В начале 1917 г. старейший английский журнал консервативного направления "Иллюстрированные лондонские новости" на первой странице обложки поместил любопытный фотомонтаж. Семь генералов, получивших звание в минувшем году, разместились по окружности, в центре которой, как и положено старшему по званию, выделялась массивная фигура сэра Дугласа Хейга, произведенного в фельдмаршалы британских вооруженных сил. Гармонию безукоризненно подогнанных по фигуре кителей генералов явно нарушало фото человека в черном фраке, помещенное слева по центру. На нем был изображен Ян Христиан Смэтс - в прошлом бурский мятежник, а ныне, как выразился У. Черчилль, "прибывший в тяжелое для Британской империи время на помощь ей из далеких африканских степей". Краткая подпись информировала читателей журнала о том, что генерал-лейтенант Смэтс получил столь высокое звание за свои блестящие успехи на посту главнокомандующего имперскими войсками в Восточной Африке ¹ . Английские газеты давали более подробную, но далеко не вполне достоверную информацию. Не было недостатка лишь в эпитетах.

Согласно официальной версии самый молодой генерал британских вооруженных сил - Смэтсу в то время исполнилось 46 лет - "разрушил германскую мощь в Африке". Теперь он прибыл в Англию, как казалось, в расцвете славы. Правда, в далеких африканских джунглях все еще скрывался со своими туземными воинами аскари его противник полковник О. фон Леттов-Форбек, возглавивший "германскую герилью" в Африке ² . В который уже раз опытный германский командир сумел уйти от поражения. Эта существенная неувязка среди бурного потока славословия мешала Смэтсу наслаждаться славой победителя, поэтому журналистам он заявил, что дни Леттов-Форбека сочтены. Газеты цитировали следующий пассаж из интервью генерала: "Кампания в Германской Восточной Африке, можно сказать, закончена. Сезон дождей помешал довести ее до логичного завершения, но в апреле немцы вынуждены будут капитулировать. Кампанию доведут до конца вымуштрованные мною туземные батальоны" ³ . Несколько позже в предисловии к воспоминаниям участника восточноафриканской кампании Дж. Кроу, который командовал артиллерией в армии Смэтса, последний несколько сменил акценты. Оказывается, успешное завершение кампании было прервано приказом из Претории немедленно передать командование и направиться в Лондон на имперскую конференцию представлять интересы Южной Африки. Заключительное предложение из предисловия стоит передать точно: "Я отплыл

Сахновский Евгений Васильевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры нового и новейшего времени Черновицкого национального университета.

1 Illustrated London News, 06.1.1917, v. CL, N 4055.

² Подробнее о нем см.: Rooney D. A German Guerilla Chief in Africa. - History Today, London, 1999, v. 49 (11), p. 28-34.

³ Цит. по: Armstrong H.C. Grey Steel (J.C. Smuts). A Study in Arrogance. London, 1939, p. 201.

(c) 2003 г.

стр. 48

20 января из Дар-эс-Салама с глубочайшим сожалением о том, что мне не суждено закончить успешно начатое дело" ⁴ .

В обоих случаях объяснение Смэтса грешит стремлением показать себя в лучшем свете. Война в Восточной Африке отнюдь не закончилась, и совсем не потому, что именно ему не дали ее успешно завершить.

Не соответствует действительности и официальная версия о "победоносном генерале", позволившая журналистам создать столь привлекательный образ Смэтса. Один из его весьма многочисленных биографов резонно заметил, что большинство красочных эпитетов и выражений в адрес "африканского героя" следовало бы отнести к разряду "тщательно продуманной пропаганды". Разгадку "феномена" Смэтса следует искать не в его действительных достижениях, а в своеобразии массовой психологии англичан именно в то время, когда он прибыл в Лондон, в их потребности в победе и победителе ⁵ . Поневоле напрашивается аналогия с феерическим взлетом популярности Черчилля в начале 1900 г.: побег из плена 25-летнего военного журналиста на финише "черной недели" поражений англичан в англо-бурской войне был представлен тогда прессой как нечто выдающееся.

Что-то подобное произошло теперь со Смэтсом. Он прибыл в Англию в начале 1917 г., т.е. в самый пик "патовой ситуации" в мировой войне. Пресса представляла Смэтса победителем, поскольку не могла предложить читателям ничего более оптимистичного.

Но насколько популярный образ Смэтса далек от реального? Почему этот образ сложился именно в Англии, а не на его родине? Попытка ответить на эти и другие, связанные с войной в Африке, вопросы составляет задачу предложенной читателям статьи.

Решить ее отнюдь непросто, поскольку источники, во-первых, весьма ограничены, а во-вторых, исходят, как правило, от самих участников событий, склонных к преувеличению собственной роли: это видно из заявлений Смэтса, тем же грешат и мемуары Леттов-Форбека ⁶ . Через многие десятилетия историки по крупицам пытаются восстановить ход военных действий на не основных, или, как выражались военные стратеги, "вставных", участках Великой войны. К ним относятся и события в Восточной Африке, более удачно названные писателем Уильямом Бойдом "замороженной войной" ⁷ . Они знамениты прежде всего тем, что именно здесь наиболее отчетливо проявились как общеимперские тенденции, так и противоречия, нараставшие внутри Британской империи между метрополией и доминионами.

Военная кампания по захвату германских колоний планировалась в Лондоне задолго до начала мирового конфликта. Британские стратеги учитывали при этом возрастающие территориальные притязания доминионов, особенно Австралии и Южно-Африканского Союза (ЮАС), усиленно развивающих собственный "локальный империализм". В значительной степени именно на них и на индийские формирования возлагалась задача захвата германских колониальных владений в Африке и в бассейне Тихого океана. Такая стратегия в целом соответствовала экспансионистским настроениям буров (африканеров) и замыслам политических лидеров - как стоящих у власти, так и находящихся в оппозиции по идейно-политическим соображениям.

