка. Ее уважают также за то, что она белая, и за то, что муж состоятельный, и у них хорошая семья. Но тесно русской душе в замкнутом селении, трудно без желанной работы, непривычна другая жизнь. Сидати понимает жену, даже порывался порой ехать с ней на Украину, но Украина менее всего ждет их обоих и не сулит обеспечить их семью даже скромным заработком.

- Так распорядилась судьба, - заключает Надя.

- Это она при тебе раскисла, ты ее земляк, и ей хочется поплакать, - прерывает наш разговор Сидати.

- Володя, ты как путешественник, наверно, записываешь пословицы и поговорки. Запиши и мавританскую поговорку: "Мавр, учившийся в СССР и не женившийся на русской, учился зря!"

На ужин нас всех пригласил к себе начальник Сидати. Мы садимся отведать верблюжьего мяса, которым здесь угощают знатных гостей. Начальник Сидати в поселке еще более уважаемый человек, он "из племени президента".

В Мавритании главенствуют президент, Совет министров и прочие институты, но попасть в них легче всего через племенные учреждения. Древность, средневековье, новый индустриальный век - все причудливо переплетено в стране и удивительно соседствует. В горнорудном поселке используется новейшая американская техника для добычи руды, а крестьянин пашет землю маленького оазиса деревянным плугом. Начальник Сидати катается на джипе, а для престижа семьи держит стадо верблюдов - главное богатство древнего жителя Сахары.

Национальная одежда мавров замечательна. В ней можно делать все что угодно, но только не работать. Вернее, работать можно в женской одежде, а в мужской - противопоказано. В мужском халате, если помахать руками, можно, пожалуй, взлететь, но работать или быстро передвигаться опасно. Можно запутаться и упасть. Мужчины, собственно, в ней и не работают. Для работы чаще используется европейский костюм, а для выходов в люди надевается национальный халат. Халаты со сложной вышивкой, и по ней определяется социальное положение. В национальной одежде можно и должно работать высокопоставленным чиновникам, а также людям, не выполняющим физической работы. Уже поэтому ходить в халате почетно и благородно. Никому не придет в голову облачаться в халат не своего ранга - это оскорбление обычаев. Поскольку в Мавритании огромная безработица в городах, то и много праздношатающихся в "благородных халатах", живущих воровством и обманом.

Так вот, придя в гости, мы поздоровались с хозяином и присутствующими. У европейца, безусловно, вызовет улыбку длинное приветствие приятелей-арабов. Даже те, кто видится каждодневно, здороваются очень обстоятельно: спрашивают о самочувствии вообще и о здоровье, в частности, о настроении и домашних делах каждого в семье, отдельно расспрашивают о детях, затем могут последовать лестные похвалы и пожелания всяческих благ. Эту долгую речь можно

стр. 71

смело перевести одним словом "Здравствуйте". Приветствие носит форму ритуала, и встретившиеся на улице здороваются короче, поскольку встречаться приходится со многими. Главное слово - "Саба" - произносится в первую очередь, оно универсально при вопросе и ответе на все вопросы, но столь кратким приветствием можно обидеть встречного. Такая неряшливость в приветствии простительна лишь европейцам. Поэтому встретившиеся скороговоркой выпаливают все вопросы и ответы, не слушая друг друга, т. е. говорят одновременно, все вместе. Только такое многословное приветствие не роняет достоинства хороших людей. В гостях же спешить с приветствием не подобает, расспросы ведутся с пристрастием. Приветствие сопровождается рукопожатием, в котором обязателен хлопок, подчеркивающий почтение к собеседнику.

Обходя гостей, я на все приветствия отвечал: "Саба", подавая руку каждому по-европейски. Вдруг я почувствовал неуверенное рукопожатие, взгляд собеседника был опущен, он испытывал смятение. Среди приветствующих мне встретился второй такой человек, их легко можно было выделить по особенно робкому поведению. Мои недоразумения в приветствиях шутливо обыграл Сидати. Я сообразил - это были домашние рабы почтенного хозяина. Официально рабство в Мавритании запрещено в 1981 г., но в действительности оно часто встречается и сегодня. Дети рабов наследуют рабство. Рабы не получают зарплаты, проживают около хозяйских покоев, кормятся остатками стола, одеваются в обноски и всегда готовы услужить. Это рабовладение патриархальное, домашнее. Раб не заметен в доме и появляется по необходимости. Он не смотрит ни на кого, это ему запрещено. Но когда в нем появляется нужда, он вдруг является. Каждый уважающий себя мавр в присутствии гостей не осквернит пищу ложкой или вилкой. Верблюжье мясо мавры едят только руками. Поев мяса, я едва успел подумать о салфетке, чтобы вытереть руки, как явился раб с чайником и с особой подставкой. Раб исправно полил на руки, не поднимая глаз, подал полотенце и тут же исчез. Жуткое чувство вызывает непривычная услуга... Далекий поселок в Сахаре похож на машину времени, которая переносит то в седую древность, то в неторопливое средневековье или в наш технический век.

