ПУТЕШЕСТВИЕ В ОМАН

Наше знакомство с Аравийским полуостровом началось в аэропорту г. Доха (Катар), где мы пробыли около часа, ожидая рейса на Маскат. Зал ожидания в аэропорту роскошен. Внизу, на первом этаже, магазины Duty Free. Продукция парфюмерных фирм Givenchy, Kenzo, Gucci соседствует с бесконечными ювелирными лавками: их витрины переполнены ожерельями ручной работы и невероятно широкими браслетами.

Мусульманские женщины, закутанные в черное, пробуют заоблачно дорогие духи и тихонько пересмеиваются между собой. Лица некоторых почти полностью скрыты. Видны только глаза - в густой, черной подводке - и руки - в узорах из хны.

Арабские мужчины в клечатых платках (гитрах) на головах и безупречно белых галабеях и дишдашах степенно переговариваются друг с другом и краем глаза тоже разглядывают бутики. Беглый взгляд на их часы и кольца - и сразу же ясно, что их скромные с виду белые одеяния вовсе не свидетельствуют о недостатке средств...

КАКИМ БЫЛ ОМАН ПОЛСОТНИ ЛЕТ НАЗАД

Нынешнее благополучие, и даже процветание, Омана впечатляет. Однако еще совсем недавно, всего каких-нибудь полвека назад Оман пребывал в довольно-таки плачевном состоянии.

Впрочем, в эпоху средневековья, в далекие, теперь почти уже легендарные времена, страна эта славилась своим сказочным богатством, которое она приобрела благодаря оживленной морской торговле пряностями, специями и благовониями; своими искусными корабелами, богатела на работорговле. Но к началу прошлого века слава и богатства этой земли ушли в прошлое.

Оманские корабелы и сегодня умеют строить прочные, обтекаемые по форме парусные корабли без чертежей и единого гвоздя. Но их изящные парусники оказались неконкурентоспособными перед монстрами, сходившими с западных верфей. Еще полвека назад основная масса населения жила страшно бедно. На всю страну была всего одна больница, которую открыли и которой управляли миссионеры. Электричество имелось лишь в пределах столицы, да и то было доступно для немногих избранных. Средства "массовой информации" представляли собой доску объявлений на стене у султанского дворца. Как в далекое средневековье, ворота города ежедневно закрывались с наступлением темноты.

ОМАН. ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

Сегодняшний Оман уже ничем не напоминает о тех годах. Даже ночью, за короткую поездку от аэропорта до гостиницы по залитым огнями шоссе и улицам и с сияющими неоновой рекламой торговыми центрами и банкоматами на перекрестках, сразу становится ясно, что страна, в которую мы прилетели, шагнула с тех пор далеко вперед.

В гостиницу приехали за полночь. Отель "Чеди Маскат" с его обилием бассейнов, фонтанов, колонн и белых куполов напоминает архитектурой какой-нибудь средневековый исламский университет. Притом тут нет и намека на китч. Напротив, архитектор, как видно, тщательно изучал местные архитектурные памятники: те же высокие потолки, те же узкие окна, такой же гармоничный минимализм наблюдается в оманских крепостях и дворцах, построенных еще в XVI в.

Через арку в арабском стиле входим в громадных размеров шатер, с верхушки которого свисают десятки ламп в абажурах теплых цветов. Они слегка покачиваются над диваном с огромным количеством подушек, на которые сразу же захотелось упасть. Из бронзового кадила в форме слезы, струится дымок сладкого ладана. Кстати, ладан некогда

стр. 72

---

был одним из главных источников богатства этой страны. Особенно ценилась та редкая его разновидность, которая называется Frankincense (это смола дерева, которое растет только в Омане). По преданию, именно это благовоние принесли в дар младенцу Иисусу Христу мудрецы с Востока. В свое время ладан ценился дороже золота.

Швейцар выводит нас из мечтательности и, распахивая одну за другой две высокие двери с украшенными перламутром ручками, вводит в сад.