Корни раскола среди африканеров следует искать в результатах и последствиях поражения в англо-бурской войне 1899-1902 гг. Потомки европейских переселенцев по-разному их восприняли, что и нашло отражение в формировании двух различных ориентации. Одна была направлена на примирение с англичанами, т.е. на интеграцию африканеров в белую имперскую идентичность. Другая линия основывалась на лозунге создания отдельной "чистой" африканерской общности. В процессе объединения ко-

⁴ Crave J.H.V. General Smuts Campaign in East Africa. London, 1918, p. XV.

⁵ Crafford F.S. Jan Smuts. New York, 1945, p. 119.

⁶ Леттов-Форбек О. Мои воспоминания о Восточной Африке. М., 1927.

⁷ Boyd W. An Ice Cream War. New York, 1983.

стр. 49

лоний Южной Африки и создания доминиана ЮАС в 1910 г. обе политические линии активно проявили себя, но верх одержала проимперская ориентация ⁸ . На выборах 1910 г. победила возникшая тогда же Южно-Африканская партия, стоящая именно на таких позициях. Правительство ЮАС возглавил бывший бурский генерал Луис Бота, а Смэтс занял сразу три важных поста - министра горнодобывающей промышленности, внутренних дел и обороны. Таким образом, он получил широкие возможности влиять на ход политики в духе своих убеждений.

Накануне войны Смэтс окончательно определил сущность политики "примирения", идею которой он вынашивал с начала XX в. ⁹ В конспективной записи журналиста Н. Леви идейная переориентация выглядит приблизительно так: "Мы откровенно обсуждали новые тенденции и современные идеи. Смэтс заявил, что, испив из источника трансцендентальной мудрости (т.е. усиленно изучая философию Канта. - E.G.), он не может больше оставаться на тех позициях, на которых стояли поколения его предков". На вопрос собеседника: "Что же изменилось?", Смэтс ответил лаконично: "Мир изменился". Далее, по словам Леви, он попытался несколько смягчить свое "отступничество" и добавил, что "остается дитем своей Расы и своей Веры, хотя и в новом облачении" ¹⁰ . "Примирение", как считал Смэтс, должно происходить на четырех уровнях:

между всеми африканерами, между африканерами и англоязычными южноафриканцами, на уровне создания федерации четырех колоний и между объединенной Южной Африкой и Великобританией ¹¹ . К началу мировой войны на двух последних уровнях просматривались явные достижения. Британская "политика великодушия" по отношению к бурам увенчалась объединением в ЮАС и приходом к власти проимперского правительства Луиса Боты.

На двух других уровнях не было столь заметных сдвигов. Наоборот, малейший успех сторонников "примирения" вызывал острую реакцию националистической оппозиции. Свою главную задачу она видела в ликвидации последствий военного поражения 1902 г. и возвращении бурам утраченной государственной независимости путем выхода из Британской империи и провозглашения ЮАС республикой. Политике Смэтса и Боты националисты противопоставляли идеи "двух потоков" - английской и африканерской. В политическом отношении ее активно проводил в жизнь Дж. Герцог, возглавивший в 1913 г. Националистическую партию. Кроме того, африканерский национализм усиленно подогревался религиозными реформаторскими идеологами. Особенно влиятельным и популярным стал Яков Д. дю Тойт (Тотиус), которого не без основания считают "отцом мифа об апартеиде".

В условиях борьбы африканеров за свое "национальное выживание" те буры, которые сотрудничали с англичанами, становились для националистов "изменниками", "предателями священных идеалов". Эмоциональный накал борьбы внутри африканеров возрастал с приближением мировой войны, концентрируясь, как правило, вокруг конкретных личностей. Крайние позиции в этом противостоянии занимали Смэтс и Герцог, между которыми возник, как выразился исследователь Ф. Креффорд, "темпераментный антагонизм" ¹² , определивший особенности политической истории Южной Африки на ближайшие четверть века. Для националистов именно Смэтс стал образцом "предательства", "подручным империи", как окрестила его националистическая газета "Ди Бюргер" ¹³ . Ему припомнили все: и как он в школьные годы по поручению руководства приветствовал известного британского колонизатора Сесиля Родса во время

⁸ Подробнее см.: Вяткина P.P. Создание Южно- Африканского Союза, 1902-1910. М., 1976.

⁹ В ноябре 1899 г. Смэтс предлагал президенту буров Крюгеру отпустить Черчилля, попавшего в плен в качестве журналиста. Подробнее см.: Виноградов К.Б., Шарыгина Е.Б. Уинстон Черчилль: молодые годы, - Новая и новейшая история, 2000, N 6, с. 160.

¹⁰ Kraus R. Old Master. The Life of Jan Christian Smuts. New York, 1944, p. 224.

¹¹ The Oxford History of South Africa, v. 2. Oxford, 1971, p. 341.

¹² Crafford F.S. Op. cit., p. 89.

¹³ Moodie Т.О. The Rise of Afrikanerdom: Power, Apartheid, and the Afrikaner Civil Religion. Berkeley, 1975, p. 16.

стр. 50

посещения последним колледжа Виктории в Стелленбоше, и памфлет "Столетие обид", от которого он отказался, и учебу в Кембридже, и его философские увлечения (Смэтс считается основателем концепции холизма - эволюционного процесса, в основе которого лежит активность нематериальных, непознаваемых "целостностей"), и даже то, что он родился 24 мая, когда ежегодно отмечается День империи. Из недавнего прошлого еще свежи были события 1913-1914 гг., когда Смэтс подавлял стачки шахтеров вооруженным путем.