НЕОБЪЯТНАЯ ПУСТЫНЯ САХАРА И МАВРИТАНСКИЕ ШЕРПЫ

Сахара необъятна и удивительно многообразна. Величайшая пустыня на земле потрясает сменяемостью ландшафта. Великие нагорья Ахаггар, Тибести, плато Дарфур - это огромные горы в Сахаре, такие же, как Пиренеи и Альпы в Европе. Между нагорьями сотнями километров тянутся многочисленные плато, изрезанные каньонами, вади (высохшими руслами), солончаковыми озерами. Океаны песка образуют самостоятельные пустыни на тысячу километров; дюны и барханы Ливийской пустыни, великих эргов, шешей поднимаются до 300 метров, а в пустыне Тенере дюны вырастают до 500 - 600 метров. Даль каменных и глиняных пустынь с острыми окончаниями, огромными кратерами, обрезанными массивами... В пустынных просторах встречаются оазисы. Песок, глина, камень, блеск солончаков пестрят красками широкой палитры. Цвета пустыни особенно хорошо играют на восходе и закате солнца, когда воздух прозрачен. Даже самый прагматичный бухгалтер станет поэтически восторгаться пустыней, если его провезти по востоку Мавритании, югу Ливии и Алжира, северу Нигера и Чада, западу Судана.

Маршруты по Сахаре не всегда посильны. Большие расстояния, отсутствие воды и пищи, жара и бури пустыни, а самое опасное - политическая нестабильность, при которой дороги перекрываются бандитами, не исключая и тех, кто в форме. Однако в уже доступных местах Мавритании можно приоткрыть завесу удивительной Сахары, если отправиться из поселка Атар на перевал Амоджар, пересекающий длинное плато Адрар. По этой дороге хорошо проехать после перевала еще километров триста - не пожалеете. Горы долго сопровождают дорогу, которая затем уводит к оазисам, солончаковым озерам, разломам ландшафта и замечательному древнему кратеру вулкана, но за поселком Шингетти дорога уже несносная.

В Шингетти интересны минарет и руины мечети. Эта небольшая деревня некогда была столицей Мавритании. В глубокой древности Мавританию населяли негроидные жители, затем, еще до нашей эры, сюда пришли берберы-скотоводы. Берберское население на протяжении многих столетий входило в состав средневековых государств: Ганы, Альморавидов, Мали. В XIV - XV вв. сюда вторглись арабские племена макиль, ускорившие начавшийся в XI в. процесс исламизации и арабизации Мавритании. Арабы заняли господствующее положение в стране, распространив язык, религию, письменность, семейный уклад. Столицей стал оазис Шингетти, а земля назвалась

стр. 72

"Шингет" - "земля белых". Берберы, а также южные негроидные народы - сонинке, тукулер к волоф, усвоили обычаи и нравы арабов. Европейская колонизация Африки в XIX в. привила мавританской знати французский язык, с этих же времен город Шингетти утратил свое политическое значение и обмельчал до деревушки.

Карта Мавритании бедна дорогами, но и там, где дороги обозначены, нельзя полагаться на веру. Дорога от Зуэрата до Нуакшота - столицы страны - показана как одна из главных. Это действительно ездовая линия, но там нет дороги, там есть только направление. По территории Мавритании проходит знаменитое ралли Париж - Дакар, но это ралли - полная ерунда в сравнении с каждодневной ездой водителей по просторам Сахары. На ралли выделяются миллионы долларов, огромный технический персонал, различные службы ремонта, навигации и безопасности. О героях гонок круглосуточно и взахлеб трещат на весь мир комментаторы, пестрят газеты. Победителей ждут лавры и жирные гонорары... По-моему, бюджета этого мероприятия хватило бы, чтобы кормить в течение года все простонародье страны.