По словам Сантоша, уроженца Индии и здешнего метрдотеля, атмосфера отеля напоминает ему "ашрам"*. Гостиница словно создана для неспешных прогулок и бесед, наслаждения тихими вечерами, ароматом ладана, далекой песней муэдзина, шорохом волн...

Впрочем, к услугам тех, для кого такой отдых скучноват, есть в получасе езды на юг, огромный гостиничный комплекс "Ал-Бустан". Он дороже, больше, шумнее, с потрясающим пляжем среди гор, роскошными магазинами, грандиозными танцполами и конференц-залами. Там от одного вестибюля захватывает дух. Огромное пространство с невероятно высоким потолком, оформленным в виде далекого ночного неба. Помпезность в духе нуворишей.

На следующий вечер садимся в такси и едем в традиционный оманский ресторан. Вспоминаю слова индуса, с которым познакомились в самолете и который живет в Омане уже восемь лет. Он сказал, что султан Омана - Кабус ненавидит неопрятность и что мы не увидим в Маскате ни только грязи, но даже ни одной перегоревшей лампочки. Проезжая по ночному городу, мы действительно были поражены его ярким освещением над футуристическим сплетением широких автострад.

У ресторана наш таксист Мухаммед сначала почему-то отказывался взять с нас деньги, возможно потому, что я говорю немножко по-арабски. В своем белом халате и кума (головной убор, похожий на тюбетейку) он выглядел как пастух библейских времен, пересаженный машиной времени в новое такси "Хонда". Но мы настаиваем, его сопротивление слабеет, и, наконец, расплатившись, мы входим в ресторан "Ибн Атик".

Когда при входе я увидела стойку ресепшн, мне показалось, что произошло недоразумение, и Мухаммед привез нас не в ресторан, а в гостиницу: человек на ресепшн взял ключи и повел нас вверх по лестнице, мимо старинных ружей и мечей, развешенных на стенах. Выходим в длинный коридор с закрытыми номерами. Один из них он открывает для нас - в нем никакой мебели, только ковер и подушки - впускает и оставляет нас одних. Единственное возникающее живое существо - официант, который каждый раз стучит в дверь, перед тем как войти, словно стесняется. Наверно, это потому, что арабки снимают свои покрывала за едой, и в таком виде на них, конечно, нельзя смотреть мужчинам.

ОМАНСКАЯ КУХНЯ

Оманская кухня включает в себя много знакомых арабских блюд, например кус-кус, хуммус (паштет из гороха с оливковым маслом). Здесь колоритные и острые блюда - свидетельство древних торговых связей Омана с Индией. И, естественно, ни одно меню не обходится без обильно представленных в нем морепродуктов (говорят, что Синдбад из "Тысячи и одной ночи" был родом из Омана).

Самое известное здесь мясное блюдо называется "шува". Оно подается во время религиозных праздников Ид аль-Фитр и Ид аль-Адха. Делают его так: выкапывают довольно глубокую яму, на дне которой разжигают костер и запекают в золе и углях говядину или баранину (приправленную медом, соком фиников и лимона). Традиционное блюдо и повседневная пища многих оманцев - это так называемый "харис", в состав которого входят вареная пшеница, курица и помидоры, приправленные лаймом (мелкие зеленые лимоны), тмином и перцем. Местные бедуины едят также верблюжье мясо, но его в меню ресторана мы не нашли. Напитки и десерт не уступают по вкусу основным блюдам.

Оманская земля родит прекрасные лаймы, которые подают практически с любой пищей как приправу. Хочется пить, и я беспрестанно заказываю свежевыжатый сок из лаймов с мелко накрошенной в него мятой. В июле-августе, когда жара в Маскате достигает 50?С, этот напиток сможет спасти вам жизнь. Ужин завершается чашей свежих фиников и кофе по-омански (с кардамоном, розовой водой и шафраном). Здесь финики - национальное достояние. Их в стране растет порядка 20 видов, и без фиников ни один стол не обходится. Оманцы их едят и в салатах, и в качестве приправы к мясу или к рыбе, или как варенье, и просто в свежем виде.