Разразившаяся в Европе мировая война углубила раскол африканеров, но одновременно предоставила шансы на осуществление экспансионистских замыслов. Военные цели южноафриканского руководства в целом совпали с ожиданиями и большой стратегией британских политиков. В самом начале войны Комитет имперской обороны рекомендовал наступление на Дар-эс-Салам силами индийских войск и захват германской Юго-Западной Африки военными контингентами ЮАС. Последняя должна была осуществиться как в интересах империи, так и ради "политического эффекта привлечения к сотрудничеству южноафриканского правительства" ¹⁴ .

Однако идиллия общеимперского единства была нарушена в самом начале. Командующий силами обороны де Бейерс и другие видные военачальники фактически выступили против планируемой правительством операции. Более того, командующий вооруженными силами на границе с Юго- Западной Африкой генерал Соломон Мариц перешел вместе со своим контингентом на сторону неприятеля, заявив при этом, что "не желает, чтобы его родиной правили англичане, негры и жиды" ¹⁵ . Однако восстание было плохо организовано. Партизанские методы борьбы не дали на этот раз преимуществ заговорщикам. Участие африканеров на той или другой стороне носило по большей части случайный, чаще личный характер. Свидетельством этого является следующий факт: в сентябре 1914 г., т.е. в самом начале восстания. Бота обратился к ветерану англо-бурской войны К. Бритсу, можно ли на него рассчитывать. Ответ гласил: "Да! Но на какой стороне выступать?" ¹⁶ .

Энергичными действиями армии, оставшейся в целом верной правительству, Бота и Смэтс подавили восстание к началу 1915 г. Оба они осознавали, что это "семейное дело" внутри африканеров, и поэтому старались поскорее стереть из памяти "братоубийственный инцидент". Лучшим способом могла стать победная кампания против немцев. Она действительно была проведена быстро и эффективно: 9 июля 1915 г. губернатор первой германской колонии безоговорочно капитулировал силами в 204 офицера и 3166 солдат против 43 тыс. южноафриканцев ¹⁷ . Давняя мечта лидеров ЮАС сбылась: они завоевали громадную территорию. Хотя большую ее часть составляла пустыня, все же в удобных климатических зонах проживало около 15 тыс. европейцев. Возможно, именно поэтому британская пресса оценивала завоевание Юго-Западной Африки как ошеломляющее поражение германского империализма ¹⁸ . В Претории по этому поводу не возражали, резонно считая, что чем выше оценка "вклада" доминиона в общеимперские усилия, тем лучше.

С удивительной оперативностью английские журналисты подробно информировали о событиях в Южной Африке. Уже в 1915 г. появились две книги об "африканерском восстании" ¹⁹ , а затем сразу несколько описаний военной кампании, проведенной Ботой и Смэтсом по захвату Юго-Западной Африки ²⁰ . В то же время, захват германских ко-

¹⁴ Britain and Germany in Africa. Imperial Rivalry and Colonial Rule. London, 1967, p. 276.

¹⁵ Balicki J. Historia Burow. Geneza panstwa apartheidu. Wroclaw, 1980, s. 179.

¹⁶ Ibid., s. 179.

¹⁷ Biographical Dictionary of World War I. New York, 1982, p. 320-321.

¹⁸ The Times, 10. VII. 1915.

¹⁹ O'Connor J.H. The Afrikander Rebellion: South Africa Today. London, 1915; Sampson P.J. The Capture of De Wet: the South African Rebellion, 1914. London, 1915.

²⁰ Raynar W.S., O'Shaughnessy W.W. How Botha and Smuts Conquered German Southwest. London, 1916; Robinson J.P.K. With Botha's Army. London, 1916; Whittal W. With Botha and Smuts in Africa. London, 1917.

стр. 51

лоний в Западной Африке не вызвал особого интереса. Англо- французские войска в самом начале войны захватили Того и к началу 1916г. Камерун, причем Франция получила здесь львиную долю территорий. Заслуга в этом больше французских политиков, нежели солдат, поскольку Франция имела незначительные вооруженные силы в колониях ²¹ . Британская "щедрость" объясняется тем, что главные интересы Британии находились на линии Каир- Кейптаун, а на западе Африки можно было и поделиться с союзником.

Успешное завершение военной кампании в Юго-Западной Африке представлялось в Претории как начало осуществления обширной экспансионистской программы. Ее общие контуры определились еще в довоенное время. Лидеры ЮАС не скрывали своих претензий в отношении колоний "слабых" метрополий - Португалии и Бельгии, а с приближением войны - и Германии. В 1911 г. Верховный комиссар Южной Африки Герберт Гладстон задал Смэтсу вопрос: "Что такое "Южная Африка?". Ответ был таким: "Южная Африка - это географическое понятие, которое мы весьма благоразумно пока не определили. Она может включать любую часть континента южнее экватора" ²² . Начавшаяся в Европе война представлялась как большой шанс, который нельзя упускать. В сентябре 1914 г. Смэтс уже прямо говорил о Юго-Западной Африке как "части нашего африканерского наследия" ²³ . Относительно легкий захват этой колонии сразу породил желание не отдавать ее. Самые горячие головы уже дали даже новое название - Боталенд, в честь, разумеется, Луиса Боты. Экспансионистская мысль двигалась теперь дальше, на восток. В августе 1915 г. Смэтс изложил свою "излюбленную идею" политическому соратнику Дж. Мерримэну: "Если Восточная Африка будет захвачена с нашей помощью, мы, вероятно, добьемся обмена какой-то ее части на Мозамбик, и таким образом объединим все территории южнее рек Замбези и Кунене" ²⁴ . Эта идея находила поддержку в правительственных кругах.