Я оказался в Мавритании как раз в тот год, когда знаменитое ралли отмечало 20-летний юбилей, и по такому случаю событие праздновалось еще помпезнее и с более героическим маршрутом. Этими же самыми маршрутами мавры ездят на разваленных "Пежо" тридцатилетней давности и не просят ни славы, ни денег. А главное, никто не подозревает, что мавры еще большие герои, чем прославленные мастера не менее прославленного ралли. Мавров Сахары можно сравнить с шерпами Гималаев. Те, кто штурмуют Эверест - герои, их имена звучат на весь белый свет, а шерпы, которые заносят на горбах гораздо большие грузы в последний базовый лагерь, упоминаются как экзотическое украшение героев-восходителей и получают гроши. Почему бы героям не сходить на Эверест без шерпов?!

Старенькие "Пежо", на которых мавры ради заработка на хлеб отправляются в дальнюю дорогу, называются "такси". Мне случилось ехать на таком "такси" по маршруту, где вообще нет признаков дороги - около 700 км. На крыше легковой машины крепятся багаж и канистры с бензином, а внутри "упаковываются" 12 человек. Положенных мест (вместе с водителем) - пять, но машина переоборудуется. На место багажа ставится еще сиденье, а люди набиваются поплотней. Груженый автомобиль легче справляется с песком, а если вдруг забуксует, так народу много - подтолкнут. В пути случаются поломки, но непритязательная публика не претендует на высокую скорость, и каждый помогает, кто чем может.

В таких поездках не бывает уныния, унылые люди дорогу не осилят. А неудачи - тоже повод выйти, размяться, подтрунить друг над другом и даже над судьбой. Изобретательность шоферов в ремонте изощренная, и, надо сказать, они хорошие механики своих заезженных машин. Семьсот километров среди песков водитель одолевает не менее, чем за двое суток, на сон тратится три-четыре часа ночью, все остальное время он бессменно за рулем. Вызывает восхищение ночное ориентирование водителей, где нет и намека на дорогу. Многочисленные колеи в разных направлениях не сбивают их с толку. Вечно звездное небо Сахары, ясная память и особое чутье указывают им путь. Говорят, что водители дальних дорог, вернее, бездорожья, все из одного племени, и будто все навыки передаются ими по наследству своим детям.

В Нуакшоте кроме пыли, которую несет Сахара, много грязи, по улицам рассыпан мусор, носятся по ветру полиэтиленовые пакеты. Столицам свойственно собирать социальные контрасты, но в африканских столицах угнетение от грязи, нищеты, навязчивости попрошаек и воров затмевает роскошь африканских дворцов. Повсюду говорится, что Африка - континент нужды, нищеты, войн, грязи, но считается дурным тоном, особенно в богатых странах, спрашивать о причинах печального положения обиженного мира. Да, в Африке тягостная жизнь. При этом там много душевнейших и обаятельных характеров, но воры и мошенники, лезущие со своими услугами ко всем подряд, больше заметны.

Русского люда в столице немало. Много наших моряков-наемников, работающих в разных рыболовецких компаниях. Они дешево, но все же выгоднее, чем на родине, продают свой квалифицированный труд на чужих кораблях. Русских женщин замужем за маврами наберется до семидесяти - верное свидетельство того, что страна наша выучила не только нас, но и многих граждан "третьего мира". Наши женщины на чужбине даже пытались создать "Ассоциацию советских гражданок", но дружбы общей не получилось. Уж больно из разных социальных слоев их мужья. Российский консул свозил меня к министру по спорту, который, кстати, тоже из "племени президента". Это была моя первая в жизни встреча с министром, и она завершилась успешно. Министр дал мне записку в далекий оазис Киффа, чтобы там мне помогли добраться до Мали - следующей страны моего путешествия.

Север Мавритании очень редко заселен, а на востоке, где ужасные эрги Игиди и Эль-Джуф - мощные песчаные пустыни, совсем не встречается оазисов. Там хозяйничает Харматтан - иссушающий ветер, часто поднимающийся в ураганы. Основное население страны, теснимое Сахарой, расселилось в портах, а еще больше на юге, где пустыня более щадящая. По югу, из столицы в восточном направлении к городку Нема, более тысячи километров тянется лучшая дорога в Мавритании. Но все же и она настолько невыносимая, что даже россиянина, привыкшего к бездорожью, способна удивить. На эту тысячу километров в одну сторону нужно смело положить неделю пути.