---

* Ашрам - место для религиозного уединения, медитации.

стр. 73

---

СТАРЫЙ ГОРОД

После ужина звоним нашему таксисту Мухаммеду и отправляемся смотреть старый город. Вскоре неоновый свет ресторанов и гипермаркетов остается позади, и современная автотрасса поднимает нас в скалистые горы. Затем начинается спуск, и вот мы уже вблизи моря.

Народ гуляет по набережной или просто сидит на берегу под открытым небом (по-арабски это называется "джалса самар", т.е. вечерние посиделки). Мы проезжаем мимо богатых особняков с изящными резными балконами. Неожиданно Мухаммед останавливает машину в безлюдном месте под высокими скалами. Выходим из машины и смотрим на море, освещенное полной луной. Это место завораживает суровой, дикой красотой.

Ветер, подняв высокую прибойную волну, разбивает ее о скалы, обдавая нас солеными брызгами. С обеих сторон над нами нависают, словно паря в воздухе, три древние крепости. Две из них были заложены еще в XVI в. португальцами, установившими здесь форпост на великом морском пути в Индию.

Мухаммед безостановочно говорит по-арабски, рассказывая нам историю своей страны и, забыв о том, что я не слишком-то сильна в его языке. Но поскольку из его уст я неоднократно слышу слово "эхтилаал"(оккупация), то могу предположить, что Мухаммед рассказывал о "португальской оккупации".

В VIII-XV вв. Оманский султанат довольно прочно контролировал выход из Персидского залива в Индийский океан, тем самым держа в руках ключ к богатствам Азии. Славившийся мощным флотом Оман, был подобен выпускному клапану на берегу Ормузского пролива, через который неминуемо должны пройти торговцы, следовавшие к берегам Индии. Пролив и сегодня имеет важнейшее геополитическое и военно-стратегическое значение, ведь через него вывозится нефть из Саудовской Аравии и других стран Залива.

Неудивительно, что как только Европа очнулась от средневековой дремоты и ощутила свою силу, европейцы начали соперничать друг с другом за контроль над Ормузским проливом. Первыми этого удалось добиться португальцам, которые, тесно контактируя с маврами из Андалусии, раньше других познакомились с восточными специями, благовониями, предметами роскоши и поняли выгоды морской торговли с Азией. Обогнув Африку и достигнув южной оконечности Аравии, португальцы один за другим покорили все прибрежные города Омана. Сопротивление местных племен яростно и жестоко подавлялось пришельцами.

Впрочем, кочевые племена внутренней части страны португальцы покорять не пытались. Пришельцев интересовала морская торговля, и им достаточно было контролировать побережье. Однако уже к середине XVII в. ветры истории переменились, и оманцам с помощью персов удалось изгнать португальцев. Но крепости, построенные ими, остались (к радости нынешних туристов, беззаботно фотографирующих друг друга на фоне древних стен).

Мы стоим под крепостью Джалали, расположенной рядом с комплексом правительственных зданий, и смотрим на ее высокие стены. До 70-х гг. прошлого века крепость использовали как тюрьму. Сейчас в ней музей. Тихо прохаживаемся вокруг ее желто-коричневых зубчатых стен и башен. И вдруг замечаем бегущую по верху стены лисицу с длинным пушистым хвостом. Удивительно, откуда она там?!

Самая удаленная от нас крепость называется Мутрах. Она громоздится на скалистом крутом обрыве у входа в гавань, охраняя ее. Потеря этой крепости в 1654 г. значительно ослабила позиции португальцев и стала прологом их изгнания.