В Лондоне знали об исключительной заинтересованности лидеров ЮАС в захвате германских колоний. Новый верховный комиссар Южной Африки Бакстон подробно информировал о результатах доверительной беседы с рядом ведущих министров. Они готовы "помочь" империи, докладывал он, но хотят "иметь свою долю при разделе германского восточноафриканского пирога". Особое впечатление произвел разговор со Смэтсом, в котором Бакстон явно обнаружил "геополитический подтекст": помощь в военной кампании по захвату Восточной Африки предполагала расширение и консолидацию территории ЮАС путем обмена, купли и других сделок с Португалией ²⁵ . Это и был важный резон желания Смэтса принять участие в восточноафриканской кампании.

Но были и другие причины, которые подталкивали его к тому решению. В официальной биографии Смэтса есть интересное признание: "Я был рад поскорее выбраться из ада, в котором пребывал вот уже несколько месяцев" ²⁶ . Оно фиксирует ситуацию в ЮАС во второй половине 1915 г. Националисты не проявляли энтузиазма в связи с захватом Юго-Западной Африки. "Лично я, - заявил Дж. Герцог, - не дам больше ни гроша для осуществления планов империи". Националистическая пресса усилила нападки на сторонников политики "примирения" и Смэтс оказался снова в центре этих атак. Его обвиняли в пробританской услужливости и постыдной роли во время восстания, называли "ренегатом", "убийцей", "предателем". В сентябре 1915 г. Смэтс признал себя "самым ненавидимым человеком Южной Африки". А на октябрь были назначены всеобщие выборы. Накал страстей возрастал с каждым днем. На избирательных митингах стало небезопасно появляться. Даже в собственном округе Западная Претория Смэтс не чув-

²¹ Andrew Ch.M.. Kanay-Forsmer A.S. The Climax of French Imperial Expansion, 1914-1924. Stanford (Cal.), 1981, p. 11.

²² Hyam R. The Failure of South African Expansion, 1908-1948. London, 1972, p. 25-26.

²³ Selection from the Smuts Papers. V. III. June 1910 - November 1918. Cambridge, 1966, p. 198.

²⁴ Ibid., p. 310.

²⁵ Hyam R. Op. cit., p. 28.

²⁶ The Compact Edition of the Dictionary of National Biografy, v. II. Oxford, 1975, p. 2895.

стр. 52

ствовал себя в безопасности. Но особенно досталось ему в округе Ньюленд города Йоханнесбурга. Враждебная толпа не пожелала слушать оратора, а один угрюмого вида шахтер открыто заявил, что имеет в кармане динамит, специально предназначенный для "предателей" - Боты и Смэтса. Последний спешно ретировался, преследуемый градом камней и тухлых яиц. Три выстрела прогремели вслед, но, к счастью, ни одна пуля не задела министра. "Эти дураки не умеют стрелять", - с грубой прямотой заметил он водителю автомобиля и сопровождавшей его охране ²⁷ .

Итоги выборов в октябре 1915 г. свидетельствовали о дальнейшем падении влияния сторонников проимперской политики. Правящая Южно-Африканская партия получила 54 места в парламенте, юнионисты - 39, лейбористы - 4 и независимые депутаты - 6. Зато националисты во главе с Дж. Герцогом увеличили представительство с 5 до 27 мест. Новое правительство снова возглавил Бота, но, потеряв абсолютное большинство в парламенте, вынужден был опираться на Британскую юнионистскую партию. В глазах националистов он стал "просто англичанином" ²⁸ . В стране назревало новое восстание, подавленное в зародыше в 1916 г.

Положение Смэтса оказалось еще более непрочным. Он сохранил место в парламенте и правительстве, но дорого за это заплатил - полностью потерял авторитет у соотечественников. Большинство из них не поняли его политических замыслов. Даже много лет спустя историки весьма различно, нередко с противоположных позиций, трактуют замысловатые выражения, выдержанные в духе сформулированной им же философской доктрины холизма ²⁹ . В те времена большинству африканеров импонировала открытость, пусть грубая, но понятная для них простота взглядов. Привыкший думать в категории целостности мира, автор интересного исследования об американском поэте Уолте Уитмене ³⁰ , "стертый христианин" с не вполне объяснимым интересом к квакерам, он выходил далеко за пределы южноафриканского регионализма. Но именно это и вызывало подозрение в какой- то необычной "хитрости". Смэтса окрестили на африканерском наречии "Slim Jarmu", что означает не просто "хитрый Ян", а "лукавый, склонный к составлению различных уловок и стратагем" ³¹ . Прозвище прочно закрепилось и перекочевало на страницы прессы. Националистически настроенные журналисты не стеснялись в выражениях, когда речь заходила о "подручном империи".

Совсем иначе все выглядело из далекого Лондона. Несопоставимая с кровавыми сражениями на Западе операция по захвату Юго-Западной Африки воспринималась как внушительная победа. Соответственно оценивались заслуги ее руководителей. Вместе с Ботой Смэтс попал в разряд неординарных военных стратегов, которыми, как писала одна из английских газет, "империя может гордиться". В начале 1916 г. представился случай еще раз испытать одного из них там же, в Африке, но на востоке континента, в недостающем звене британского плана Каир-Кейптаун.

Кампания по захвату Восточной Африки разрабатывалась еще в 1897 г. Однако при планировании были допущены ошибки: не учитывались климатические условия, важная роль носильщиков и т.п. Реально военные действия начались 8 августа 1914 г., но с самого начала неудачно. Экспедиционный корпус из Индии не смог выполнить поставленную задачу, а надежды на британских поселенцев не оправдались. Война не вызвала у них энтузиазма, и с трудом собранное ополчение к началу 1915 г. фактически распалось.