Некоторые умельцы легковую машину могут переделать в автобус. Двухмостовые легковые автомобили оставляют открытыми, и тогда - хотите верьте, хотите нет - в нее вмещается до 40 человек. На таком облепленном людьми автомобиле мы проехали сутки, после чего вдруг, на ходу, упал кардан - одна из главных частей автомобиля. Дружными усилиями его починили, он снова упал. После нескольких поломок мы дотащились до мастерской по

стр. 73

обслуживанию автомашин. Кардан починили. Через 30 км - он снова упал, потом снова и снова. Я взял рюкзак, пересел на другое условно называемое такси и с тремя пересадками доехал до города Киффы.

Киффа уже интересна тем, что это крупнейший оазис в Мавритании. Этот оазис мне понравился больше других, может быть, потому, что все женщины здесь красавицы. Мавританки, особенно в Киффе, хороши, обаятельны и игривы; ислам, забавно переплетенный с древними верованиями африканцев, не так строг в этих краях, и мужчинам нужно опасаться чар красавиц. В семейном укладе проглядывают черты матриархата. Например, чем большее количество раз женщина была замужем, тем большим весом в обществе она пользуется. Если женщина подает на развод, то все имущество семьи переходит ей во второй и третий раз. Она становится богаче, а значит и ценней. Симпатией у мужчин пользуются женщины дородные, пышные и женственные, но не толстые. Дамской добродетелью считается послеобеденное возлежание, очевидно, для нужной пышности, а также для демонстрации обеспеченности: ничто не гонит на работу, можно и полежать. Вне сомнения, глава семьи - мужчина, и в мусульманском мире женщина должна знать свое место, но у женщины тоже немало свободы, эта традиция сохранилась еще с доисламского периода. Детям природы, ходившим еще недавно обнаженными, ислам надел платок, которым обязаны прикрывать женщины лицо, чтобы мужчины не заглядывались. Однако, прикрыв лицо, мавританка не спешит укрывать грудь и бедра, и в этом нет греха перед Аллахом. В этих краях весьма занятна мешанина арабской мусульманской строгости и африканской природной первозданности.

Из Киффы, если не утомит бездорожье, интересно добраться до Немы, а оттуда до Валаты, к впечатляющим ландшафтам Сахары. К крутым обрывам подходит автоколея, откуда открывается даль, уходящая грядовыми дюнами в одном направлении. В Валате интересны жилые дома, похожие на крепостенки, а также фасады домов с мелкими окошечками и разукрашенными узорами входами.

Из Киффы к городку Кайес, расположенному на реке Сенегал, дороги условные, но здесь чаще встречаются люди. Часть пути я решил пройти пешком, надеясь в две недели одолеть расстояние, а Новый год встретить уже в Мали.

В местах, где цветет редкий кустарник и можно вырыть колодец, устраивается палаточное поселение кочевников - пастухов, которые пасут и ухаживают за скотом всем семейством. Появление непонятного бородача с рюкзаком в пастушеском палаточном поселке производит фурор. Напившись воды, я ставлю свою палатку чуть в стороне от деревни. Чужеземец из неведомой страны для поселка, где не бывало туристов, - событие! Сначала ко мне приглядываются и меня сторонятся, но верх берет любопытство, и потихоньку подходит беспечная детвора. Мужчины пасут скот; женщинам вроде не полагается подходить к чужаку, но дети уже заинтересовали мам своими рассказами, и женщины, стесняясь, все же собираются всем поселком около моей палатки. Жестами, знаками, мимикой завязывается общение. Я чувствую, надо мной уже подтрунивают; подтрунивают потому, что все во мне не так, как у них принято. Но шутки добрые, мы вместе смеемся. Я заглядываюсь на лица... Этот край не только соединение пустыни, сахеля и саванны. Здесь такое же соединение народов, такая же мешанина этнических портретов, как и смена природы. На этой географической полосе многоликие племена и народы живут своей, непостижимой для нас африканской жизнью.

Из Мавритании в Мали даже по основным дорогам редко проезжают машины, а отклонившись от трассы, вообще невозможно рассчитывать на транспорт. Я и не рассчитывал, а шел по Сахаре с рюкзаком.

Надо сказать, что лучше всего путешествовать пешком, попуткой, автостопом и местным автобусом. Местный транспорт помогает одолевать немалые расстояния и непринужденно знакомиться с людьми; обстоятельно увидеть новый край и побывать там, куда турфирмы не вывозят туристов. В Африке так вольно путешествовать не всегда безопасно, но в отдаленных от городов поселениях не тронут, а в случае беды помогут. Именно здесь можно увидеть настоящую Африку.