Напротив нас, на мысе, нас стоит еще одна крепость - суровая Мирани. Она построена в 1587 г. Толщина стен больше метра. Говорят, что ее никому не удалось взять штурмом - ее заняли лишь обманом.

Вдруг из темноты раздается: "Ассаламу алейкум!" Группа солдат, проходя мимо, приветствует нас. Они вышли из ворот, за которыми расположен огромный комплекс зданий в оманском стиле. Здесь и резиденция правительства и султанский дворец. Такая приветливость у охраняемого государственного объекта оказывается для нас приятной неожиданностью.

Монархия в Омане хотя и абсолютная, но отнюдь не деспотичная, а, скорее, патерналистская. Его Величество султан Кабус Бин Саид выступает в роли просвещенного правителя и "отца народа". Похоже, оманцы искренне любят своего монарха, его портреты висят почти во всех ресторанах и магазинах.

СУЛТАН, СЫН СУЛТАНА

Надо признать, что так было не всегда. Отцу нынешнего султана, султану Саиду пришлось уступить трон сыну именно потому, что он восстановил против себя большую часть подданных. Впрочем, как теперь считают, заслуга прежнего султана: он дал сыну прекрасное образование и воспитал из него настоящего и мудрого правителя.

Говорят, султан Саид всегда внушал сыну, что он ничем не отличается от других оманцев. Мальчик не имел даже прислуги. Британские советники султана, приглашенные в Оман для оказания

стр. 74

---

помощи в освоении обнаруженных здесь нефтяных месторождений, убедили монарха отправить сына учиться в Англию. Как отец Саид был против этой идеи, но как султан понимал, что наследнику трона понадобится знание Запада.

Кабус провел в Англии восемь лет, окончил привилегированную школу и королевскую военную академию "Сандхёрст", послужил в британской армии. Однако по возвращении на родину в 1964 г., молодой наследник держался уже таких взглядов, с которыми отец совершенно не мог смириться. Последовала серьезная размолвка, и наследника отправили далеко на юг страны, где Кабус жил в султанском дворце в г. Салала фактически под домашним арестом.

Султан Саид не любил Запад и западных обычаев. Во время своего правления, он запретил в стране очки, радио, велосипеды, и другие "упадочнические" игрушки. С одной стороны, султана Саида понять можно: долгая история подстрекательств извне и нападений на его страну воспитала в нем недоверие к иностранцам. С другой, внутренние восстания и попытки свергнуть его самого настроили его, частично, и против собственного народа. В 50-х гг. прошлого века промарксистски настроенные йеменские сепаратисты пытались поднять оманцев против султана. Саид жестоко подавил восстание, обеспечив единство и стабильность страны, а заодно и возможность добывать нефть и развивать нефтяную индустрию во внутренних, ранее неспокойных, районах страны. Однако память о восстании была свежа, и получать образование султан позволял только узкому кругу приближенных.

В годы вынужденного уединения, вероятно, довольно тягостного после его жизни на западе, Кабус изучал ислам и историю своей страны. Спустя шесть лет, сын посчитал, что ему настало время прийти к власти. В 1970 г. с помощью британцев он совершил бескровный дворцовый переворот, а затем убедил отца уехать из страны. Так султан Саид, вернее, уже бывший султан, оказался в элегантной лондонской гостинице "Дорчестер". Он умер через два года, проведя их уединенно, почти не выходя из номера.

Новый султан сразу начал осуществлять социально-экономические реформы, тщательно продуманные им за годы уединения. При нем были разработаны и приняты первые пятилетние планы, одобрена программа электрификации страны, отменены многие запреты, введенные его отцом. Образование и медицина стали общедоступными. Страна при новом султане ожила.

Впрочем, все, что было достигнуто и построено, стало возможным, в основном, благодаря доходам от продажи нефти, добычу которой начал развивать еще в 1960-е гг. султан Саид. Султан Кабус продолжил интенсивное развитие нефтяной отрасли, поскольку понимал, что нефть - единственный выход из огромного национального долга, доставшегося ему от отца. При этом надо признать, что при всех его недостатках отцу нынешнего султана все-таки удалось заложить тот фундамент, на котором сын построил нынешнее процветающее государство.