²⁷ Crafford F.S. Op. cit., p. 107.

²⁸ Katzenellenbogen S.E. Southern Africa and the War of 1914-1918. - War and Society. Historical Essays in Honour and Memory of J.R. Western. New York, 1973, p. 112.

²⁹ Friedman В. Smuts. A Reappraisal. London, 1975; Keppel-Jones A. If Smuts Had Not Gone. - Optima, Johannesburg, 1987, v. 35. N 1, p. 20-31.

³⁰ Smuts J.Ch. Walt Whitman. A Study in the Evolution of Personality. Detroit, 1973.

³¹ Именно так передает смысл слова "slim" англо- африканский словарь: Nuwe practiese woordeboek, engels- afrikaans, afrikaans-engels. Pretoria- Cambridge, 1956.

стр. 53

Полковник Леттов-Форбек был способным организатором. Он получил личный приказ кайзера Вильгельма II "удержать жемчужину германской колониальной империи любой ценой" ³² . Будучи оторванными с самого начала от метрополии, находясь фактически в изоляции, немцы сделали ставку на использование воинов-туземцев. Жестокие методы их обучения стали настолько обычными, что аскари прозвали Форбека на суахили "Lete Viboko", т.е. "применяющий плеть из шкуры гиппопотама" ³³ . Но результаты были достигнуты: к началу 1916 г. германский контингент вырос до 20 тыс. хорошо обученных аскари под руководством германских офицеров.

Неудачные действия индийского корпуса в Восточной Африке в 1914 г. на некоторое время сняли с повестки дня вопрос о захвате этой территории. Военные действия свелись к отдельным пограничным стычкам, но в целом сохранялась "патовая ситуация". Верховное командование британских вооруженных сил сосредоточивало все усилия на Западном фронте. Лорд Китченер, возглавлявший военное министерство, противился всякому "распылению" армии на так называемые "вставные" участки войны. Лишь в конце 1915 г. Комитет имперской обороны рекомендовал завоевать германскую Восточную Африку без промедления. После некоторых дебатов сопротивление "западников" было сломлено и глава правительства Г. Асквит одобрил планируемую кампанию. В добавление к фактически бездействующим войскам, состоящим из двух британских батальонов, бригады африканских королевских стрелков, индийского корпуса - всего около 9 тыс. человек - и кучки колонистов-добровольцев, выделялись весьма значительные пополнения. Они включали и южноафриканские формирования, что давало Претории формальный повод "соучастия" в захвате территории.

Сейчас уже невозможно узнать, кто именно рекомендовал Смэтса на пост руководителя планируемой военной кампании. Известно только, что на это место претендовал Черчилль, морская карьера которого закончилась неудачно в конце 1915 г. Однако выбор пал на сэра Горацио Смит-Дориена, боевого генерала, командовавшего 2-ой армией на Западном фронте. Некоторое время он находился в резерве и теперь должен был принять командование британскими силами в Восточной Африке. Но генералу не суждено было познать все тяготы восточноафриканской кампании: на пути к Кейптауну он серьезно заболел пневмонией, и, поскольку надежды на скорое выздоровление не было, встал вопрос о его замене. В этой ситуации и всплыло имя Смэтса. В течение одной ночи он стал генерал-лейтенантом Британской армии и командующим всеми имперскими силами в Восточной Африке. Он получил мандат на ликвидацию присутствия немцев в этом регионе, и при его воплощении в жизнь осуществлялась давняя мечта колониальных стратегов - замкнуть линию Каир - Кейптаун.

Смэтс взялся за дело решительно. Он прибыл в Момбасу 19 февраля 1916 г., т.е. через неделю после очередной неудачи: бригадный генерал У. Моллесон небольшими силами атаковал германские позиции у Тавета и проиграл сражение. Это незначительное, но все же поражение совпало с неудачами на других фронтах мировой войны: во Франции, в Галлиполи, в Месопотамии - везде война принимала затяжной, длительный и изнуряющий характер. К удовольствию британского военного министерства Смэтс начал наступление сразу, не ожидая, как предполагалось, начала и окончания сезона дождей. По-видимому, он надеялся на значительный перевес сил: в добавление к уже имеющимся войскам прибыли внушительные подкрепления из Южной Африки. Они состояли из двух пехотных бригад, кавалерийской бригады, батальона "цветных" (смешанной крови), пяти дивизионов легкой артиллерии, эскадрона летучих стрелков и различных вспомогательных служб - всего около 28 тыс. бойцов имели при себе 71 полевую пушку и 123 пулемета.

Уже в начале марта Смэтс начал крупное наступление двумя колоннами в районе Килиманджаро. Стратегический замысел был простым и не выходил за рамки страте-

³² См.: Леттов-Форбек О. Указ. соч., с. 101.

³³ Africa and the First World War. London, 1987, p. 24.

стр. 54

гии буров периода англо-бурской войны. Тогда Смэтс командовал двумя сотнями повстанцев и весьма успешно использовал методы партизанской войны. Теперь роли поменялись: неуловимый Леттов-Форбек маневрировал, стараясь не допустить окружения, а его противник во что бы то ни стало стремился осуществить двусторонний охват.

В середине марта обе колонны соединились у крупного населенного пункта Моши, но "закраалить", как выражался сам Смэтс, противника не удалось. "Клещи" оказались пустыми. С таким же результатом этот прием повторялся в дальнейшем несколько раз.

Но в Лондоне действия Смэтса выглядели иначе. За короткий срок он "освободил" от врага огромную территорию, измеряемую милями, в то время как на Западном фронте продвижение исчислялось в ярдах. Все сражения велись теперь в германской части Восточной Африки. Это ли не успех? Из Претории он получил письмо от Боты, датированное 21 марта, в котором сообщалось: "Английские газеты наперебой пишут о твоих успехах, а некоторые даже оценивают их выше, чем битва при Вердене" ³⁴ .