Султан Кабус достаточно быстро понял, что полная зависимость от нефти может стать для его страны пагубной. Он начал искать новые, более долгосрочные источники пополнения казны. Так, правительство стало ускоренными темпами развивать индустрию туризма и привлекать в страну иностранных путешественников. Именно благодаря этому мы сегодня можем ходить по чистому, в ночное время залитому светом городу и обмениваться приветствиями с солдатами, ничего не боясь и не ощущая угрозы.

У ИБРАГИМА ЕЩЕ МНОГО ПЛАНОВ

Следующий день проводим на море, прячась от жаркого солнца под раскидистыми листьями пальм. Вечером ужинаем в оманско-индийском ресторане с персидским названием "Омар Хайям". Из ресторана в гостиницу решили возвратиться пешком. Не успеваем пройти и трех десятков шагов, как вдруг рядом с нами тормозит машина. Из нее выскакивает веселый, полненький оманец в национальной одежде и настойчиво предлагает подвезти нас туда, куда захотим. Уговаривает, ну просто очень настаивает. Поскольку все путеводители в один голос уверяют, что Оман - это совершенно безопасная страна, мы соглашаемся.

Уже в машине Ибрагим (так представился нам наш добровольный водитель) сообщает, что хочет нам показать "Международный фестиваль Маската". Мы в сомнении, но он вновь настаивает. А за окном машины медленно проплывает дорожный указа-

стр. 75

---

тель с названием нашей гостиницы. Проехали. Ладно, нечего делать, едем "на фестиваль". Фестиваль оказался очень веселым. Мы ходим в море белых халатов с островами черных женских силуэтов. Смотрим на соревнования по пению среди девушек и пробуем оманскую халву - липкий, коричневый джем из розовой воды, кардамона, мускатного ореха и миндаля. Ее подают горячей, прямо из громадного чугуна, где только что сварили.

Приятный вечер, однако, этим не заканчивается. Оказывается, у Ибрагима еще много планов. Он уверяет нас, что ехать в гостиницу слишком рано: мы ведь еще должны увидеть национальные танцы и ночную жизнь Омана. Наши вежливые возражения, что вообще-то нам пора спать, никак не действуют на него. Он отметает их с несокрушимой логикой: "У вас будет время спать весь день завтра".

Танцы проходят в маленьком клубе с живой арабской музыкой, в почти безлюдном районе. Ибрагим с гордостью нас ведет на первый ряд. Судя по густому дыму сигарет, бутылкам с алкоголем на столах и отсутствию женщин среди зрителей, я соображаю, что это что-то вроде стриптиз-клуба, но далеко не по-московски. Четыре девушки на сцене - в длинных, сильно облегающих платьях исполняют национальный танец. Он отличается от обычного арабского танца. Оманский танец - это плавные медленные движения и легкое покачивание бедрами. У каждой из танцовщиц - полненький, заметно выступающий животик. Очевидно, здесь это - одно из достоинств, а потому его не скрывают, а, напротив, подчеркивают.

Посетители в неистовом восторге от шоу. Интеллигентного вида индус в нарядном жилете расхаживает по залу с ожерельями на руке. Время от времени какой-нибудь гость покупает ожерелье и одевает его на шею одной из танцовщиц, которое она снимет в паузе между танцами. Такое ожерелье называется "цветком" и стоит 3 риала (7,5 долл.).

Получившая "цветок" почему-то не радуется подарку, а, напротив, хмурится и высокомерно отворачивается от ухажера.

Это - аравийская эротика, которая по-своему довольно увлекательна.

Затем неугомонный Ибрагим повез нас в еще один клуб, на сей раз в тот, где "танцуют русские". "Вы почувствуете себя, словно в Москве!", - без тени сомнения уверяет он. Мы улыбаемся, как раз от Москвы мы и хотели здесь временно отдохнуть. Но Ибрагим вновь настаивает, убеждает: "Мне нравится, - говорит он, - как они общаются с посетителями, пожимают им руки после танцев". И вновь мы не можем противостоять его упорному восточному гостеприимству.

Русским девушкам, поющим на ломаном арабском и танцующим заметно динамичнее своих оманских коллег, не очень-то интересно, что мы из Москвы. Зато Ибрагим, кажется, приходит сюда именно из-за этих рукопожатий, надо видеть, как у него расплывается от удовольствия лицо.

В этом последнем клубе, после обильного угощения Ибрагима, музыканты вытащили нас на сцену танцевать, и вот мы уже танцуем вместе с танцовщицами из Египта и Марокко. Арабы увешивают нас бусами и благодарят за наши неумелые попытки танцевать по-арабски. Один из них с робким видом подходит ко мне с запиской, где на ломаном английском написано: "Мы так рады, что вы пришли". Лишь после этого довольный и теперь, очевидно, выполнивший свою программу Ибрагим, везет нас в отель.

ЗА ПРЕДЕЛАМИ СТОЛИЦЫ

По официальным данным в Омане больше пятисот древних крепостей. Мы арендуем на три дня машину, чтобы съездить во внутренние районы страны, где древние традиции, говорят, сохранились лучше. Крепости в городах Низва, Бахла, Нахл и Рустак, расположенные все в нескольких часах езды от Муската, производят сильное впечатление. Но самый запоминающийся и приятный момент этих поездок - встреча с реставраторами в Бахле, где обнаружены остатки цивилизации III тыс. до н.э. Здесь, у стен крепости XVI в., бородатые реставраторы, обликом напоминающие библейских пророков, угощали нас кофе с кардамоном и свежими финиками.

Один странный, почти мистический момент произошел с нами недалеко от Бахлы. Чуть поодаль от основной дороги, без всякого указателя, мы увидели довольно унылые и немного загадочные развалины. Как оказалось, это развалины старого города Тануф, где в 1950-х гг. вспыхнуло восстание против власти султана Саида. Султан обратился к ВВС Великобритании за помощью, и сопротивление было подавлено бомбардировками с воздуха...

Ценой прогресса часто оказывается уничтожение старого традиционного образа жизни. Покорение бунтующих племен в центре страны позволило султану соединить побережную часть с внутренней и создать целое, крепкое государство. Без этого его сын не смог бы строить современную инфраструктуру, обеспечить народу доступ к образованию и современной медицине. Однако эти узкие улочки и крошечные дворики, обломки арок, руины стен с сохранившимися на них деревянными полками свидетельствуют о красоте, которую небоскребы и торговые центры не могут заменить. Кажется, что слышатся голоса, когда бродишь по руинам.

За время нашего пребывания мы подружились почти со всем персоналом нашей гостиницы, и теперь после наших путешествий и приключений решаем проводить последние вечера в гостинице. На террасе возле огня и в арабском ресторане под звездами мы слушали сладко-печальную музыку местного музыканта на уде*. Дни проводим на пляже. Казалось, что нет на свете лучше места, чем "Чеди". Поскольку каждый день я много копаюсь в учебнике арабского языка, служащие приветствуют меня по-арабски: "Эй, профессор!".

Рассказываю им о России. Они в ужасе, когда я объявила, что в Москве -30°С. Январь тоже является самым холодным месяцем в Омане, и градусник колеблется где-то между 23 и 28 градусами... тепла. Только Сантош, тот, который сравнивал "Чеди" с "ашрамом", на новость о московском морозе реагирует восторженно: "Мороз, снег!" Потом задумчиво говорит: "Всегда мечтал увидеть снег и Россию зимой. В этом есть какая-то романтика".

---

* Арабский струнный инструмент, похожий на лиру.