На волне первых, казавшихся многим внушительными, побед Смэтс решил сменить командный состав, продвинув заодно "своих людей". Последних он взял с собой из ЮАС, но кроме них были офицеры из ставки генерала Смита-Дориена, прибывшие в Найроби без своего руководителя. С некоторыми претензиями заявили о себе и высшие офицеры того контингента, который без особого успеха действовал здесь с самого начала войны. Это были "люди метрополии", а слава победителей, как считал Смэтс, должна достаться южноафриканцам. Но не только слава, а и козыри при распределении колониальной добычи. Из Претории ему постоянно об этом напоминали Бота, де Гроар, Мерримэн и др. ³⁵ Смэтс и сам понимал ситуацию. Он устранил сразу трех английских генералов и сформировал свою команду, в которой преобладали "просто буры".

В мае 1916 г. вся пестрая армада разделилась на три группировки: две из них Смэтс доверил верным африканерам и лишь одну - британскому офицеру Р. Хоскинсу, имевшему большой опыт "африканских войн" в Судане, Сомали, на юге Африки. Как показали дальнейшие события, и в этом последнем назначении был свой расчет: в случае неудачи найти виновного или же "доверить" именно ему закончить затянувшуюся кампанию.

Два верных африканера имели военный опыт и стратегическое мышление на уровне самого Смэтса. Коэнраад Бритс ("Коэн") - немногословный, грубый 47-летний воин, участвовавший в бурской войне и подавлении восстания 1914 г. Правда, это именно он послал тогда Боте телеграмму следующего содержания: "Мобилизация завершена. Против кого воевать: англичан или немцев?". По воспоминаниям современников, его речь всегда была пересыпана отборным матом, а друзей он обычно приветствовал весьма ощутимым ударом плети из крокодиловой кожи. Говорили, что чем сильнее ударит, тем сильнее любит. Бритс носил форму бригадного генерала, но ее трудно было узнать из-за ярких вышивок, которыми его жена выразила свою любовь к чину мужа. Впрочем, в редкие солнечные дни они служили маскировкой, прекрасно гармонируя с красками тропического леса.

Луис Джекоб ван Девентер ("Джеп") служил в бурскую войну под командой Смэтса и с тех пор был помечен британской пулей, серьезно повредившей голосовые связки, ввиду чего этот великан с длинными усами говорил сиплым голосом и едва ли мог командовать непосредственно в сражении. Но Смэтс ценил его за острый ум и находчивость, хотя эти же качестве другие воспринимали иначе, называя молодого военачальника, ему было всего 39 лет, "хитрая лиса".

Результаты первой 18-дневной кампании выглядели внушительно: противник потерял район Килиманджаро, угроза вторжения на британскую территорию была факти-

³⁴ Selections from the Smuts Papers, v. Ill, p. 349.

³⁵ Ibid.,p.372-374,396,411, 412.

стр. 55

чески устранена. В Лондоне некоторые авторитеты - к ним относился и Китченер - считали, что Смэтс должен остановиться. В случае общей победы потерпевшая поражение Германия в любом случае отдаст свою часть Восточной Африки.

Но большинство жаждало полной и решительной победы, которая компенсировала бы отсутствие успехов на Западном фронте. Смэтс спешил по другим соображениям: наступление на германскую колонию предполагалось осуществить с разных сторон, к тому же при содействии бельгийцев и, возможно, португальцев. Лавры победы могли ускользнуть к генералу Нортхею, наступавшему на юге из Родезии, или к генералу Крю, наступавшему на северо-западном участке совместно с бельгийцами. Верный Девентер двигался через долину Масаи с конечной целью выйти на центральную железную дорогу, которая соединяет Дар-эс-Салам с озером Танганьика. Сам Смэтс избрал главное направление - с юго-востока вдоль боковой ветви железной дороги Исамбара - Танга, затем повернуть на юг с конечной целью выйти на городок Морогоро, расположенный в ста милях восточнее Дар-эс-Салама на линии центральной железной дороги.

В конце марта Смэтс начал марш в самое сердце Германской Восточной Африки, положив начало одной из самых рискованных операций мировой войны. Он так спешил, что даже не дождался окончания сезона дождей, хотя опытный начальник разведки Р. Меинертхеген неоднократно предупреждал об опасности такого шага. Новоявленный стратег безжалостно бросал людей в сражения, считая, что "умеренная фабианская стратегия наиболее фатальна в такой стране и против такого противника". "Фактор скорости!" - любил он повторять, и как только услыхал то, что хотел слышать, сразу поверил. Его советниками оказались прогермански настроенные африканеры, которые после англо- бурской войны перебрались в германскую колонию. Они заверяли, что дожди очень сильные именно в районе Килиманджаро, а дальше на юг -слабее. Почему Смэтс поверил им, а не собственной разведке, остается тайной. Возможно из-за более чем скептического отношения к ее "методам грязных бумаг": лучшие агенты британской разведки из местных жителей, так называемые свахили, вытягивали из туалетов все необходимые документы - приказы, распоряжения и т.п., использовавшиеся германскими офицерами для своих физиологических нужд ³⁶ .

Как бы там ни было, по приказу Смэтса горная бригада Девентера в начале апреля двинулась на юг в дожди и бездорожье, а за ней - лучшие части южноафриканской пехоты, воодушевляемой лично главнокомандующим. Логику последнего трудно понять: главные дороги и тропы идут с востока на запад, связывая побережье Индийского океана с озером Танганьика, армия же двигалась с севера на юг, преследуя невидимого противника. Результат не замедлил сказаться: за три недели бригада Девентера от болезней и истощения уменьшилась наполовину. Следующая за ней пехота двигалась через "черную вату" грязи и скользящей жижи, ориентируясь по "вехам" - сотням трупов лошадей, ослов, мулов, размываемых тут же на глазах примитивных захоронений людей.

Но где же противник? Где "шуцтруппе" Леттов-Форбека? Потеряв почти половину людей и почти столько же лошадей и мулов, истощенная армия наконец-то столкнулась с врагом у небольшого городка Уренги в 85 милях от центральной железной дороги. В последний раз немцы атаковали 9-10 мая британские силы, отказавшись в дальнейшем от подобных действий практически навсегда. Более грозный враг преследовал наступавших до окончания кампании. В конце августа они заняли Морогоро, достигнув формально конечной цели. Но успех снова оказался призрачным. Противник ушел от поражения. И даже вступление британских войск в Дар-эс- Салам 3 сентября отнюдь не было триумфальным.

В ходе проведенной кампании Смэтс осознал, что его представления о войне в Восточной Африке во многом оказались ошибочными. Во-первых, вымуштрованные

³⁶ Gardner В. German East. London, 1963, p. 55.

стр. 56

немцами аскари, Смэтс называл их "проклятые кофры", - тренированные, дисциплинированные солдаты - оказались лучше приспособлены для ведения войны в местных условиях. Как убежденный расист он долго не хотел это признать. Но в октябре 1916 г. в письме Мерримэну он заметил: "Эта страна (Восточная Африка. - Е.С.) не для белых, и я часто вспоминаю теперь твой совет послать сюда 10000 зулусов вместо белых южноафриканцев" ³⁷ .

Во-вторых, он обнаружим, что больший враг, нежели немцы с их умным и достойным командиром (Смэтс это признал!) и тренированными аскари, - болезни и инфекции, вызванные влагой, жарой и мириадами насекомых. И действительно, к июлю 1916 г. соотношение павших в сражении и не в сражении равнялось 1 к 31.4 ³⁸ . Чувства большинства участников кампании выразил солдат, имевший опыт войны на Западном фронте: "Ах, я бы хотел возвратиться в ад во Францию! Там каждый живет как джентльмен и умирает как человек. Здесь - живет как свинья и умирает как собака" ³⁹ . Смэтс находился в несколько лучших условиях, но и ему погоня за славой досталась нелегко.

И, наконец, дожди, проклятые тропические дожди, о которых Смэтс слышал, но не мог представить все их губительные последствия. "Действительность превзошла все мои ожидания", - признавался он позже. В сочетании с бездорожьем дожди превращали поход в затянувшуюся пытку.

Итак, Смэтс сражался по большей части против страны и климата, нежели против военных формирований противника. Фон Леттов отлично понимал ситуацию: он не защищал железные дороги или города, как предполагалось, а просто втягивал британские силы в глубь Восточной Африки. Огромная территория этого региона представляет собой плато, находящееся на уровне 2-4 тыс. фт. над уровнем моря. Джунгли и непроходимые болота занимают большую ее часть, а в сезон дождей, длящихся около полугода, все превращается в сплошное месиво. В таких условиях следовало решительно отказаться от обычных представлений о войне. Пресловутый же "фактор ускорения" лишь увеличивал число жертв африканского климата.

Последние три месяца 1916 г. Смэтс не предпринимал активных действий. Он перевел штаб в Дар-эс-Салам и занялся реорганизацией армии. Оставшиеся в живых были страшно истощены и требовали замены, особенно белые. Когда первые 12 тыс. южноафриканцев прибыли на родину, они имели настолько жалкий вид, что их пришлось содержать в специальном лагере до восстановления сил и формы. Посетившие этот "умирающий" лагерь корреспонденты газет требовали расследования и ответа на вопрос "кто виноват?". Заявление Бритса - теперь уже генерал-майора, отрицавшего истощение людей и твердившего о "славной победе", еще более накалили атмосферу.

Короче говоря, победители явились "со щитом", но он оказался настолько дырявым, что сквозь него явно просматривалось поражение и ничем не оправданные жертвы.

Тем временем в Дар-эс-Саламе реорганизация войск завершилась: прибыли бригады, в основном "туземные", из Нигерии, Золотого Берега, Западной Африки. Характерно, что даже в самые трудные времена британское командование отказывалось принять помощь Франции, неоднократно предлагавшей сенегальских стрелков и "туземцев" из Мадагаскара ⁴⁰ . Восточная Африка рассматривалась как "тотем британской безопасности", который не предполагалось "делить с друзьями". Теперь же необходимое звено между Каиром и Кейптауном было восстановлено, и многие считали военную кампанию законченной. Наступило время наград, и один из первых британских кораблей, прибывших в Дар-эс-Салам, доставил, как это ни странно, множество

³⁷ Selections from the Smuts Papers, v. Ill, p. 409-410.

³⁸ Farwell В. The Great War in Africa. London, 1986, p. 293.

³⁹ Ibid., p. 294.

⁴⁰ Andrew Ch.M., Kanya-Forstner A.S. Op. cit., p. 63.

стр. 57

российских орденов. То ли это простая случайность, то ли злая ирония - трудно сказать, но столь странный способ награждения вызвал среди генералов замешательство. Никто толком не знал иерархию российских наград. Ван Девентер принял орден Святого Владимира только после того, как Смэтс лично заверил его, что именно это и есть наивысшая награда ⁴¹ .

Не забыли и о достойном уважения противнике. Смэтс проявил рыцарское великодушие и специальным посланием известил фон Леттов-Форбека о том, что кайзер наградил его высшим германским орденом - знаменитым "Голубым Максом" ⁴² . Но германский командир остался непреклонен. Он реорганизовал свою небольшую, но подвижную армию и готовился к дальнейшему сопротивлению.

С облегчением узнал Смэтс о том, что Бота отзывает его назад, с тем чтобы направить в Лондон представлять ЮАС на Имперской военной конференции. Он спешно передал командование Хоскинсу и 20 января 1917г. отбыл на родину. Иллюзии не покидали молодого генерала; он горел желанием объяснить соотечественникам результаты кампании. "Мы не только завоевали германскую колонию, - рассуждал он, - но и обеспечили себе право участвовать при дележе Африки". Во время краткого пребывания в родных краях он утверждал, что германское сопротивление фактически сломлено, кампания закончится через два - три месяца, мы следовали по пути фоортреккеров и пионеров, мы обеспечили себе голос при дележе добычи и т.п. Но он забыл, очевидно, где находится и кому говорит. Националистически настроенные африканеры не могли простить ему больших потерь, а сравнение с фоортреккерами сочли за дерзость. Их вполне устраивало то, что он отправляется в Англию как "частный империалист", а не защитник интересов ЮАС.

Смэтс оправдывался, Мерримэн защищал его в парламенте, но все тщетно. Год тому он оставил Южную Африку с облегчением и надеждой вернуться со славой и завоевать расположение соотечественников. С не меньшим облегчением отправлялся он теперь в Лондон в иной роли - политика, которому предстояло сыграть весьма специфическую роль в имперской и даже мировой политике.

В конце января 1917 г. Англия встречала "победоносного генерала", завоевателя германской Восточной Африки. Газеты опубликовали его заявление о том, что военная кампания практически закончена. Внешне так оно и выглядело: Смэтс занял все железные дороги, порты и плодородные районы. Казалось, дни противника сочтены. Но принявший командование дивизионный генерал Р. Хоскинс видел иное: вместо армии остались лишь ее обломки. Люди, животные, вооружение, медицинская служба - все находилось в изношенном, почти жалком виде. Корпус носильщиков из 150 тыс., использованных в 1916 г., уменьшился до 60 тыс. ⁴³ К тому же приближался обычный для этих мест сезон дождей.

Хоскинс был опытным офицером и хорошо разбирался в ситуации. Он понял, что должен начинать все сначала, и запросил необходимое: амуницию, лошадей, ослов, транспорт, пушки и т.д. В декабре 1916г. правительство в Англии возглавил Д. Ллойд Джордж, создавший малочисленный Военный кабинет для эффективного управления на фронтах и в тылу. Список Хоскинса поразил членов кабинета. Не Смэтс ли уверял совсем недавно, что закончил кампанию и в месяц - два все завершится? Решили, что Хоскинс не прав. В мае 1917 г. его сменил ван Девентер, но и он настаивал на продолжении поставок. Месяц за месяцем британские силы преследовали отряд Леттов- Форбека, но без особых успехов. В декабре 1917 г. немцы в очередной раз вырвались из

⁴¹ Farwell B. Op. cit., p. 315.

⁴² Hancock W.K. Smuts. V. I. The Sanguine Years, 1870-1919. Cambridge, 1962, p. 422.

⁴³ Africa and the First World War, p. 139. Современные африканские ученые предприняли специальное исследование о роли носильщиков в восточноафриканской кампании. Они весьма уместно напоминают о том, что без этих истинных тружеников войны невозможны были бы какие-либо действия ни Смэтса, ни Леттов-Форбека. - Kariakor. The Carrier Corps. The Story of the Military Labour Forces in the Conquest of German East Africa, 1914-1918. Nairobi, 2000.

стр. 58

окружения и проникли в португальские владения, где чувствовали себя после долгих лет скитаний как в раю: ухоженные плантации, сады, орхидеи и пшеничные поля - все это казалось сказкой. Накануне нового года офицеры преподнесли сюрприз своему командиру: настоящую кровать с чистыми простынями и сеткой от москитов. А на праздничном новогоднем столе красовались португальские вина, кофе, сигары и изобилие различной снеди. Леттов-Форбек так и остался непобежденным.

Несопоставимо значимые по сравнению с восточноафриканскими сражения 1917 г. на Западном фронте отодвинули события в Африке далеко на второй план. Девентер продолжал воевать, причем со временем по обе стороны сражались преимущественно черные африканцы. В декабре 1917 г. газета "Таймс" поздравила читателей с окончательным изгнанием немецких "шуцтруппе" из Восточной Африки. Но большого интереса это сообщение не вызвало. К тому же угроза нападения противника из португальских владений не снималась. Интерес британской публики к африканским делам резко сократился, но Смэтс так и остался в глазах общественности "победоносным генералом". Искусственно созданный в свое время имидж способствовал его дальнейшей политической карьере.

Колониальная экспансия ЮАС в годы мировой войны подтверждает вывод о "локальном империализме" британских доминионов. В вопросах территориальной экспансии и особенно удержания захваченных территорий южноафриканские лидеры шли дальше политиков метрополии. Так, Смэтс отправился на Парижскую мирную конференцию с твердым намерением отстаивать "безусловную аннексию" германских колоний. Фактически, но не юридически, он добился этого в отношении Юго-Западной Африки, ставшей подмандатной территорией ЮАС. Острые дебаты вокруг статуса Юго-Западной Африки сыграли важную, можно сказать даже ключевую, роль в окончательном принятии мандатной системы.

Что касается территории Восточной Африки, то надежды Смэтса не сбылись. Метрополия поглотила германскую часть "восточноафриканского пирога" целиком, реализовав таким образом план Каир-Кейптаун. Осуществилась наконец-то давняя мечта британских колониальных стратегов, хотя, если учесть историческую перспективу, то не надолго.